– Глупый мальчик! Неужели ты и вправду думаешь, что мы поверим, будто ты все это время изнывал от тоски где-то в глуши Йоркшира?

Джеффри Ратберн, граф Таллис, поморщился, услышав скрипучий голос дамы, и увернулся от веера, которым она пыталась игриво хлопнуть его по руке. Десять минут назад он появился на балу у матери, и тут же незнакомая леди вместе со своей дочерью буквально загнали его в угол между лестницей и огромной колонной.

– Боюсь разочаровать вас, но я… – начал он устало.

– Фейс говорит, ссто вы сспионили для министерства внутренних дел, – вставила дочка женщины. Ее лицо напоминало сырое тесто. Ей не удалось научиться шепелявить по последней моде так, чтобы ее собеседник не был забрызган слюной.

– Как романтиссно, – ахнула она, томно взглянув на него.

– Глупости, Анора. Наверняка его светлость проводил время в женской компании.

Девушка выпятила толстые губы, и в его голове возникла невольная ассоциация с овцами в Йоркшире, откуда он уехал два дня назад.

– О, моя матусска рассказала мне все о потребностях мужчины. Могу вас заверить, ссто я все понимаю. Абсолютно все, – сказала она, хитро подмигнув ему.

У Джеффри хватило выдержки не подать виду, что его затошнило от ее слов. Когда ему наконец удалось взять себя в руки, он слабо улыбнулся девушке и ее нахальной мамаше.

– В таком случае вы, очевидно, понимаете и то, что я должен покинуть вас, чтобы поздравить мать с днем рождения.

Он поклонился так вежливо, как только мог, и стал прокладывать себе дорогу в толпе женщин, мечтающих сделать его своим зятем, и их дочерей, которые надеялись, что он обратит на них внимание.

Если бы он знал, что его мать решит использовать этот вечер для того, чтобы подыскать ему невесту, то, наверное, вставил бы себе кольцо в нос и надел седло вместо нового модного вечернего костюма. Подумать только – всего два дня назад он скучал по Лондону!

Стараясь не пасть духом окончательно, Джеффри бродил среди приглашенных леди, пока не нашел свою мать. Она принимала гостей в арендованном зале и выглядела как всегда элегантно – ее серебристые волосы были украшены гребнями из слоновой кости, идеально сочетающимися с кремово-бордовым платьем.

– С праздником, мама, – сказал он, поцеловав ее в щеку.

– Джеффри, – воскликнула миниатюрная женщина, поворачиваясь к нему лицом, – ты все-таки добрался сюда!

– Как видишь, мама, – поклонился он.

– О, милый, почему ты такой мрачный? Ты же не собираешься испортить мой день рождения только потому, что в этом году мне захотелось отпраздновать его с бóльшим размахом, чем обычно? Этот монстр Наполеон опустошает континент, и мне показалось, что всем нам не помешает немного отвлечься.

– Как патриотично, – сказал он.

Его мать внимательно посмотрела на него и сделала вид, что обиделась:

– Ты злишься на меня.

Джеффри вздохнул, прекрасно зная, что его мать невозможно заставить экономнее распоряжаться финансами. Для нее светская жизнь была важна как воздух. В этом и было ее очарование. Поэтому он улыбнулся, напомнив себе о том, что их материальное положение улучшилось. И если его мать решила устроить немного более пышное празднование, то лишь потому, что она предвидела будущий успех своей семьи.

После пяти лет трудов им наконец удалось поправить финансовое положение.

Он расслабился, глядя на дорогие цветы, выращенные в теплицах, большой оркестр и обилие всевозможных угощений.

– Нет, мама, я не сержусь, – сказал он и понял, что это на самом деле так. – Сказать по правде, я с удовольствием повеселюсь здесь.

– Превосходно, потому что у меня для тебя отличная новость, – ответила его мать, взяв бокал шампанского с ближайшего стола. Она взяла сына под руку и отвела в сторону. Было видно, что ей не терпится поделиться секретом.

Джеффри слегка растянул один из локонов, выскользнувших из ее элегантной прически.

– Дай угадаю. Ты нашла эликсир долголетия и помолодела на двадцать лет. Но это ни для кого не секрет, дорогая, ведь ты выглядишь не старше тридцати, – прошептал он, наклонившись к ее уху.

– Ох, глупый мальчишка, – ответила женщина, покраснев до самых кончиков серебристых волос. – Вот, выпей.

Она протянула ему бокал, и он послушно сделал глоток, наслаждаясь вкусом лучшего шампанского.

– Наша София выйдет замуж за майора Вайклиффа через четыре недели!

Джеффри замер, едва не поперхнувшись шампанским. Он медленно опустил бокал.

– Что ты сказала?

– Не правда ли, это прекрасно? Мы объявим об этом сегодня.

Его мать улыбалась, и лицо ее светилось от радости.

– На самом деле они уже обвенчались втайне ото всех, после романтического путешествия в Шотландию, но официальная церемония состоится через четыре недели.

Его сестра замужем?

– Честно говоря, я уже стала терять надежду, – продолжила его мать. – Теперь же я просто вне себя от счастья.

