Еще не рассвело, когда Тэннера вырвал из сна тихий стук в дверь. Светящийся циферблат часов на прикроватном столике показывал начало седьмого, и единственным способом заставить свое тело покинуть кровать было клятвенное обещание самому себе тут же вернуться под теплое одеяло.

Поеживаясь от холода, Тэннер схватил с крючка в ванной халат и накинул его на голое тело… Он уже положил руку на задвижку, когда в замочную скважину до него долетело произнесенное тихим шепотом его имя.

Задержавшись только, чтоб отодвинуть засов, Тэннер прошел в ванную, предоставив утреннему посетителю самому войти в комнату. К тому времени как он, умывшись холодной водой, достаточно пришел в себя, чтобы начать что-то соображать, его гость удобно устроился в кресле и наливал себе кофе из термоса. Дорогое кожаное полупальто, какие предпочитают носить в автомобиле, облегало широкие плечи мужчины, а его свитер и слаксы вполне подходили для уютного отеля, стоимость пребывания в котором в течение суток могла сравниться с недельным бюджетом семьи из четырех человек.

Тэннер устало опустился в кресло напротив и уставился воспаленными покрасневшими глазами на своего кузена. От него не ускользнули перемены, происшедшие с ним, — дорогая стрижка вместо небрежной длинной гривы и щеголеватая одежда, заменившая невзрачный костюм, который неизменно был на нем еще несколько месяцев назад.

— Ты без проблем прошел сюда? — поинтересовался Тэннер.

Рори О'Нейлл покачал головой.

— Я переждал в машине, пока не начал прибывать дневной персонал, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. А потом обратился к дежурному администратору и снял себе номер. Моя комната с другой стороны холла в самом конце. Хочешь кофе?

— Да, но пить не буду. Раз ты теперь здесь, я могу, наконец, поспать, как следует. — Он постарался не обращать внимание на заманчивый аромат, поднимавшийся в воздухе, и дважды зевнул. Он не сразу понял, о чем его спрашивает Рори.

— Повтори, что ты сказал, — попросил он.

Рори оборвал себя на полуслове, покачал головой и начал снова:

— Случилось что-то серьезное, заставившее тебя мне позвонить, или ты действуешь по наитию?

— По наитию. Несколько месяцев назад в Фениксе до меня дошли странные слухи о некоем Йошимото. — Тэннеру вспомнилось, как ускользнула Абигейл от его вопроса о том, почему не хочет продать свой магазин Йошимото, и подумал, не слышала ли она то же самое. — Компьютерная компания, которую он приобрел в Фениксе, принадлежала раньше братьям Маршалл и была довольно процветающим предприятием. Йошимото добавил свое имя к числу владельцев, и есть подозрение, что сделал это силой.

— Есть какая-нибудь возможность узнать подробности этого дела у кого-нибудь из братьев?

— Я попросил своего человека осторожно переговорить с ними, однако поскольку сегодня воскресенье, мы сможем узнать что-то не раньше конца завтрашнего дня.

Рори допил свою чашку.

— А ты пока введи меня в курс дела. Если меня нанимают в качестве телохранителя, я должен знать все то же, что и ты.

Прижав пальцы к переносице, Тэннер попытался вспомнить, что уже успел рассказать кузену во время ночного телефонного разговора. Он не мог оставить Абби без охраны, а, зная ее характер, обеспечить ее безопасность собственными силами он не мог. У Тэннера опять промелькнули сомнения, что, может быть, он зря так драматизирует события и его страхи по поводу опасностей, подстерегающих Абби, безосновательны. Но он тут же отогнал от себя подобные мысли. Он не простит себе потом, если с ней что-нибудь случится. Тэннер решил воспользоваться услугами профессионала. Его двоюродный брат служил в рядах спецподразделения по борьбе с терроризмом, а теперь был свободным работником — «ликвидатором неприятностей», как он сам себя величал. Он идеально подходил Тэннеру для его целей. С помощью Рори он убережет Абби от подстерегающих ее опасностей, хоть воображаемых, хоть настоящих.

Он не собирался ждать, когда беда произойдет. Достаточно было угрозы.

