Первый раб вполз в комнату и прижался лбом к полу, ожидая, когда господин Су обратит на него внимание. Обычно он докладывал хозяину о делах утром, но сегодня был особый случай. Произошло нечто непредвиденное, и он рискнул побеспокоить хозяина во время его вечерних занятий.

Восьмой раб застонал и выпустил свое семя. Он стоял на коленях за спиной господина Су, который, закрыв глаза, с наслаждением впитывал энергию ян. Он крепко сжимал руками обитую мягкой тканью ритуальную скамью. Восьмой раб всегда отличался силой и решительностью, но не благоразумием, однако господину Су это нравилось. Чрезмерное рвение — признак сверхпотенции.

Восьмой раб вытащил свой орган и, пошатываясь, отошел в сторону. Из корзины, стоявшей возле скамьи, он взял шелковую салфетку и вытер зад господина Су. Затем он поклонился хозяину, забыв о том, что должен был стать на четвереньки и почтительно отползти от него. За это его непременно высекут. Этот юноша должен знать свое место.

Тем временем господин Су, вздохнув, обратил свой взор на первого раба. Раб номер один, еще раз почтительно прижавшись лбом к полу, выпрямился. Он стоял на коленях, слегка склонив голову, и смотрел только на торс хозяина, не смея поднять глаз. Он не хотел выказывать неуважения к священному месту, называвшемуся комнатой ян.

— Можешь говорить, — сказал господин Су.

У раба не было времени на то, чтобы сочинить стихотворение. Кроме того, красноречие необходимо демонстрировать по утрам; вечером же, если доводится прерывать ритуал в комнате ян, нужно выражаться кратко и по сути дела.

— Таможенный офицер Чэнь Вен Ли конфисковал груз без всяческих объяснений.

— Капитан Джонас уже знает, где находится его товар?

— Его первый помощник Сет сегодня узнал об этом.

Господин Су принял первую позу для медитации. Он сел, подогнув под себя ноги икрами наружу, так чтобы большие пальцы ног не касались скамьи. Он говорил, склонив голову.

— Таможенный офицер Чэнь выпьет бутылку виски, — сказал он. — К несчастью, виски будет отравленным. Товары белых людей очень часто наказывают тех, кто, забыв об осторожности, прикасается к ним.

— Да, господин Су, — согласился первый раб.

— К утру весь Шанхай должен знать об этом несчастье, — приказал господин Су. — И несчастный капитан Джонас разорится потому, что никто не захочет покупать его товар.

— Очень мудро, — заметил первый раб и начал медленно отползать к двери. Господин Су не любил проявлений чрезмерного раболепия. Однако в этой комнате он обычно был мягким и благодушным. Людям всегда нравится, когда их хвалят, особенно если это делают от чистого сердца.

Итак, ему нужно разработать план отравления и сделать так, чтобы к утру все знали о том, что из-за товара, привезенного белым капитаном, умер человек. Задача не из легких, ведь всем известно о том, что склад таможенного офицера Чэня хорошо охраняется. Тем не менее это необходимо сделать.

Он подождал, пока за ним плотно закроют дверь, поднялся на ноги и кивком приказал седьмому рабу войти в комнату. Тот медленно двинулся вперед, и было слышно, как при ходьбе поскрипывают его старые кости. Однако его энергия ян была сухой, как увядшее растение. Такая энергия является наиболее ценной.

Первый раб взял свой плащ и пошел организовывать отравление. Он так задумался, что едва не забыл сказать, чтобы выпороли восьмого раба. К счастью, поставщик ядов продавал самые лучшие кнуты в городе. Если, кроме яда, он купит еще и новый хлыст с шипами, то ему придется потратить гораздо больше денег, чем он планировал.

Но так он сможет убить сразу двух зайцев. Что ж, сегодня фортуна явно благосклонна к нему.

У Маленькой Жемчужины болела спина. Склонившись над плитой, она варила суп из бычьих хвостов, осторожно помешивая его, и при этом каждое движение отдавалось болью в спине. Как ни странно, ее ступни почти не болели. Убегая из комнаты капитана Джонаса, она не взяла с собой повязки. Ей пришлось спать совершенно голой в другом доме для занятий, и ее незащищенные пальцы ощущали прохладный ночной воздух.

Утром, когда она проснулась, ее ступни не чесались и не болели. Неприятного запаха от них тоже не исходило. Она даже сделала небольшую гимнастику, размяв пальцы ног, которые, как ни странно, довольно легко двигались. Но, начав одеваться, Маленькая Жемчужина вдруг обнаружила, что у нее распухли лодыжки. Она поняла, что все равно не сможет туго затянуть их бинтами, а это значит, что ее изящные туфельки будут жать, даже если не завязывать шнурков. Слава богу, что ей сегодня не нужно идти на рынок. Она бы этого просто не вынесла.

В жизни, как всегда, плохого и хорошего поровну. Такой вот разумный баланс. У нее не болят ступни, зато болит спина. Распухли лодыжки, зато не нужно идти на рынок. Облегченно вздохнув, женщина выпрямила спину и отошла от казана с супом. С одной стороны — вкусная еда, с дугой — белый гость.

Оглядев кухню, она принюхалась. Бобовый суп мань удался на славу. Он тихонько кипел себе в горшке, распространяя запахи бок чоя и рыбного бульона. Рядом варился рис. За ним приглядывала ее единственная на сегодня помощница — маленькая восьмилетняя девочка. Сегодня рис варили без кусочков мяса, и поэтому следить нужно было только за тем, чтобы не обжечься. Это под силу даже восьмилетнему ребенку. Кухню Маленькая Жемчужина вымыла, огонь развела. Больше от нее ничего не требовалось.