Джеффри тоже был рад за сестру. После пяти лондонских сезонов она заслужила право на любовь и брак. Все, включая саму Софию, привыкли видеть в ней милую женщину, обреченную оставаться старой девой до конца своих дней. Она сказала ему, что никогда не выйдет замуж. И настояла на том, чтобы он потратил ее приданое на покупку овец.

Боже, она настояла на этом!

А теперь он неожиданно узнал, что через четыре недели она выходит замуж. Где же взять деньги на приданое?

– Выпей еще, Джеффри. Ты побледнел.

Он едва слышал голос матери.

– А это не может подождать до следующего года?

Имея несколько месяцев в запасе он, наверное, сможет собрать достаточную сумму.

– Им не обязательно жениться прямо сейчас. Через несколько месяцев я смогу уладить денежные вопросы, – сказал он, пытаясь убедить не только ее, но и себя.

От ее молчания ему стало не по себе.

– Мама?

– Они не могут ждать, Джеффри. София… – Она огляделась вокруг, чтобы убедиться, что никто не подслушивает их разговор, а потом снизила голос до едва различимого шепота. – Она в положении.

Джеффри в ужасе уставился на мать. Беременна? София, которую он называл Снежной Королевой, беременна? Он должен отомстить за сестру. Он покажет этому…

– Они любят друг друга, Джеффри.

– Но…

В голосе его матери послышались стальные нотки:

– Джеффри Лоуренс Томас Ратберн, я благословила этот союз. И если ты каким-то образом навредишь своей сестре или майору Вайклиффу, то клянусь, я никогда не прощу тебя!

Джеффри повернулся к матери и удивленно взглянул на нее. Она не называла его полным именем уже лет двадцать. Постепенно его негодование стало утихать.

– Ты хочешь, чтобы они поженились?

– Конечно.

– А София?

– Мечтает об этом.

Взглянув ей в глаза, Джеффри понял, что выхода нет. Его сестра выйдет замуж. Через четыре недели.

– Полагаю, мне не остается ничего другого, как обеспечить ее приданым, – мрачно сказал он.

Он допил шампанское, чувствуя беспомощность и пытаясь побороть внезапно подступившие слезы. Четыре недели. Как за такой короткий срок можно собрать деньги на приданое?

– У нас его нет? – Голос матери звучал глухо и печально.

Они оба знали, что речь идет о приданом Софии. Несмотря на то что его мать, казалось, не интересовало ничего, кроме последних сплетен, она не была глупой и не имела привычки закрывать глаза на проблемы. Она знала об их финансовых трудностях.

– Увы, – так же тихо ответил он. – У нас его нет.

– Что ж… – Она отвела глаза и взяла еще один бокал шампанского, а затем протянула его сыну. – Я думаю, что майор Вайклифф женится на ней даже без…

– Нет!

Его громкий возглас привлек внимание нескольких гостей, и Джеффри понизил голос:

– Я не должен был трогать деньги, отложенные на свадьбу моей сестры.

– Но она настаивала на этом!

– Мне не стоило соглашаться!

– Но ты согласился и поступил совершенно правильно. София абсолютно не винит тебя.

– Да какая разница, мама? Это ее деньги.

– Поговори с Вайклиффом. Я уверена, что он поймет.

– Ни за что! Вайклиффу так же нужны деньги, как и нам. – Он сжал бокал в руке. – Это деньги Софии. И она должна получить их.

Он понятия не имел, где возьмет деньги – разве что продаст все то, что нажил с таким трудом. На поиски нужной суммы у него оставалось всего четыре недели, а это значит, что его семья оказалась в том же положении, в котором была пять лет назад, когда спасти их могла лишь богатая невеста.

О боже! Он окинул взглядом комнату, начиная понимать, что происходит. Он увидел блеск драгоценных камней, дорогие ткани, богатство каждой из приглашенных сюда девушек.

– Боже, мама. Ты наполнила эту комнату состоятельными наследницами.

Она вздохнула, подтвердив его худшие опасения.

– Я знала, что тебе это не понравится, – ответила она. – Мужчины чересчур трепетно относятся к собственной чести.

Джеффри заставил себя смолчать, прекрасно зная, что едкие фразы не помогут в этой ситуации. Вместо этого он взглянул туда, куда указывала рука матери, – на всех собравшихся здесь молодых девушек.

– Каждая из них мечтает, что ты обратишь на нее внимание.

– И, без сомнения, каждая готова упасть к моим ногам, только бы я повел ее под венец, – резко ответил Джеффри, чувствуя горькое разочарование. Он работал не покладая рук все эти годы, надеясь избежать брака по расчету. А теперь он чувствовал себя так же, как его овцы на ярмарке.

– Пойдем, дорогой, я хочу познакомить тебя с одной молодой леди, – сказала мать, направляясь к краю зала.

Джеффри позволил ей вести его туда, куда она желала, но каждый новый шаг давался ему все сложнее. Пять лет назад он уже пытался завоевать руку богатой наследницы. Ему почти удалось сделать очаровательную Аманду Виндхэм своей женой. Но оказалось, что настоящее имя Аманды – Джиллиан Эймс, и она всем сердцем любит Стивена Конли, пятого графа Мавенфорда. Решив не спорить с судьбой, Джеффри отменил поспешное венчание, позволив Джиллиан выйти замуж по любви.

