Темная ночь была полна шорохов и громких криков ночных животных. Караульные слились с деревьями, охраняя лагерь от непрошенных гостей. Дежурили по очереди, меняясь, каждые три часа. Эти места славились внезапными нападениями на караваны воинственных и жадных до чужого имущества кочевников.

Леа только что сменили, и она с удовольствием растянулась на одеяле, укрывшись с головой плащом. Ее подруга ложиться не пожелала, заявив, что ей еще надо разобраться кое с каким делом, после чего исчезла в темноте. Ее Высочество лезть в таинственные дела царевны не захотела и быстро уснула, под громкий стрекот цикад.

Едва забрезжил серый предрассветный свет, принцессу бесцеремонно стали тормошить за плечо. Леа открыла глаза и увидела обеспокоенного Марка.

Он наклонился к самому ее уху и сказал, — Мне надо кое- что тебе показать.

Девушка кивнула головой, бесшумно поднялась, отметив про себя, что место Гуалаты по- прежнему пустует, и последовала за северянином. Они отошли от лагеря на довольно приличное расстояние, когда знакомый шепот Траеса остановил их.

— Стойте, он уже близко.

Похоже, что по пятам каравана следовал еще кто- то, и этот кто- то был недалеко.

Сначала послышалось шлепанье копыт по опавшей листве, потом показалась невысокая лошадка, на которой сидел усталый всадник. Его светлые волосы, заплетенные в косички, были собраны в высокий хвост, опаленная солнцем кожа лица — покрыта волдырями. Похоже, мужчина держался из последних сил. Его животное пребывало не в лучшем состоянии, но запах воды манил его, даруя надежду на спасение.

Леа тихо вздохнула и знаком показала, что всадника надо пропустить, она узнала его и теперь пребывала в тихой ярости.

Путник остановил свою лошадь на берегу озера, Ее Высочество, с трудом дождавшись этого момента, выбралась из своего укрытия и сердито спросила, — Какого демона ты поехал за нами, Саха?

Юноша, вместо того чтобы смутится, широко улыбнулся потрескавшимися губами.

— Я нашел Вас, принцесса Леа!

Девушка нахмурилась еще больше, — Постой, ты хочешь сказать, что проделал этот путь один?!

Княжич кивнул головой, подтверждая ее догадку. Леа почувствовала, что ее снова накрывает волна злости и раздражения. Ее голос понизился и стал похож на шипение.

— Позволь повторить мой вопрос, какого демона ты поперся за нами?!

Леа услышала за спиной ехидный смешок Траеса, почувствовала, как краска заливает ее щеки, и разозлилась еще больше.

— Ты же мог погибнуть по дороге и тогда даже твоих костей не нашли бы!

— Позвольте за свои кости отвечать мне самому, Ваше высочество, — холодно ответил княжич.

Он замер каменной статуей у самой воды, не давая, лошади опустить голову и напиться.

— Прекрати обращаться ко мне на Вы, ты знаешь меня с детства! — рявкнула девушка. И не уходи от вопроса, изволь объяснить, что ты здесь позабыл!

В это время лошадь Его светлости решила, что ожидание долгожданного водопоя несколько затянулось, всхрапнула и одним прыжком забралась в озеро по самую грудь, после чего принялась утолять жажду. Молодому человеку ничего не оставалось, как спешиться прямо в воду. Перед тем как выйти на берег, он на миг окунулся с головой, и лишь потом подошел вплотную к принцессе, взял ее за плечи, не обращая на потоки льющейся с него воды, слегка сжал их и тихо сказал, — Тебя.

— Что?! — от изумления принцесса даже растерялась и в один миг растеряла весь свой боевой запал.

— Я позабыл здесь тебя, Леа, — чуть громче сказал молодой человек и сделал шаг назад.

Рядом кто- то удивленно присвистнул и Леа в душе поклялась разобраться с рыжеволосым нахалом, только его насмешек тут не хватало. Над берегом повисла напряженная тишина.

