Восточные славяне верили, что леса и болота, реки и озера, поля и луга имеют своих мифологических «хозяев». «Хозяином» леса считался леший. Реками и водоемами заведовал водяной. В болоте жил болотник. Покровителем поля был полевой. Реже встречаются более мелкие персонажи. Например, покровитель луга – луговик, «хозяйка» куста – кустица, дух, «заведующий» колодцем, – колодезный, «хозяин» грибов – подгрибовник или боровик.

Представления об этих мифологических образах известны нам по свидетельствам XVIII–XX веков, они сложились, вероятно, довольно поздно – уже после принятия христианства. Поверья о подобных персонажах известны не всем восточным славянам. Наиболее они распространены в русской и белорусской традициях, менее – на востоке Украины, совсем их нет в западноукраинских областях. В ранних языческих верованиях славян одухотворялись силы природы – вода, земля, деревья. Позже на этой основе возникли мифологические образы «хозяев» природных пространств. В рукописи XVI века «Слово и откровения святых апостолов» обличаются язычники, «которые говорят, что есть боги небесные, а другие – водные, а третьи – полевые, то не ума ли лишились, если в такое веруете?» Верования в лешего, водяного, болотника сохраняются до сих пор в народной традиции, особенно на Русском Севере.

 

1. Леший

Полновластным «хозяином» леса считался леший. Еще его называли лесовик, лешак, лесной дедушка, лесной житель, лесной хозяин, лес праведный. В традиции восточных славян лес противопоставлялся дому. Дом мыслился как «свое», безопасное, человеческое пространство. Лес воспринимался как опасное и чуждое человеку место, как одно из воплощений иного мира. В лесу человека подстерегала нечистая сила. Там обитали русалки. Туда, согласно заговорам, ссылались болезни. В лес попадали дети, проклятые своими родителями. Там обитали души умерших родственников.

По поверьям, лешие происходят из проклятых людей, умерших некрещеными или обмененных нечистой силой детей. В одной из русских быличек леший говорит сам о себе: «Я такой же человек, как и все люди, на мне только креста нет. Я проклят: меня мать прокляла».

Отношение к лешему в народной традиции было двойственным. С одной стороны, лешего причисляли к нечистой силе и даже считали, что он – черт. С другой, в поверьях он часто противопоставлен «настоящим» чертям, ведь, в отличие от них, он никогда не стремится специально загубить человека. Он лишь наказывает человека, когда тот сам нарушает правила поведения в лесу. Его шутки над человеком неприятны, но, как правило, не смертельны. Он сбивает с дороги путников или пугает хохотом и хлопаньем в ладоши. Но может помочь набрать грибов, ягод, найти дорогу, если человек его об этом попросит. Леший даже мог вступить в драку с чертями, помогая человеку.

Лешего представляли в виде обыкновенного мужика или старика с белой бородой, одетого в привычную крестьянскую одежду: кафтан, армяк, балахон, лапти, сапоги, колпак, шапку из разных лоскутьев. Но некоторые его черты указывают на его демоническую природу. Так, правая пола кафтана у него запахнута за левую, левый лапоть надет на правую ногу, а правый на левую, а когда он садится, всегда закидывает левую ногу на правую. Правый глаз у лешего неподвижен и больше левого. Волосы у него зачесаны налево. И это недаром, поскольку левая сторона в славянской мифологии всегда связана с нечистой силой.

По некоторым представлениям, леший никогда не бывает подпоясан. А ведь пояс, как и крест, в русской культуре считался основным признаком крещеного, «нормального» человека. Пояс снимали только тогда, когда нужно было вступить в контакт с иным миром, например во время гаданий или произнесения заговоров. До сих пор о человеке, который плохо себя ведет, говорят, что он «распоясался».

Одежда у лешего белого, красного, черного или зеленого цветов. Леший, как и другие представители нечистой силы, не отбрасывает тени. Кровь у лешего синяя, или сам он синий. В руках он обычно держит кнут, батог, дубинку или кошелку. Леший часто принимает вид знакомого или родственника человека. В некоторых местах Русского Севера полагали, что при встрече с человеком, у которого в семье есть мужчины, леший принимает вид мужчины, а если у человека в семье одни женщины – вид женщины или старушки. Поскольку при встрече леший часто прикидывается обычным мужиком, то, чтобы понять, с кем имеешь дело, нужно посмотреть на него через правое ухо лошади. Только тогда демонические черты лешего будут очевидны.

