Дэйв не знал, как ему удалось уснуть, но когда он проснулся, был уже полдень. Он потерян почти полдня! Схватив шляпу, он выскочил из вагона и тут же наткнулся на девочек и их собак, сидевших в пыли напротив его вагона.

— Вам давно пора вставать, — заговорила Мэгги. Видимо, девочки поручили ей обратиться к нему.

Остальные смотрели на Дэйва так, словно видели перед собой убийцу.

— Дядя Дэйв, почему вы отослали миз Синтию? — Голос малышки дрогнул, и последние слова она договорила уже сквозь рыдания.

— Мэгги, никуда я ее не отсылал. Мисс Маккензи сама решила уехать.

— Вы лжете! — набросилась на него Кэти. — Мы все слышали, как вы говорили, чтобы она уехала и не… не возвращалась… — Разрыдавшись, девочка побежала к палаткам.

Некоторые малышки тоже заплакали и бросились за ней.

Горестные всхлипывания и причитания оставшихся девочек переросли в настоящий вой, сопровождаемый завываниями собак.

Дэйв нервно огляделся по сторонам и увидел, что едва ли не все женщины стоят вокруг, прислушиваясь к их разговору.

— Этот человек должен самого себя стыдиться, — заявила одна из них, прожигая его взглядом и неодобрительно качая головой.

— Девочки, прошу вас, успокойтесь. Плачем делу не поможешь, а вы — от слез можете заболеть, — вымолвил Дэйв.

И тут как нарочно Полли Келлеген резко согнулась и ее вырвало, причем один ботинок Дэйва оказался забрызганным.

— Это из-за вас мою сестру тошнит, злой человек! — заявила ее сестра-близняшка. — Я все расскажу папе. — Обняв Полли за плечи, Пегги повела ее домой.

— Я ненавижу вас, мистер Кинкейд! — сквозь слезы выкрикнула Кэтрин Мэри.

Эта картина — плачущая пятилетняя девочка, рыдавшая уткнувшись маме в колени, — еще долго преследовала Дэйва.

— Прощу прощения, девочки, но мне надо идти. — Оттолкнув собак, подозрительно обнюхивающих его испачканный ботинок, Дэйв поспешил назад в свое жилище.

За что ему такое наказание? Что плохого он сделал? Почему все набросились на него?

Он выглянул в окно. Мэгги и еще несколько девочек по-прежнему сидели у его вагона. Не желая вступать в дальнейшие пререкания с ними, Дэйв сел за стол и схватил один из чертежей, лежавших на нем.

В течение дня он выглядывал в окно и видел, что девочки так и сидят у его вагона. Смех, да и только! Его взяла в плен стайка девчонок и три собаки!

К вечеру, удовлетворенно улыбаясь, он отложил бумаги в сторону. В конце концов, вынужденное пленение пошло ему на пользу — никто не отрывал его от дела, поэтому он мог спокойно поработать над одним из главных проектов и вычислить, на сколько градусов надо повернуть колею, чтобы набирающий скорость поезд не заносило на поворотах. Завтра он сообщит бригаде результат своих вычислений.

Выглянув в окно, Дэйв увидел, что его «тюремщицы» исчезли, но он не сомневался, что они так просто не оставят его в покое. «Как насчет „назойливых нахалок“ при изучении буквы „н“, а, мисс Синтия? Черт возьми, забудь ее, Кинкейд! Она уехала отсюда и ушла из твоей жизни!»

За ужином никто не разделил с ним компанию, не заговорил — похоже, всем, даже холостякам, уже было известно о его «ужасном поступке». «Короткая все-таки у людей память», — подумал Дэйв, направляясь к своему вагону после невеселого ужина в одиночестве. Ведь еще совсем недавно от него требовали, чтобы он выгнал Синтию из Тент-Тауна, а теперь его считают негодяем за то, что он позволил ей уехать. Похоже, день-другой придется потерпеть, пока все не утихнет. Плюх!

Дэйв почувствовал, как что-то ударило его в спину. Какого черта?! Он не услышал выстрела, не ощутил боли. Вдруг он заметил, как еще один «снаряд», свистя, приближается к нему. Дэйв пригнулся и попытался разглядеть, кто бросает в него, но было слишком темно. Потом он упал на землю, а «снаряды» продолжали падать рядом. Один из них попал ему в руку. Вытянув руку в сторону, Дэйв нащупал один из «снарядов». Грязь! В него бросали комьями грязи!

Разозлившись, он быстро встал, предположив, что это проказы учениц Синтии, но вдруг в лунном свете разглядел фигурки двух мальчишек, быстро убегавших от него. Пригрозив кулаком, Дэйв крикнул:

— Вы ответите за это, маленькие хулиганы! Несколько человек выбрались из своих палаток и вопросительно посмотрели на него. Среди них Дэйв узнал Шона Рафферти, Лидию О'Лири, Тима Макгира, чету Дэннегаев.

