Всяко случалось просыпаться Его высочеству Эдвину в свои неполные восемнадцать лет, но чтобы его будил дракон, просунувший голову в открытое окно, такого еще не было. Жалобно звякнуло разлетевшееся на куски стекло, которое задел один из шипов огромной рептилии, рама с силой стукнула об углы проема, и молодой человек подскочил на кровати, сонно щуря на источник шума глаза.

— Вставай! — зашипел дракон, — Буду ждать тебя через час на берегу Красного озера. И голова нырнула обратно, разбив по пути еще одно стекло.

Внезапный порыв ветра, снова с силой стукнувший многострадальные оконные створки, подсказал юноше, что Сипхората взлетела.

Эдвин поднялся, плохо соображая в чем дело, добрел до порога, и как был в одной рубахе и без штанов выглянул за дверь, там уже стоял, протирая глаза, недавно взятый в услужение оруженосец, шустрый мальчишка лет двенадцати. Одним из бесчисленных достоинств мальчишки являлось то, что он всегда оказывался в нужный момент под рукой, это позволяло принцу мириться с его не менее многочисленными недостатками.

— Тир, срочно седлай моего коня и собери, что- нибудь перекусить в дорогу, — приказал Его Высочество.

Оруженосец тряхнул нечесаной со сна головой и метнулся к лестнице, исполнять приказание.

Юноша натянул штаны и не найдя в нужном месте ширинки выругался, разобрав, что спросонья одел их задом наперед, немного подумал, а потом, скинув с себя всю одежду окатился в ванной комнате холодной водой из кувшина и наконец почувствовал, что проснулся.

Через двадцать минут Его Высочество подобающе одетый, причесанный, с ясными глазами трясся на лошади по проселочной дороге, на ходу дожевывая ломоть хлеба с толстым куском окорока.

Место встречи с драконом, Красное озеро, находилось в пригороде Награны и получило свое название за цвет воды. Кроме примечательного цвета других странностей за озером не числилось, даже из рыб в нем водились самые заурядные мелкие караси, плотва и окуни. Зато, назначив там встречу можно было не переживать, что кто- то ошибется, другого такого места в Эндане не было.

Крылатый зверь уже поджидал юношу, забравшись в озеро по самую шею, и с наслаждением баламутя воду огромными крыльями. Объяснение такому несолидному поведению нашлось быстро, рядом с Сипхоратой вынырнула еще одна голова, значительно меньше. Похоже, детеныш дракона дорос до своих первых полетов. Если бы принц обладал развитым шестым чувством и орлиным зрением, то, задрав вверх голову, он сумел бы разглядеть парящего в заоблачной выси второго дракона, что охранял покой своей самки и своего чада.

— Приветствую тебя, мудрейшая! — с достоинством поклонился Эдвин, спешившись.

Расторопный оруженосец тут же подхватил поводья и увел лошадей от греха подальше, чтобы дать своему господину провести беседу наедине, и заодно, чтобы кони не нервничали от опасной близости хищных рептилий. Впрочем, это не помешало ему самому устроиться на высоком дереве и издалека любоваться на волшебных зверей. Когда еще выпадет такой случай?

— И тебе доброго дня, принц, — повернула к юноше голову Сипхората.

— Какие вести привели тебя в наши края? — степенно спросил юноша. Было видно, что он старается произвести на дракона впечатление.

Сипхората вместо ответа прищурила янтарные глаза и сказала, — Пора в дорогу, Эдвин.

Его Высочество тут же забыл про солидное поведение и с восторгом в голосе засыпал волшебного зверя вопросами, — Куда? С тобой, да? Когда вылетаем?

Дракон насмешливо фыркнул, — Сам справишься. Ты должен попасть в страну вейанов, вам скоро потребуется их помощь, надо договориться. Пора собирать союзников.

Юноша растеряно моргнул, — Да как же я туда попаду?!

— Через туннель, стражи помогут, — ответил дракон и стал выбираться на берег. За ним следовал детеныш насыщенного цвета темного золота.

Сверкающие бока волшебных зверей были изрядно перепачканы озерным илом, который, мягко говоря, попахивал, но, похоже, драконов это не смущало. Выглядели они после купания очень довольными.

Сипхората низко наклонила голову, опустив ее к лицу принца, и сказала, — Забери, покажешь стражам.

После чего широко разинула пасть.

Молодой человек с опаской заглянул в этот густо украшенный частоколом острых зубов капкан и увидел на одном из клыков тонкое кольцо золотого браслета. Он протянул руку, помянув про себя всех известных ему богов, снял украшение и незаметно перевел дух.

Пусть драконы слывут мудрыми и разумными, но за ними также прочно укрепилась слава самых непредсказуемых существ в этом мире, мало кто решился бы сунуть руку в их гостеприимно распахнутые челюсти.