Он передал Рори все подробности продажи «Одинокого рифа», которые ему удалось выудить у Абигейл, заполняя пробелы в информации собственным кратким описанием деятельности Сандры Харрингдон и Кенджи Йошимото. Затем он рассказал Рори о невероятно кипучем характере Абби и о сложностях, подстерегающих кузена в роли телохранителя. Рори явно скептически отнесся к способностям какой-то девчонки обдурить взрослого мужчину, так что в конце концов Тэннеру пришлось рассказать ему о том случае на Сицилии, когда она удрала от него по пути к вилле и как обвела его вокруг пальца в Сингапуре. К тому моменту как он закончил историю о том, как Абби в баре на Аляске удалось без видимых усилий отшить пристававшего к ней здоровенного мужика, Рори стал с большей серьезностью относиться к своим будущим обязанностям.

— Значит, ты считаешь, что вдвоем мы, может быть, сумеем ее уберечь от неприятностей? — осведомился Рори, завинчивая крышку термоса. — Судя по твоим словам, для этого может понадобиться целое подразделение моих бывших сослуживцев.

— Целого подразделения будет многовато, боюсь, их появление вызовет панику у населения, а ты сольешься с окружающей обстановкой и будешь незаметен. — Тэннер встряхнул головой, отгоняя сон. — Абби твердо решила, что справится сама. Я бы не хотел, чтобы она о тебе узнала.

— Боишься, что она разозлится на то, что ты взял дело в свои руки?

Тэннер засмеялся.

— Меня больше тревожит, что она ускользнет от тебя, если заметит, что ты за ней следишь. Знаю, что ты хорош в своем деле, но она больно ловкая девица.

— Судя по твоим рассказам, она настоящая бестия, — откликнулся Рори. — Ты никак не можешь убедить ее, что Йошимото — фигура весьма опасная.

— Без весомых доказательств не смогу. А у меня пока только догадки и подозрения… Меня беспокоит, что она избегает говорить на эту тему…

— А если она и вовсе решит ничего тебе не рассказывать?

— С учетом ее независимого характера думаю, дожидаться откровенности нам не стоит. Кроме братьев Маршалл, я еще позвонил одному человеку в Сингапуре…

— Ты, случаем, познакомился с ним не в тот раз, когда Абигейл тебя там оставила? — прервал его Рори.

Тэннер ухмыльнулся. — Абби не знает, какую услугу тогда мне оказала. Кончилось тем, что я оказался в отеле, принадлежавшем Уайту Коннерсу, одному из самых влиятельных людей в Тихоокеании. Большинство туристов разумно успели убраться оттуда до тайфуна, так что оставшиеся друзья по несчастью поневоле сблизились. — Тэннер на мгновение задумался, вспоминая бесконечный покер и то, как огорченный своим проигрышем Уайт предложил ему свободный контракт на партию недорогих азиатских товаров. Тэннер заработал чуть не состояние на этой сделке и последовавших за ней. Уайт с тех пор не оставлял его вниманием.

Вежливое покашливание Рори вернуло его на землю. Он открыл глаза, удивляясь, что не заметил, когда они закрылись.

— Я хотел рассказать тебе, что звонил ночью Уайту и просил проверить этого Йошимото. Если у него действительно столько денег, что он разбрасывает их направо и налево в Фениксе, там, в Азии, должны о нем знать.

Рори поднялся, собираясь уходить.

— Отдохни. Пока ключи от ее машины у тебя, мне надо заботиться лишь о парадной двери. Это я сумею сделать, сидя в вестибюле. Там у них всегда работает кофеварка, так что я не буду бросаться в глаза. Ты случайно не заметил, не остановилась ли здесь еще какая-нибудь миниатюрная блондинка с серыми глазами?

Тэннер взял со столика бумажник и вынул потершуюся от долгого пребывания там фотографию. Впервые с момента появления Рори он попытался как следует открыть глаза и был вознагражден за этот мужественный поступок созерцанием смеющегося личика Абби. Он увидел его двумя годами раньше на демонстрационной доске очередной встречи торговых представителей и без зазрения совести забрал себе. Теперь он показал ее Рори, который внимательно изучил фотографию и вернул ему.