— Что-нибудь случилось, босс? — спросил Шон. Осознав, до чего смешно он выглядит, выкрикивая что-то и размахивая кулаками в темноте, Дэйв раздраженно спросил его:

— Неужели твои люди не могут уследить за детьми? Вернувшись домой, он лег спать, но провел всю ночь без сна, думая о Синтии. К утру Дэйв все-таки заснул, а проснулся в поту — ему приснилось, что он держит девушку в объятиях и говорит ей о любви. Какого дьявола ему снятся такие сны?! Ведь они не испытывали любви друг к другу — одно лишь плотское влечение, знакомое женщинам и мужчинам со времен Адама и Евы.

Дэйв сел. Черт возьми, опять эти мысли терзают его! Забудь рай! Чувства, что он испытывал к мисс Грешнице приведут его в преисподнюю, чем в рай.

— Господи, опять они! — простонал Дэйв, выходя утром из своего вагона.

Прямо к нему направлялась толпа разгневанных мамаш. Подумать только! Те самые женщины, что еще так недавно жаловались на Синтию, теперь пели ей дифирамбы и требовали, чтобы он вернул девушку в Тент-Таун.

— Наши дети так сильно плачут, что не могут заснуть! — заявила Рози Макгир.

— Девочки тоже должны получать образование, — возмущалась Мэри Келлеген.

— Но это вы и ваши мужья решили, что они могут и не учиться, — защищался Дэйв.

— Мужчины приняли это решение, а не мы, — заговорила Маргарет О'Нил. — Моя Шэннон узнала от миз Синтии — благослови Господь ее доброе сердце, — что женщины тоже имеют права. А не только мужчины.

— Да-да, не только мужчины! — вторили ей остальные женщины.

— Вы, мужчины, и так слишком много себе позволяете. И теперь мы хотим перемен! — выкрикнула Пэтти Дэннегай.

— Леди! Леди! — пытался остановить их Дэйв. — Со своими претензиями обращайтесь к своим мужьям, а не ко мне! А что касается образования ваших дочерей, то мисс Маккензи обещала, что пришлет новую учительницу, как только сможет. А теперь, с вашего позволения, леди, мне надо отправляться на строительство дороги.

— Знаете что, Всемогущий и Всесильный мистер Строитель Дорог! Или вы извинитесь перед миз Синтией и попросите ее вернуться, или строить железную дорогу будут очень-очень несчастные люди! Уж мы об этом позаботимся! — уверенно проговорила Рози Макгир. — Пойдемте, леди!

Святой Вседержитель! Они еще и шантажируют его!

Остаток дня Дэйв только и думал об идиотской ситуации, в которую попал из-за Синтии. Он поздно вернулся домой, из-за чего ему не досталось ужина, а подходя к вагону, снова был обстрелян комками грязи.

На следующий день, направляясь завтракать, Кинкейд встретил Кэтрин Мэри Дэннегай.

— Доброе утро, Кэтрин Мэри, — обратился к ней Дэйв. — Как ты себя сегодня чувствуешь?

Пятилетняя девочка показала ему в ответ язык и ничего не ответила.

Снузер же облаял его, а потом побежал за хозяйкой.

Дэйв целый день выслушивал ворчание мужчин, терпел ледяные взгляды женщин, отворачивался от показывающих ему язык девчонок, старался не попадаться на глаза мальчишкам, швыряющим в него грязью, и обходил стороной глухо рычащих собак. Он даже подумал о том, что ему, видимо, придется запирать дверь, потому что пропали его чистые трусы, а потом он нашел их в леднике. Вечером к нему пришел Шон Рафферти, видимо, понимая, что нелегкий разговор неизбежен.

— Ты должен все сделать для того, чтобы эта женщина вернулась, — сказал ему Шон. — Мужчины говорят, их жены не успокоятся. Моя Мэгги плачет ночи напролет, и, я слышал, так же ведут себя все девочки. Да что там девочки — даже мальчишки приуныли.

— Не говори мне об этих хулиганах, — перебил его Дэйв. — Я знаю, это они заморозили мои трусы, они швыряются в меня грязью. А женщинам можешь еще раз повторить, что мисс Маккензи обещала прислать себе замену.

— Ты забываешь об одной вещи, приятель. Все они хотят, чтобы миз Синтия сама вернулась в Тент-Таун.

— Но это невозможно! — возмутился Кинкейд. — Она ведь решила уехать!

— Стало быть, ради всех нас, приятель, ты должен уговорить ее вернуться, — настойчиво проговорил Шон.

— Раз уж ты взялся за роль связного между мной и рабочими, старина, то передай этим людям, чтобы они приструнили своих сорванцов, мне уже надоело терпеть их выходки!

