halcyon, adj.

блаженный, прил.

Снег идет весь день. Метро закрыто, твой офис закрыт, мой тоже закрыт. Мы снова заваливаемся в постель и зарываемся под груду одеял — холодный воздух, теплые тела. Так уютно мы проводим все утро, а затем выбираемся из дома. Мы гуляем по пустым, заваленным снегом улицам, физически ощущая небывалую городскую тишину. Словно испугавшись этого покоя, мы взрываем его, затеяв игру в снежки. Вскоре к нам присоединяется компания подростков. Домой мы возвращаемся вспотевшими, но замерзшими. Первый раз в жизни мы пытаемся сделать горячий шоколад. Не слишком удачно, но сегодня сойдет. Потом мы снова ныряем в постель и проводим там весь день, вылезая из-под одеял, только чтобы включить телевизор да заказать чего-нибудь поесть в ближайшей китайской забегаловке. Естественно, всякий раз во время этих вылазок мы выглядываем в окно, чтобы посмотреть, идет ли снег. Идет. Идет, идет и идет.

happenstance, n.

удача, сущ.

Ты говоришь, что его присутствие на этой встрече даже не планировалось. Просто один из его коллег неожиданно заболел, и его внесли в список в последний момент. По твоим словам, он и в баре-то не должен был оказаться, особенно в тот момент, когда вы с Тоби туда завалились. Можно подумать, будто оттого, что эта встреча не была заранее запланирована судьбой, кому-то должно стать лучше.

harbinger, n.

предвестник, сущ.

Мы играли в эту игру, наверное, в третьем классе, на переменах. Суть ее в том, что нужно взять яблоко за черенок и раскрутить его. Потом начинаешь повторять алфавит: на каждый оборот яблока — одна буква. На какой букве черенок отломается — на нее же будет начинаться имя того, кого потом полюбишь.

Когда мне выпадала очередь гадать, у меня все оказывалось схвачено: яблоко обрывалось на букве «К». Подстроить такое — дело нехитрое. В те годы мне это было нужно по одной простой причине: ни в нашем классе, ни в параллельном не было ни одного человека, имя которого начиналось бы на эту букву. Позже, уже в колледже, мне почему-то все время доводилось влюбляться в тех, чье имя начиналось именно с «К». Естественно, к тому времени детские игры давно забылись, и мне было как-то не до того, что и твое имя — тоже на «К». Только недавно мне попалась на глаза какая-то квитанция с твоей подписью: имени разобрать невозможно, из всех букв читается только заглавная «К».

Признаюсь, в тот вечер мне было не удержаться от эксперимента. Возвращаюсь я, значит, домой, открываю холодильник, достаю яблоко, беру за черенок и раскручиваю. Тут мне становится страшно, и, досчитав до «И», я засовываю яблоко обратно в холодильник.

Вот видишь, нельзя мне верить в азартных играх, коли я сам себе не верю. Знаю ведь, что, даже если бы яблоко еще держалось, этот черенок все равно оборвался бы у меня в руках на нужной букве.

healthy, adj.

здоровый, прил.

Иногда, оставшись в одиночестве, я думаю: «А ведь вот оно! Мое естественное состояние!» Это ведь все, что мне нужно: мои мысли, сотворенные мною маленькие миры, моя свобода делать то, что я хочу, и идти туда, куда мне хочется. Я — это я, и в том все дело. А жизнь вдвоем — социальный конструкт. Без нее, видишь ли, никак. Хочешь не хочешь, а будь любезен, найди себе пару. А мне, может быть, лучше так — в одиночестве. Может быть, я хочу спокойно прожить свою жизнь в моем собственном мире, а когда настанет час — просто тихо уйти.

hiatus, n.

зияние, сущ.

— Дело твое. Решать тебе, — говоришь ты, и в твоем голосе слышится учтивость. Учтивость шулера по отношению к обманутому им человеку.

Лично я не верю в маленькие трещины. В почти незаметные — тем более. По мне, трещина — это трещина, и если она поначалу невелика, то когда она превратится в разлом — лишь вопрос времени.

В общем, я решаюсь и говорю тебе: «Останься». Хотя на самом деле я прекрасно понимаю, что теперь все будет по-другому — не так, как раньше.

hubris, n.

спесь, сущ.

Всякий раз, говоря, что ты принадлежишь мне, я словно делаю усилие. У меня возникает ощущение, что самого факта произнесения этого слова будет достаточно, чтобы так стало на самом деле. Получается, что я напоминаю тебе и мирозданию: это — мое. Ерунда! Не может ведь одно мое короткое слово обладать таким могуществом?