Считали, что леший способен легко изменять свой рост. Он может быть и обычного человеческого роста, но может подняться вровень с верхушками самых высоких деревьев или быть ниже травы. Он с легкостью превращается в любого зверя и любую птицу, какие есть в его лесных владениях. Появление лешего обычно сопровождается вихрем, резким ветром и шумом деревьев.

Местом обитания лешего был весь лес, однако его излюбленными местами считались коряги, вывернутые с корнем деревья, лесные избушки, чаща леса.

Чем же занимается леший в своих угодьях? Естественно, думали, что он сторожит лес и безраздельно распоряжается в нем всем, что там есть. Он охраняет и пасет стада лесных зверей, является начальником над всеми волками. Часто его называют волчьим пастырем, потому что он пасет волков, как овец. Он часто перегоняет с места на место зайцев, волков, белок, а также полевых мышей и крыс. Лешего часто видели сидящим на дереве или пеньке, плетущим лапти или занимающимся другими хозяйственными делами. Он часто приходит к костру, разведенному в лесу людьми, и греется возле него.

Леший, конечно, чаще вредит человеку – в этом не сомневались. Самое любимое его занятие – сбить человека с дороги, завести в чащобу, водить кругами по одному и тому же месту, заставляя блуждать в течение многих часов. Леший часто морочит человеку голову бесконечным разговором и глумится над пришедшими в лес. Он прячет шапки и корзины у тех, кто пришел по грибы или ягоды, укладывает спать на муравейник, заставляет залезть на дуб, заводит в болото, снимает с телеги колеса.

Верили, что, для того чтобы сбить человека с дороги, у лешего было несколько излюбленных приемов. Например, он подходил к человеку, собирающему грибы или ягоды, принимая вид его знакомого или родственника. Обещая показать наиболее грибное или ягодное место, он заманивал человека в чащу. Часто он принимал вид ямщика и предлагал подвезти человека, идущего по лесной дороге. В результате человек оказывался в чащобе, на краю лесного оврага и в других непроходимых местах. Иногда леший зовет человека по имени, подражая голосам знакомых, и таким образом заманивает в глубь леса. Представления о мифологическом лесном «хозяине», сбивающем человека с дороги, известны из севернорусских житий святых XV–XVII веков, например из Жития Евфросина Псковского (XV в.).

Некогда святой Евфросин пошел в уединенную обитель, стоявшую отдельно от монастыря, и повстречал дьявола, принявшего образ знакомого пахаря, который изъявил желание пойти с ним. Дьявол шел быстрой походкой и все время забегал вперед. Всю дорогу он занимал преподобного разговорами, поведал блаженному о несчастьях в доме и о напастях, которые он терпел от некоего человека. Святой начал учить его о смирении. Святой увлекся разговором и не заметил, как заблудился. Он не мог узнать место, где находится. Его спутник вызвался проводить его к монастырю, но еще больше сбил с пути. День догорал, наступил вечер. Святой встал на колени и начал читать «Отче наш». Его проводник начал быстро таять и стал невидимым. А преподобный увидел, что он находится в непроходимой чаще, на круче горы, над пропастью.

В Житии Никодима Кожеезерского (конец XVII в.) рассказывается, как пастух Григорий был уведен в лес неким лесным демоном, в котором легко узнается леший. Пастух долго блуждал, не находя дороги домой.

Этот пастух, собрав ближе к вечеру скот, собирался возвращаться домой, но вдруг потерял дорогу и «сам не знал, куда шел, и вдруг видит перед собой как будто человека-привидение в сером одеянии и колоколец маленький у него в руке. Колокольцем он звонит, а сам идет вперед и пастуха Григория зовет за собой, а этот шел за ним». Пастух, поняв, что происходит неладное, стал шептать молитвы и креститься, тогда демон делался невидим, когда он прекращал читать молитвы, демон опять показывался впереди, принуждая Григория идти за ним. Наконец демон привел пастуха к месту, где на вершинах деревьев лежал некий старец, в котором просматривались черты мифологического «хозяина» леса. Поскольку родители Григория в это время усердно молились и призывали на помощь сыну преподобного Никодима, то их молитвы возымели действие. Святой спас Григория от заморочившего его лесного демона.

Как считали, особенно опасен леший для тех, кто приходит в лес, не благословясь и не имея нательного креста. При входе в лес принято было «проситься» у лешего. «Просились» следующими словами: «Хозяюшко, помоги мне ягод найти и не заблудиться». Нельзя было ругать человека, особенно ребенка, идущего в лес, словами: «Понеси тебя леший!» – а также вообще вспоминать лешего, находясь в лесу. В этом случае леший получал доступ к ребенку и мог завести его в чащу или навсегда оставить у себя. Чтобы этого не случилось, мать должна сама проводить детей, идущих в лес, и благословить их. Кроме того, она клала на пень кусок хлеба, завернутый в тряпочку, и говорила: «Царь лесной, царица лесовица, прими ты наш подарок и низкий поклон и прими ты моих малых ребят и отпусти их домой».

