21 июля 2012 года

Не передать словами, как билось моё сердце, когда я оказалась у ворот Дома ребёнка. Лил дождь, а я остановилась ворот и не решалась войти. Я думала о том, что дом ребёнка — это страшное место, где собраны брошенные несчастные дети. Зайти на его территорию для меня было как шагнуть в Зазеркалье, где всё неправильное, не такое, каким должно быть в нашем мире.

Врач встретила меня довольно приветливо. Я сообщила, что пришла к Вадиму. Она вытащила папку с его документами и стала подробно рассказывать всё, что было о нём известно. Из проблем по здоровью только обычные, для тематических деток задержка роста и задержка развития.

Врач рассказала, что у Вадима ярко выраженные признаки депривации: он сосёт палец, сильно раскачивается перед сном, а днём гиперактивный, несколько раз кусал детей.

Обсудив все важные моменты, мы пошли в актовый зал.

Я села на маленький стульчик и с замиранием сердца стала ждать, пока Вадима оденут и принесут на знакомство.

И вот приносят. Такого маленького, ну просто крошечного совершенно мальчика! По фотографиям я его представляла гораздо крупнее.

Воспитательница подносит Вадима ближе и ставит прямо передо мной. Вадим несколько секунд смотрит на меня со страхом, а потом как разревелся и убежал в противоположный угол комнаты. Стоит ко мне спиной и сопит. Ага! А врач говорила, что ко всем идёт и не понимает где свои, а где чужие. Всё он понимает!

Кое-как из угла выманили его печеньем. Зажал печенье в руке, сопит и смотрит исподлобья. Воспитатели и врач говорят: «Ну, Вадим, чего ты, не стесняйся!» И посадили мне на колени.

Я глажу его по спинке и приговариваю, какой он миленький и хороший. Вадим замер и сопит, бедняжка, не знает, чего от меня ожидать.

Врач ушла, я осталась с одной воспитательницей. Достала из сумки молоточек, издающий смешные звуки. Повертела им — Вадим смотрит с удивлением. Потрясла ещё — на лице появилась ухмылка. Взял сам, трясёт — ничего не выходит. Начал есть печенье.

Расспрашиваю воспитательницу. Она его хвалит, говорит, что кушает хорошо, засыпает быстро. Да, активный, но видно, что не глупый мальчик. Конечно, ему нужно индивидуальное общение, дома дети раскрываются.

Между разговорами, я достала из сумки ещё одну игрушку: маленькие качели на присоске. Если толкать игрушку, а она вращается. Прикрепила её к скамейке. Вадим подошёл, раз толкнул, другой, заулыбался. Хороший знак.

Потом малыша понесли кушать, он забрал все свои игрушки, я отдала воспитательнице оставшееся печенье и вернулась к главному врачу. Сказала ей, что мальчик мне понравился. Она попросила не спешить и хорошо подумать. Дала мне свой номер телефона, и мы распрощались.

Когда я села в автобус, чтобы ехать домой, голова моя кружилась от эмоций и мыслей. Можно знать и помнить, что существуют дома ребёнка, но только когда ты лично видишь такого бесконечно одинокого маленького человека, только тогда до тебя доходит весь ужас происходящего. И жалко его так, что смириться с этим невозможно. Ну разве я могу его там оставить?

23 июля 2012 . Вторая встреча с Вадимом в ДР

Приехала в Карачев ровно в 9 утра. Подписала в опеке шесть листов согласия и отправилась в дом ребёнка повидать Вадима. С собой везла пачку подгузников и каталку-утёнка.

Врач снова встретила меня доброжелательно. Мы поговорили немного, и она предложила мне сначала навестить Вадима, а потом зайти в отдел кадров и подписать согласие у них.

Вадим с группой гулял на улице. Накрапывал дождь, и дети гуляли на веранде. На десять человек было три воспитательницы. Выход веранды был загорожен скамейкой, чтобы дети не могли вылезти на улицу.

