Рассвет только начал появляться из-за горизонта, когда Матиас резко проснулся. Вонь извращений и ненависти заполнила его чувства, и он прижал руку к губам Грейс, и в итоге разбудил ее.

— Опасность, — пробормотал он тихо ей на ухо, а сам в это время нажал аварийную кнопку сбоку его часов. Джонас единственная надежда. — Одевайся, быстро.

Он вылез из кровати, потянув ее за руку и бросил ей одежду, которая, как он настоял, лежала у кровати на всякий случай. Джинсы, футболка и легкая куртка. Толстые носки и походные ботинки. Он надел свои кожаные штаны, черную рубашку, носки и ботинки. За пару секунд он был одет и уже брал свою сумку около стены.

Там лежало его оружие. Инструмент его работы. Матиас прикрепил пистолет к бедру, ножи возле нижней стороны рук, засунул запасной пистолет в один ботинок, а кинжал в другой. Он захватил с собой более короткую модель автоматической винтовки, которую использовал для борьбы.

— Матиас? — Грейс прошептала в страхе, когда он схватил ее запястье и быстро вывел из спальни. У них мало времени. Он чувствовал, что солдаты-койоты приближаются, чувствовал запах их пропитанных кровью душ, но они еще не окружили дом.

— Всё хорошо. Просто делай так, как я говорю, и мы будем в порядке.

Он молился. О, Боже, он молился, когда быстро открыл окно на противоположной стороне гостиной и снял его беззвучно.

Он спрыгнул на землю, затем вытащил Грейс с подоконника, когда она уже пыталась сама последовать за ним. Она дрожала, но молчала. Тишина — это хорошо. Возможно, это билет оттуда, если бы не запах ее возбуждения.

Мягкий аромат лихорадки безошибочен. Нет способа его скрыть. Это означает, что им конец, если Джонас не придет на помощь.

Матиас удостоверился, что они шли против ветра от солдат-койотов, которые пытались идти по ветру. Но ветра в горах были капризными. В какой-то момент они изменились, мешая продвижению койотов и пока скрывая их с Грейс побег.

Он не посмел использовать транспорт, на котором они приехали. Звук двигателя выдал бы их мгновенно. Им остались только ноги. Он молился о том, чтобы смог доставить ее как можно дальше, гарантируя шанс на спасение жизни своей пары.

Что, черт возьми, заставило его подумать, что у них есть время? Что он может украсть несколько дней у мира?

Так или иначе, он, должно быть, не заметил, что за ними наблюдают. Вероятно, койот учуял лихорадку между ним и Грейс до того, как он похитит ее. Но как он не заметил койота, следящего за ним?

Матиас держал Грейс у себя под боком, когда двинулся от дома в укрытие между деревьями, которые росли вдоль дороги, ведущей к домику. Он придерживался противоположной стороны, зная, что койоты двигались вверх, вдоль верхней стороны.

Бриз кружил вокруг него, принося к нему их запах и заставляя его губу приподниматься от ненависти. Если бы он был один, то отправился бы на охоту. Он убил бы каждого чертова полукровку, который посмел встать у него на пути.

Но он не один. Его пара шла рядом, изо всех сил пытаясь не отставать от него, не так тяжело дышать и оставаться максимально тихой.

Когда ветка хрустнула под ее ногами, он чертыхнулся и обернул руку вокруг ее талии, поднимая над землей. Ее руки обхватили его шею, и он почувствовал слезы на своем плече. Слезы, о которых он очень сожалел.

Сейчас не время для них. Он должен увести ее как можно дальше от опасности. У подножия гор было еще несколько домиков, там стояли автомобили, когда они проезжали мимо. Если он сможет угнать один из них, то у него будет преимущество.

Этого не произойдет.

Он поймал запах смены направления койотов и знал, что ему конец. Так или иначе, они разберутся с этим, он и Грейс покинули домик, и те были у них на хвосте.