Поскольку леший считался хозяином всех зверей и дичи, то чаще всего с ним приходилось иметь дело охотникам. Без договора с лешим охотник не мог рассчитывать на добычу. Он подвергал себя серьезной опасности, рискнув пойти на охоту без позволения лесного хозяина. В лучшем случае он оставался без добычи, в худшем – его ждала смерть. Охотник мог получить от лешего «особую статью», то есть заключить договор на определенных условиях, например, не брать дичи больше, чем разрешал леший, или приходить на охоту в некоторые дни. В противном случае леший мог исхлестать охотника верхушками деревьев, наслать на него болезнь или паралич. Охотникам и лесникам часто приходилось ночевать в лесных охотничьих избушках, которые также находились под патронажем лесного хозяина. Перед тем как зайти в такую избушку на ночлег, полагалось попросить у лешего разрешения: «Пусти, хозяин, не век вековать, а одну ночь ночевать». Если этого не сделать, леший всю ночь будет пугать человека звуком шагов. Он будет завывать, хлопать в ладоши, пока не выгонит из избушки.

Раньше скотину пасли в лесу. Нужно было сохранить стадо и уберечь его от лесных зверей. Поэтому пастухи «договаривались» с лешим, чтобы он помог. Пастух вызывал лешего, чтобы заключить с ним специальный договор на право пасти скот в его угодьях. Для этого пастух шел в полночь в лес и призывал лешего. Вызвать лешего можно было словами: «Приходи завтра» – или, сняв шапку, поклониться и сказать: «Лесной князь, выйдь сюда, помоги моей беде, сам удружу». Леший приходил, сопровождаемый сильной бурей, шумом деревьев и свистом ветра. По другим поверьям, в ночь накануне Ивана Купалы нужно было в лесу срубить осину так, чтобы она упала вершиной на восточную сторону. Стоя на пне срубленной осины и посмотрев на пень, сказать: «Дядя леший, покажись не серым волком, не черным вороном, не елью жаровою, покажись таким, каков я есть».

Известны былички о том, что за сохранение скотины леший старался запросить с пастуха как можно больше – иногда несколько коров со стада. Но обычно пастух не соглашался, и леший выторговывал себе одну, но лучшую корову. Опытный пастух мог заставить лешего служить всего за два куриных яйца. Сам факт договора пастух должен был держать в строжайшей тайне, иначе леший мог расправиться с ним. По договору леший иногда сам обязывался пасти скотину. Пастух мог вообще не ходить в лес, зная, что и без него стадо будет в сохранности и вовремя придет домой. О пастухе, вместо которого стадо пас леший, говорили, что он «пасет лесом». За эту услугу пастух кроме обещанной коровы обязывался в течение пастбищного сезона, например, не есть красных или черных ягод, не собирать грибов, не стричься и не бриться, не здороваться ни с кем за руку, не играть на гармошке.

Набор запретов, которые пастух должен был соблюдать, на Русском Севере называли отпуском или статьей. Так же назывался заговор на благополучие скотины, который должен быть у каждого пастуха. Входя в лес, он всегда говорил: «Праведный лесной, помоги сохранить мне мое стадо от ветра буйного, от зверя лютого». За нарушение договора леший мог покарать пастуха, навредить ему самому или скоту. Леший мог избить пастуха, искалечить его, например выбить ему один глаз.

Пастух старался вымолить у лешего прощение. Он должен был встать в лесу на колени, повиниться и принести подарок – хлеб, мелкие монеты и стопку водки, оставив их под кустом. Если же пастух нарушал главное обещание – отдать лешему одну корову из стада, – за это следовала смерть. Коровой, обреченной в жертву лешему, обычно считалась та, которая в день первого весеннего выгона скота первая входила в лес. Такая корова непременно пропадала в течение лета: она или терялась в лесу или ее задирали звери. Вот как об этом говорится в бы личке.