— Не тревожься, Тэннер. Я позабочусь о твоей женщине.

— Если б она на самом деле была моей, она делилась бы со мной своими заботами, и тебе не пришлось бы прятаться в тени.

— То, что она этого не знает, не значит, что она не твоя, — глубокомысленно изрек Рори, тихо подошел к двери и исчез.

Последней мыслью Тэннера перед тем, как провалиться в сон, было то, что он забыл предупредить кузена об общительности Абби. Но особенно беспокоиться не стал: Рори знал, что объект наблюдения нельзя подпускать к себе слишком близко.

Манящие вкусные запахи ленча до того подогрели аппетит Тэннера, что ему потребовалось сделать над собой огромное усилие воли, чтобы не поспешить прямо в столовую, где, наверное, Абби уже наслаждалась едой. Но он счел за лучшее сначала сообщить Рори, что может сменить его. Тэннеру не хотелось, чтобы кузену стало плохо от невероятного количества выпитого кофе. Последние пять часов дали Тэннеру необходимый отдых. Теперь он был в форме, вполне готовый овладеть ситуацией. Однако за эти же пять часов Рори, вероятно, сошел с ума от скуки.

Спустившись по лестнице, Тэннер свернул в левую гостиную и пересек эту громадную комнату, лавируя между креслами, к окну, у которого сидел Рори. Выражение легкого замешательства на лице кузена заставило Тэннера помедлить с приветствием, что оказалось весьма кстати, потому что в это время раздался знакомый женский голос, буквально поколебав почву у него под ногами.

— А я-то думала, что такой опытный путешественник, как ты, умеет справляться с последствиями перелета гораздо быстрее.

Тэннер почувствовал смущение и, поглядев туда, откуда доносился голос, обнаружил Абигейл, которую высокая спинка кресла до этого момента скрывала от его глаз. Одетая в серебристо-голубые слаксы и просторный грубой вязки свитер такого же цвета, она выглядела спокойной, отдохнувшей и лукавой. Тэннер не знал, что и думать, глядя, как уютно она устроилась рядом с мужчиной, которого вообще не должна была заметить, а тем более узнать настолько, чтобы вместе пить кофе… А, судя по чашкам в их руках, они именно этим и занимались.

Абби покачала головой и театрально вздохнула.

— Правда-правда, Тэннер, если ты еще не проснулся и не можешь даже поздороваться, тебе лучше вернуться в постель и поспать до утра. У тебя такой вид, что тебе это необходимо.

Его это как-то не удивило.

— Доброе утро, — машинально произнес он, не зная, как вести себя дальше. Разумнее всего было бы притвориться, что он абсолютно не знаком с Рори.

— Может, чашечка кофе поможет тебе разговориться? — предположила Абби, прихлебывая из своей.

Когда она на мгновение повернулась к нему спиной, Тэннер одними губами произнес: «Как?», обращаясь к Рори. Тот почти незаметно дернул плечом, не меняя выражения лица. Не зная, что делать дальше, Тэннер ухватился за спасительный предлог, данный ему Абби, и направился к стоящему у стены столику красного дерева, где и налил себе кофе из огромного серебряного кофейника. Он неторопливо клал сахар и наливал сливки, хотя обычно пил черный кофе, а сам мог думать лишь о том, насколько все было бы проще, если б она разделила с ним свои проблемы.

То, что он застал Абби и Рори вместе, сильно нарушало его планы, в которых кузен должен был оставаться человеком-невидимкой. Но винить он мог только себя: значит, не сумел предостеречь Рори как следует. Теперь ему предстояло узнать, что именно ей известно, не проболтавшись самому… Если еще было о чем пробалтываться.

Надеяться он мог лишь на то, что Рори лучше умел ориентироваться в подобных ситуациях, чем он. Вернувшись к креслу Абби, Тэннер улыбнулся ей, надеясь, что Рори вмешается и скажет, пока не поздно, что здесь происходит.

— Надеюсь, Абби, ты хорошо выспалась?

Его выручила сама Абби, сама о том не подозревая.

