То было мрачное утро. Моросящий дождь поливал слезами осени земли Колириана, небо над пустынными просторами крихтайнов затянуло пепельно-серое марево, зашумел, загудел, будто угрожая кому-то, Рионский лес, запахом разложения и затхлости пахнуло со стороны южных болот. Притихли птицы под давящим землю небом, забились в норы испуганные полевые мыши, и лишь змеи, словно слыша чей-то зов, выползали на бесплотные равнины к северу от Заршега, да омерзительные твари выбирались из смрадных топей. Они почувствовали появление чужаков… Впервые восток материка узрел этих странных двуногих созданий, что пришли с запада, впервые услышал их причудливую речь.

 Тонкая струйка дыма, извиваясь в медленном танце, поднималась в утреннее небо, догорали брошенные поверх тлеющих дров пучки болотных трав, источая в воздух назойливый, приторный запах. Возле костра сидела, сгорбившись, пожилая женщина в нелепом одеянии из кусочков медвежьей шкуры, лисьих хвостов и голубиных перьев. Она вынула из кожаного мешочка, что висел на груди, засохшие кровавые лепестки бересклета, поднесла к лицу, раздула узкие щелки ноздрей, громко принюхалась. Что-то забормотали ее потрескавшиеся губы… Ярость блеснула в черных глазах, рука, размахнувшись, отшвырнула лепестки в сторону, и порыв ветра поволок их по земле… А женщина издала хриплый грудной крик, полный раздражения и бессильной злобы.

 Недовольный взгляд ее упал на юношу, который спал по другую сторону потухшего костра. Схватив обуглившуюся палку, она с силой ткнула ею в плечо спящего, и тот громко охнул.

 - Вставай, Айогу! Пора отправляться дальше.

 Бересклет каплями крови темнел на промерзшей земле, и холодное небо, хмурясь облаками, опускалось все ниже и ниже…

 Ветер пустыни, скользя по земле, перебирал мелкий гравий и слипшиеся зерна песка, временами взвиваясь и пуская пыль в глаза. Альдер присел на большой камень, чтобы передохнуть, и выпил воды из фляги, висящей на груди. Перед глазами его все еще стояло лицо Сильфарина – такое напуганное и грустное…

 «Бедный мальчик… Ему еще так много предстоит пережить… Справится ли он? Боюсь спрашивать у судьбы, боюсь… не буду. Да и нельзя сейчас думать об этом, нужно во что бы то ни стало выполнить задание. Учитель надеется на меня, и я не имею права его подводить…»

 Альдер вздохнул, освобождаясь от слабости и горечи, что сдавила грудь.

 «Не имею права».

 Он посмотрел на северо-восток, туда, где за пустыней, за степью, за зеленой равниной лежал далекий Фистаманд – его цель. Да, жаль, что пришлось немного солгать Сильфарину и его спутникам, жаль… Но ученик Великого не мог иначе: Палнас велел ему ни одной живой душе не говорить о своей миссии. А на людей Альдер на самом деле хотел посмотреть – хоть краем глаза, хоть издалека увидеть, хотя бы сознанием, самым краешком Правды зацепить и почувствовать. А потом можно и к вумианам, в гавань Ваалдиара, на корабль. И дальше, дальше на восток, плыть по неведомому и манящему океану…

 Суждено ли ему вернуться? Так и спросил бы у Знаков, но – нельзя. О себе никогда спрашивать нельзя. Учитель сразу предупредил, что такое дело добром не обернется в любом случае. Да и зачем пытаться обмануть Правду?

 Нет, он не будет заглядывать в будущее – он просто доверится величайшему из Великих и пойдет вперед, может быть, даже на заклание – все равно. Все равно… Только сначала зайдет ненадолго в Аруман, чтобы сделать то, что не получилось сделать в день ярмарки. Файлис не знал, зачем провидец убедил его посетить рельмийскую столицу. Никто не знал. Так жаль, что тогда у Альдера ничего не вышло: он просто скрывался от князя и не успел… Но теперь нужно успеть, необходимо. Иначе тени прошлого никогда не оставят его в покое. Даже там, за океаном, на острове без названия.

 Альдер зажмурился от боли. Но позволил ей разлиться по всей его душе, зажав сердце в удушающих объятиях.

