В следующий полдень Валлерой ехал рядом с проводником, пытаясь увернуться от телег и фургонов, загромождавших улицы Ибурана. В отличие от городов дженов, Ибуран не был окружен стеной и не имел никаких защитных сооружений. Он хаотично простирался во всех направлениях, и от несло острыми запахами саймской жизни — по сравнению с Вальзором это был настоящий метрополис.

Во время долгого путешествия по городским улицам Валлероя стегало влажное белье, развешанное на веревке на уровне второго этажа, он задел лестницу рабочих, а Клид увернулся от нее со сверхъестественным проворством; Валлерой весь был забрызган грязью и постоянно подвергался насмешкам со стороны уличных мальчишек, которые разбегались при одном взгляде Клида. Все это Валлерой выносил стоически.

По мере приближения к аукциону неприятности и оскорбления прекратились. Здесь дома были новее, люди лучше одеты, а улицы спокойней. В переулке они нашли конюшню, где могли присмотреть за их лошадьми. Оттуда они пешком направились к аукционным помостам. Там уже собирались зрители и покупатели.

Аукцион происходил в чашеобразном амфитеатре, окруженном высокими зданиями, которые, казалось, тоже столпились, что посмотреть на арену. Каменные уступы, служившие скамьями, были ничем не покрыты; мягкая обивка была только в роскошно убранных ложах, предназначенных для важных посетителей. Когда пробирались сквозь толпу, Валлерой даже радовался тому, как неукоснительно саймы избегают физического контакта с «извращенцами». Так даже в густой толпе можно было пройти.

Остановившись, чтобы осмотреться, Клид указал на изолированное пространство вблизи сцены, отведенное для представителей общин. Они направились туда. Клид прошел прямо в середину этого пространства, сердечно здороваясь и обмениваясь репликами с другими проводниками.

Каждое знакомство Валлерой пытался принять с должной вежливостью, но взгляд его неотрывно притягивала арена. Здесь, в трех серебряных клетках, поставленных треугольником, находились три красивые женщины джен, безупречно одетые и причесанные и с непримиримо вызывающими взглядами.

У них не было пустых взглядов или недоразвитого ума. Это были настоящие люди! Люди, которых продавали, чтобы убить… конечно, в невероятной роскоши, но все равно убить.

Клид заставил Валлероя сесть, но тот продолжал смотреть на арену. Проводник по—английски прошептал:

— Прекратите, Хью. Помните: вы не в первый раз посещаете со мной аукцион. Или хотите отвечать на вопросы, пока мы совершенно не запутаемся во лжи?

Валлерой с усилием оторвал взгляд от женщины в центральной клетке, рыжеволосой красавицы со сверкающим бело—зеленым ожерельем, похожим на изумрудное. Клид повернулся и принялся разглядывать ряды за собой.

— Вы берете правую сторону, я проверяю левую.

Валлерой послушно принялся изучать правую часть толпы.

— А что я ищу? — спросил он, едва шевеля губами. Казалось, здесь представлены все разновидности саймов, хорошо одетых и причесанных, а также, как заметил Валлерой, вооруженных хлыстами с украшенными драгоценными камнями рукоятями.

Клид уверенно ответил:

— Покупателя самого высокого ранга, находящегося в состоянии самой жесткой потребности.

— А, — сказал Валлерой, как будто это что—то объясняло. — Неважно. Я уже проверил вашу секцию. Но вы должны делать вид, что выполняете свою работу.

— Да, сектуиб.

Повернувшись лицом вперед, Клид наклонился, так, словно совещался со своим товарищем.

— Когда я пойду поговорить с сектуибом Нашмаром, вы рассматривайте мою секцию, пока не найдете женщину во всем красном. Она Предпочитаемый Покупатель, поскольку нее самая сильная потребность. Это означает, что мы не можем предлагать дороже, чем она. Пока она не сделает покупку, я хочу, чтобы вы следили за ней, как будто регистрируете ее предложения и сообщаете мне. Понятно?

— Понятно. Кажется, быть товарищем — гораздо трудней, чем я себе представлял.

— Гораздо, Хью. Гораздо трудней. Будем надеяться, что Эйша… если она здесь… не привлечет внимание Лутрели.

Клид пересел через два места и погрузился в разговор с одним из проводников Нашмаром, одетый в зеленое одеяние общины Имил.

Впервые внимательно разглядев этого человека, Валлерой заметил, что у него по крайней мере один предок с востока, а другой черный. Лицо классически широкое, с плоскими восточными чертами, но кожа цвета земли. Нашмар разительно отличался от других саймов, худых, но очень сильных, несмотря на видимое отсутствие сильных мышц. Но самое поразительное в Нашмаре — это его светлые волосы и голубые глаза, противоречащие всей остальной внешности. Валлерой не сдержался и смотрел дольше, чем следовало.

