– Эй, парень, настало время серьезно поговорить, – прокричал О'Брайен, ворвавшись в библиотеку и размахивая над головой свежей газетой, за которой он специально ездил в Кинлохен.

Маккендрик, сидевший за письменным столом, поднял голову и, нахмурившись, проворчал:

– Потом, Мерфи. Я сейчас очень занят.

– Знаешь, я уже начинаю думать, что ты нашел себе другого друга и намеренно избегаешь меня, – с усмешкой проговорил О'Брайен.

Адам тяжело вздохнул.

– Поверь, дружище, мне сейчас действительно некогда.

О'Брайен подошел к столу и взял одну из тех бумаг, которыми обложился Адам.

– А я-то думал, что ты еще две недели назад разослал приглашения на открытие охотничьего домика.

– Да, разослал, – подтвердил Адам. – А сейчас собираюсь отправить другие письма.

– Но ты, кажется, сообщаешь о том, что открытие откладывается?

– Не откладывается, а просто переносится на другое число, – ответил Адам. – Я собираюсь пригласить на открытие королеву. Говорят, она скоро приезжает в замок Балморал.

О'Брайен нахмурился.

– Я полагал, что ты уже все решил…

– Верно, решил. Но теперь передумал.

– Да, чуть не забыл… Возвращаясь из деревни, я встретил Джозефа, и он попросил узнать, собираешься ли ты сегодня на верховую прогулку. Или ты намерен весь день провести в библиотеке? – Мерфи пристально посмотрел на приятеля.

Адам тут же поднялся и, взяв шляпу, проговорил:

– Да, пожалуй, мне действительно надо немного проветриться. К тому же следует проверить, как продвигается строительство площадок для гольфа.

Полчаса спустя приятели подъехали к одной из площадок. Тут Адам спешился и сказал:

– Здесь нам никто не помешает, и можно поговорить без свидетелей.

– Что ж, давай поговорим. – О'Брайен тоже спешился.

Лошади мирно жевали травку, а друзья тем временем прогуливались по полю, где строилась площадка для гольфа.

Не в силах более сдерживать любопытство, Мерфи спросил:

– Так кто же она все-таки – принцесса или нет?

– Да, принцесса.

О'Брайен присвистнул.

– Так я и думал! Знаешь, в деревне тоже об этом поговаривают. Даже в этой шотландской деревушке люди кое-что заподозрили. И конечно же, всех заинтересовали перемены, произошедшие в Ларчмонт-Лодже, возможно, именно они привлекли к охотничьему домику и его обитателям повышенное внимание. Более того, некоторые думают, что девушку удерживают в охотничьем домике вопреки ее воле в качестве заложницы. Все уже знают о том, что князь Виктор из Каролии предложил огромное вознаграждение тому, кто предоставит сведения о принцессе и поможет вернуть ее домой. Так что рано или поздно кто-нибудь обязательно предоставит князю Виктору такие сведения.

– Виктор хочет ее убить, – процедил Адам.

– Но все говорят совсем другое. Говорят, что князь Виктор хочет только одного – чтобы принцесса вернулась домой живой и здоровой.

– Князь Виктор – убийца. Именно по его приказу убили родителей Джианы, – объяснил Адам. – Джорджи нужна ему для того, чтобы осуществить свои преступные планы. Как только она вернется, наемные убийцы расправятся с ней точно так же, как расправились с ее отцом и матерью – законными правителями Каролии. Ей лишь чудом удалось избежать смерти в тот день, когда убили ее родителей. Случилось так, что в то время она находилась в другом месте. К счастью, ее отец догадывался о заговоре и предусмотрительно отослал единственную наследницу престола подальше от столицы. Никто, кроме верного ее отцу Максимилиана, не знал, что в тот роковой день принцессы не было во дворце.

– Какой ужас! – воскликнул Мерфи.

– Вот именно, – кивнул Адам.

– А в газетах пишут, что именно Максимилиан все устроил, – заметил О'Брайен. – Пишут, что он возглавил заговор анархистов и организовал похищение принцессы.