— Прекрасно. Но это неважно. Ой, Тэннер, мы совсем забыли о мистере О'Нейлле. Он из Северной Ирландии и рассказывал мне о красоте тамошнего побережья. По-моему, он убедил меня, что я должна там побывать до отъезда из Ирландии. — Она спокойно продолжала разговор, и у Тэннера полегчало на душе, потому что ему стало абсолютно ясно: она понятия не имеет, что они с Рори знакомы.

Быстро сориентировавшись в обстановке, Рори поднялся и протянул ему руку. Лицо его сохраняло невозмутимое выражение, хотя глаза искрились весельем. Они обменялись вежливым приветствием. С момента их первой встречи Рори преобразился, и его внешний вид представлял нечто среднее между сельским сквайром и горожанином на отдыхе. Он был в твидовом пиджаке и пестром кашемировом шарфе. Тэннер отметил, что трубка, засунутая в нагрудный карман, была достоверным завершающим штрихом его костюма.

— Вы в Рамуллане по делу или на отдыхе? — поинтересовался он с вежливым любопытством.

Рори заулыбался.

— И то и другое. У меня есть двоюродный брат, с которым я не часто вижусь, и сюда я приехал, надеясь увидеться с ним. — Рори говорил с таким сильным ирландским акцентом, какого Тэннеру никогда не доводилось слышать. Он резко отличался от обычного певучего говорка его кузена. Пока Тэннер подыскивал подходящий ответ, в разговор вмешалась Абигейл.

— Если вы оба не сядете, у меня заболит шея, — потянув фамильярным жестом Тэннера за руку, она подтолкнула его к креслу, в котором раньше сидела, а сама пристроилась на уголке кофейного столика.

Рори снова опустился на свое место.

— Ваш, э-э, кузен живет поблизости? — поинтересовался Тэннер.

— В настоящее время да, — жизнерадо-стно ответил Рори и перевел взгляд на Абигейл. — Мисс Робертс рассказала мне о вашем вчерашнем посещении Грайнан-оф-Эйлич. Раз вы сами ирландец, вам должно быть известно, что эта крепость семь столетий принадлежала клану О'Нейллов.

— Боюсь, что мое знание истории Ирландии так же слабо, как и мой ирландский акцент, — признался Тэннер, внутренне прокляв постоянное стремление Рори победить в споре о том, выиграл или проиграл Тэннер, эмигрировав в Америку с отцом много лет тому назад.

— Это позор, — покачал головой Рори, сочувственно улыбаясь. — Может быть, если вы подольше останетесь здесь, то обретете и одно и другое? А теперь, с вашего разрешения я вас покину. Мне нужно позвонить по телефону.

— Вы не присоединитесь к нам за ленчем? — спросила Абби.

Тэннер поддержал ее, надеясь заставить Рори помучиться за его последний выпад. Возможно, проведя в напряжении часок-другой, Рори заречется в другой раз дразнить его.

— Да, мистер О'Нейлл. Мы с Абигейл с удовольствием еще послушаем ваши рассказы об Ирландии.

Но взять верх над Рори надолго никому не удавалось, и сейчас он ускользнул, пока Тэннер еще не кончил говорить. Тому осталось только, встав, проводить его взглядом, а затем посмотреть сверху вниз на Абби, которая тоже поднялась со столика.

— Ты сегодня гораздо жизнерадостней. Есть какая-то причина?

— Ничего такого, о чем мне хотелось говорить за ленчем. Скажем так, я, наконец, нашла способ убедить Йошимото, что запугать меня ему не удастся. К тому времени, как он поймет, что это хитрость, Сандра станет хозяйкой моего бутика.

В душу Тэннера закрался страх, и, не удержавшись, он схватил ее далеко не ласково за плечо и резко повернул к себе лицом:

— Что ты натворила, Абигейл?

От напряженности, прозвучавшей в его голосе, глаза ее расширились.

— Ничего такого, чего бы ты сам не сделал, Тэннер, если бы оказался на моем месте.

— Это не ответ.

