В контексте Семейных расстановок терапевт, имеющий собственные неисследованные или болезненные области, ограничен своей личной совестью, которая привязывает его к своей семье. И ему трудно признавать или даже просто видеть определенные ситуации или определенных людей. Если, к примеру, отец женщины, ведущей расстановки, бил жену, то есть ее мать, то ей может быть сложно открыться и принять всем сердцем жестокого мужа клиентки, потому что тогда она будет чувствовать предательство по отношению к собственной матери.

Вот вам еще более экстремальный пример: представьте себе женщину-терапевта, которая когда-то подверглась изнасилованию. К ней приходит клиентка с такой же проблемой. С одной стороны, она сможет понять клиентку как никто другой, но с другой — ей может быть нелегко помочь клиентке принять насильника, если она сама не смогла этого сделать.

В первом примере терапевт, чью мать бил муж, возможно, до сих пор носит в себе гнев своей матери на мужчин. И тогда возникает вопрос: сможет ли она помочь женщине, которая злится на мужчин, принять их всем сердцем? В ситуации, подобной этой, терапевт может просто не увидеть исключенного из системы мужа клиентки, и никто этого не заметит. Очевидно, что идентификация с клиентом может помешать разрешению проблемы, поэтому очень важно различать эмпатию по отношению к клиенту и отождествление с его проблемами.

Идентификация происходит тогда, когда между терапевтом и клиентом исчезает различие. Боль клиента — собственная боль терапевта Беспокойство клиента — это же и беспокойство терапевта. Терапевт не осознает, что идентифицируется с клиентом Это происходит, если терапевта захлестывают чувства или эмоции во время расстановки или после нее.

Эмпатия же является осознанным чувством, сродни симпатии, только у того, кто ее испытывает, нет потребности переделывать или изменять клиента Эмпатия — это некое параллельное чувство, когда ум, сердце и даже тело могут откликаться на боль клиента, однако в то же самое время терапевт понимает, что эта боль не его. Он может ощущать ее, чувствовать, глубоко понимать, но при этом она не захватывает его, как своя собственная.

Идентификация похожа на вторую кожу. Эмпатия похожа на шляпу, которую терапевт может надеть, а может и снять.

Поэтому в примере, когда отец женщины-терапевта бил ее мать, терапевту необходимо уметь отстраняться от того, что происходило с его собственной матерью, от осуждения мркчин, от предпочтений и жизненного сценария матери. Другими словами, терапевту придется пережить чувство вины по отношению к матери. Если она сможет это сделать, у нее появятся силы эффективно помогать клиенткам с похожими проблемами, поскольку она сможет оставаться нейтральной и не занимать ничью сторону.

Важно, чтобы ведущий прошел глубокую терапию, проработал трудности своей семейной системы и вышел за пределы личной совести. Трудно представить, что ведущая Семейных расстановок сможет помочь клиентке, которую бьет муж, если сама она все еще злится на бывшего мужа за то, что тот жестоко с ней обращался. Разумеется, терапевт должен глубоко и серьезно работать с личными трудностями, и все же я часто сталкиваюсь с ведущими, которые до сих пор яростно отвергают одного или обоих родителей.