Подхожу к этой скамейке, чтобы перешагнуть внутрь, дети замечают меня и все бегут навстречу с протянутыми ко мне руками. Только Вадим сидит в дальнем углу и с любопытством смотрит, как я с трудом прорываюсь, перешагивая через всех детей к нему.

Каталку-утёнка дети сразу утащили в сторону, я даже не успела протянуть её Вадиму. Тогда я села рядом с ним, несмотря на то, что несколько детей тут же уселись ко мне на колени.

Вадим залез на качели, и я пыталась разговаривать с ним, стараясь не обращать внимания на облепивших меня детей.

Когда я представляла себе подобную сцену дома, мне казалось, что сердце должно разорваться от жалости в такой ситуации. Но в тот момент все эмоции были приглушены из-за обилия впечатлений.

У половины группы во рту были красно-оранжевые фантики от конфет. Вадим тоже держал в руке такой фантик и старательно его обсасывал. Когда я достала мыльные пузыри и стала их надувать, вся толпа детей бросилась с криками и хохотом бегать за ними. Они всё время падали, а я ойкала с непривычки над каждым.

Но ни один малыш не плакал — поднимались и бежали дальше. Вообще за всю прогулку никто из детей ни разу не плакал, не кричал и ничего не требовал. Кроме Вадима. Он карабкался на качели, не смог залезть и требовательно пищал, пытаясь разреветься.

В прошлый раз, ради первого знакомства, Вадимку нарядили во всё новое, и он был очень красивый. А сегодня был одет в непонятно что. Колготки велики, сандалии вообще размера на три больше, рубашка наоборот мала, шапка какая-то нелепая… Но так все дети были одеты.

Когда я забрала Вадима прогуляться по территории, то удивилась его равнодушию. Он не смотрел на меня, не реагировал на обращения, просто жевал всё, что я давала ему в руки: блокнот и салфетки (печенье дать мне не разрешили, так как жевать толком твёрдую еду он не мог, а сразу давился). Мы посидели так минут десять, и я отнесла Вадима на привычную ему веранду, где он вёл себя более оживлённо.

Я обняла его на прощанье и пошла подписывать согласие в отдел кадров. Туда пришла главврач и сказала, что все документы будут готовы к среде и тогда можно будет забрать Вадима. Я попрощалась с ними и поехала домой совершенно счастливая.

26 июля 2012 . Забираю Вадима

Выехала в Карачев в 7.50 утра. Специально купила себе два билета на автобус, чтобы разложить все свои вещи и сидеть спокойно. Под сиденья положила коляску, на свободное место пакет с двумя тортами и свою набитую сумку. Сначала в автобусе было немного пассажиров, и я ехала спокойно, почитывая журнал. Но спустя половину пути, набились какие-то сельские жители и яростно кричали на меня, что я занимаю зря одно место.

Я тыкала в них двумя билетами, но каждая новая порция людей становилась ко мне вплотную и начинала отчитывать. Пришлось достать плеер, включить музыку погромче, положить на каждое колено по билету, чтобы все видели, и отрешиться.

Приехала на место и сразу направилась в опеку. Там мне выдали постановление о том, что теперь мы приёмные родители Вадима.

Водрузив торты на коляску, пошла в дом ребёнка. Жара ужасная. Пришла, поставила коляску внизу и поднялась к главврачу на второй этаж. Она обрадовалась, поблагодарила за торты, выдала мне личное дело ребёнка и мы пошли забирать Вадима с прогулки.

Вадима переодели в новую одежду, которую я привезла с собой, сфотографировались с ним на память. Когда Вадима посадили в коляску, он так и сидел с поднятыми вверх руками, как пластилиновый. Совершенно застывший, без эмоций малыш. Нянечка сама опустила его руки и положила их на колени.

Мы попрощались со всеми и поехали домой.