– На самом деле не было никаких анархистов и не было никакого похищения. Виктор состряпал эту историю только для того, чтобы отвести от себя подозрение. Ведь именно ему была больше всех выгодна смерть законного правителя Каролии и его жены.

– Но что же он от этого выиграл? – спросил Мерфи.

– Что он выиграл? – переспросил Адам. – Мне кажется, все предельно ясно. Конечно же, он получил власть. Власть над страной, а также право распоряжаться богатыми залежами железной руды и тысячами акров лесных угодий. Он уже ведет переговоры о продаже лесов и рудников. А найти Макса Виктору нужно потому, что тот свидетель убийства князя Кристиана и принцессы Мэй. В одном из этих убийц Макс опознал приближенного князя Виктора. – И Адам рассказал другу о том, что узнал от Джианы.

Внимательно выслушав рассказ, О'Брайен со вздохом кивнул.

– Может быть, все это так. Возможно, Максимилиан ни в чем не виновен. Но как долго он сможет скрываться? Ведь рано или поздно кто-нибудь выдаст его полиции. К сожалению, князю Виктору удалось очень ловко замести следы. И опасения принцессы Джианы не напрасны: в газетах я прочел, что британское правительство оказывает помощь Виктору в розысках принцессы Джианы. Королева Виктория пока не спешит признать его законным правителем Каролии, но скоро принц-регент княжества прибывает в Шотландию, где он должен встретиться с королевой.

– Неужели?! – воскликнул Адам.

– Да-да, – кивнул О'Брайен. – Я отправил запрос в нью-йоркский филиал агентства Пинкертона и получил ответ: в немецких газетах просочилась информация о том, что его высочество князь Виктор, регент Сакс-Валлерштайн-Каролии, отбыл в Великобританию. И просочился слух, что королева Виктория уже потеряла надежду на то, что принцесса жива. Поэтому она собирается признать Виктора законным правителем Каролии. Для этого Виктор и встречается с королевой Англии.

– Проклятие! Ведь Джорджи скрывается здесь еще и потому, что королева Виктория ее крестная. Джорджи дожидается, когда королева приедет в свою шотландскую резиденцию, в замок Балморал. Она хочет предстать перед своей крестной и рассказать ей обо всех обстоятельствах своего исчезновения.

О'Брайен решительно покачал головой:

– Нет-нет, Джорджи нужно держаться подальше от замка Балморал. Потому что князь Виктор приезжает к королеве с визитом. – Мерфи помолчал немного, потом внимательно посмотрел на друга: – Говоришь, Виктор собирался распродать каролийские рудники?

– Да, еще давно собирался. Однако князь Кристиан этому воспротивился.

О'Брайен еще немного помолчал, затем пробормотал:

– Знаешь, на приеме у твоей сестры я слышал краем уха, что кто-то из гостей якобы желает приобрести рудник.

Адам кивнул.

– Полагаю, это Маршфельд. Керстин вскользь упомянула об этом. И еще что-то говорила о князе Викторе. Но тогда я не придал этому значения. Я и представить не мог, что это может быть как-то связано с Джорджи.

– По-моему, кроме Маршфельда, в деле еще какой-то человек, – продолжал О'Брайен. – Похоже, они собирались создать совместное предприятие, единственная цель которого – обеспечение ввоза товаров и рынка сбыта.

– Сукин сын! – проворчал Адам. – Однако не могу избавиться от мысли, что все это из-за меня. Джиана со своими людьми преспокойно жила в охотничьем домике, пока здесь не появился я и не затеял грандиозную перестройку.

Мерфи ненадолго задумался, потом сказал:

– Нет-нет, не вини себя, приятель. Ведь ты не мог знать, что беглая принцесса облюбует это Богом забытое место. Ты даже не подозревал о существовании этой принцессы, когда выиграл в карты охотничий домик. А беглецы никак не могли знать, что здесь неожиданно сменится хозяин и что ты задумаешь создать тут гольф-клуб. Вот и выходит, парень, что все произошедшее было предопределено судьбой. А судьбу не обойдешь, понятно?

