Особенности борьбы органов Государственной Безопасности с националистическим подпольем

Коммунистическая партия Украины во главе с ее Центральным Комитетом непосредственно руководила всей борьбой с украинскими националистами, рассматривая их как базу международной реакции и наиболее опасное орудие подрывной деятельности против Советского Союза.

Органы государственной безопасности, в первую очередь КГБ УССР, мобилизовали все свои силы и возможности на разгром этих опаснейших врагов советского народа. В своей борьбе с националистическим подпольем они постоянно опирались на украинский народ, на трудящихся и получали от них неоценимую помощь и поддержку.

Тактика борьбы, методы агентурно-оперативной деятельности органов государственной безопасности УССР выбирались с учетом состояния украинского националистического подполья, всех его сильных и слабых сторон.

Борьба с подпольем была длительной и очень тяжелой. После изгнания немецко-фашистских захватчиков на территории западных областей Украины остались многочисленные хорошо вооруженные националистические отряды, прекрасно знающие местность, имеющие широкую пособническую базу, большие возможности для маневрирования и укрытия.

Выявление и разгром вооруженных националистических банд, а затем и всех иных организационных звеньев украинских националистов были первостепенной задачей органов государственной безопасности. В решении практических задач участвовали чекисты не только Украины, но и других республик. Для борьбы против подполья использовались части Советской Армии (на раннем этапе), внутренние войска, милиция, истребительные батальоны. Непосредственное участие в вооруженной борьбе с бандами принимал многочисленный советско-партийный актив.

Борьба с бандитским оуновским подпольем — это героическая страница в истории органов госбезопасности. Тысячи чекистов в тяжелых условиях мужественно и самоотверженно вели борьбу с коварным врагом. Многие чекисты, сотрудники милиции, партийные и советские активисты отдали свою жизнь в борьбе с бандитами.

Как известно, решение практических задач по разгрому националистического подполья на Украине было возложено на органы МВД и МГБ. В органах МВД были созданы для этой цели отделы борьбы с бандитизмом. Этим же органам были подчинены внутренние войска, позже переданные в ведение МГБ. В системе органов МГБ были образованы Управление 2-Н МГБ УССР и отделы 2-Н областных управлений МГБ западных областей республики, которые были укомплектованы наиболее опытными чекистскими кадрами. В 1949 году в систему МГБ были переданы органы милиции.

Для более эффективного руководства областными управлениями МГБ в борьбе с националистическими бандами в г. Львове была создана оперативная группа МГБ УССР во главе с заместителем министра госбезопасности республики. С санкции ЦК КПУ в западные области систематически направлялись из восточных областей республики квалифицированные оперативные работники для участия в мероприятиях по ликвидации бандитского, оуновского подполья.

В борьбе против подполья украинских буржуазных националистов органы государственной безопасности, следуя славным традициям ВЧК, широко опирались на помощь советского народа, поддерживали повседневную связь с населением. Многие агенты вербовались из среды честных, патриотически настроенных советских граждан, ненавидевших украинских националистов и желавших быстрейшего разгрома бандитского подполья на Украине. Широко использовались также агенты из числа участников оуновских организаций.

Сразу же после освобождения западных областей Украины от немецких захватчиков органы МВД — МГБ с санкции Центрального Комитета Коммунистической партии Украины начали создавать истребительные батальоны и группы содействия этим батальонам. Это была одна из эффективных форм вовлечения местного населения западных областей республики в борьбу с украинским националистическим подпольем. В состав истребительных батальонов входили бывшие партизаны, коммунисты, комсомольцы, беспартийные активисты.

Истребительный батальон возглавлял начальник штаба батальона, назначавшийся из офицеров органов МВД, а группами содействия руководили участковые уполномоченные милиции. Истребительные батальоны и группы содействия имели на вооружении пулеметы, автоматы, винтовки и гранаты. Они несли службу по охране районных центров и сел, а также в составе воинских подразделений принимали участие в ликвидации оуновских бандитов.

В июне 1945 года в западных областях имелось 212 истребительных батальонов общей численностью около 29 тысяч бойцов и командиров. Истребительные батальоны были созданы во всех районных центрах западных областей Украины.

В соответствии с решением ЦК КПУ от 1 июня 1948 года истребительные батальоны были реорганизованы в вооруженные группы охраны общественного порядка. Группы охраны общественного порядка, созданные во всех населенных пунктах западных областей Украины, несли охрану сел и колхозов, выявляли места укрытия бандитов, привлекались к участию в операциях по ликвидации вооруженного подполья ОУН.

При комплектовании групп охраны общественного порядка большое внимание уделялось индивидуальному отбору с тем, чтобы в эти группы не проникли украинские националисты и другие антисоветские элементы. В группы охраны общественного порядка не принимались лица, ранее входившие в оуновские банды или скомпрометировавшие себя связями с подпольем. Нужно было учитывать, что некоторые оуновцы являлись с повинной и легализовывались по заданию своих главарей, рассчитывая пробраться в советские учреждения, милицию, группы охраны общественного порядка во враждебных целях (для совершения террористических актов, разоружения групп охраны общественного порядка и т. п.).

Большая работа по розыску и ликвидации участников вооруженных оуновских банд проведена и органами милиции. Личный состав милиции принимал непосредственное участие в проведении боевых операций по захвату и ликвидации бандитов. В розыске участников оуновских банд активно использовалась агентура органов милиции.

После разгрома основных вооруженных оуновских звеньев необходимость в широком участии органов милиции в ликвидации остатков оуновского подполья отпала. Группы охраны общественного порядка тоже были распущены, а в некоторых местах переданы органам милиции.

В конце сороковых и начале пятидесятых годов распространенным явлением стал отказ населения оказывать содействие бандитам, предоставлять им места для укрытия, продукты питания и т. п. Население стало чаше информировать органы власти о появлении бандитов ОУН, отражало нападения бандитских групп, а в ряде случаев само задерживало бандитов.

Можно привести весьма характерные высказывания участников подполья ОУН о враждебном отношении к ним населения западных областей Украины. «Местные жители перестали нам открывать двери своих домов, даже наши хорошие знакомые…», — заявил на допросе 17 ноября 1948 года арестованный участник банды Ильчук. Захваченный в 1953 году член центрального «провода» ОУН Галаса на допросе показал: «Советская власть с каждым днем укрепляет свое влияние и позиции в западных областях Украины. Проведение сплошной коллективизации в этих областях совершенно подорвало базу и возможность создания организованного подполья. Население западных областей, за исключением отдельных антисоветски настроенных лиц, никакой помощи участникам подполья не оказывает, нашей пропаганде не верит…».

Таким образом, население западных областей Украины, за исключением отдельных антисоветски настроенных лиц, преимущественно из числа кулаков и родственников бандитов, перешло на сторону Советской власти, что ускорило процесс завершения ликвидации оуновского подполья.

Задача, поставленная Коммунистической партией, была успешно выполнена.

Условно борьбу с бандоуновским подпольем можно разбить на три этапа.

