Дарнаэл остановился посреди коридора — длинного, мрачного и пронизанного неимоверным холодом. Здесь, на шестом уровне, он в последний раз бывал лет десять назад, да и то в качестве экскурсии, но сегодняшняя цель немного отличалась от той.

…Послышалась хода стражи. В месте, где нет магии, с волшебника давно слетели зелёные оковы, но его это не спасёт — ни свободные руки, ни даже вернувшийся дар. Хотя, на шестом уровне ведь никогда не было колдовства.

Пыточные продумывали с учётом фактора магических сил.

Громыхала своими тонкими кольчугами стража. Воины — не просто охрана замка. Дарнаэл знал, кого они ведут — слышал по тому, как звенели цепи.

Наконец-то они показались на ступеньках, что вели сюда, вниз. Уставший, бледный Кэор при свете факелов походил на странное чудище из книжек, которые никогда не дадут в руки детям. Глаза запали, на скуле виднелся свежий порез, а чёрные волосы спадали на лицо. Его крепко держали под руки; стража понимала, что на шестой уровень король просто так бы не пригласил преступника, покушавшегося на его жизнь.

Стража швырнула Кэора прямо под ноги Дарнаэлу и потянулась было за мечами или кнутами, чтобы напомнить парню о том, в чём он провинился, но король остановил их коротким, быстрым жестом.

— Я говорил, чтобы с ним обращались вот так? — с холодной ненавистью в синих глазах спросил мужчина. — Вставай, Кэор. Человек, находящийся в очереди на трон, не должен лежать в грязи.

Кэор поднялся, но смотрел на него всё ещё волком — словно преданный пёс, которого внезапно обвинили в том, что он загрыз хозяина.

— Мне никогда не нужен был трон, — прошипел парень. — И даже если бы был нужен, я бы ни за что не стал тебя убивать.

— Я знаю, Кэор, — он бросил взгляд на стражу.

— Так зачем же вести меня в пыточные?

— Только для того, чтобы ты был свидетелем справедливости, — пожал плечами Дарнаэл. — Эй, вы, двое. Снимите с него цепи. Он свободен.

— Но, Ваше Величество…

— Он свободен!

Мужчины повиновались. Загремели кандалы, и проклятые цепи рухнули на землю. Кэор выпрямился. В его карих, почти чёрных глазах плескалось удивление, смешанное с оскорблённой, подвергнутой таким испытаниям верностью.

— Я могу приступать завтра к своим обязанностям стражника? — спросил Кэор, с отчаянным спокойствием игнорируя людей у себя за спиной.

— Нет, — покачал головой Дарнаэл. — Не можешь.

— Но… — запнулся парень. — Ведь если я оправдан…

— То это не значит, что тебя минует больничное крыло, — король вздохнул. — Ты похож на вставшего из могилы мертвеца. Я не могу своего племянника, ещё и в таком состоянии, сразу же отправить на работу.

Кэор послушно кивнул. От отдыха мог отказаться только сумасшедший, особенно если отпуск предлагает сам Дарнаэл. Так или иначе, кажется, парень окончательно поверил в то, что его оправдали — но не понимал, что забыл на шестом уровне.

— Но мне нужна твоя помощь сейчас, — проронил король. — Просто опознать одного человека.

Стражник за спиной Кэора мерзко засмеялся. Он словно надеялся на то, что сейчас племянник Дарнаэла узнает человека, что находится в соседней камере, а после его вновь упекут за решётку, может быть, оставят прогнивать в пыточных. Так или иначе, опознание не пройдёт без результатов.

…В камере было не так уж и душно, хотя веками сюда не поступал свежий воздух. Странный, леденящий не только тело, а и душу холод проникал из седьмого уровня. Там, внизу, было царство смерти, туда сбрасывали покойников много лет назад, а теперь никто уже и не рискнёт сунуться ниже шестого — ниже пыточных.