Подарок, который Мавенфорд вручил ему при расставании, дал Джеффри возможность поправить финансовое положение семьи. Но теперь, когда после пяти лет непрерывных трудов ему наконец удалось добиться каких-то результатов, оказалось, что ему необходимо срочно обеспечить сестру достойным приданым.

А это значило, что Джеффри вновь предстоит отправиться на поиски обеспеченной невесты.

Впервые за несколько лет Джеффри почувствовал, как в нем закипает ярость. Он злился на расчетливых мамаш, которые подталкивали к нему своих непорочных дочерей в надежде заполучить высокий титул. Злился на отца, который спустил наследство своих детей за игорным столом. Но больше всего он злился на себя.

Все считали его умным человеком, финансовым гением, хозяином, который готов проводить все дни за стрижкой овец и ночи за размышлениями над тем, как увеличить прибыль. И все же, несмотря на все его старания, он проиграл. Поражение оставило горький осадок.

Джеффри остановился перед дверью.

– Нет.

Его мать обернулась, с удивлением глядя на него.

– Что?

– Я сказал нет.

– Что «нет»?

– Нет, я не буду больше пить шампанского, не буду танцевать, не буду общаться с этими пустышками.

– Но…

– Я устал, мама. И не в состоянии сейчас развлекать перепуганных богатых девочек.

– Но…

– Нет.

Она внимательно взглянула на него зелеными глазами, заметив на лице сына усталость и тревогу, от которой его лицо казалось старше.

Он был на пределе. Она должна понять это.

– Конечно, Джеффри. Возможно, тебе стоит пойти наверх и насладиться бокалом бренди в одиночестве? Комната для музыки прекрасно подойдет.

Джеффри улыбнулся, чувствуя благодарность за временное избавление от поисков невесты. Поцеловав мать в щеку, он вышел из зала и буквально взлетел вверх по лестнице. Ему требовалось время, чтобы все обдумать.

Боже, всего четыре недели!

Джеффри добрался до комнаты и налил себе бренди, даже не потрудившись сначала зажечь свечу. Сделав глубокий вдох в окружающей его темноте, он ослабил галстук и стал размышлять, что делать дальше. Он знал ответ на этот вопрос. Ему было хорошо известно положение их финансов, а точнее, их отсутствие. И хотя Джеффри изо всех сил пытался составить какой-то план, оценивая в уме каждую овцу, каждый акр земли, он знал, что надежды нет. Он не сможет обеспечить Софию приданым и при этом выплатить закладную. Ему придется найти богатую невесту.

Но Джеффри не мог заставить себя смириться с этой мыслью. Пока не мог. Словно веревка, она сжимала его шею мертвой хваткой. Он едва успел налить себе второй бокал спасительного эликсира, когда его взгляд привлекло открытое окно.

Это что, нога? И рука, ухватившаяся за подоконник?

Девушка пыталась проникнуть в комнату через окно! Черт, они, по-видимому, готовы лезть на деревья, чтобы добраться до него!

В нем боролись два противоречивых желания – истерически рассмеяться при виде этого зрелища и убежать, вопя от ужаса. На что еще пойдут эти женщины, чтобы затащить его под венец?

Но как человек, которого тянет потрогать разболевшийся зуб, Джеффри вновь вернулся взглядом к незнакомке. Ее стройная ножка, сиявшая жемчужной белизной в лунном свете, оказалась весьма недурна.

Откуда-то издалека доносились голоса гостей, которые, скорее всего, обыскивали зал, пытаясь найти его. Он помрачнел, поняв, что ему некуда бежать, но зато он может насладиться неожиданным представлением.

Усевшись на диванчик, он стал наблюдать за девушкой, которая пыталась протиснуться в узкое окно. Он мельком увидел ее медово-каштановые локоны, выбившиеся из прически, услышал тихий шелест белого шелка, а потом окно заслонила юбка, плотно облегающая упругую попку.

На самом деле Джеффри наблюдал за девушкой не более нескольких секунд, но сразу понял, что они навсегда останутся в его памяти. Он увидел ровно столько, сколько необходимо, чтобы дать волю фантазии, а уже в следующее мгновение таинственная незнакомка наконец спрыгнула в комнату спиной к нему, белый шелк платья зашелестел и скрыл ее ножки от любопытного взгляда.

– Будет лучше, если ты вынешь ветку из волос. Она портит все впечатление, – промурлыкал он.

Девушка охнула и повернулась к нему, глядя полными удивления глазами.

Возможно ли это? Неужели она действительно не ожидала, что в комнате кто-то есть? Джеффри не мог поверить в это. Для чего еще девушке лазать по деревьям, как не для того, чтобы добраться до него?

– Поздравляю – твой план удался. Можешь считать, что ты пробудила мое любопытство. – Чувство юмора помогло ему немного сгладить горечь в голосе.

Девушка нахмурила брови, размышляя.

– Спасибо, – рассеянно ответила она. – Люди говорят, что я довольно умная.

– Не могу не согласиться. Настолько умная, что теперь мне не терпится узнать больше.

Он наклонился и зажег ближайшую свечу.

– Нет!

