Леа вышла на большую поляну, посреди которой вольготно расположилась изумрудная самка дракона. Она изогнула шею и насмешливо посмотрела на хромающую, с черными отметинами ушибов, принцессу.

Ее Высочество услышала ворчливое, — Когда- нибудь тебя принесут ко мне по частям!

— Это если сильно не повезет, — пробормотала принцесса.

Сипхората выдохнула сгусток пламени и мягко возразила, — Если сильно не повезет, приносить будет нечего! Садись быстрее, мне надо вернуться домой через два рассвета.

— Ты знаешь, куда меня отвезти Сипхо?

Вместо ответа дракон взлетел и взял уверенный курс в сторону Орамбима. Леа свернулась в клубочек в ямке под пластинами и закрыла глаза. Живое тепло дракона лечило и успокаивало. «Принесут по частям» вспомнила Ее Высочество и усмехнулась. Что ж, у ее подруги были все основания так говорить. Стоит только вспомнить ее возвращение из Страны Белого дракона или поиск этого проклятого глаза.

Леа повернулась и ребра пронзила острая боль. О боги, теперь месяца два придется мучиться! Хотя может и меньше, Верховная жрица наверняка найдет что- нибудь подходящее случаю. И в отличие от дракона слова не скажет про ее переломы и ссадины. С такими мыслями Ее Высочество и заснула. Сон охотно принял девушку в свои объятья, но вместо покоя вернул ее в недавнее прошлое.

Чад от факельных огней давно закоптил вырубленные в скале стены, скрыв под жирным налетом яркую мозаику. Древний храм еще помнил лучшие времена, когда через каждые двадцать шагов его темные коридоры освещал ровный яркий свет гномьих огней, похожий на запертые в стеклянные шары лучи солнца. Но иссяк поток паломников, не снуют больше велеречивые упитанные жрецы, зато стража у входа теперь служит на совесть, и не пропустит чужого человека ни внутрь, ни наружу без разрешения Избранного, словно неведомы стражникам такие грехи людей, как алчность и жадность. Хотя, может, это и не люди совсем. Могучие фигуры неподвижностью больше напоминают статуи, да и в выражении лиц воинов сквозит то- то нечеловеческое, с первого взгляда и не скажешь что именно. Но если подойти поближе можно разглядеть, что ороговевшие губы больше напоминают жесткую пасть, чем обычный рот, да и вертикальных зрачков не встречается ни среди людей, ни среди испов, ни среди гномов, о вейанах даже упоминать не стоит.

И все- таки это люди, пусть и искалеченные неведомой силой. Один, с длинными светлыми волосами, несомненно, энданец, второй больше походит на кочевника Белой пустыни. Доведись им встретится в другом месте, секунды бы не простояли рядом, ведь для бедуинов светлые волосы это метка демона Рабга и они считают своим священным долгом вызвать на поединок их владельцев, а тут словно и не существует преграды в виде тысячелетней вражды.

Холодный ветер раздувает полы плащей, и люди кажутся огромными птицами, приземлившимися на каменные ступени пирамиды. Когда- то этот храм вырезали из одинокой скалы, на вершине которой первый жрец народа Телгета разговаривал с богами. Бесконечная каменная лестница уходит далеко к небу, когда- то люди поднимались по ней, чтобы вознести молитвы богам и встретить первый луч солнца, как их благословение, но теперь сточенные тысячами ног ступени храма испятнаны кровью невинных жертв. По этим ступеням, украшенным изящной вязью молитв и стихов, катились бездыханные тела рабов и пленников, лишенных сердец ради ненасытного идола. Однако и самого идола тоже больше нет на вершине пирамиды, его обломки вот уже почти год хранят в потайной комнате подземелья, готовя к воскрешению. Иссяк на время бесконечный поток жертв, пропали куда- то жадные до человеческой плоти уродливые монстры, что появились вместе с идолом. Пусто у подножия храма, только два стража несут свою вахту. От кого охраняют, разве нормальному человеку придет в голову явиться по собственной воле в это проклятое место, где сотни душ не могут найти себе покоя?

