Солнце, зацепившись краем за кромку леса, медленно, а потом все быстрее и быстрее клонилось к горизонту.

Пора уносить ноги или придется таки ночевать на этом берегу. Поскольку обмочившийся мерзавец и дальше собирался изображать живой труп, я предложил сделать его настоящим.

- Танита, пощекочи молчуну горло, если не очнется, убей!

Оборотню даже не пришлось подходить, обморочный симулянт тут же открыл глаза и попробовал отползти в сторону от страшных клыков кошки, тихо подвывая от ужаса.

Нашу красавицу вопли только развлекали. Она вытянула мохнатую лапу вперед, положила ее на бедро пленника и не долго думая, вонзила когти на всю глубину, лишая убийцу последней возможности двигаться.

Жестокая девушка…

- Ну, говорить будешь? Или опять глаза закатишь? Смотри, молчаливый пленник - бесполезная добыча, - я открыл одну из валявшихся сумок и стал ее перетряхивать. Так, и что тут у нас?

Мужчина, прерываясь на всхлипы, заскулил, - Мы ошиблись! Не рассмотрели… Хотели немного деньжат заработать! Против Вас, господин, в мыслях злого умысла не держали!

Нет, ну просто неисправимый лгун… Или правда такова, что боится ее сказать.

- Агаи, - я переключил свое внимание, на понуро сидящего в стороне волшебника, - Может, теперь скажешь, что делал тогда в роще?

Юноша неохотно, словно через силу выдавил, - Я летал.

Прекрасно…что б тебя… как того ишака упрямого! На минуту отвернуться нельзя. Полетать захотелось! Знал бы, откуда у него перья растут, все бы повыдергивал!

Спокойная речь далась с трудом, - Агаи, знаешь что, ты пока все-таки ногами ходи, ладно?

А потом повернулся к охотнику за долголетием, - Кто вам сказал, что среди нас есть сирин?

Пленник перестал скулить и молча таращился выпученными глазами.

Гаденыш… Все равно скажешь!

Я потянулся к голенищу сапога, достал оттуда нож и приказал оборотню, - Быстро разыщи уцелевших лошадей!

Потом обернулся к владельцу драгоценного остова, - Агаи, бери малышку, ковыляйте с ней вон под то дерево, где кони этой шайки привязаны. И не давай Морре смотреть в нашу сторону!

Спорить со мной не стали, я дождался, пока сирин отойдет, и ласково взглянул на живой труп, - Как думаешь, сколько из тебя получится ремней?

Лично мне кажется, по одному за лживое слово! Ну-ка, посчитаем…

Десяток уже наверняка наберется.

Я вспорол на главаре куртку и рубаху, обнажив довольно упитанный живот.

Хорошо живет, 'охотничек'.

Нож сам нашел глубокую ямку пупка, острое лезвие слегка надрезало кожу и на ней выступили мелкие бисеринки крови.

Что, не сладко в шкуре жертвы?

- Не надо…

Это уже не походило на человеческий голос.

- Я все скажу!

И разбойник зачастил, не дожидаясь команды.

Наши с Агаи тревоги возникли не на пустом месте.

Преследование началось еще с постоялого двора. После знаменательного побоища и столь эффектного сожжения на площади горы упокоенной нечисти, в гостиницу повалили толпы любопытных, и не только их. Нашлась пара колдунов, даже подозреваю, что не человеческих, раз смогли почуять, кто ворожил.

Один из магов и поделился своими догадками с этим добрым человеком, за деньги естественно.

Несколько дней охотники за костями долголетия следовали за нами по пятам, не решаясь напасть. Бойня на постоялом дворе оставила сильное впечатление. Но когда преследователи увидели взлетевшую огромную птицу и поняли, что не ошиблись…

Нам повезло дважды: в том, что они не сразу разобрались, куда мы свернули и разделились на две группы, и в том, что у преследователей не было луков, иначе добежать до дерева невредимым было бы значительно труднее.

Да, информация не из приятных. И что теперь, спрашивается, делать?

- Сколько еще людей идет по нашему следу?

Губы пленника дернулись, словно он не мог с ними справится, вместо четких слов вырвалось неясное блеяние, - Ди…е…ть.