И тут Адаму вспомнились слова принцессы: «Увы, вы не в силах мне помочь. Я должна исполнять свой долг. И вы не сможете избавить меня от той горькой участи, которая мне предначертана судьбой». Да, кажется, так сказала Джиана.

Маккендрик нахмурился и покачал головой.

– Но судьбой не было предопределено, чтобы Джорджи умерла. Иначе бы Максимилиану не удалось ее спасти, а убийцы, которых подослал Виктор, настигли бы Джорджи. Пока я сюда не заявился, она была здесь в полной безопасности. Значит, позаботиться о ней – мой долг.

– Дело Благодетельного Барона живет и процветает, – с насмешливой улыбкой заметил О'Брайен. – Понимаю, что это нежное создание белокуро и прекрасно. И нет никаких сомнений в том, что в отношении этой девушки свершилась чудовищная несправедливость. Однако не стоит забывать, что Джорджи, кроме всего прочего, еще и принцесса. Пойми, приятель, ты не в состоянии спасти всех.

Адам с удивлением взглянул на друга:

– Почему всех? Я вовсе не собираюсь спасать всех. Мне нужно спасти только одну женщину – Джорджи. Я хочу быть с ней вместе. И поверь, так и будет.

– Ты не можешь знать это наверняка, – возразил Мерфи. – К тому же я не уверен, что эта девушка тебе подходит. Очень может быть, что она послана тебе на погибель.

– Не имеет значения, – решительно заявил Адам. Он пристально посмотрел в глаза друга. – Поверь, я готов умереть за нее. Она этого достойна. Но если, не приведи Господь, это случится… Обещай мне, дружище, что позаботишься о ее безопасности. – Маккендрик покосился на новенький особняк, стоявший рядом с площадками для гольфа. – Вот здесь – самое надежное место в моем поместье. Дом построен из камня, и там имеется винный погреб. Если князю Виктору удастся выследить Джорджи, приведи ее сюда. Обещай мне, что не оставишь ее ни на минуту, пока опасность не минует.

О' Брайен внимательно посмотрел на Адама:

– Ведь речь идет не только о том, чтобы защитить особу королевской крови?

Адам кивнул:

– Конечно, не только об этом. Речь идет о защите женщины, которую я люблю.

Он ее любит. Адаму не так трудно было это понять. Однако он искал ответ на вопрос: достаточно ли одной только любви?

Джиана попросила его подумать о том, чтобы взять на себя роль принца-консорта, если она сможет ему ее предложить. Но Адам сомневался, что ему удастся достойно сыграть такую роль, как бы сильно он ни любил Джорджи.

Адам прекрасно понимал, что женитьба на принцессе принесет с собой множество осложнений. Тем более что он, Адам Маккендрик, отнюдь не принц.

Брак с царствующей особой, правящей целым государством, требовал от ее супруга огромных жертв. А для него эти жертвы должны были стать еще более болезненными – ведь ему придется оторваться от своих корней, от своей страны. Следовательно, придется отречься от прошлой жизни, отказаться от своего «я», стать совсем другим человеком. В результате он потеряет свободу и уже не сможет быть самим собой – Адамом Маккендриком.

Адам не был уверен в том, что готов на такую жертву, как потеря свободы. Хотя, с другой стороны, он уже и сейчас совсем другой человек, не такой, каким был всего лишь месяц назад. Да, он стал совершенно новым Адамом Маккендриком. Он безумно влюбился в женщину, обладающую необыкновенной силой духа и необычайной смелостью, и эти качества принцессы Джианы не могли его не восхищать. Однако Адама пугала мысль о том, что ради Джорджи ему пришлось бы все бросить – отказаться от своей прежней жизни.

Однако Адам сознавал, что он в ответе за Джорджи. При этом он прекрасно понимал: чтобы защитить Джиану надлежащим образом, он должен на ней жениться. Но как он будет чувствовать себя в браке с наследницей престола? Не пострадает ли его чувство собственного достоинства? Кроме того, женившись на Джиане, он поставит под вопрос свое гражданство и утратит то, над чем много лет кропотливо трудился и чего так упорно добивался. После этой женитьбы ему придется смириться с тем, что не он сам, а кто-то другой станет управлять его собственностью. Более того, ему придется отказаться даже от привычного образа жизни.