Первый этап — борьба против вооруженных отрядов УПА (1944–1946 годы). В этот период широко практиковались войсковые операции, ибо УПА действовала крупными подразделениями («курени»). Наряду с органами госбезопасности и МВД в этот период в операциях активно участвовали части Советской Армии и пограничные войска. К концу 1946 года отряды УПА были разгромлены. Но, несмотря на оперативные удары, нанесенные по оуновскому подполью, к началу 1947 года оно еще представляло собою серьезную силу.

Второй этап — борьба органов госбезопасности против нелегальных националистических организаций (1947–1951 годы).

В начале этого этапа главари ОУН за сравнительно короткое время сумели пополнить подпольные организации за счет расформирования остатков разгромленных банд УПА и вовлечения в антисоветскую деятельность националистически настроенной молодежи.

На этом этапе продолжал существовать и направлять антисоветскую деятельность оуновского подполья центральный «провод» ОУН из б членов во главе с кадровым националистом Шухевичем Романом (кличка «Тур»). В это время регулярно поддерживалась связь оуновского подполья с закордоном.

Действовали также краевые «проводы» ОУН «Буг-2» (Львовская и Дрогобычская области), «Подилля» (Тернопольская область), «Запад-Карпаты» (Ивано-Франковская и Черновицкая области), «Москва» и «Одесса» (Волынская и Ровенская области), а также 14 окружных, 37 надрайонных, 120 районных «проводов» ОУН, 156 кустовых и сельских бандгрупп и около 2500 бандеровцев-одиночек. Несмотря на большие потери, главари ОУН восстанавливали ликвидированные «проводы». Краевой «провод» ОУН «Запад-Карпаты» восстанавливался б раз, краевой «провод» «Подилля» — 5 раз, «Буг-2» — 3 раза и тд.

Продолжала сохраняться широко разветвленная сеть националистических организаций, состоящих из легально проживающих лиц, на которые опирались оуновские банды в проведении враждебной деятельности.

На втором этапе борьбы оуновские главари изменили свою тактику, стали действовать более конспиративно. Националистические формирования разбились на мелкие группы, бандиты укрылись в бункерах и выходили из них в большинстве случаев только в ночное время.

После организационной перестройки и усиления конспирации оуновское подполье продолжало активную диверсионно-террористическую и другую антисоветскую деятельность, стремясь сорвать проводимые партией и правительством мероприятия, направленные на подъем экономики и культуры в западных областях республики.

Третий этап охватывал 1952–1955 годы, когда уже не было четкого организационного построения подполья и органам государственной безопасности приходилось иметь дело с изолированными друг от друга националистическими звеньями и бандитами-одиночками.

Агентурно-оперативные мероприятия органов госбезопасности против оуновского подполья, начиная со второго этапа, то есть с 1947 года, проводились с учетом изменившейся тактики противника.

К этому времени в подполье ОУН еще оставались опытные националистические кадры, искушенные в нелегальной работе националисты-фанатики, которым были известны многие методы работы органов МГБ. Подполье ОУН выработало строжайшие правила конспирации, которых должны были придерживаться все без исключения националисты.

Подполье продолжало оставаться многочисленным, сохранило многие руководящие звенья и главарей, которые постоянно принимали меры к пополнению банд. Многие бандиты были известны органам МГБ только по кличкам, что осложняло проведение чекистских мероприятий через их родственные и другие связи.

Оуновские бандиты и их главари в большинстве случаев располагали тогда специально подготовленными и искусно замаскированными убежищами, где могли отсиживаться длительное время при проведении чекистско-войсковых операций. По условиям конспирации отлучки бандитов поодиночке были запрещены, что затрудняло связь с внедренной в банды агентурой органов государственной безопасности.

После разгрома УПА органы государственной безопасности направили свои основные усилия на розыск и ликвидацию руководящих звеньев националистического подполья, в первую очередь центрального, краевых, окружных, надрайонных и районных «проводов», на перехват каналов связи с закордоном, поимку курьеров, эмиссаров и шпионов, засылаемых в нашу страну. С этой целью были созданы чекистские группы по розыску и ликвидации каждого «провода».

Для розыска каждого члена центрального «провода» ОУН были созданы межобластные оперативные группы, работавшие под руководством КГБ УССР. Межобластные оперативные группы создавались и по розыску окружных, надрайонных и районных «проводов» ОУН, если их участники укрывались на стыках административных границ нескольких областей. Для розыска низовых бандгрупп (кустовые и местные бандгруппы) также были выделены группы оперработников, освобожденных от другой работы.

Такая расстановка оперативных сил явилась очень важным условием успешной организации работы и применения действенных методов в борьбе с вражеским подпольем.

Средства и методы борьбы с вооруженным подпольем

В зависимости от конкретной обстановки органы государственной безопасности применяли в борьбе с вооруженным подпольем различные средства и методы. Особенно широко практиковалось в то время проведение чекистско-войсковых операций и применение различных агентурных комбинаций.

При ликвидации больших и малых банд, особенно в 1944–1945 годах, широко практиковались чекистско-войсковые операции. Они проводились на основании данных, полученных от агентуры и захваченных бандитов, сообщений заявителей, материалов войсковой разведки и т. п. К участию в них привлекался оперативный состав органов МВД — МГБ, внутренние войска, истребительные батальоны, подразделения Советской армии и советско-партийный актив.

Операция, как правило, начиналась с блокирования лесного массива или населенного пункта, где находились бандиты ОУН, после чего специально выделенные подразделения начинали поиск и ликвидацию бандитов. Войсковые действия, как правило, сочетались с агентурно-оперативными мероприятиями.

Только за два месяца — август и сентябрь 1944 года — в Ивано-Франковской области проведено 58 чекистско-войсковых операций, в ходе которых многие бандиты были убиты или захвачены живыми. В процессе этих операций у бандитов изъято: 4 пушки, 3 миномета, 131 станковый и ручной пулемет, 176 автоматов, 4 ПТР, 710 винтовок, 4 радиостанции, 3 типографии и другие трофеи.

В Львовской области в августе 1944 года было проведено 192 чекистско-войсковые операции, в результате которых разгромлено 27 бандитских групп УПА.

Среди ликвидированных и захваченных бандитов УПА были члены центрального «провода» ОУН: Луцкий, Клячковский, Степаняк, Дужий, Арсенич и Бусел, а также главари краевых «проводов» — «Верещака», «Роберт», «Арпад», «Данило» и многие другие.

При ликвидации банд УПА изъято: 49 пушек, 502 миномета, 77 огнеметов, 6874 пулемета, бб 143 винтовки и автомата, 8949 пистолетов и много другого военного имущества.

К концу 1946 года бандформирования УПА были полностью разгромлены.

После разгрома УПА чекистско-войсковые операции проводились реже, их самостоятельное значение уменьшалось, так как к этому времени банды ОУН уже имели много искусно замаскированных убежищ, месторасположение которых знал ограниченный круг участников подполья. В таких условиях поиски бандитов при отсутствии конкретных данных не могли дать положительных результатов. Поэтому оперативный состав, занимавшийся розыском оуновских банд, сначала добывал и накапливал материалы о местах укрытия бандитов, и лишь когда собранные данные не вызывали сомнений, организовывались мероприятия по их реализации, в том числе и чекистско-войсковые операции.