Но было поздно. Пламя вспыхнуло, наполнив комнату мягким светом.

Она была красивой, старше, чем казалось на первый взгляд. В полумраке ее глаза напоминали глубокие синие озера, обрамленные невероятно длинными ресницами. Ее губы горели, как губы женщины, которую… только что поцеловали?

«Да, – подумал он, и почувствовал, как все его тело напряглось, – она целовалась с кем-то». И она определенно была старше, чем он подумал вначале, вероятно, ей было около двадцати одного года. Взглядом он скользнул ниже, на платье, сшитое по последней моде, отмечая ее маленькую высокую грудь и обворожительно узкую талию. Остальное было скрыто под юбкой, но Джеффри не составило труда возродить в памяти ее кремово-белое бедро и стройную щиколотку. Лишь заметив, как девушка нетерпеливо постукивает ножкой по полу, он наконец вырвался из плена воспоминаний.

– Прошу прощения, что напугал тебя, красавица, но мне не часто попадаются женщины, которые способны на такие поступки.

– В таком случае у вас, очевидно, нет сестер, – ответила она.

Джеффри не мог представить себе Софию, которая согласится залезть на лестницу, не говоря уже о дереве.

– Напротив, моя сестра – само благоразумие. Но мне больше по душе те, которые не боятся испортить прическу, – сказал он, жестом указывая на розовые и оранжевые листья, запутавшиеся в ее волосах.

Девушка попыталась привести себя в порядок. Не прекращая лукаво улыбаться, Джеффри встал с дивана и приблизился к ней.

– Позволь, я помогу тебе.

Он аккуратно выпутал из ее прически листья, окрашенные во все цвета осени, ощущая нежную шелковистость ее золотистых локонов. Затем, не в силах противостоять неожиданному порыву, он ловко вытащил две шпильки, удерживавшие часть ее волос.

– Ой, я такой неловкий, – с притворным смущением воскликнул он, с наслаждением касаясь вырвавшихся на свободу кудрей.

Но, к несчастью, ему не довелось долго радоваться – девушка попятилась, раздраженно скривив губы.

– С ними такое вечно случается.

Джеффри едва удалось сдержать смех. Он с удовольствием наблюдал за тем, как она безрезультатно пытается заколоть волосы шпильками. Отойдя на шаг, чтобы не поддаться искушению вытащить оставшиеся шпильки, он взял бокал бренди.

– Выпей со мной, радость моя.

– Я потеряла веер! – воскликнула девушка, не обращая никакого внимания на его предложение. Она стала обыскивать пол в надежде найти пропажу, но поиски не дали никаких результатов. Тогда она подбежала к окну и выглянула вниз. Джеффри понял, что ему срочно нужно придумать что-то, иначе она вылезет в окно.

Он подошел к ней и, взяв за тонкую руку, отвел в сторону, заметив, что окно расположено высоко над землей, а дерево, по которому она взобралась сюда, растет на некотором расстоянии от дома.

– Разрешите представиться. Я Джеффри Ратберн, сын хозяйки.

– Граф? – Его слова, очевидно, потрясли девушку, и она наклонилась поближе, словно хотела лучше рассмотреть его.

– Он самый. – Отвесив изысканный поклон, он улыбнулся еще шире, увидев ее неуклюжий реверанс.

– Добрый вечер, милорд, – запинаясь, выговорила она и вновь взглянула в сторону окна.

Ее мысли невозможно было не понять. Она собиралась отправиться на поиски пропавшего веера несмотря на то, что падение с такой высоты не предвещало ей ничего хорошего. Он поспешно налил ей бокал бренди.

– Я неожиданно понял, как мне одиноко. Не согласишься ли ты выпить со мной?

Она задумалась, а Джеффри задержал дыхание, ожидая ее ответа. Ему не следовало оставлять ее здесь. Нужно было предложить ей спуститься в зал, воспользовавшись при этом дверью, но ему хотелось разгадать загадку ее необычного появления. В конце концов, она могла оказаться очаровательной воровкой, которая собиралась ограбить гостей его матери. Он обязан узнать о ней больше.

– Пойдем, – уговаривал ее Джеффри. – Что плохого может случиться от одного бокала?

Он приподнял брови, надеясь, что девушка решит доказать ему свою храбрость. Но она, казалось, не заметила этого.

– Думаю, мне стоит вернуться на дерево.

Он в изумлении уставился на нее:

– Лишь для того, чтобы найти веер?

– Веер? – Она нахмурилась. – Какая глупость! Чтобы подумать.

– Ты думаешь на деревьях?

– Обычно да. Дома у меня есть замечательный домик на дереве, и, думаю, это уже вошло в привычку. Тетя Вин говорит, что это очень странно и что в Лондоне я не должна так поступать, но иногда я не могу сдержаться.

Она взглянула на огромный дуб.

– И все-таки мне кажется, что в данном случае тетя Вин поняла бы меня, хотя мое белое платье, должно быть, слишком бросалось в глаза при лунном свете. Тетя Вин всегда терпела мой непростой характер, но она предупредила, что другие могут отнестись к моим странностям не так благосклонно.