 - Ничего… В Арумане все закончится. Либо я убью тебя, боль, либо ты меня…

 Сказав так, он вновь ощутил близкое присутствие существа, которое преследовало его почти от самой границы Рионского леса. Существо источало недоумение и страх и отчего-то напоминало Альдеру ребенка, потерявшегося в дремучей чаще. Оно кралось за ним, скорее, из любопытства, чем из недобрых побуждений, держась на почтительном расстоянии, надеясь, что он не заметит. Другой бы и не заметил: оно хорошо умело скрывать себя. Но ученик Великого видел и слышал гораздо больше других.

 «Мне уже и самому интересно: кто же ты? Вокруг тебя очень сильная аура. Очень… Может быть, ты сам не знаешь об этом, но у тебя душа с мощными крыльями».

 Поддавшись своему любопытству, Альдер закрыл глаза и медленно, очень осторожно потянулся своим сознанием назад, через выжженную солнцем равнину, к необычному сгустку энергии. Впервые он встречался с подобным созданием. Кажется…

 Внезапно провидец уловил нечто, смутно напоминающее страх, тревогу. Таинственный преследователь забеспокоился и как будто прибавил шагу, еще прибавил, еще… Побежал. Но что могло так испугать его, что за свирепый ветер погнал его теперь прямо на Альдера?

 Стальной обруч Ученика под тюрбаном сдавил виски и лоб, голова раскалывалась. И, словно издеваясь над ним, судьба бросила еще один вызов, еще одну волну Знаков, пришедшую с востока… Это оказались два крихтайна, и они определенно держали путь в Заршег. Прислушавшись, Альдер понял и то, что одним из них был князь Файлис.

 Только этого не хватало. Впереди бывший господин, одержимый желанием отплатить за «предательство», позади – загадочный вумианоподобный с сильной и странной душой, а за спиной у последнего – еще какая-то неведомая сила… Нет, своего преследователя Альдер встретил бы с удовольствием, но вот столкновение с вассалом Хакриса представлялось малоприятным.

 По привычке Альдер стиснул рукоять сабли. Но только по привычке – разум же противился рукам: не хотелось убивать. Никого. Тем более своего сородича.

 Не хотелось убивать. Холодное лезвие давно уже стало для провидца ненавистным. Поэтому он просто вскочил и бегом бросился в северном направлении: так они с Файлисом спокойно разойдутся, и князь даже и не вспомнит о своем бывшем подчиненном. Все получится. Он со своим воином еще достаточно далеко, чтобы можно было ускользнуть у них из-под носа.

 С удивлением Альдер обнаружил, что поток энергии, что лился из-за спины, тоже изменил направление на северное. Хотел догнать? Или просто искал спасения от того, кого так испугался? Не было времени на то, чтобы спрашивать, но по непонятной причине провидец был рад, что преследователь не оставил его в одиночестве, ведь за все эти долгие дни он стал для юноши все равно что спутником.

 Тем временем существо приближалось: нарастающая тревога подгоняла его, и Альдеру все казалось: стоит ему обернуться, как рядом, совсем рядом окажутся сияющие глаза, и тяжелые руки лягут на плечи. В следующее мгновение за спиной послышалось частое дыхание, но когда провидец уже собрался остановиться и взглянуть на странное существо, оно сделало резкий рывок и обогнало его. Нечто высокое, большое и косматое мелькнуло перед взором и стрелой помчалось прочь.

 Не сразу Альдер отреагировал, не сразу бросился в погоню, стремясь узнать побольше, заглянуть в глаза, в душу… А у незнакомца были очень быстрые ноги! Сильные и неутомимые. Альдер еле поспевал на ним, хоть и привык к долгому и изнурительному бегу по каменистой пустыне. И наконец не удержался.

 - Постой! – почти умоляюще крикнул он.

 И пилигрим резко остановился. Повернулся…

 Они замерли друг напротив друга, разделенные пятью шагами, вцепились один в другого, словно два разъяренных хищника. Только не когтями, не клыками – взглядами.

