7 июля 2017 года

Пятница

Игорь искренне попытался сосредоточиться на работе, но удавалось плохо. Раз десять звонил мобильный; трижды это была мать с очередной абсурдной просьбой, раза четыре — по работе, ещё два — Яне что-то срочно понадобилось от него узнать. Последний звонок сочетался с каркающим и откровенно угрожающим тоном, а ещё заметной, едва ощутимо картавой "р" в слове "Александра", которую Игорь отметил и при прошлом опыте общения. Откуда его номер появился у вездесущего и находящегося в списке ровно из одного подозреваемого в поджоге Владимира Владимировича, он понятия не имел, но послал его далеко и довольно живописно, воспользовавшись дедушкиной профессиональной лексикой. Тот, даром, что генерал, в обычной жизни и при жене был сверхкультурным человеком, но, в силу работы со специфическим коллективом, выучил по шутливому, подаренному коллегами словарю и необходимую при приказах норму нецензурных выражений. Словарь перекочевал в наследство внуку, тайно, так, чтобы Ева Алексеевна не знала, и Игорь без зазрения совести воспользовался им в этом разговоре.

Лёшка, бродивший в это время по их курилке, аж присвистнул и уставился на коллегу так, словно увидел его впервые.

— Ого! — протянул он. — Что это было? — Алексей упёрся плечом в высокий шкаф, в котором хранилась всякая мелочёвка, и внимательно осмотрел Игоря с головы до ног на предмет подмены где-нибудь среди ночи.

— Это? Надеюсь, будущий родственник, — пожал плечами Ольшанский. — Сашин отец, чтоб его черти побрали.

— И чего он звонил?

Игорь хмыкнул. Звонил Владимир Владимирович — надо же, ещё и имя какое… звучное! — по весьма понятному поводу. Понимая, что смелость Александры обусловлена ещё и наличием поддержки со стороны, её отец верил в возможность освобождения от всех обвинений. Разумеется, страховая фирма уже потеряла всякий интерес к его личности и вряд ли выплатила бы столь желанную сумму, да и десять процентов от неё тоже, и кредит неумолимо надвигался на Икленко-старшего, но хотя бы расположение дочери и её зарплаты следовало вернуть. Да и квартиру можно было продать. Существование Игоря в этом здорово мешало; Саша была не в прямом доступе, до сих пор не забрала заявление, не пошла на мировую, да и вообще, вела себя крайне отвратительно, ну, с отеческой точки зрения.

— Обещал, что закопает под ближайшим дубом, — пожал плечами Игорь.

— А ты так ласково полюбопытствовал, какой дуб будет ближайшим? — уточнил Алексей. — И в каком направлении его можно искать? Слушай, мне понравилось! Когда Регина опять отзовёт нас из отпуска… — он опасливо оглянулся и стал говорить немного тише. — Крутые у вас отношения. Кстати, Саша в курсе насчёт планов по поводу новообретённых родственников?

— Пока что Саша считает, что найдёт себе подходящую съёмную квартиру и сбежит от меня подальше, — вздохнул Игорь. — А я даже не знаю, как помешать ей в этом пагубном деле, но при этом не обидеть.

— Дела, — Лёшка вздохнул. — Ты не можешь уговорить девушку остаться? Как зелёный юнец себя ведёшь, право слово! Ну, как-то же ты жил с Верой?

— Вера, — ядовито ответил Ольшанский, — предложила съехаться сама, а я, дебил, не успел отказаться! Саша — девушка порядочная.

— Ну… — во взгляде Алексея чувствовался искренний намёк, но он, заметив, как скривился Игорь, решил не рассказывать свой способ изменения девичьего мнения. — Понял. Молчу. Ну… Потяни время?

Ольшанский промолчал. Время-то он тянул, но только от этого не становилось легче, а Саша не оказывалась ближе. Напротив, она мечтала о скорой встрече с риелтором и о гордом одиночестве в какой-нибудь маленькой комнатушке с пенсионером или пенсионеркой через стену. Игорь подозревал, что уговорить её передумать будет не так уж и просто. Чтобы жить вместе, нужно иметь хоть какой-то повод. Конфетно-букетный период у них и так проходил странно, в большинстве случаев за клавиатурой, без толковых свиданий, если забыть о Карпатах, но, благо, хотя бы не на расстоянии порядочных двух или трёх метров. А одна квартира — это уже почти одна семья.