В маршрутке Вадим ехал спокойно, будто сонный. Я доставала ему разные игрушки из сумки, и он с ними возился.

Дома Вадим сначала потрогал кота, походил немного по большой комнате. Я достала листок, на котором врач написала мне режим дня Дома ребёнка и оказалось, что Вадиму давно пора обедать и спать. Покормила его овсяной кашей, дала попить и отнесла в кроватку.

Но как только я положила Вадима на матрас и накрыла простынкой, он тут же вскочил и вцепился руками в прутья. Видимо до него дошло, что это всё не шуточки и придётся спать здесь. Он стал часто-часто дышать, рот задрожал — вот-вот заплачет… Я давай его уговаривать, целовать, гладить. Не расплакался, сжался в комок. Лежит в ужасе и стреляет на меня сонным взглядом. Потом резко отвернулся, засунул два пальца в рот и мгновенно заснул.

А я пошла на кухню усталая, но совершенно счастливая от мысли, что у меня теперь есть ещё один сынок.

Июль 2012. Адаптация

Адаптация меня накрыла на второй день.

Во-первых, потому что я слишком самоотверженно кинулась выполнять материнские обязанности. Растянула себе ноги и спину с непривычки.

Во-вторых, потому что жара стояла немилосердная, а нам нужно было ездить прописываться, отвозить документы в опеку, собирать справки для оформление многодетности.

В-третьих, в тот же день как мы привезли сына домой, на две недели отключили горячую воду. И приходилось нагревать воду в кастрюлях и носить её в ванную, чтобы всех перемыть.

В-четвёртых, к 10 августа мне нужно было срочно сдать работу, а у меня не было ни сил, ни времени её доделать.

В-пятых, с неожиданной стороны подкрались финансовые проблемы, которые должны были решиться не раньше конца сентября.

Короче, всё к одному.

На второй день я вышла с Вадимом вечером на прогулку, иду и чуть не плачу. Пытаюсь вспомнить, а чего, собственно, мы решили забрать этого мальчика себе домой? И почему так тяжело, ведь просто маленький ребёнок?

Вечером плакала мужу о том, как я устала и не понимаю, почему меня покинули силы, ведь то, к чему я так долго стремилась, исполнилось. Куда делась радость и почему так тяжело на душе? Саша меня жалел и подбадривал.

* * *

День за днём я усиленно купаю и мою Вадима, и всё равно он пахнет чем-то чужим.

Вечером пошла сама мыться в ванную и почувствовав запах детского мыла, которым мыла сына подумала: «Нет, только не этот запах! Теперь это мыло напоминает мне Вадима!»

* * *

Прошла неделя как Вадим живёт дома. Сегодня первый день я чувствовала себя бодро. Очень надеюсь, что самый тяжёлый период адаптации позади. В ШПР рассказывали, что адаптация к новому ребёнку в среднем длится год. Надеюсь, у нас лёгкий случай.

Записи 2013 года

Вадим носится по дому как буря, везде залезает, всё достаёт.

Если на столе стоит йогурт, Вадюша обязательно встанет на носочки и запустит в него свою ладошку. Или мусор какой-нибудь забросит. То есть, обязательно что-то придумает.

* * *

Вадим каким-то образом просачивается сквозь прутья кроватки наружу. Вчера вечером уложила сына спать, выключила свет. Через некоторое время заглядываю, а он сидит на полу и играет себе спокойненько! Как он мог оттуда вылезти? Как??

* * *

Заметила, как Вадим вылезает из кровати! Поднимает матрас и вылезает через дно, там прутья широко стоят. Ишь, какой хитрый! Вечером папа прибил на дно кровати лист фанеры.