 С трудом удалось Альдеру пробить незримый щит этих стеклянных, застывших, будто мертвых глаз, с трудом удалось проникнуть в самую сущность, протянуть руку, схватить, разобраться… Да и не любил он это дело – копаться в чужой душе, как червь могильный роется в останках. Не любил – и все равно, пусть и с тяжестью в сердце, отворил перед собой две мутно-зеленые створки чужого дома, чужого мира. И хозяин впустил. Да, сопротивлялся поначалу, но все же впустил. И Альдер увидел… Увидел нечто бесформенное, маленькое, темное. Оно ворочалось под бесплотным серебристым покровом, и клубы серого дыма окутывали его, как окутывают младенца пеленки. Оно кричало, стонало, смеялось и судорожно всхлипывало, оно звало к себе, шепча непонятные слуху заклинания. Оно было брошено, растеряно, испугано, безумно… И просило о помощи. Оно преодолело долгий путь – сквозь мрак, сквозь лед и ветер, сквозь время и пустоту… Одиночество, отчаяние и нестерпимая боль расправили над ним свои крылья, а вокруг вспыхивали зловещие огоньки. И блестела в свете этих огней кровь. Вязкая, почти черная, она медленно сочилась из-под покрывала и заполняла собою все. Все! Все…

 Альдер вздрогнул и отшатнулся, тяжело дыша. И перевел взгляд на внешнюю оболочку незнакомца. Это был юноша лет восемнадцати, худой и жилистый. Раскосые глаза, почти без ресниц, спокойно смотрели на крихтайна со скуластого, обтянутого золотистой кожей лица. Длинные черные волосы заплетены были в две толстые косицы. Точка на подбородке – черная, как у рельмов. На исцарапанных ногах – ничего, на плечах – звериная шкура до колен. Множество странных амулетов из камней, клыков, перьев и мертвых насекомых обнимали тонкую шею странника, спускаясь к животу, и длинные желтые пальцы намертво вцепились в них.

 Так выглядело существо, стоящее перед Альдером. Но разве теперь его внешний вид имел какое-то значение? Ведь провидец смог узреть гораздо большее… Гораздо большее…

 - Кто ты такой, что так легко залез ко мне в душу? – хрипло спросил пилигрим. – И зачем сделал это?

 Голос его дрогнул.

 - Она позвала меня – и я явился на зов, - ответил Альдер. – Ты несчастен, друг мой. Душа твоя обливается кровью…

 - Так кто ты?

 - Крихтайн. Но ты лучше называй меня рельмом.

 - Почему?

 - А чем крихтайны отличаются от подданных Нантестера? Лишь тем, что поверили в Руанну, а не в Вардвана. Но я отступился от богини Хакриса, и мой бог стоит выше нее и выше ее вечного врага.

 - Тогда ты не враг мне, рельм.

 - Я знаю это. Но… кто ты?

 - Я кхайх.

 Альдер нахмурился.

 - Никогда не слышал ни о народе, ни даже о племени с таким названием.

 - Мы лишь недавно появились в ваших землях.

 - Как тебя зовут?

 Кхайх удивленно поднял широкие черные брови.

 - А ты разве не смог это определить, провидец Альдер?

 И без того узкие глаза юноши хитро сощурились, тонкие губы слегка приоткрылись в некрасивой кривой улыбке. Но глаза не улыбались. Глаза по-прежнему стояли, упиравшись в одну точку прямо перед собой. Как у слепого. Тогда только крихтайн понял, какой бы глупой ни казалась ему внезапная мысль: этот кхайх на самом деле незрячий. Незрячий, но видящий неизмеримо больше других. Провидец Альдер… А ведь ученик Великого вумиана еще не говорил о своем даре и имени не называл…

 Альдер покачал головой и добавил:

 - Здесь уж ты меня обошел. Так что мы в расчете.

 Кхайх как будто не понял этого замечания.

 - Меня зовут Калче. И я гашха – шаман.

 - Гашха? – Альдер недоуменно приподнял бровь, но предпочел не вдаваться слишком глубоко в расспросы: все само по себе раскроется. – Шаман, значит… Но позволь вопрос: как ты видишь мир вокруг себя, когда глаза твои не зрят?

 - Я отдаю миру свою энергию, и мир отвечает. То, что отпускаю я, ко мне возвращается, неся с собой знание о сущем, на кое натыкается в своем пути. Так я вижу все, что скрыто для подобного мне. Для гашха нет того, что нельзя увидеть. Почти. – Кхайх вдруг подошел ближе и наклонил голову на бок. – Мне видится, что ты поможешь мне в моем деле…

 Альдер вздрогнул, когда водянистые глаза шамана оказались совсем рядом, но не отступил. Напротив: положил руки на худые плечи Калче, крепко стиснул и держал так, не отпуская.

