Шарлотта бежала что есть мочи. Ее переполняла ненависть и злость. Однако же, выскочив на улицу, она опомнилась. Ей некуда было идти. Босая, без денег, в разорванных брюках, которые она поддерживала рукой, девушка так отчаялась, что не решалась сделать следующий шаг.

Рядом находилась конюшня. Там стояла лошадь Кен Джина. Она могла поехать верхом… Но куда? Только не домой. Во всяком случае, не сейчас. В таком виде она вообще нигде не может появиться.

Шарлотта повернула к конюшне, но отец остановил ее. Он не сказал ей ни слова – просто закутал дочь в плащ и стал помогать смотрителю надевать на лошадь седло. Шарлотта тоже молчала. Ей было жарко под этим огромным плащом. Ее не оставляла мысль о побеге. Но опять же, куда она может убежать? Отец все равно поймает ее. Опустив голову, она уставилась на свои грязные ноги и изо всех сил пыталась сдержать слезы.

Кен Джин предал ее. Она не нужна ему. После всего, что между ними было, после всего, что они сумели сделать, он отказался от нее. Она глубоко вдохнула, заставляя себя успокоиться. Нет, она не будет плакать о нем, как не будет оплакивать свои разрушенные надежды. Однако в ее голове все еще звучали его последние слова: «Мы могли бы вместе вознестись на Небеса».

Ей так хотелось крикнуть ему это. Ей хотелось снова ворваться в его маленькую квартирку и кричать на Кен Джина до тех тор, пока он не поймет причину ее злости. С одной стороны, Шарлотта понимала, что так ведут себя только сварливые бабы. Но с другой, она догадывалась, что Кен Джин знал, почему она так нервничает. Ведь они действительно могли бы многого добиться и оказаться в Царстве бессмертных.

– Иди сюда, – услышала она сердитый голос отца над своей головой. Он уже запрыгнул на лошадь и нетерпеливо махал ей рукой. Ей придется сидеть в седле впереди него точно так же, как всего несколько часов назад она сидела рядом с Кен Джином. После того как он спас ее… Она стиснула зубы, чтобы подавить рыдания.

– Немедленно! – заорал отец.

– А как насчет твоей шлюхи? – вызывающе спросила Шарлотта. Отец сердито выругался, и она была безмерно довольна произведенным эффектом.

Мистер Вике засунул руку в карман, вытащил пару монет и швырнул их Мэгги, которая ждала возле двери.

– Ты будешь на своем обычном месте? – спросил он. Женщина улыбнулась и быстро засунула монеты в карман.

– Конечно, детка, – ответила она и, ободряюще подмигнув Шарлотте, помахала ей рукой. Потом, развернувшись, она неторопливо зашагала прочь.

– Немедленно иди сюда, – повторил он, обращаясь к дочери. В его голосе звучала неподдельная угроза.

Она понимала, что лучше не перечить ему, и запрыгнула в седло, изо всех сил пытаясь хранить молчание. Но ей это не удалось: она проплакала всю дорогу, пока они ехали домой. Отец бросал злобные взгляды по сторонам и старательно делал вид, что не замечает слез дочери. Он держал ее за руку до тех пор, пока они не вошли в дом. Но, как только за ними закрылась входная дверь, мистер Вике сразу же отшвырнул ее от себя.

– Оденься! – громко приказал он. Его голос эхом разнесся по всему дому. – Я буду ждать тебя в гостиной.

Шарлотта кивнула в ответ. Она была так подавлена, что просто не могла говорить. Не успела она подняться по лестнице, как Уильям, пулей вылетев ей навстречу, заключил ее в свои объятия.

– Ты уже дома! – радостно воскликнул он, и на душе у нее стало теплее. – Мы так долго тебя ждали. Мама сказала, что, когда ты вернешься, мы пойдем в парк. Я все ждал и ждал.

– Боже милосердный, во что ты одета? – раздался рядом голос матери. – Томас! Ты так рано вернулся домой?

__Мы играли в карты, – продолжал Уильям, не обращая внимания на родителей, – и мама сказала, что я был таким сообразительным и…

– Не хочешь ли ты сказать, что вышла из дома в таком наряде? Ты не могла этого сделать! – Мать казалась крайне возмущенной.

– А потом в окно влетела птица с большим клювом и так напугала маму, что она разлила свой чай… – взахлеб рассказывал Уильям.

– Шарлотта, Томас! Что происходит?

– Но я подбежал к окну. А она все хлопала и хлопала крыльями.