— Надеюсь, князь Ката в курсе твоей поездки, Саха? — раздался знакомый голос командира «невидимых», и Леа смогла перевести дух.

Она так и не смогла подыскать достойный, но не грубый ответ на столь несвоевременное признание, да еще сделанное в такой форме, так что появление дяди было весьма кстати.

Леа повернула голову и отметила про себя, что Рикквед пришел со стороны водопада, что у него мокрые волосы и самое главное, за его спиной стоит царевна азанагов с такими же мокрыми волосами и откровенно счастливыми глазами. Похоже, Гуалате не пришлось ждать долгих два года, крепостные стены, которые пытался возвести ее дядя пали при первой же серьезной атаке юной красавицы.

Саха, между тем, серьезно ответил, — Конечно, он полностью поддержал мое решение и дал карту, благодаря которой я сюда и добрался.

Еле сдержав готовую сорваться фразу, что его отец такой же ненормальный, как он сам, Ее Высочество с досадой бросила, обращаясь к своему родственнику, — Похоже, нам придется задержаться в этом месте еще один день! Его лошадь не сможет следовать за нами.

— Я готов идти пешком, — тут же отозвался оснириец, за что получил очередную «шпильку» от предмета своего обожания.

— Вижу, ты готов, приблизительно так же, как кабанчик на вертеле! — ехидно сказала принцесса, но потом сжалилась и добавила, — Искупайся и приходи к жрице, она займется твоими ожогами. Потом решим, что с тобой делать.

Легкий дымок вился от углей костра, на котором сначала приготовили завтрак, а потом использовали для изготовления лечебного отвара, что позволил бы придать сил новому члену маленького отряда. И пока Нэру колдовала над княжичем, залечивая ожоги юноши и снимая опухоль, остальные путники блаженствовали, радуясь кратковременной передышке.

Ее Высочество Леантина долго наблюдала за довольной подругой, которая, похоже, не собиралась делиться своей победой, потом принцесса не выдержала.

— И? Ты собираешься мне рассказать, почему у тебя вид довольной сиу, словно ты только что побывала в курятнике?

Гуалата рассмеялась и ответила, — Ну, петушок был очень вкусный.

— Так ты…

Царевна томно улыбнулась, повернулась с живота на спину, подложив руки под голову, и сказала, искоса глядя на подругу, — Да, Леа, да! Я соблазнила твоего дядю.

Воительница потянулась, став на миг действительно похожей на лесную кошку.

— Чтобы тебя успокоить, могу сказать, он не особенно сопротивлялся.

— Гуалата, да разве сейчас время для любви? Ведь любой из вас может погибнуть, — грустно сказала девушка, глядя на шальную подругу.

Гуалата моментально стала серьезной, — Леа, мне казалось, что уж ты то должна понять. Мы, азанаги, всегда готовы к смерти, и всегда помним, что «завтра» может и не быть. Именно поэтому мы готовы встретить не только смерть, но и любовь!

— Тебе хоть понравилось? — слегка покраснела принцесса.

Царевна улыбнулась.

— Все было именно так, как я и ожидала. Твой дядя удивительно нежен с женщинами.

Леа еще гуще залилась краской, а царевна, видя ее смущение, подразнила, — Может и тебе не стоит теряться, Саха вполне достоин твоего внимания. Или тебя больше интересует северянин?

— Я ненавижу Тиара! — сразу отрезала девушка, но Гуалата только рассмеялась.

— Я имела в виду не короля, а его рыжего подданного!

— Ну и шуточки у тебя! — рассердилась Леа. Это мой товарищ!

— Одно другому не мешает, — глубокомысленно заявила воительница и успела вскочить за секунду до того, как Леа дотянулась до нее, чтобы шлепнуть насмешницу, исключительно в воспитательных целях.

Оранжевое пламя костра отбрасывало блики на расположившихся вокруг него людей. Сидя на корточках перед костром Гуалата деловито пекла лепешки на плоском раскаленном камне. Они вздувались круглыми шариками, чтобы через секунду опасть и снова стать плоскими. На широком пальмовом листе уже высилась целая горка хлебцев.