* * *

На улице Вадим ведёт себя совсем не так как дома. Едет тихо в коляске, положив руки на коленочки. Просто образец, а не ребёнок! За ручку ходит послушно, даже на далёкие расстояния. Но боится фонтанов, горок и разных незнакомых предметов. Если взять Вадима на руки и начать приближаться к фонтану — сын начинает биться как птица и сопротивляться. Даже когда мимо фонтана проходим, Вадим отворачивается, чтобы даже не видеть его. С горками то же самое. Так необычно видеть его робким.

* * *

Каждое утро около пяти часов, мы слышим сквозь сон, как Вадим громко плюёт за борт кроватки и хохочет.

* * *

Вадим придумал новый ритуал. Укладываю его вечером спать, а он снимает штаны, носочки, памперс, выбрасывает всё это на пол и писает в кровать.

Ругаю, переодеваю, меняю матрас, засыпает. Просыпается, снова всё снимает и писает в кровать. Уже несколько раз проделал этот номер. Я в растерянности. Уже не ругаю, а просто переодеваю, будто так и надо.

* * *

Вадюша обожает плеваться. Утром поставила на стол миску для салата, только отошла за ножом, Вадим залез на табуретку, плюнул в миску, быстро слез и удрал.

* * *

Вадим очень привязан к папе. Когда папа приходит с работы, сын ходит за ним хвостом, при любом удобном случае залезает на колени и нежно воркует. А когда папа уходит из дома ненадолго, например, чтобы вынести мусор, сын падает на пол и так плачет, что мне приходится придумывать, чем его отвлечь, чтобы успокоить.

* * *

Вадим отказывается узнавать папу без очков. Сидит рядом опустив глаза. Только папа надевает очки — радуется, лезет обниматься. Папа снова снимает очки, сынок затихает и боится даже смотреть в его сторону.

* * *

Совершенно не любит сладкое. Шоколад выплёвывает! Любимые лакомства: крекер с расплавленным сыром или чёрный хлеб.

* * *

За шесть месяцев дома сын вырос с 73 до 86 см. Зубов было шесть, а стало шестнадцать. Невероятно!

* * *

Когда пришло время вечером укладывать Вадимку спать, я решила не как обычно положить его в кровать и уйти, а снова попробовать покачать немного на руках.

До этого, любые попытки взять его в руки из кроватки или присутствовать во время засыпания в комнате заканчивались истерикой.

Однажды, спустя всего неделю дома, у Вадима поднялась температура. Всю ночь он плакал, раскачиваясь стоя на четвереньках в своей кроватке. Мне хотелось взять его на руки, покачать, поносить по комнате, чтобы утешить, но сын выгибался и кричал страшным голосом, отбиваясь от меня руками и ногами. Пришлось положить его обратно в кровать и тихо сидеть на полу, наблюдая, как он засыпает, засунув два пальца в рот, сильно раскачиваясь из стороны в сторону, через несколько минут снова плачет и затем снова сам себя укачивает. Привык ребёнок справляться со своими бедами один и не понимает никакой помощи.

Но сегодня я решила снова попробовать подержать его на руках перед сном. Сначала он попытался вскочить, потом лёг обратно мне в руки и заплакал горько со слезами, но не выгибаясь как обычно, а обмякнув в моих руках.

Я качала, баюкала, вытирая ему слёзы рукой. Вадим лежал и смотрел в сторону, изредка бросая на меня косые взгляды. Иногда его глаза снова наполнялись слезами, а губы дрожали.

А я всё качала и качала, глаза у Вадима стали закрываться, но вдруг сын повернулся и стал смотреть пристально на меня. И долго смотрел, пока глаза не закрылись, и он не заснул.

Полгода мы вместе. У меня была полная уверенность, что сын давно оттаял. Весёлый, ласковый. Но в тот момент, когда он стал на меня так пристально смотреть, меня как стрелой пронзила мысль, что вот она — его обида за то, что он так долго был один. С первого дня в роддоме, полтора года совсем один. Что всё это время он держался и виду не подавал. Такой маленький. Весь вечер плачу от этих мыслей.