Чтобы изобразить птицу, Уильям отпустил Шарлотту, и у миссис Вике было достаточно времени, чтобы внимательно осмотреть дочь. Женщина побледнела от ужаса, увидев растрепанные волосы девушки, ее порванные брюки и грязные босые ноги.

– Достаточно, Уильям, – раздраженно произнесла миссис Викс. – Прекрати немедленно и иди в свою комнату!

Шарлотта, забыв о своем горе, пыталась защитить брата.

– Мама, не кричи на Уильяма, ведь ты злишься на меня, а не на него.

– Не спорьте со мной, юная леди. Я хочу знать… – Она повернулась к мужу: – Почему ты уходишь, Томас?

Мистер Вике не ответил ей. Он редко снисходил до того, чтобы объясняться со своей супругой. В полном молчании пройдя мимо них, он быстро пошел по коридору в сторону гостиной. Через несколько секунд они услышали звон хрустального графина: отец наливал себе виски.

– Но ты обещала, что мы пойдем в парк, – жалобно захныкал Уильям. Вскоре его хныканье перешло в крик. Именно так у мальчика начинались припадки.

– Я поведу тебя туда попозже, дорогой, – мягко сказала Шарлотта. – Мне просто нужно переодеться.

Уильям нахмурился.

– А где твои туфли? Мама говорит, что я всегда должен надевать туфли, даже тогда, когда я не хочу…

– Я знаю, дорогой. Я их потеряла.

– Потеряла? – удивилась мать. – Где? Как? Что, в конце концов, случилось, Шарлотта? Почему у тебя такой… такой… непристойный вид?

– Потому что я сама непристойная, – огрызнулась Шарлотта и тут же пожалела об этом. Она не имела права перечить родителям. – Я поднимусь наверх, Уильям. А вы с няней пока выберите игрушки, которые мы возьмем с собой в парк, – сказала она, подумав, что, по крайней мере, минут десять брат будет занят.

Но Уильям не ушел, и они стояли в прихожей, ожидая, когда он отправится к себе в комнату. И тут Шарлотта кое о чем вспомнила.

– Дорогой, ты не забыл, что Кен Джин купил тебе нового воздушного змея? – спросила девушка, с удовлетворением отметив, что ее голос не задрожал, когда она произнесла это имя. – Няня поможет тебе разобраться с ним… – Не успела она договорить, как Уильям со всех ног бросился бежать по лестнице. Ее хитрость удалась.

И тут мать снова повернулась к ней:

– Шарлотта Анна Викс, что все это означает?

Она не ответила и устало поплелась к лестнице. К счастью, мать может обо всем подробно расспросить отца.

– В последнее время ты слишком многое стала себе позволять, – продолжала миссис Викс, поднимаясь по ступенькам вслед за дочерью. – Я начинаю думать, что ты нашла себе непристойных друзей.

– Я была с Кен Джином, мама, – коротко сказала Шарлотта, и на этот раз лицо девушки скривилось от пронзившей ее боли.

Мать пожала плечами.

– Хорошо. Я понимаю, что он слуга и все такое прочее, но нужно соблюдать приличия. Никто не должен видеть тебя одетой подобным…

– Он видел меня… – Шарлотта осеклась и прикусила губу, чтобы не проговориться о том несчастье, которое с ней произошло. Ей не хотелось расстраивать мать. Пытаясь отвлечься от своих мыслей, она мягко произнесла: – Ты вернулась из миссии раньше, чем планировала.

Миссис Вике недовольно нахмурилась.

– Мне не нравится новый пастор. Он вчера очень резко разговаривал со мной.

Шарлотта кивнула, почти не слушая ее.

– Но ты вернулась домой и играла с Уильямом. Должно быть, это было прекрасно.

– Да. Что же мне оставалось делать, если тебя не было дома, а у няни разболелась голова?

– Я знаю, что с ним бывает трудно справиться, но если бы ты перестала постоянно делать ему замечания…

– Уильям вполне нормально развивается, юная леди. Сейчас У меня нет желания говорить о нем.

Они зашли в ее спальню, и Шарлотта облегченно вздохнула, оказавшись в привычной для нее обстановке. Уже много лет мать не переступала порога ее комнаты. Последний раз она заходила в спальню дочери, когда у той в первый раз начались месячные. Поэтому девушка надеялась, что теперь она наконец-то останется одна. Однако сегодня миссис Вике решила сыграть роль любящей матери. Она вошла в ее спальню, плотно закрыла за собой Дверь и, сложив руки на груди, обратилась к Шарлотте: – Шарлотта, расскажи мне все с самого начала.