Ну, с лесным раньше пастухи знались, так говорили, что у тех, кто с лесным знается, лесной выбирает из стада самую лучшую скотину. Ну, он забирает, закрывает ее, она так в лесу и остается, она зайдет в такое место, что ей не выйти. У нас все время пас Игнат. Он пас лесом. И вот знаешь, ведь с лесным надо тоже рассчитываться. А лесной взял и выбрал у него корову-то от сирот. Тут вот рядом соседка была, а у нее двое детишек. А лесной-то взял и эту корову выбрал от сирот, от бедных, а не от богатых. Пригнал пастух коров, а этой нет. Эта женщина пастуха спрашивает: «Где, Игнатий, моя корова? У меня коровы нету». Так он сходил и пригнал. Он пригнал эту корову, которую лесной себе выбрал, не отдал эту корову лесному. А надо было отдать. Отдал бы – живой остался. А он не отдал, так его старуха рассказывала: «Двери ночью открыло, среди ночи все стены исхлестало в избе». Леший его захлестал. И он умер. Два дня спал, а на третий умер.

Считали, что лешие бродят по лесу в основном до первых петухов, после чего спят в лесных избушках. День весеннего Юрия (6 мая) в западных областях России считался праздником лешего. В этот день ему приносили жертвы, чтобы он оберегал скотину от волков.

Летом лешие справляют свадьбы, во время которых в лесу поднимается страшная буря, выворачивающая с корнем деревья и разбрасывающая валежник. Поэтому нельзя было лежать на лесной дороге, чтобы не задавила свадьба лешего.

В народе верили, что лешие, как и змеи, уходят на зиму в иной мир, проваливаясь под землю в день святого Ерофея (17 октября). В этот день они перестают бродить по лесу и напоследок валят деревья, роют землю, загоняют зверей по норам. Поэтому на Ерофея старались не заходить в лес, чтобы не сойти с ума от страха. Вновь появляются лешие весной, когда начинает таять снег и размыкается земля. Оберегами от лешего служили соль и огонь. Для спасения от лешего нужно было очертить вокруг себя магический круг, но обязательно осиновой палкой, ножом или кочергой.

 

2. Водяной

В древнерусских памятниках сведений о водяном встречается мало. Восточные славяне верили, что в каждом водоеме – реке, озере, пруду – живет свой «хозяин», которого обычно называли водяной, водяник, водяной хозяин, водяной черт, дедушка водяной. Еще его называли то́пельник: считали, что он топит людей, затягивая и заманивая их в воду. В народе верили, что люди тонут не из-за неумения плавать, а потому что водяной хватает их за ноги и утягивает на дно.

Поверья о водяном имели распространение в богатых водоемами и болотистых местах – преимущественно в Белоруссии и северо-западных районах России. В них водяной – злобный и враждебный людям демон. Из всех «хозяев» пространств он ближе всех стоит к черту и часто смешивается с ним.

Поверья о водяном связаны с древними языческими представлениями об утопленниках, которые продолжают доживать в воде свой век. Поэтому в поверьях облик водяного напоминал облик утопленника. Это худой посиневший старик, облепленный речными водорослями. Также его могли представлять в виде старого плешивого деда, горбатого, облепленного грязью и тиной. У него вытянутая остроконечная голова, длинная седая борода и большое брюхо.

Довольно часто в легендах в его облике присутствовали звериные или рыбьи черты: рыбий или коровий хвост, гусиные лапы с перепонками или коровьи копыта, кожа как у налима, рог на голове. Водяной может оборачиваться кем и чем угодно: женщиной, ребенком, рыбой, птицей или любым животным. Водяной живет в омутах, водоворотах, на старых водяных мельницах, в местах под шлюзами, на дне реки, где у него есть свой дворец. Он может показываться ночью на берегу, на прибрежных камнях, мельничных колесах, на мосту.

По мифологическим представлениям, наиболее опасен он в полдень, после захода солнца, в полночь и при луне. Особенно активно водяной вредит людям накануне больших праздников: в ночь на Ивана Купалу, в Троицкую субботу, а также в период цветения ржи, когда души мертвых находятся на земле. Поэтому в эти дни запрещалось купаться.

Украинцы рассказывают о сезонных переходах водяного. Он не все время живет в воде, так как его гоняет Бог. До Крещения водяной сидит в воде, а потом переходит в лозу, отчего зовется лозовиком, потом он переходит на сушу, в прибрежную траву, и только после праздника Преображения (19 августа) снова попадает в воду. По поверьям белорусов, водяной накануне Крещения приходит к крестьянам и просит у них сани, чтобы вывезти своих детей из воды перед ее освящением. Поэтому перед Крещением все сани и телеги нужно было перевернуть, чтобы водяной не мог ими воспользоваться. Русские полагали, что зимой водяной спит на дне реки. Просыпается он 1 апреля голодным и злым, поэтому ведет себя очень бурно: ломает лед и мучает рыбу.

