На случай, если бы от одури нежданной
И боли головной наш спор затих,
Нас ждут в углу два узкие дивана:
Мы простираемся ребячески на них.
Молитву прочитав ночную,
Мы поскорее тушим свет,
И к нашим векам льнет вплотную
Ночей могильных душный бред.
Но перед нашим диким взглядом
Огромный образ все же не изжит,
И страшно каждому уснуть, пока лежит
И смотрит на него другой, не спящий рядом.
6
Я знаю, что душа включает
В себя тот жест, чью звучность вслед
За ним согласно обличает
Вполне ей соприродный свет.
Пейзаж, пренебрегая мерой,
По прихоти души растет,
Ритмическою атмосферой
Сливая с нею небосвод.
Но непонятно мне, зачем путем окольным
Бессильная душа, среди немилых мест,
По деревням блуждает своевольным,
Где недоступен нам свободный жест.
Ну, что же, если вся борьба бесплодна
И побеждает нас пейзаж,
Хотел бы я такого рода
Побед, чтоб дух воспрянул наш.
Я солнечных ищу полей,
Где ты сказала б мне: «Любимый!»
Но только месяц над равниной
Сияет бледною лилеей.
235
8
У нас у обоих печальные, бедные души,
Которых и счастью никак не согреть;
У нас у обоих печальные души,
Давно позабывшие всякую радость.
Вверху разгорается диск золотой,
Желая согреть наши зябкие души;
Но даже в его благодатном тепле
Им холодно, точно студеной зимой.
Мы знаем, что надо бы нам улыбаться,
Когда в небесах - только ярь, только синь,
Но мы потеряли навеки привычку
К цветенью души.
Нас прежде лучи согревали бы солнца,
Мы прежде смеялись бы оба от счастья,
Но ныне не знаем уже, почему
Холмы так беспечно ликуют.
– Послушай, - сказала ты, - души у нас
Глубокой исполнены тайной
И счастливы необычайно,
Но мы лишь не знаем о том.
236. СОЛНЦЕСТОЯНИЕ
Чуть в звонком воздухе раздался голос рога,
Мы поняли, что все должно застыть кругом.
Он смолк, но звук еще плывет своей дорогой
На медный небосклон.
Кустарник золотой приник вплотную к жнивью,
Стогами желтыми означились поля,
Сияло мертвое на горизонте солнце,
И выросли высокие леса…
На буках, выбежавших на опушку леса,
Вороны не хотели засыпать,
И меж ветвей, простершихся завесой,
Большие рыжие олени замерли.
236
Зачем же тишину нарушил рог звучаньем?
Который час теперь, что солнце не зашло?
Ужель кустов конца не будет колыханьям
И время замолчать воронам не пришло?
Еще рыдания! Какая скука всюду!
Не лучше ль дома бы нам посидеть с тобой?
Смотри, как, подхватив осенних листьев груду,
Их ветер закружил и гонит пред собой…
237. ПАРК
Увидев пред собой закрытую калитку,
Мы долго простояли, горько плача.
Потом, сообразив, что это мало чем поможет,
Мы снова медленно пустились в путь.
Мы вдоль ограды сада пробрели весь день;
Оттуда долетали голоса и взрывы смеха.
Мы думали, что там справляют праздник на лужайке,
И эта мысль нас исполняла грустью.
Под вечер стены парка обагрил закат;
Не знали мы, что происходит за стеной,
Поверх которой ветви лишь виднелись, иногда
Ронявшие при колыханьи листья.
238-240. КАЛЕНДАРИ
1. МАРТ
Я говорил душе: - Душа моя, родная,
Зачем меня будить? Приди, уснем. -
Душа ответила: - Взгляни, как заревая
Зарделась полоса. Пора. Покинем дом.
Я спорил: - На дворе ведь холодно, и мало
С тобой мы прочитали книг.
Скажи, ужель ты не устала
Бдеть надо мною каждый миг?