Девушка оторопела, услышав ее просьбу. Разве можно рассказать обо всем, что с ней случилось? Она быстро зашла за Ширму, рассчитывая, что мать все-таки оставит ее в покое. Но миссис Викс и не дума па уходить. Она продолжала задавать свои бесконечные вопросы, которые приводили Шарлотту в замешательство.

– Не надейся, что тебе удастся от меня спрятаться. Я всегда настроена решительно, когда на карту поставлено благополучие моих детей. Почему ты вышла из дому в таком виде? Что случилось с твоими туфлями?

Шарлотта дрожащими руками затащила за ширму таз и кувшин. Здесь было мало места, и она, поставив таз на пол, присела на корточки, чтобы намочить в воде мочалку. Но именно это ей сейчас и нужно было – присесть на корточки и смыть все воспоминания о том, что произошло.

– И обязательно вымой ноги, Шарлотта, – сказала мать. – На пальцах ног обычно скапливается всякая зараза.

Шарлотта почувствовала, как горячая слеза упала ей на руку. Она даже и не заметила, что плачет. Девушка сжала губы, чтобы успокоиться, но это не помогло. Тогда она зажмурила глаза и начала с силой тереть лицо. Но и это не принесло облегчения.

– Почему отец привел тебя домой? Насколько мне известно, он должен был задержаться еще на два дня в Кантоне. Во всяком случае, я так думала. Он слишком часто в последнее время уезжает по делам.

Шарлотта уже не могла сдержать рыданий. Она почувствовала такую слабость, что ей пришлось сесть на пол. Она старалась унять волнение. Она убеждала себя, что не может сидеть на полу голая, что ей нужно одеться. Но в результате ей удалось лишь натянуть чулки и подвязки. Она прерывисто дышала, и ее грудь ходила ходуном.

– Ты уже оделась, Шарлотта? Ты же знаешь, что я не позволю тебе увильнуть от меня. Я не сдвинусь с этого места. Шар, ты меня слышишь?

Мать решительно зашла за ширму. Чтобы спрятать лицо, Шарлотта повернулась к своей родительнице спиной. Она никак не могла надеть сорочку. Ткань все время сбивалась в комок. Наверное, неумеха-горничная плохо ее накрахмалила. Чем больше она старалась расправить сорочку, тем сильнее та мялась. А хуже всего было то, что Шарлотте просто нечем было дышать, ее душили слезы.

– Шарлотта? Боже мой! Дорогая, встань сейчас же с пола. О Боже… Дорогая моя! – воскликнула мать. Она подошла к ней и осторожно высвободила пальцы дочери, запутавшиеся в сорочке. – Подними руки, милая, – попросила она.

Шарлотта с готовностью подчинилась. Что еще ей оставалось делать? В конце концов, не ходить же голой по дому. Когда она почувствовала, как плотно облегает ткань ее тяжелое, горячее тело, ей показалось, что теперь ее душа закрыта. Мать суетилась рядом с ней, помогая одеться, и это немного отвлекло девушку.

– Выходи оттуда, Шарлотта, – нетерпеливо сказала миссис Викс. Она всегда требовала, чтобы ее распоряжения выполнялись немедленно.

Девушка вновь подчинилась. С трудом передвигая ноги, она вышла из-за ширмы и, не отдавая себе отчета, вдруг бросилась в объятия матери. Она рыдала громко и безутешно, как маленький ребенок, всей душой предаваясь своему горю и не сдерживаясь. А мать, стараясь успокоить ее, легонько похлопывала ее рукой по спине.

Хлоп, хлоп, хлоп. Рука матери двигалась в монотонном ритме: хлоп, хлоп, хлоп.

И Шарлотта постепенно успокоилась.

– Что ж, – наконец сказала миссис Викс. – Это был настоящий ливень.

Шарлотта молчала. Что она могла сказать в ответ? И тут они услышали тяжелые шаги Уильяма. Он бежал по коридору.

– Мы все сделали! – кричал он. – Мы собрали воздушного змея, Шарлотта! Мы можем уже идти в парк. Шарлотта!

Девушка тяжело вздохнула, издав такой сильный звук, что казалось, будто он шел из глубины ее души. Она понимала: ни при каких обстоятельствах Уильяма нельзя оставлять одного.

– Няня заболела? – спросила она.

– Няня получает слишком большое жалованье, а работает слишком мало.