Девять, значит. Да мы тут положили пятерых. Большая компания, хотя, если судить по этим господам, не особо опасная. Разве что, из засады нападут. Дерутся так, словно мечи недавно в руки взяли.

И чем это они, интересно, промышляли, когда сирин под рукой не было?

Впрочем, пустой вопрос, содержимое мешка говорило за себя: женская накидка из дорого кружева, пара золотых сережек, цепь, из того же металла, но только снятая с мужской шеи, фамильный перстень с печаткой, дешевые серебряные кольца, цветные бусы из лазури, отрез добротной домотканой холстины и новые сапоги. Разбойнички значит…

Я поднял вверх голову, рассматривая то, что осталось от стрелков.

Потрудилась Танита на славу: рваная плоть лохмотьями свисала вниз, сочась кровью и окрашивая листья в красный цвет.

А на этом месте устраивают засаду явно не в первый раз, вон, даже подобие гнезда свили, чтобы было удобнее сторожить проезжающих.

Ну, значит никто жалеть и искать не станет. А с главарем поступим по строгим законам королевства Наорг, то есть повесим. Нечего такой твари небо над головой коптить.

Сказано - сделано. Это неблагородное занятие отняло у меня от силы минут пятнадцать, еще минут пять я любовался на дергающиеся конечности и постепенно синеющее лицо. Удручающее зрелище, но некоторое удовлетворение оно все же доставило. Вскоре вернулась Танита, ведя на поводе двух уцелевших лошадей, причем явилась опять голышом.

- Тебе что, жарко? - поинтересовался я у застывшей с недовольным видом девицы.

Она скривилась, - Платье в клочья порвала, когда перекидывалась.

Понятно, злость и ярость мозги отключили, ну что ж, бывает.

- Запасное есть?

Это было второе преображение в дороге, и в прошлый раз, насколько я понял из тихой ругани, она тоже забыла раздеться.

- Нет, - хмуро бросила рош-мах и полезла по мешкам, не забывая при этом огрызаться, - Почему меня не дождался? Тебе не кажется, что повешение слишком легкая смерть для этой сволочи?

Вот поэтому и не дождался, видел я, какие лоскуты там болтаются наверху, кажется, только черепа в сохранности и остались. Очень неэстетичное зрелище.

В конце концов, я узнал от разбойника все что хотел, хотя бы за это можно дать шанс умереть без лишних мучений.

Танита влезла в чужие штаны, обтянувшие ее симпатичную задницу как вторая кожа, мне пришлось расстаться с запасной рубашкой и камзолом.

Хорошо девчонка смотрелась в мужском барахле! Не хуже, чем в женском, а местами даже лучше. Эх, соединить бы эти штаны, да с ее корсетом от платья…

Я даже причмокнул от той картины, что предстала в воображении.

Танита подозрительно прищурилась, - Чего языком цыкаешь?

Хорошо, что Агаи ее уже неделю настойкой пичкает… Тоже, что ли попросить? Все-таки вторая неделя воздержания пошла, начинает сказываться.

Ладно, когда идешь один, а в присутствии озабоченной штучки сам поневоле таким становишься. А может, на мне просто сказываются последствия боя?

- Поехали отсюда, - не стал я давать пояснения, залез на лошадь и поскакал к сирин.

Мы позаимствовали только одно животное, взамен погибшего, остальных распрягли и пустили пастись - пусть вылавливают, время тратят.

Насколько мне были известны нравы господ разбойников, жадность должна взять свое.

Уже напоследок, оглянувшись, я заметил спикировавшую черную птицу.

А вот и первый падальщик! Скоро стемнеет, подтянутся ночные зверюшки, и к утру от трупов останутся только разобранные обмусоленные скелеты, да пятна крови на траве. Поделом им.

А на паром мы все-таки успели. Эта старая посудина как раз собиралась отваливать. Копыта лошадей выбили звонкую дробь по деревянному настилу, я отсыпал низкорослому кряжистому старику монетки, которые он сначала тщательно пересчитал, а только потом кивнул помощникам, - Отчаливай!