— Оставь меня, — прошептала она ему на ухо, когда он нашел слабый след животных и стал быстрее двигаться по нему. — Одному тебе будет легче спастись.

— Они хотят тебя, Грейс.

Она задрожала от его слов и прижала лицо сильнее к его плечу.

— Не важно, — ее голос дрожал. — Я знаю, как укрыться. А ты сможешь уйти и найти помощь.

Если бы мог, он взвыл бы. Она, действительно, решила, что он позволит ей пожертвовать собой? Ради него?

— Ты тратишь впустую свое время, — пробормотал он. — Я не оставлю тебя. — Даже после смерти он будет рядом с ней. Но он не намеревался умирать. Если и было время, когда он стремился жить, то оно настало сейчас.

— Четвертый. Я поймал тебя.

Матиас остановился, услышав номер, под которым он был известен в лаборатории. Никакого имени, ведь они не должны полагать, что могут иметь его, хотя они были даже у домашних животных. Нет, они был известны под номерами. Он был Порода под номером четыре, созданный в лаборатории Альбрехта в немецких горах. Матиас уставился на шесть солдат-койотов, которые выступили из-за деревьев. Позади них выглядывал Видаль Веласко, директор испанских генетических программ.

Именно этот ублюдок выбирал женщин, которых похищали для европейских лабораторий и использовали их яйцеклетки и матку. Именно он решал, какая женщина будет освобождена, а какая будет использоваться до смерти. Именно этот ублюдок перерезал горло суррогатной матери, которая родила Матиаса.

Матиасу было пять, когда он собрал троих детей Пород в лаборатории вместе, назвал ту женщину их матерью, а затем полоснул лезвием горло ослабевшей женщины. Даже тогда Матиас мог разобрать благодарность в глазах женщины при понимании, что ужасы, которые она перенесла, закончены.

— Я слышал, что ты выбрал себе имя, Четвертый, — усмехнулся Видаль, его орлиный профиль освещался сиянием полной луны, которая выглядывала из облаков.

Сейчас Видаль был значительно старше, он приближался к своим семидесяти, Матиас знал это, но он двигался как мужчина намного моложе, его черные глаза пылали в ночи, а короткие седые волосы блестели. Даже сейчас он носил темно-серый костюм. Его черная рубашка была прижата к смуглой коже, серый галстук был аккуратно повязан на шее. Матиас готов поспорить, что он был обут в чрезмерно дорогую кожаную обувь, к которой был неравнодушен.

Видаль был точен и опрятен как во внешности, так и в действиях. Даже когда убивал. Матиас опустил Грейс на ноги, по-прежнему обнимая ее, пока проверял положение каждого койота. Он держал свою винтовку в одной руке, палец на курке, а койоты начали рассредотачиваться позади него.

— Ты выбрал неправильную ночь, Видаль, — пробормотал Матиас. — Я не в настроении для общения с тобой. — А внутри он молился. Ему нужно было, чтобы койоты подошли ближе и кучнее, а не дальше и обособленно. Ему нужен был этот единственный шанс поймать их в брызгах пуль и помешать им стрелять в Грейс. Если умрет, то умрет, зная, что он оставил свою пару этим монстрам. А он не мог позволить такому случиться. Грейс должна выжить.

— Четвертый, она уже готова к размножению? — Видаль спросил его на своем точном, безупречном английском языке. — Я слышал, что волкам тяжело переходить от животного к человеку, когда они берут свои пары. Ты справился с этим? — Матиас тщательно следил за Видалем. Он стоял сзади двух охранников койотов, оружие которых было нацелено не на Матиаса, а на Грейс.

— Видаль, когда стрельба начнется, я убью тебя первым, — сказал Матиас. — Мои пули пройдут прямо сквозь твоих питомцев койотов и войдут в твою грудь. А я буду наблюдать.

Видаль нахмурился.

— Сейчас, Четвертый, мы не должны быть такими варварами, — отчитал он Матиаса. — Просто отдай нам свою симпатичную девушку, и мы позволим тебе побегать некоторое время подольше.

