Тревоги и колебания

Гордия IV

200-й год Великого Крестового похода Императора

ВЫЗОВ ПРИМАРХА застал брата-искупителя Немиила на передовой базе седьмого ордена в предгорьях Хулдарана, всего в двадцати километрах южнее планетарной столицы. До рассвета оставалось еще два часа, и боевые братья ордена заканчивали последнюю проверку оружия и оснащения. Оставшиеся в живых потрепанные тяжелые подразделения гордианцев наконец прекратили длинное и горькое отступление, решив закрепиться между крутых железно-серых холмов. Темные Ангелы ощущали, что это будет последнее сражение в многомесячной кампании по приведению непокорного мира к согласию.

На открытых всем ветрам равнинах царила беспокойная ночь. В прошлый день седьмой орден преодолел двести километров, изматывая арьергард гордианцев, и поэтому у них было недостаточно времени для подготовки к штурму вражеских укреплений на рассвете. Немиил потратил большую часть времени, носясь между четырьмя районами дислокации войск ордена, разговаривая с воинами отделений, оценивая их готовность, и, когда его об этом просили, принимал боевые клятвы во имя Льва и Императора. Он едва успел доложить магистру ордена Тораннену о полной готовности ордена к сражению, когда от флота пришло сообщение о том, что брату-искупителю Немиилу и его отделению следовало немедленно прибыть на борт флагмана, и транспорт, который должен был их забрать, уже находился в пути.

«Штормовая Птица» коснулась земли спустя пятнадцать минут после того, как на передовые позиции врага обрушился предварительный артобстрел имперцев. Удивленный и немного смущенный Немиил мог только пожать руку Тораненну и принять его боевую клятву, а затем наблюдать, как бронетехника седьмого ордена с ревом неслась на север, в этот раз без него и его людей.

Не прошло и пары минут, как десантный корабль вновь поднялся ввысь. Совершив один виток вокруг истерзанной войной планеты, пролетев над покрытыми штормами океанами, увенчанными шапками снега горными цепями, пилот корабля отрегулировал курс и пошел на сближение со стоявшими на якоре над Гордией IV имперскими эскадрами. «Штормовую Птицу» заставили совершить пару дополнительных кругов, пока на боевой барже заканчивали пополнение припасов и освобождали пространство на посадочной палубе. После всей спешки и безотлагательности Немиилу теперь оставалось только сидеть и ждать, разглядывая серовато-зеленый мир внизу и задаваясь вопросом, как идут дела у Тораннена и его ордена.

Прошло полчаса. Немиил без интереса слушал вокс-переговоры по командной сети флота и изучал окружающую боевую баржу примарха группу военных кораблей и транспортов. Он вспомнил, что пятьдесят лет назад в 4-ом экспедиционном флоте насчитывалось не более семи кораблей; на Гордии IV флагман сопровождало двадцать пять кораблей самых разных классов, и это было едва ли третью от общей его численности. Все остальные были организованы в боевые группы различных размеров и действовали во всех уголках Щитовых Миров, сражаясь с Гордианской Лигой и союзными ей ксено-выродками.

Находящиеся на якоре возле флагмана боевые корабли состояли из резервных эскадр флота и суден, получивших повреждения в бою с небольшими, но сильными кораблями Лиги. Борта гранд-крейсеров «Железный Герцог» и «Герцогиня Арбеллатрис», пострадавших в сражении, ремонтировались вспомогательными космическими базами. В темноте холодно мерцали плазменные горелки, когда сотни сервиторов занимались ремонтом пробитых пластин корпусов и демонтажем орудийных позиций. После нескольких минут праздного изучения, Немиил также заметил безумную активность возле десятка других боевых кораблей. С огромных грузовых суден флота летали лихтеры и челноки, спешно доставляя все, начиная от реакторного топлива и заканчивая консервами. Впервые его начало одолевать беспокойство, и он задался вопросом, не удалось ли Лиге начать неожиданное контрнаступление, которое застало Легион врасплох.

Когда «Штормовой Птице» дали, наконец, разрешение на посадку, напряжение, которое почувствовал Немиил в воздухе пещерообразной посадочной палубы, только усугубило его тревогу. Измотанного вида офицеры и матросы работали в поте лица, распределяя сотни тонн груза и укладывая их по местам со всей возможной скоростью. Выкрики рабочих команд и сердитые тирады нетерпеливых старшин заглушились громким треском магнитного барьера палубы, когда на борт одна за другой влетели еще две «Штормовые Птицы» и приземлились позади челнока Немиила.