Словно их отражение, стелятся по земле серые тени. Зыбко все, призрачно этой безлунной ночью. Вот одна из распластавшихся теней оторвалась от стены рядом с входом. Стражник не успел даже голову повернуть, оседая беспомощным кулем на землю. И его напарник по караулу неожиданно рухнул прямо на руки невесть откуда взявшимся людям.

Несколько человек, одетых в черные одежды, действовали на удивление слаженно. Четверо из этой маленькой группы сноровисто отнесли неподвижные тела в канаву, окружающую площадь по периметру. Один в это время возился с дверью, пытаясь ее открыть.

Тонкие пальцы легко пробежались по хитрому сплетению узора, отыскивая скрытую замочную скважину, надавили и сдвинули с места резную пластину из кости, еще минута ушла на подбор отмычки, а затем дверь легко поддалась, и открылась. Неизвестные по очереди скользнули за приоткрытую створку и снова площадь во власти ночных теней, словно и не было никого минутой раньше.

Узкий высокий коридор был совершенно безлюден, но Леа не оставляло чувство опасности, она подняла руку, давая команду остановиться. Идущие следом воины замерли.

Ее Высочество прислушалась, где- то рядом слышался шорох, словно кто- то царапал каменную стену легкой когтистой лапкой. Свет от факелов был неровным, откуда- то тянуло холодом.

Девушка подняла голову и оцепенела. Сверху, крадучись, подползало, цепляясь когтями, растущими прямо из кожистых крыльев, крупная зубастая тварь. Она напомнила девушке крылатых монстров, с которыми ей пришлось иметь дело среди заснеженного поля во время битвы год тому назад. Только те были гораздо мельче.

Животное, увидев, что его обнаружили, сердито клацнуло зубами, раскрыло крылья и кинулось вниз, целясь в голову принцессы. Леа хорошо помнила, на что способны эти страшные коготки, меч описал красивую дугу и разрубленное тело «птички» шлепнулось у самых ее ног.

Теперь понятно, почему у дверей стояло только два стража. Зачем держать дополнительную охрану, когда можно выпустить в коридор десяток другой подобных монстров.

Ее Высочество закрыла глаза, пытаясь настроиться на чужую жизнь, странно, коридоры были почти пусты. Где- то над ними, в верхних проходах, бродило что- то большое, но им туда, хвала богам, пока не надо. Их цель была спрятана глубоко под землей, путь к ней лежал через длинную витую лестницу, которая находится за крайней дверью справа во втором зале.

План этого храма Арзила заставила выучить каждого воина их маленького отряда. А еще они выучили все ловушки, что встретятся на их пути. Во всяком случае, очень хотелось в это верить. Какое счастье, что одному из жрецов этого храма удалось сохранить разум при вторжении последователей темных богов и сбежать. И какое счастье, что бежал он именно в Варнабу. Теперь азанаги владели и планом пирамиды, и схемой целой системы ловушек, и даже сведениями о том, где хранятся останки этого ненавистного идола. Всего то и оставалось, подобрать отряд способный воплотить в жизнь задумку Великой жрицы.

Ийаду Арзила провела три дня и три ночи за молитвами, дожидаясь, чтобы боги назвали ей имена тех, кто должен был пробраться в Телгет. Среди них оказалась энданская принцесса, одна из учениц жрицы, два опытных воина, и царевна Гуалата. Когда Верховная жрица назвала ее имя, Гуалата, разве что не визжала от счастья, а бедная царица только губы сжала плотнее, узнав, что ее единственное дитя скоро отправиться в путь, из которого, возможно, не будет обратной дороги.

