Иван – Грозный, Пётр – Великий, а Ярослав – Мудрый. Трудно себе представить, что могло быть иначе. Между тем своё прозвище великий князь киевский Ярослав Владимирович получил через пять веков после смерти: так назвали его московские летописцы XVI столетия, а позже с ними согласился известный историк Николай Карамзин. Но почему из десятков древнерусских князей именно Ярослав удостоился столь почётного прозвища? Какие основания были у потомков именно его признать Мудрым?

Князь Ярослав Мудрый. Реконструкция В. М. Герасимова. 1939 г.

Чтобы составить мнение о первых князьях, и Карамзин, и московские летописцы XVI в. обращались к «Повести временных лет». Заглянем и мы в древнейшую русскую летопись. И вот тут нас ждёт неожиданность. Привычный своей мудростью Ярослав оказывается или вовсе без прозвища или с прозвищем далеко не лестным. Обычно «Повесть временных лет» называет нашего героя просто Ярославом, а однажды сообщает о противниках князя, называвших его «Хромцом», то есть хромым. Стоит, однако, почитать список княжеских дел, как всё, казалось бы, встаёт на свои места. Летописец стремится убедить читателя в высоком уме, благочестии и политической искусности Ярослава. Прежде всего, князю пришлось одолеть в борьбе за киевский престол коварного брата – Святополка Окаянного. И как же иначе можно назвать человека, по воле которого были убиты ни в чём не повинные братья Борис и Глеб, будущие первые русские святые? Сам же Ярослав, как гласит летопись, читал ночью и днём, «засеял книжными словами сердца верующих людей», основал библиотеку в Софийском соборе. Работали при ней переписчики и переводчики – целая академия по меркам XI столетия! Не забывал Ярослав и о просвещении простого народа: платил жалованье монахам за распространение знаний. Кроме того, князь прославился основанием великих соборов, и в их числе знаменитой Софии Киевской.Получив из летописи все эти сведения, позднейшие составители русской истории просто не могли не заключить, что Ярослав – Мудрый. Но с XVI в. много воды утекло. В распоряжении современных историков оказались и другие сведения о Ярославе. Появилась возможность проверить рассказ древнейшего летописца.При сравнении выяснилось, что «мудрость» Ярослава вовсе не так однозначна, как могло показаться читателям «Повести». Например, из рассказа скандинавского воина, «Эймундовой саги», следует, что убийц к Борису подослал не кто иной, как Ярослав. Он же, по всей вероятности, «позаботился», чтобы «Окаянным» (братоубийцей) предстал в летописи ни в чём не повинный Святополк. Что касается строительной деятельности Ярослава, и здесь не обошлось без «приписок». «Повесть временных лет» утверждает: Софийский собор в Киеве основан в 1037 г. Ярославом. А вот недавние изыскания археологов показали – строить Софию начали на 12 лет раньше, в 1015 г. Основателем величайшего древнерусского собора оказался не Ярослав, а его отец Владимир, креститель Руси.

Господь Вседержитель. Центральный купол Софийского собора в Киеве. XI в.

Богоматерь Оранта. Нерушимая стена. Мозаика в центральной абсиде Софийского собора в Киеве. XI в.

Итак, идеализировать Ярослава не стоит. Но не признавать за ним талантов тоже нельзя. Дипломатические успехи, обширное строительство, начала законодательства – всё это достижения Ярослава Владимировича. Да, он хотел казаться лучше, чем был. Ярослав и его сыновья позаботились о том, чтобы в летопись попал «подправленный» вариант политической биографии князя. И вот тут мы сталкиваемся с некоторой неувязкой. Тот же летописец, который «обелил» Ярослава в истории с братьями и «приписал» ему Киевскую Софию, не преминул рассказать о кличке, полученной Ярославом от врагов. Они называли князя Хромцом. Прозвище имело под собой все основания: Ярослав действительно хромал. Исследование останков князя, захороненных в Софийском соборе, зафиксировало врождённый вывих тазобедренного сустава в сочетании с ранением правой ноги. Но что стоило летописцу «забыть» о хромоте Ярослава, раз он промолчал о более существенных недостатках?

Ярослав Мудрый за сочинением «Русской Правды». Современный рисунок.

В том-то и дело, что современники не только не хотели молчать о хромоте Ярослава, они выставляли её напоказ. О хромоте сообщали иностранные хроники, о ней говорилось в Новгородской летописи: «Был же хромоног, но умом совершен, и храбр на рати, и христианские книги сам читал». Получается, что, превознося князя за ум и храбрость, летописец начинает не с этих достойных похвалы качеств, а с княжеской хромоты. Конечно, хромал на Древней Руси не каждый князь, это была отличительная черта Ярослава. И всё же почему летописец, явно настроенный Яро слава хвалить, начинает с хромоты? Попробуем подойти к вопросу иначе. Ведь тысячу лет назад люди могли думать не совсем так, как мы. А что, если хромота в глазах летописца не такой уж недостаток? Не случалось ли современникам Ярослава хвалить и других за какие-нибудь физические недостатки? Оказывается – случалось. В соседней Скандинавии.Когда Русью правил Ярослав, в Исландии и Норвегии расцвела поэзия скальдов. Скальды сочиняли стихи о богах и героях, о битвах и мести, о подвигах и славе. Считалось, что языком скальда движет Один, бог поэзии и вдохновения. Слово скальда в глазах современников обладало магической силой. Скальду верили, как пророку, и боялись, как колдуна. Хвалебная песнь, сложенная скальдом, могла вознести правителя на невиданную высоту. Но горе конунгу (королю), которого скальд задумает высмеять.Но не только о знатных людях, конунгах и ярлах, пели скальды. Кое-что сообщали они и о себе, и не самое приятное. Скальды изображали себя внешне безобразными, грубыми людьми. Чем вдохновеннее стихи, тем уродливей автор. Чем ужасней облик поэта, тем прекрасней его поэзия. Скальда нужно было слышать, а не видеть. Красавцев на свете немало, но что их слова? Уродство скальда – вот признак особого дара и особого знания.

Великий князь Ярослав Владимирович Миниатюра из «Титулярника». 1672 г.

В физических недостатках древние скандинавы видели признак близости к высшим силам. И правителям тоже захотелось стать некрасивыми! Норвежские и шведские короли получали прозвища, довольно странные, с нашей точки зрения, – Свинья, Синезубый, Толстый. Последний, по имени Олаф, был современником Ярослава. Оба они оказались соперниками в борьбе за руку и сердце шведской принцессы Ингигерд. Ну и выбор был у принцессы! Между Толстым и Хромцом. Принцесса пошла замуж за Ярослава и стала великой княгиней киевской. Но, может быть, не так уж она и страдала? В своём XI в. принцесса знала: оба её жениха – люди необыкновенные, отмеченные божественной печатью. Некрасив – значит, умён. Неслучайно, в дальнейшем с Олафом и Ярославом произошла сходная перемена. Норвежского конунга Олафа Толстого потомки назвали Олафом Святым, а русский князь Ярослав Хромец стал Ярославом Мудрым. Если соседи-скандинавы считали физический недостаток признаком особой силы и ума, на Руси в ту эпоху вполне могло сложиться похожее мнение. Тогда понятно, почему о хромоте Ярослава говорили прежде, чем перечислить славные княжеские дела. Хром – значит, мудр. Если так, прозвище «Мудрый», которым наградили Ярослава потомки, – отголосок прозвища «Хромец», которым нарекли его современники.Ярослав бывал разным. Но казаться хотел мудрым. Таким и остался в истории.