Шарлотта вздохнула. Мама была несправедлива. Няня работает наравне с ними. И к тому же она любит Уильяма. Это просто…

– Шарлотта! Где ты? Шарлотта!

Уильям начал барабанить кулаками в дверь спальни. Еще секунда – и дверь распахнется настежь…

– Не смей открывать эту дверь, Уильям Кристофер! – раздраженно крикнула мать. – Шарлотта еще не одета.

– Но…

– Нет, юноша! Вы спуститесь в гостиную и подождете нас там.

– Но Шарлотта…

– Идите!

И тут случилось чудо из чудес – Уильям подчинился. Они слышали, как он, тяжело ступая, поплелся по коридору. У него была такая же походка, как и у мистера Викса.

– Мама, – прошептала Шарлотта, – но ведь в гостиной сейчас отец.

– Я знаю, – весело пропела миссис Викс. – Что ж, у них будет время выпить по рюмочке бренди и поговорить. – Она лукаво посмотрела на Шарлотту. Их взгляды встретились, и они засмеялись. Они хихикали, как две школьницы, живо представив себе эту сцену в гостиной. Это был редкий момент душевной близости между дочерью и матерью. Такого не случалось уже много лет. Но это сладкое мгновение быстро промелькнуло, и Шарлотта отвернулась от матери.

– Ты сама загнала себя в такую неприятную ситуацию, не так ли? – спросила миссис Викс.

Шарлотта не ответила. Она не знала, что сказать. Мать покачала головой.

– Мне трудно понять тебя, Шарлотта. Почему бы тебе не найти кого-нибудь и не выйти замуж? Ты же понимаешь, что время уже упущено. Ты просто сгниешь в этом доме.

Шарлотта пристально посмотрела на нее, испытывая невероятное желание оттолкнуть мать. Но женщина требовательно смотрела на нее, ожидая ответа, и Шарлотта поняла, что придется как-то объясниться.

– Не знаю, – заикаясь, произнесла она, стараясь не думать о Кен Джине. – Должен же кто-то заботиться об Уильяме.

– Ерунда! У него есть няня. Она молодая и здоровая, не считая, конечно, ее заросшей волосами губы. Я уверена, что она не выйдет замуж и не оставит эту работу. Кроме того, они прекрасно ладят друг с другом, – сказала мать. Она несколько смягчилась, увидев, как волнуется дочь. – Конечно, Уильям любит тебя. Но это не означает, что ты должна пожертвовать ради него своей жизнью.

Шарлотта вздохнула, пытаясь собраться с мыслями.

– Но у меня столько работы по дому, мама. Я составляю меню, слежу за порядком…

– Конечно, моя дорогая. И в этом виновата я. Я свалила на тебя слишком много обязанностей. Но когда ты была маленькой, я справлялась со всем этим сама. И сейчас я снова могу все взять под свой контроль, – заверила ее мать. Она схватила руки Шарлотты и прижала их к своей груди. – Скажи мне правду, дорогая. Почему ты до сих пор не вышла замуж?

Что ей ответить? Она сама хотела бы это знать. Каждый раз, когда кто-то из подруг сообщал ей о предстоящей свадьбе, Шарлотта спрашивала себя, когда же и она наконец пойдет к алтарю? Но из всех мужчин, которых она знала, ей никто не нравился. Они напоминали девушке ее отца, когда он был молодым. Или… причина была в другом?

Все знакомые Шарлотты казались такими ненадежными. Вряд ли кто-то из них был способен хоть в чем-нибудь помочь ей. Шарлотта даже мысли не допускала, что может обратиться к кому-нибудь из них за поддержкой. Они были слишком заняты своими собственными делами, будь то зарабатывание денег или просто наслаждение жизненными благами. Она не могла представить, что кто-то из ее знакомых с готовностью бросился помогать ей справляться со слугами или уладить какую-то проблему со здоровьем, не говоря уже о том, чтобы оказать помощь, если кто-нибудь из ее родственников окажется в беде. Разве могла она рассуждать о религии или об энергетических потоках в присутствии этих людей? Разве осмелилась бы завести разговор о новых идеях, с которыми познакомилась за последние дни? Нет. Для этого ей нужен только один конкретный человек…

Кен Джин. В тот самый момент, когда он вошел в их дом, неся на себе ее пьяного отца, Шарлотта поняла, что этому человеку под силу все на свете. Он обладал поразительной способностью делать все со спокойной уверенностью. Она не переставала этому удивляться.