Не принято спорить с богами у азанагов, как бы ты ни был против их решений, вот и царица на прощание лишь обняла свою дочь, пожелав ей удачи и скорейшего возвращения.

Леа оглянулась на подругу, та с интересом пялилась на крылатый труп, еще бы, ей пока не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Видно было, как царевна борется с желанием потрогать невиданную зверюшку. Ее Высочество вздохнула, и принялась по памяти отсчитывать шаги, плиты, отслеживая на своем пути, высеченные на камне символы. Одно неверное движение, и даже не узнаешь, откуда явилась смерть.

Жители Телгета всегда славились своим умением ставить хитроумные ловушки против незваных гостей. Каждый, из идущих следом за девушкой людей проговаривал про себя те же слова, что беззвучно шептали губы Ее Высочества: «Правая нога на вторую от символа солнца плиту, левой наступить на изображение священного цветка, два шага прямо, остановиться у барельефа древа жизни, в его корнях запутался огненный змей, нажать на его голову, и до первой двери можно идти спокойно».

Ключ от двери был у каждого жреца, и сейчас болтался на шее принцессы увесистым кулоном. Выточенный из неизвестной, твердой как камень, и тяжелой, как метал породы дерева, ключ сильно напоминал затейливое украшение. Леа сняла его, совместила с узорчатой скважиной и повернула несколько раз сначала в одну сторону, а потом один — в противоположную.

Дверь открылась также легко, как и предыдущая. Сразу за ней начиналась лестница, сбегавшая вниз крутыми перилами. Девушка перевела дыхание, предстояло снова вглядываться в каждый камешек, терпеливо повторяя про себя, зазубренную схему безопасного пути.

Через полчаса они, наконец, достигли цели, последняя каменная дверь, с грохотом ушедшая в пол, открыла проход в круглый зал. В центре этого зала, на большом плоском камне, высился идол. Леа нахмурила брови. Это был тот самый идол из ее сна, только сейчас у него не хватало одного глаза, его тело было покрыто сетью трещин, и влажно блестело в свете факелов. Вокруг статуи вились начертанные чем- то красным линии.

Девушка присела и тронула жидкость пальцами, кажется, это была кровь. Она сочилась из перевернутого медного конуса, нависавшего над каменной статуей безобразной глыбой, и по капле падала прямо на голову идола, разлетаясь во все стороны мельчайшими брызгами. Что находилось выше конуса, было неясно.

Зал, казалось, не имел потолка, стены уходили вверх бездонным колодцем Ее Высочество поморщилась от отвращения, потом протянула руку к идолу и замерла. Вокруг статуи чувствовалась незримая чуждая сила, так ощутимо давившая даже сквозь всю ее хваленую защиту от магии.

— Ваше высочество, стойте! — негромко произнесла, впервые за этот час, нарушив всеобщее молчание, высокая сильная девушка.

Это была ученица Арзилы, молодая жрица Еней.

— Вам нельзя его трогать, пока мы не обеспечим безопасной дороги для возвращения.

Леа виновато кивнула головой. Сила ее ненависти к этому божку была так велика, что на миг заставила позабыть обо всех строгих инструкциях, которыми снабдила ее в дорогу Верховная жрица. Между тем, ее товарищи терпеливо ждали дальнейших указаний.

Жрица посмотрела вверх, сложила ладони лодочкой, и над ее пальцами затрепетало легкое невесомое пламя, похожее на оранжевого мотылька. Оно оторвалось от рук и стало подниматься вверх, превратившись в беззаботно витающий в потоках воздуха огонек. Яркий свет магического огня заставил расступиться черную мглу подземелья, и все увидели уходящие вверх стройные колонны, подпиравшие узкие выступы с точно такими же колоннами. И так до тех пор, пока от потолка не оставалось узкое квадратное отверстие колодца, сквозь которое были видны холодные зимние звезды.