Адам то и дело хмурился и тяжело вздыхал. Сумеет ли он прижиться в Каролии – в чужой, незнакомой стране, вдали от родных и друзей? Сможет ли проститься со всем, что когда-либо знал и любил в жизни? И сможет ли он ради Джианы отказаться от всего, к чему привык? Но даже если ему удастся от всего этого отказаться, то сможет ли он оставаться самим собой?

– Ваши наихудшие подозрения подтвердились, милорд, – сообщил маркиз Эверли, представ перед своим другом и наставником Эндрю Рамзи, шестнадцатым маркизом Темплстоном.

Устроившись в кабинете друга, лорд Эверли подробнейшим образом рассказал о своей аудиенции у его высочества князя Виктора, принца-регента Сакс-Валлерштайн-Каролии.

Выслушав рассказ, маркиз Темплстон нахмурил брови.

– Все это весьма прискорбно, – пробормотал он, искоса поглядывая на Эшфорда Эверли. – Куда катится мир? В конце концов жадность, злоба и зависть когда-нибудь его погубят. Я так много видел за свою долгую жизнь, что мне уже пора бы не удивляться подобным вещам. Думаю, никогда не переведутся такие жестокие тираны, как князь Виктор. Такие люди на все готовы ради власти. И они чрезвычайно опасны, потому что ради вожделенной власти проливают кровь даже своих близких родственников. К тому же они очень осторожны, хитры и изворотливы. Перед окружающими они часто предстают милыми и обворожительными людьми, однако ангельские улыбки лишь маскируют их дьявольскую сущность. К сожалению, очень многие принимают их притворство и лицемерие за чистую монету, и обманутых не так-то просто разубедить… – Немного помолчав, маркиз Темплстон спросил: – Ничего не слышно о принцессе Джиане? Жива ли она?

– О принцессе ничего не слышно, – ответил Эверли. – Однако с помощью нашего посла лорда Сиссингема я тщательно изучил каролийское право. Так вот, согласно каролийским законам, коронация нового правителя должна состояться не раньше, чем через год после смерти прежнего князя, то есть по истечении срока траура. Для того чтобы принца-регента Виктора провозгласили законным правителем, он должен получить в свое распоряжение государственную печать Каролии, а также обязан представить доказательства смерти принцессы Джианы. Вдобавок ко всему он должен жениться. Но из достоверных источников стало известно: когда князь Виктор попросил руки своей кузины принцессы Джианы, князь Кристиан ему отказал.

Лорд Темплстон улыбнулся.

– В таком случае принцесса до сих пор жива. Князь Кристиан погиб более пяти месяцев назад. Подготовка даже самой скромной коронации займет по меньшей мере шесть-семь месяцев. Если бы государственная печать уже находилась у Виктора, он бы непременно ее предъявил. А если у него ее нет, то это означает только одно: печать хранится у кого-то другого. Вы обнаружили какие-нибудь следы анархистов?

– Нет, милорд. Ни одна из политических группировок не взяла на себя ответственность за похищение принцессы Каролии. Не появлялось никаких манифестов, не выдвигалось никаких требований.

– Не было ли угроз в адрес королевских особ из других государств?

Лорд Эверли покачал головой:

– Нет. Абсолютно ничего. Анархисты словно сквозь землю провалились. Так же как и принцесса.

– А может, этих анархистов, которые якобы похитили принцессу, не существовало вовсе? Может, все это выдумки князя Виктора?

– Очень может быть, – кивнул Эверли. – А в организации похищения принцессы Виктор обвиняет лорда Гудруна.

– И тот тоже бесследно исчез, – пробормотал маркиз Темплстон.

– Выходит, нет ничего, что подтверждало бы версию князя Виктора об исчезновении принцессы, – подытожил лорд Эверли.

– Совершенно верно.

– Я. знаю Максимилиана Гудруна. Он всю жизнь верой и правдой служил князю Кристиану. Лорд Гудрун не предатель и не убийца. Он не мог убить законных правителей Карелии и похитить их дочь. Да и для чего ему это?