Мага подвесили к потолку за вытянутые руки. Даже если бы к нему в подвалах, вопреки всем законам, вернулось волшебство, то он не смог бы ничего сделать — потому что сомкнутые ладони не позволяли возродить силу. Конечно, не для каждого заклятия нужны пассы руками, можно просто пробормотать что-то скороговоркой себе под нос, а противник свалится с остановкой сердца, вот только тут, в подвалах, даже Высшие теряли основу собственного могущества.

— Ты знаешь этого человека? — король указал на волшебника.

Короткие волосы топорщились ёжиком — вопреки традициям Элвьенты, где стричься вот так было не принято. Длинный нос был сломан как минимум в трёх местах, тонкие губы сжались в одну сплошную полоску, а острый подбородок, казалось, был заляпан кровью, но в темени помещения рассмотреть что-либо оказалось нереальным. Маг был очень худ и высок, но сейчас, без рубашки, справлял жалкое впечатление. Ноги его почти касались пола, руки напряглись от боли, по плечам стекал пот, вопреки всему холоду этого места.

Король отобрал факел у одного из стражников и поднёс пламя поближе к магу. Островок света, казалось, старательно огибал мужчину, но высветлил в причудливых изгибах теней черты лица.

— Это ведь… — Кэор отступил на шаг, едва не столкнувшись со стражником. — Да, узнаю.

— Вот и я узнаю, — Дарнаэл грустно опустил факел, и теперь свет плясал вокруг его ног, открывая не слишком приятную картину — вокруг валялись кости, в углу можно было даже увидеть череп, если хорошо присмотреться. Пыточные, что с них взять.

— Неужели… — Кэор покачал головой. — Мне хотелось бы, чтобы мы ошибались, но это определённо он. Молчит?

— Молчит, — кивнул Тьеррон. — А мы пока ждём. Эй, стража… Где капитан Фэз и придворный маг? Я просил их спуститься сюда.

— Уже идут, Ваше Величество. Вы же знаете, что сюда опасно спускаться одному, — отозвался стражник. Конечно, ни одни двери не закроются, пока особа королевской крови тут, внизу. Потому держать на уровнях ниже третьего Кэора было глупо — и так опасно находиться тут слишком долго.

— Может быть, нам стоит поторопиться? — спросил второй. — Ведь если из седьмого на свет полезет всякая гадость…

— Уважаемые, ожить кости не могут. Им уже полтора века, ничто из седьмого вас не тронет, — сухо ответил Дарнаэл. — Мне нужно время. Маг…

Маг волновал всех. Так или иначе, живым из шестого уровня ему не уйти. В месте, где заканчивалось царствование магии, он был беспомощен, и лучше бы умереть волшебнику тут, чем устраивать показательное выступление снаружи.

…Капитан и маг не заставили себя ждать. Шэйран подтвердил личность немым кивком; он не знал этого волшебника, конечно, но должен был сказать, он ли был там, в зале. Глупая мера предосторожности — но маг мог натворить всё, что угодно, и только второй колдун способен отличить правду от лжи.

— Кто отдавал тебе приказ? — Дарнаэл повернулся к пленному. — Меня интересует только одно имя.

— Я назову, — осклабился маг, — но меня интересует не быстрая смерть, а долгая и счастливая жизнь. Золото…

— Значит, купили, — грустно подытожил король. — Ты зачаровал звезду?

— Я, — кивнул тот. Казалось, руки внезапно перестали его беспокоить, и он обвис на цепях, внимательно глядя на Тьеррона. — Но не я отдавал её служанке. Для этого есть много других интересных личностей.

Дарнаэл не удивлялся. Его скорее интересовали эти самые интересные личности.

— С какой целью? — спросил он. — Кто тебя нанял и зачем ему моя смерть? Или ей? — в голосе прозвучали предупредительные нотки, но маг даже не шелохнулся.

— Он не скажет, — подал голос Кальтэн; меньше всего на свете он верил в то, что подобные существа до сих пор способны на искренность и правду.