Саша боялась. Игорь это чувствовал. Её отец, между прочим, тоже, потому что звонил он крайне назойливо, правда, раньше только ей самой, и отнюдь не собирался прекращать свою диверсионную деятельность. Девушка сопротивлялась с максимально возможным отчаяньем, но было видно, что и она потихоньку начинает сдаваться.

Игорю это не нравилось.

Вот и сейчас, во время обеденного перерыва, она сидела за своим рабочим столом и рыскала по сайтам в поисках будущего жилья. Ничего хорошего ей, как назло, не попадалось, к тому же, и её мобильный не унимался; вот и сейчас что-то крайне назойливо задренчало, она подняла трубку и долго-долго слушала что-то, а потом молча ткнула пальцем по алой полосе на смартфоне и почти отбросила его в сторону.

— Отец? — участливо поинтересовался он. Саша тяжело вздохнула; ей совершенно не хотелось с ним разговаривать. — Не переживай только.

— Я стараюсь, — ответила Александра. — Но у меня очень плохо это получается. Я постоянно об этом думаю.

— Ещё скажи, что неловко себя чувствуешь.

— Есть немного.

Игорь вздохнул. Саша в чём-то была воистину неисправимой.

— Хочешь, куда-нибудь сходим после работы? — предложил он, заведомо зная ответ. — Может быть, ты немного отвлечёшься.

— Хорошо, — согласилась внезапно Александра. — Но…

— Но?

— Может быть, завтра? — она неуверенно пожала плечами. — Я, может быть, хоть надену платье?

— Разумеется, — почти с облегчением выдохнул Игорь. — Давай завтра. Тем более, выходной день.

Саша кивнула и закрыла поисковик; пора было опять приниматься за работу. Она оставалась, впрочем, напряжённой, и Игорь предполагал, что девушка услышала от отца отнюдь не лестные заявления. Владимир Владимирович, сражаясь за собственное благополучие, умел быть крайне настойчивым, и, хотя Александра делала вид, что ей всё равно, это, само собой, её мучило. Ей хотелось бы сбежать куда-то от собственного отца, может быть, изолироваться от него, а не оставаться жертвой постоянных терзаний со стороны родителя.

…До конца рабочего дня она сидела, как на иголках. Родитель позвонил ей раза три; Регина, взбунтовавшись от постоянных звуков снаружи — кто-то в соседней комнате вздумал громко смеяться, — потребовала отработать лишних два часа, Игорь, разозлившись после того, как мама набрала его в пятый раз, потребовал сдать ему до вечера всё то, что должны были сделать по спринту, потому что они в последнее время слишком расслабились, и рабочий день закончился ещё позже, чем следовало.

В десять часов вечера было уже темно. Двор Игоря не страдал подворотнями или разбитыми фонарями; поскольку дом находился в весьма благополучном районе с довольно благополучными жильцами, хорошей парковкой и красивым подъездом, на который смотрело аж целых два ночных светила — луна и яркая лампа на фонарном столбе, две подозрительные фигуры у двери выглядели весьма заметными.

Они были не слишком высокими — сантиметров на десять, если не больше, ниже Игоря, — одетыми в довольно не новую одежду спортивного типа и крайне довольными планируемой работой. При виде Александры на их лицах, по некоторым критериям напоминающим бандитские рожи, но по другим — физиономии существ достаточно трусливых и неуверенных в себе, — расплылись улыбки. При виде Игоря мужчины немного сникли, и когда они приблизились, те как-то без особенной уверенности сошлись ровно у подъездной двери и принялись топтаться на месте и потирать руки.

— Мы поговорить! — вскинулся первый, подозрительно сжимая руку в кулак. Игорь едва сдержал раздражённый вздох, Саша, вопреки девичьему инстинкту, вместо того, чтобы спрятаться или вопить о помощи, сделала шаг вперёд и была вовремя поймана за руку.