— Это единственный ответ, который ты получишь. Я думала, ты понял вчера вечером, что я сумею сама, без твоей помощи позаботиться о себе, — короткая заминка перед словами о «помощи» ясно показывала, что она хотела назвать это «непрошенным вмешательством». О том же говорило непреклонное выражение ее лица и взгляд, в котором читался самый сильный гнев, с которым он сталкивался за все время их знакомства. Он видел ее раздраженной, раздосадованной, но никогда разгневанной. — Мои дела тебя совершенно не касаются, Тэннер. Постарайся хорошенько это запомнить.

— А ты постарайся запомнить, что не каждый играет по правилам, — настаивал он, изо всех сил стараясь не дать воли собственной ярости. — Некоторые люди ведут дела, не обращая на правила никакого внимания.

— До сих пор Йошимото только угрожал, — с такой же яростью возразила она, — что ничуть не хуже того, что устроил мне твой Сэмюэльс в Шотландии. Только благодаря счастливой случайности и хорошей собаке я вообще сейчас нахожусь здесь.

Тэннер смолк при упоминании о Сэмюэльсе. То, что сделал этот человек, явно было настолько серьезно, что ослепляло ее и делало нестрашными угрозы Йошимото. Что ж, раз он не мог выбить правду из Сэмюэльса, который был слишком далеко, Тэннеру оставалось узнать ее от самой Абби.

Он смягчит свою хватку, но все равно выведает у нее всю правду до конца.

— Мы не можем разговаривать об этом здесь. Поднимемся наверх, и ты расскажешь мне все о Сэмюэльсе.

— Хочешь сказать, что там, не опасаясь свидетелей, ты сможешь на меня орать?

— Вот именно, — процедил он, стискивая зубы. — Мы уже выяснили, что там можем делать это, сколько душе угодно.

— После ленча…

— Сейчас! — не слушая никаких доводов, Тэннер повернул ее к лестнице и подтолкнул вперед. Когда Абби попыталась вырваться, он обвил рукой ее талию и заглушил протесты крепким поцелуем. Почувствовав, как она вздрогнула при этом, он понял, что ее потрясла его дерзость. Именно она, а не физический отклик на поцелуй, лишила ее сил сопротивляться.

Поцелуй занял всего секунду, а длился, казалось, целую жизнь. Губы ее были такими же нежными и сладкими, как ему помнилось, и он не смог удержаться, чтобы не сорвать еще один быстрый поцелуй, пока Абби не успела ничего возразить. Когда Тэннер поднял голову и посмотрел в обращенное к нему лицо, на нем застыло столь ошеломленное выражение, что он чуть не рассмеялся. Гнев, кипевший в нем, улегся, умиротворенный ее растерянностью, заставив удивиться про себя, как же получилось, что она имеет над ним такую власть, которая почему-то не вызывает в нем раздражения.

— Что тебя смутило, Абби? Поцелуй или то, что его вызвало?

— И то, и другое, — пробормотала она и застенчиво отвела глаза. — А ты не испытываешь неловкости, проделывая подобное в общественном месте?

— Мне это показалось самым простым способом выиграть спор, который ты завела, — теперь он не стал сдерживать смеха при виде ее попытки изобразить на лице возмущение и, ласково притянув к себе, увлек Абби вверх по лестнице. — А что касается людей, окружающих нас, обычно зрители приветствуют проявления нежности у парочек. Я веду себя вполне пристойно. Вот вчера в вестибюле двое влюбленных позволяли себе гораздо больше, и никто не обращал на них внимания.

— Значит, в этом ничего особенного не было? — в голосе Абби прозвучало некоторое разочарование, и, медленно поднимаясь по ступеням, он крепко прижал ее к себе.

— Абби, это был первый поцелуй за три года, поэтому для меня он значит очень много, — признался Тэннер. Они подошли к ее двери, и Тэннер, не выпуская ее из рук, отпер замок.

В комнате он прижал ее к захлопнувшейся двери и, удерживая в этом положении своим жарким телом, уперся ладонями о стену с обеих сторон от ее головы.

— А вот теперь я поцелую тебя по-настоящему, как не мог целовать внизу.

