jaded, adj.

пресыщенный, прил.

Нам с тобой можно соревнования устраивать: кто больший скептик. Допустим, кто-то из нас заявляет: «Нет, это невозможно. Америка никогда не проголосует за президента-еврея». Чтобы не уступить ему, второй должен выдать что-то вроде: «Следующим кумиром Америки будет еще более молодой, еще более клевый чувак, совсем уж похожий на упитанного несмышленого щенка». В общем, все почти как в одной старой песне: «Что бы ты ни сделал, я могу сделать это хуже».

Но…

На самом деле в глубине души мы оба надеемся, что все будет не так плохо. Мы хотим, чтобы выборы выиграл лучший, нравящийся нам кандидат. Мы хотим, чтобы в обществе укоренялись прогрессивные настроения. У нас нет твердой уверенности в том, что так все и будет, но мы не теряем надежды. По крайней мере, ни один из нас в главном еще не сдался.

jerk, v.

сваливать, гл.

— Так больше нельзя, — говорю я. — Прекрати меня мучить! Я так не могу. Слышишь? Говорю: не могу я так больше.

— Знаю, что не можешь, — отвечаешь ты. — Вот только — кто виноват? Я, что ли?

Я пытаюсь убедить тебя в том, что это говоришь не ты. Это алкоголь. Но ведь алкоголь не может говорить. Вот он, здесь, перед нами. Без нас он даже из бутылки выбраться не может.

— Как это — кто виноват? Конечно ты, — возражаю я.

Но ты уже за дверью. Тебя и след простыл.

justice, n.

справедливость, сущ.

Я рассказываю тебе о Сэле Кинси, мальчишке, который изводил меня в школе — ежедневно, целый месяц. Дело дошло до того, что мне даже к школьному автобусу подходить страшно было. Это — просто одна из историй моего детства. Вспомнилась она мне потому, что пришлось отвечать на твои вопросы о моем отношении к людям. Ты спрашиваешь, многих ли я ненавижу. Я говорю, что нет. Ты удивляешься: странно, мол, это. А я в ответ замечаю: «Ну, какой-нибудь Сэл Кинси всегда найдется». потом, естественно, приходится объяснять тебе смысл этой фразы.

На следующий день ты приносишь мне фотографию Сэла, скачанную из Интернета. Он чудовищно толстый — с презрением и отвращением узнаю я. Пожалуй, такого омерзения (и торжества) мне давно не доводилось испытать. Выглядит он действительно мерзко и жалко. А фотографию тебе, оказывается, удалось найти на каком-то сайте знакомств. Оказывается, мой мучитель отчаянно одинок. В его анкете в графе «Семейное положение» значится: «В активном поиске».

По мне, так этого более чем достаточно. Но тебе мало: на следующий день ты выясняешь, где он работает, и, более того, отправляешь по этому адресу дюжину роз — естественно, с открыткой: «Как приятно узнать, что ты стал жирным одиноким неудачником». Передано с курьером — анонимно. Доставка оформлена через Интернет — на всякий случай, чтобы флорист даже случайно не смог выдать контакты заказчика.

Ничего не могу с собой поделать: то, как творчески и с душой ты можешь подойти к мести, восхищает меня. И одновременно пугает.

juxtaposition, n.

сличение, сущ.

Мне становится страшно: я почти не могу вспомнить, какой была моя жизнь без тебя. Воспоминания, сохранившиеся с того времени, потеряли объем, стали плоскими, как фотографии. Даже сравнить не могу — лучше было или хуже. Да и вообще, глупо теперь сравнивать. Вопрос ведь не в «лучше» и не в «хуже», а в том — «да» или «уже нет».