Госпиталь 22-го квартала Парижа,

VI округ, 1.05

– Во сколько поступил звонок?

– В 00.49.

– Мы успеем?

– Как получится. Нужно постараться.

В больничном коридоре показалась невысокая тощая медсестра лет тридцати.

– Что с ним? Передоз?

– Нет. Остановка сердца. Видимо, врожденное заболевание.

– Откуда его привезли? Есть тут кто-нибудь? Родители или знакомые?

– Нет, никого. Его на улице подобрали. Сознание потерял.

– Нужно найти родственников, они должны знать. Куда его?

– Ко мне, в реанимацию.

Я в панике собирала оставшиеся вещи. Как такое могло произойти?! Как мы могли перепутать дату отъезда? От отчаяния мне хотелось рыдать. Я не могла дозвониться до Тео, чтобы его предупредить. Скорее всего, сейчас он на пляже. Что делать? Мы не могли просто так уехать. Нам с Фелис очень хотелось попрощаться с ребятами.

– Хорошо, что мы хотя бы с Криштиану попрощались вчера! Не зря я ему такие чаевые огромные дала! – с грустью воскликнула Фелис, вспоминая нашего замечательного бармена.

Я подбежала к зеркалу и распустила волосы. Выглядела я не очень, но это дело пяти минут. Немного тона, туши – и все нормально. Вот только убрать расстроенную гримасу куда тяжелее.

Я взяла кроссовки и быстро натянула их на ноги. Мне нужно было как можно скорее добраться до пляжа и попрощаться с Тео, иначе в ближайшее время мы не увидимся. Кто знает, как сложится наша судьба? Мне, конечно, хотелось надеяться на лучшее. Думаю, Тео – тоже.

Но мои беды еще не закончились: я никак не могла найти ключи от апартаментов. Минут пять я переворачивала все с ног на голову, но заветные ключи найти не могла. Оказалось, что они лежали на столике у террасы. Облегченно вздохнув, я закрыла квартиру, и мы с Фелис побежали искать машину, чтобы доехать до пляжа. Как назло, на стоянке было пусто. Не желая сдаваться, мы решили добраться до пляжа пешком. На первый взгляд кажется, что идти туда недалеко, даже очень близко, но не надо забывать, что нужно было спуститься с высокого склона, еще и вдоль береговой линии пробежать. Но я подумала, что не стоит терять время на глупые переживания и мысли – надо действовать. Либо сейчас, либо неизвестно когда.

И мы побежали. Дорога была узкой и крутой, нам приходилось практически прижиматься к забору, чтобы нас не задели проезжавшие машина или скутер. Я поглядывала на часы и понимала, что это полнейшая катастрофа. Нам нужно было еще добежать обратно, вынести свои вещи и успеть к приезду машины, которая доставит нас к причалу, откуда мы доберемся до Неаполя и окажемся в аэропорту.

Успею ли я что-нибудь сказать Тео кроме короткого «До скорого! Надеюсь, мы скоро увидимся»? Я чувствовала себя героиней какой-то мелодрамы. Нужно успеть. Очень нужно успеть. И мы бежали. Наконец-то вдалеке показался пляж. Еще чуть-чуть – и мы на месте.

Ну вот. Мы быстро спустились по небольшой каменной лестнице, засыпанной песком. Ну где же Тео и остальные ребята?! Вдруг я увидела одного из его друзей.

– Привет! Где Тео? Он срочно мне нужен, – быстро проговорила я, пытаясь отдышаться.

– Привет! А Тео… Так он еще не пришел…

Я судорожно взглянула на часы и поняла, что уже опаздываю.

– Что-то случилось?

– Не могу дозвониться до него. Мне нужно уходить…

– Подожди, так, может, я передам что-нибудь? – Он схватил меня за руку.

– Просто передай: мне очень жаль, что мы не смогли попрощаться, и вообще… Хотя неважно. Я напишу ему потом… – расстроенно сказала я. – Пока. Рада была знакомству.

Парень явно не понимал, в чем дело. Фелис обняла его.

– Да, я тоже был рад…

Мы побежали назад в отель. Не хватало еще опоздать на самолет.

До чего же мне не хотелось расставаться с этим местом. От одной только мысли, что скоро я окажусь в своем дождливом и холодном городе, мне становилось тошно. Я уже скучала по Тео. Остров отдалялся очень быстро, и уже скоро мы будем сидеть в аэропорту Неаполя и ждать посадку на самолет. Мне хотелось написать сообщение Тео, но связи не было.

Мысленно я уже попрощалась с ним. Мне оставалось лишь надеяться на новую встречу. Мы отплывали все дальше и дальше, и вскоре мой волшебный остров растворился в солнечных лучах.

Маэль

С трудом мне удалось разлепить глаза. Яркий солнечный свет ослепил меня, и я отвернулся и прикрыл лицо руками. Я чувствовал сильную слабость. Неужели опять больница? Какого черта? Как мне все надоело…

Я попытался встать с кровати, но мне помешал торчащий из руки катетер. В этот момент в палату зашел незнакомый врач. Да и палата какая-то чужая. Я оказался не в той больнице, в которой обычно лежал.

– Смотрю, ты уже пришел в себя… – лениво проговорил он.

– Ага. – Я был занят тем, что пытался вытащить катетер.

Он утомленно наблюдал за моими движениями, а затем сделал шаг навстречу.

– Ну и что ты делаешь? Разве не знаешь, что это нельзя отрывать? – спросил он так, будто я был маленьким ребенком.

– Знаю. Но мне все равно. Я хочу домой. И вы обязаны меня отпустить, – твердо ответил я.

Ненавижу подобные места. Тут мне было плохо.