Когда Тэннер дотронулся губами до нежного местечка у нее за ухом, Абби не смогла удержаться от тихого стона. Так много времени прошло с момента, когда она чувствовала что-либо подобное. Три долгих года прошло с той минуты, как тело ее трепетало, отзываясь на ласки Тэннера. Теперь, когда его сильное горячее тело навалилось на нее, в ней нарастало возбуждение, которого она никогда прежде не испытывала.

Руки Абби сами по себе поднялись и стали гладить его широкие плечи, обтянутые тонким пушистым свитером. Под мягкой шерстью свитера ее пальцы ощущали тугие мощные мышцы, напряженные, словно Тэннер поднимал гири… хотя он лишь слегка приподнял в ладонях ее лицо.

— Я думала, ты привел меня сюда, чтобы отругать как следует, — пробормотала она, впиваясь ногтями ему в плечи, в то время как его язык обводил краешек ее ушной раковины.

— Я еще дойду до этого. — Его губы скользнули по ее щеке к переносице, затем перешли на другую щеку. — Сейчас же единственное, что я хочу слышать, это твои стоны, когда я делаю с тобой то, что тебе нравится.

— Займешься со мной любовью?

— Нет, Абби. Просто поцелую. Я слишком ослабел от голода, чтобы сделать что-либо еще. — Он провел ртом по ее губам, не останавливаясь ни на мгновение, и улыбнулся, когда она попыталась поймать его рот своим. — Кроме того, я не знал, что ты уже приняла решение.

— Еще не приняла. — Розовый кончик ее язычка быстро высунулся между губами, Абби поднялась на цыпочки, чтобы в свою очередь подразнить его рот. В промежутках между беглыми жгучими поцелуями она проговорила: — Я как раз подумала, что если б ты привык держать свой рот на замке, нам сейчас не пришлось бы ничего решать.

— Тебе совсем не понравится, если я буду держать рот закрытым. — Чтобы подчеркнуть свой довод, Тэннер накрыл ее губы своими и стал медленно томительно ласкать ее рот. Его язык скользнул по ее языку, отдернулся и снова скользнул вперед. Одна его рука погрузилась в мягкие локоны на затылке, запрокидывая голову, чтобы открыть ему лицо, другая рука, обвив Абби за талию, приподняла ее тело, крепко прижала к нему.

Абби даже не заметила, что ноги уже не касаются пола, ей было все равно, что она еле может дышать в его объятиях. Значение приобрело другое: теплый шелк его густых длинных волос, скользящих между ее пальцами, жар между ногами, усиливающийся с каждым проникновением его языка в ее рот. Даже ткань одежды, разделявшая их, не мешала ей ощутить твердость его возбужденной плоти.

Его ладонь подхватила ее под ягодицы, и она ответным движением закинула ногу ему на бедро. Тэннер покачивался вместе с ней, упираясь плечом в стену для равновесия, а губы его не прекращали терпкую любовную игру.

Проснувшийся здравый смысл подействовал на Тэннера, как холодный душ. Его непрошеное вмешательство он ощутил, когда осознал, что, крепко прижав к себе Абби и двигаясь вместе с нею в едином ритме, надеется облегчить давящую в чреслах тяжесть. И снова трезвая мысль всплыла на поверхность, когда мгновением позже пальцы Абигейл стали настойчиво тянуть верхнюю пуговицу его рубашки.

Со стоном сожаления он мягко разжал руки, дав ее телу соскользнуть вниз, так что ее бедра снова очутились гораздо ниже, чем его собственные, и рот оказался так же далеко от его губ. Большим пальцем Тэннер нежно провел по ее скулам, и ресницы Абби затрепетали, поднимаясь. Серые глаза затуманились, сверкающие огни в них угасли, губы вспухли и влажно алели после их бурных поцелуев.

Ее вид говорил, что она готова к любви, и Тэннер чувствовал, что ему легче прошагать по раскаленным углям, чем остановиться.

Но миг страстного ослепления уже прошел, уступив место голосу рассудка. Тэннер уронил голову, опершись лбом в ее лоб, и сказал:

— Нам, видимо, следует перейти к следующей части программы по выяснению отношений прежде, чем я забуду, что обещал предоставить принятие окончательного решения тебе.