В белорусских поверьях водяные подразделяются на отдельные виды в зависимости от того, где они обитают. Тот, кто живет в омуте, называется о́мутником. Водяной, обитающий в водовороте, именуется ви́рником (от белорус, слова вир – «водоворот»). Тот, кто находится в стоячих водах, зовется тихоней. По севернорусским поверьям, над водяными царствует водяной царь – старик с палицей, который может подниматься к небу в черной туче, создавать новые реки и озера. Его называют царь Водяник или Водян-царь. Иногда наряду с ним упоминаются и царица Водяница или царица морская.

О семейной жизни водяного в народной традиции существуют противоречивые сведения. По одним представлениям, он холост, по другим – у водяного есть семья и дети, а его жена – водяниха, или водяница, – утопленница или про́клятая девушка. Дети водяного – водянёнки – забавляются тем, что обрывают сети у рыбаков. Считалось, что если поймать ребенка водяного и вытащить на берег, отец даст за него богатый выкуп рыбой. Свадьбами водяных обычно считали весенние разливы рек, половодья и наводнения, во время которых новобрачные переезжали на местожительство в новый водоем. В легенде XIX века рассказывается, почему небольшой остров на одном из карельских озер назвали «зыбкой водяного».

В одном из озер жил водяной, и, поскольку он слишком часто топил людей, перестали окрестные жители из этого озера воду брать, а стали думать, как бы от этого водяного избавиться. Нашелся один мудрый отшельник, который подал добрый совет: «Надо иконы на берегу поднять, Николе-угоднику помолиться, молебен заказать и побрызгать озеро святой водой». Послушались мужички и отслужили молебен всем селом.

Поднялся буйный ветер, всколыхнулось озеро, помутилась вода, и все поняли, что водяной собрался уходить. Думал, думал водяной, хлопал руками по голым бедрам – все это слышали – и наконец решил пуститься в соседнюю реку Шокшу.

Он плывет, а за ним из озера целый поток устремился и превратился в приток реки Шокши. Плывет себе водяной тихо и молча, и вдруг услыхали все его окрик: «Зыбку забыл, зыбку забыл!» И в самом деле, увидели все в углу озера небольшой продолговатый островок. Пробираясь к реке Шокше, водяной схватил этот островок, тащил его за собой пять верст и бросил лишь на середине реки, а сам ринулся дальше и, по рассказам, ушел в Онежское озеро. Тот островок и сейчас не смыт, а приток, проведенный водяным, называют Крестным.

Наводнения часто объясняли еще и так: водяные играли в карты, и водяной одного озера или реки проиграл в карты рыбу другому водяному. Проигравший перегоняет рыбу в другой водоем, и поэтому случаются разливы. В одной из быличек рассказывается, как водяные поссорились из-за подводных владений и один из них обратился за помощью к священнику.

Приходит водяной к попу и просит об одной вещи, а какой – выговорить не может, обещает только шапку золота. Поп догадался, что у него просят, взял крест и отправился к озеру. Пришли на самую середину озера и стали спускаться в водяное царство. Тут водяной указал попу на крест и велел выпустить его из рук. Лишь только тот выпустил, поднялся крик, шум, визг. Загорелось все водяное царство и сгорело дотла. Разбежались все тамошние жители. Водяной велел опять взять крест, дал попу шапку золота и сказал: «Ну, спасибо, поп. Сюда переселился водяной из соседнего озера и совсем выгнал меня из моего жилища. Сжег ты его водяное царство, а я вновь его построю. Если тебе что понадобится, приходи. Я буду твоим вечным слугой».

Водяной часто пытается перевернуть, затопить лодку с людьми. Об этом рассказывается в севернорусском Житии Иова Ущельского (середина XVII в.).

Ехали через Мезень-реку в лодке… Фока с братьями, Петровы дети, на пашню свою и переправляли лошадь. И выехали до половины реки, и нашел на них дух нечистый, водный и начал лошадь топить. Они же лошадь держали, а нечистый дух въяве ходил волнами, как большая рыба, и нападал на лошадь и за лодку хватал, потопить хотя. Они же веслами его отогнали…

По поверью, чтобы заманить человека в реку, водяной может пойти на хитрость – притвориться тонущим человеком или плачущим ребенком. А может и поглумиться над человеком. К примеру, попадется человеку на глаза утка, гусь или крупная рыба, близко плавающая около берега. Наивный человек думает, что их очень легко поймать. И невдомек ему, что это коварный водяной обернулся этой рыбой или уткой. Человек пытается поймать, например, такую утку. Но она упорно не дается в руки, а под конец смеется в лицо человеку. Всякий раз непонятным образом такой «утке» или «рыбе» удается избежать сетей, и измученный человек начинает понимать, что дело нечисто.