Лорд Темплстон хлопнул в ладоши.

– Все ясно. Надо не спускать глаз с этого князя Виктора. Что вам известно о его передвижениях?

– Сейчас он здесь, в Лондоне, – доложил Эверли. – Он выехал из Каролии вскоре после моего отъезда из княжества.

Шестнадцатый маркиз Темплстон с улыбкой кивнул:

– Да, я читал во вчерашней газете, что он направляется в Шотландию, чтобы там встретиться с королевой. Но раз князь Виктор не объявил о своем приезде в Лондон официально, по дипломатическим каналам, и не попросил аудиенции у ее величества, то к кому в таком случае он приехал и зачем?

– Он приехал к виконту и виконтессе Маршфельд, – ответил Эверли. – Они живут в двух шагах от посольства. Из достоверных источников стало известно: имя виконта Маршфельда недавно было внесено в список предпринимателей, решивших заняться закупкой леса и железной руды.

– Но для чего он сейчас едет в Шотландию? – спросил маркиз Темплстон. – Что ему там понадобилось? И с кем он собирается там встретиться?

– С королевой, разумеется.

– А еще?

Лорд Эверли пожал плечами:

– Понятия не имею.

– Нам необходимо это выяснить, – заявил лорд Темплстон. – Потому что я подозреваю, что принцесса Джиана поступила точно так же, как делала в случае опасности лисица, которую приручила моя жена. Лисица попала к жене, когда была еще лисенком, и со временем она стала почти ручной. Однако всякий раз, когда лисица пугалась собак, она снова вспоминала звериные повадки. И поступала по-разному: либо взбиралась на дерево, либо припадала к земле и лежала тихо в укромном месте, где ее не могли найти.

– А принцесса?

– Велика вероятность, что принцесса Джиана либо обратится за помощью к королеве Англии, либо спрячется в каком-нибудь надежном месте и будет ждать. Скорее всего она так и поступила. Наверное, сейчас где-то прячется и ждет, когда минует опасность, после чего выйдет из своего укрытия.

– Как же нам ей помочь?

– Мы загоним собак в конуру, – ответил маркиз Темплстон. – Вы нанесите визит Маршфельду и пригласите его в гости к королеве, в замок Балморал. Через неделю начинаются ее шотландские каникулы, и Виктор не сможет упустить свой шанс. Он не преминет воспользоваться случаем – наверняка захочет предстать перед королевой.

– Но, сэр, как же…

– Не беспокойтесь об этом, – перебил маркиз. – Я возьму на себя организацию этой встречи. Договорюсь обо всем с ее величеством. Только помните: мы должны загнать собак в конуру на шотландской, а не на английской земле.

Лорд Эверли нахмурился.

– Акт об англо-шотландской унии объединил Англию и Шотландию, в результате чего образовалась единая нация во главе с нашей милостивой королевой.

– Совершенно верно, – согласился лорд Темплстон. – Наша милостивая королева правит Великобританией, но в первую очередь она королева Англии. И не должно создаваться впечатление, что королева Англии вмешивается в дела Каролии, оказывая поддержку в свержении правительства князя Виктора. Конечно, он убийца, но об этом пока никто, кроме нас, не знает. Пока что известно только одно: он является единственным мужчиной из карольской правящей династии и считается наиболее вероятным претендентом на карольский престол. Более того, в настоящее время он в качестве принца-регента правит страной. Мы не можем загнать собак в конуру в Англии, но Шотландия сохранила некоторую самостоятельность и независимость во внутренней и внешней политике. И это может сыграть нам на руку.

– В каком смысле?

– В том смысле, что если в Англии, согласно нашим законам, князю Виктору, захватившему престол в Каролии, должна быть гарантирована защита, то в Шотландии эти законы не обязательно действуют.

– А будет ли предоставлена защита принцессе Джиане? – спросил Эверли.

– Крестнице королевы принцессе Джиане будет гарантирована защита на всей территории Великобритании, – заявил маркиз Темплстон. – Главное – чтобы князь Виктор не добрался до нее раньше нас.