Игорь никогда не посещал занятия по боевым искусствам или боксу. Весь его небогатый опыт драк заключался в двух или трёх в далёком детстве, что стандартно для любого мальчишки. Дед, правда, показывал когда-то какие-то приёмы, но они, поддаваясь влиянию времени, остались в памяти весьма смутными тенями и не спешили по первому же зову выплывать наружу. Тем не менее, пугаться таких двух особей было совсем уж смешно, и он не собирался этого делать.

— Мы вас внимательно слушаем, молодые люди, — невольно копируя бабушкин преподавательский тон, протянул Игорь. — Надеюсь, наша невольная задержка не слишком вас задержала, и вы ждёте нас не так уж и долго? Впрочем, что ж это я! Стемнело недавно, а фактор фонаря остался неучтённым?

Говоривший икнул. Ответ ему не понравился. Программисты, смотревшие на хулиганьё сверху вниз, были программистами неправильными. Яркое воображение двух околоподъездных субъектов рисовало образ полутораметрового — ошиблись ненамного, на какие-то сорок с лишним сантиметров, — хлюпика в очках. Такие действительно водились, в количестве аж один на офис. Ну, и Регинин муж по некоторым параметрам тоже подходил под описание.

— Мы это… — второй тоже сделал угрожающий шаг вперёд. — Мы того… — он сложил пальцы в кулак, причём неправильно, и сделал выпад. Игорю удар пришёлся куда-то в плечо. Был он слабоватым, по крайней мене, для того, чтобы сбить взрослого мужчину с ног, и нанятый заботливым родителем страж подъездной двери ещё и больно ушиб себе палец.

— Вы просто потеряли половину своей компании, я понял, — кивнул Игорь.

— Сигаретка есть? — принял совершенно беспомощную попытку выкрутиться первый. Тон его был грозен, взгляд пылал, как вышеупомянутая сигаретка в ночи, а пальцы тянулись куда-то в карман. Возможно, там был нож, возможно, какая-то ещё преступная вещь.

Дедовы приёмы не шли в голову. Но Игорь совершенно некстати вспомнил бабушку. Она любила предлагающих взятки студентов выводить из аудитории особенным образом — опускала им заботливо руку на плечо, поближе к шее, надавливала на какую-то особенную точку, хотя не была никаким силачом, и так, ласково обнимая, прогоняла из аудитории. Срабатывало это даже в её семьдесят лет, и вот как раз положение её ладони повторить удалось практически точно.

Хулиган ойкнул. Игорь скосил взгляд на второго, по карманам уже не шарившего и смотревшего то на Сашу, то на сумку, и ласково предложил:

— Мы можем разойтись мирно. Я даю вам сотню на сигареты, вы звоните своему нанимателю, сообщаете, что клиент готов, и идёте на все четыре стороны.

— У тебя в кошельке больше! — претензионно заявил свободный хулиган.

— И патрули тут частенько гуляют, — пожал плечами Игорь. — И я сомневаюсь, что эта драка кому-нибудь нужна. Тем более, при даме.

— Мы ещё придём! — второй высвободился наконец-то и отступил на шаг. Первый, получив-таки свою сотню, поспешил скрыться за ним. Игорь проводил их тоскливым взглядом и тяжело вздохнул.

— В следующий раз придут уже впятером, — подытожил он. — Твой отец крайне неизобретателен.

Саша, наверное, покраснела, но Игорь, открыв перед нею подъездную дверь и пропустив девушку внутрь, протянул:

— И, между прочим, тебе куда безопаснее будет остаться у меня, а не куда-то переезжать. Мало ли, что ещё станется с него придумать?

— За тебя я тоже волнуюсь! — воскликнула она, но Игорь только отмахнулся.

— Ну, в следующий раз дам им две сотни, и что? — отметил он. — Твой отец вряд ли платил им больше.

— Впятером, — ядовито отметила Саша, — они будут претендовать на большее.

— Ерунда, — отмахнулся Игорь, хотя следовало признать, что он храбрился.