Пятый месяц, а снег На Тяньшане бел, Нет цветов Среди белизны. Зря о «сломанных ивах» [111] Солдат запел Далеко еще До весны. Утром бьет барабан Значит в бой пора, Ночью спим, На седла склонясь. Но не зря наш меч Висит у бедра: Будет мертв Лоуланьский князь [112] .

Император войска Посылает на север пустыни, Чтоб враги не грозили Поить в наших реках коней. Сколько битв предстоит нам, И сколько их было доныне, Но любовь наша к родине Крепче всего и сильней. Нету пресной воды Только снег у холодного моря. На могильных курганах Ночуем, сметая песок. О, когда ж, наконец, Разобьем мы врага на просторе, Чтобы каждый из воинов Лег бы — и выспаться мог!

Мчатся кони, Быстрые, как ветер, Мы несемся Сотни храбрецов, С родиной прощаясь, В лунном свете, Чтоб сразить «Небесных гордецов» [113] . Но когда Мы кончим бой погоней И последний враг Падет, сражен, Красоваться будет В Павильоне [114] Хо Великолепный [115] . Только он!

Приграничные варвары С гор в наступленье пошли И выводят солдат Из печальных китайских домов Командиры роздали «Тигровые знаки» [116] свои Значит вновь воевать нам Средь желтых и мерзлых песков. Словно лук, изогнулась Плывущая в небе луна, Белый иней блестит На поверхности наших мечей. К пограничной заставе Нескоро вернусь я, жена, Не вздыхай понапрасну И слез понапрасну не лей.

Сигнальные огни Пронзили даль, И небо Над дворцами засияло. С мечом в руке Поднялся государь Крылатого Он вспомнил генерала. [117] И тучи Опустились с вышины. И барабан Гремит у горной кручи. И я, солдат, Пойду в огонь войны, Чтобы рассеять Грозовые тучи.