Матиас приподнял губу в насмешке.

— Я думаю, ты знаешь, что это не произойдет. Я хорошо знаю об экспериментах, которые ставят ученые Совета. Я бы лучше убил ее, чем позволил тебе взять ее.

Видаль скрестил руки на груди, пока Матиас следил за каждым солдатом глазами и чувствами. У него был только один шанс вытащить Грейс отсюда живой. Если койоты продолжат окружать, то он сможет отпустить и откинуть Грейс к небольшой скалистой щели рядом с ними. Это было бы самым голым покровом, но возможно достаточно для него, чтобы накрыть ее тело своим собственным, пока он бы пытался избавиться от койотов.

— Не могу поверить, что ты позволил себя так легко поймать, — зубы Видаля были видны в темноте. — У тебя на хвосте все время был койот, а ты ухаживал за мисс Андерсон и так и не понял этого. Ты стал мягкотелым, Четвертый?

Матиас покачал головой. Он задавался вопросом об этом.

— Не было никакого койота, следящего за мной. Тебе повезло и ничего более. Кажется, время от времени, удача сопутствует больным и бездушным. — Запах гнева Видаля стал распространяться вокруг него. Это беспокоило койотов, как и должно было. Видаль никогда не мог обращаться с Породами, которые смели возражать. Это был один из его недостатков. — Почему Совет решил послать тебя на эту маленькую миссию? — Матиас продвинулся к затененному естественному углублению в земле, пока наблюдал за Видалем. — Они решили, что ты им все-таки не нравишься?

— Я часть Совета, тупая дворняжка, — рявкнул Видаль.

— Но не его глава, — уточнил Матиас, хорошо зная эго, которое распирало ублюдка. — Ты уверен, что они не послали тебя на верную смерть, Видаль? Каждый убийца, которого ты посылал за мной, потерпел неудачу. Что заставило тебя думать, что сейчас ты добьешься успеха?

— Я выследил тебя. Заманил в ловушку. С твоей парой, — злорадствовал мужчина.

— Всем когда-то везет, — он повернулся, осматриваясь и подходя еще ближе к скалистому выступу, который переходит в четырехфутовую канаву, созданную водой и эрозией. — Думаю, тебе просто повезло на этот раз. — Он снова повернулся к Видалю, еле заметно улыбаясь ему. — Удача еще не отвернулась от тебя?

— Отдай мне женщину или койоты изрешетят ее, Четвертый. Мое терпение заканчивается на твои колкости.

Грейс дрожала в его руках, но с каждым движением, которое он делал, она двигалась вместе с ним. Ее руки обхватили его руку, обнимающую ее талию, ее тело было напряжено в готовности. Он чувствовал запах ее страха, но также чувствовал запах стремления выжить.

К сожалению, для них, чтобы они могли выжить, их врагам придется умереть. Мысли о проливании еще больше крови при ней были отвратительны ему. Он обещал ей, что ради нее он больше не будет убивать. И всё же тот процесс, который начал Совет, не может быть остановлен. Не для Матиаса, не для любого из них.

— Мне достаточно всадить пулю тебе в голову, — глумился Видаль. — И я смогу забрать твою женщину около твоего безжизненного тела. Я слышал, что это довольно болезненно для женщины, связанной с твоим видом, быть с другим. Возможно, мне повезет и мой койот прав, когда он ощутил возможность ее оплодотворения. Она беременна твоим щенком?

— Возможно, — он почувствовал, как Грейс удивилась. Она не была беременна его ребенком, он бы это знал, если бы была. Но такая мысль могла помешать койотам стрелять в нее. — Но ты никогда не узнаешь этого, — уверил его Матиас. — Потому что будешь мертв.

— Я буду слушать ее крики, как Бенедикт и я, слушали последнюю суку, над которой экспериментировали, пытаясь получить отродье, которое у нее было, — глумился Видаль. — Ее пара молил о ее жизни, Матиас. Ты будешь молить о жизни своей пары? — А что с ребенком? Боже, что эти монстры теперь делают? Матиас помнил вид женщины-пары. Она была изрезана в таком количестве мест, словно на ленты. Невозможно было сказать, что искали ученые. Если они успешно удалили зародыш из ее тела… Его затошнило от этой мысли.