 - Помогу? – Провидец усмехнулся. – А чего ты хочешь?

 - Найти того, кому служат полуволки, - незамедлительно ответил шаман. - Существо в облике двуногого. Дитя, чьи глаза выклевали злые духи.

 Руки Альдера изо всех сил вцепились в острые локти кхайха, большие пальцы впились в мягкую желтую кожу на сгибе, ощутив, как напряглись, натянулись суставы.

 - Зачем он тебе? – прошептал еле слышно.

 - Это поймет лишь гашха, - был ответ.

 Сухой и холодный.

 Крихтайн вздохнул и отступил на шаг. Пожал плечами.

 - Что ж, тогда нам с тобой почти по пути. Я доведу тебя до тех земель, где живет мальчик с пустым взором, а дальше… Дальше поступай, как знаешь, да только помни, гашха: ты затеял игру с могущественнейшим из демонов, который никогда не отдаст за просто так свою любимую пешку.

 Ему показалось, что золотистая кожа шамана побледнела, и страх исказил тонкие черты лица. Но уже в следующее мгновение черты эти вновь схватила, поставив свою печать, стальная решимость, а лицо стало твердым – и будто в самом деле отлитом из чистого золота.

 - А куда ты держишь путь, рельм?

 - В дивный край садов и водопадов, что зовется Фистамандом.

 - Где это?

 - На северо-востоке Амариса. Но сначала я должен посетить столицу рельмов.

 Гашха снова хитро прищурился, и его пальцы еще чаще и лихорадочней стали перебирать камешки самого длинного амулета.

 - Я вижу: там ждет тебя твоя прошлая жизнь, измученная, раздавленная и забытая. Ждет – и корчится от боли и тоски.

 Альдер не ответил: от правдивости слов шамана перехватило дыхание, и тысячи тонких раскаленных лезвий вонзились в ноющую душу.

 - Запоминай, воин, - наставлял князь. – Великий вождь Хакрис, благородному Файлису стало известно, что беглецы разделились. Он просит тебя о великой милости во имя благополучия твоего народа: отправь тысячу солдат на восток, чтобы разгромить ненавистных варваров, а князю Файлису дай войско, дабы взять Каллаон, где будет прятаться второй из мальчишек. – Он передернул плечами. – И будь вежлив с владыкой! Иначе Хакрис убьет тебя за наглость, а мою просьбу оставит без внимания, подвергнув меня вечной опале! Понял?

 - Да, господин. Но откуда тебе известно про Каллаон?

 Файлис сжал кулаки и выплюнул с презрением и гневом:

 - Я знаю это! А куда еще мог потащить мальчишку этот проклятый провидец? Только к своему дражайшему наставнику! – Князь смерил дружинника презрительным взглядом. – И хватит глупых вопросов!

 Воин смиренно опустил голову, почти коснувшись подбородком груди.

 - Я подчиняюсь, мой господин.

 - Лучше сбегай вперед да осмотри местность: далеко ли еще до Заршега и нет ли кого поблизости.

 Ратник убежал выполнять поручение, а Файлис остановился, недовольно глядя на пелену серых облаков. Несколько тяжелых капель упало на щеки, порывистый ветер завыл волком, напоминая о темном и неприятном. Зачесались понемногу заживающие ожоги на руках. Побыстрее бы добраться до Шалх-Кона, получить благоволение Хакриса да отправиться с войском в Андагаэн, на войну! Вождю должна прийтись по душе идея Файлиса: как-никак, а наперсник Руанны давно уже искал повода напасть на западных вумианов, а тут такое дело… Можно обвинить самого Палнаса Каллаонского в содействии дикарю!

 Солдат вернулся очень скоро, чем-то явно взволнованный.

 - До Заршега теперь где-то полдня пути, князь, - доложил он. – А вот с запада приближаются двое… Странные такие…

 - Близко ли? – бросил Файлис.

 - Очень близко. Считай, почти здесь. Если еще немного задержимся на этом холме…

 Князь знаком велел ему молчать: увидел, уже увидел, две фигуры, что поднимались к ним по склону. Женщину преклонных лет и юношу. И впрямь чудные они были – черноволосые, желтокожие, плосколицые, все в мехах и перьях. А узкие глаза так и пронзали – насквозь как будто. И все время казались предательски хитрыми, неприятно поблескивая.

 - Вы кто такие? – надменно поинтересовался Файлис. – И что делаете на земле Хакриса, вождя крихтайнов?