Джеффри кивнул, зачарованный звуком ее голоса. Каждое ее слово было четким, словно пометка на странице, оно звучало с почти научной точностью, даже когда ее мысли блуждали невесть где. Но все это в сочетании с лунным светом и бренди околдовывало его, заставляя задуматься о том, о чем он ранее даже не подозревал.

– Вот почему, увидев открытое окно, я решила, что лучше будет подумать здесь, – продолжила девушка.

Она замолчала, и Джеффри нахмурился.

– Значит, ты пробралась сюда не для того, чтобы разыскать меня, – сказал он и неожиданно понял, что его это расстроило.

– Я понятия не имела, что в комнате кто-то есть. Я вернусь на дерево.

И, словно это решало проблему, она подошла к окну и приподняла юбку, готовясь вылезти наружу.

– Нет!

Она замерла, широко распахнув глаза от удивления, в то время как Джеффри пытался выдумать достойный предлог, чтобы заставить ее остаться с ним.

– Я… я не могу позволить тебе сделать это. Ты можешь упасть…

– Я никогда не падаю.

– И все же, это возможно.

– Не нужно так переживать, милорд. Признаюсь, однажды я действительно упала с дерева. Мы с отцом очень ушиблись, и я сломала руку, но она срослась всего за несколько недель. А из-за вынужденного бездействия у меня появилась возможность выучить все уроки. Так что, с какой стороны ни посмотри, это был полезный опыт.

Когда он не нашелся что ответить, она вежливо кивнула ему и запрыгнула на подоконник.

– Нет! Подумай о моей матери!

Девушка нахмурилась:

– О графине?!

– Ну да, – продолжил Джеффри, наконец выдумав уважительную причину, чтобы задержать ее. – Сегодня день ее рождения. И даже если ты отделаешься ушибами, она упадет в обморок при одной лишь мысли об этом.

Девушка нахмурилась еще больше.

– А почему она упадет в обморок, если со мной что-то случится?

Он пожал плечами, борясь с улыбкой.

– Понятия не имею, но могу тебя заверить, что так и будет. Поэтому как ее сын я настаиваю на том, чтобы ты воздержалась от возвращения на дерево. Хотя бы до конца бала.

Она вздохнула, спрыгивая обратно на пол.

– Ну хорошо. А где мне в таком случае думать?

– Почему бы не заняться этим прямо здесь? Обещаю, я буду сидеть молча.

Она с подозрением покосилась на него:

– Честно?

Джеффри кивнул, плотно сжав губы, чтобы не улыбнуться. Затем он протянул ей бокал с бренди. Она взяла его, но пить не стала, усевшись на ближайший стул, а он вернулся на диван.

К несчастью, несмотря на обещание, ему было сложно хранить молчание рядом с этим необычным созданием. Девушка смотрела на пол, рассеянно теребя волосы и, казалось, была всецело погружена в свои мысли. Время от времени она глубоко вздыхала, при этом словно еще глубже опускаясь в сиденье.

Джеффри не смог вытерпеть больше десяти минут.

– Может, тебе стоит думать вслух? – предложил он.

Девушка вздрогнула и подняла голову.

– Мне кажется, кто-то обещал молчать, – укоризненно заметила она.

– Но я не думал, что ты будешь думать так громко.

Она склонила голову набок, явно не понимая, о чем он говорит.

– Ты вздыхаешь. И довольно громко. Я удивляюсь, как тебя еще не услышали внизу.

Он дразнил ее, хотя и старался выглядеть серьезным. Неожиданно она улыбнулась и ее лицо засияло от удовольствия.

– Не нужно издеваться надо мной, милорд.

– Ну что ты, я не посмел бы издеваться.

Она снова вздохнула и прикрыла глаза, коснувшись щек темными ресницами.

– Конечно, ничего особенного не произошло. Моя тетя сказала бы, что это я виновата.

Джеффри коснулся ее руки, подтолкнув бокал к ее губам.

– Выпей, ангел мой, а потом ты можешь рассказать мне о том, что с тобой произошло.

Девушка открыла глаза и послушно сделала глоток. Когда она заговорила, в ее голосе слышались нотки вины.

– Это все я виновата, милорд. Я часто страдаю от собственного любопытства. Или от слабой воли, – добавила она уже тише. – И постоянно попадаю в неприятности.

Джеффри взглянул на девушку, впервые заметив, что ее пальцы, сжимавшие бокал, немного дрожат. Он догадался, что тихий шепот, которым она говорила, был признаком переживания, а не попыткой соблазнить его.

Ругая себя за недальновидность, он внезапно вспомнил блеск ее губ – губ, которые недавно целовали. Эта прекрасная незнакомка не пыталась разыскать его, она бежала от чего-то, а вернее, от кого-то. И этот незнакомец напал на нее во время бала у его матери.

Ярость вспыхнула в груди Джеффри, и он поклялся себе, что отомстит за таинственное создание, находящееся перед ним. Он даже не задумывался над тем, откуда у него появились такие мысли. Просто знал, что должен так поступить. Но сначала ему как можно деликатнее нужно было узнать подробности.

– Я умею хранить чужие тайны, – тихо промолвил Джеффри, сжимая ее маленькую ручку.