Шэйран смотрел на мага молча. Казалось, ему хотелось применить волшебство; тем не менее, шестой уровень сковывал и его, единственное, что парень мог увидеть. Так это невидимые цепи угасшей тут, в подвалах, магии.

— На нём клятва, — покачал головой он. — Не переживёт и первый вздох, как только войдёт в силу волшебство. Третий… Может, второй. Страшная смерть, — Рэй казался поразительно спокойным. — Всё, чем мы поможем… Это отрубим голову, максимум.

Маг скривился.

— Если он выдаст имена, конечно же, — закончил Шэйран. — Если нет…

— Сгноим в пыточной, — завершил Кальтэн.

— Господин маг, — Дарнаэл перевёл взгляд на сына. Пытки проклятого мага — последнее, на что ему надо смотреть. — Отведите Кэора, будьте добры, в больничное крыло. И проследите… чтобы довели преступника, — он перевёл взгляд на волшебника. — Он знает имя и цель. Первое меня не интересует, но второе хотелось бы услышать. Идите.

Кэор покосился на дядю, но его не собирались спрашивать, желает он уйти или нет. Казалось, это давно уже было предрешено, а Дарнаэл не собирался тянуть с собственными делами.

Как только за сыном и племянником хлопнули двери шестого яруса, король повернулся к пленнику.

— Приступайте, — коротко приказал он, а после, демонстрируя отъявленное равнодушие, вышел из камеры. — Когда он захочет рассказать, позовёте меня. Или я сам услышу.

Подтверждением этому стал громкий, прерывистый крик мага, когда на него обрушился первый удар.

* * *

Дарнаэл плотно закрыл за собой дверь четвёртого яруса и направился вперёд. Мага сбросили в дыру между шестым и седьмым уровнем — никто не станет хоронить предателя, но, так или иначе, он заслуживал того, чтобы лежать среди могильников, а не в провонявшейся смертью камеры.

Три удара. А ведь это был даже не батог, которым карают на площади за различные преступления, кнут действовал куда легче. Впрочем, волшебник явно понимал, что ничего его уже не спасёт, и почти принял смерть. У таких, как он, есть отвратительная привычка не ждать подмогу, а сдавать всех, кто был на его стороне, и если б не клятва, которую дал колдун, может быть, Дарнаэл даже задумался бы над публичной казнью.

Но пусть.

Король терпеть не мог пыточные и то, что в них стандартно, по определению, происходило, но никто его о пристрастиях, естественно, не спрашивал. Существовало простое и понятное слово «надо». Ради королевства, ради своего сына, которого он ещё планировал усадить когда-то на престол.

Сына, или племянника, или, может быть, однажды свою дочь. Никак не таинственного претендента на королевский престол, который всё это подстроил.

…Комната Кэора вновь, во второй раз за столь короткое время, забыла заполнена огромным количеством стражи.

Кальтэн тоже был здесь. Он, истинный великан — выше на голову далеко не низкого Дарнаэла, столь широк в плечах, что едва проходил в небольшую дверь, — держал Марту. Она, хрупкая, с тонкой костью, походила в руках капитана стражи на глупую игрушку, которую собираются сломать.

— Госпожа Торрэсса, — безо всякого почтения усмехнулся король, склоняя голову в издевательском кивке. — Вы, я вижу, уже дождались стражу.

— Это ошибка, — упрямо промолвила Марта, тряхнув головой. Светлые волосы разлетелись по плечам. — Я не понимаю, почему тут столько стражи! Неужели мой муж вновь что-то натворил и наплёл, будто бы я тоже в этом замешана? Но как он посмел… — она закусила губу, игнорируя тяжёлую руку на своём плече.

— Я вижу, вы безумно верны своему мужу, госпожа Торрэсса.

Марта была в тонкой ночной сорочке, почти не скрывавшей голое тело — но главным признаком Дарнаэл счёл всё-таки поспешно одевающегося стражника. Конечно, вплетать его в свой заговор девушка не собиралась, она разве что просто решила развлечься.