Штурмовые рампы десантных кораблей задрожали под весом бронированных сапог, и брат-сержант Коль вывел свое отделение наружу. Терран снял шлем, и, закрепив его на поясе, оглянулся по сторонам, с озадаченным и хмурым лицом разглядывая лихорадочную деятельность. Немиил взглянул на Коля, когда командир отделения присоединился к нему у основания рампы.

- Что, по-твоему, это все значит? - спросил он.

Коль покачал головой. Сержант был одним из старейших Астартес, которым удалось выживать в Легионе, сражаясь на протяжении всех двухсот лет Великого Крестового Похода. Его широкое лицо состояло из прямых линий и выступающих граней, испещренное старыми шрамами и обветренное за столетия тяжелой борьбы в своем служении Императору. Его волосы были заплетены в тугие косички, ниспадающие на бычью шею, над правой бровью сверкали четыре отполированных штифта выслуги лет. Он заговорил сиплым басом.

- Никогда не видел ничего подобного, - осторожно сказал Коль. - Что-то случилось, это точно. Флот выглядит так, будто готовится к битве.

Ограничивающее поле затрещало вновь, пропуская еще две «Штормовые Птицы» на постепенно заполняемую палубу. Штурмовые рампы открылись, и еще больше отделений Астартес, - судя по боевым отличиям, украшающим их нагрудники и наплечники, все до одного ветераны, - выгрузились с той же смесью оперативности и профессиональной быстроты.

Из установленных наверху вокс-динамиков зазвучал сигнал тревоги.

- Всем командирам отделений и командному составу по прибытии немедленно пройти в стратегиум.

Немиил нахмурился и посмотрел вверх. Даже голос диктора с мостика казался необычайно взволнованным.

- Похоже, будто все знают нечто такое, чего не знаем мы, - пробормотал он.

Коль покачал головой.

- Добро пожаловать в Великий Крестовый Поход, брат, - ответил он.

Немиил издал короткий смешок, покачав головой в ложном раздражении. За несколько последних десятилетий он сражался вместе с Колем и его отделением множество раз, и поэтому научился по достоинству оценивать саркастическое остроумие сержанта, но в этот раз Немиил не смог не заметить в голосе ветерана затаенное чувство напряженности.

- Пошли, - сказал он, направившись к лифтам в дальней стороне посадочной палубы. - Узнаем, что все это значит.

Члены корабельной команды ставали по стойке «смирно», братья Астартес уважительно склоняли головы, когда мимо них проходил Немиил. Пятьдесят лет тяжелейших кампаний не прошли бесследно для юного калибанита. Его доспехи, половину столетия назад изготовленные на Марсе, теперь были покрыты рубцами и повреждены на бесчисленных полях битв. Его левый наплечник, замененный оружейниками Легиона после боевой высадки на Киборисе, был покрыт гравировками сцен боев, которые ознаменовали атаку его ордена на киборийских охотников-убийц. На правом наплечнике трепетали прикрепленные печатями из плавленого золота и серебра пергаментные ленты, восхваляющие доблестные деяния против множества врагов человечества. Плечи Немиила покрывал окаймленный двойными полосами красных и золотых цветов плащ старшего посвященного, что показывало его ранг в Высших Таинствах, - традиция времен старого Ордена Калибана, теперь введенная их примархом и в Легионе. Подобно своим братьям с Терры, он также отрастил себе волосы, и носил их туго завязанными косичками, переплетенными серебряными нитями. Но из всех наград и почестей, которые Немиил заработал за половину столетия, он наиболее гордился мерцающим посохом, который он сжимал сейчас в руке.

