– Что это значит? – Джарред швырнул потертую визитку на элегантный стол мадам Теодоры с позолоченной столешницей.

– Лорд Шеппердстон! – Мадам оторвала глаза от учетной книги и тепло, радушно улыбнулась. – Что, за чудный сюрприз. Если вы ищете лорда Мейхью, то он сейчас беседует с девицами в Зеленой гостиной. – Она доверительно подалась вперед. – Похоже, милорда интересуют рыжие девственницы втрое младше его.

– На самом деле, – процедил Джарред, – я ищу здесь пансион мисс Джонс для неустроенных женщин. – Он постучал карточкой по золоченой поверхности стола. – Согласно указанному здесь адресу, он расположен в доме двадцать семь на Портмен-сквер. Кажется, это ваш адрес, сударыня?

Слегка побледнев, Теодора протянула задрожавшую руку к карточке:

– Где вы это взяли?

– Ее обронили на пол в моем кабинете, – ответил Джарред.

– Но этого никак не может быть! – воскликнула Теодора. – Эти карточки мы рассылаем исключительно… – Недобрый блеск в глазах Джарреда заставил ее замолчать.

– Неустроенным женщинам? – предположил Джарред обманчиво мягким тоном.

– Да, – с вызовом подтвердила Теодора. – Мы рассылаем эти карточки женщинам, попавшим в трудные обстоятельства. Женщинам, которым некуда пойти.

– И вы по сердечной доброте встречаете таких женщин в вашем заведении с распростертыми объятиями.

– Я обеспечиваю им крышу над головой, кормлю их и одеваю, – проинформировала его Теодора. – И даже обучаю, если требуется. Я даю им домашний очаг, семью и дружеское общение.

– «Дружеское общение», как я понимаю, исключительно с мужчинами!

Бледно-голубые глаза Теодоры ярко вспыхнули.

– Как вы смеете судить меня, лорд Шеппердстон? Ведь вы были нашим чуть ли не самым частым и щедрым гостем.

– Клиентом, – поправил ее Джарред. – Будем называть вещи своими именами. Да, я был одним из ваших постоянных клиентов и исправно платил за предоставляемую мне возможность «дружеского общения».

– А я предоставляла вам возможность самого изысканного общения, достойного ваших денег, – парировала она.

– К моему большому удовольствию, – согласился Джарред. – Но, к своему стыду, я никогда не задавался вопросом, как мои партнерши пришли к тому, чтобы ими стать.

– В этом вы истинный сын своего класса, милорд.

Джарред вопросительно вскинул брови.

– Вы джентльмен, – пояснила Теодора. – А редкий джентльмен, привычный к удовольствиям, станет интересоваться, каким образом это удовольствие ему доставляется.

– Но теперь-то я знаю, что вы доставляете его, вовлекая неустроенных женщин в проституцию.

– Это экономика чистой воды, – не растерялась Теодора. – Если есть спрос, будет и предложение. Вы платите, я поставляю женщин, которые удовлетворяют потребности богатых джентльменов вроде вас. А вы как думали, откуда берутся эти женщины?

– Наверное, я был достаточно наивен и полагал, что эти женщины здесь потому, что им нравится быть здесь. Я не ожидал, что вы станете вербовать в свои ряды дочерей недавно умерших приходских священников.

– А почему бы мне и не вербовать дочерей священников? – Оттолкнув позолоченный стул, Теодора встала. – Я сама дочь священника. Мой отец – викарий.

– Вы? – опешил Джарред.

Мадам Теодора была миловидной, элегантной и искушенной дамой с льняными волосами и светло-голубыми глазами. Джарред знал, что она старше его лет на шесть, но и цвет лица, и фигура у неё были словно у юной девушки. Невысокого роста, она казалась выше благодаря безупречной осанке, а манера одеваться с исключительным вкусом еще больше усиливала иллюзию.

Она бегло говорила по-французски и еще на нескольких иностранных языках и гордилась тем, что приветствует своих посетителей на их родном наречии. Еще она была искусной музыкантшей и нередко услаждала слух гостей игрой на арфе или клавесине. Неизменно изящная и грациозная, Теодора обладала способностью заставить каждого своего гостя почувствовать себя самым желанным и значительным. Как в постели, так и вне ее. И этому же она учила своих девиц.

Ее дом на Портмен-сквер был не просто домом наслаждений, он был убежищем от неурядиц повседневной жизни. В этом месте мужчины отдыхали физически и морально.

Джарред несколько раз делил с Теодорой постель и был в курсе ее талантов, но его поразило открытие, что он совсем ничего не знает о ее прежней жизни.

– Я предполагал, что вы француженка, дочь французских эмигрантов…

– Ничего подобного. – Теодора расправила шелковое платье. – Во мне английского не меньше, чем в самой Темзе.

– …но чтобы вы оказались дочерью викария!

– Вы бы сильно удивились, узнав, сколько дочерей викариев здесь работает. Сколько их предпочло грех лицемерию. Священники с колыбели учат своих дочерей послушанию, почитанию и угождению. Из них получаются идеальные гетеры. – Она подошла вплотную к Джарреду и доверительно коснулась его руки. – Что вам непонятно, милорд? Как случилось, что мы сошли с пути истинного? Но кто-то из нас мог сделать это и по доброй воле.