— В тронный зал, — уверенно кивнул король. — Поговорим с нею там.

Кальтэн подтолкнул девушку к двери. Она не особо сопротивлялась — но шла с такой поразительной уверенностью, словно красовалась положением. Если б Дарнаэл решился казнить Кэора, она стояла бы точно так же, только вместо испуга в своих глазах прятала бы короткую, минутную радость.

В тронном зале было уже чисто. Убрали и мантию, и стол, изрядно подпорченный мечниками.

Марту туда почти втолкнули — она зацепилась за порог и подлетела к ногам короля, но тут же повисла на его руке, прижалась к нему, тяжело дыша.

— Я торресская принцесса, — прошептала девушка. — Но вы — король. Если вы так желаете меня, разве стоит казнить Кэора? Он и так бы не смог нам помешать…

Её губы вытянулись в соблазнительной улыбке, но Дарнаэл только досадливо оттолкнул девушку от себя.

Она казалась ему самым отвратительным существом на свете. Безмерно лживая, безмерно пустая и безмерно ненавистная — что может быть хуже, чем Марта Торрэсса?

— Вы уже не принцесса, — холодно промолвил он. — Когда вы вышли замуж за моего племянника, то автоматически стали гражданкой Элвьенты. Так гласит закон, и вы велели ему подчиняться.

— Разве закон запрещает быть безмерно влюблённой в короля? — на её лице застыла всё та же улыбка.

— О, нет. Но, боюсь, он запрещает его травить, — покачал головой Дарнаэл. — И, как ни прискорбно, в этом случае я с буквой закона абсолютно согласен, хотя подобное совпадение в наших и его мнениях бывает очень редко.

Марта смотрела на него непонимающе, сделала ещё один шаг вперёд, но Кальтэн вовремя оказался рядом.

Он схватил её вновь так же легко, словно девушка ничего не весила. Приговор ей уже давно подписали, но казнить до того, как Кэор хотя бы немного оправится от тюрьмы, Дарнаэл не собирался.

— Госпожа Торрэсса, за измену короне полагается отрубить голову, и палачи обычно избирают тупые топоры за то, что кто-то пытался убить короля. Но так как вы дороги моему племяннику, так уж и быть, мы вас расстреляем.

Марта дёрнулась. На её лице отпечатывался ужас.

— Ах да, — король довольно усмехнулся. — Раз уж вы идёте на плаху, запомните, это было лишним. Убрав меня и моего племянника, вы не получили бы трон. На престол сел бы мой сын, — он бросил взгляд на Кальтэна. — Отведи её куда-нибудь… Хоть в ту же камеру. Чтобы к завтрашнему дню была цела и невредима. Кто там есть из стражи… Перепоручи. Мне плевать.

Марта не смогла заставить себя пройти путь достойно. Она рванулась с силой, равной крепкому мужчине, но капитан Фэз оказался куда более могучим. Он с лёгкостью перекинул её через плечо и, словно кошку, вышвырнул из тронного зала в руки остальной страже. Чем они будут заниматься с госпожой Торрэсса, его не волновало; каждый знал, что если завтра она будет плоха или, упаси Дарнаэл Первый, пропадёт али погибнет, то полетят головы. И не врагов, а их собственные.

Дверь тронного зала захлопнулась, и Дарнаэл наконец-то позволил себе устроиться на уцелевшем стуле.

— Торресский архипелаг заигрался, — со вздохом заключил он. — Это ж наследная принцесса… Но, да ладно. Рискнут напасть — отобьём.

— Тебе б отдохнуть, Даррэ, — Кальтэн занял второй свободный стул. — Тебе ещё вон… Новость прекрасную племяннику сообщать. Нашёл бы себе какую-то девицу, а?