Крозиус аквилум означал, что его владелец был одним из капелланов Легиона, избранных ордена, главной задачей которых было поддержание боевого духа своих братьев и сохранение древних традиций братства. Его назначили на этот пост десять лет назад, после мрачной осады Барракана, когда зеленокожие на восемнадцать месяцев отрезали его орден от основных сил на огневой базе «Эндриаго». В самом конце они сражались с идущими на приступ пришельцами кулаками и заостренными стальными кусками разбомбленных опорных пунктов, но тогда Немиил не колебался ни мгновения. Он без устали насмехался над орками и призывал своих братьев перед таким неравенством сил действовать даже с еще большим пренебрежением к собственным жизням. Когда грубо смастеренный топор зеленокожего раздробил ему колено, Немиил схватил его за клык, и, повалив на землю, забил до смерти. Когда их последнюю линию обороны прорвали, он оказался лицом к лицу с огромным чемпионом ксеносов и сразился с ним в эпической дуэли, благодаря которой у ордена появилось время для начала контратаки, которая, наконец, истощила силы врага. Когда на следующий день деблокирующая группа смогла прорваться к огневой базе, Немиил вместе с остальными братьями стоял на крепостном валу и приветствовал их. У него ушло несколько минут, прежде чем он пришел в себя после отмеченных им хлопков по плечам и спине и не понял, что воины ордена приветствуют не победу, а его. Спустя некоторое время все единодушно проголосовали за то, чтобы он занял место брата-искупителя Бартиила, павшего в мрачнейшие часы осады.

Даже спустя десятилетие, все это казалось ему немного нереальным. Он, образец идеалов Легиона? Ведь он знал, что был тогда просто слишком зол и упрям, чтобы позволить каким-то зеленокожим взять над ним верх. В свободное время он часто воздевал крозиус и потрясенно тряс головой, так, будто он принадлежал кому-то другому.

Он должен был быть в руках Захариила, часто думал он. Он был идеалистом, верящим. Я же всего лишь хотел быть рыцарем.

И месяца не проходило, чтобы он не задумывался над тем, как его кузен поживал на Калибане, и не сожалел, что он так и не смог попрощаться с ним на Сароше. Отбытие Лютера и остальных было поспешным, почти стремительным, и тогда Немиил, как впрочем, и все остальные, считали, что они скоро вернутся во флот. Но с тех пор Джонсон о них никогда не заговаривал, он даже уже не читал регулярных донесений с Калибана, поручая эту задачу членам своего штаба. Казалось, что Лютер и остальные полностью покинули мысли примарха, и когда годы начали растягиваться в десятилетия, по рядам космических десантников начали шириться слухи и предположения. Некоторые полагали, что размолвка между Джонсоном и Лютером произошла из-за сорванного покушения на Сароше, выросшей до предела старой ревности и мелкой вражды. Другие считали, что Лютер вместе с остальными несли ответственность за то, что позволили пропустить сарошийскую бомбу на борт «Несокрушимого Рассудка». Все это иногда приводило к горячим спорам между группировками калибанитов и терран внутри Легиона. Примарх Джонсон так и не подтвердил или опроверг любые слухи, и о них со временем позабыли. Нигде более не упоминалось об изгнанниках, кроме как в назидательных историях для новых посвященных: если ты однажды попадешь в немилость ко Льву Эль’Джонсону, тебе более никогда не подняться вновь.

Мне нужно отправить Захариилу письмо, рассеянно думал он. Он несколько раз начинал писать его, но как только орден начинал готовиться к высадке на очередном поле боя, каждый раз откладывал в сторону. Затем он начал проходить обучение капеллана, что занимало все оставшееся свободное время, которое он не тратил на сражения или подготовку к нему. И так незаметно проходили годы. Он решил вновь попробовать после того, как они одержат победу в этой войне.

Какой бы ни была текущая ситуация, мрачно думал Немиил, он был уверен, что Джонсон и 4-ый экспедиционный флот будут готовы к любым задачам.

СТРАТЕГИУМ боевой баржи, из которого открывался вид на мостик военного корабля и служивший боевым центром управления как «Несокрушимого Рассудка», так и всего 4-ого экспедиционного флота, был уже заполнен до предела, когда туда прибыл Немиил. Офицеры склоняли перед капелланом головы, когда он и Коль проходили мимо них, чтобы присоединиться к своим братьям у корпуса главного гололита стратегиума. На палубе царила напряженность, на лицах Астартес и офицеров читалась неловкость, каких бы усилий они не прикладывали, чтобы скрыть это. Некоторые пытались замаскировать свою тревогу с помощью грубого подшучивания, другие же отходили в сторону, обращая свое внимание на инфопланшеты или прослушивая через вокс-бусины донесения своих подчиненных, но во всем этом присутствовали знаки, которые обученный искупитель мог с легкостью прочитать.