Река Велет, через которую шла дорога к Пустоши, довольно полноводная и широкая. Перебраться можно только вплавь, да и то с известным риском: в омутах разные твари водятся и почти все хищные. Так что место доходное, на жизнь паромщику и его команде должно хватать.

Старик между тем с удовольствием разглядывал рош-мах в мужской одежде, даже не пытаясь делать это исподтишка, потом заметил мой взгляд, усмехнулся в седые усы и поинтересовался, - Как на дороге, спокойно? Никто не шалит?

- Уже нет.

Такой ответ заставил паромщика переглянуться со своими людьми и осторожно спросить, - А что? На Вас напали?

- Да, почти у самой переправы, разве Вы не слышали криков?

Мужички замялись.

- Слышать то слышали, да смотреть побоялись. А что Вы с ними, господин, сделали?

Вот хитрецы, помочь путникам на дороге они не могут, а подробности драки все же интересуют.

- Повесил, как и полагается по закону. Всех шестерых.

Старик заломил шапку и озабоченно вгляделся в отдаляющийся лес, - Все ребята, сегодня больше на тот берег не пойдем, да и завтра можете спать подольше. Дождемся, пока народу больше наберется.

Хорошо то как! Значит, раньше полудня разбойники на этот берег не ступят, если вообще рискнут, после живописного зрелища у дуба. Вот и ладненько, а мы подальше уберемся, на всякий случай.

Пока мужики перебирали руками по канату, перетягивая деревянную галошу на ту сторону, я присел на скамейку, собираясь насладиться красивым пейзажем.

Не тут то было. Почти сразу над ухом прозвучал напряженный голос, - Дюс, ты, правда, повесил пленного?

Бледный, как приведение, волшебник нависал надо мной с лицом богини возмездия: губы сжаты в прямую линию, меж бровей складка, глаза просто пылают праведным негодованием.

Это, интересно, по какому поводу? Тоже хотел в казни лично поучаствовать? Вроде бы за ним такой кровожадности не замечалось…

- Да, повесил, - подтвердил я свои слова.

Брови юноши сдвинулись к узкой переносице еще больше, а губы искривила гримаса отвращения.

- Зачем?!! Он же все сказал! Неужели не жалко?! К чему такая бессмысленная жестокость?

Вот оно как… Жалко ему стало… Чистоплюй.

Я встал и тихо, чтобы не слышали чужие, сказал, - Если ждешь что я стану оставлять в живых всякую сволочь, которая хотела отправить меня на тот свет, то ты ошибся с выбором попутчика. Если не можешь принять это, давай расстанемся. Я высчитаю причитающуюся оплату, и дальше иди сам.

Агаи покраснел и открыл рот, чтобы ответить, но его залепила маленькая сильная ладошка, с красными каемками крови под ногтями.

- Дюс, ты не обращай внимания на этого ду… э… на этого лопуха, - волшебник возмущенно дернулся, но Танита крепко зажала его в объятьях.

Женушка Агаи всегда была сильнее, а уж теперь, после ранения, шанс вырваться, и вовсе равнялся нулю.

Девушка приблизила свои губы к самому уху сирин и прошептала, - Если бы Дюс отставил этого мудака в живых, я бы лично его прикончила! Да так, что он, умирая, жалел, что сам не удавился!

Вот и весь разговор. Умеет наша дама расставлять точки.

Ее супруг зло скинул с себя руку и отошел в сторону. По упрямому лицу было видно - мнения он не изменил, а еще, клянусь милостью Ирии, настроился больше не допустить подобного.

Слишком быстро его Морра исцелила, следовало дать с недельку поваляться и насладиться болью сполна, может, тогда бы глупостями не занимался.

Тоже мне… человеколюб хренов.

Пока мы выясняли отношения под любопытными взглядами людей, паром мягко ткнулся в песок. Стукнули о землю дощатые сходни, и мы сошли на берег, на прощание, удостоившись напутственного слова, - Спасибо, господа, что лес почистили, а то совсем житья не стало от этих негодяев. Уже хотели за королевской стражей посылать. Пойдете через село, в первом постоялом дворе не останавливайтесь. Идите в самый конец, до 'Пьяного гуся'. Его мой кум держит. Скажите, я прислал, он и денег меньше возьмет, и накормит вкуснее. А этот жмот Агей способен только вино водой бодяжить.