Утопленники считались добычей водяного, которую у него никто не мог отобрать. Об утопленнике говорили, что «у него на плечах водяной сидит». Во многих быличках отмечалось, что водяной часто сидит на утопающем в виде гуся, петуха или барана. Если тонущему человеку удавалось выплыть, говорили, что он спасся потому, что «водяного не было дома». Поэтому когда человек заходил в воду, он должен был «попроситься» у водяного: «Хозяин, хозяюшка, спасите меня».

Наши предки верили, что водяной владеет всем, что живет в воде и на воде. Он охраняет водоплавающих птиц и рыбу и переманивает ее из других водоемов. Рыба считается его скотом. Сом, налим и угорь в некоторых местах называются «рыбой водяного» и поэтому не употребляются в пищу. Кроме рыбы у водяного в подводном царстве имеется другой скот. Стада коров и лошадей лунными ночами он выгоняет на прибрежные заливные луга. Коровы водяного всегда черные, без единого белого пятнышка, но очень молочные.

Плотогоны и рыбаки почитали и боялись водяного. Проплывая над тем местом, где находилось жилище водяного, они снимали шапки. Почитающих его рыбаков и моряков водяной спасает во время бури, помогает при ловле рыбы. Чтобы задобрить водяного, рыболовы приносили ему в жертву первую пойманную рыбу, бросали в воду соль, табак и лапти с портянками и кричали: «На́, тебе, черт, лапти, загоняй рыбу!» Некоторые рыбаки бросали водяному часть своей еды и даже, когда пили чай, отливали часть в воду. Верили, что после этого водяной обеспечит им богатый улов. Если же его не угостить, он будет рвать сети и уводить из них рыбу. Там, где водяного ублажали, он стерег в водоемах рыбу и даже переманивал ее из других рек. Рыбак мог заключить договор с водяным, по которому тот обязывался доставлять человеку много рыбы и вообще служить ему. По условию договора человек должен был бросить в воду нательный крест и отречься от родни. Рыбак, заключивший договор с водяным, рано или поздно тонул, а его душа поступала в распоряжение нечистой силы.

В восточнославянской мифологии водяной играл большую роль в крестьянском хозяйстве. В хороших отношениях с водяным должны быть мельники. От этого зависела успешная работы мельницы. Если мельник жил в дружбе с водяным, тот ему помогал, пускал воду на мельничные колеса во время засухи и даже ремонтировал мельницу. Если же водяной обижался на мельника, то мстил за обиду: открывал шлюзы, портил жернова, разрушал мельницы, плотины, запруды. В таких случаях мельники кидали в омут хлеб и лили водку, а осенью опускали под колеса мельницы кусок сала, чтобы водяной не слизывал смазку с мельничных колес. При сооружении новой мельницы также приносили дар водяному. Об этом свидетельствует русская пословица: «С каждой новой мельницы водяной свою подать возьмет».

Обереги, защищающие человека при встречах с враждебной нечистой силой – банником, водяным, болотником и т. п.

Пасечники считали водяного покровителем пчел. Поэтому при выемке нового меда они «кормили» водяного медом и дарили воск – понемногу от каждого улья. Это совершалось ночью накануне Медового Спаса (14 августа), когда начинали вынимать соты. В этот же день первый рой пчел и первые соты топили в ближайшем пруду в дар водяному.

Водяного считали причиной несчастий, болезней и стихийных бедствий. Полагали, что он устраивает водовороты, наводнения, поднимает сильный ветер, а также наносит вред посевам и часто губит скотину, особенно лошадей, заманивая их в топкие места.

Чтобы он не топил людей и был милостив к рыболовам, ему приносили подарки. На Русском Севере весной в реку бросали муку и еду и просили водяного: «Храни, паси нашу семью». В других областях России жертву водяному приносили в день святой Марии Египетской (14 апреля), когда водяной якобы пробуждается от зимней спячки. За несколько дней до этого дня рыболовы покупали, не торгуясь, самую негодную лошадь и откармливали ее. В день жертвоприношения лошадь намазывали медом, украшали ей гриву красными лентами и топили посредине реки. При этом старший рыболов выливал в реку масло и говорил: «Вот тебе, дедушка, гостинца на новоселье, люби и жалуй нашу семью».

По поверью, чтобы уберечься от водяного, нужно заходить в воду с крестом и молитвой, просить у водяного разрешения искупаться и набрать воды.