Леа в который раз подивилась причудливой фантазии и титаническому труду древних строителей, сумевших вытесать из цельной скалы такую красоту. Между тем ее напарники по одному забрались вверх по колоннам на первую площадку, затем еще выше — на вторую и уже с нее спустили вниз веревку. Леа привычно соорудила из нее нехитрую систему, опутавшую ее грудь и бедра веревочной «сбруей», и стала дожидаться, пока все ее товарищи окажутся наверху.

С Леа осталась только жрица, она замерла рядом со статуей, мягко поводя перед ней руками и шепча молитвы, потом посмотрела на принцессу и виновато сказала, — Я не смогла, определись, что за магия защищает эту статую, Вам придется справляться с колдовством темных богов самой. Надеюсь, Ваш дар сильнее. Моих собственных сил, если Великая богиня будет милостива ко мне, должно хватить на то, чтобы вытащить нас отсюда.

С этими словами Еней осенила Ее Высочество обережным знаком и как кошка взлетела вверх по колонне. Оставшись в одиночестве, Леа снова вгляделась в лицо идола. Кровь, заливавшая его лицо, густела на глазах, впитываясь в трещины. Даже в пустой глазнице, казалось, мерцала, то ли залетевшая туда алая капля, то ли возрождавшееся око идола. Перед глазами снова стали четкие картины из давнего сна: катящиеся по лестнице изувеченные тела и груда еще трепещущих сердец на подносе, залитом кровью.

Девушка решительно вынула нож, подарок богини должен был помочь ей справиться с врагом, и вонзила его в сверкающий рубин. Драгоценный кристалл неожиданно легко раскрошился под острой сталью, рассыпаясь в красную пыль, и в то же мгновение поползли в разные стороны, соединенные куски камня, вновь обращая в прах воссозданного монстра. На этот раз идол рассыпался полностью, оставив на постаменте лишь кучу из черного песка. Словно повинуясь неслышному приказу, Леа сгребла в одну ладонь рубиновую крошку, а другой рукой зачерпнула песок. Спроси ее кто, зачем она это делает, Ее Высочество не смогла бы внятно объяснить, но в данный момент у нее не было ни каких сомнений в правильности своего поступка.

Сообразить, что же дальше делать со своей добычей она не успела, резкий рывок веревки заставил девушку взмахнуть руками, ее тело вдруг оказалось сразу в нескольких ярдах над полом, и весьма своевременно, потому, что вместо плит из желто- розового известняка внизу растекалось огненное море.

Горело все, камень, кровь, песчаная куча, основание колонн, бронзовые статуи. Огонь охватил даже стены, грозя поглотить весь зал, а может и весь храм в жарком вихре. Снова рывок веревки, и Леа оказалась выше медного конуса.

Девушке хватило мимолетного взгляда, чтобы обнаружить источник капавшей крови. Над полым чаном висели подвешенные на цепях жертвы. Их лица были искажены предсмертной мукой и ужасом, глаза мертво смотрели прямо на принцессу. Жизнь уже покинула этих людей, а кровь продолжала по капле сочится из маленьких ранок на ногах, стекая по стенам конуса, как по гигантской воронке. Лишь на мгновение мелькнула эта страшная картина перед девушкой, ее вытащили из огненного ада так же быстро, как выдергивают энданские крестьянки из своих грядок морковь.

— Ты как, не обожглась? — заботливо поинтересовалась Гуалата и Леа почувствовала, что ее ладони и впрямь горят.

Она разжала их, и стоявшая рядом жрица ахнула, — Да разве так можно?!

В следующее мгновение она достала из кармана деревянные коробочки, в которые осторожно, не прикасаясь руками, стряхнула честно добытые принцессой останки поверженного идола, и одну полную прозрачной зеленоватой кашицы.