Он не собирался касаться ее, а хотел лишь узнать имя грубияна, обидевшего ее, но неожиданно понял, что держит ее за руку, нежно поглаживая шелковистую кожу.

– Расскажи мне все от начала и до конца.

Девушка взглянула на их переплетенные пальцы и медленно склонила голову набок, словно пытаясь проанализировать ощущения. Затем она резко вскочила и начала ходить из стороны в сторону.

– Вы знакомы с Альвиной Морроу? В следующем месяце она собирается выйти замуж за барона Хейса.

Джеффри недоуменно уставился на нее, решив, что она хочет отвлечь его от неприятной темы порцией свежих сплетен.

– Я лишь недавно вернулся в Лондон и еще не успел узнать об этом.

Девушка пожала плечами, и ее платье зашелестело.

– Неважно. Она моя близкая подруга. Граф сделал ей предложение, но она отвергла его ради немецкого барона.

Джеффри молчал, внимательно вглядываясь в ее лицо. До сегодняшнего дня он понятия не имел, что лицо может быть настолько выразительным.

– Вчера мы очень мило поболтали с ней, – продолжила девушка, – и я спросила, почему она выбрала именно его. Ведь ее мать мечтала о зяте с высоким титулом.

Она взглянула на Джеффри, и он молча кивнул, давая знать, что внимательно слушает.

– Альвина сказала, что любит барона. Вообще-то она описала это гораздо красноречивее, сопровождая рассказ большим количеством томных вздохов и нежных взглядов, но общий смысл я передала точно.

– В таком случае я могу лишь поздравить ее.

Услышав циничные нотки в голосе Джеффри, девушка бросила на него беглый взгляд.

– Вы не верите в ее чувства?

– Я не знаю людей, о которых ты рассказывала, поэтому не берусь судить.

Она снова пожала плечами, и Джеффри перевел взгляд на ее платье, мерцавшее в свете свечи.

– Я тоже не поверила ей. Я спросила, почему она так уверена, что любит его, и… – Она замолчала и нахмурилась, глядя в бокал. – Альвина ответила, что испытывает дрожь во время поцелуев с ним.

Даже в полумраке Джеффри различил румянец, появившийся на щеках девушки.

– Конечно, я подумала, что это бессмыслица, но все же решила поискать упоминание чего-то подобного в библиотеке отца, в особенности в греческой любовной поэзии. – Она внимательно посмотрела на него. – Вы знаете, что в литературе описаны сотни различных физических реакций?

Джеффри уставился на нее, не зная как ответить.

– Я… я читал нечто подобное.

Она кивнула, словно такой ответ позволил ей удостовериться в его эрудированности. Потом она вновь заговорила, расхаживая по комнате взад-вперед.

– Наши с Гарри семьи заключили соглашение вскоре после нашего рождения, так как наши владения граничат друг с другом. До этого меня никто никогда не целовал, и мне было интересно…

– Заставит ли он тебя испытывать дрожь во время поцелуя, – сухо закончил Джеффри.

Девушка пожала плечами, вновь уставившись на содержимое бокала.

– Мне было интересно.

Он вздохнул и постарался придать голосу мягкость, несмотря на то что внутри его по-прежнему кипел гнев.

– Скажи, он обидел тебя? Может, мне нужно вызвать доктора?

– О нет! – воскликнула девушка.

Она закусила губу, и Джеффри показалось, что она всеми силами пытается сдержать улыбку.

– Он понадобится разве что Гарри… то есть лорду Бертону. Боюсь, я ударила его довольно сильно. Я… возможно, я сломала ему нос. – Она сделала паузу, чтобы глотнуть бренди. – Забавно – ведь это он научил меня правильному удару. Мы выросли вместе.

Джеффри не знал, что сказать. Он думал, что придется успокаивать пережившую неудачное любовное приключение незнакомку, но оказалось, что она вполне способна сама решить свои проблемы. Более того – применить для этого силу.

– Пожалуйста, расскажи, как все произошло, – попросил он, чувствуя себя уже гораздо спокойнее.

Девушка легко коснулась пальцами губ.

– Мы прогуливались по саду, и я попросила его поцеловать меня. – Она нахмурилась и продолжила: – Он не дал мне возможности объяснить, зачем это нужно, и… поцеловал меня!

Она посмотрела на Джеффри широко распахнутыми от возмущения глазами.

Джеффри удивленно приподнял брови, чувствуя, что должен заступиться за неизвестного ему лорда Бертона, даже если тот повел себя совсем не так, как подобает джентльмену.

– Ты сама попросила его об этом.

– Да, конечно. Но не… не…

– Не с таким энтузиазмом?

– Не так мокро!

Джеффри был рад, что перед этим поставил бокал на стол, иначе он непременно расплескал бы напиток.

– У меня было такое впечатление, что я прижимаю губы к мокрой рыбе. А потом он положил руки на… – Она указала на свой корсаж. – Вот тогда-то я его и ударила.

Она лукаво усмехнулась:

– Боюсь, я сбила его с ног.

– Уверен, он этого заслуживал, – вставил Джеффри, которому ее слова по какой-то непонятной причине доставили удовольствие.