Принц вертел в руках изящный браслет. Он поражал красотой и мастерской работой. На нем были изображены резвящиеся драконы, и не было малейшего сомнения в том, что звери играют, неизвестный мастер ухитрился сделать выражение зубастых морд задорными, лукавыми и очень живыми. Его Высочество бережно спрятал браслет за пазуху, не решаясь надеть его при драконе. По правде, говоря, в этот момент его интересовала не эта древняя безделушка, а совсем другое.

— У тебя есть новости о Леа? — решился спросить о сестре Эдвин.

Сипхората внимательно посмотрела на юношу, помолчала, а потом нехотя ответила, — Нет.

Не смотря на столь однозначный ответ, Его высочеству показалось, что его попросту обманули, но дракону претензий не предъявишь, и Эдвин кивнул головой, давая понять, что ему все ясно.

Волшебные звери взмахнули крыльями и взлетели, подняв ветер и заставив молодого человека пригнуться.

Шутники они, однако, Эдвин прекрасно знал, что при желании эти волшебные существа могут взлететь и приземлиться так, что и травинка не шелохнется.

Стряхнув с себя прошлогоднюю листву, которой его засыпали драконы, юноша счастливо улыбнулся, наконец, ему доверили важную миссию, наконец, в его жизни случится что- то чудесное! А потом не к месту подумал, что надо бы перед дальней дорогой достойно попрощаться с красоткой Маржи, чтобы помнила… долго…хотя бы недели две.

Его Величество Аттис II недовольно разглядывал потоптанные кусты под окнами своего младшего сына. Рядом стоял расстроенный садовник, уничтоженные насаждения являлись предметом его тайной гордости, завезенными из какой- то далекой страны.

— А к Эдвину прилетал дракон! Вот такой! — донесся до короля голос Ее Высочества Милены. Малышка стояла на балконе и пыталась показать своими ручками, какой огромный был дракон.

— Это он цветочки сломал, а Эдвин не виноват! — продолжала оправдывать брата девочка, — И окно тоже он разбил!

Аттис наклонился, чтобы лучше рассмотреть глубокий отпечаток лапы в земле. Не было и малейшего сомнения в том, что его дочь говорит правду. Во- первых, она никогда не врала, а во- вторых, вот оно доказательство, прямо перед глазами. Теперь оставалось только выяснить, а зачем собственно дракон вообще прилетал.

— Ты искал меня, отец? — раздался рядом голос принца, и Его Величество оглянулся.

Эдвин стоял на песчаной дорожке, видно было, что его просто распирает от желания поделиться новостями.

— Нам надо поговорить, — решительно начал принц, и Аттис кивнул головой. По всему было ясно, что дракон принес на своих крыльях какие- то новости. Но какими бы не были предположенья Его величества, а правда оказалась далека от его догадок.

Король в сильной задумчивости смотрел на младшенького, и единственная мысль его в этот момент была о том, что вот еще один его ребенок бросается очертя голову навстречу неизвестности вон из дома. Но не удержать, ни привязать нельзя, мальчик вырос, и пора ему становиться настоящим мужчиной, а не… лощеным завсегдатаем дамских будуаров.

— Езжай, — решительно сказал Аттис, — Дракон не зря беспокоится. Если он говорит, что их помощь нам потребуется, значит, так оно и есть. До гор поедешь с охраной, а дальше… сам смотри.

Его Величество тряхнул колокольчиком и сказал вошедшему секретарю, — Найди Светония, я буду ждать его через два часа в кабинете.

Отдав распоряжение, правитель Энданы снова повернулся к сыну и сказал, — Ты там осторожнее, без надобности не рискуй. Когда поедешь?

— Завтра, — быстро ответил принц и слегка смутился.

Его Величество понимающе улыбнулся, значит, сегодня ночью покои принца останутся пустые.

На следующее утро Его Высочество Эдвин покинул столицу, молодцевато гарцуя на тонконогом медорском жеребце. Король с королевой проводили младшего сына в путь, пожелав ему успеха. Глядя на свою печальную супругу, Аттис подумал, что ей, пожалуй, эти расставания даются гораздо сложнее, чем ему, хорошо еще маленькая Милена требует много внимания, не оставляя днем места горьким раздумьям, но вот ночью… Ночи приносят его жене бессонницу и тревожные мысли, оставляя первые морщины и горькую складку у губ.

Его Величество с нежностью посмотрел на Роанну, бережно взял ее руку и поцеловал.

— Бедная ты моя девочка.

Роанна взглянула на своего супруга и тихо сказала, — Ничего, Аттис. Он ведь едет в ту сторону, куда злу нет дороги. С ним все будет в порядке, а вот…

Дальше королева говорить не смогла, но это и не требовалось, им обоим было ясно о ком идет речь в этот момент.