 

3. Болотник

Восточные славяне считали болото традиционным местом обитания нечистой силы. Об этом говорят многочисленные пословицы: «Было бы болото, а черти найдутся», «Сидит, как черт в болоте», «Бегает, как черт по болоту», «Не ходи при болоте – черт уши обколотит». Не случайно в заговорах нечистую силу и болезни отправляют «на леса, на болота» или «на мхи, на болота». В Новогородской Кормчей XIII века говорилось, что язычники «приносят жертвы бесам, и болотам, и колодезям».

Мифологическим «хозяином» болота считался болотный, болотник или болотяник. Болотника чаще представляли в виде угрюмого неподвижного безглазого толстяка, сидящего на дне болота. Его тело покрыто слоем грязи, на который налипли водоросли, улитки, рыбья чешуя. По другим представлениям, болотник имеет облик человека, поросшего серой шерстью, с длинными руками и закрученным хвостом. В отличие от других представителей нечистой силы, болотник не имеет возможности менять свой облик.

Основная цель болотника – заманить человека или животное в трясину и погубить его там. Болотник приманивает свою жертву, крякая по-утиному, ревя по-коровьи, дико стонет или хохочет. Когда человек застревает в трясине, болотник хватает его за ноги и затягивает туда. Как считали, болотник не имеет ни жены, ни детей. В отличие от других демонов, он не боится громовых стрел, которые теряют силу, соприкасаясь с поверхностью болота. Болотники гибнут при осушении болот и зимой, когда болото вымерзает.

В белорусской мифологии существовали представления о болотниках разных рангов в зависимости от вида болота, в котором они обитали. Старшим среди болотников считался оржави́ник – мифологический «хозяин» оржавини – болота с ржавыми пятнами на воде. Оржавиника представляли покрытым грязно-рыжей шерстью, с толстым животом и тонкими ногами. Меньшим статусом обладал ба́гник, «хозяин» багна – торфяного болота, на котором нет растительности. Багник – это, по поверьям, угрюмое неподвижное грязное существо, одиноко живущее на дне багны и хватающее за ноги случайных путников. Присутствие багника определяется по пузырькам, поднимающимся на поверхность болота, и по бледным огонькам, которые иногда появляются на болоте. Самым младшим в ранге белорусских болотных бесов считался болотник.

 

4. Полевой

В мифологии восточных славян образ полевого известен в основном в тех местностях, где большие пространства занимают поля. Полевой, полевик, полевой черт, или, как его еще называли, дедушко-полевушко, или дедко полевой, по мифологическим представлениям, был «хозяином» поля. Он же отвечал за плодородие поля, за цветение и урожай хлебов. Этот дух был враждебен человеку, а его появление связывалось с сильным и порывистым ветром, вихрем, который в летние дни часто гуляет по полям. Иногда считали, что причиной ветра является сам полевой, который свистит и дует и этим насылает ветер на поля. Слышать свист полевого или видеть его самого – к несчастью.

Полевого представляли молодым мужиком с очень длинными ногами, покрытым шерстью огненного цвета, с глазами навыкате, рожками и длинным хвостом. На конце его хвоста есть кисточка, которой он поднимает пыль, если не хочет, чтобы его видели. Он очень быстро бегает, поэтому человеку кажется промелькнувшей искрой.

Как считали, полевые бывают видимы не все время, а только в полдень или в жаркие летние дни, когда воздух сильно раскален. Украинцы считали, что полевого можно увидеть только тогда, когда он спит. Тогда он выглядит как человек, заросший шерстью, с маленькими рожками и ушами, как у теленка. По другим представлениям, полевой днем имеет вид маленького человечка, а ночью – мелькающего огонька. Считали также, что полевой мог оборачиваться и молодым человеком, и старым, и знакомым. Обычно полагали, что полевой одет в белую одежду. Еще его представляли в виде белого как снег человека или старика с белой бородой или из колосьев.

По поверьям, полевой живет в поле на пригорках, в овражках, у межевых столбов, на границах полей. Поэтому в некоторых местах России его звали межевиком или межником. Он проносится по полевой меже на сером коне или тройке и может раздавить того, кто в этот момент на ней находится. Поэтому запрещалось спать на границах полей, чтобы полевой или его дети-межевички не задушили человека. Полевой наблюдает за травами и хлебными растениями, заботится об их плодородии, а также сторожит полевые клады. Полевой бережет скотину, которая пасется в поле, поэтому, когда выгоняли корову на пастбище, обращались к нему с поклоном: «Полевой батюшко, полевая матушка с малыми детушками, примите мою скотинушку, напоите, накормите». За сохранность скота полевого благодарили: «Полевой батюшко, полевая матушка со своими малыми детушками, спасибо, что сохранили мою корову!»