Еней быстро смазала обожженные до мяса ладони Ее Высочества не прекращая ее отчитывать, — Как вы могли так беспечно, не спросив совета хватать первое попавшееся, на что упал ваш взгляд?! Ийаду Арзила, несомненно, будет вам благодарна, но она вполне могла бы и обойтись без этих образцов! А вот вы, Ваше высочество, еще месяца три меч в руки взять не сможете, хорошо, если шрамы не останутся! А уж как больно будет… так что придется терпеть.

С этими словами молодая женщина ловко перевязала ладони девушки мягкой тканью. Леа стиснула зубы. Да знай, она, что этот проклятый демон так жжется, ни за чтобы не взяла, а теперь чего уж пенять, поздно.

Огонь внизу разгорался все сильнее, казалось, что к тому моменту, когда их маленький отряд доберется до колодца, он затопит весь храм. Однако стоило последнему человеку выбраться на вершину пирамиды, как пожар унялся так же быстро, как начался.

Спуск по гигантской лестнице не отнял много времени, но зато внизу их поджидал большой хорошо вооруженный отряд людей.

Их возглавляли зубастые полулюди, полуящерицы, те, что убивали рабов в видении принцессы.

Дальше Ее Высочество запомнила только бесконечную череду сражений. Они пытались уйти от преследования, раствориться среди кривых улочек небольшого селения, выросшего за много веков рядом с храмом. Но стоило им расправиться с одной группой, как появлялась другая.

Леа и ее товарищи убивали снова и снова, прокладывая себе дорогу прочь от храма. Жрица билась наравне с остальными, но не спешила пока применять свою силу. И лишь на окраине леса, когда за спиной снова замаячили бегущие фигуры, она села на корточки, достала из- за пазухи пять деревянных чурбачков, нарисовала на влажной земле замысловатый узор и произнесла несколько резких слов.

Потом Еней повернулась к стоящим в стороне товарищам и спокойно сказала, — Теперь не догонят.

И, не спеша, пошла в глубь леса. Азанаги без лишних слов последовали за ней, во всем полагаясь на мастерство жрицы. Ее Высочество последовала их примеру, любопытство любопытством, но во всем надо знать меру, лучше она расспросит о сотворенном колдовстве Еней в более безопасном месте. Но что бы там не сделала жрица, ее хитрость удалась, преследователи свернули на ложный след, дав время беглецам, чтобы убраться, прочь из Телгета.

Уже за границей страны Гуалата мрачно поинтересовалась, — Интересно, как живется людям рядом с этим ужасом?

И хотя царевна никому конкретно этот вопрос не адресовала, она получила неожиданный ответ от своей подруги.

— Никак не живется, — печально сказала принцесса. Не могу сказать за все государство, но в селении рядом с храмом нет людей.

— Но я же видела через окна! — горячо возразила Гуалата, успевшая пару раз заглянуть на бегу в чужое жилье.

— Это не люди, — серьезно ответила Леа и добавила. Я тоже успела посмотреть.

А потом было еще несколько дней пути, с короткими остановками на ночлег. Руки Ее Высочества никак не желали заживать, и жрица все больше хмурила брови, смазывая лечебной мазью ожоги.

Наконец она категорически заявила, — Нам надо придумать, как доставить Вас принцесса в Орамбим в течение двух дней, иначе Вы потеряете руки.

Девушка побледнела. Она сама чувствовала, что лечение не помогает. Вместо того, чтобы зажить, краснота от ожога расползалась все дальше, охватив уже всю кисть. Руки принцессы теперь больше напоминали скрюченные лапы неведомой птицы, кожа сползла с них лохмотьями, оставив на виду красную плоть и белесые нити сухожилий. Леа было страшно смотреть на них при перевязках, а уж как было больно, когда с них снимали бинты…. Гуалата не отходила от своей подруги не на минуту, во всем помогая ей.

— У Вас есть идеи на этот счет, Ваше высочество? — напомнила о своем существовании задумавшейся девушке жрица.

Леа кивнула, — Сегодня прилетит дракон. Я позвала ее еще в прошлую ночь.