Не менее интересен был и товарищ Нашмара. Он казался абсолютно черным — такой редкости среди саймов Валлерой никогда не видел.

С трудом Валлерой оторвал взгляд от этого разговора и принялся осматриваться, пока не увидел женщину в красном. Он не заметил никакого отличия ее от окружающих… возможно только, она богаче остальных… однако держал руки наготове, чтобы сообщать и ее малейших движениях.

Под барабанный бой на сцену вышел аукционер и начал стремительно говорить; слова его почти не имели смысла для Валлероя. Аудитория расселась, и Клид ненавязчиво накрыл руки Валлероя своими, переплетя щупальцами его пальцы. Валлерой сумел подавить свою первую реакцию, заметив, что остальные члены общин приняли такое же положение. Он попытался расслабиться и смотреть на Лутрель. По меньшей мере половина собравшихся тоже смотрела на нее.

Трех женщин быстро продали и вывели троих мужчин. Это были мускулистые образцы подлинной мужественности, и цепи на них были совсем не декоративные. Обнаженные торсы блестели, смазанные маслом, на них выделялись хорошо развитые мышцы. Вокруг горла ошейники с шипами, готовые при малейшем давлении на подбородок проколоть кожу. Вокруг талии тоже шипастая цепь, так что малейшее движение должно было причинять им мучительную боль.

Мужчины стояли неподвижно, в глазах их горела ненависть, но они были совершенно беспомощны. Клид прошептал:

— Они подошли бы Зеору. Ненавижу аукционы, на которых не могу покупать лучших из предложенных.

Валлерой собирался ответить ядовитой репликой, обвинить проводника в хладнокровной жестокости, но вместо этого предупредил:

— Она делает предложение.

Клид взглянул на руки Нашмара, который получил сведения о предложении Лутрели от своего товарища и повторил их ради Клида. Как только шевельнулись руки Предпочитаемого Покупателя, все остальные предложения прекратились. Продажа второй партии — партии мужчин — прошла еще быстрей.

— Она уходит, — прошептал Валлерой. — Один из ее спутников идет вниз, чтобы получить покупку. Должно быть, она какая—то важная птица!

— Не знаете? Хью, это Лутрель. — И поскольку Валлерой ответил непонимающим взглядом, пояснил: — Жена Эндла.

— Да? О! Как вы думаете, она нас узнала?

— Вероятно, нет. Она испытывает слишком жесткую потребность и ни на что не отвлекается. Но можете быть уверены, что по меньшей мере один из ее слуг докладывает непосредственно Эндлу. Нам следует вести себя очень осторожно.

— Думаете, Эндл непосредственно виноват в убийстве Фелехо?

— Это очень вероятно. Зеор — политический ключевой камень. Уничтожить нас — и рухнет весь общинный Тектон. Смотрите! Эта девушка похожа…

Валлерой снова посмотрел на сцену: мысли о саймских политических интригах мгновенно покинули его ум. Но ни одна из трех темноволосых красавиц на сцене не была Эйшей.

— Та, что в середине, немного на нее похожа, но Эйша ниже ростом, и глаза у нее более восточного разреза.

— Ну, это всего лишь третья группа. Будет еще девять. Теперь Предпочитаемый Покупатель — мужчина в черном, тот, что один в ложе третьего сектора.

— Темнокожий?

— Да. Следите за ним.

Валлерой повернулся, чтобы видеть нового Предпочитаемого Покупателя.

— Клид, а как вы объяснили Нашмару, что вам нужны его сигналы?

— Как обычно… что я учу вас новой системе и не уверен еще, что вы готовы.

— Стэйси был прав. Вы отличный оперативник.

— Вы тоже, иначе мы бы не зашли так далеко. Не мешало бы вам только немного самоконтроля.

После того как мужчина в черном купил массивного неповоротливого гиганта, больше Предпочитаемых Покупателей не было.

Теперь, когда аукцион стал общедоступным, Валлерою позволено было убрать руки. За право совершить убийство по выбору отдавали целые состояния. Когда выставили седьмую группу — трех ослепительных блондинок, соблазнительно одетых в платья голубого цвета — цвета Зеора, Валлерой спросил:

— Почему эти люди готовы так много платить, если у них есть право почти даром получить джена из загонов?

— Не почти, а буквально даром. Способность брать лучшее свидетельствует о статусе; качество зависит от степени сопротивления, какое способна оказать жертва.

— Больше удовольствия в победе над борцом?

Валлерой знал, что его презрение сказывается слишком явно, но сейчас ему было все равно.

— Не в победе, в схватке.

— Конечно, вы должны это знать!