Полевой считался капризным и непредсказуемым духом. Рассердившись, он мучил пасущийся в поле скот, насылал на него мух и слепней. Полевой мог приваливать к земле хлеб, скручивать растения, насылать на них вредных насекомых, отклонять от полей дождь, разрушал изгороди на полях.

По поверьям, он мог пугать и сбивать с дороги людей, заводить их в болото или в реку. Привлекая детей полевыми цветами и растениями, полевой «водил» их по полям, заставлял блуждать. Непрошеных посетителей полей и лугов полевой пугал диким эхом или свистом, мог и поразить человека солнечным ударом. А если человек укладывался спать в поле на солнцепеке, особенно в полдень, полевой насылал на него лихорадку. В то же время полевой мог предупредить работающего в поле человека об опасности, например перед приближающейся грозой.

На Троицу полевому приносили в жертву старого петуха, украденного у соседей, и пару яиц. Дар относили глухой ночью в поле, подальше от деревни и проезжей дороги. Не получив приношения, полевой мог рассердиться и истребить в поле весь хлеб. По окончании жатвы в поле оставляли несколько несжатых колосьев – полевому «хозяину».

 

5. Полудница

В восточнославянских мифах был известен еще один дух, связанный с полем, – полу́дница. Ее образ – один из самых древних в славянской мифологии. Он был известен не только восточным, но и западным славянам. О полуднице упоминается также в древнерусских источниках. О «бесе полуденном» говорится в Молении Даниила Заточника (XIII в.). По поверьям, полудница – дух солнечного божества, появляющийся в поле в тот час, когда солнце находится в зените. Часто полагали, что полудница живет именно в ржаном поле. Поэтому ее называли ржицей или ржаницей.

По одним поверьям, полудница – красивая молодая женщина очень высокого роста, одета в белую блестящую одежду, а в руках у нее – огромная сковородка. По другим – страшная взлохмаченная старуха.

Полудница – она в огороде сидит. Сначала маленькая, черная, как кошка. А потом растет, растет – и до самого неба. А волосы-то длинные, белые. Если пойдешь в огород, она тебя схватит. Это мама моя сказывала.

Полудница – хранительница поля. Одновременно в ней присутствуют черты божества плодородия, следящего за вызреванием хлебов. Она появляется на межах в период цветения ржи и созревания хлебов и охраняет хлебные злаки от палящих лучей полуденного солнца. Иногда верили, что есть добрая и злая полудница. Добрая закрывает в полдень огромной сковородой хлеб и травы от жаркого солнца. Злая оборачивает раскаленную добела сковороду другой стороной и прижигает верхушки злаков и цветы растений.

Полудница летом опасна. Она охраняет зреющие хлеба в ржаном и гороховом полях, а также огород от людей, особенно от детей. Она строго следит за тем, чтобы дети не ходили в поле в этот период и не мяли колосья. Детей, оказавшихся в поле, она заманивала в гущу хлебов и заставляла их долго блуждать по ржи. Чтобы дети одни не ходили в поле, взрослые их пугали: «Не ходи в рожь: полудница тебя обожжет!» или «Полудница тебя съест!».

Восточные славяне верили, что полдень – опасное время и работать в это время нельзя. Полудница поступала очень сурово с теми жнецами, которые работали в поле в полдень, насылая на них солнечный удар. Еще она вертела голову работающего жнеца, пока не натирала ему шею до жгучей боли. Полудница могла вообще отвернуть голову тому, кто работает в поле в полдень, или защекотать его. Полудницы щекотали до смерти или косили косами встретившихся на их пути людей. На Русском Севере сохранились предания о полуднице.

Прежде-то ходили полудницы, щекоткой защекочут до самой смерти, отец все рассказывал. До полудня они ничего не сделают, а с полдня с пожни нужно уходить домой. Как жнут рожь, так полудницы-то сидят, скрючатся все, руки-ноги вот так сложат. Теперь полудницы стали куда-то деваться. Отец в глаза не видывал их, а старухи-то жнут, так видывали…

Полудница людей косой косила. Хитрая женщина! Полудница лежит до двенадцати часов, потом идет косить. В двенадцать часов все убегают домой. Она была женщина с длинными волосами, в годы пращура жила.

Окошки-то в те времена были маленькими, со ставнями. В полночь у кого не были закрыты ставни, полудница разбивала стекла, а если кого встречала на улице, косила его. Зимой ее нету, а летом в кустах лежит. У них и одежда прежняя, домотканая.

В поверьях образ полудницы иногда смешивается с образом русалки. И те и другие появляются в поле в белых рубахах во время цветения хлебов и щекочут встретившихся им людей.