Леа молча наблюдала за ловкими движениями подруги, и мысли Ее Высочества то и дело возвращались к последней встрече с Верховной жрицей.

Через пару дней после изгнания Тени из разума медорца, жрица пришла в комнату принцессы, чтобы поговорить с ней наедине. Выглядела Арзила постаревшей и очень усталой. Леа сразу обратила внимание, как осунулось лицо женщины, углубились морщины, и взгляд потерял присущее ему спокойствие.

— Тревожные вести, ийаду?

— Да, девочка моя. У нас осталось совсем немного времени. Нам готовят войну и если ты не найдешь эти врата, выиграть ее будет очень сложно.

Жрица нахмурилась.

— Я думала, что они проникают к нам через Телгет, но я ошибалась. Телгет всего лишь первая жертва в этой необъявленной войне. Похоже, темные боги и их приспешница сильно поумнели со времени последней битвы. Теперь они не идут напропалую, а разъедают государства изнутри.

Леа кивнула головой, соглашаясь с Арзилой, у нее самой сложилось точно такое же мнение.

— Ты пойдешь в самое сердце страны, где вот уже много веков не ступала нога свободного человека, и существование которой мелькает лишь в самых древних легендах. Если бы не твое пребывание в Кенлире, боюсь, мы бы и не вспомнили о ней. Кроме северян, разве только драконы еще хранят в памяти события этих давно минувших времен. Названия Ураст или Уразта, исчезли из наших книг. Но, на наше счастье, кенлирцы до сих пор помнят своих бывших соседей, потому, что война с ними стоила им слишком больших жертв. Далеким предкам нынешнего правителя северян удалось разрушить единственную дорогу, соединяющую эти две страны, а боги позаботились о Стражах, но до сей поры, Темная королева приходит во сны кенлирцев, не давая им забыть прошлое.

— Ийаду, разве она властна над ними?

— По счастью нет, но их земли ближе всего к ее стране. Не на пустом месте, Леа, в Кенлире столько опасных тварей в лесах. Что- то пришло через озеро, а что- то возникло из обычных зверей, живущих под тенью этой страшной страны. Да и души людей, именно на них Королева обращает свое внимание.

— Ийаду, в библиотеке Тиара я нашла и прочитала одно предание, она ведь была когда- то обычным человеком…. Она даже не настоящая правительница Ураста, а всего лишь бывшая наложница младшего сына короля…

Жрица вздохнула, — Жажда власти и бессмертия могут превратить обычного человека в монстра без всяких богов, а на наше несчастье она нашла способ проникнуть к месту их заточения. Освободить их сразу у нее не получилось, но ее новые господа даровали ей вечность…. Для начала лишив жизни и сердца, но для нее это была лишняя обуза. И теперь опасность освобождения Темных богов реальна, как никогда. Не уверена, что мы можем предотвратить это, но зато в наших силах сделать их смертными и лишить, хотя бы части могущества!

Арзила немного помолчала, потом посмотрела в глаза девушки.

— Леа, я должна тебя предупредить. Это очень опасный противник, и дело не в том, что она сильная колдунья, и даже не в том, что в Урасте за ее спиной стоит великое полчище, а в том, что там, в душах твоих спутников и твоей собственной поднимет голову ваша злость, ненависть, жестокость и безразличие. Именно через них в свое время эта женщина стала королевой нежити, и именно через них она попробует добраться до тебя. Будь готова к этому.

— Может мне тогда лучше пойти одной?

— Нет, принцесса. Одна ты не выдержишь эту дорогу. Твои друзья необходимы тебе, а ты им. И позволь задать тебе еще один вопрос…. Почему ты ни разу не пришла посмотреть на свою младшую сестру?

Леа вздрогнула, — Это Вам родители сказали?