 Сперва они как будто не обратили на него внимания, лишь одарили обоих крихтайнов мимолетными взглядами. Женщина была чем-то крайне недовольна и выговаривала спутнику, тряся кулаком:

 - Ничего нельзя тебе доверить! Стоило мне немного передохнуть, как ты упустил его! Ты позволил миру тебя обмануть. Видишь? Видишь, на кого мы наткнулись? Ну, вот кто это такие? По-твоему, Айогу, хоть один из них похож на твоего брата?

 - Нет, - потупившись, пробурчал юноша. – Я виноват. Ошибся. Но они… сбили меня с толку! Поначалу я следовал за Калче. Я уверен: это точно был он! Но потом…

 - Вы мне будете отвечать, или нет? – возмутился Файлис. – Как вы смеете так нахально себя вести? Я вассал самого…

 - Меня зовут Таале, - скрипучим голосом прервала его женщина. – А со мной мой сын Айогу. Мы ищем моего старшего мальчика.

 Юноша неприятно усмехнулся.

 - А точнее, преследуем. Он сбежал от нас.

 - Вот как? – не поверил князь. – Далеко же забежал твой сын, Таале. Или… или изначально вы пришли сюда вместе с ним, а цель была иной?

 Женщина гордо вскинула подбородок и выпрямила спину, так ничего и не ответив крихтайну. Вокруг поджатых губ у нее собрались уже старческие морщинки, брови сдвинулись к переносице. Не пытаясь спрятать во взгляде неприязнь к желтокожей, Файлис указал пальцем на запад.

 - Возвращайтесь туда, откуда явились. Вы не имели права ступать на эти земли.

 Угрожающе сверкнули осколки льда в глазах Таале. Взметнулась вверх ее жилистая рука с ладонью, крепко сжатой в кулак. Между двумя пальцами болтался какой-то талисман.

 - Заключим сделку, благородный Файлис! – воскликнула женщина.

 Крихтайны замерли, пораженные услышанным. Нет-нет, так нельзя! Это просто бродячие шарлатаны, и их фокусы с вассалом Хакриса не пройдут. Мало ли откуда эта старуха могла узнать имя? Мало ли…

 Но поднятая к небу рука держала, очень крепко держала, не позволив даже рта раскрыть.

 - Я знаю, за кем охотишься ты, - вполголоса, нараспев протянула Таале. – За головой мальчика, благословленного на долгий путь во мраке, и за ясновидящим юношей. Хочешь знать, зачем этот провидец понадобился твоему вождю? Великий Хакрис сам пока не понимает – лишь знает, что сможет через него обрести могущество. Так ему сказала его богиня… Но твой повелитель не ведает о сути. Я могу раскрыть тебе правду, и тогда ты, Файлис, увидишь путь к безграничной власти! Я раскрою тебе тайну твоего провидца…

 Князь задрожал. Он боялся верить чарующему голосу ведуньи, но то, о чем говорила она, заставляло трепетать алчное сердце, возжелавшее сокровищ и силы. С самого начала Файлис подозрительно отнесся к приказу Хакриса привести Альдера живым. Так вот, значит, что… Он захотел возвыситься еще сильнее! Но теперь не у него, а у его вассала, который страшился опалы, в руках окажутся все карты.

 Только нужно быть осторожнее с этой страшной женщиной. И с теми, у кого могут оказаться слишком чуткие уши и слишком длинный язык…

 - Ты! – Он грозно посмотрел на своего солдата. – Беги в Заршег и скажи вождю все так, как я велел. Я буду ждать у границы долины тебя и войско. Быстро!

 Воин поспешно кивнул, поклонился и умчался прочь от подозрительных пилигримов и околдованного князя. Файлис вновь повернулся к Таале.

 - А что ты просишь взамен?

 Ему вдруг стало неуютно и зябко под взглядом ухмыляющейся странницы.

 - Мы ищем мальчишку, которому служат полуволки. Ты поможешь мне добраться до его горла… Разумеется, после того, как возьмешь Каллаон.

 Уже не думая, Файлис кивнул. Да и что он мог потерять?

 - По рукам.

 Таале жутко расхохоталась, отчего князь, никогда не слывший трусом, чуть не лишился чувств. Смеясь, она обнажала два кривых рядя пожелтевших зубов, немного заостренных. Айогу вторил матери.