Вскоре после того как Кен Джин начал у них работать, он сразу же наладил поставки товаров для дома, и теперь все необходимое для ведения домашнего хозяйства семья получала вовремя и без перебоев. Конечно, не такое уж это было великое достижение, но ей стало намного легче вести домашние дела. Потом Кен Джин убедил мистера Викса, что тому лучше развлекаться где-нибудь на стороне и не устраивать пьяные вечеринки на глазах у близких людей. И Шарлотта больше никогда не видела в доме торговцев опиумом. Их семейный бизнес начал процветать, и они смогли нанять больше слуг. А самое главное – Кен Джин нашел няню, весьма необычную девушку с ужасной волосатой губой. Ей было чуть за двадцать, но она обладала просто невероятным терпением и сумела прекрасно поладить с Уильямом.

Итак, все дело было в том, что ни один из мужчин, которых она когда-либо встречала, не мог сравниться с Кен Джином. Ни один из них не был таким искусным, нежным и таким совершенным. Но… именно этот мужчина наотрез отказался жениться на ней. Стыдно сказать, но у нее снова задрожали губы, и она начала плакать, уткнувшись в плечо матери.

– О-о, дорогая, – бормотала миссис Викс. Она повторяла эти слова до тех пор, пока Шарлотта не успокоилась. Потом мать и дочь привели в порядок свои платья и вытерли щеки. – Не беспокойся, моя милая, – добавила мать, расправляя свою юбку, – все будет хорошо, когда мы вернемся в Англию.

– В Англию? – удивилась Шарлотта.

Миссис Викс кивнула и скрестила на груди руки.

– Да, дорогая, в Англию. Видишь ли, умер брат твоего отца. Шарлотта застыла в замешательстве. Она меньше всего ожидала услышать то, о чем только что сообщила ей мать.

– Дядя Филипп? Барон Вудсли? Дядя Филипп умер? – спросила Шарлотта. Она никогда не видела этого человека, но совсем не удивилась тому, что в столь ужасный день кто-то умер.

– Несколько дней назад пришло письмо. Твой отец поехал в Кантон, чтобы завершить там все свои дела.

Шарлотта ничего не сказала о том, какими именно делами он там занимался. Она все время думала о той новости, которую услышала от матери.

– Несколько дней назад? Но я ничего не знала. Ты не говорила об этом.

– Никто об этом еще не знает. Только твой отец и я, а теперь вот и ты. Мы не хотели расстраивать Уильяма. Ты же знаешь, какой китайцы суеверный народ. Они так боятся смерти. Слуги не должны узнать об этом, иначе они разбегутся. Дом, в котором пахнет смертью, и всякая прочая ерунда.

Шарлотта прищурилась.

– Но дядя Филипп был бароном. Это означает…

– Да, теперь твой отец унаследует титул. Отныне он барон, а я баронесса, – сказала миссис Викс и, наклонившись вперед, коснулась лба дочери. – А ты, моя дорогая, теперь дочь барона.

Шарлотта не двигалась. Она наслаждалась прикосновением матери, но та вскоре убрала свою руку. Шарлотте необходимо было знать, чего же ей ожидать в скором будущем, и она спросила:

– Что же будет, мама?

– Мы возвращаемся в Англию, моя дорогая. Мы наконец-то уедем из этой дикой страны, и ты найдешь себе мужа, настоящего англичанина. Не одного из этих иностранных переселенцев, а чистокровного английского джентльмена, который ничего не знает ни о рикшах, ни о палочках для еды. У Шарлотты в голове все перепуталось.

– Но мне нравятся рикши и палочки для еды. Мать потрепала ее по щеке.

– Да, я знаю. Это я виновата, что позволила тебе так увлечься всем этим. Мне давно уже следовало настоять на том, чтобы мы вернулись домой. Вот увидишь, как только мы ступим на землю Англии, все сразу же станет на свои места.

– Но…

– Элизабет! – послышался крик отца. Наверное, Уильям уже порядком ему надоел.

– Тс-с, – сказала мать, округлив глаза. – Он должен научиться вести себя подобающим образом. Он ведь теперь барон, – сказала она, поднимаясь с кровати. – Заканчивай свой туалет, Шарлотта, а потом поведешь Уильяма в парк. Ты же понимаешь, что он уже не может больше ждать.

– Я знаю, мама.

– Нам еще многое предстоит обсудить с тобой сегодня, но сейчас…

– Элизабет! – снова послышался голос отца.

– Я должна спасти твоего отца. Поторопись. Я распоряжусь, чтобы приготовили экипаж, – сказала миссис Викс и вышла, оставив Шарлотту заниматься своими делами.