Жалко, что воспользоваться его советом не получилось. Убравшись от деревни на три версты, я свернул на поросшую травой старую колею. Еще час езды и нас встретит веселенький березняк с неглубоким ручьем, там и заночуем.

Теперь до самой Пустоши придется держаться подальше от наезженных дорог и трактов. А запасы еды можно пополнять на хуторах и в маленьких деревеньках. Эти места я хорошо знаю… и они меня тоже.

Когда мы подъехали к светлеющему среди ночного мрака пятну, было так темно хоть глаз выколи, - узкий рог Ахи только-только вылез из-за крон деревьев.

Я осторожно принял спящую Морру на руки, дождался, пока рош-мах приготовит ей постель и, освободившись от ноши, сказал, - Устраивайтесь, но пока ничего руками не трогайте, ветки ни в коем случае не ломайте, цветов не рвите. Агаи, защитный круг можешь не готовить. Просто посидите и подождите, мне надо кое-кого проведать.

Не знаю, как аптекарю удалось справиться со своим любопытством, только вопросы задавать он не стал. Он вообще с того момента, как мы сошли с парома, игнорировал меня, обходя словно пустое место.

Интересно, сколько продержится? Ну-ка, проверим.

- Если я не приду, ложитесь спать, а завтра эта тропа выведет к усадьбе Норина, за деньги он даст проводника до границы. Скажите, Дюсанг Лирой Тилн послал. А там уж я вас точно догоню.

Как и ожидалось, Агаи тут же встревожено приподнялся и посмотрел на меня своими глазищами, - Куда ты идешь? Там опасно?

- Не то что бы опасно, - ответил я чистую правду, - Но задержаться не по своей воле могу. Так что садитесь ужинать, но костер не разводите. И не вздумайте ходить за мной следом! Вот тогда точно будет худо и не только мне.

Танита, которой собственно и адресовалась эта фраза, недобро прищурилась, но промолчала.

Я повернулся, скрыв ухмылку.

Эта парочка готова была вцепиться в мои рукава и не отпускать одного. Вот и прошла глупая обида, то ли на меня, то ли на мир и его несовершенство.

Однако, стоило поторопиться. Лучше самому объявить о визите, чем это сделает кто-то за тебя.

Красивая раскидистая ива закрывала своей струящейся кроной маленькое каменное ложе, в котором брал начало слабенький ручеек.

Я спустился к дереву, встал на колени, склонился над водой и тихо позвал, - Хранительница!

Невидимый ветерок колыхнул тонкие и длинные, словно женские волосы, ветки и щеку защекотали крохотные лапки.

Я осторожно подставил кисть. Невесомое существо прыгнуло на нее, тяжелея, и по руке скользнула вниз тонкая маленькая змея, цвета полированной бронзы. Она свернулась в клубочек, глянула на меня черными бусинами глаз, высунув на мгновенье раздвоенный язык.

- Приветствую самую прекрасную деву, хранительницу заповедной рощи и ее вод.

Услышь меня сейчас придворные дамы, удавились бы от такой невиданной учтивости.

Змейка еще раз насмешливо высунула язык и рассыпалась в блестящую пыль, превратившуюся в прекрасную золотоволосую женщину.

Хвала Ирии, она в хорошем настроении!

- Здравствуй, милый! Давно не виделись, - красавица расплылась в улыбке и оглянулась.

В ответ на ее безмолвную речь ветви дерева услужливо переплелись, и Хранительница удобно устроилась в зеленых качелях. Мне пришлось довольствоваться большим валуном у ее ног.

- Корри, позволишь переночевать усталым путникам в твоих угодьях? - я полез в карман, выудил на свет маленькую коробочку с засахаренными фиалковыми пастилками, лакомством столь любимым этим своенравным духом и положил на обрисованное белым шелком колено. По тому, как заблестели глаза девушки, я понял, что угодил.

- А больше ты ни о чем попросить не хочешь? - красавица склонила голову на бок, и задорно подняла тонкую золотистую бровь.