— О, так вы, капитан Фэз, уже перестали верить в милые россказни драгоценного Вирра? — удивлённо переспросил король. — Как это так…

— Ой, Даррэ, я знаю тебя тридцать лет, ещё с детства, — отмахнулся мужчина. — Какое там прелюбодейство с магами, где там… Тем более, — он прищурился, — ты можешь заливать кому угодно, но не мне, что вы с магом чужие люди. Если люди не помнят тебя в двадцатилетнем возрасте — это их проблемы, но этот Шэйран — вылитый ты. Хорошего сына воспитал, да, Даррэ. Смелого.

— Догадался? — с усмешкой переспросил Дарнаэл.

— А как же! — хмыкнул Кальтэн. — Ну, тут правда слепым надо быть, чтобы не видеть сходства. Вирр ищет то, что ему удобно. Отеческие жесты выдаёт за влюблённые. Но нормального человека в этом обмануть трудно.

— И то правда, — кивнул король. — Да чёрт с ним, с Вирром. Ну, хочет он на трон, будто бы не видно. Кэрниссы когда-то проиграли нашему роду в отчаянной борьбе за престол, вот он и бесится. Вот только Вирр на это не способен. Мне куда больше не нравится этот Рри, о котором нам талдычил маг.

— Да плюнь. Что мы, одного мужика, во славу Первого, не отловим? — Фэз расхохотался. — Ты его хоть видел?

— Да видел вроде бы. Что-то такое среднего роста и со шрамом. Светловолосый, если память не подводит, — передёрнул плечами Дарнаэл. — Сын рассказывал, встречались они по пути. Эх… Сюда б настоечки Мэллора. Взболтать и не смешивать, чтоб его…

— Ну, ты захотел! Ты ещё скажи, что решил вернуться под крыло к возлюбленной, там сподручнее Лесничего дёргать.

— Ай, — отмахнулся Дарнаэл. — Друг ещё, называется. Торчит на пограничных территориях, ловит каких-то идиотов, дурит им голову своей идеей. Ты представляешь, писал недавно. Говорит, парочки через кордон лазят едва ли не каждую неделю, как мёдом им там помазано. Там лазейка, молочная такая, пройти можно и без волшебства, болезненно только немного. Так они повадились перебираться там, раз за разом, от Лиары бегут, она ж за очередное безумство, наверное, взялась.

— И чего ты до сих пор нормального никого не отыскал? — вздохнул Кальтэн. — Дались же эти ведьмы…

— Молчи! Ты своего сына сколько лет назад видел? — покачал головой Дарнаэл. — Вон, олух — одногодок моего, и где он лазит?

— Ты ж знаешь его мать.

— А ты знаешь мать Шэйрана, — скривился король. — Уж поверь, если попытаться даже очень сильно, трудно обнаружить что-то хуже, чем королева Лиара.

— Ну, — Кальтэн вздохнул, — есть и похуже. А уж мать её… Боги-святы! Клянусь Первым, такую гадюку искать и искать, — он зажмурился. — Но мой сын жив и здоров, и это главное. Так знаешь, что Мэллор делает? — очевидно, друг писал и капитану. — Они ж ему все представляются дочерьми короля Дарнаэла! Словно на Мэллоре написано, что он твой друг. Так он их с кавалерами в домике своём запирает, мол, «родите мне ребёнка». Преемника себе ищет.

— И заводят?

— Ай, большая половина даже не сопротивляется. Он их потом повенчает и отпустит. Но ты знаешь, если попасть под горячую руку, Мэллора может и переклинить, как тогда, — Кальтэн поёжился. — Столько вместе пережили…

Пережили они и вправду много. Когда королева Сандрин решила покончить жизнь сына до того, как он успеет испортить свой и без того отвратительный характер, из отряда выжило только трое — сам Дарнаэл, маг трав Мэллор, умевший взрастить растение на ровном месте, и Кальтэн. Принц, правда, тоже колдовал; Лесничий говорил, что дар у них одинаковый, только Дару было лень его развивать.

