Однажды Салапапон пришёл к Мздыре и говорит:

– Интересно, а сколько времени человек может прожить БЕЗ ЭТОГО?

– Без чего? – не понял Мздыря.

– БЕЗ ЭТОГО! – с нажимом повторил Салапапон и вытащил из заднего кармана химическую колбу, очень похожую на стеклянную клизму.

Стало ясно, что Салапапон к чему-то клонит, а если Салапапон к чему-то клонит, то склонит обязательно. Он недавно на пустыре бетонный столб склонил, который даже японским бульдозером не склонялся. А Салапапон пришёл: раз – и нет столба! А потом: два – и нет Японии!

* * *

…Но это мы слегка отвлеклись. Тем более, Мздыря не бульдозер – его так просто никаким Салапапоном не сковырнёшь. И хотя у бульдозера в запасе двести лошадиных сил, у Мздыри – все двести двадцать, причём не лошадиных, а конских! А может и больше, потому что даже двести двадцать первый конь в жизни бы не догадался, где Салапапон взял колбу. А Мздыря клацнул мозгами и догадался, что стеклянная КОЛБА выпала из слова «КОЛБАСА», на которую прозрачно намекал Салапапон. Честно говоря, Салапапон только и делал, что всю дорогу намекал на колбасу, особенно по утрам. Так что не догадаться было трудно, вот Мздыря и догадался!

А догадавшись, он щёлкнул колбу по лбу и сказал:

– БЕЗ ЭТОГО человек вообще прожить не может! А я могу! Я без колбасы уже целую ночь прожил и ещё бы полчасика продержался, если бы ты меня не разбудил!

– Считай, что я тебя спас! – заорал Салапапон и достал из бокового кармана полкило ливерной.

Другой бы удивился, а Мздыря обрадовался. Хотя сначала подумал, что Салапапон на его личные полкило напасть хочет. А вышло-то наоборот! В смысле, всё вышло правильно! Ведь когда Салапапон и Мздыря сложили свои запасы, то получился целый килограмм удовольствия. А килограмм удовольствия ровно в сто раз больше, чем двести граммов неприятностей, и кто этого не знал, теперь уже не отвертится.

А если кто не понял, к чему мы клоним, то скажем прямо: к тому, что Салапапон настоящий друг. А настоящий друг всегда приходит со своей колбасой!