Девушка грустно покачала головой:

– Нет, я ведь действительно сама попросила его поцеловать меня. Гарри не виноват в том, что это было так… отвратительно. Если это лишь малая часть того, что мне предстоит испытать в браке, то, боюсь, я не смогу этого вытерпеть, – поморщилась она.

Налив себе еще бренди, она сделала маленький глоток.

– Это было очень неприятно. Теперь вы понимаете, зачем я отправилась на поиски подходящего дерева? – добавила она, глядя на беззвучно раскачивающиеся за окном ветви.

Джеффри улыбнулся – его позабавила ее манера вести диалог, но он прекрасно понимал ее проблему. Эта девушка не стала жертвой насилия, хотя излишне пылкому лорду Бертону явно не помешало бы узнать больше о представительницах прекрасного пола. Бедная девочка пришла в ужас от одной только мысли о том, что ей предстоит делить постель с мужчиной, который даже не удосужился сделать их первый поцелуй приятным.

Джеффри задумался над ее словами, чувствуя нарастающее возбуждение. Она была прекрасна. И необычна. Ему хотелось доказать, что не все мужчины такие, как Гарри. Инструкторы верховой езды учат: если лошадь сбросила тебя – нужно тут же оседлать ее вновь.

Взяв бокал с бренди, он заговорил с девушкой, стараясь придать голосу безразличие с едва уловимой ноткой вызова. Она не догадывалась, как кровь стучит у него в висках в ожидании ее ответа.

– На твоем месте я не стал бы слишком волноваться, – сказал он. – Это лишь один поцелуй, к тому же плохой. Есть и другие мужчины, которые, м-м-м, действуют более умело. Возможно, тебе даже удастся найти того, кто заставит тебя почувствовать дрожь, о которой ты говорила.

Он улыбнулся ей ленивой, широкой улыбкой, пребывая в легкой эйфории от выпивки и присутствия прекрасной девушки, которой хотелось узнать его мнение о поцелуях. Она ответила ему тем же. Ее губы слегка изогнулись, а глаза засияли от любопытства.

Девушка кивнула.

– А ведь вы правы. Это всего один поцелуй. Его явно недостаточно для того, чтобы обрекать себя на одинокое существование.

– Господи, конечно же нет.

Она наклонила голову, пристально изучая его, отчего сердце Джеффри стало биться чаще.

– Думаю, есть мужчины, которые способны гораздо лучше показать себя в подобной ситуации.

– Их очень много, – ответил он хриплым от возбуждения голосом.

– И мы с Гарри не помолвлены. Наши семьи просто обговаривали такую возможность. Вообще-то, моя тетя потратила крупную сумму для того, чтобы я не пропустила этот сезон и попыталась встретить достойного джентльмена.

Она сделала глоток бренди, прижав идеально очерченный ротик к краю бокала.

– Меня все считают достойным джентльменом, – вставил Джеффри, не отрывая глаз от ее влажных губ. – К тому же я довольно хорошо целуюсь.

Ее глаза вспыхнули.

– Правда, милорд?

– Безусловно.

– А леди чувствовали дрожь, когда вы целовали их? – спросила она.

Он поставил бокал, стараясь не замечать того, что их разговор принял почти неприличный оборот, наслаждаясь видом ее кожи, которую свет свечи окрасил в теплый розоватый оттенок, наблюдая за ее полуоткрытыми алыми губами и тем, как опускается и поднимается ее грудь.

– Мне никогда не приходило в голову спросить их об этом, – ответил он, заботясь о том, чтобы его голос звучал спокойно. – Возможно, нам стоит провести эксперимент.

– О да, я именно об этом и подумала! – воскликнула она. – Именно это и привело меня к Гар…

– Забудь о Гарри. Думай о том, как собрать нужную информацию, – перебил ее Джеффри.

Она решительно поставила бокал на стол.

– Превосходная мысль. Пожалуйста, встаньте, милорд.

Джеффри недоуменно посмотрел на нее.

– Прошу прощения?

– Встаньте. Гарри целовал меня стоя. Полагаю, что ради чистоты эксперимента нужно скопировать предыдущие условия.

Джеффри нахмурился, глядя на полупустой бокал, который он держал в руке, и гадая, почему ее слова злят его.

– Прошу прощения?

– Вы хотите знать, чувствуют ли леди дрожь во время вашего поцелуя?

Джеффри перевел взгляд на нее, силясь не потерять нить разговора. Внезапно он ощутил жалость к бедному Гарри.

– Ну да, пожалуй, – сказал он.

– Обещаю поделиться всей полученной информацией с вами.

Он ухмыльнулся, радуясь, что она подхватила его идею с таким энтузиазмом. Но честь заставила его упомянуть еще кое-что:

– Ты же понимаешь, что все это абсолютно неприлично?

– Глупости, милорд. Я делаю это ради науки.

Он кивнул, удовлетворенный таким объяснением. Это исключительно ради науки, объяснил он совести. Нельзя стоять на пути прогресса. Он поднялся на ноги.

– Мне нужно стоять?

– Да. Где-то здесь.

Она указала на место рядом с ее левым плечом, и он послушно подошел, чувствуя нарастающее возбуждение.

– Не забудьте коснуться моего корсажа, – напомнила она.

– Я постараюсь.

Она пристально взглянула на него, очевидно смущенная тем, что его голос прозвучал слишком сухо.