— Ты это умеешь? Почему же не сделала это раньше?! — возмутилась царевна.

Леа промолчала, а один из воинов, азанаг по имени Ниш, пояснил, — Вероятно, Ее Высочество не хотела оставлять нас одних, опасаясь, погони.

— Как это одних?! — негодованию царевны не было предела. Да нас же четверо! Уж как- нибудь защитились!

Леа остро глянула на подругу, но возражать не стала, зато это сделала жрица.

— Мне жаль вас разочаровывать, госпожа, но по нашим следам могли пустить таких ищеек, против которых наши мечи были бы бессильны. Да и моя магия могла обратиться против вас. Принцесса поступила мудро, жаль только, что это необходимое каждому человеку качество отсутствовало у нее в храме, когда она решила взять то, что не следовало даже трогать! — с этими словами женщина в сердцах сильно затянула узел на бинте, принцесса дернулась от боли, и над ее губой выступили капельки пота.

Жрица запоздало спохватилась, — Простите ваше высочество! Сейчас я его ослаблю.

Леа хотела, было отказаться, но Еней успела потянуть руку на себя и принцессу пронзила такая боль, что она просто потеряла сознание. Пришла в себя Леа уже в воздухе, на спине дракона. Ее заботливо обнимала подруга.

Заметив, что она очнулась, Гуалата озабоченно спросила, — Ну, как ты себя чувствуешь?

— Отлично, — усмехнулась принцесса и тут же услышала знакомый мощный рык.

— Детеныш, тебя что, в детстве не учили, что нельзя хватать руками первое, попавшееся на глаза?

Всю дорогу до Орамбима дракон неодобрительно фыркал, косясь в сторону принцессы янтарным глазом, но больше ничего не говорил. Гуалата молчала, наслаждаясь полетом на спине волшебного зверя, ведь неизвестно, когда еще выпадет подобный случай. Леа тоже была немногословной. Ей было больно, и все ее мысли крутились вокруг этого.

Хвала богам, что в тот раз у Арзилы хватило умения залечить раны принцессы. Руки обросли новой кожей, и от ожога не осталось и следа.

Правда Верховная жрица тоже отчитала принцессу за проявленную беспечность.

— Ваше высочество! Вам стоит помнить, что боги снабдили вас защитой от магии, но не от всего прочего. Вы могли погибнуть, этот песок смертелен для любого живого существа из нашего мира! Хотя, мне все- таки стоит признать, что вы оказали мне неоценимую услугу, сумев принести его сюда, в храм. Теперь, пожалуй, у нас появился реальный шанс узнать, где находятся эти проклятые Врата!

Округлая пластина чуть сильнее прижала Ее Высочество к телу дракона, по видимому зверь приземлялся. Леа зевнула, осторожно села, стираясь двигаться так, словно ее тело вдруг стало хрустальным.

Неприятная это штука, сломанные ребра. Зато она в первый раз дойдет до Арзилы своими ногами, а то что- то в последнее время ей с этим не везло.

Повторное появление дракона на храмовом дворе вызвало бы не меньший ажиотаж, что первое и второе, задержись он там хоть на минуту. Однако этого не случилось, волшебный зверь приземлился лишь для того, чтобы ссадить свою всадницу. Светловолосая девушка немного неловко спустилась по его крылу, отвесив прощальный поклон, и дракон снова взмыл в небо. Девушка уже была знакома жрицам, к тому же с ней прилетела царевна, так что странниц не задавая лишних вопросов, проводили к верховной жрице. Гостья осталась в храме на несколько недель, и в это время коридоры снова заполнил горький аромат лечебных настоев.

Исчезла энданка так же внезапно, как и появилась. За ней прилетел другой крылатый зверь, темно- коричневый грифон. Как и дракон, он приземлился только на минуту, лишь для того, чтобы унести на своей спине хрупкую всадницу