Он опустил голову достаточно, чтобы прошептать: «Я люблю тебя.» Ее пальцы напряглись на его руке.

— Шепчешь слова прощания? — продолжал глумиться Видаль.

Матиас продвинулся.

Его пальцы напряглись на курке, огонь вспыхнул в ночи, когда он бросил Грейс в мелкую канаву и вскочил за ней, его выстрелы все еще освещали ночное небо, когда он заставил ее двигаться. Он чувствовал запах крови сзади него, но также слышал яростные крики Видаля. Матиас потянул Грейс в небольшое ущелье вместо того, чтобы бежать по нему. Впереди была стена валунов. Если он достигнет их, то сможет продержатся достаточно долго для того, чтобы Джонас нашел его. Он почувствовал вибрацию ответа на запястье с обратной стороны часов за момент до всего этого. Джонас был в пути, и он не слишком далеко. Локатор на часах отсылал сигналы только малой дальности. Он был бы не в состоянии ощутить ответ Джонаса, если бы тот не был в диапазоне поиска часов. Он толкнул Грейс за валуны, проклиная пули, которые осыпались возле них. Он подтолкнул ее к скалистой земле, продвигаясь в трещину между валунами, и начал отстреливаться. Тонкая рука отстегнула с ремня Глок на его бедре. Поняв ее намерение, Матиас быстро бросил запасные патроны за спину и молился, чтобы она знала, как пользоваться оружием.

— Грейс, если что-нибудь произойдет со мной… — пробормотал он ей.

— Заткнись и продолжай стрелять. Ничего с тобой не произойдет, — ее голос дрожал от испуга.

Матиас увидел солдата койота, приближающегося и использующего деревья для прикрытия. Он дал ублюдку последний шанс остаться на месте и, когда тот задвигался, Матиас выстрелил.

Минус один, но их больше. И те были более умными, скрывая свое прикрытие.

— Джонас в пути, — сказал он ей. — Мы просто должны оставаться на месте и выжить. Мы будем в порядке.

— Конечно, будем, — ее голос дрожал. Запах выстрелов наполнил воздух, когда Матиас продолжал стрелять в темноту, молясь, чтобы ему повезло.

— Четвертый, ты меня рассердил, — прокричал Видаль, — ты же знаешь, я накажу женщину за это. — Удивительно, что Грейс была той, кто начал стрелять. Она стала на колени у его ног, низко прицеливаясь. Крик гнева койота эхом отозвался в ночи. Она, очевидно, попала туда, куда и намеревалась.

— Оставайся на месте и лежи, — приказал он ей, когда бросил взгляд на вспышку серого, перемещающегося по подлеску. Видаль пытался продвинуться к единственному слабому месту их прикрытия.

— Я прикрою тебя, — страх, казалось, заставлял ее голос дрожать. Матиас продвинулся в промежуток за ними, проскользнул мимо него и ждал. Позади него стреляла Грейс. Иногда ворчание или проклятие можно было услышать из темноты. Запах крови был тяжелым в воздухе, но запах предательства Видаля был тяжелее.

Он продвинулся поближе. Еще ближе.

Матиас снял винтовку и, дожидаясь, наблюдал. Ждал. Еще чуть-чуть вправо, думал он. Он почти взял его.

Седеющая голова Видаля выглянула из-за дерева, которое защищало его, и Матиас выстрелил. Пуля настигла в ночи лоб пораженного Видаля, и ублюдок упал. Агенты заполнили пространство в то же время. Десятки из них падали с неба, спускаясь на нейлоновых веревках со спрятанного ночью черного вертолета, который остановился сверху. Матиас покачал головой на выбор времени Джонаса и проскользнул обратно в ущелье, чтобы забрать свою пару.