Делая шаг через невидимую черту, Леа непроизвольно задержала дыхание и теперь, сделав первый вздох, почувствовала, как впиваются в ее легкие мелкие иглы стылого воздуха. Не было вокруг больше красных камней пустыни, насколько хватало взгляда, расстилалась холмистая равнина, поросшая невысоким разлапистым кустарником. Его жухлые сизые листья полоскались на ветру узкими лентами, наполняя все вокруг сухим шуршанием. Землю проклятого королевства покрывала густая невысокая, жесткая словно проволока, трава, на которой не оставалось следов. И хотя лето было в полном разгаре, на этой стороне ощущалось дыхание осени. Темные тучи полностью закрывали низкое, висящее над самой головой небо, лишая чахлые растения лучей неласкового северного солнца.

— Как в царстве мертвых, — высказала вслух общее мнение царевна.

Траес сорвал с ближайшего куста лист, растер его между пальцев и сказал, — Это рокх, он растет на севере Кенлира, на скальных берегах, там, где ни одно другое растение не выживает. Из его ветвей можно плести корзины.

— Корзины нам пока не надобны, — усмехнулся Рикквед, — разве что на обратном пути грибов насобираем!

Леа проследила взглядом за рукой дяди и улыбнулась. Среди травы действительно то там, то здесь виднелись яркие шляпки больших грибов.

— Ну, эти грибы только Нэру могут пригодиться, — рассмеялся Траес, — Для какой- нибудь отравы. Или для беседы с богами, если чуть- чуть принять. А Вам, Ваша светлость, они на пользу точно не пойдут!

— Да демон с ними, с этими грибами, — досадливо сказала жрица, — Давайте- ка убираться с этого холма, пока нас не увидели! И первой двинулась вниз.

Леа быстро догнала ее, настороженно прислушиваясь к окружающим звукам, но кроме шелеста растений ничто не нарушало мертвого спокойствия окружающего мира.

Несколько дней пути прошли без происшествий. Раза три путники проходили через древние развалины людских поселений, а один раз — мимо руин замка, но и там никого не заметили. Воины, готовые встретить на своем пути толпы монстров, недоумевали, не было и малейшего следа присутствия на этой земле хоть одного существа, кроме них самих, хотя к проходу вела широкая, утоптанная множеством ног, дорога. И только жрица становилась все мрачнее и мрачнее с каждой пройденной верстой. Наконец она не выдержала и отозвала принцессу в строну.

— Леа, ты чувствуешь что- нибудь? — задала она мучавший ее вопрос. Девушка кивнула головой.

— За нами следят, — уверенно ответила она, — Почти с самого начала пути. Но близко не подходят, они идут по нашим следам. По моим, и Марка.

Жрица вздохнула, — Я ничего не могу сделать, мое волшебство на вас не действует!

— Я знаю, Нэру. Нам пора разделиться. Мы с Марком пойдем отдельно от вас, недалеко, в пределах видимости, но отдельно.

Дар богини, так часто выручавший Леа в передрягах, на этот раз оказался лишним.

— Это опасно, принцесса. Вас могут убить! — возразила жрица.

— Нас всех могут убить, — пожала плечами девушка, — Особенно если мы останемся с вами. И тогда помощи будет ждать неоткуда. Принцесса ненадолго задумалась, вглядываясь в окружающий ее сумрак.

— Нэру, я почти уверена, что у наших преследователей пока нет приказа, нас уничтожить, иначе они давно напали бы. Я на ее месте постаралась бы узнать, для чего проникли в страну два ненормальных самоубийцы. Ведь реального вреда, с ее точки зрения, я думаю, мы не представляем. До замка этой властительной нежити осталось всего два- три дня пути, так что этой ночью мы с Марком уйдем. Дяде я все объясню, а ты пригляди за остальными. И не подходите к нам слишком близко, иначе никакое волшебство не поможет.

Жрица кивнула головой, соглашаясь с решением принцессы.

