Глава первая.

Замдекана посмотрела на меня поверх стекол очков. Я изобразила муки стыда, которых и в помине не испытывала.

- Ветлугина, ты превзошла сама себя, - поджав алые губы, произнесла она. – Весь цикл статистики? Десять занятий, тридцать часов. Статистика, серьезно? Ты когда планируешь все закрывать? И как?

- Наталь Юрьна…

- Ветлугина, почему мы с тобой встречаемся каждый семестр? И всегда одни и те же поводы! Ты бы ради разнообразия прекратила пропускать, а? Твое счастье, что ты пришла под конец рабочего дня и я уже устала. Твои собратья мне все нервную систему растрепали. Забери разрешение на отработки у секретаря. Заведующий отработки сегодня с пяти принимает.

Я, горестно вздохнув, не выходя из образа снедаемой совестью бестолковой студентки, заабрала лист у секретарши и вышла из кабинета.

- Тася, - с тоской позвала я старосту, заносящую секретарше зачетки на подпись. – Где кафедра статистики?

Тася удивленно приподняв брови, соообщила мне куда чесать. В другой корпус. Отлично, мать твою.

Вообще, статистику я пропустила с расчетом на то, что лояльная кафедра мне и так все проставит. Или хотя бы за коньяк. Но нихрена. Ассистент, что у нас вел уперся и не поставил мне выход в сессию.

Я упала в водительское кресло своей машины и затянулась сигаретой. Одна, блять, со всего курса. С долгом по статистике. В медунивере. Кошмар.

Статистика проходила на цокольном этаже. Пустующем. Потому что этот цикл наш курс прошел еще в сентябре. А сейчас двпдцатое декабря. Через неделю первый экзамен.  Ну ничего, заведующий - добродушный дедок, поноюсь авось так поставит.

Я постучалась в дверь кабинета заведующего и дернула ручку. Заперто. Отработала. Конечно, чего ему сидеть? На этой кафедре в принципе отработок ни у кого не было. Никогда. Естественно, он домой учесал.

- Тебе кого? – вежливо поинтересовались у меня за спиной.

- Заведующего, - я раздраженно бросила взгляд через плечо. – Не видел?

У меня за спиной стоял старшекурсник. Ничего такой. В другое время я бы пофлиртовала. Но сейчас настроения вообще не было.

Короткостриженный брюнет, карие глаза в обрамлении темных длинных ресниц, прошлись по мне с явным интересом. Белая рубашка и черные джинсы, в руках какие-то папки и кожанная куртка.

- Он ушел еще в обед.

- Просто офигенно. - Разочарованно простонала я, поворачиваясь к нему, и опираясь спиной о дверь. – Слушай, не знаешь, есть кто на кафедре? Мне отработать надо.

- Никого нет. Отработать? Так уже декабрь. Да и время почти полшестого. – Он поправил ремень сумки и бросил взгляд на наручные часы. – Ты чего так тянула?

- Так вышло. Все говорили, кафедра лояльная, мол, заведующий выпустит. А тут к нашей группе приставили какого-то ассистента, очевидно, желающего выебнуться перед заведующим. – Я поставила сумку на пол, стала накидывать на плечи шубу. – Все молодые преподы выебываются вечно!

Он прыснул, весело глядя на меня.

У меня закралось нехорошее подозрение.

- Ветлугина, верно?

Твою мать. Боженька, ну не на-а-а-адо!

- Я тот молодой препод, желающий эээ… выделиться перед заведующим. – Он прямо-таки наслаждался моим помертвевшим видом. – Ты хоть бы одно занятие посетила, я бы не… выделился. Хамство порождает вредность, знаешь ли. Разрешение с деканата есть?

Я похолодевшими пальцами протянула ему листок. Он пробежался по нему глазами и одобрительно кивнул.

- Ну что ж… пошли, открою тебе аудиторию. Сделаешь задание, я проверю и иди домой. Завтра к двенадцати придешь в ассистентскую.

- Ааа… эээ…

Но меня уже не слушали. Звякнули ключи в замке соседней двери, щелкнул выключатель и он, насмешливо на меня посмотрев, широким жестом пригласил в комнату. Едва переставляя деревянные ноги, я послушно вошла в пустое помещение.

Он  вернулся через минуту, бросил на ближайший к преподавательскому столу стол пару папок и методичек. Сухо объяснил, что от меня требуется, и сел напротив, погрузившись в планшет.

Я напряглась еще больше. Но он не обращал на меня никакого внимания. Я украдкой его разглядывала. Ненамного старше меня. Лет двадцать пять – двадцать шесть. Симпатичный такой. Даже очень. Высокий лоб, нерезкие скулы, легкая небритость.  Широкие плечи, худощав.  Не особенно высок, среднего роста. Наверняка пользуется успехом у баб. Надо было поспрашивать девчонок из группы, хотя, они кажется упоминали, что ассистент неплох. Но мне предпочтительнее было валяться в кровати, а не к девяти утра тащиться на пару ради смазливого препода.

Я опустила взгляд на его руки На правой недешевые часы. На левой массивный плетеный золотой браслет. Длинные пальцы. На указательном перстень с черным камнем. Мне вдруг представились эти пальцы за интересным делом. Как, например,они расстёгивают мою блузку и…

- Ветлугина, не сжигай меня взглядом. У меня иммунитет. Реши четыре задачи и мы все мирно потопаем домой. – Искоса посмотрев на меня, улыбнулся он.

Ух ты, аж ладошки запотели! Определенно, он тренировался лыбиться. Мой мозг начал генерировать альтернативные способы закрыть отработки. Сегодня. Здесь. Сейчас. В пустующем крыле, на цокольном этаже, в этой аудитории. Прямо на этом столе. Интересно, ты по взгляду читать умеешь?

