Уэстмор проследил, как англичанин выходит из комнаты и исчезает в коридоре. Брайант предложил разделиться. Их целью было найти уязвимое место, слабое звено в цепи. Конечно, дом был настоящей крепостью, но выход должен был быть. Уэстмор решил найти его, однако…
Снова эти ощущения.
Дурные предчувствия.
Похоже, я не выберусь отсюда живым…
Он не знал, хочет ли вообще жить. После того, что Брайант рассказал ему, и после того, что он увидел в тех комнатах? Ангел был прав. В этом доме творится очень серьезное дерьмо. Он бросил лишь несколько полных отвращения взглядов, когда крался по одному из коридоров второго этажа. Религиозные лидеры под действием химических препаратов насиловали инвалидов и калек. Кто мог представить себе подобное? Кому вообще могло потребоваться такое?
Очевидно, Фэррингтону. Это настоящий безумец.
Но тут Уэстмора поразила чудовищная мысль.
Что если он НЕ безумец? Что, если он прав?
Уэстмор не был крестоносцем. Он был жалким, одиноким пьяницей. Но он должен был что-то сделать.
Господь всемогущий! — воскликнул про себя он, проскользнув в комнату, из которой только что вышел британец. Место походило на центр управления, и было напичкано видеомониторами. Сперва он подумал, что это комната охраны, но быстро заметил, что мониторы не подключены к камерам системы безопасности. Они транслировали сексуальные зверства, имевшие место в комнатах другого крыла.
Каждый монитор был глазом, глядящим в ад.
Уэстмора вырвало в угол. Он едва не рухнул на пол. Не, нет, нет, — причитал он про себя. Этому не бывать. Брайант прав. Мы должны сжечь это место дотла и уничтожить Фэррингтона…
Уэстмор не мог больше смотреть на экраны, но обратил внимание на панель с кнопками. Он нажал кнопку с надписью «ГАРАЖ», и монитор переключился на камеру в гараже. Где-то в доме было гаражное помещение. «Ролс ройс уайт шэдоу», несколько «БМВ», и пара тех фармацевтических фургонов. На другой кнопке была надпись «ТЕХПОМЕЩЕНИЕ». Уэстмор нажал ее, посмотрел.
Решение было у него в руках.
Он быстро покинул помещение. И это было к лучшему. Иначе он увидел бы, что происходит в комнате с лысым монахом.