Она действительно избегала Милены, так и ни разу не взглянув на нее. Ей сложно было внятно объяснить жрице, что удерживает ее от такого простого шага. Просто долгое время ей казалось, что Милена заняла не только ее комнату, но и ее место в сердцах родителей. Жрица, словно прочитав ее мысли, укоризненно покачала головой.

— Леа, поверь мне, тебе нужна эта девочка не меньше, чем ты ей.

— Хорошо, ийаду, я схожу к ней.

— Не откладывая этот визит, принцесса. Потом ты поймешь, почему.

Жрица встала, обняла девушку и поцеловала ее в лоб.

— Удачи тебе, девочка моя! Я последовала бы за тобой в этот путь, но боюсь, что нас ждет встречный удар еще до вашего возвращения. В бедном Телгете скопилась великая сила, которой уже не хватает на пропитание ни рабов, ни несчастных жителей этой страны. Но не переживай, у меня достаточно талантливых помощниц, так что в дорогу без присмотра богов вы не отправитесь.

А еще через полчаса, стоя на пороге своей бывшей комнаты, Ее Высочество смогла еще раз убедиться, как права была жрица. Серьезная темноволосая малышка, в коротком детском платьице, словно ждала ее прихода. Стоило открыться дверям, как Милена встала, смешно упираясь пухлыми ручками в пол, и побежала навстречу сестре. Лицо ребенка сияло неподдельной радостью.

— Леа, пришла!!! — рассмеялась малышка, запрокинув вверх свою кудрявую головку и цепляясь руками за подол туники старшей сестры точно так же, как когда- то Леа цеплялась за штаны любимого дяди.

Ее Высочество подхватила на руки девочку. В глазах ребенка было столько любви и обожания, что сердце принцессы дрогнуло и в душе растаяло крохотное темное пятнышко давней обиды. Теперь она сама ради этой девчушки была готова пожертвовать не только комнатой и вниманием родителей, но и собственной жизнью.

— Ну, здравствуй, сестренка! — Леа дотронулась пальцем до вздернутого носика ребенка.

Милена повернула руку ладошкой вверх и сказала, — Смотри!

Как в давнем сне Леа увидела трепещущий язычок пламени, точно такой же, как сейчас горел на лежащей рядом с костром ветке.

— Я колдунья! — засмеялась Милена.

— Ты волшебница! — поправила девушка, и они вдвоем отправились к родителям.

Треск от прогоревшей ветки и взвившиеся в воздух искры заставили Ее Высочество вернуться из воспоминаний в настоящее. Ее спутники по- прежнему молчали, и только проводник вполголоса пел длинную заунывную песню, больше похожую на молитву и бесконечную, как сама пустыня.

Гуалата сняла последнюю лепешку, перекинула ее с руки на руку, остужая, и весело сказала, — Налетайте, пока горячие!

Задумчивость воинов, как ветром сдуло, пальмовый лист пошел по рукам и скоро от высокой горки лепешек, осталось несколько штук, для тех, кто стоял в карауле. Леа откусила хлебец и удивленно хмыкнула, ее подруга, не смотря на свое царское происхождение, оказалась хорошим пекарем, пребывание в роли служанки явно пошло ей на пользу. Лепешки получились удивительно вкусные и Гуалату засыпали похвалами.

Через пару часов, укладываясь спать, принцесса обнаружила, что и эту ночь ее неугомонная подруга собралась провести, так же как и предыдущую. И хотя Леа была искренне рада за царевну, где- то в глубине души шевельнулась невольная зависть и желание испытать такие же чувства.

Ее Высочество вздохнула украдкой, избавляясь от столь несвоевременных желаний, и улеглась на одеяло. Завтра предстоит нелегкий день, и встать придется очень рано, чтобы хотя бы часть пути прошла без присмотра обжигающего солнца.

Уже закрывая глаза, Леа поймала взгляд оснирийца. Он устроился так, чтобы было видно принцессу. Его лицо, выбеленное лечебными мазями жрицы, выделялось в темноте маской ярмарочного артиста. Ее Высочество досадливо повернулась к нему спиной.