В 1947 году органами МГБ был захвачен функционер референтуры пропаганды центрального «провода» ОУН Парендовский, который на следствии назвал предположительные места укрытия референта пропаганды центрального «провода» ОУН Волянского по кличке «Север» и бандитских групп, на которые он опирался. На основании полученных данных было принято решение провести чекистско-войсковую операцию на территории Сколевского района быв. Дрогобычской области и Болеховского района Ивано-Франковской области, чтобы разыскать «Севера», захватить или ликвидировать его.

Чекистско-войсковая операция проводилась со 2 по 11 февраля 1948 года. Во время нее (так в оригинале) было обнаружено и разрушено свыше 100 бандитских убежищ, много бандитов и бандпособников убито и арестовано. У оуновцев было изъято оружие, типографское оборудование и другое имущество. Но самому «Северу» удалось отсидеться в убежище, которое в ходе операции обнаружено не было. Проведенная операция не дала желаемых результатов потому, что сведения о месте нахождения «Севера» были недостаточно точными.

При захвате участников националистических банд сотрудники органов МГБ изымали много оуновских документов, в которых отражалось состояние отдельных организационных звеньев, тактические приемы антисоветской деятельности, указывались даты встреч бандитов, пароли явок и другие данные, представлявшие серьезный оперативный интерес. Своевременное и умелое использование таких документов в чекистских мероприятиях давало положительные результаты.

Так, например, управлением МГБ Ивано-Франковской области в марте 1949 года был ликвидирован «Денис» — главарь СБ краевого «провода» ОУН «Запад-Карпаты». Среди изъятых у него документов обнаружен клочок бумаги, на который была нанесена схема местности с условными знаками. Путем сличения схемы с топографической картой установили, что на схеме изображен участок горно-лесистой местности, прилегающей к хутору Рузярня Перечинского района Ивано-Франковской области. Оперативные работники предположили, что на схеме обозначен пункт встречи участников краевого «провода» ОУН или же место их укрытия.

Для проверки этого предположения были проведены явки с агентами, проживавшими в районе хутора Рузярня, которые сообщили о появлении вблизи хутора оуновских бандитов. В результате поиска, проведенного силами чекистско-войсковой группы 11 апреля 1919 года, в горно-лесистой местности, прилегающей к хутору Рузярня, обнаружено бандитское убежище, в котором находились главарь «провода» ОУН «Запад-Карпаты», он же генеральный судья ОУН по кличке «Шелест», его жена оуновка «Тырса» и три боевика.

Строгая конспиративность в деятельности оуновских организаций обусловливала необходимость вербовки агентов в среде националистов.

Условия борьбы с националистическим подпольем ОУН осложнялись не только тем, что чекистским органам пришлось столкнуться с многочисленными хорошо вооруженными бандами, но и отсутствием на освобожденной территории такого важного оперативного средства как агентура. Поэтому органы государственной безопасности главное внимание в своей работе уделяли созданию агентурно-осведомительного аппарата, используя который можно было бы выяснить структуру оуновской организации, вычислять состав банд и места их укрытия, наносить оперативные удары по бандитским формированиям.

При создании агентурно-осведомительной сети чекистские органы встретились с серьезными трудностями. Главная из них заключалась в том, что лица, которые могли оказать помощь в ликвидации националистических банд, не шли на вербовку из-за своих антисоветских убеждений или же из боязни расправы со стороны бандитов ОУН — УПА. Несмотря на это, за сравнительно короткий срок органам МВД — МГБ удалось создать агентурно-осведомительный аппарат, который успешно использовался в розыске и установлении мест укрытия националистических банд.

Органами госбезопасности западных, а также Винницкой, Житомирской и Хмельницкой областей, где действовали вооруженные банды ОУН, были завербованы несколько тысяч агентов и осведомителей. Агенты вербовались главным образом из числа бывших участников ОУН — УПА, явившихся с повинной и задержанных при проведении чекистско-войсковых операций, из числа родственных и организационных связей бандитов, бандпособников, имевших возможность вести разработку националистического подполья, а также из патриотических элементов.

Для выявления лиц, находившихся в бандах УПА, разработки родственных и других связей бандитов, для получения сведений о местонахождении бандитов, главным образом при появлении бандитских групп в населенных пунктах или при переходе их из одного села в другое, использовались секретные осведомители.

С помощью осведомления удавалось устанавливать лиц, ушедших в банды ОУН — УПА, собирать на них установочные данные, выявлять их родственные и пособнические связи, а затем на основании этих и других материалов заводить дела оперативного учета, что способствовало организации планомерного нанесения оперативных ударов по бандам.

Более сложные задачи решались с помощью агентуры. Агенты внедрялись в бандитские группы, направлялись в места сосредоточения банд для выявления их численного состава, мест укрытия и тд.

Большое значение имел секретный захват возможного кандидата на вербовку. Делать это нужно было так, чтобы участники подполья не могли установить, что то или иное лицо задерживалось оперативными работниками хотя бы на непродолжительное время, ибо в противном случае завербованный агент оказывался под угрозой расшифровки. Не менее важно было закрепить вербовку участника организации или банды путем выполнения им заданий органов госбезопасности и путем оказания на него идейного влияния. Поэтому оперативные работники, несмотря на все трудности, постоянно занимались воспитанием агентуры, завербованной из враждебной среды.

Очень сложны были условия связи с агентурой. Некоторых агентов оперативные работники видели очень редко. Для связи с агентурой, внедренной в подполье ОУН, органами госбезопасности применялись тайники и использовались курьеры, завербованные из родственников агента-внутренника, через которых органы КГБ получали сообщения и передавали задания агентам.

С агентами, живущими в селах, оперативные работники встречались в обусловленных местах (чаще всего на опушках лесных массивов, в оврагах и т. п.), использовались для этой цели также явочные квартиры в районных центрах (обычно в соседнем районе, где агента не знали).

С 1948 года для связи с проверенной агентурой стал применяться радиосигнализационный аппарат «Тревога», устанавливаемый в доме агента. При появлении в селе бандитов агент включал аппарат «Тревога», сигналы которого принимались на командном пункте в райаппарате МГБ, и сразу же в условленное место направлялась оперативно-чекистская группа.

Работа с агентом была всегда связана с риском, ибо кандидат на вербовку или завербованный мог предать оперативного работника или же агента могли расшифровать, выследить во время встречи и уничтожить.

Наиболее распространенными были вербовки захваченных бандитов. Приведем один из таких примеров.

Органам госбезопасности стало известно, что квартиру одного гражданина, лояльно относящегося к Советской власти, начали посещать оуновские бандиты «Роман», «Мирон» и «Олесь» — курьеры окружного «провода» ОУН, связанные с подпольем. Было решено захватить их с целью последующего оперативного использования.