Спустя пару мгновений после прибытия Немиила, по собранию прошло движение. Все присутствующие обратились во внимание, когда у входа в стратегиум появился Лев Эль’Джонсон, примарх Первого Легиона.

Как и все сыновья Императора, Джонсон был продуктом самой совершенной генной инженерии, известной человечеству. Он не был рожден, его изваяли на клеточном уровне руки гения. Его сияющие золотые волосы тяжелыми кудрями спадали на широкие плечи, кожа была бледной и гладкой, подобно алебастру. Зеленые глаза вбирали в себя свет, и казалось, будто они светятся изнутри, как отполированные изумруды. Его взгляд был острым и пронизывающим, по своей интенсивности подобным лазеру.

Обычно Джонсон предпочитал носить простой белый стихарь, обвязанный поясом из золотых цепей, который служил только для того, чтоб подчеркнуть его подавляющее физическое присутствие и генетически прекрасное телосложение. Тем не менее, в этот раз он был одет для войны, закованный в мастерски сработанные силовые доспехи, подаренные ему лично Императором. Пластины керамита были созданы в форме изгибающегося декоративного золотого орнамента, изображая леса далекого Калибана. На нагруднике располагалось чеканное изображение сражающегося со Львом Калибана молодого Джонсона. Спина монстра была выгнута, его лапы яростно полосовали воздух, а шея напряглась до предела в могучей хватке примарха. На бедре Джонсона висел «Меч Льва» - отличный клинок, выкованный на Терре мастерами-оружейниками Императора. За спиной примарха взметнулся изумрудно-зеленый плащ, когда Лев вышагивал подобно ангелу-мстителю.

При приближении Льва все голоса затихли. Немиил наблюдал, как при виде примарха меняются выражения лиц людей и Астартес. Даже сейчас, после того, как он сражался бок о бок с Джонсоном на протяжении стольких десятилетий, Немиил все еще чувствовал себя несколько напуганным всякий раз, когда оказывался в присутствии Льва. Он часто говорил Колю и остальным, что Император не ошибся, когда посвятил себя делу избавления рода человеческого от религиозного суеверия, иначе было бы очень легко принять примархов за богов, и почитать их соответственно.

Сам же Джонсон выглядел так, будто он не осознавал того эффекта, который производил на остальных, или же был настолько приучен к нему, что просто принимал его как фундаментальный факт, подобно свету или силе тяжести. Прежде чем занять свое место у округлого гололитического проектора стратегиума, он приветствовал высокопоставленных офицеров и ветеранов Астартес, мрачно кивая каждому. Джонсон вставил в гнездо проектора информационный кристалл, затем замер на мгновение, выстраивая мысли, и начал говорить.

- Рад встрече, братья, - начал Джонсон. Его обычно мелодичный голос сейчас был подавленным, будто кто-то только что нанес примарху ужасный удар. - Сожалею, что оторвал вас от обязанностей, но этим утром мы получили от Императора мрачные известия.

Он сделал паузу и встретился взглядами с ближайшими к нему офицерами и Астартес.

- Воитель Гор и его Легион отказались от своих присяг верности вместе с Пожирателями Миров Ангрона, Гвардией Смерти Мортариона и Детьми Императора Фулгрима. Они подвергли вирусной бомбардировке Истваан ІІІ, наиболее густо заселенный мир системы, и очистили его от всего живого. По подсчетам, погибло около двенадцати миллиардов человек.

Многие офицеры флота издали потрясенные вздохи и испуганные вскрики. Немиил едва все это слышал. Он чувствовал только шум крови в висках и ужасающий холод, который, казалось, ширился подобно ране в груди. Отзывающиеся эхом в его голове слова примарха были лишены всякого смысла. В них просто не могло быть смысла. Его разум отказывался принимать их.

Он обернулся к Колю. Выражение лица старого ветерана было стоическим, но его глаза остекленели от шока. Остальные Астартес также приняли вести в тишине, но Немиил мог видеть, что эти слова погрузились в них подобно ножу палача. Искупитель медленно потряс головой, будто это помогло бы ему выбросить оттуда ужасное знание.