Что ж, теперь ей можно уйти из кухни. Она должна найти бездыханное тело капитана Джонаса. Она могла бы послать кого-нибудь из слуг, но ни один китаец не осмелится подойти к комнате белого капитана. Маленькая Жемчужина решила, что попросит об этом кого-нибудь из белых моряков. Она отдаст поднос с едой первому помощнику Сету. Пусть белые люди сами разбираются со своим покойником и делают все, что в этом случае требуют их обычаи.

Однако ей не хотелось перекладывать столь тяжелую и неприятную ношу на плечи молодых моряков. У нее не было желания еще сильнее травмировать их, ведь им и так плохо без капитана. Маленькая Жемчужина сама не понимала, почему она испытывает почти материнские чувства к этим белым морякам. Может, потому, что они постоянно хвалили ее стряпню и развлекали ее маленькую помощницу, которая при этом радостно улыбалась? Или потому, что они охраняли дом от сборщиков налогов? В любом случае будет лучше, если именно она, и никто другой, первой проведает покойника. Тяжело вздохнув, Маленькая Жемчужина сняла кухонный фартук.

— За супом приглядывай, — приказала она девочке. — Я пойду… мне нужно… — пробормотала она, запинаясь, и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. — Я скоро вернусь.

Она вышла из кухни и медленно, с трудом передвигая ноги, направилась к пристройке, в которой располагались комнаты для занятий. Она ругала себя за то, что оставила человека умирать в полном одиночестве. Никто, даже белый капитан, не заслуживает такой ужасной смерти. Но вчера она была напугана и, решив, что его дух будет преследовать ее, убежала. Китайцы после смерти не преследуют белых людей.

Она придумала тысячу оправданий, хотя прекрасно понимала, что все они лишь пустой звук. Это был глупый и безрассудный поступок, и сейчас ей было ужасно стыдно. Она постоянно вспоминала, как белый капитан приходил в этот дом. Он всегда ел с большим аппетитом и часто смеялся. Даже в тех случаях, когда Джонас бывал зол, он не позволял себе поднимать руку на кого бы то ни было. Его энергия ян струилась бурным потоком, а когда он улыбался, из уголков его глаз лучиками расходились морщинки. Все эти воспоминания давили на нее, засоряли ее энергию кви и омрачали душу. Хуже всего было то, что Маленькая Жемчужина считала себя виноватой в его смерти. Тут уже она не могла вспомнить своих предков и, как обычно, переложить эту вину на них. Она поступила так по собственной воле и обрекла на страдания хорошего человека.

— Прости меня, — прошептала она, обращаясь к его духу. — Я просто глупая женщина. Глупая и очень пугливая.

Маленькая Жемчужина медленно поднималась по ступенькам. Они были мокрыми от утренней росы, и поэтому она шла очень осторожно. Для того чтобы держать равновесие, ей приходилось опираться на пятки и буквально цепляться руками за стену, чтобы не упасть. Добравшись до верхней ступеньки лестницы, она подняла голову. Маленькая Жемчужина знала, что ей сейчас предстоит увидеть, и понимала, что уже ничего нельзя изменить.

Она была уверена в том, что капитан Джонас мертв, а значит, его дух будет преследовать ее. Она знала, что он появится в тот момент, когда она поднимется на самый верх. Так оно и случилось. Вместо глаз у этого призрака были черные дыры, а кожа казалась темной и сморщенной. Он издавал какие-то ужасные звуки, показывая, как страдает его душа. Женщина неотрывно смотрела на него. От страха у нее перехватило дыхание и она повернулась, чтобы убежать.

Отпустив опору, за которую она держалась, и потеряв равновесие, Маленькая Жемчужина почувствовала, как опускается вниз. Стоявший наверху лестницы призрак издал громкий крик и бросился к ней. В этом крике было столько страдания и муки, что она не могла не откликнуться и протянула к нему руки. Однако он был слишком далеко от нее.

Она ударилась копчиком о каменную ступеньку и застонала, почувствовав, как по спине пробежала дрожь. Потом она покатилась по лестнице, подпрыгивая на ступеньках, как мяч, пока наконец не оказалась в самом низу. Поскользнувшись, женщина перевернулась на спину и ударилась о каменную дорожку сначала спиной, а потом и плечами. Она понимала, что сейчас расшибет себе голову, после чего, наверное, наступит смерть. Но этого не случилось. Она почувствовала глухой удар, смягченный ее густыми волосами. Шпильки больно впились в кожу головы, но череп, к счастью, не пострадал.

Маленькая Жемчужина поняла, что все еще жива, и открыла глаза. Однако преследования ей так и не удалось избежать. Призрак капитана Джонаса несся вниз по лестнице. Она слышала его прерывистое дыхание. Если бы это был живой человек, то его лицо можно было бы назвать жутким, путающим и даже отвратительным. Но он — призрак, а у призрака не может быть другого лица. Оно всегда искажено гримасой ужаса.

Подбежав к ней, он опустился на колени и заглянул ей в лицо. Маленькая Жемчужина молча смотрела на него, пытаясь понять, что он сейчас будет делать. Ее сердце отчаянно билось, а тело было холодным как лед. Женщина понимала, что напугана до смерти, однако ее сознание абстрагировалось от всего происходящего, и она получила возможность наблюдать за всем как бы со стороны. Сопротивление было бессмысленным. Она не сможет предотвратить неизбежное. Пусть призрак мучает ее. Закрыв глаза, Маленькая Жемчужина глубоко вздохнула и расслабилась. Роковой момент приближался. Каждый раз, когда она чувствовала, что ей предстоит испытать боль, она пробовала отвлечься и подумать о чем-нибудь другом. Например, о еде. Если бы она стала самым богатым человеком в мире, чтобы она тогда ела?