Разве можно спокойно уснуть под таким пристальным взглядом, подумала девушка, но через пару минут вопреки ее опасениям веки сами собой сомкнулись, и она провалилась в глубокий сон.

Всего два часа как взошло солнце, а каменная пустошь вокруг раскалилась так, словно не было совсем недавно холодящего кожу ночного ветерка. От земли поднималось горячее марево, делающее окружающий пейзаж зыбким и нереальным.

Проводник уверенно удалялся прочь от торной, нахоженной веками, дороги, уводя маленький отряд все дальше от оазиса. Теперь воины могли рассчитывать только на ту воду, что плескалась в кожаных бурдюках.

Солнце забиралось все выше и выше, пока не превратилось в белый слепящий шар, а сил оставалось все меньше и меньше. Иссушающий зной, от которого не было спасения, успел изрядно вымотать людей, прежде чем раздался звучный голос медорца, обращающегося к Риккведу.

— Ваша светлость, мы почти пришли. За этим холмом находятся руины древнего храма, мы сможем укрыться в его тени и отдохнуть, прежде чем я покажу Вам проход. Прикажите своим людям не покидать лагерь, чтобы не оказаться раньше времени по ту сторону.

От красно- коричневых стен храма, сделанных из обожженного кирпича почти ничего не осталось, более или менее сохранилась только одна башня с почти целым округлым куполом. Люди осторожно зашли внутрь, распугав мелких ящериц прячущихся от жары в ее тени.

— Никогда бы не подумал, что солнца может быть чересчур много, и что я буду с нетерпением ждать времени, когда оно спрячется за горизонт! — пробормотал Траес, растянувшись прямо на выложенном глазированной плиткой полу.

Северяне стойко переносили все тяготы пути, но им, непривычным к южному светилу, действительно приходилось несладко, так же как и их животным. Кони кенлирцев еще в самом начале пути стали линять, их короткая, но густо набитая шерсть лезла целыми пучками, оставаясь на одежде тех, кому довелось до них дотронуться.

— Ты бы осторожнее, Траес, так и на скорпиона недолго улечься, — предостерегла друга Леа.

— А что это? — вяло поинтересовался кенлирец, даже не двигаясь с места.

— Оч- чень ядовитый паук, который кусается хвостом, — ответила за Ее Высочество Гуалата.

— У пауков не бывает хвостов, — не поверил северянин, но на всякий случай сел и огляделся.

Его товарищ молча указал на ближайшую стену, по ней со всех ног улепетывал, задрав вверх свое жало, маленький желто- коричневый скорпион.

Траес с интересом проследил взглядом за насекомым, пожал плечами и сказал, — Букашка, куда ему до наших.

Леа вспомнила чудовищного клеща и согласилась, до загорных монстров этот скорпион действительно не дотягивал.

— Принцесса, — позвал ее медорец, — Пойдемте, я покажу Вам дорогу.

Ее Высочество пошла за мужчиной, отметив про себя, что тот двигается, словно через силу. С каждым шагом смуглое лицо проводника становилось все бледнее и бледнее, приобретая не свойственный его народу цвет, наконец, он остановился перед ровной квадратной площадкой, хорошо сохранившимся основанием то ли сцены, то ли большого алтаря. С первого взгляда это место ничем не отличалось от остальных руин. Все та же красноватая пыль, все те же раскаленные камни, от которых поднимался вверх горячий воздух, искажая линии горизонта. Но, присмотревшись, принцесса заметила, что в самом центре площадки марево все- таки гуще и выше, словно колышется на ветру прозрачный занавес, растянутый от земли до самого неба.

Подтверждая ее догадку, проводник вытянул руку вперед и сказал, — Здесь!

Леа кивнула головой, давая понять, что видит проход. Если бы ей не сказали, она бы не обратила внимания на этот мерцающий воздух. В раскаленном небе пустыни можно было увидеть, время от времени и не такие чудеса, тем более что за маревом виднелся все тот же надоевший пейзаж.