Примарх терпеливо ждал, когда собрание восстановит подобие порядка. Он набрал серию команд на корпусе гололитического проектора, и устройство замигало, оживая. Перед собравшимися людьми замерцала карта Эриденского сектора. Расположенные там имперские системы были голубыми, в то время как в их сердце, агрессивно красным цветом пульсировала система Истваан. Джонсон нажал еще несколько кнопок, и многие из окружающих Истваан звездных систем начали постепенно изменять свои цвета. Немиил и многие другие были потрясены, увидев как множество синих систем превратились в красные, а другие, мерцая, становились тускло-серыми.

- Причины восстания Гора неясны, но размах его действий трудно переоценить. Новости о мятеже распространяются по сектору и за его пределами подобно раку, - сказал Джонсон, - вновь воспламеняя старые проблемы и территориальные притязания. Некоторые губернаторы открыто присягнули Гору, в то время как другие видят в бунте возможность построить собственные мелкие империи. За два с половиной месяца имперская власть в сегментуме Ультима подверглась существенному риску, и инакомыслие начинает распространяться также и на сегментум Соляр.

Джонсон остановился и начал разглядывать отображенную на карте схему беспорядков так, будто в ней содержались секреты, которые мог видеть только он.

- Вероятно, что лояльные Воителю агенты действуют в обоих сегментумах, подпитывая растущее инакомыслие. Заметьте, как вспышки беззакония распространяются из системы в систему по наиболее стабильным варп-маршрутам из тех, которые ведут к Терре, то есть в направлении, откуда бесспорно придет полномасштабное возмездие.

Немиил вздохнул, воспользовавшись психолингвистической методикой, которой он обучился за время тренировок, чтобы подавить эмоции и сконцентрироваться на зависшей в воздухе перед ним информации. Для него случаи восстания в сегментуме Ультима казались спонтанными, но Лев Эль’Джонсон был известен в Легионе, и вероятно за его пределами, за свой стратегический гений. Он почти интуитивно понимал баланс сил в конфликте и мог предсказывать его курс с потрясающей точностью. Из-за этого он стал одним из лучших генералов Императора, вторым после Гора, - и, по мнению многих Темных Ангелов, даже лучшим.

- Как только весть о восстании Воителя достигла Терры, Император начал собирать карательные силы, которые бы вступили в бой с мятежниками и пленили Гора, - мрачно продолжил Лев. - Согласно нашим донесениям, на пути в Истваан находятся семь полных легионов во главе с Феррусом Манусом и Железными Руками, но пройдет, по крайней мере, еще от четырех до шести месяцев, прежде чем они прибудут туда. Тем временем Гор разместился на Истваане V и занялся укреплением планеты в преддверии скорого нападения.

Немиил краем глаза заметил, как Коль скрестил руки на груди. Он взглянул на терранского сержанта и увидел, что он был нахмурен и озадачен.

- Следующие несколько месяцев будут крайне важны для Гора и мятежных Легионов, - сказал Джонсон. - Воитель знает, что Император нанесет удар всеми доступными ему силами. Теперь я понимаю, что наше размещение на Щитовых Мирах было попыткой рассеять самых верных слуг Императора для того, чтобы минимизировать количество Легионов, с которыми ему придется столкнуться, а также, чтобы выиграть время. Даже в этом случае ударные силы семи полных Легионов представляют для Гора страшную угрозу, а для того, чтобы выжить в планетарной осаде такой силы, не говоря уже о победе, потребуется преобразование Истваана V в настоящий мир-крепость. Также для этого будут нужны огромные количества поставок различных товаров за очень короткий промежуток времени - а подобное может обеспечить только полностью действующий мир-кузница.

Примарх нажал несколько кнопок на проекторе, и вид сектора смазался, а затем сфокусировался на Эриденском субсекторе и его соседях. Внезапно на первый план выдвинулась близкая к Истваану система, продолжающая упрямо оставаться синей в море красного и серого.

- Перед вами система Танагра, расположенная на границе смежного субсектора Ульторис. Как вы можете видеть, она находится всего в 52,7 световых годах от Истваана, и лежит у наиболее стабильного варп-пути на Терру. Также она является самой индустриализированной системой во всем секторе, в ней находится мир-кузница класса И-Ультима под названием Диамат, а также более двух десятков шахтерских аванпостов и очистительных заводов. Танагра была заново открыта Легионом Гора и приведена к согласию на относительно раннем этапе Великого Крестового Похода. С тех пор она стала ключевым логистическим центром всего региона, - вдумчиво кивнув, Джонсон указал на выделенную систему. - Не было бы преувеличением сказать что тот, кто владеет Тангрой, определяет судьбу всего Империума.