Девушка вытерла лицо, оделась и отправилась с Уильямом в парк. Она помогала брату запускать воздушного змея в небо. Она хлопала в ладоши, когда он, держа в руках ленты, сделал это сам. Она даже вместе с ним удерживала это бумажное чудо. А когда Уильяму все надоело, Шарлотта барахталась с ним в пыли. Словом, она занималась теми же делами, что и всегда, и казалось, что ничего сверхъестественного не произошло. Как будто вся ее жизнь изменилась нынешним утром только для того, чтобы днем снова вернуться в привычное русло. С одной стороны, все слишком запуталось, но с другой, было до боли знакомым. Как же такое может быть?

Она ничего не понимала, да ей и не хотелось думать об этом. Она просто играла с Уильямом, мысленно составляла меню на следующую неделю и пыталась представить, чем будет заниматься завтра. А когда Уильям проголодался, Шарлотта посадила его в экипаж и они поехали домой.

Все дорогу мальчик по привычке жаловался ей на что-то. Шарлотта же в ответ кивала головой, делая вид, что слушает его. Потом она опять, как обычно, открыла дверь экипажа, и он побежал впереди нее. Когда он внезапно остановился возле самой двери и нахмурился, Шарлотта поспешила, пытаясь понять, что же произошло. Приблизившись к лестнице, она тоже остановилась. Заглянув через плечо брата, девушка увидела, что в центре прихожей стоят родители, а рядом – ее дорожный чемодан.

– Отец? – спросила она, осторожно подталкивая Уильяма вперед, чтобы он зашел в дом.

– Попрощайся со всеми, – холодно произнес мистер Вике. – Ты уезжаешь в монастырь.

Шарлотта часто заморгала. Ей показалось, что она ослышалась. Но, посмотрев на заплаканное лицо матери, она поняла, что все это чистая правда. Даже не успев обдумать свои слова, она со злостью сказала, обращаясь к отцу:

– Ты же обещал, ты поклялся, что все останется по-прежнему.

– Этому не бывать! – ответил отец, едва сдерживая ярость. – Как все может остаться по-прежнему после того, что ты сделала? Я пообещал, что позабочусь о тебе. И я свое слово сдержал. – Он сделал знак двум лакеям. Те молча подняли ее чемодан над головами и отнесли в экипаж. – Кстати, твоя мать считает, что так будет лучше, – добавил он.

– Мама здесь ни при чем! – закричала Шарлотта. – Это все ты, папа. Ты не можешь…

– Она считает, что мысли о Боге помогут тебе вернуться на путь истинный, – жестко сказал мистер Викс и пожал плечами. – Это совсем не повредит…

Из всего этого притворства… – начала было Шарлотта, но отец оборвал ее:

– Ты уезжаешь, Шарлотта, и давай покончим с этим.

И тут до Уильяма дошло, что происходит. Сначала он стоял рядом и смотрел на всех широко раскрытыми глазами, не понимая, о чем идет речь. Но затем, прислушавшись к последним словам отца, мальчик вдруг понял, что все это значит.

– Уезжает? – закричал он. – Н-е-е-е-е-т! – Теперь его крик превратился в громкий пронзительный вой.

– Перестань! – заорал отец, как будто бы криком можно было заставить Уильяма слушаться. – Прекрати немедленно!

– Томас! – вмешалась мать. – Не кричи на него. Он не понимает.

– Н-е-е-е-е-т! – снова закричал Уильям. Мальчик бросился к Шарлотте и попытался взобраться к ней на руки, но он был выше и больше ее, и она, споткнувшись о порог, едва удержалась на ногах.

– Прекрати немедленно! Ты уже взрослый юноша и будущий барон! – воскликнула мать.

– Уильям, дорогой, поднимайся наверх, – позвала его няня. Она стояла на верхней ступеньке лестницы. – У меня есть для тебя новая игра.

– Н-е-е-е-е-т! – кричал мальчик, не понимая, против чего он протестует. Он громко рыдал, его горе было таким огромным. Отец, подойдя к сыну, схватил его за руку. Уильям, конечно же, продолжал кричать. Он дрался и брыкался, потом упал на пол и начал биться в истерике. Но отец был явно сильнее. К тому же ему помогали два вернувшихся лакея. Пока Уильяма поднимали и втаскивали в дом, мать беспомощно суетилась рядом с ними.

– Будьте осторожны! – дрожащим голосом сказала она. – Он еще совсем мальчик. Он не понимает…

Дверь дома захлопнулась, и Шарлотта осталась стоять на лестнице.