После захвата бандиты дали показания о местах укрытия главаря окружного «провода» ОУН по кличке «М-6», подчиненных ему звеньев и отдельных бандитских групп, а также о способах связи между оуновцами, действовавшими в западных и восточных областях Украинской ССР. По этим показаниям был арестован ряд участников подполья. Это крепко связало давших показания бандитов с органами государственной безопасности. Они были завербованы и направлены на розыск главаря окружного «провода» «М-6». Через некоторое время агенты сообщили место его укрытия и помогли конспиративно захватить главаря.

Проводник откровенно рассказал о состоянии оуновского подполья и признал полную бесперспективность дальнейшей борьбы против Советской власти. Решено было использовать «М-6» в мероприятиях по ликвидации бандитских групп, входивших в состав окружного «провода» ОУН, которым он руководил. У него брались записки, адресованные главарям бандитских групп, от его имени назначались встречи с оуновцами. После того как с его помощью были захвачены два главаря надрайонных «проводов», путь к возвращению в оуновское подполье для «М-6» был отрезан. Его завербовали, и позже с его помощью был полностью ликвидирован окружной «провод» ОУН со всеми подчиненными звеньями и бандгруппами, остатки другого окружного «провода», два пункта главной линии связи между главарями подполья, действовавшими в восточных и западных областях Украины, а также ряд бандитских групп.

Наряду с этим следует отметить, что несвоевременная реализация данных, полученных от агентуры, внедренной в банды, неправильное ее использование нередко приводили к провалам.

Так, при проведении чекистско-войсковой операции в одной из западных областей УССР был задержан руководитель СБ окружного «провода» ОУН «Жар», исполнявший обязанности шефа линии связи центрального, краевого и окружного «проводов» ОУН. Он вел себя искренне, сам указал бункера, в которых укрывались бандиты. Затем «Жара» 14 дней опрашивали с целью получить показания о руководящем составе центрального, краевого, окружного и нижестоящих «проводов». Главари подполья заметили отсутствие «Жара» и заподозрили, что он находится в руках органов госбезопасности.

«Жар» был направлен в банду как агент-вербовщик, завербовал руководителя станичной организации и курьера краевого «провода». Последний на встрече сообщил, что по указанию одного из главарей краевого «провода» «Бурлака» его подробно допрашивала о «Жаре» «служба безопасности». Но оперативные работники этому сообщению не придали значения. Бандиты выследили, что «Жар» пошел на встречу с оперативным работником, и расправились с ним. Группа во главе с оперработником, осуществлявшая вооруженное прикрытие «Жара», была выставлена слишком далеко от места встречи агента и не смогла своевременно оказать ему помощь.

Оперативные работники порой ценою жизни расплачивались за притупление бдительности в работе с агентами из числа националистов, за излишнюю доверчивость.

В одной из западных областей Украины завербовали агента «Марусю» — студентку вуза, связная главаря районного «провода» «Андрея». «Маруся» согласилась выдать его, но просила не убивать, а взять живым. Была разработана агентурная комбинация по захвату «Андрея». На операцию выехал оперработник. Он встретился с «Марусей» ночью в селе, в условленном месте, и пошел с ней к спящему «Андрею». Когда они вышли за село, «Маруся» выстрелом из пистолета убила оперативного работника, а сама скрылась.

Из захваченных впоследствии оуновских документов выяснилось, что «Маруся» сообщала «Андрею» обо всех заданиях органов государственной безопасности и выполняла его указания. «Андрей» дал ей пистолет и гранату, чтобы убить оперативного работника.

Приведенный факт свидетельствует прежде всего о том, что нельзя строить агентурную комбинацию по захвату оуновского бандита, имея на связи непроверенного на практической работе агента. Кроме того, необходимо учитывать, что главари всех звеньев ОУН пользуются большой властью, их приказание для рядовых — закон, который они обязаны выполнять беспрекословно.

В силу специфических условий того времени часто приходилось проводить и агентурные комбинации, возникавшие в ходе внутрикамерной агентурной разработки захваченных оуновцев.

Необходимость внутрикамерной агентурной разработки возникала тогда, когда захваченные участники подполья, особенно связанные с главарями ОУН, не давали сразу откровенных показаний, пытаясь выиграть время и дать возможность известным им бандитам изменить места укрытия, линии связи, а также найти новых пособников.

Так вела себя, например, захваченная в 1947 году член краевого «провода» ОУН Зарицкая Екатерина (оуновская кличка «Монета»), знавшая места укрытия и связи главаря подполья ОУН на Украине Шухевича. Она в течение полугода не давала откровенных показаний, а когда, наконец, указала место нахождения Шухевича, то он уже там не укрывался.

Позже Шухевич был ликвидирован благодаря умело проведенной агентурной комбинации, возникшей в процессе внутрикамерной разработки оуновки Гусяк Дарьи, связной Шухевича, задержанной в марте 1950 года в г. Львове. На допросе она прямо заявила, что о местах укрытия Шухевича показаний не даст, хотя и знает, где он находится. По ее поведению было видно, что получить от нее показания будет трудно, а за это время Шухевич может сменить место укрытия.

Для разработки Гусяк в камеру к ней была помещена агент «Роза». Она должна была выдавать себя за украинскую националистку, которая хорошо знает Шухевича и его семью, была в Берлине, Вене и других западноевропейских городах, арестована за связь с иностранной разведкой, однако показаний пока не дает. Для укрепления положения «Розы» была проведена комбинация по организации «переговоров» агента с помощью азбуки Морзе с соседней камерой, в которую для этой цели был помещен второй агент.

В процессе следствия от Гусяк настойчиво требовали назвать место, где укрывается Шухевич. В связи с этим она стала советоваться с «Розой», как бы связаться с волей и предупредить Шухевича, чтобы он сменил место своего укрытия. Агент просила дать время подумать, а на второй день предложила такую комбинацию: через администрацию тюрьмы она возвратит своей сестре шубу и попросит в камеру пальто. В подкладку шубы можно будет зашить записку Гусяк к Шухевичу, которую сестра агента передаст по назначению. Гусяк согласилась и подготовила такую записку для вручения Хробак Наталии, проживающей на окраине с. Белогорща (пригород Львова). Хробак должна была передать ее Шухевичу, скрывавшемуся в том же селе. Так было установлено местонахождение оуновского главаря.

В ряде случаев захваченные бандиты не могли назвать точных мест укрытия бандглаварей, хотя и давали искренние показания. Дело в том, что главари ОУН, согласно инструкциям о конспирации, старались ограничить круг лиц, знавших места их укрытия. Однако, используя показания, ориентировочно указывающие места укрытия главарей, путем анализа их и сопоставления с другими данными нередко удавалось обнаружить разыскиваемых бандитов.

Так, в частности, было установлено место укрытия главаря Львовского краевого «провода» ОУН Пришляка (кличка «Ярема»).