Видимо, слова Дэйва подействовали, во всяком случае, вернувшись вечером домой, он смог спокойно снять седло с коня и подойти к своему вагону. Но едва он взялся за ручку двери, как ком грязи ударился о стенку, всего на несколько футов не долетев до него. Дэйв вгляделся в темноту. Кто-то был там, и этот кто-то хотел напакостить ему.

Не прошло и часа, как к нему пришли Шон Рафферти и Лидия О'Лири. Появление Лидии после ее недавнего визита означало, что она пришла не из вежливости. Впрочем, удивляться не приходилось: Лидия была единственным человеком, еще не высказавшим своего мнения по поводу происходящего.

— Думаю, вы пришли поговорить о мисс Маккензи, Лидия, — проговорил Дэйв, когда гостья села. — Надеюсь, вы не возражаете, чтобы мы обращались друг к другу по имени и на «ты».

— Разумеется, нет, мистер Кин…

— Дэйв, — поправил ее он. Лидия робко улыбнулась:

— Конечно, я не возражаю, Дэйв. И разумеется, ты прав: мы пришли поговорить о ситуации, сложившейся в школе.

— Мы уже обсуждали ее, — вмешался Шон.

— Не сомневаюсь, — кивнул Дэйв. — Думаю, о школе говорят теперь все.

— Скажи ему, что мы решили, Лидия.

Услышав, как Шон называет ее по имени, учительница робко улыбнулась и с любовью посмотрела на Рафферти. «Может, эта парочка наконец обсудит что-нибудь более интимное, чем проблемы со школой? — подумал Дэйв, заметив это. — Давно пора!»

Лидия начала говорить:

—  — По-моему, проблему нельзя решить иначе, чем… — Замявшись, она вопросительно посмотрела на Шона.

— Ну это… — пробормотал Рафферти. — В общем, Лидия хочет сказать, старина, что ты бы… это… мог поехать в Денвер, извиниться перед миз Маккензи и попросить ее вернуться.

— Что-о?! — возмутился оторопевший Кинкейд. — Ты, должно быть, шутишь!

— М-м-м… Ну-у-у… Мы думаем, наша дорогая Синтия сразу подобреет, если ты сделаешь это.

— Лидия, «дорогая Синтия» утверждала, что причиной ее отъезда стал несчастный случай с малышкой Дэннегай. Признаюсь, сам я думаю иначе: мне кажется, ей стало тут скучно, поэтому несчастный случай был хорошим поводом для отъезда.

— Я не согласна с вами, — решительно возразила Лидия. Это было весьма смелое заявление для нее.

— Что бы ты сейчас ни говорил, Дэйв, сынок, многие слышали, как ты сам сказал миз Синтии не возвращаться.

— Стало быть, меня уже в негодяя превратили. В глазах Шона загорелись веселые огоньки.

— Дружище, мы знакомы столько лет, и я хорошо изучил тебя. Нипочем не поверю, что ты против возвращения этой леди, — ухмыльнулся он.

— Эта леди, как ты выражаешься, доставила мне массу неприятностей с того мгновения, как сошла с поезда. Шон подмигнул ему:

— Что-то мне сдается, что ты и сам с удовольствием имеешь с ней дело, а?

— Мы с Шоном обсудили ситуацию, сложившуюся с классом, — заговорила Лидия, — и, кажется, нашли временное решение проблемы. Мне всегда не нравилось, что девочки не ходят в школу. А если мы объединим мальчиков и девочек в две возрастные группы? Старшие будут ходить в школу по утрам, а младшие — после полудня. Мальчишки будут счастливы — ведь им придется проводить в школе меньше времени. А девочки… — Лидия вздохнула. — Боюсь, я не смогу во всем заменить Синтию, но девочки хотя бы будут ходить в школу. Разумеется, если ты одобришь этот план, — добавила она.

— Лидия, идея неплохая, но ведь тебе придется работать вдвое больше, — сказал Дэйв.

— Собственно, мне придется работать больше всего на два часа, но это же временно — до тех пор, пока ты не уговоришь Синтию вернуться, — кивнула Лидия.

Шон улыбаясь сказал:

— Уж если Лидия готова взять на себя такое большое дело, уверен, тебе необходимо поехать за мисс Маккензи и привезти ее сюда.

Дэйву даже думать было неприятно о том, что он должен уговорить ее вернуться.

— Да ладно тебе раздумывать, приятель, — прервал его размышления Шон. — Ты, поди, и сам был бы рад, если бы малышка Синтия вернулась.

— Я еще не сказал «да», — проворчал Дэйв. — Дайте мне хотя бы ночь на размышление. А пока ты, Лидия, можешь начинать работать. Я позабочусь о том, чтобы ты получила за это вознаграждение.

— Вот это дело, сынок, — улыбнувшись, проговорил Рафферти, хлопнув Кинкейда по плечу.

…На следующий день товарный поезд отправился в Денвер, и в одном из вагонов сидел Дэйв Кинкейд.