361

7 мая 2017 года

Воскресенье

Когда Игорь впервые за день соизволил оторваться от технического задания, почти набросал приблизительный план и вспомнил, что людям принято иногда есть, было уже шесть. Пока второе осознание, что его никто кормить не будет, наконец-то соизволило пробиться сквозь все аспекты технического задания, стукнуло восемь, и Игорь, поставив последнюю точку в предварительной концепции, в без двадцати десять, уже в темноте, вышел на улицу.

Район у них был спокойный, магазины работали если не круглосуточно, то до полуночи, и он с удивлением заметил, что прогулки по вечерам, да и прогулки как таковые вообще могут быть неплохим вариантом для времяпровождения, когда выпадает свободная минутка. Если б он хотя бы иногда эту свободную минутку имел, было б вообще замечательно.

В магазине в такое время не было даже очереди; Игорь, впрочем, толком и не заметил, что бросал в корзину, а на кассе, не услышав цену, бездумно сунул карточку в руки улыбавшейся ему девчонки, ввёл пин-код, с трудом изъятый из глубин воспоминаний о переменных с банковского приложения, сложил еду в пакет, забрал, благо, карту — в отличие от предыдущего раза, этот поход в продуктовый магазин закончился без серьёзных денежных потерь, — и вышел на улицу, благодарно вдыхая прохладный ночной воздух.

Город светился, как и всегда по ночам. Он давно уже не замечал этого, но сейчас, застывая на переходе в ожидании зелёного цвета, с удивлением косился на свет из окон соседнего общежития, на людей, всё ещё наполняющих улицы, даже столь поздним вечером — для него поздним, наверное, — на сияющие маленькими солнцами фонари на нескладных фонарных столбах, старых и новых. Где-то вдалеке, за домами, прятались угрожающие свечи тополей, готовившиеся вовлечь в пучину аллергии добрую треть города, утихал детский садик прямо под домом, и спокойная, но в тот же момент кипучая человеческая жизнь захлестнула с неожиданной ясностью, давно забытой за работой…. И за Верой.

Домой идти не хотелось. Игоря не смущало одиночество, да и тишина тоже не вызывала дискомфорта, скорее уж странное желание насладиться свежестью природы никак не отпускало. Лавочка у подъезда, привычно оккупированная пенсионерами, нынче пустовала, и он сел на самый край, поставил пакет с едой рядом и скосил взгляд, будто бы ожидал, что сейчас кто-то займёт вторую половину.

В доме практически во всех окнах горел свет. Его собственная квартира смотрела пустыми чёрными глазницами погашенных люстр и, казалось, укоряла за нехозяйственность. Отсюда он не видел, но знал, что стоит отойти на несколько метров, и можно будет через старое балконное окно увидеть какие-то старые вещи, стопки бумаг, снесённые Верой туда ненужности…

Пакет зашелестел; Игорь оглянулся и столкнулся взглядом с большим чёрным котом, худым и откровенно голодным, вероятно, блохастым и имеющим определённые планы на любую еду, что только оказывалась в пределах его доступности.

Игорь и сам заглянул в собственные покупки, с удивлением увидев там какую-то сырную и мясную нарезку, батон — цельный и на вид довольно невкусный, — и сдёрнутую с полки последнюю шоколадку, ещё и белую, хотя он был довольно равнодушен к сладкому.

— Мяу? — ласково полюбопытствовал кот, перепрыгивая ему на колени, и Игорь почему-то не нашёл в себе желания его столкнуть.

Вместо того он потянулся к нарезке, вскрыл её — дата свидетельствовала о свежести, а в темноте Игорь вряд ли мог по визуальным ощущениям определить что-нибудь другое, кроме тёмных цифр на светлом фоне в лучах чужих люстр и старых, ещё не энергосберегающих лампочек.

Он безропотно отдал половину еды коту, решившему и есть на коленях у добродушного человека, а вторую съел сам, практически не чувствуя вкуса. Это однозначно было лучше того, что готовила Вера, но она — не показатель, Игорь помнил.

А потом осознал, что вспомнил о Вере сегодня впервые за весь день. Даже когда дома было пусто, ему в голову не приходило позвать её по привычке. Да и будь Вера на месте, что бы она сказала? Помогла бы чем-то, подсказала, оказала бы моральную поддержку?

— Скажи мне, и зачем я тяну со всем этим? — вздохнул Игорь, не пытаясь даже подавить откровенную раздражённость в голосе. — Который месяц мучаюсь ради какого-то…

Он не закончил, но кот только согласно мяукнул и спрыгнул на землю. Игорь потянулся уже за сырной нарезкой; батон, подозревал он, перекочует к голубям по утру, вряд ли кот будет это есть, а поделиться пищей — святое дело.

— Я из-за неё даже твоего собрата завести не могу, — почти пожаловался он.

Кот смотрел умными зелёными глазами.

— Сам заведи, говоришь? — Игорь скривился, и, хотя говорить с котом было подозрительно, продолжил: — А кормить его кто будет? Я сам рассеянный и могу на сутки влезть в работу, а с котами так нельзя. Почему, по-твоему, я всё ещё с Верой?.. Был.

Последнее слово пришло на ум как-то само по себе. С нею даже не было комфортно, и Игорь с облегчением отметил, что по её отъезду даже толком и не изменилась внешняя обстановка, разве что крика в доме стало меньше, а он не испытывал желание накричать на кого-нибудь, попавшегося под руку.

Нагло зазвонивший телефон сейчас тоже не вызвал ощущения прерванной идиллии. Дожёвывая сыр, Игорь взял трубку — звонила Ира, как всегда, не контролирующая понятие выходных и будних дней.

— Регина завтра будет? — без приветствия выпалила она. — Дозвониться не могу!

— Не будет, наверное, — Игорь почесал кота за ухом. — Я за неё. А что надо?

— Посмотреть на справившихся. Завтра как раз последний срок принятия задания, отправлю к тебе?

— Это Серёжины жертвы? — Игорь вспомнил собственное тестовое задание и улыбнулся. — Да, скажи, пусть завтра приходят.

— Да мне пока только один человек отзвонился, — Ира вздохнула. — Менять нам задания надо, а то будем без программистов… Я тебе скину описательную часть, кто придёт, смс-кой?

Игорь даже кивнуть не успел — она отключилась, а спустя минуту экран мигнул с совершенно ничего не говорившим ему "Саша Икленко".

Он спрятал смартфон в карман джинсов, посмотрел на кота и благодушно отдал ему остатки сыра.