– А вы? – спросил он.

Но она, вместо того чтобы ответить на его вопрос, задала встречный:

– Как вы полагаете, милорд, что происходит с теми женщинами, которые получили изысканное воспитание и образование, а потом остались без приданого и без средств к существованию?

– Если я и задумывался над этим, – ответил Джарред, – то скорее всего полагал, что они выходят замуж за тех мужчин, которых не интересует приданое.

Теодора фыркнула совсем как простая кухарка.

– Наверное, вы правы, лорд Шеппердстон, и некоторые из нас и правда выходят замуж. Но меньшинство. А незамужние часто кончают тем, что становятся гувернантками, компаньонками, экономками. И теряют целомудрие, когда хозяева дома решают с ними поразвлечься. Да, мы можем обзавестись покровителем, который поселит нас в уютном домике. Но обычно эти отношения длятся недолго. Джентльмены сплошь и рядом разоряются, а многие просто непостоянны. Лишь некоторые счастливицы способны, утратив покровителя, сами заняться бизнесом и сохранить за собой жилье.

– Но вы предпочли другую жизнь, – сказал он. – Видимо, в своих рассуждениях вы основываетесь на личном опыте?

– Может быть, – слегка усмехнулась Теодора. – Может быть, меня лишили целомудрия, когда я служила гувернанткой в семействе, отца которого я бы сюда на порог не пустила. – Она улыбнулась Джарреду. – Может быть, и я сначала отвергала такую жизнь, но, в конце концов, пришла именно к ней.

– Вы с ней примирились, – поправил ее Джарред. – Вы не пришли к ней добровольно.

– Я предпочла использовать то, что имею, наилучшим образом, – продолжала Теодора. – Я создала блестящий уголок отдыха и наслаждения. Изысканное место, куда охотно устремляются джентльмены с деньгами, чтобы разделить постель со мной или моими девицами. Я предпочла сделаться хозяйкой своей жизни. Клиенты в моем заведении проходят строгий отбор, и подонкам сюда путь заказан.

– А как же девушки, которых вы нанимаете? Разве вы даете им возможность выбирать, когда они приходят к вам в поисках крыши над головой? Ведь вы не предупреждаете их о характере вашего заведения? Разве это не обман?

– Я охотно принимаю всех желающих.

– И заставляете их зарабатывать на жизнь проституцией?

– Это одна из сторон нашей жизни, – напомнила Теодора. – И не бросайте в меня камень из-за того, что я извлекаю из нее выгоду. Я-то как раз и предлагаю девушкам выбор, и, поверьте, лорд Шеппердстон, он много лучше, чем место компаньонки, гувернантки или экономки, которыми по нескольку раз в неделю пользуются отцы, или взрослые сыновья, или их приятели и которым платят меньше двенадцати фунтов в год. И которых беспощадно выбрасывают на улицу без рекомендаций, если им вдруг случится забеременеть. Мои девочки зарабатывают в десять раз больше, кроме того, им позволено принимать подарки и денежные суммы непосредственно от джентльменов. Покуда они подчиняются правилам, они могут оставаться здесь сколько хотят или уйти, когда им вздумается. Они получают здесь необходимую медицинскую помощь, а их детей я пристраиваю в хорошие места.

– Если все обстоит так замечательно, почему вам приходится заманивать к себе новеньких?

– Потому что многие девочки находят постоянного покровителя. Другие уходят, чтобы самим устроить подобные дома, а некоторым необходимо время, чтобы оправиться после родов. – Она твердо встретила суровый взгляд Джарреда. – И потому что всегда находятся клиенты вроде вашего друга лорда Мейхью, которому требуются только рыжеволосые девственницы.

Оставив без ответа колкость мадам, Джарред решил, наконец, перейти к сути вопроса.

– Каким путем вы нанимаете девушек?

– Вам уже известно, как. Мы рассылаем карточки.

– Но как вы узнаете, кому именно их присылать?

– А это вас не касается, лорд Шеппердстон.

– Нет, касается, после того как такую карточку уронили на пол моего кабинета.

– И кто же ее уронил? – требовательно спросила Теодора.

– А вот это не касается вас, мадам, – вернул он ей ее слова. – Но вы мне расскажете, как карточки находят своих адресатов.

Она пожала плечами изящным движением, рассчитанным на то, чтобы привлекать внимание мужчин.

– Тут нет большого секрета. Я читаю некрологи, лорд Шеппердстон.

– Некрологи? – повторил он с таким выражением, словно слышал это слово впервые.

– Да, – подтвердила она. – Я выписываю несколько газет и журналов и обращаю особенное внимание на те заметки, где говорится о чьей-либо кончине. Особенно на извещения о смерти священников, имевших дочерей. И еще я внимаю слухам, которыми земля полнится. Стоит мне услышать о каких-нибудь молоденьких женщинах, которым некуда деваться, и я посылаю им письмо и визитную карточку. Я вовсе не убеждаю их прийти ко мне, я просто предоставляю им возможность сделать свой выбор.