Она почувствовала, как кто-то положил руки ей на плечи, и услышала чье-то прерывистое дыхание. Клецки со свининой всегда были ее самым любимым блюдом. Однако мясо обязательно нужно как следует приправить специями.

В ее сознание проникли какие-то слова. Как ни странно, этот призрак говорил на языке белых людей. А еще она бы каждый день ела свежие плоды манго. Со взбитыми сливками. Господин Тен приучил ее к этому чисто английскому лакомству — взбитым сливкам.

Чьи-то руки ощупывали все ее тело — лицо, грудь, бедра и ноги. Она поняла, что сейчас случится самое ужасное. Ею грубо овладеют, и будут только боль, мерзкие стоны и учащенное дыхание. Как-то раз ей довелось попробовать английский фрукт, который назывался грушей. Он был довольно вкусным. Эта самая груша как нельзя лучше подойдет к горячим, приправленным специями креветкам.

Она вдруг замерла, осознав, что находится в совершенно другом месте. Никто не собирался раздвигать ей ноги, как тряпичной кукле, а тем более долго и грубо насиловать.

— Маленькая Жемчужина! Ради всего святого, прошу тебя, Маленькая Жемчужина, очнись!

Кто-то говорил на странной смеси английского языка и шанхайского диалекта, и это окончательно сбило ее с толку. В комнате было свежо. Здесь не пахло ни потом, ни сексом. Она ощутила на своем лице легкое дыхание ветерка и почувствовала запах сои. К тому же она была полностью одетой. Где она находится?

Прежде чем поднять веки, Маленькая Жемчужина постаралась все вспомнить. Она упала с лестницы прямо на садовую дорожку. Да, она была в саду дома Тенов. За ней гнался… И тут она резко открыла глаза. Прямо перед собой она увидела лицо капитана Джонаса. Оно показалось ей огромным. Его кожа была серой, а руки теплыми. Она чувствовала это, потому что он крепко сжимал ее пальцы. И внезапно до нее дошло, что он не призрак, а реальный человек. Она чувствовала прикосновения теплой, живой плоти. Сглотнув слюну, Маленькая Жемчужина наконец заговорила:

— Вы… живы?

— А ты? — спросил он.

Она нахмурилась.

— Жива. А вы?

— Тоже жив.

— О-ох, — ничего более вразумительного, кроме этих простых звуков, она не смогла произнести.

Тем временем капитан слегка выпрямился. Он продолжал поддерживать ее, хотя и ослабил хватку.

— Где у тебя болит?

«Уж точно не между ногами», — подумала она, но не стала озвучивать свою мысль.

— Маленькая Жемчужина! Держись! Ты должна рассказать о том, что случилось.

Она снова открыла глаза и удивленно посмотрела на него.

— Что это значит? Я не понимаю.

— Не обращай внимания, — сказал он, тряхнув головой, — я просто плохо говорю по-китайски. Где у тебя болит?

Она наконец полностью пришла в себя, и к ней вернулись все ощущения реального мира. Ее спина, плечи, затылок — все ужасно болело. Но эта боль была вполне терпимой. Вздохнув, женщина попыталась шевельнуться.

— Я в порядке, капитан Джонас.

— Осторожно, не делай резких движений. Если будет больно, скажи мне.

Слегка прищурившись, она посмотрела на него. Знает ли он, что вся жизнь — это сплошная боль? Особенно для женщины. Наверное, нет. Уж очень осторожно и нежно он держал ее, помогая подняться. Пристально посмотрев на него, она заметила, что он плотно сжал губы. Его дыхание было каким-то прерывистым.

— Вам больно, — заключила она.

— Мы с тобой парочка калек. Ты тоже не можешь стоять прямо.

Маленькая Жемчужина действительно едва стояла на ногах; у нее сильно болела спина. Если бы она не держалась за его руку, то вообще не смогла бы подняться. Ей даже не удалось выпрямить плечи и разогнуть спину.

— Нам нужно где-нибудь присесть, — сказал он.

— Почему вы не в кровати? — спросила она, хотя ей хотелось узнать, почему он не умер. Но она понимала, что задавать такие вопросы неприлично, и направила его в сторону кухни. Восьмилетняя девочка уже, наверное, заждалась ее.

Они медленно шли, обняв друг друга, как старые школьные друзья, обсуждающие политические новости. Чем ближе они подходили к кухне, тем теплее становился воздух и сильнее чувствовался запах специй. Маленькая Жемчужина вскоре смогла полностью выпрямиться.

— Вы, наверное, голодны, — мягко произнесла она.

— У меня всегда просыпается аппетит, когда я вспоминаю твою стряпню! — воскликнул Джонас, улыбнувшись и обнажив свои белые зубы. Они были единственным светлым пятном на его покрытом рыжей щетиной лице. Он не брился с тех пор, как на него напала разъяренная толпа. Маленькая Жемчужина подумала о том, что нужно послать к нему кого-нибудь, чтобы… Впрочем, ни один китаец не согласится побрить его. Придется сделать это самой. Она улыбнулась, удивившись тому, что ей захотелось поскорее этим заняться.

Они вошли в кухню, заполненную клубами пара. Она подвела его к огромному рабочему столу, сделанному из грубой древесины. За этим столом обычно ели проститутки в перерывах между своими занятиями. Слуги всегда ели на улице под навесом. Они не хотели сидеть за одним столом с женщинами, живущими в этом доме. Маленькая Жемчужина подвинула капитану стул, но он покачал головой, отказываясь садиться.