– Ты даже не хочешь узнать, что с тобой произошло? – спросил доктор. Какой зануда.

– И что? – недовольно вздохнул я, всем видом пытаясь показать, как мне это неинтересно.

– У тебя остановилось сердце.

Я замолчал. Остановка сердца – это серьезно. Хотя такое у меня уже было в четырнадцать лет. Тогда я впал в кому на целую неделю. Бабушка постаралась все тщательно скрыть от меня. Она считала, что мои болезни – это ее проблема, а я был слишком мал. Со временем я привык к ее фанатичной заботе. Бабушка решала все мои проблемы. И мне жаль ее, но она сама выбрала такую жизнь. Она забрала меня от матери и поставила на ноги. Она вырастила меня и подарила мне максимально нормальную жизнь, несмотря на мой диагноз.

– Остановка сердца… Ну и что? Оно же продолжает биться. Значит, я иду домой. Снимайте с меня эти свои провода и иголки, – с уверенностью сказал я.

– Нет уж, прости, но на данный момент мы не имеем права тебя отпускать. У тебя нет документов, мы не знаем, сколько тебе лет и где твои родственники, – занудно сказал врач.

Я начал демонстративно зевать. Он посмотрел на меня как на капризного ребенка. Я усмехнулся.

– А вам и не нужно этого знать. И почему это вы не имеете права меня отпускать? Наоборот, вы не имеете никакого права держать меня здесь!

– Нет, имеем. Послушай, перестань вести себя, словно ты маленький ребенок.

– Хорошо. Меня зовут Маэль Эйнсворт, мне двадцать три года, и я хочу домой. – Я устало присел на край кровати.

– Хорошо, Маэль. Я все понимаю. Давай свяжемся с твоими родными. Они ведь у тебя есть?

– Есть. Вот только я не хочу им звонить…

– В чем проблема?

– Будут переживать. Оно мне ни к чему.

– Переживать они будут, если ни о чем не узнают. Наверняка тебя ищут.

– Да, возможно… Ладно. Но я хочу позвонить сам.

– Звони, но я обязан поговорить с кем-то из взрослых.

– А я что, недостаточно взрослый?!

– Судя по твоему поведению, нет.

Я закатил глаза и набрал номер бабушки. Мне не пришлось долго ждать: бабушка сразу брала трубку, как только видела мое имя на дисплее.

– Маэль! Господи, где ты?! Ты в порядке? Что случилось?!

– Все прекрасно, бабушка. Я жив, наполовину здоров и хочу есть.

– Боже, родной мой, если бы ты знал, как я переживала! Я подняла на уши всю полицию Парижа и ближайших городов, обзвонила все больницы, но про тебя ни слова! Я думала, что сойду с ума! Что за дикий мир? Слава богу, ты нашелся! Где ты сейчас? Я немедленно приеду!

– Бабушка, ты только не пугайся, у меня случилась остановка сердца. Меня кто-то на улице нашел и позвонил в больницу. Я только сегодня пришел в себя.

– Что?! Остановка сердца?! Немедленно позови врача! – крикнула она.

Вздохнув, я передал мобильник доктору.

– Да, здравствуйте. Нет. Все обошлось. Состояние стабильное. Да, ему очень повезло. Неплохо было бы отдохнуть, желательно в вашей клинике, где вы его лечите. Что? Нет. Сейчас все хорошо. Да? Хорошо, буду знать. Он у вас довольно капризный мальчик… А когда вы сможете подъехать? Через час? Отлично. Тогда пусть собирается. Я проверю его еще раз и передам вам, – говорил он спокойным и даже шутливым тоном. Бабушка умела общаться с людьми.

Когда он передал мне телефон обратно, я довольно заулыбался.

– Ну что, Маэль, собирайся. Скоро тебя заберут.

Я радостно отправился в палату, чтобы забрать свою одежду.

Через час бабушка была на месте. Выглядела она, как всегда, замечательно. Аккуратно уложенные волосы, высокие сапоги, черное пальто, которое прекрасно сидело на ее тощей фигуре, дорогие украшения и ее любимые духи. Она выглядела молодой и красивой. Копия Лорен Бэколл. Ее обычно принимали за мою маму.

Увидев меня, она бросилась ко мне и, крепко обняв, расцеловала в щеки.

– Как же я счастлива, что все обошлось. Все будет хорошо, мой мальчик. Никаких больниц! Заберу тебя домой!

Я был безумно рад этим словам и радостно улыбался.

Она вновь обняла меня.

Через десять минут я уже сидел в машине. Водитель поглядывал на меня с некой тревогой.

– Что случилось?

– Она так испугалась. Гнала со страшной скоростью.

– За столько лет пора бы уже привыкнуть. – Я усмехнулся.

– Ну да. – Он улыбнулся в ответ. Наконец-то бабушка села в машину.

– Так, давай пристегивайся! – приказным тоном сказала она, указав на ремень. Я спокойно сделал, как было велено.

– Ну вот… Сейчас приедем, накормим тебя, погуляешь, поспишь. Дам тебе таблеточки… – бабушка говорила со мной, будто я все еще был маленьким мальчиком. Сейчас меня это успокаивало.

Через три часа мы были в пригороде Парижа, Нейисюр-Сен. Чувствуя себя по-детски счастливым, я выпрыгнул из машины и бросился в дом. Как же я скучал. Порой квартира в центре города сильно давила на меня. Я чувствовал себя одиноко. А тут все было иначе. Огромная территория, бассейн, сад, животные и море. Что еще нужно для того, чтобы почувствовать себя счастливым?

Оставалось только предупредить друзей, сестру, брата и маму о том, что все нормально и я дома…