Захваченный главарь «службы безопасности» николаевского надрайонного «провода» ОУН «Остап» на следствии дал показания о том, что «Ярема» укрывается в убежище руководителя николаевского надрайонного «провода» ОУН «Снегуры». По его словам, бункер расположен в одном из сел Щирецкого района, имеющих электрическое освещение, у содержательницы бункера есть дочь по имени Стефа. Об этом «Остапу» стало известно от «Снегура». Внутрикамерная разработка «Остапа» показала, что о местонахождения бункера он действительно больше ничего не знает.

Другой бандит — участник Львовского окружного «провода» ОУН «Когут» — на допросе сказал, что бункер «Снегура», где должен укрываться «Ярема», находится в одном из сел Щирецкого района. У содержательницы этого бункера есть дочь Стефа, работавшая раньше в колхозе, в свекловодческом звене, в 1951 году Стефа болела и в колхозе не работала. «Когут» сообщил еще такие приметы — в сарае у хозяев сложена глина, содержательница бункера приносила бандитам рыбные консервы.

Последующей проверкой было установлено, что в Щирецком районе имелись только три электрифицированных села: Ланы, Остров, Тернополье. Агент «Клен» высказал предположение, что «Снегур» укрывается в с. Ланы.

Путем установки в селе Ланы были выявлены три Стефы, работавшие на уборке свеклы, одна из которых — Василенко Стефания — в 1951 году болела. На основании собранных данных 24 января 1952 года в селе Ланы была проведена чекистско-войсковая операция, в ходе которой в сарае хозяйства отца Стефы — Василенко Василия обнаружено шесть банок из-под рыбных консервов. Допрошенный на месте Василенко Василий сознался, что у него есть бункер, и указал его местонахождение.

В борьбе с националистическим подпольем органы государственной безопасности широко применяли легендирование, то есть различные формы введения противника в заблуждение. В связи с этим появилась надобность в особой категории агентов, так называемых агентов-боевиков. Вся их деятельность основывалась на легенде: будучи секретными сотрудниками органов госбезопасности, они выдавали себя перед окружающими за оуновских бандитов.

Агенты-боевики обычно объединялись в специальные группы. Эти группы комплектовались из явившихся с повинной бандитов, завербованных в агентурную сеть. Агенты-боевики располагали многочисленными связями как среди населения, так и в подполье ОУН, хорошо знали методы конспирации, местные обычаи и язык. Каждой спецгруппой командовал один из опытных агентов-боевиков, а оперативное руководство осуществлял включенный в ее состав оперативный работник. В Ровенской и Волынской областях в состав спецгрупп включались также бывшие партизаны-ковпаковцы, хорошо знакомые с местными условиями и имевшие опыт борьбы с оуновскими бандитами.

Спецгруппы (с 1946 года они стали именоваться агентурно-боевыми группами) применялись для захвата и ликвидации отдельных националистических главарей, для захвата или физического уничтожения связных и шефов связи. В ряде случаев действия агентурно-боевых групп увязывались с действиями агентов-внутренников, внедренных в банды УПА.

В состав агентурно-боевой группы входило от 3 до 50 человек, в зависимости от задачи, которая ставилась перед ней.

Агентурно-боевые группы, как правило, выступали под видом действующих бандитских групп.

Так, 19 марта 1945 года в с. Дермань Ровенской области был убит главарь «провода» ОУН «Орел», следовавший из восточных областей в Тернопольскуго область по вызову члена центрального «провода» ОУН «Лемиша». Через два дня под видом «Орла» в Тернопольскую область в составе агентурнобоевой группы был направлен проверенный агент «Остап».

Группа прибыла на хутор Уритна Козовского района, встретилась с местными бандитами и при их содействии установила контакт со связной ОУН по кличке «Маруся». Приняв «Остапа» за «Орла», она направила группу на пункт связи краевого «провода» ОУН в с. Цеглюв Козовского района к оуновке «Искре».

«Искра» устроила «Орлу» встречу с шефом связи краевого «провода» ОУН «Мотрей», которая сообщила об уходе «Лемиша» в связи с проводившимися перед этим чекистско-войсковыми операциями на другие базы и подробно проинформировала «Остапа» о местонахождении бандитских формирований в Бережанском, Подгаецком и Козовском районах. В результате чекистско-войсковой операции, проведенной на основе этих данных, много бандитов было убито и захвачено.

Другой пример. Был захвачен оуновский главарь «Выр» и часть его банды. Другие бандиты находились в соседнем селе. Решено было завербовать «Выра», чтобы использовать его в качестве агента-боевика для захвата или ликвидации остальных бандитов.

Для проведения намеченной операции в с. Урич во главе с оперативным работником была направлена агентурно-боевая группа, состоявшая из опытного агента органов государственной безопасности «Степана» и двух других, уже хорошо проверенных на практической работе агентов-боевиков. В нее включили и «Выра», вооружив его неисправным автоматом, так как доверять ему исправное оружие было еще рискованно, о чем ему прямо сказали.

Придя в село, где должна была находиться вторая часть банды, «Выр» зашел к знакомой националистке «Зое», которая сообщила, что четыре бандита из его группы сейчас находятся неподалеку от ее дома и пьянствуют вместе с известной ему «Дзвинкой» — членом районного «провода» ОУН. Зная, что «Дзвинка» ранее выполняла в подполье обязанности медсестры и что у одного агента-боевика, входившего в агентурно-боевую группу, в пути открылась старая рана, «Выр», придя к бандитам, попросил «Дзвинку» сходить на квартиру к «Зое» и перевязать там раненого «оуновца», с которым остался его товарищ. Это было сделано для того, чтобы оторвать «Дзвинку» и «Зою» от бандитов и захватить их живыми.

После ее ухода «Выр» расспросил бандитов, что они делали без него, и упрекнул за чрезмерное пьянство. Он осмотрел ручной пулемет, снял заряженный магазин и сделал выговор его владельцу за плохую чистку. После этого он подошел к другому бандиту и, осмотрев его автомат, сделал ему замечание, что тот плохо ухаживает за оружием, взял этот автомат себе, а бандиту дал свой, неисправный.

Оперативный работник и «Степан» оказались в весьма затруднительном положении, так как не знали, в кого будет стрелять «Выр». Если он откроет огонь по бандитам, то они втроем окажутся против четырех оуновцев, а если по ним, то их будет только двое против пяти врагов. Замена исправного автомата неисправным и снятие диска с пулемета еще не обезоруживали полностью бандитов, так как у них могло оказаться другое оружие и оставалась возможность быстро зарядить пулемет. Однако сомнения оперативного работника оказались напрасными. С помощью и при непосредственном участии «Выра» все четверо бандитов были ликвидированы.

Тем временем два агента-боевика, оставленные в квартире «Зои», задержали «Зою» и «Дзвинку».

Легендированные «проводы» и группы. Наряду с использованием агентов-боевиков органы государственной безопасности иногда легендировали целые оуновские «проводы» и подпольные группы.

Легендированные «проводы» ОУН брали под контроль действия бандитских групп, оказывали на них нужное влияние, предотвращали враждебные проявления, а в конечном итоге подводили их под оперативный удар органов МГБ.