По собранию начало ширится роптание, но примарх с легкостью пересилил его.

- Предательство Воителя всех нас застало врасплох, как раз так, как он и намеревался это сделать, - произнес Джонсон. В его голосе были холодные злые нотки. - На этом этапе наши силы слишком сильно увязли на Щитовых Мирах, и поэтому мы не можем быстро ответить на предательство Гора - по лучшим подсчетам моего штаба, для того, чтобы завершить наши наступательные операции, даже на чрезвычайной основе, и передислоцироваться для удара по Истваану нам потребуется восемь месяцев. Даже если бы мы могли сделать все быстрее, агенты Гора вовремя оповестили бы Воителя, и он успел бы организовать контрманевр.

Джонсон сделал паузу, еще раз оглядел окружающие его шокированные лица, и его губы изогнулись в хищной улыбке.

- Небольшой, хорошо оснащенный контингент сможет достичь того, чего не сумеет целый Легион, - он указал на систему Танагра. - Диамат это ключ. Если мы сумеем защитить его промышленные богатства от Гора, то тогда его Легионы можно будет считать уже разгромленными.

Ропот собрания перерос во взволнованный гул. Внезапно Немиил понял, что означала вся та лихорадочная деятельность, которой была занята большая часть флота и то, почему примарх вызвал его прямо с планеты. Наряду со всеми пришедшими на борт Астартес, он был избран. В его груди начала расти жестокая гордость. Оглядевшись, он увидел, что многие из братьев также это почувствовали.

Джонсон поднял руку, взывая к тишине.

- Как многим из вас уже известно, я отдал приказы нескольким нашим резервным эскадрам для переоснащения и подготовки к немедленному развертыванию. Также я призвал с планеты двести ветеранов из наших орденов - так как я чувствую, это самое большее, что мы можем выделить. Как вы уже отлично знаете, кампания на Щитовых Мирах находится в критической стадии. Мы месяцами сражались с гордианцами и их ублюдочными союзниками ксеносами, и сейчас нам представилась отличная возможность раз и навсегда сломить этот альянс. В течение часа мой командный штаб должен переместиться на борт крупного крейсера «Дециматор» и оставаться на орбите до скорейшего завершения операции на Щитовых Мирах. Я лично возглавлю экспедицию на Диамат вместе с боевой группой из пятнадцати кораблей. Мы будем двигаться налегке, оставив медленные обслуживающие судна и корабли с продовольствием позади, в надежде, что на Танагре мы сможем пополнить припасы. Навигаторы полагают, что если текущие условия варпа останутся неизменными, мы сможем достичь Диамата за два месяца.

Джонсон сложил руки и взглянул на офицеров флота.

- Еще одно. Как только флот и остальная часть Легиона приступят к выполнению боевой задачи, «Несокрушимый Рассудок» и корабли боевой группы отступают для переоснащения и ремонта на Карнассус. Для поддержания видимости мы возьмем с собою несколько поврежденных суден. Секретность жизненно необходима. У Гора бесспорно имеются в этом регионе наблюдающие за нами агенты, и они не должны ничего заподозрить о том, куда мы направляемся на самом деле, до тех пор, пока не станет слишком поздно как либо помешать этому. Это всем ясно?

Офицеры все как один ответили кивками и согласным бормотанием. Немиил и остальные Астартес ничего не сказали. Без слов было ясно, что они подчинятся.

Примарх быстро кивнул.

- Боевая группа снимется с якоря и отбудет к точке скачка в системе в пределах десяти часов и сорока пяти минут. К этому времени должны быть завершены все идущие сейчас ремонтные работы, пополнения припасов и проверки оснащения. Без исключений.

Джонсон вновь обратил свое внимание на гололитический проектор.

- В настоящий момент, думаю, что Воитель выслал на Диамат мародерский флот, который должен начать вывоз необходимых ресурсов, - сказал он. - Когда через восемь недель, начиная с этого момента, мы прибудем в систему Танагра, мы должны быть во всеоружии.