— Как ты попал сюда в первый раз? — полюбопытствовала девушка.

— Мой бывший хозяин, да будет мир его праху, был удачливым искателем древних кладов. Один человек, в жилах которого течет кровь диких шакалов пустыни, продал ему старинную карту. На ней был указан путь к затеянному оазису, к тайному захоронению царей, о богатстве которых легенд было больше, чем об их деяниях.

Медорец нахмурился и вздохнул.

— Хозяин нашел не только клад, но и этот проклятый богами проход. Я всего лишь его телохранитель, я не мог не пойти за ним, мне грозил несмываемый позор. Мой господин был по- своему хорошим человеком, но его привычка совать нос, куда не следует, стоила ему жизни. Его выпили сразу на входе, словно простую плошку воды…

Мужчина вздрогнул, над губой выступили капельки пота, а голос стал глухим и тихим.

— Я воин и прожил на этом свете не один год, видел, как умирают люди, но чтобы так… Я ничего не смог сделать, даже убежать, мое тело не слушалось меня! Если бы они захотели, то могли бы убить меня точно так же, как и моего хозяина, но я был нужен живым.

Медорец через силу сглотнул, и Леа сказала, — Не надо, не рассказывай, я знаю твою историю.

— Я готов проводить Вас до ее дворца, — тяжело сказал воин, словно вынес сам себе приговор.

— Не надо, Муншал, ты будешь, нужен здесь, — раздался за их спинами спокойный голос Его светлости Риккведа.

Леа показалось, что медорец тайком перевел дух.

— Покажи остальным людям, за какую черту им не стоит заходить, и где они могут спокойно устроиться на ночлег, — продолжил отдавать распоряжения дядя.

Дождавшись, пока они останутся наедине, Леа спросила, — Почему ты не хочешь, чтобы он пошел с нами?

— Он слишком напуган, Леа. Это испытание не пошло для него бесследно, но он воин, да еще к тому же обязан тебе своей жизнью, а азанагам — разумом, так что он ни за что не признается в своих страхах. Если мы возьмем его с собой, этот несчастный действительно может сойти с ума, оказавшись снова рядом с этой дамой и ее слугами, — ответил командир «невидимых», и добавил, — Пусть лучше ждет нас в оазисе и сторожит коней, а может и еще для чего- нибудь пригодится.

Леа кивнула головой, соглашаясь с дядей, и посмотрела ему за спину.

— Рикки, похоже, к нам идет весь наш отряд, включая твою… мою подругу. Объясни им, куда не стоит соваться раньше завтрашнего утра. Особенно это касается Гуалаты.

Рикквед усмехнулся, в его глазах зажегся озорной огонек, и он серьезно пообещал, — Я объясню ей подробно… попозже… и наедине.

Леа только неодобрительно покачала головой, кто бы за ним самим присмотрел, нашел время любовь крутить. И о чем только люди думают?! Не успела Ее Высочество избавиться от этой мысли, как буквально уткнулась носом в княжича Саху. Юноша загородил проход в башню, его лицо покрывала засохшая потрескавшаяся мазь, которую Нэру категорически запретила смывать еще день. Саха молча и неловко протянул ей какой- то засохший цветок, и девушка, растерявшись от неожиданного подарка, приняла его и понюхала. Сухоцвет оказался колючим и, вместо ожидаемого аромата в нос вонзились мелкие иголочки.

— Сговорились вы все что ли?! — досадливо бросила принцесса и, отодвинула юношу в сторону и пошла, расседлывать своего коня, однако колючий цветок не выкинула, бережно пристроив его в щель на стене над местом для ночлега.

— Не остался бы наш правитель с носом! — шепнул на ухо Марку вездесущий Траес, наблюдавший за манипуляциями Ее Высочества с растением. Марк в ответ только пожал плечами, признавая за девушкой полное право, разбираться со своими ухажерами самостоятельно.