В 1951 году органами госбезопасности были захвачены и завербованы в качестве агентов под псевдонимами «Жаров» и «Ильинский» курьеры связи Каменец-Подольского окружного «провода» ОУН. С помощью этих агентов в конце того же года был захвачен главарь окружного «провода» ОУН «СК-9», который после соответствующей обработки и закрепления был завербован в качестве агента под псевдонимом «Н-26».

После вербовки «Н-26» возглавил легендированный Каменец-Подольский окружной «провод» ОУН. Предусматривалось, что это позволит установить связь с главарями подполья ОУН в западных областях республики и использовать этот контакт в интересах органов МГБ.

Несколько раньше УМГБ Тернопольской области вывело из подполья и завербовало двух участников ОУН, укрывавшихся на территории Кременецкого района и служивших промежуточным звеном связи между главарями ОУН на западе и подпольем ОУН на востоке Украины (Хмельницкая и Винницкая области). Завербованные агенты были возвращены в подполье и в дальнейшем в мероприятиях органов МГБ именовались группой «Закат». Группа «Закат» поддерживала контакт с бандитом «Бурым», руководителем пункта связи центрального «провода» ОУН.

В связи с тем, что использованию группы «Закат» для передачи записки агента «Н-26» главарям центрального «провода» ОУН мешали бандгруппы «Гейнеша», «Кузьмы» (Хмельницкая область), «Прокопа» и «Семена» (Тернопольская область), осенью и зимой 1951/52 года эти бандгруппы органами МГБ были ликвидированы.

В 1952 году через группу «Закат» удалось направить члену центрального «провода» ОУН «Орлану» для «Лемиша» записку от «Н-26», в которой он информировал этого главаря об установлении им связи с подпольем ОУН на востоке республики. «Лемиш» приказал «Орлану» любыми средствами удерживать эту связь. Одновременно «Н-26» обменялся записками с «Бурым», и они договорились в случае гибели группы «Закат» поддерживать связь непосредственно через обусловленные пункты связи.

В ноябре 1952 года, в январе и весной 1953 года «Бурый» на встречу с группой «Закат» не вышел, хотя, по агентурным данным, был жив и продолжал укрываться в том же Кременецком районе. При изучении причин неявки «Бурого» на встречу было установлено, что группа «Закат» после вербовки вела себя неконспиративно и могла быть заподозрена в принадлежности к агентуре органов МГБ. В связи с этим были проведены мероприятия по выводу из игры группы «Закат» путем «физической ликвидации», с тем чтобы реабилитировать ее в глазах «Бурого» и «Орлана» и вынудить их пойти на непосредственную связь с легендированным окружным «проводом» ОУН. Инсценировка ликвидации была проведена настолько удачно, что у бандпособников, приведенных на опознание «убитых», не возникло никаких подозрений.

21 июня 1953 года «Орлан» запиской вызвал на встречу «Н-26». Из их беседы стало известно, что «Орлан» в целях безопасности намерен перебазироваться на восток Украины, как раз в район действия нашего легендированного окружного «провода», и в связи с этим вызвал на встречу «Н-26».

11 июля 1953 года «Орлан», его жена и еще один бандит — «Чумак» в сопровождении агента «Н-26» прибыли на базу легендированного «провода», где и были захвачены.

Данные, полученные от «Орлана», были использованы для поимки «Лемиша»-Кука, возглавлявшего подполье после ликвидации Шухевича. Было известно, что в связи с разгромом оуновского подполья на Украине Кук, единственный оставшийся на свободе член центрального «провода» ОУН, изыскивал возможности для ухода за кордон. Естественно, встала задача — как можно быстрее разыскать, захватить или ликвидировать Кука, тем более что уход его за кордон мог принести большой вред нашему государству. Органы госбезопасности не знали места его укрытия. Как впоследствии оказалось, не знал этого и «Орлан», но он назвал место укрытия курьерской группы Кука, где тот периодически появлялся.

Используя «Орлана» в качестве проводника, работники МГБ УССР 6 ноября 1953 года провели чекистско-войсковую операцию по захвату курьеров Кука, скрывавшихся на территории Подкаменского района Львовской области. Курьера Кука — Турченяка удалось захватить живым.

Турченяк на допросе показал, что он с 1946 года состоит в курьерской группе Кука и почти каждый год встречался с ним в бункере, где Турченяк был захвачен. Он сообщил, что Кук весной 1954 года снова придет к бункеру. С учетом этих данных в течение зимы велась усиленная подготовка к оперативному использованию Турченяка. Впоследствии Турченяк был завербован в качестве агента под псевдонимом «Богун».

19 апреля 1954 года Турченяк — агент «Богун» и бывшие боевики «Орлана» агенты «Жаров» и «Карло» были помещены в бункер «Богуна» с задачей захватить или уничтожить Кука в случае его прихода к ним. В г. Золочеве была размещена оперативная группа МГБ УССР с приданной ей войсковой группой, которая поддерживала связь с агентами с помощью радиосигнализационного аппарата «Тревога», а также периодических личных встреч. В течение 1 месяца и 4 дней группа агентов находилась в бункере, ожидая прихода Кука.

23 мая 1954 года, в 4 часа утра, Кук и его жена Крюченко Ульяна в сопровождении двух бандитов прибыли к месту нахождения группы, где и были захвачены.

Наряду с ликвидацией вооруженных банд ОУН органы МГБ занимались вскрытием и оперативной ликвидацией националистических организаций и групп, состоящих из легализовавшихся оуновцев.

При проведении этой работы учитывалось, что главари ОУН на совещании членов центрального «провода» в июне — июле 1948 года договорились об усилении антисоветской работы среди националистических элементов из числа легализовавшихся оуновцев, особенно среди учащейся молодежи.

В связи с этим перед органами МГБ встала задача — не допустить создания организационных звеньев ОУН в учебных заведениях Украины, а там, где они созданы, вскрыть и пресечь их антисоветскую деятельность.

Участники националистических организаций и групп по заданию подполья совершали террористические и диверсионные акты, распространяли листовки, противодействовали вступлению молодежи в комсомол, снабжали бандитов разведывательной информацией и материальными средствами, а также вели другую антисоветскую деятельность.

Об объеме проведенной органами МГБ работы по вскрытию и пресечению враждебной деятельности участников националистических организаций и групп из легализовавшихся оуновцев свидетельствует, в частности, такой факт: только за май — июнь 1950 года были вскрыты и ликвидированы 83 оуновские организации и группы, участники которых (общей численностью 546 человек) проживали легально.

Таким образом, проведенные органами МГБ мероприятия сорвали замыслы главарей создать сетку организационных звеньев из легально проживающих оуновцев.

Борьба с оуновским подпольем бандеровского и мельниковского направлений велась также в восточных областях УССР. Еще в годы немецко-фашистской оккупации там была создана сетка оуновского подполья, куда входили 2 краевых, 11 областных, 21 окружной, 103 районных «провода» и десятки низовых звеньев ОУН.