– И вы, конечно, сразу же предупреждаете их о том, что от них потребуется? – Голос Джарреда сделался острым как бритва.

– Конечно, нет, – возразила дама. – Я даю им время привыкнуть к нашему распорядку, а уж потом ввожу их в курс дела.

– И сколько времени вы им даете?

– Вполне достаточно, – расплывчато ответила Теодора.

– И все-таки?

– Две недели.

– Две недели? – ужаснулся Джарред. – Вы даете им две недели на то, чтобы они смирились с потерей добродетели? – Он взглянул на Теодору так, словно видел ее впервые, затем повернулся и взялся за ручку двери. – Да простит вас Бог.

– Я не нуждаюсь в Божьем прощении, – резко ответила Теодора. – Это Он нуждается в моем.

– Я надеюсь, что вы оба получите то, в чем нуждаетесь, – проговорил Джарред, стоя в дверях.

– А как насчет вас, лорд Шеппердстон? – спросила она вызывающе. – В чем нуждаетесь вы?

– В глотке свежего воздуха, – ответил он. – Мне сказали, что этого лучше всего искать в Зеленой гостиной пансиона мисс Джонс для неустроенных женщин.

– В Зеленой гостиной вы не найдете ничего такого, что могли бы получить прямо сейчас, – предупредила она.

– Я найду там моего друга лорда Мейхью. Он, видите ли, пришел сюда вовсе не затем, чтобы подыскать себе девственную партнершу. Он пришел по моей просьбе, чтобы опередить других мужчин.

– Зачем?

– Видите ли, у меня вдруг появилась прихоть спасать рыжеволосых девственниц.

– Ты слишком задержался, – посетовал лорд Мейхью, когда Джарред переступил порог Зеленой гостиной. – Эти девицы оказались крепкими орешками. Счастье мне пока что не улыбнулось, а мадам Теодора за общение с каждой берет с меня принятую здесь почасовую плату.

Открывшаяся Джарреду картина заставила его рассмеяться. Лорд Роб играл в вист с тремя рыжеволосыми девушками, ни одна из которых даже отдаленно не напоминала Сару Экерсли. Он облегченно вздохнул.

– Познакомься, это Минна, Филлис и Джоан. – Представленные девицы кивнули Джарреду. – А это мой крестник. Лорд…

Но Джарред быстро покачал головой.

– Икс, – усмехнулся Роберт. – Икс, мой мальчик. Я уже час как играю в вист с этими дамами и сильно проигрываю.

– Проигрываете?

– Да и кто способен сосредоточиться на картах, когда вокруг такой цветник, – хмыкнул лорд Мейхью.

– Разве что святой, – предположил Джарред.

– Прямое попадание, мой мальчик, – признал Мейхью. – Но дело в том, что барышни отказываются принимать расписки, а наличные у меня на исходе.

Джарред вынул кожаный кошелек.

– Осторожно! – вскрикнул Роберт. – Спрячь кошелек, пока эти прелестные создания не придумали, как разлучить тебя с ним.

– Мне это не грозит. – Джарред вынул несколько фунтовых бумажек, передал их лорду Мейхью, после чего показал крестному пустой кошелек и повернулся к девицам: – Леди, все мои деньги теперь у него.

Девицы захихикали. Роберт положил карты картинками вниз и посмотрел на Джарреда:

– Ты нашел свою маленькую гостью?

– Нет, – ответил Джарред.

– И что же дальше? – Лорд Мейхью потер ладони.

– А это все девушки, которые…

– Минна, Филлис и Джоан – самые рыжие из новеньких, – кивнул лорд Мейхью. – А вот насчет того, как у них обстоит дело с… – он пожал плечами, – я не берусь судить об этом, если только не…

Джарред повернулся к молодым особам:

– Вы все пришли сюда добровольно?

Девицы дружно кивнули.

– А вы хорошо представляете, что это за заведение? – спросил Джарред.

– Сначала не знали, – ответила за всех Филлис. – Ну а теперь знаем.

– Ну и?.. – Джарред приподнял брови.

– Сначала мы думали, что это и правда пансион для неустроенных женщин, – сказала Джоан. – А на самом деле это дом развлечений для мужчин.

– И кто-нибудь из вас хочет здесь остаться?

– Я остаюсь, – заявила Минна. – Мне здесь нравится. Здесь лучше, чем там, где я жила раньше, и я не против отдать какому-нибудь мужчине мое целомудрие. – Она пожала плечами. – Говорят, мой дядя уже давно отнял его у меня. Я тогда была еще совсем маленькая.

Она и сейчас казалась очень юной, на вид ей можно было дать лет тринадцать. Похоже было, она твердо знала, чего хочет. Две другие девушки еще колебались.

– Если хотите, поедем сейчас ко мне домой, – предложил лорд Мейхью. – Я заплачу мадам Теодоре то, что вы ей должны, и помогу вам найти приличные места.

– В обмен на что? – спросили барышни.

– Вы сыграете со мной еще роббер и дадите мне шанс отыграться.