— Это для вас, миледи, — сказал Джонас. Маленькая Жемчужина насторожилась, не поняв, почему он вдруг заговорил с ней таким официальным тоном. Тогда, пожав плечами, он указал ей на стул. — Сесть должна ты. Мне лучше постоять. Так у меня меньше болят ребра, — объяснил он.

Да, конечно, его ребра. Она забыла о них.

— Я подам еду.

Маленькая Жемчужина быстро забегала по кухне. Когда она занялась своими привычными хлопотами, боль почти утихла. Она помешала суп, проверила, готов ли рис, и перебрала принесенные с рынка овощи. Потом она рассказала девочке-помощнице, как нужно варить рисовый отвар, так как понимала, что ребенок вряд ли сможет сделать это без посторонней помощи. После этого Маленькая Жемчужина собрала завтрак для капитана: вареный рис со специями, немного мяса для того, чтобы восстановить силы, а еще овощи, которые помогут пополнить запас воды в организме. Капитан был гостем в их доме, поэтому она достала для него тарелку из тончайшего дорогого фарфора, ложку (он ведь все-таки белый) и палочки для еды. Она знала, что Джонас умеет есть палочками. Он внимательно следил за всеми приготовлениями и улыбался.

Наконец Маленькая Жемчужина поставила перед ним поднос с едой и поклонилась. Но он даже не пошевелился. Испугавшись, она еще раз осмотрела еду и приборы, стоявшие на подносе, а потом перевела взгляд на капитана. Неужели он не голоден?

— Я тебя жду, — сказал он.

Ну конечно, как она могла забыть! Многие господа любят есть в одиночестве. Она еще раз поклонилась ему и тут же почувствовала резкую боль в спине. У нее на глазах даже выступили слезы. Попятившись назад, Маленькая Жемчужина собиралась выйти из кухни, но он схватил ее за локоть.

— Я жду, когда ты принесешь тарелку для себя и присоединишься ко мне, — мягко произнес он.

Женщина будет есть вместе с мужчиной, который не является ее мужем? Китаянка будет есть вместе с белым мужчиной? Это просто неслыханно! Ей еще никогда не доводилось есть с мужчиной. Конечно же, слуги-мужчины постоянно вертелись у нее на кухне. Они иногда крали жареные клецки и рисовые пирожки и за едой от нечего делать пересказывали всякие сплетни. Ей также приходилось прислуживать мужчинам, наблюдать за тем, как они едят, и даже молча сносить издевательства над приготовленной ею едой. От отвращения у Маленькой Жемчужины сжималось горло. Однако сама она всегда ела между делом, так сказать, на бегу. Присматривая за работой помощницы, она могла бросить в рот рисовую тефтельку или холодную клецку.

— Пожалуйста, — настаивал Джонас, подвигая ей стул, который она поставила для него. — Поешь со мной. — Он посмотрел на девочку, которая наблюдала за ними, широко открыв от удивления рот, и спросил: — Не могла бы ты принести еду для своей госпожи?

Маленькая Жемчужина моментально пришла в себя.

— Нет, нет. Я не могу…

— Конечно можешь, — возразил капитан и, взяв ее за локоть, заставил подойти к стулу. Он держал ее довольно крепко, но не причинял боли. Она же рассматривала его руку, лежавшую на ее рукаве. Ладонь у него была широкая, пальцы толстые, с твердыми ногтями, а кожа грубая. Даже нижние фаланги пальцев этого белого мужчины были покрыты редкими рыжевато-черными волосками. Неужели Джонас хочет заставить ее отказаться от старого китайского обычая ради его странных языческих идеалов? Как же она будет жить дальше? Всеобщее осуждение — вот что ждет ее.

«Мне, наверное, нужно пылать от праведного гнева», — подумала Маленькая Жемчужина, но почему-то не хотела этого делать. Капитан Джонас ведет себя чрезвычайно вежливо и любезно. Он не похож на других. Она вдруг поняла, что за такое благородство готова простить ему его невежество, и решила вести себя соответственно. Она выполнит просьбу этого странного иностранца, сядет на стул и будет есть вместе с ним. Повернувшись, Маленькая Жемчужина кивнула девочке-помощнице.

Ей не пришлось повторять приказание дважды. Девочка либо была невероятно смелой, либо ей очень хотелось есть. Она не закричала от ужаса, увидев, что капитан Джонас улыбается, а просто кивнула в ответ и выполнила просьбу белого мужчины. Малышка наполнила фарфоровую тарелку рисовым отваром, добавила туда овощи, мясо и соус, а потом аккуратно поставила ее на стол. Девочка даже сервировала стол для нее так же, как и для капитана, а это значит, что она подала Маленькой Жемчужине самую лучшую посуду и столовые приборы. Если бы это увидели другие слуги, они наверняка посмеялись бы над тем, как Маленькая Жемчужина разыгрывает из себя важную особу.

Но в кухне, кроме них, никого не было. Никто не будет над ней смеяться. Никто не будет отпускать ехидные замечания и ябедничать госпоже Тен. И уже никто не сможет помочь ей выбраться из того странного положения, в котором она оказалась. Ей все-таки придется обедать вместе с белым мужчиной.

Находясь на своем рабочем месте, Маленькая Жемчужина чувствовала себя не лучшим образом. Она сидела, положив руки на колени, и смотрела на стоявшие перед ней приборы. Она не посмеет притронуться к еде до тех пор, пока капитан Джонас не начнет есть. Тем временем гость схватил своими ручищами стул и уселся на него. Протянув руку вперед, он вдруг замер, а потом медленно отклонился назад и посмотрел на нее, явно чего-то ожидая. Маленькая Жемчужина несколько смутилась. Что нужно этому мужчине? Почему он не ест?