Многие главари этих «проводов» бежали с востока Украины вместе с отступающими немецкими войсками, а участники националистического подполья после освобождения территории Украины от немецко-фашистских захватчиков были репрессированы органами МГБ. Однако главари подполья до последнего времени не отказывались от попыток восстановления организационных звеньев ОУН на востоке Украины, постоянно направляя туда отдельные бандитские группы и своих эмиссаров.

Только в 1944–1945 годах краевой «провод» ОУН, действовавший на Волыни и Ровенщине, направил в Житомирскую, Винницкую, Хмельницкую, Киевскую и Черниговскую области более 30 бандитских групп для проведения диверсионно-террористической деятельности и создания националистического подполья из местного населения. В результате принятых мер все направлявшиеся на восток Украины бандитские группы органами МВД — МГБ были разгромлены.

Позже, в начале пятидесятых годов, по указанию центрального «провода» ОУН в Хмельницкую, Винницкую, Сумскую и Киевскую области снова были направлены банды ОУН для организации там подрывной деятельности. Для руководства засланными бандами и создаваемым из местных жителей подпольем в Винницкую и Хмельницкую области был направлен член краевого «провода» ОУН «Подилля» по кличке «Упас». Но к концу 1952 года и эти оуновские банды, действовавшие в восточных областях Украины, были ликвидированы.

В послевоенный период антисоветскую деятельность на территории западных областей Украины вело также националистическое подполье мельниковского направления, созданное в период немецкой оккупации «Проводом украинских националистов» (ПУН), возглавляемым Андреем Мельником, и остатки подполья «Полесская сечь», созданного с помощью немцев украинским националистом Боровцом Тарасом по кличке «Тарас Бульба». Позднее «Полесская сечь» была переименована в «Украинскую народно-революционную армию» — УНРА.

Подполье ПУН, за исключением нескольких вооруженных банд, состояло из легализовавшихся лиц, получивших задание от главарей приспособиться к советской действительности, пробраться в советский государственный аппарат, чтобы в случае военного конфликта между империалистическим блоком и СССР захватить власть на местах.

Для ликвидации вооруженных банд ПУН органами МГБ применялись те же средства и методы агентурно-оперативной и войсковой работы, что и против банд ОУН — УПА. К началу 1947 года банды ПУН были разгромлены. Немногочисленные отряды УНРА были разгромлены органами МВД — МГБ в 1944 году, а уцелевшие их участники влились в банды ОУН — УПА или явились с повинной.

Агентурно-оперативные мероприятия органов МГБ, начиная со второго этапа, то есть с 1947 года, были направлены на вскрытие сохранившихся организационных звеньев подполья ПУН и УНРА, розыск отдельных главарей, скрывавшихся от Советской власти, и их пособников.

В 1950 году остатки подполья ПУН и УНРА были полностью ликвидированы.

Разложение националистических банд

Сразу же после образования УПА начался естественный процесс ее разложения. Десятки тысяч украинцев, обманом и насилием вовлеченных в банды УПА, изыскивали возможности для возвращения к мирной жизни. В бандах их удерживал только страх перед почти неизбежной и жестокой расправой. Что же касается бандитских главарей, то между ними усиливалась неприязнь, часто перераставшая в открытую вражду.

Перед органами Советского государства, в том числе и перед органами государственной безопасности, стояла задача — использовать естественный процесс разложения банд для проведения таких мероприятий, которые ускорили бы окончательный распад вооруженных формирований украинских буржуазных националистов.

Для решения этой задачи предполагалось использовать два основных метода:

• во-первых, отрыв рядовых участников банд от их главарей и организацию массовых явок с повинной;

• во-вторых, разжигание неприязни между главарями банд и их компрометацию как перед рядовыми бандитами, так и перед их иностранными хозяевами.

Мероприятия по разложению вооруженных формирований проводились на всех этапах борьбы с подпольем украинских буржуазных националистов.

На первом этапе борьбы с вооруженным подпольем большую роль сыграли также специальные мероприятия политического и идеологического характера.

Явка с повинной и легализация. Коммунистическая партия и Советское правительство еще в период оккупации Украины, когда начали складываться оуновские вооруженные банды, вели разъяснительную работу в массах, разоблачали украинских националистов как пособников немецко-фашистских захватчиков. После изгнания немцев правительство Украины издавало официальные обращения к участникам вооруженных националистических банд, к тем, кого вовлекли в антисоветскую борьбу обманом и угрозами, с призывом прекратить борьбу, разойтись по домам и включиться в строительство новой жизни.

Важную роль в деле ликвидации бандформирований УПА сыграли обращение Президиума Верховного Совета УССР и СНК УССР от 12 февраля 1944 года «К участникам так называемых УПА и УНРА» и обращение ЦК КП(б) Украины, Президиума Верховного Совета УССР и СНК УССР от 19 мая 1945 года «К рабочим, крестьянам и интеллигенции западных областей Украины».

В этих обращениях разоблачалась антинародная сущность украинского буржуазного национализма, предательская, продажная роль главарей ОУН и террористическая деятельность участников националистического подполья. Коммунистическая партия и Советское правительство призывали трудящихся западных областей республики активно включиться в борьбу с националистическими бандами. Участникам подполья ОУН, в том числе и оуновским главарям, добровольно явившимся с повинной, давалась гарантия, что их не привлекут к ответственности.

В обращении от 19 мая 1945 года, в частности, отмечалось, что победа Советской Армии над гитлеровской Германией вызвала панику и растерянность среди остатков националистических банд. Те, которые поняли, что Совершают преступление перед народом, выходят из лесов, но часть еще осталась в бандитских шайках.

«Не желая напрасно проливать кровь, — говорилось в обращении, — Президиум Верховного Совета, Совет Народных Комиссаров и ЦК КП(б) Украины предоставляют участникам украинско-немецких националистических банд последнюю возможность покаяться и честным трудом искупить свою вину перед украинским народом».

В этом обращении всем участникам националистических банд объявлялся срок для явки с повинной, в течение которого они должны были явиться на приемные пункты и сдать оружие и боеприпасы. Правительство Советской Украины прощало им участие в вооруженной борьбе.

Обращения были обнародованы во всех населенных пунктах западных областей Украины, а также через агентуру, родственные и другие связи бандитов переданы в банды ОУН — УПА. Партийно-советский аппарат вел большую работу среди населения, в частности среди родственников бандитов, по разъяснению этих документов.

В указанных обращениях правительство УССР предупреждало всех участников банд, что если они не прекратят антисоветской деятельности, не явятся с повинной, то будут рассматриваться как неисправимые, злостные враги украинского народа и будут сурово наказаны или даже уничтожены.

Захваченные и явившиеся с повинной бандитские главари и рядовые оуновцы после проведенной с ними соответствующей работы выступали на собраниях жителей западных областей Украины, обращались к бандитам УПА с письмами, в которых разоблачали вредность буржуазно-националистической идеологии, указывали на бесперспективность и бесцельность борьбы против Советской власти и призывали к прекращению враждебной бандитско-террористической деятельности и добровольной явке с повинной.