И все то она знает. Какой смысл что-то скрывать от духа, который наперед предвидит твои желания?

Пришлось честно признаться, - Хочу, Корри. Мне была бы весьма кстати твоя подмога. Твоя и твоих родственников.

- Так проси, - великодушно предложила Хранительница, оттолкнулась от земли и стала раскачиваться, все также, не сводя с меня взгляда.

Ее светлые, атласные, словно сшитые из лепестков цветов, туфельки то и дело мелькали у самого моего носа, и ткань платья задевала лицо, обдавая ароматом ночных цветов.

Еще одна соблазнительница, на этот раз такая, от которой так просто не отделаешься.

- По нашим следам, возможно, пойдут злые люди, ты сможешь их запутать?

- Очень злые? - нежным голоском, похожим на журчание воды, уточнила девушка.

- Очень, - я серьезно кивнул головой.

Лесная дева задумалась, прекратила раскачиваться, наклонилась ко мне и прошептала, - А что мне за это будет?

Так и знал! Даром подобное существо помогать не способно.

- А чего ты хочешь, милая?

- Я хочу тебе спеть!

Трогательная, чуть стеснительная улыбка могла бы пленить кого угодно, но, слава богу, не меня. Знаю это пение, и что оно может затянуться века на два, тоже знаю.

- Нет, Корри, давай как-нибудь потом, а? Не могу надолго оставить своих друзей. Они на твоей поляне, голодные и замершие ждут.

Хранительница прислушалась и кивнула головой, - Ладно, спою потом. Когда захочешь. Но сегодняшняя ночь все равно моя! А еды и горячего питья им сейчас принесут.

Она хлопнула в ладоши и из трещин в коре, из-под больших камней на свет полезли крошечные темноволосые человечки, в одеждах цвета палых листьев и мха.

- Доставьте ужин моим дорогим гостям на поляну! - отдала распоряжение лесная чаровница, а потом снова улыбнулась, - Ты ведь нас познакомишь?

Конечно, познакомлю, разве у меня есть выбор?

Вместо ответа я любезно предложил даме руку, показывая, что готов сопровождать ее хоть на край света.

Появление на поляне в такой компании, было столь неожиданным, что остолбенели даже лошади.

- Корри, позволь представить моих спутников и друзей. Это рош-мах Танита, это Агаи, ее супруг, - я сделал акцент на последнем слове, в надежде, что дух его правильно поймет, иначе не миновать женских разборок, - А эта малышка, моя подопечная Морра.

Лесная дева долго разглядывала хмурую Таниту, и шустро вскочившего на ноги волшебника, наконец, смотрины кончились, и она изрекла, - Они мне нравятся!

Сразу после ее слов высокая трава колыхнулась, и над ней поплыли, словно на зеленых волнах, блюда с едой. Чего тут только не было: коричневая, словно лакированная заправленная зеленью фасоль, дымящаяся, запеченная форель, румяные яблоки, ароматные лесные ягоды и конечно, темное, цвета черники вино. Знаменитый на весь мир напиток лесного народца, который довелось пробовать единицам.

Аромат вкусной еды растекся в недвижном ночном воздухе, вызвав спазм голодного желудка. Танита при виде такого изобилия перестала сердиться и осторожно потормошила успевшую прикорнуть девочку.

Морра открыла глаза и радостно засмеялась, сразу попытавшись схватить ближайшего малыша, который нес пустой кубок. На наше счастье рош-мах успела перехватить ее руку, а то все могло бы закончиться плохо.

Я пересчитал приборы, их было три.

- Корри, тут только три тарелки.

- А ты, дорогой, ужинаешь со мной, - невинно улыбнулась Хранительница и поманила пальчиком, - Помнишь, ты мне должен желание!

- Какое желание? - сирин опустил руку с зажатым куском хлеба, который он успел сцапать с плывущей мимо тарелки, и уставился на духа.

- О, совсем маленькое! - лесная дева встряхнула светящимися в темноте волосами, - Он должен провести со мной ночь так, чтобы мне понравилось!

Твою ж мать… Зря я надеялся что обойдется.