 - А теперь смотри и слушай, благородный вассал Хакриса, - прошипела Таале, успокоившись. – Смотри и слушай…

 Она закружилась вокруг себя и запела на каком-то непонятном языке, некрасивом, грубом, но дурманящем. Ее сын раскидал вокруг нее пучки высохшей на солнце полыни и стал повторять слова заклинания. Таале подняла напряженные руки, запрокинула голову, задышала неровно и часто. Темные глаза закатились и безумно завращались. Затрепетал воздух, стало совсем темно и неимоверно душно. Жар проникал под самую кожу, обжигая нутро. Жар, сливаясь с темнотой, порождал смутные тени и размытые образы. А Таале все ускоряла жуткую пляску, взывая к своим духам, и не было зрелища более пугающего и вместе с тем волнующего.

 А Файлис все смотрел и слушал.

 День выдался нелегкий, и когда ночь согнала его с небесного трона, Калче без сил повалился на землю и уснул. Крепко-крепко, не видя уже, как опустился рядом с ним на колени его спутник…

 Затаив дыхание, Альдер протянул руку, дотронулся до родинки на подбородке кхайха… и три раза провел по ней пальцем.

 Стерлась с золотистой кожи черная шаманская краска. Точка исчезла.

 И чаще забилось сердце Альдера.

 - Я знал…

 К вечеру следующего дня провидец и разоблаченный шаман, который до сих пор наотрез отказывался говорить, откуда он пришел и почему у него нет точки на подбородке, уже добрались до рельмийской равнины. Дорога, ведущая прямиком к крепости Нантестера, пробегала мимо озимого поля, огражденного низенькой деревянной изгородью, и заходящее солнце, большое и красное, мягко касалось земли, ложась в глубокие борозды. Утонул в розоватом тумане скромный брусчатый домик, а за ним ветряная мельница своими крыльями распарывала прошитый золотом воздух. Издалека доносились негромкие покрикивания: там хозяин фермы погонял ленивую лошадь, запряженную в плуг. За этим делом пожилой земледелец постепенно приближался к краю пашни и, заметив проходящих мимо путников, окликнул их.

 Альдер остановился и склонил голову, с которой предусмотрительно снял тюрбан, какие носили лишь крихтайны. Кхайх, поколебавшись, последовал его примеру, но когда провидец подошел ближе к ограде, остался стоять поодаль.

 - Приветствую тебя, хозяин, - сказал Альдер.

 - И тебе привет, странник, - дружелюбно проговорил рельм, вытирая рукавом вспотевший лоб. – Куда держишь путь? И кто твой странный дружок?

 - Он чужестранец, с запада. Славный малый. А идем мы на север, в Аруман.

 Крестьянин нахмурился и помрачнел, так что Альдер даже подумал на миг: не выдал ли он своего происхождения? Может, еще чего подлого натворили в этих землях воины Хакриса и теперь отношения между ними и рельмами вновь обострились? Но, как оказалось, хозяин даже и не подозревал, что перед ним крихтайн, с легкостью приняв провидца за своего. Почесав за ухом, мужчина только предупредил:

 - Эх, не ходил бы я туда на вашем месте, сынок… Там, севернее, знаешь, что сейчас делается?

 Альдер насторожился и подошел вплотную к изгороди.

 - Что?

 - Да вот говорят, будто люди до наших земель уже добрались. Восточные деревни разорили, всех поубивали. Скоро как раз к Аруману подберутся… - Земледелец передернул плечами и приложил руку к груди. – Не дай то Вардван, и до нас дойдут…

 - Что же ты тогда, дядюшка, не соберешь семью свою да не уйдешь подальше на запад?

 - Так как же я поле свое брошу? Ты что? Нельзя так…

 Альдер поджал губы и развел руками.

 - Если боишься людей, убегать от них надо. Землей и урожаем от этих дикарей не откупишься. Когда придут, плохо будет тебе и твоим близким. Так что решай, что тебе дороже – жизнь или поле. А мне надо в Аруман.

 В глазах земледельца зажглось любопытство, и провидцу даже показалось, что было в нем что-то озорное.

 - А зачем? – спросил рельм. – Не медом же столица наша намазана. Да и вождь Колириан в отъезде: с людьми воюет… У тебя, сынок, там родня что ли? Али ждет отрада сердечная?