Верховная жрица азанагов ийаду Арзила ни за что бы, не подумала, что ее давней и уже основательно подзабытой мечте все же суждено осуществиться, пусть и в преклонные годы. Видно Великой богине она сильно надоела в детстве молитвами, что та решила их исполнить с отсрочкой, и посмеяться, глядя на это исполнение с небес. И пусть солнце слепит глаза и периодически желудок подступает к горлу со всем своим содержимым, но полет на драконе все же состоялся.

Подруга энданской принцессы еще вчера приземлилась в храме и потребовала, чтобы Великая жрица и царица Санага без отлагательств пустились в дорогу. Путь правительницы и жрицы снова лежал в Эндану, к королю Аттису. О причинах этого срочного визита всадницы вопросов не задавали, и вовсе не потому, что были не любопытны, а просто им было более или менее ясно, зачем они могут так понадобиться королю.

Санага просто наслаждалась скоростью и полетом, а жрица тихо мучилась, борясь с приступами тошноты и вспоминая свою давно почившую наставницу. Та в свое время учила, что жрице со своими просьбами надо быть очень осторожной, потому, что боги склонны, выполнять желания людей. И что люди потом об этом часто жалеют.

Дракон приземлился ближе к вечеру на дворцовой площади, прямо посреди ухоженного цветника.

Удивленные и испуганные крики придворных привлекли внимание Его величества, он как раз в это время работал в своем кабинете. Любуясь красивым зверем, которого ему наконец- то довелось увидеть, король Аттис мельком подумал, что надо бы засеять эти клумбы обычной травой, раз уж другого места для посадки огромного зверя не найти, иначе его добросовестного садовника, в конце концов, хватит удар. Потом он присмотрелся к спешившимся гостьям и повеселел, дракон предугадал его желания, доставив в Эндану тех, кто ему так нужен был в этот момент.

Его Величество спустился вниз, чтобы лично приветствовать высокочтимых путниц, одна из которых, похоже, нуждалась в отдыхе, но его намерения прервал громкий рык дракона.

— Я заберу вас утром третьего дня, — после этих слов волшебный зверь поднялся в воздух.

Его Величество полюбовался, как, блистая в лучах заходящего солнца, дракон исчез в облаках, потом спохватился, глядя на совершенно зеленую жрицу, и сказал, — Приветствую Вас царица Санага и Вас Арзила, в моем доме. Позвольте моим людям сопроводить вас в ваши покои. Надеюсь, небольшой отдых пойдет вам на пользу, отложим нашу беседу часа…

Король снова внимательно посмотрел на жрицу и уверенно закончил, — Часа на три. В случае необходимости мой лекарь к вашим услугам.

— Не надо лекаря, Ваше Величество, — отказалась от помощи жрица, — Достаточно будет служанки с кувшином кипятка и пары пустых стаканов.

Аттис понимающе кивнул головой, кто лучше самой Арзилы мог знать о врачевании, разве только боги.

Его Величество стоял перед одной из стен в своем кабинете и рассматривал карту мира. Каменная мозаика блестела и переливалась в свете гномьих огней. В прошлом году это дивное произведение искусства преподнесли в подарок на день рождения его жена и дети, мастера собрали карту из заранее подготовленных кусков всего за одну ночь, и теперь она являлась достойным украшением королевского дворца, в общем, и его кабинета в частности. Его Величество усмехнулся, вспомнив, каким образом его любимая супруга отвлекала его, не давая раньше времени заняться делами.

Аттис провел пальцем по сделанному из бирюзы морю. Идеально подогнанные друг к другу камни создавали видимость большого цельного куска. А как же иначе, ведь это работа гномов. Красиво, ничего не скажешь.

Осторожный стук в дверь отвлек правителя от созерцания столь полезного украшения, в кабинет вошел секретарь.

— Ваше Величество, голубиная почта и доклад от графа Драви, — Эрик поклонился и протянул на серебряном подносе тонкие, плотно исписанные листки бумаги.

Король быстро пробежал глазами донесение заместителя Риккведа, наконец- то долгожданные сведения были получены, нахмурился и спросил, — Граф во дворце?

— Он ждет Ваших распоряжений, Ваше Величество.

— Проводи его ко мне, — приказал Аттис.

Когда за слугой закрылась дверь, правитель Энданы внимательно прочитал невесомый маленький листик, что принес почтовый голубь из гарнизона, охраняющего туннель.

Его сын вошел в проход один, оставив и охрану, и свой меч у входа. Время, отведенное на возвращение, в случае возможной неудачи истекло, значит, Эдвин попал в загадочную страну вейанов. Во всяком случае, очень хотелось в это верить, о других вариантах развития событий, во всем зависящих от таинственных Стражей король запретил себе думать.