Спокойным профессиональным тоном, каким он разговаривал с Норборном, Клид сказал:

— Я не могу этого знать, потому что никогда не убивал. Но я знаю вот что… разъединение не только физический процесс. Убийство затрагивает глубокие психологические черты. Оно извращает личность. Это одна из причин того, что к нам приходит молодежь.

Валлерой ответил на это молчанием. Аукционер, седой сайм с как бы дубленой коже, закончил продажу третьего мужчины в восьмой группе. Теперь, когда Предпочитаемых Покупателей не было, Валлерою казалось, что каждая сделка занимает бесконечное количество времени. Но у него по крайней мере было время познакомиться с жестами щупальцев аукционера.

Девятая группа состояла их трех миниатюрных темнокожих красавиц, причем каждая из них была поразительно похожа на Эйшу. Валлерой начал думать, а не принял ли Фелехо одну из них за Эйшу.

Десятая группа вызвала чрезвычайно долгий торг. Каждый из трех мужчин — в сущности еще мальчиков — представлял прекрасный образец чистой расы: один восточной, другой европейской и третий индийской. Аукционер, по—видимому, ценил их выше других, и аукцион все тянулся и тянулся.

Группа одиннадцатая, последняя женская, была представлена отлично сложенными блондинками. У Валлероя упало сердце. Он готовился к такому разочарованию. Но Эйша борец, по крайней мере не слабее этих. Она стала выбором какого—нибудь важного лица… где—то в другом месте.

Он мрачно следил за тем, как Нашмар ведет отчаянную борьбу за последних трех мужчин, которые, по—видимому, были братьями. Все они высокие мускулистые джены с холодной ненавистью в голубых глазах.

Каждый раз как его противник повышал предложение, Нашмар испускал поток проклятий, поражавших Валлероя своей глубиной и количеством. После каждого такого приступа наступала пауза, во время которой аукционер призывал к новым предложениям.

Валлерой спросил:

— В чем дело?

— С Нашмаром соперничает Тайт Нарвун, — ответил Клид таким тоном, словно это все объясняло.

Валлерой снова повернулся, чтобы посмотреть на противника. Аукционер пытался ускорить торг, предлагая купить всех трех вместе, но этот человек блокировал его усилия.

— Он кажется страшноватым, но что делает его таким отличным от остальных?

Клид бросил на Валлероя пристальный взгляд: он как будто думал, разумно ли объяснять. Потом едва заметно пожал плечами.

— Думаю, вы достаточно взрослый, даже по стандартам дженов. — Он взглянул на Нашмара. — Нарвун из тех, кого я называю истинными извращенцами, но не знаю английского слова для этого. Он предпочитает не женщин, а мужчин. Никто бы не возражал тому, что он покупает дженов, но у него своя цель. Убийство — одно дело, а легализация пыток — совсем другое. Заметили, что сегодня против него выступали даже те, кто не собирался покупать?

Валлерой осмотрелся: большинство присутствующих здесь не для покупок, а ради развлечения. И все они как будто согласны с Клидом.

— Вероятно, таких, как он, вы не принимаете в общину, — язвительно заметил Валлерой.

— Они встречаются очень редко. Нарвун родом из Внешней территории. Говорят, там ему пришлось очень тяжело, и это изуродовало его душу. Одни говорят, он ненавидит себя за то, что стал саймом, и не выносит мысли о том, что у него могут быть дети. Другие утверждают, что это его способ совершения самоубийства, и он действует. Не знаю, но он определенно болен.

Валлерой снова посмотрел на Нарвуна, сидевшего немного в стороне от других. Настоящий скелет, со впавшими щеками и углублениями на висках, отчего голова его напоминала череп. Посмотрев на Клида, Валлерой заметил, что тот под прикрытием плаща обменивается знаками с Нашмаром. Нашмар кивнул и сделал аукционеру знак, что вдвое поднимает цену.

Нарвун резко встал и вышел из амфитеатра; плащ летел за ним, как крылья. Аудитория оживилась; Валлерой почувствовал, что все одобряют действия главы общины. Очевидно, Нашмар заслужил симпатию публики, а Тектон получит несколько новых сторонников.

Но с точки зрения Валлероя, победа была пирровой. Из тридцати шести дженов, выставленных на аукцион, лишь семеро отправлялись в общины.

Зрители встали, оживленно беседующими группами направились к выходам. Валлерой, поняв, что все кончилось, а Эйшу он так и не нашел, продолжал сидеть, глядя на пустую сцену. Вокруг него члены общин начали собираться вокруг Клида, и Валлерою пришлось вспомнить о своей роли товарища.

Он видел, как Клид передал что—то Нашмару. Похоже на небольшой кошелек, но у Валлероя не было времени спрашивать. Один из других проводников, одетый в светло—зеленый костюм, сердечно приветствовал Клида, а потом сказал:

— Вы меня удивили! Ни одной покупки для Зеора? Неужели урожай был так плох?