Удивленно вскинув брови, капитан сначала взглянул на ее тарелку, а потом на свою. Его пальцы слегка шевельнулись, но он продолжал неподвижно сидеть на стуле. Маленькая Жемчужина молча наблюдала за ним. Она не осмелилась расспрашивать его о том, как принято вести себя за столом в его стране. Эти белые — очень странные люди. И ей по-прежнему казалось, что он чего-то ждал.

— Вам не нравится то, что лежит у вас на тарелке? — спросила она.

— А? Нет-нет. Тебе нравится то, что лежит у тебя на тарелке?

— Конечно, — ответила Маленькая Жемчужина. Она, между прочим, сама все это готовила.

Он смотрел на нее, а его руки все так же неподвижно лежали на столе. У Маленькой Жемчужины вдруг громко заурчало в животе. Испугавшись, она прижала к животу руки. Посмотрев на нее, Джонас засмеялся. Уж очень громким было это голодное урчание. Сначала она решила, что он просто издевается над ней, выставляя ее на посмешище, но уже в следующую секунду поняла, что он смеялся совершенно искренне. Так, как обычно смеются дети.

— Это говорит о том, что ты проголодалась, — сказал он, наклонившись вперед. — Знаешь ли ты, что некоторые люди срыгивают после еды, чтобы показать, что еда была очень вкусной?

— Срыгивают? — переспросила Маленькая Жемчужина, не поняв смысла этого английского слова.

Он кивнул.

— Да, срыгивают. Производят такое движение ртом, — объяснил он. Маленькая Жемчужина так ничего и не поняла, и капитан, наклонившись к ней, спросил: — Ты не будешь считать меня грубым и невоспитанным?

Она покачала головой, хотя и не знала, что он намеревается сделать. Капитан все-таки белый, а все белые люди грубые и бестолковые. Однако в его глазах горели веселые огоньки, и ей почему-то нравилось то, как он себя ведет.

— Очень хорошо, — произнес капитан. — Я сейчас покажу, что такое отрыжка, — пообещал он. Отодвинувшись от нее, он слегка приподнял голову и выпрямил плечи. Она внимательно наблюдала за ним и, когда он громко и смачно срыгнул, открыла от изумления рот. Сначала женщина испугалась, а потом весело захихикала, прижав обе руки ко рту. Ее плечи тряслись от смеха.

— Я так и знал, — сказал он. — Теперь ты будешь считать меня деревенщиной неотесанной.

Он снова употребил незнакомое английское слово. Однако Маленькая Жемчужина поняла его смысл. Она покачала головой и, убрав руки ото рта, улыбнулась ему.

— Все можно принести в жертву на алтарь познания, — процитировала она, но капитан не понял этого высказывания, и она объяснила ему: — Мой отец считал, что главнейшей задачей благородного человека является получение образования и что ради этой высокой цели можно всем пожертвовать.

— Даже хорошими манерами?

Она вспомнила, чем пришлось пожертвовать ради того, чтобы ее отец смог продолжать свою научную работу, и улыбка исчезла с ее лица. Хорошие манеры по сравнению со всем этим просто пустяк. Вспомнив о своей семье, она нахмурилась. И тут Маленькая Жемчужина почувствовала, как Джонас накрыл ладонью ее руку.

— Примите мои глубочайшие извинения, мадам. Я просто грубый и невежественный моряк, хотя и капитан корабля. Я не сведущ в вопросах этикета и просто не знаю, как себя вести в приличном обществе, — сказал он.

Хотя Джонас просто ужасно говорил по-китайски — путал слова, перекручивал фразы, — она поняла его. Покраснев от смущения, Маленькая Жемчужина возразила ему:

— У вас великолепные манеры, капитан Джонас. К бедной кухарке вы относитесь так, как будто она благородная дама. Жаль, что я не могу срыгивать так, как вы. Я бы хотела показать вам, что способна научиться всему.

Он улыбнулся, и его лицо засветилось от радости.

— Ты просто само совершенство, — искренне произнес он и посмотрел на ее тарелку. — Рис еще очень горячий? — спросил он.

Она покачала головой.

— Его лучше есть горячим.

Он кивнул в ответ, но к еде так и не притронулся. У Маленькой Жемчужины снова заурчало в животе.

Наконец он повернулся к ней и спросил:

— Могу я поинтересоваться, почему ты не ешь?

Она удивленно захлопала глазами. Неужели он так ничего и не понял?

— Я никогда не посмею начать есть первой. Это было бы… — Она хотела сказать «невежливо», но решила, что это не совсем подходящее слово. Маленькая Жемчужина прекрасно понимала, что она всего лишь служанка и кухарка, и, опустив голову, произнесла: — Это было бы проявлением неуважения.

Белый капитан молчал, а она сидела потупившись и ждала его ответа. Пауза затянулась настолько, что Маленькая Жемчужина не выдержала и, подняв голову, посмотрела на капитана. Увидев, что он улыбается, она похолодела от ужаса. Неужели он над ней смеется? И тут капитан заговорил:

— Если белый мужчина начнет есть раньше женщины, то его будут считать невежей. По нашим обычаям первой начинает есть женщина.

Она изумленно уставилась на него.

— А у нас в Китае это право принадлежит мужчине.

— Тогда нам с тобой нужно быстренько найти какой-нибудь компромисс, пока мы не умерли с голоду. Может, нам начать есть одновременно? — предложил Джонас и сразу перешел от слов к делу. Он взял в руки ложку и занес ее над тарелкой с рисом.

В ответ на это Маленькая Жемчужина взяла в руки палочки для еды. Они одновременно опустили свои приборы в тарелки и принялись за еду. Они жевали, глотали и при этом неотрывно смотрели друг на друга — так, словно они оба знали какую-то великую тайну.