Фэз, тогда никакой не капитан, мечтал стать мечником и служить королю, но короля чуть не пришибли, равно как и всю его свиту. До Ламады они добрались втроём, тогда ещё Мэллор вытащил впервые свою ядрёную настойку — опоил и сбежал. От проблем, от ответственности, от всего. Кальтэн и Дарнаэл направились дальше, до столицы, и оба на свою беду нашли, в кого влюбиться.

Мэллор обнаружился уже потом. Дарнаэл обнаружил его, когда завоёвывал полосу земли между Эррокой и берегом моря, и тогда-то столкнулся со старым другом. Тот упрямо колдовал и периодами сходил с ума.

Дарнаэл хорошо помнил, как Кальтэн тогда попал в ловушку. Старый добрый друг с радостью и придушил бы Фэза, но не успел. Тьеррон воспользовался магией так серьёзно впервые в своей жизни, но зелень, переставшая повиноваться Мэллору, отреагировала неожиданно позитивно на клич короля.

Так или иначе, с тех пор они только переписывались. Теперь, слыша о глупышках, которые назывались его дочерьми, Дарнаэл ждал подвоха. Мэллору давно хотелось получить в ученики кого-то с нужным ему даром, дочка Дара могла бы стать матерью такого ребёнка. Эрла, впрочем, никак не могла оказаться в тех землях, потому король не особо-то и обращал внимание на старания волшебника. Маг трав, конечно, силён, но… Пусть укладывает дурочек в постель с их спутниками, нечего вмешиваться и заводить войну. Он мог быть хорошим спутником.

Почему-то Дарнаэлу казалось, что Мэллор ждал отпора. Дочь короля не могла бы просто так склонить голову и поддаться на его требования, и вот та порода и нужна была Лесничему. Но ведь… Что в лесах делать Эрле?

— Мэллор, конечно, дрянь ещё та, — вздохнул Тьеррон. — Но всё же настойка у него хороша.

— Да, вырубает знатно, — согласился Кальтэн. — Слушай… Ты б племяннику сообщил о том, что его жена натворила. Или, если хочешь, я пойду. А то парень не переживёт. Представь, приходят тебе и говорят, что твоя Лиа решила убить дядю-короля… И изменяет тебе направо и налево.

— Ну, дядю я бы ещё простил, — резонно отметил Дарнаэл. — А вот измены… в общем, поговорю я с ним. Пойду прямо сейчас. Слушай, а та девчонка, что на чатах стояла, молодая Баррэ…

— Дочь той самой?

— Да, такая хорошенькая хрупкая блондинка, — согласился мужчина. — Её ведь ранили, верно? Как она?

— Плоха, — вздохнул Кальтэн. — Даже слишком. Я бы дал тебе оптимистичный прогноз, но всегда был уверен в том, что ты терпеть не можешь лжецов. В общем, проткнули девочку насквозь, лёгкое пробито… Там разве что маг поможет. Я не знаю, если ещё жива, то хорошо. А если уже…

Дарнаэл поднялся.

— Я пойду к ним. Отправлю этого Высшего, чтоб его, проклятого… — он шумно выдохнул воздух. — И потом навещу Кэора и Сандриэтту. Может быть, обойдётся ещё. Её мать помнишь сколько продержалась? И помнишь, от чего, бедная, умерла?

— Помню, — вздохнул Кальтэн. — Красивая она была, хорошая. Говорят, единственная любовь Мэллора. Он так и не смог перенести то, что она его отвергла. Стражницей хотела быть… а всё равно ведь родила.

— Родила, — согласился Дарнаэл. — И мы до сих пор не знаем, кто у Сандры отец.

Кальтэн как-то грустно вздохнул, но спорить не стал. Всё равно королю сейчас не до того, чтобы копаться в прошлом. Ему бы хоть с нынешним и будущим разобраться, и то было бы хорошо.