– Простите мне, святой отец, грехи мои. Я уже восемь дней не была на исповеди, – сказала Шарлотта и невольно задумалась. Неужели всего только восемь дней? Прошло уже больше недели с тех пор, как изменилась ее жизнь. Однако все эти события все еще беспокоили ее.

– Какого же рода грех вы совершили? – прервал молчание отец Питер.

– Вчера я была с мужчиной. Но он мне не муж, – ответила она. Всего несколько слов, а как много в них заключено.

– Внебрачная связь – тяжкий грех…

– Мы ничего не сделали… Я хочу сказать, что я осталась девственницей, – торопливо добавила она и замолчала. Неужели это так важно?

– Это прекрасная новость, – сказал он. Шарлотта нахмурилась.

– Почему? – спросила она. Хотя отец Питер молчал, она почувствовала, что он разочарован. – Я хотела спросить, какая разница? Если мы делали все остальное, то почему же простой акт… Почему это так важно?

– Интересный вопрос…

– Мы делали все, чем обычно занимаются мужчина и женщина, святой отец, и это было чудесно. Мой избранник исповедует необычное учение об энергии. Есть энергия инь, ян и кви. Я не…

– Это религия язычников, – с твердостью в голосе заявил пастор.

Шарлотта ничего другого и не ожидала услышать, но ее поразило то, с какой ненавистью произнес он эти слова. Жаль, что она не может видеть в темноте.

– Значит, вы знаете об этом?

– Я знаю, что дьявол может принимать различные обличья для того, чтобы с помощью обмана завлечь доверчивые души и подтолкнуть их на совершение самых тяжких грехов.

– Но это не дьявол, святой отец. Я даже вознеслась на Небеса.

Священник шумно вздохнул.

– Я уверен, что вам, мисс Шарлотта, это было интересно. Она кивнула.

– Более чем интересно, святой отец. Это было сверхъестественно. Это было божественно.

– Только Церковь священна. Только Бог…

– Но я была на Небесах, – упрямо повторила она, повысив голос. Почему он не может этого понять? – Моя душа вознеслась туда, и я увидела Уильяма.

– С вами был ваш брат? – с тревогой в голосе осведомился священник.

– Нет, нет. Я видела его дух. Святой отец, он был нормальный и такой прекрасный…

Отец Питер вздохнул. Он был явно разочарован.

– Опиум иногда порождает…

– Не было никакого опиума, святой отец. Только немного ладана для того, чтобы очистить воздух, но…

Отец Питер прокашлялся.

– Мисс Шарлотта, вас ввели в заблуждение. Опиум содержится в дыме. Дитя мое, постарайтесь мыслить ясно. Только Иисус Христос, спаситель наш, может отправить наши души на Небеса и только через…

Она сжала руками колени и осмелилась перебить его:

– Все это произошло на самом деле.

– Дьявольские наваждения тоже реальны, мисс Шарлотта.

– Он не дьявол! – воскликнула она, понимая, что начинает терять терпение, но уже ничего не могла с собой поделать.

– О, мисс Шарлотта, как хорошо, что вы ко мне пришли, – мягким, спокойным тоном произнес он. – Теперь я вижу, что вы находитесь в когтях Люцифера. Скажите мне, кто был этим орудием Сатаны. Скажите мне, кто вводил вас в заблуждение.

Девушка почувствовала, что у нее на глазах выступили слезы. Нет, она не проронит ни единой слезинки. Прошлой ночью, сидя в своей маленькой келье, Шарлотта пролила достаточно слез.

– Нельзя считать его дьяволом только потому, что он исповедует другую веру.

– Кто он, мисс Шарлотта?

– Я вам не скажу, – довольно резко ответила она, – потому что он не дьявол.

– Вы должны сказать! – потребовал священник. – Я не могу допустить, чтобы заблудшая душа продолжала пребывать во тьме. Я обязан спасти вас обоих и вернуть в священные объятия Господа нашего. Не оставляй этого человека страдать…

– Прекратите! – громко сказала она. Отец Питер был известен на весь Шанхай своими впечатляющими проповедями. Он обладал выдающимися ораторскими способностями. Его пламенные слова проникали прямо в душу, зажигали огонь в крови, и человек, слушающий его, верил ему без оглядки. Однако Шарлотта не желала слушать пастора. Она не считала, что ее встречи с Кен Джином были дьявольской ловушкой. – Это неправда! – воскликнула девушка. – Это неправда!