Ничего, конечно, они не знали, тем не менее Маленькая Жемчужина переживала момент полной гармонии и согласия. Последний раз она испытывала нечто подобное, когда только начала обучаться в школе тигрицы. Это длилось всего несколько мгновений. Ей казалось, что самым главным для нее является то, что происходит здесь и сейчас. Все страхи и заботы отошли на второй план. Вокруг воцарилась полная тишина, и в этой тишине она могла предельно ясно осознать происходящее. Она не понимала только одного: почему ее партнером является белый мужчина, который, орудуя ложкой, ест рис, и почему все происходит в кухне, а не в спальне. И все же в этот священный момент все было именно так, как и должно было быть.

Эта идиллия закончилась очень быстро. Именно она, тигрица Маленькая Жемчужина, разорвала возникшую между ними связь. Ей было стыдно за то, что она не смогла удержать это чудо, а белому мужчине удалось продлить это ощущение на несколько мгновений дольше. Однако что случилось, то случилось. Они продолжали не отрываясь смотреть друг на друга, и поток кви стал настолько сильным, что Маленькую Жемчужину бросило в жар. Женщина поняла, что не сможет больше управлять этим потоком, и, опустив глаза и повернувшись к Джонасу боком, попыталась заблокировать его энергию.

Капитан, похоже, ничего не заметил и ел, довольно улыбаясь. Он отправлял в рот ложку за ложкой, а ей просто кусок в горло не лез. Она задумчиво сидела над своей тарелкой и ела, почти не разжевывая пищу. Будучи искушенной в отношениях между полами, Маленькая Жемчужина намеренно изменяла ритм своих движений, чтобы он не совпадал с ритмом движений капитана. Но когда приходится есть рис палочками, нужно точно рассчитывать время. Дело в том, что рис очень быстро остывает. Получилось так, что она самой себе подложила свинью. Ей пришлось доедать свой рис в спешке, роняя зерна себе на руки и даже колени.

— Как долго ты работаешь в этом доме кухаркой? — спросил капитан. Его голос был мягким и приятным. Он напоминал Маленькой Жемчужине устричный соус с зеленым луком. Его вкус ничем особым не отличался, но если человек начинал его есть, то уже не мог оторваться. Обычно Маленькая Жемчужина приправляла этим соусом мясо и овощи, добавляла его в супы и в рисовый отвар, который она обычно ела по утрам. Голос Джонаса, да и он сам, обладал теми же достоинствами, что и устричный соус.

— Я задал неприличный вопрос?

Она удивленно посмотрела на него.

— О-о! Прошу прощения. В доме господина Тена я работаю кухаркой уже много лет. Однако я с детства любила наблюдать за тем, как работает повар.

— Любила наблюдать за поваром?

Посмотрев на него, Маленькая Жемчужина вдруг снова залилась краской. Да что же с ней такое происходит сегодня? Она не краснела так сильно с тех пор, как… О, она никогда так не краснела!

— С детства мне была уготована совершенно иная судьба. Я родилась не для того, чтобы всю свою жизнь провести на кухне.

Капитан положил руку на стол ладонью вверх, а потом уперся в эту ладонь подбородком.

— Тем не менее ты все-таки оказалась там.

— Мне это нравится. И моей маме нравилось. Потому что, когда я ела, мне приходилось молчать. Но кухня не очень подходящее место для женщины благородного происхождения.

Джонас пристально смотрел на нее. Слишком поздно она поняла, что проговорилась: «Не очень подходящее место для женщины благородного происхождения». Интересно, он понял, что она имела в виду? Догадался ли капитан о том, что она не простая крестьянка, а дама из аристократического рода? Гордо вскинув голову, Маленькая Жемчужина встала со стула. Пусть все знают о том, как опозорили себя ее предки! Она умышленно проговорилась, но сейчас ей нужно было отвлечь капитана от расспросов о ее прошлом.

— Вы устали. Вам нужно отдохнуть, — сказала она.

Джонас покачал головой.

— Я не хочу возвращаться в ту комнату, — заявил он, внимательно осматривая кухню. Казалось, что его взгляд касался буквально каждого предмета, который здесь находился. — Можно мне здесь еще немного посидеть? Я буду тихим как мышка.

Она удивилась, услышав такое странное сравнение.

— Мышей в кухне быть не должно.

— Значит, я стану статуей. Буду сидеть тихо, как статуя.

Маленькая Жемчужина прошла в ту часть кухни, где находилась плита.

— Вы распугаете всех слуг. Они подумают, что вы — привидение.

— Они не боятся меня. Правда? — спросил он, посмотрев на маленькую девочку, которая ни на минуту не сводила с них глаз. Энергия кви капитана подействовала на малышку, и та сделала так, как он хотел, — медленно наклонила голову в знак согласия.

— Нет, господин, я не боюсь вас, — произнесла она с улыбкой. — Мне нравится, что вы здесь. Она меньше ругается.

Резко повернувшись, Маленькая Жемчужина строго посмотрела на ребенка. Мало кто понимает, что дисциплина нужна буквально во всем. Люди, особенно девочки, должны знать свое место. Жизнь жестоко наказывает тех, кто нарушает правила.

Девочка сразу все поняла и снова принялась за работу. Она низко наклонила голову, боясь получить пощечину. Однако капитана Джонаса эти строгости совсем не испугали. Его веселый смех заполнил всю комнату.

Маленькая Жемчужина задумалась. Дисциплина — вещь очень важная. И он, как капитан корабля, должен понимать это. И все же его доброта и душевное тепло смущали ее. Почему она радуется? Ведь ее только что оскорбили. Девочка в открытую заявила, что Маленькая Жемчужина — сварливая мегера.