Разговор с подданным длился два часа и завершился тем, что в нем приняли участие царевна и жрица азанагов. Новости, собранные за пределами Энданы нуждались в срочном обсуждении. Беседа правителей двух держав почти сразу переросла в военный совет и теперь, стоя перед многоцветным сверкающим произведением подземных ювелиров, никто из участников совета не видел этой красоты, перед их глазами, словно наяву вставали реки, холмы, горы и леса, через которые вот- вот двинется беспощадная орда, сминающая все живое на своем пути.

Сведения, полученные от разведчиков Риккведа, воистину были бесценными, они подтвердили предположение Аттиса, из какой страны будет нанесен главный удар, и позволяли союзникам сориентироваться в дальнейших действиях.

В конечном итоге, после недолгого спора, все сошлись в едином мнении, найдя то, единственное место, где у них будет шанс остановить врагов, во много раз превосходящих численностью их объединенное войско. Определившись с главным, Аттис объявил перерыв до утра, ночь уже давно перевалила за середину, и всем пора было на покой.

На следующий день, еще до полудня, через восточные, южные и западные ворота Награны в великой спешке выехали всадники, у каждого за пазухой находилось королевское послание, Его Величество Аттис не решился доверить столь важные письма быстрокрылым птицам. Гонцы разъехались в разных направлениях, останавливаясь в дороге лишь на короткий сон и ужин. Свежие лошади ожидали их на каждой заставе Энданы, да и за ее пределами непременно находился какой- нибудь трактирщик, у которого наготове стояли одно, два отдохнувших животных. И если бы кто- то задался целью проследить за тем, куда спешили запыленные всадники, то смог бы заметить их и в предгорьях Оснирии, и в Красных горах у гномов, и в жаркой Медоре. На север поскакал отдельный гонец, Его Величество Аттис долго размышлял, прежде чем написать последнее письмо, и пришел к выводу, что без помощи Кенлира им не обойтись. Северяне, пожалуй, единственные, кто имел опыт сражения с этой пакостью.

В оговоренное время у дворца снова захлопали огромные крылья зашедшего на посадку дракона. Прежде чем проводить своих гостей в обратный путь, Его Величество Аттис имел недолгий разговор с волшебным существом, на протяжении которого дракон молчал, а правитель Энданы что- то чертил на песке, попутно объясняя свои действия и указывая пальцем на рисунок. Дракон выглядел крайне заинтересованным и под конец согласно кивнул шипастой головой. О чем шла речь в этой беседе, так и осталось тайной, потому что король тщательно затер свои чертежи и только после этого удалился. Вид у Его величества при этом был вполне довольный.

А еще через пару недель, не ожидая конца сбора урожая, объявили о начале войны с Телгетом. Энданцы сначала только недоуменно крутили головами, не в силах понять, что за демон укусил их короля и заставил принять столь странное решение в самый разгар летней страды. Впрочем, мудрый правитель насильно не гнал своих граждан в военный поход, оставляя за ними право принимать решение. Недоумение граждан Энданы, вызванное странными действиями короля, длилось до того момента, пока с Телгетских границ не потянулись первые беженцы. Люди бежали в великом страхе, почти не останавливаясь дальше, на запад, за Эндану. Вести, принесенные этими несчастными, были настолько ужасны, что многие им не верили. Разве можно серьезно относиться к разговорам о кровососущих чудовищах, способных заставить подчиняться человека лишь одним только взглядом? Впрочем, верили подданные короля Аттиса испуганным жителям приграничных с Телгетом сел или нет, но роптать против своего правителя они перестали и стали усердно собираться в военный поход.

И пока пожилые мужики задумчиво чесали затылки, их взрослые дети сами просились в дружину, горя желанием свершать подвиги и славные дела. Их умудренные жизнью родители только головой качали, но насильно не удерживали, потому, как знали, раз их правитель взывает о помощи, значит, случилось что- то серьезное, однако и свою выгоду старались соблюсти, отпуская сыновей лишь в том случае, если могли обойтись без этой пары рук.

Горожане были активнее, даже старики и безусые юнцы собрались в дорогу. Их правда не взяли, объяснив, что оставленным городам тоже потребуется защита. Не принимали в ополчение и оружейников с кузнецами, их знания теперь были на вес золота.

Ополченцев собирали в сотни, во главе которых вставали опытные воины, в том числе и из «невидимых» брата короля. Так было сформировано великое войско, числом в шестьдесят три тысячи, которое ранним утром двинулось к границам Оснирии. Именно восточные земли этого небольшое княжества, вытянутые в виде узкого языка, зажатого между почти непроходимым вековым лесом и самой полноводной рекой материка, и являлись той дверью, которую можно было захлопнуть перед носом врага. Князь Ката уже ждал союзников в городе, который и являлся этой самой дверью, занимаясь укреплением его стен.