Клид усмехнулся, представил Валлероя и сказал:

— Урожай в этом году хороший, Симл, но у Зеора сейчас нет мест для дженов.

— Что же привело вас в Ибуран? — спросил один из товарищей.

— Маятник всегда раскачивается. Талантливого джена нужно готовить на случай необходимости.

— Ага! — с улыбкой воскликнул один из товарищей. — Охотитесь за женами?

— Я должен на это отвечать? — спросил Клид.

— Нет, — благоразумно ответил Нашмар, — но ответьте мне на другой вопрос. Что это за талант, который вы хотите удержать?

— Такой талант не описать словами, мой дорогой друг. Но увидите собственными глазами в Аренсти.

— Зеор собирается выиграть и в этом году?

— Нам этого не избежать, — провозгласил проводник.

Взгляды, которыми обменялись присутствующие, показали Валлерою, как высоко ценят Зеор в Тектоне.

— Назтер, — обратился Нашмар к Валлерою, — вы создатель рисунка?

— Да, я художник, сектуиб.

— И вы сделали конкурсный рисунок Аренсти для Зеора?

— Зеор оказал мне такую высокую честь.

Восхищенные взгляды окружающих слегка удивили Валлероя. Если бы он знал, как много поставил на него Зеор, то мог бы отказаться от попытки. И он почувствовал желание отозвать свой рисунок, чтобы не принизить высочайшую репутацию Зеора.

Но у него не было времени подумать об этом. Общество начало расходиться, а Нашмар отвел Клида в сторону.

— Дом Имила хотел бы сделать предложение дому Зеора.

— Зеор слушает, — в соответствии с обычаем ответил Клид.

Подражая товарищу Нашмара, Валлерой встал рядом и слегка за проводниками. Он слушал разговор, напрягая все свои познания в языке.

— Имил нуждается в хорошем художнике для подготовки каталога весенней коллекции. Мы хотели бы получить вашего художника для Аренсти на несколько дней.

— Ну, не знаю, в Зеоре у него слишком много работы…

— Мы могли бы хорошо заплатить общине, которая не может сейчас принимать дженов. Каталог, сделанный победителем Аренсти, будет высоко цениться и стоит по меньшей мере молодого проводника. — Нашмар совершенно отказался от претензий на торг. — Подумайте, что это значило бы для всего Тектона! Победа общины в Аренсти, великолепная весенняя коллекция, способная потрясти рынок и также созданная общиной, и наконец каталог коллекции, художественно совершенный, выполненный и напечатанный нашими дженами! — Он подчеркнул последние два слова, не оставляя сомнений в том, каким историческим достижением будет возможность доказать высшие творческие способности дженов.

Клид, нахмурившись, ответил:

— Вы правы, Нашмар. Однако хоть я и верю в Зеор, конкурс этого года еще не состоялся. А к тому времени когда будет провозглашен победитель, назтер Хью глубоко погрузится в дела Зеора…

— Тогда для нас будет слишком поздно. Каталог должен быть завершен до объявления победителя в Аренсти. Имил готов рискнуть и поставить на Зеор.

— Никакого риска. Даже если Хью не победит в Аренсти, он все равно лучший художник по эту сторону реки.

— Тогда мы должны получить его любой ценой. Идемте вместе с нами в Имил, чтобы мы могли обсудить условия в более подходящей атмосфере.

Клид колебался.

— Где еще вам остановиться на ночь? Давно не бывало такого долгого аукциона, а до Дома—на—Полпути семь часов езды. И в Ибуране вас не примет ни одна гостиница. К тому же, — хитро добавил он, — в Имиле много дочерей брачного возраста, достойных товарища.

— Это верно, но…

— К тому же мне надо перевести трех дженов с высоко заряженным полем. Мне необходима дополнительная охрана.

— Разве Тодианская дорога больше не безопасна?

— В этой части города агитируют Эндл и его лицемерные сторонники. После опубликования рукописи Зелерода безопасных мест не осталось.

— Но мы все равно растем. В прошлом году к Зеору присоединились пятнадцать саймов.

— А к Имилу десять. Год был рекордным, но я ожидаю, что рост ускорится. Вам скоро понадобится новый проводник, почему бы не получить его через несколько дней?

— Соблазнительное предложение, Нашмар, но…

— Так соблазнитесь. Примите приглашение на ночь, и мы серьезно поторгуемся.

— Что ж, — сказал Клид, беспомощно взглянув на своего товарища, — в охране я обязан вам помочь.

— Отлично. Отлично. Заберите лошадей и встретимся на площади за аукционом. Мой фургон в конюшне Табрема.

Они расстались. Валлерой шел рядом с Клидом, полный возражениями, которые до этого момента ему приходилось сдерживать.