— Что, если я скажу тебе, что решила заняться с тобой любовью?

Удар в солнечное сплетение был бы сейчас милосерднее, чем этот трепетный отклик. Перенести боль было бы легче, чем предложение небесного блаженства. Однако Тэннер выдержал испытание, хотя у него промелькнула мысль о том, что она еще не поняла, какие ставки в этой игре.

Тэннер боролся не за удовлетворение минутной страсти, а за то, чтобы соединиться с нею навсегда. Если ему повезет, если он сумеет добиться, то разделит с ней свою жизнь, а не просто жар своего тела. Пока достаточно и того, что начало их сближению положено, теперь надо было разобраться насчет Сэмюэльса. Очередь Йошимото подойдет позже.

Сделав глубокий вдох, Тэннер отступил на шаг.

— Ты повторишь мне это снова, когда взвесишь все последствия своих поступков и поймешь, что готова с ними жить дальше.

— Какие последствия?

— Нашей близости. — Потребовалось сделать над собой большое усилие, но он сумел отойти от нее и пройти через всю комнату к окну. Глядя невидящими глазами на затопленные туманом сады, он произнес: — Ты вызвала меня в Ирландию, чтобы завершить начатое нами в Аспене. Я приехал, потому что надеялся на возможность получить то, что упустил три года назад.

— Я все равно не понимаю, что ты имеешь в виду под последствиями. Мне все кажется ясным и понятным. — Ее голос прозвучал совсем близко, но он, не глядя, чувствовал, что она на таком расстоянии, что до нее не доберешься. Да, осторожности она, кажется, научилась. Ему захотелось, чтобы не он, а она жаждала коснуться его.

— Пока я не увидел тебя в Грайнан-оф-Эйлич, я не знал, что готов рискнуть для тебя всем. — Тэннер обернулся и увидел, что она стоит около кровати, бледная, вцепившись тонкими пальцами в свитер у себя на бедрах. — Если ты разрешишь мне снова приблизиться, боюсь, что избавиться от меня потом, когда ты решишь идти своей дорогой, будет очень непросто. Абби, я никогда не оставлю тебя по собственной воле. Я буду бороться за то, чтобы ты не покинула меня.

Тяжелый вздох, вырвавшийся из ее груди, был единственным ее откликом на эти слова. Тэннер заставил себя не проронить больше ни слова, молчать, пока она осознавала, что это означает. Он знал, что сказал достаточно. Добавлять еще какие-то слова было излишним. С бьющимся сердцем он ждал, с тоской думая о том, почему не хватило у него здравого смысла взять то, что она предлагала, не усложняя и так запутанные их отношения.

То, что он хотел бы не расставаться с нею никогда, не должно было влиять на это… Но почему-то влияло.

Когда Абби заговорила, голос ее был на удивление ровным:

— Ты прав насчет последствий, Тэннер. Создается впечатление, что мне действительно надо еще подумать.

Усилием воли он скрыл свое разочарование.

— Давай, Абби, пойдем погуляем. Разговор в спальне был глупой затеей.

— А как насчет ленча?

— Мы поедим где-нибудь в городе, — направившись к двери, соединяющей их комнаты, которую он ранее открыл со своей стороны, Тэннер отодвинул задвижку. — Одевайся, Абби.

Сказав это, он прошел в свой номер. Когда Тэннер вернулся, она натягивала свою непромокаемую синюю куртку, в которой казалась еще более хрупкой и миниатюрной.

Подбородок Абигейл был упрямо вздернут.

— Я не собираюсь говорить о делах, сколько бы ты на меня ни орал.

— Ты мне расскажешь о Сэмюэльсе, или я дам тебе хороший повод поорать самой, — пообещал он и взял ее за руку, чтобы вывести из номера. — А что касается второго деятеля, ты, Абби, играешь с огнем. Йошимото без борьбы никуда не денется.

— Ты-то откуда знаешь?

Тэннер остановился на лестничной площадке и внимательно взглянул ей прямо в глаза.

— Точно так же, как знаю, что наши отношения для меня очень серьезны, — признался он. — Инстинктивно.