 - А хоть бы и отрада, - в тон ему отозвался Альдер. – Тебе-то что? Надо мне туда и все!

 - Ну, как знаешь, дружок, - сдался крестьянин. – Да только будь настороже. Всегда. Слышал я, какие зверства эти варвары учиняют… Ох, не дай тебе бог с ними встретиться!

 И он сочувственно покачал головой, а провидец, уже уходя и увлекая за собой хмурого Калче, только рукой махнул, притворяясь веселым и беззаботным.

 - Не переживай, дядюшка, я богу своему помолюсь!

 Два дня они провели в пути, остановившись на ночлег в небольшой деревеньке, где над каждой улицей уже витал дух тревоги. От жителей путники узнали, что люди, по словам чудом спасшихся очевидцев, подошли к самому Аруману, словно гонимые неземной силой, темной и таинственной.

 - Слышал, что говорят? – перешептывались рельмы. – Будто по ночам приходят дикари, и в первых рядах у них настоящие всадники, да только не кони под ними, а громадные волки!

 - Ага! – подхватывали другие. – А еще слышно, что за спинами их то и дело крылатая тень мелькает. Черная такая… И лицо – бледное и омерзительное.

 - Это их дух-покровитель! И у каждого душа такая же черная и уродливая…

 - Сохрани нас, Великий Вардван! Уже до Арумана добрались!

 Наслушавшись таких речей, Альдер проснулся еще раньше обычного и собрался в путь. Калче покинул деревню вместе с ним, но вскоре остановился прямо посреди дороги и заявил:

 - Подожду тебя здесь. Не хочу показываться вблизи большого города: слишком заметный я.

 - Хорошо. Жди до завтрашних сумерек, - кивнул Альдер, уходя.

  Провидец торопился как никогда. Он должен был, обязан был перед самим собой дойти до рельмийской столицы, а потом еще умудриться проскользнуть мимо людей на восток. Как он собирался это сделать, было неясно.

 Но в тот день судьба оказалась благосклонна к провидцу: к вечеру Альдер дошел до цели. Оставалось только отыскать тот самый дом, в котором он провел последний месяц семнадцатого года своей жизни, до того как вернулся в Каллаон. Теперь казалось, что это было не три года, а тридцать лет назад…

 Отыскать заветное место не составляло большого труда: дом находился за пределами крепостной стены, и нужно было всего лишь обогнуть холм, на котором возвышался Аруман, зайти с востока… Только неприятное чувство закралось в душу, когда Альдер приблизился к городу: слишком уж мрачен он был. И гробовая тишина распростерла над заостренными куполами башен свои жуткие крылья.

 Он обомлел, когда увидел, во что превратилась восточная часть пригорода. Почти все дома были разрушены или сожжены, на почерневшей и пропитанной кровью земле валялись мертвые животные и изуродованные тела рельмов, а рядом с ними – трупы людей, этих страшных созданий, у которых не было родинок на подбородках. Откуда-то слышались глухие рыдания, кто-то мучительно стонал… Ветер трепал длинные волосы на мертвой голове молодого рельма, насаженной на воткнутое в землю копье. Бродячие псы, тихо поскуливая, обнюхивали разбросанные по земле кости – и тут же отшатывались в страхе. Словно околдованные, бродили между убитых уцелевшие жители, и в затуманенных глазах стоял такой ужас, что казалось, будто несчастные эти уже потеряли разум.

 - Что здесь произошло? – ни к кому не обращаясь, прошептал Альдер, не сводя глаз с ужасной картины.

 Ему все-таки ответили. Женщина средних лет, казавшаяся достаточно сильной по духу, чтобы не обезуметь от всего пережитого и держать себя в руках. Ее лицо было бледно, на щеках не просохли еще следы слез, и дрожали губы, но голос был тверд:

 - Люди напали ночью. И… вот. Колириан выехал из крепости с войском и отогнал варваров на восток, в степи. Но было уже слишком поздно… Вождь не сумел предотвратить… этого.

 Женщина закрыла лицо руками и поспешно ушла прочь от Альдера.

 А провидец, чувствуя, как весь мир вокруг него то вспыхивает алым, то тускнеет, вдруг как с цепи сорвался. Не разбирая дороги, ничего уже не понимая, он бросился вперед, и ноги сами привели его к дому, за месяц ставшему родным…

 И он замер. Среди развалин ученик Великого увидел последний осколок, оставшийся от прежней жизни.