Ночь не принесла воинам долгожданного покоя. Люди молча поужинали и разошлись по своим местам. Костер разводить не стали, из соображений безопасности. В темноте было слышно, как ворочается без сна с боку на бок то один, то другой участник маленького отряда. Видно мысли о завтрашнем дне гнали сновидения прочь. И только под самое утро, наконец, воцарилась долгожданная тишина, прерываемая только шуршанием и писком ночных животных.

Но ближе к утру случилось в старой башне удивительная вещь, словно из воздуха возникла у изголовья спящей принцессы полупрозрачная крылатая женщина, постояла над ней в молчаливой задумчивости, да и тронула пальцами торчащий из стенки маленький цветок, что попался на пути влюбленного княжича. Сухой венчик от этого касания налился ярким золотым цветом, вспыхнув на мгновение маленькой звездочкой, а потом все снова стало как прежде. Женщина наклонилась к Леа и ласково погладила девушку по волосам, а потом снова исчезла, как будто ее тут и не было, если бы Ее Высочество проснулась в этот момент, то, несомненно, признала бы в своей гостье ту, что видела детстве то ли во сне, то ли в горячечном бреду. Но крепок сон молодости, и девушка только повернулась на другой бок, так и не открыв глаза.

Проснувшись, Леа долго не могла взять в толк, что от нее хочет жрица, пока та, удрученная таким непониманием, сама не прицепила к косе принцессы подарок Сахи.

— Зачем?! — возмутилась девушка, но Нэру была тверже кремня.

— Так надо, — коротко сказала служительница богов, пресекая дальнейшие пререкания по поводу своего решения.

Ее Высочество с отвращением посмотрела на нелепое украшение, похоже, намертво прицепившееся к волосам и уступила желанию жрицы, кто его знает, может, она успела поколдовать ночью и на той стороне колючка станет чем- нибудь полезным.

Один единственный шаг может разделить жизнь на две половины, один единственный поступок может сделать тебя совсем другим человеком, и одно неверное движение может стоить тебе жизни. И чем бы тебе это не грозило, ты все равно сделаешь этот шаг и совершишь этот поступок, потому, что не можешь поступить иначе, но хотя бы двигаться надо стараться осторожнее. Приблизительно так думала Ее Высочество Леантина, стоя ранним утром перед плавно колышущимся маревом. Теперь оно было хорошо заметно, на фоне остывшей за ночь пустыни.

Принцесса застыла в ожидании, пока жрица Нэру колдовала, творя над людьми заклинания, чтобы, как она изволила выразиться — «жизнью меньше пахло». Все воины уже давно получили по связке всевозможных амулетов, но, как любит говорить Арзила, магии много не бывает.

Рядом с Леа стоял Марк, северянину, как и самой Леа от этого колдовства не было бы никакого толка, так что жрица не стала тратить на них свои силы.

Наконец ритуалы закончились, Нэру задумчиво осмотрела всех воинов, словно проверяя результат своих трудов, и кивнула Риккведу.

— Я пойду первой, — тут же среагировала Леа.

— Первым пойдет Марк, — отрезал Его светлость Рикквед, разом преобразившись в сурового воина.

Северянин одобрительно посмотрел на дядю своей упрямой подруги и шагнул вперед, исчезнув за прозрачной преградой. Леа тут же нырнула следом, а за ними последовали остальные воины, пропадая по одному, стоило только преступить через незримую черту.

Медорец Муншал проводил взглядом последнего человека и побрел к лошадям, эти умные животные отказывались даже близко подходить к площадке. Они били копытами, вставали на дыбы, храпели, и даже магия жрицы не смогла справиться с охватившим их животным ужасом. Безусловно, кони были намного сообразительнее их хозяев, раз не пошли в это гибельное место. Ему надо было успеть перегнать их в оазис, чтобы уже там спокойно ждать возвращения ушедших во тьму, да смилостивится над ними светлоокий Гши, покровитель витязей синшу, борцов с демонами.