— Мне нравится, что я так благотворно влияю на тебя, Маленькая Жемчужина, — раздался за ее спиной голос капитана. Он говорил тихо. Так чтобы слышно было только ей. — Позволь мне остаться и понаблюдать за твоей работой.

У нее в душе шла настоящая война. Маленькая Жемчужина не могла решить, стоит ли ему оставаться в кухне. Она не хотела, чтобы он находился там, где она была полновластной хозяйкой. И все же улыбка смягчила ее суровую душу; она простила его за то, что он пытался подорвать дисциплину в ее королевстве. Как вообще можно работать, когда на тебя так воздействуют? У нее все будет валиться из рук. Поразмыслив, Маленькая Жемчужина решила, что сейчас она ему все скажет. Но едва она открыла рот, как неожиданно для самой себя произнесла совершенно другие слова.

— Я сделаю вам чай, — сказала она.

Джонас поклонился ей в знак благодарности. Ей не следует разрешать ему оставаться в кухне. Если он останется здесь, она не сможет работать. И она… Она как ни в чем не бывало пошла заваривать для него чай. Потом она порезала овощи и приготовила суп. Маленькая Жемчужина жарила, варила, мыла, чистила, давала наставления девочке, которая шинковала капусту. Короче говоря, она погрузилась в свои повседневные дела, ни на минуту не забывая о том, что капитан Джонас следит за каждым ее движением.

Капитан сдержал свое слово и сидел тихо как мышь. Однако он был мужчиной. Он заполнил своим присутствием все пространство, пропитал атмосферу кухни своей кви. Маленькую Жемчужину очень раздражал этот чужеродный объект, обосновавшийся в ее владениях. Тем не менее она еще раз напоила его чаем, и даже сама выпила с ним чашечку за компанию. Пока они вместе пили чай, он засыпáл ее вопросами о рыбе, о грибах и прочих продуктах. Ему интересно было узнать, почему она варит лапшу, а не рис, почему использует красный, а не черный соус. Маленькая Жемчужина отвечала на все его вопросы, пытаясь выражаться просто и доходчиво. Она все больше и больше оживлялась, рассказывая о кулинарных премудростях, а он продолжал расспрашивать ее.

Время шло, и Маленькая Жемчужина постепенно привыкла к присутствию белого капитана. В один прекрасный момент, повернувшись к нему, она заметила, что он начал клевать носом.

— Вам необходимо поспать! — воскликнула она, с удивлением глядя на его обмякшее тело.

Он смущенно улыбнулся.

— Я в полном порядке.

Он лгал, и они оба понимали это.

— Пойдемте, — сказала Маленькая Жемчужина, — я помогу вам добраться до кровати.

— Я… — Он неожиданно замолчал и посмотрел на дверь. Девочка вышла во двор и разводила огонь в очаге. В кухне, кроме них, никого больше не было. Но он говорил полушепотом, потому что очень боялся, что его могут услышать. — Ты посидишь со мной немного?

— Вам страшно? — спросила Маленькая Жемчужина. Странно, почему она задала ему этот вопрос? Он совсем не похож на человека, который боится одиночества.

Он пожал печами.

— Мне нравится твое общество.

— Здесь, возле дома, ваши люди. Я могла бы послать кого-нибудь из них к вам…

Взяв женщину за руку, он притянул ее поближе.

— Ты, — прошептал капитан, — мне нужна ты.

Она почти готова была согласиться и уже задумалась над тем, как ей перестроить свой распорядок дня так, чтобы у нее появилась возможность хотя бы время от времени сидеть с ним. И тут вдруг ей все стало ясно.

— Вам нужен секс, — упрекнула она его. Маленькая Жемчужина говорила прямо, без иносказательных выражений, которые обычно используют тигрицы.

Некоторое время капитан внимательно смотрел на нее, а потом отошел в сторону.

— Нет, совсем нет, — возразил он и вздохнул. — Бог свидетель, мне бы очень этого хотелось, но я не думаю, что сейчас я способен на такие подвиги.

Окинув его испытующим взглядом, Маленькая Жемчужина поняла, что он говорит правду. По крайней мере, сейчас его дракон был совершенно спокоен.

— Тогда зачем? — не унималась она.

Он покачал головой.

— Не знаю.

Вот и все объяснения — он не знает. Однако она почему-то поверила ему. Их энергии каким-то странным образом переплелись. Он одновременно и усмирял ее дух, и возбуждал его настолько, что ей хотелось просто горы свернуть. Все это, конечно, было в высшей степени странным, но такова реальность.

Не успев до конца осознать, что она все-таки согласилась пойти с капитаном, Маленькая Жемчужина уже шла в его комнату. Он обнял ее за плечи, а она обхватила его за талию. Так они в полном молчании миновали сад и начали подниматься по лестнице. Она помогла ему раздеться, а потом сменила повязки на ребрах и на плече. В палате больного всегда много работы. Вдвоем они успешно справились со всеми этими мелочами. Маленькая Жемчужина и капитан так дополняли друг друга, что казалось, будто они уже много лет живут бок о бок.

— Иди ко мне, — попросил он и отвел в сторону руку, показывая, что она может лечь рядом с ним. — Ты тоже устала. Здесь хватит места для двоих.

— Нет, спасибо, — ответила Маленькая Жемчужина. Со вчерашнего дня их отношения изменились. Она не понимала, что именно изменилось, но твердо знала, что спать на этой кровати больше не будет. Не будет! И все же ей не хотелось уходить. — Я могу укрепить ваш центр ян, если хотите, — предложила она.