* * *

На Тэллавара ему и вправду повезло. Изгнанника мужчина терпеть не мог, но тот, говорили, знатный целитель, и если Сандриэтта сумела дожить до той секунды, пока до неё доберётся волшебник, то переживёт ещё и короля, и его сына, и внуков, если не правнуков. Девочка не так хрупка, как кажется, она многое может, пусть иногда излишне упряма и творит много глупостей.

Теперь надо было как-то рассказать обо всём Кэору.

…В больничном крыле было тихо. Анри, вероятно, поместили в отдельную комнату, чтобы её никто не тревожил, так что маг и стражник оказались единственными присутствующими в этом неприятном, бело-сером помещении, в котором отчётливо слышался запах лекарств.

Шэйран даже не поднялся, увидев короля. Теперь не было смысла, всё равно весь медицинский персонал уже успел уйти, так что никто фамильярность его и не заметит, так, разве что Кэор — но ему ли не знать, что Рэй — сын короля Дарнаэла, а не просто его придворный маг?

— Как поживаешь? — Дарнаэл присел на стул напротив кровати.

— Да вот, — Кэор привстал на подушках. — Уложили, но я могу хоть сейчас…

Через всю его грудь тянулась тонкая полоса. Вероятно, кто-то из стражников в пылу выполнения королевского приказа резанул легонько мечом, а рана из-за отсутствия лечения загноилась и выглядела не слишком хорошо. Впрочем, заживёт, Кэор не получил никаких серьёзных повреждений.

— Не надо хоть сейчас, — оборвал его Дарнаэл. — У меня для тебя есть одна очень плохая новость. И… Поприсутствуешь завтра при расстреле.

— Кем? Тем, кто встанет у столба?

— Нет, — покачал головой король. — Мне бы не хотелось сообщать тебе такую новость, конечно, но лучше услышать её сейчас, — Дарнаэл выглядел измученным, но нельзя сказать, что особо страдал из-за того, что пленили именно Марту. — Дело в том, что торресского придворного мага сюда притащили не особо богатые люди, сумевшие заплатить достаточно много, чтобы он рискнул изменить своему королю.

— А кто? — Кэор выглядел обеспокоенным, но пока ещё до конца не понимал, что происходит.

— Приказала Марта. Приказала прямо, отправила письмо. Предъяви нам маг эту бумажку, я бы, конечно, решил, что её подставили, как и тебя, но, увы. Нашёл и того, кто заколдовывал ту чудную мантию, и оплачивала ему хрупкая светловолосая женщина. Марта не настолько умна, чтобы умудриться скрыть свою личность. Она уже видела себя королевой с сотнями рабов вокруг.

Кэор осел на подушки. Он смотрел в потолок невидящим взглядом.

— Как её казнят? — голос прозвучал почти равнодушно, хотя король прекрасно понимал, насколько его племяннику больно.

— Расстреляют. Из стрел, думаю.

— Я… Я имею право стать среди тех, кто будет стрелять?

— Кэор…

— Дядя, пожалуйста, — он сжал белые простыни и отвернулся от него. — Я должен отрезать эту нитку.

— Хорошо. Ты имеешь право стать среди тех, кто будет стрелять. Только без глупостей, Кэор. Это добром не закончится.

Тот слабо улыбнулся, словно подтверждая, что в первую очередь жаждет праведной мести, и больше ничего говорить не стал.

Дарнаэл поднялся. Он ещё должен был дойти до Сандриэтты — если девочка, конечно, пережила проклятое нападение. Он почти забыл про неё… Выбросил из головы, будто лишнее, ненужное звено на момент беспокойств с магом, но сейчас — должен же хоть как-то загладить свою вину.

…В проходе он столкнулся с Тэллаваром. Руки Высшего были заляпаны кровью, а вот вид оказался до ужаса довольным.

— Исцелил, — доложил он королю. — Всё время шептала так тихонько: «Дарнаэл, Дарнаэл»…

Дар не проронил ни единого слова, только опустил тонкую цепочку незначительного артефакта в раскрытую ладонь волшебника. Тот не стал возмущаться — исцеление простой стражницы, пусть даже и хорошей, не могло стоит много.