Ее Высочество посмотрела вслед уходящей жрице, вздернула подбородок, словно бросала вызов невидимому противнику, и твердо сказала сама себе, — Ну что ж, попробуем охоту на живца! По ее спине пробежал легкий холодок страха, как это обычно бывало перед очередным безрассудным поступком. Девушка повернулась, отмахнувшись от этих совершенно лишних чувств, и пошла навстречу к своему дяде, ей предстояла нелегкая задача убедить своего родственника в правильности задуманного.

Вопреки ее ожиданиям, Рикквед не стал противиться, а только мрачно кивнул головой и сказал, — Не нравится мне этот ход, малышка, сильно не нравится, но видно ничего поделать нельзя. Зови кенлирцев и Нэру, обсудим возможные варианты наших действий.

А еще через час, глядя вслед двум растворившимся во мраке фигурам в плащах, оснирийский княжич Саха, старательно скрывая волнение, спросил у командира «невидимых», — Рикквед, это действительно необходимо, отправлять их куда- то одних, на ночь глядя?

Энданец одарил юношу жестким взглядом и не скрывая досаду ответил, — Саха, не заставляй меня жалеть о том, что я не оставил тебя на пару с медорцем в оазисе! Неужели ты думаешь, что Леа мне не дорога, и я отпустил ее просто ради своего или ее каприза?!

Его сиятельство взгляда не отвел, но тон сбавил и тихо сказал, — Позволь мне пойти за ней!

— И не думай! — отрезал Рикквед, — Ты просто сгинешь без толку. Если хочешь спасти Леа, не мешай для начала!

Саха вздрогнул от таких обидных слов, но не мог не признать правоту энданца. Он снова с тоской посмотрел вслед ушедшей в ночь девушке и попросил, — Я могу стоять эту ночь в карауле?

Против этого желания Риккведу возразить было нечего, уж кто- кто, а оснириец сегодня будет чутко вслушиваться в ночные звуки.

— Хорошо, Саха. Только обещай мне, что если что- то случится, ты не кинешься им на подмогу, а разбудишь меня и Нэру.

Княжич немного замялся, вздохнул, и выдавил, — Обещаю.

Леа знала, что эту ночь им с Марком спать, почти не придется. Уж больно ночлег получался неуютным. Они отошли от своего отряда в сторону ярдов на триста, и теперь ей казалось, что они совершенно одни в этом мире. Голые белые камни, торчащие из земли, словно обломанные зубы огромного зверя, дали хоть слабенькую, но защиту от ветра.

Снова друзья оказались в пустыне, только теперь в северной.

Еще раньше принцесса заметила, как по мере удаления от прохода, исчезают скудные признаки жизни: сначала пропали кусты корявого рокха, измельчали и зачервивели, а потом и вовсе перестали расти грибы. Самой стойкой оказалась трава, но и в ней появились большие проплешины голой земли, словно неведомая сила тянула те крохи жизни, что еще сохранились в этой стране. Да и сама земля… Леа сложно было бы объяснить, откуда у нее взялась эта уверенность, но она твердо знала, что некоторые плешины оголенной земли, в которых поблескивали красные крупицы то ли выступившей соли, то ли чего- то другого, просто губительны для окружающего мира.

— Марк, ты боишься смерти? — неожиданно для самой себя спросила девушка.

Ее товарищ удивленно вскинул брови, помолчал, а потом ответил, — Не своей.

Больше молчаливый северянин не промолвил ни словечка, но Ее высочеству, привыкшей к немногословности своего друга, дополнительных объяснений и не требовалось. Воин боялся, что смерть может лишить его самого дорогого, что у него есть: жены и сына.

— Тебе не стоило идти сюда, Марк, — грустно сказала девушка, — Если я ошиблась, у нас не будет и малейшего шанса выжить.

Мужчина только пожал плечами, — Тогда Трехликий встретит нас в своих чертогах и мне не придется краснеть, ища ответ на вопрос, достойно ли я прожил жизнь.

Марк сел, привалившись спиной к одному из камней, Леа устроилась рядом. Она плотно укуталась в плащ, почувствовала, что все- таки засыпает, и предупредила товарища, — Я посплю немного, толкни меня, если сам захочешь спать или услышишь что- нибудь подозрительное. Северянин кивнул головой и снова застыл в безмолвном внимании.