В результате всех этих мероприятий в органы Советской власти за 1944–1945 годы явились с повинной около 30 тысяч оуновцев и свыше 40 тысяч лиц, уклонявшихся от призыва в армию.

В подполье ОУН усилился процесс разложения и деморализации, некоторые рядовые участники банд перестали повиноваться главарям, начались массовые явки с повинной. Так, при проведении в феврале 1945 года чекистско-войсковой операции в Вижницком районе Черновицкой области почти весь «курень» УПА главаря «Перебейноса» (до 400 бандитов) отказался подчиняться главарям и, не приняв боя, явился с повинной.

Оуновские главари пытались приостановить процесс разложения националистического подполья массовым террором в отношении явившихся с повинной, их семей, а также тех участников банд, которых они считали ненадежными. Массовое истребление «ненадежных» не приостановило процесса разложения, а еще больше его усилило. Насильственно вовлеченная в банды молодежь в ответ на обращение ЦК КП(б)У и правительства Украинской ССР стала являться с повинной (бандиты являлись в одиночку или маленькими группами).

Несмотря на жестокую расправу главарей ОУН с лицами, порвавшими с националистическим подпольем, в результате всего комплекса проведенных мероприятий по разложению и склонению к явке с повинной с 1944 по 1950 годы, в органы Советской власти явились с повинной десятки тысяч участников ОУН, активных бандпособников и прочих националистов, находившихся на нелегальном положении.

Всего органами КГБ Украинской ССР взято на учет свыше 76 тысяч явившихся с повинной и легализовавшихся бывших оуновцев и других участников банд. По имеющимся данным, из явившихся с повинной и легализовавшихся бандитов 4502 человека не сдали оружия.

Определенный интерес представляют также данные по каждой из шести областей Западной Украины о лицах, явившихся с повинной и легализовавшихся.

Характерно, что многие из явившихся с повинной участников организаций и банд, сами потом участвовали в борьбе с подпольем, содействовали укреплению Советской власти.

Компрометация главарей. В процессе осуществления органами госбезопасности республики мероприятий по ликвидации подполья украинских националистов и его вооруженных банд было собрано значительное количество материалов, свидетельствовавших о разброде и взаимном недоверии среди участников банд и оуновских главарей.

Это было использовано органами государственной безопасности для проведения мероприятий по разложению подполья, особенно по компрометации его главарей.

Большие потери, понесенные националистическим подпольем в первые послевоенные годы, его главари объясняли главным образом тем, что среди оуновцев было много агентов органов государственной безопасности. В связи с этим при помощи СБ они систематически проводили проверку и «чистку» подполья от «подозрительных» элементов. «Чистка» еще более усиливала взаимное недоверие участников подполья.

Достаточно было поступить в ОУН каким-либо данным, пусть даже и ложным, что тот или иной оуновец связан с органами государственной безопасности, как он немедленно подвергался задержанию, допросу с пытками и в большинстве случаев уничтожался.

Отчеты низовых организаций ОУН о количестве «разоблаченной агентуры» органов государственной безопасности производили на оуновских главарей сильное впечатление. Многие из них, приняв эти отчеты за чистую монету, давали указания усилить работу по выявлению в своей среде предателей и ликвидации их. Другие главари, сомневаясь в правдоподобности этих отчетов, заявляли, что «чистка» ОУН не достигает цели, так как в большинстве случаев при этом уничтожаются не «агенты» органов государственной безопасности, а преданные ОУН участники подполья.

Анализ оуновских документов показывает, что истребление «службой безопасности» членов ОУН и их главарей, проверка и «чистка» в ряде случаев привели к ликвидации отдельных низовых организаций и к возникновению в ОУН так называемых «оппозиционных групп». Например, главарь «службы безопасности» краевого «провода» ОУН на ПЗУЗ «Далекий» вместе с несколькими членами этого «провода» переманил на свою сторону многих оуновских главарей и создал на Волыни краевой «провод» ОУН под зашифрованным названием «Одесса». Этот «провод» до ликвидации его органами МГБ в 1949 году центральному «проводу» не подчинялся.

Используя взаимное недоверие между оуновцами, органы государственной безопасности наряду с другими агентурно-оперативными мероприятиями осуществляли компрометацию оуновских террористов и диверсантов, находившихся на нелегальном положении. Меры по компрометации применялись и в тех случаях, когда нужно было руками самих бандитов убрать опасного террориста.

Компрометация является одним из самых острых методов агентурно-оперативной работы, и применялась она только к таким бандитам, о которых было достоверно известно, что они совершили тяжкие преступления и намереваются совершить новые злодеяния.

Компрометация осуществлялась путем распространения через выявленных агентов-двурушников слухов о желании разрабатываемого бандита выйти из подполья или о его связи с органами государственной безопасности; путем устройства ложных тайников и оставления в них писем на имя разрабатываемого, изготовленных органами государственной безопасности, а также «утери» такого письма в каком-нибудь общественном месте или в доме бандпособника; путем посещения оперативными работниками квартиры родственников бандитов; посылки писем родственникам бандита-террориста с предложением ускорить выдачу оуновского главаря и т. п.

Характерным примером компрометации, давшей хорошие результаты, является мероприятие, проведенное в свое время в отношении «Чупринки» — руководителя СБ «провода» ОУН на Волыни.

Во время «чистки» оуновских рядов «Чупринке» умело подставили нашего агента, который, войдя к нему в доверие, сумел внушить ему, что ряд главарей оуновских банд связан с органами госбезопасности. По совету агента «Чупринка» уничтожил около 50 руководителей банд и активных террористов. После расстрела главарей от «Чупринки» откололась группа «Далекого», которая повела вооруженную борьбу против сторонников «Чупринки». В результате вооруженных стычек между бандами «Чупринки» и «Далекого» было уничтожено много бандитов.

На территории Лисецкого, Ланчинского и Надворянского районов Ивано-Франковской области продолжительное время активную террористическую деятельность вела бандгруппа, возглавляемая бандитом по кличке «Дунай».

В целях компреметации «Дуная» ему было направлено письмо с предложением явиться с повинной и вручено его пособнице с просьбой передать «Дунаю». Когда та отказалась передать письмо, сославшись на то, что не имеет связи с «Дунаем», оперативный работник забрал его обратно, сказав, что больше беспокоить ее не будет, так как вопрос о явке «Дуная» уже решен.

Для того чтобы создать у жителей села впечатление, что «Дунай» связан с органами МГБ, оперативные работники стали посещать дом его родителей и предупредили председателя сельсовета, чтобы он был приветливее со стариками, не упрекал их, что двое их сыновей находится в банде. Об этом стало известно в подполье. Главарь СБ ланчинского районного «провода» ОУН «Помета» захватил «Дуная» и расстрелял его как агента органов МГБ1.

Подобным же образом органы государственной безопасности уничтожали чужими руками таких оуновских головорезов, которых другим путем в течение длительного времени не удавалось обезвредить.