– Если не хотите, то можете не делать этого. Я не хочу давить на вас. Вы и без того много сделали для меня.

Его улыбка стала еще шире.

– Я постараюсь перебороть себя. Во имя науки.

– Прекрасно, милорд, – улыбнулась она в ответ. – Я уверена, что не ошиблась в вас.

Она подняла голову.

– Можете начинать.

Он взглянул на нее и почувствовал, что падает, тонет в ее темно-синих глазах, в глубине которых притаились озорные искорки.

– Милорд?

– Меня зовут Джеффри.

– Джеффри.

Она произносила его имя совсем не так, как другие, – тепло, так тепло, что, казалось, даже воздух между ними нагрелся. Она приподняла подбородок, приблизив губы к его губам, но он не коснулся их. Еще не время. Вместо этого он нежно провел пальцем по ее лицу, наслаждаясь бархатистой кожей ее щек и шелковистыми ресницами. Девушка явно не ожидала этого – ее губы приоткрылись от удивления, когда она поняла, что Джеффри не станет сразу целовать ее.

– Гарри не делал этого. – Ее голос изменился, став глубже, и он улыбнулся, прекрасно понимая, какой эффект его ласки производят на нее.

– Приношу извинения.

Но он и не думал останавливаться. Его пальцы скользнули по ее лбу, спустились на кончик носа и наконец коснулись ее губ. Ее дыхание, горячее и соблазнительное, обжигало кожу. Он нежно провел по ее губам, воспалившимся после поцелуя нетерпеливого Гарри.

Джеффри почувствовал, как девушка задержала дыхание и прижалась к нему. От его выдержки не осталось и следа. Когда она была так близко, он забыл о том, что его страсть может напугать ее. Он поцеловал ее внезапно, почти грубо. На ее губах остался вкус выпитого им бренди, темного, богатого и полного невысказанных обещаний. Девушка была нежной и невинной, и восприняла его поцелуй как нечто совершенно естественное.

Он сжал ее еще крепче в своих объятиях, не давая ей возможности сбежать от его ласк. Он заставил ее открыться ему, пробуя ее на вкус, исследуя, достав до глубины ее души одним только поцелуем. Она ответила ему с той же чувственностью, копируя его движения, подстраиваясь под них и добавляя что-то свое.

Это был поцелуй, пронизанный страстью, и Джеффри едва не потерял голову от него. Лишь приглушенные звуки оркестра, начавшего играть новую мелодию, вернули его к реальности. Усилием воли он заставил себя отстраниться, пораженный чувством утраты, которое тут же захлестнуло его, и тем, как участилось его дыхание.

Его утешало лишь то, что на девушку этот поцелуй произвел даже большее впечатление, чем на него. Ее глаза, широко распахнутые и потемневшие от страсти, казалось, ничего не видели перед собой, а покрасневшие губы манили, предлагая отдаться запретной страсти.

– Ангел мой, мне кажется, что я должен вернуть тебя туда, откуда ты прилетела, – хрипло произнес он.

Она рассеянно захлопала ресницами, пытаясь прийти в себя.

– Что?

Он улыбнулся, испытывая чисто мужскую гордость, которая вернула ему исчезнувшую во время поцелуя уверенность.

– Тебя удовлетворили результаты твоего эксперимента?

Конечно, он дразнил ее. Ведь ответ на вопрос был написан на ее лице.

Она ответила не сразу, собираясь с мыслями и разглаживая платье.

– Полагаю, вы правы, милорд. Мне определенно нужно собрать больше информации, прежде чем ставить крест на семейной жизни.

Вдруг она нахмурилась.

– Тем более вы забыли коснуться моего корсажа.

Он удивленно уставился на нее и неожиданно осознал всю комичность ситуации. Боже, что за женщина! Она стояла перед ним, спокойная и серьезная, словно одна из чинных матрон, собравшихся в зале внизу. И лишь ему было известно, что скрывается за этой маской.

Мужчина, которому посчастливится взять ее в жены, будет всю жизнь наслаждаться ее чувственностью в постели. Конечно, если этот мужчина не будет настолько глуп, что не поймет, какое сокровище ему досталось.

Он протянул руку и убрал локон, упавший ей на глаза.

– Не искушай меня, радость моя. Сейчас, как мне кажется, нам лучше поискать твою… тетю?

Девушка кивнула, и Джеффри заметил разочарование на ее лице.

– Миссис Виннифред Хибберт. Она внизу с остальными вдовами.

– А тебя как зовут?

– Ой! – Она слегка покраснела от смущения. – Меня зовут Каролина Вудли. Мой отец – барон Альберт Вудли.

Джеффри поклонился.

– Рад нашему знакомству, мисс Вудли. А теперь тебе пора присоединиться к тете.

Позже, когда оркестр доиграл, свечи были потушены, а двери зала закрыты, Джеффри позволил себе возродить в памяти их поцелуй. Наблюдая из темноты своей спальни за тем, как рассвет окрашивает небо всеми оттенками розового, он вспомнил ее слова: «Мне определенно нужно собрать больше информации».

Больше информации? О поцелуях? Она не могла всерьез решиться на такое. Или все-таки могла?