Они напали ближе к рассвету. Из густого тумана беззвучно вынырнули высокие люди, как две капли похожие на стражей пирамиды Телгета, и ни говоря, ни слова обрушили оружие на двух одиноких спутников. Леа успела вытащить меч и теперь, стоя спина к спине с Марком, отбивалась от наседавших врагов. В плотной влажной массе тумана звуки вязли, словно в вате, а фигуры нападавших больше походили на тени, то появлявшиеся, то снова исчезающие из вида. Невозможно было определить, сколько их на самом деле, и что происходит вокруг. Слугам Проклятой королевы, туман, похоже, не доставлял особых хлопот. Они чувствовали свою добычу, как чует подранка хорошая гончая, и словно обладали способностью видеть сквозь этот серый кисель.

Одно только можно было сказать наверняка, долго продержаться у принцессы и ее друга вряд ли получится. Меч Леа переливался красными сполохами, словно клинок был живым. Он пробивал кольчуги прихвостней королевы, как будто это было не железо, а масло. Впрочем, нападавшим достаточно выставить пару лучников, и тогда шанса уцелеть у девушки не будет. Хорошо хоть ее друг был облачен в длинную кольчугу.

Словно в ответ на страхи Ее Высочества за спинами недругов замаячили лучники. Девушка отразила очередной удар и ухитрилась метнуть левой рукой нож, который весьма своевременно нашел свою цель, тренькнула тетива и стрела ушла в небо.

То одно, то другое разрубленное тело падало у ног кенлирца, тяжелый длинный меч Марка потрудился на славу, прежде чем его хозяин упал, сраженный сразу несколькими стрелами. Леа почувствовала, как валится на землю за ее спиной северянин, отвлеклась и пропустила удар железной рукавицей в висок. Голова словно раскололась от боли, окружающий ее туман поплыл причудливыми фигурами, и девушка рухнула на землю без сознания, успев увидеть, как отшвыривает ногой в сторону ее меч один из нападавших.

Риккведу Веллайн не потребовалась помощь, чтобы проснуться. Неясная тревога толкнула его в грудь, и он сел, осторожно убрав голову спящей Гуалаты со своего плеча. Девушка немедленно открыла глаза и тоже села. Она вопросительно смотрела на энданца, а тот молча вслушивался в ночные шорохи. Приближающиеся легкие шаги заставили воительницу достать меч, но из тумана вынырнул всего лишь оснирийский княжич.

— На них напали! — прошептал он, глядя на Риккведа отчаянными глазами.

Брат энданского короля молча кивнул головой, давая понять, что ему все ясно и коротко приказал, — Будите всех, но тихо. Гуалата, проследи, чтобы твои люди не кинулись в драку. Саха, от царевны ни на шаг.

Окинув взглядом собравшихся воинов, командир «невидимых» сказал, — В бой без команды не вступать, держаться в пределах видимости друг друга, передвигаться скрытно. Кенжи и Тист, — Рикквед кивнул своим воинам, — прикрываете нас сзади. В случае моего… отсутствия… руководить отрядом будет Гуалата.

К месту сражения они успели как раз в тот момент, когда упал на землю раненый Марк, а принцесса получила удар по голове. Рикквед перехватил дернувшегося вперед Траеса. Прислужники Проклятой, не собирались добивать поверженных врагов, напротив, они даже перевязали кенлирца, после чего связали пленным руки, взвалили на плечи и почти бегом кинулись прочь от поля битвы.

Рикквед тут же вскочил на ноги и помчался к оставленным неподвижным телам. Он содрал с одного из них плащ, кинул его подоспевшему Траесу и шепнул, — Пойдешь со мной.

Северянин молча кивнул головой и они, накинув на себя одежду дважды мертвецов, побежали вслед удаляющемуся отряду королевы.

Саха нагнулся и подобрал меч принцессы. Лицо молодого человека было серее пыли под ногами, он смотрел невидящим взглядом вперед, пока царевна не хлопнула его по плечу и не сказала, — Пойдем, Саха, нам тоже надо спешить. Когда им понадобится помощь, мы должны быть недалеко от замка, раз уж туда попасть не получается пока.