Он недовольно поморщился, не понимая, о чем она говорит.

— Я уже делала это с вашим драконом.

— Будешь мурлыкать?

Она кивнула.

— Но я не хочу… Меня не интересует… Я хочу сказать…

— Это не секс. Это лечебные звуки.

Ему ее предложение явно не нравилось.

— В этом нет необходимости.

Она почтительно поклонилась.

— Тогда я, пожалуй, вернусь в кухню.

— Нет! — воскликнул Джонас. — Оставайся. Все хорошо. Я… Если ты считаешь, что это поможет… Я просто не понимаю.

Она улыбнулась, безотчетно радуясь тому, что он так быстро сдался.

— Лечение необязательно понимать, в него достаточно верить, — поучительно произнесла она и поправила одеяло так, чтобы неприкрытым оставался только его дракон. Прежде чем начать лечение, она строго посмотрела на него и сказала: — Энергию ян держите в себе. Ваше семя не должно излиться.

— Не беспокойся, — ответил Джонас. Его голос был каким-то резким и даже скрипучим. — После сегодняшней ночи у меня, наверное, ничего не осталось.

Опустив глаза, Маленькая Жемчужина посмотрела на его дракона, который начинал поднимать голову.

— Вы еще на многое способны, — неохотно призналась она.

Капитан Джонас ничего не ответил. Он молчал все время, пока она занималась своим делом. «Вот и чудесно», — подумала она, улыбнувшись. Значит, сейчас самое время провести один эксперимент.

5 января 1890 г.

Дорогой Джонас!

Если ты посмотришь на дату, стоящую на этом письме, то поймешь, что именно в этот день ты отправился в плавание. Ты снова поплыл в Китай. Я только что вернулся из порта, где наблюдал, как ты, шатаясь из стороны в сторону и крепко сжимая руками голову, поднимался на борт корабля.

Брат, я опасаюсь за твою жизнь. Я не знаю, что толкнуло тебя на путь беспробудного пьянства. Когда ты напиваешься, то сразу вспоминаешь о том, что Энни отказалась выйти за тебя замуж потому, что ты сын проститутки. Однако мне кажется, что все моряки распутники и пьяницы. Еще ты рассказывал о том, что в Китае курят опиум, что там проститутками становятся даже маленькие девочки, а также о том, что и как там пьют.

Что случилось с тем мальчиком, который клялся, что никогда не притронется к бутылке с ромом? Неужели ты успел забыть, как умерла наша мать? Неужели ты по доброй воле стал на путь порока?

Ты спрашивал, почему я выбрал стезю священнослужителя. Только из-за моей безграничной любви к тебе, Джонас, я сейчас расскажу, почему сделал такой выбор. Ты помнишь, как мы с тобой отмечали мое шестнадцатилетие? Тогда я впервые был с женщиной и впервые напился до беспамятства. Именно ты познакомил меня с этими «радостями» жизни. Да, конечно, до этого я уже пробовал алкоголь, ходил на свидания с девушками и даже несколько раз целовался. Однако у меня еще ни разу не было такой ночи, какую устроил мне ты. Я помню, как ты по-братски обнимал меня за плечи. Я помню, как мы пели песни и с вожделением смотрели на женщин. Рядом с тобой я чувствовал себя крутым парнем. Я радовался тому, что ты мой брат, и старался не отставать от тебя: пил столько же, сколько ты, так же, как и ты, переспал со всеми местными шлюхами — словом, делал все, что делают настоящие мужчины.

А когда ты уехал, я лишился всего этого. Ты ушел в море, а я снова стал маминой сиделкой и защитником. Понял ли ты, почему я отказался стать моряком и не захотел плавать с тобой на одном корабле? Знаешь ли ты, что без меня мама и месяца бы не прожила? Знаешь ли ты, что она однажды чуть не умерла, потому что я взял все деньги, которые оставил нам ты, и пошел в бордель, вместо того чтобы купить продукты и уголь? Мне очень хотелось вернуть тот день, когда мы праздновали мой день рождения, снова испытать ту радость, которую я испытал, несмотря на то что напился тогда почти до беспамятства.

Итак, я пил и распутничал. Все больше и больше. Мама оставалась одна, когда к ней приходили ее мужчины. Деньги, которые она зарабатывала, я пропивал. А потом она умерла. Я же в то время был в «Слепой свинье». Пока я там развлекался с продажными девками, ее избили и изнасиловали. Я даже не знаю, приходила ли она в себя, звала ли меня. Я не знаю, возможно, она была слишком пьяной и не могла позвать на помощь. Я этого не знал, так как сам пребывал в пьяном дурмане. К утру ее тело уже остыло. Она вся была в крови, в желчи и слезах. Больше всего меня испугали ее слезы.

Тебе по утрам не противно смотреть на себя, Джонас? Ты не хватаешься за голову и не говоришь себе, что больше никогда не будешь пить? Что заставляет тебя снова тянуться к бутылке? Что заставляет тебя снова идти к проституткам? Говорю тебе, мой дорогой брат, если твоя рука ведет тебя к греху, то лучше отрезать эту руку, чем ждать, пока она приведет тебя в ад. Лучше быть одноруким и попасть на Небеса, чем гореть в аду, имея две руки. То же самое можно сказать и про твой член. Не допусти того, чтобы женщины или прочие «радости жизни» свели тебя в могилу.

Я заклинаю тебя, брат. Если мужчина не пьет и не страдает разными постыдными болезнями, то он легко сможет найти себе приличную девушку. Энни отвернулась от тебя, но есть и другие девушки. Давай поговорим об этом еще раз. Прошу тебя.

Твой любящий брат Альберт