— Вы поговорили с сыном? — деловито уточнил волшебник. — Вы ведь знаете, Дарнаэл, насколько важно то, о чём я вам рассказывал…

— Он не согласится.

— Но ведь можно на него надавить? — полюбопытствовал маг, но в ответ последовал только короткий и логичный ответ. Гартро вздохнул — рано или поздно он доберётся до молодого волшебника, но пока что… Пока что рано.

Дарнаэл наконец-то зашёл в комнату. Сандриэтта лежала на кровати, бинты валялись где-то рядом. Она выглядела целой и почти здоровой — казалось, собиралась демонстрировать предел солдатской верности.

— Ваше Величество! — девушка попыталась рвануться ему навстречу, но от слабости рухнула обратно на подушки. — Вы в порядке…

— Конечно, — мужчина ласково улыбнулся, присаживаясь на край кровати. — Да что мне станется… Живой и здоровый. Сама-то как?

Сандриэтта протянула руку и сжала его ладонь, словно пыталась защитить даже в собственном плачевном положении.

— Всё в порядке, — выдохнула она. — Я… Маг меня исцелил. Ваше Величество, ведь вам это дорого стоило, да? Он такой…

— Анри, ты мне дороже, — он осторожно убрал прядь с лица девушки. — Где я ещё найду такую…

Мужчина не договорил. Сандриэтта смотрела на него до того влюблённым взглядом, что становилось не по себе — Дарнаэл не понимал, к чему это выражение собачьей, предельной верности, почти до тошноты.

Она привстала на локтях, а после как-то слишком резко ринулась к нему, прильнула к губам — от неожиданности король даже не успел её от себя оттолкнуть.

…Бесспорно, Сандра была красива. И, конечно, только сумасшедший мог не желать её — хрупкую, нежную и прекрасную, невинную, словно весенние цветы.

И, естественно, король сумасшедшим не был.

Руки как-то сами по себе скользнули по обнажённой спине; она прижалась к нему, и эта глупая преданность в глазах…

Дарнаэл сжал тонкие запястья, снимая её ладони со своей шеи, и легонько толкнул на кровать.

— Не стоит.

— Ваше Величество… — она покраснела, прижимая одеяло к груди — всё такая же беззащитная и прелестная. — Я… Вам было неприятно, я понимаю…

— Прекрати. С такой, как ты, не может быть неприятно, — покачал головой он. — Ты красавица, Сандриэтта. Но ты не заслуживаешь быть игрушкой на одну ночь.

Она смотрела на него с постепенно засыпающей надеждой.

— Ваше Величество… Дарнаэл, я бы никогда не подумала…

— Подумала бы. Завтра или через неделю, подумала бы. Сандра, не стоит, — он криво усмехнулся. — Ты мне как дочь, и лучше оставайся в этом статусе, ладно? — Дарнаэл осторожно сжал её ладонь. — Любовница короля — не лучшее, что может с тобой случиться. Поищи кого-то, кто действительно будет тебя любить.

Она шмыгнула носом, но… что это? Минутная слабость, секундный порыв с его стороны и выдуманные, фантомные чувства с её. Никогда это не перерастёт в что-то серьёзное, а он переломает её жизнь, если посмеет этим воспользоваться. Навеки станет её клеймом, как однажды Лиара оказалась его собственным.

— Ты должна понимать, — Дарнаэл криво усмехнулся, — кто бы не был со мной рядом, любить я всё равно буду её. Спи, Анри. Завтра будет новый день.

— Завтра будет новый день, — она посмотрела в потолок, не в силах столкнуться с ним взглядом, и сглотнула.

Но лучше переболеть сейчас, чем страдать от боли потом. Когда всё закончится, и появится новая девица, что-то вроде Зэльды.

Она действительно заслуживает большего.