Священник хранил молчание. Шарлотта прекрасно понимала причину его молчания. Ей часто доводилось наблюдать за отцом Питером, когда она сопровождала свою мать в миссионерских поездках. Он молча ждал, пока человек сам не поймет, в чем его заблуждение. И в конце концов чувство вины заставляло людей во всем признаваться. Но Шарлотта сейчас думала совершенно о другом.

– Неужели любовь считается грехом, святой отец?

– Вы уверены, что любите этого человека, мисс Шарлотта? Человека, который самым развратным образом предавался утехам плоти, не желая вступить с вами в законный брак? Человека, который ради удовлетворения собственных желаний увел вас из семьи в логово порока? И этого мужчину вы любите, мисс Шарлотта? Этот мужчина…

– Нет! – крикнула она и перевела дыхание. Послушать его, так Кен Джин действительно кажется гнусным и отвратительным. Все прекрасно знали, что у него были сексуальные отношения с белыми женщинами. Когда они уединились в сарае садовника, он действительно жег ладан. Но хуже всего был его отказ жениться на ней. Неужели он и вправду обыкновенный развратник, искуситель невинных душ?

– Но я не так уж невинна, – твердо заявила она. – Я преследовала его. Я настаивала…

– Я никогда не считал вас невинной, дитя мое.

От неожиданности Шарлотта едва не поперхнулась. Подняв голову, она посмотрела на распятие и задумалась. Что есть правда, а что ложь?

– Я не уверена, что стану хорошей монахиней, отец Питер. Я знаю, что этого хотят мои родители, но я не думаю…

– Господь решит за вас, мисс Шарлотта. Наша же задача – следовать его воле.

Она пожала плечами. Все это просто бессмысленно. Или, возможно, в этом и был основной смысл? Все это вполне реальные вещи – и Царство Небесное, о котором говорил Кен Джин, и Сатана, которого боится отец Питер. Они не могут сосуществовать вместе. Одно исключает другое. Кен Джин не может быть одновременно и орудием дьявола, и человеком, который стремится достичь нирваны.

– Я должна, святой отец, – тихо произнесла Шарлотта, – просто разобраться, где правда, а где ложь.

– Тогда молитесь, дитя мое, и слушайте, что Господь…

– Сколько я ни молилась, мне еще ни разу не довелось услышать его.

– Часто голос Господа почти не слышен, – продолжал он. – Наверное, вам стоит попробовать сегодня еще раз. А завтра мы снова с вами поговорим.

Шарлотта кивнула, хотя у нее не было ни малейшего желания следовать совету священника.

– Я проведу сегодняшний день в поисках истины, святой отец. И если вы окажетесь правы… – ответила она, глубоко вздохнув, – то завтра я вернусь сюда и посвящу свою жизнь служению Господу. – Наклонившись вперед, девушка коснулась распятия, висевшего перед ней. Ей очень хотелось получить подтверждение, что Бог существует. – Тогда я стану монахиней.

– Это разумное решение, Шар… – начал было отец Питер, и тут до него дошел смысл ее слов. – Что значит, вы вернетесь сюда? Куда вы собираетесь идти?

Но Шарлотта уже покинула исповедальню и стремительно направилась к выходу из церкви.

9 марта 1895 года

Дорогой брат Гао Джин!

Радость наполнила мое сердце, когда я узнал о том, что ты женишься. Конечно же, императрица не могла не оценить твоих огромных заслуг. Ты всегда был самым умным, самым красивым и самым искусным из нас. Я никогда не сомневался в том, что ты прославишь семью Вен в Запретном Городе.

Но, увы, я не смогу уехать из Шанхая, чтобы успеть на твою свадьбу. Мой хозяин-чужеземец не позволит мне уехать, несмотря даже на просьбу императора.

К счастью, у нас есть еще один брат, и я уверен, что он с радостью присоединится к тебе, чтобы отпраздновать это удивительное событие. Прошу тебя принять этот скромный подарок, ведь ты сообщил мне чудесные новости.

С несказанной радостью, Вен Кен Джин

(К письму прилагались два слитка золота, завернутые в красный шелк. Этот подарок доставил вооруженный конвой.)

В-28-В34 – крестцовые точки. Они располагаются на позвоночникев костных углублениях. Эти точки используются для лечения заболеваний детородных органов, таких как импотенция, влагалищные выделения и болезненные ощущения в половых органах.

Акупрексура для влюбленных. Майкл Рид Гэч, доктор гуманитарных наук