- Ветлугина, ты меня слышишь?

Нет, не умеешь.

Я, тяжело вздохнув, перевела взгляд в ненавистную методичку, объясняющую, что нужно делать, но смысл все никак не доходил до меня. Отчасти от того, что он расслабленно развалился на стуле и это зрелище продолжало стимулировать мою развратную фантазию. Я нервно ерзала, уговаривая себя отложить  это дело на потом. Перед сном нафантазируюсь. Иль дам добро Димке, раз мне так неймется. Но потом, бросив взгляд на безразличного препода, я достала телефон.

Сфоткую задание, брошу в конфу нашей группы, авось помогут. Облом. Интернета нет. Цокольный этаж, что б его. Посетовав на свою лень, подложившую мне сейчас неэхилых таких размеров свинью, я снова углубилась в методичку, пролистала ее до конца, в надежде найти ответ, но снова была разочарована. Ответ-то был. А вот схемы решения, как получить эту гребанную цифру, нет.

- Ветлугина, ты скоро? Я домой хочу, время уже семь. Так уж и быть количество пропущенных часов я тебе нарисую. – Зевнул этот козел, не поднимая на меня глаз.

- Я ничего не понимаю! – разозлилась я. – Я гуманитарий! А здесь написано как для технарей с вышкой. Причем не с одной!

- Пришла бы на занятия, я бы объяснил. – Усмехнулся он, отставляя планшет и вставая со стула.

Он подошел ко мне и навис сверху, вглядываясь в мои каракули. Обалденный запах. Шанель аллюр. Я папе такой дарила. И эти часы еще. Не радо, и не ролексы, но французский лонжин я хорошо знала. Это чего он на нищенскую зарплату ассистента себе позволяет? Господи, какой шикарный запах… Он протянул руку, поправляя мой съехавший за папку лист, чтобы разглядеть тот позор, который я там накатала. А я обратила внимание на длинные пальцы. И на безымянном тонкий ободок кожи чуть бледнее остальной. От обручального кольца. Интересно…

- Ветлугина, что это за бред? Я тебе методичку для чего дал? – скептично подняв бровь, возмутился он.

- Так говорю же, там все сложно написано! Как для технарей!

Он закрыл тонкую книжицу, ткнув пальцем в мелкую строку внизу, где ясно говорилось что методическое пособие разработано для студентов медицинских университетов. Я разозлилась снова.

- А вы не можете мне так объяснить? – вскинула голову я, глядя в смеющиеся карие глаза.

Его лицо было в опасной близости от моего, и я на мгновение представила, как чуть подаюсь вперед и целую эти скептично улыбающиеся губы. Не знаю, что там было написано в моем лице, но он на секунду застыл, будто понимая мои развратные мысли. И давая шанс. Да ну, серьезно что ли? Но момент я протупила и он отстранился.

Сел снова за свой стол, чуть подался вперед и начал что-то там говорить, тыкая пальцем в методичку. А я слушала и млела от звучания этого голоса. Нда, недотрах на лицо.

- Поняла, нет?

- Неа. – Я нагло уставилась в карие глаза. – Статистика это не мое. Давайте альтернативные методы решения проблемы.

Хрен с ним, идем ва-банк.

- Давай. Завтра положишь мне на стол реферат на двадцать страниц. Рукописных. – Усмехнувшись, кивнул он.

- Сколько? – вытаращила глаза я. – Мне что, всю ночь писать?!

- А ты что хотела? Напишешь ручками, авось смысл дойдет. – Да он садист! Наваждение как рукой сняло. – Завтра к двенадцати. Попробуешь снова решить эти задачи. А я прочту реферат.

Я хотела было его упросить хотя  бы на печатный вариант, но только тут сообразила что не знаю, как его зовут. Хотя, чего удивляться то? Я и про расположение кафедры тоже только сегодня узнала.

- Что? – заметив что-то похожее на смущение у меня в лице, спросил он.

- Я… не знаю как вас зовут.- Решив, что терять уже все равно нечего, нагло заявила я. – Хотела поныть, чтобы вы мне разрешили хотя бы напечатать...

- Вячеслав Алексеевич меня зовут, - фыркнул он. – Я тебе и так уже навстречу пошел, Ветлугина. Давай не будем испытывать мое терпение. Собирайся, я сейчас методички отнесу, вернусь и закрою аудиторию.

Я разозлено покидала вещи в сумку, и подхватив шубу, выскочила из комнаты. Поднимаясь по лестнице, достала телефон, чтобы осветить темные ступени. Но экран не реагировал. Батарейка села. Ну твою же мать!

 И тут я споткнулась. Попыталась уцепиться за перила, но не успела. От падения меня благородно спас Вячеслав Алексеевич, перехватив мою матюгнувшуюся тушку, стремящуюся спиной вперед к подножию лестницы.

- Ветлугина! Аккуратнее давай, чуть не придавила! – проворчал этот инюк, придавая ошарашенной мне устойчивое положение.

- Да во мне всего пятьдесят килограмм! – возмущенно обернулась я.

Белые зубы блеснули в полумраке, намекая на шутку.

- А во мне восемьдесят, а вмести мы сколько? Хоть эти цифры сложить сможешь?

- Не могу, - хмуро буркнула я, отворачиваясь и поднимаясь на оставшиеся три ступени.

Мои каблуки звонко стучали в тишине скудно освященного коридора. Он топал позади. Я бросила взгляд на настенные часы возле выхода. Почти десять. Ужас.

Охранница безнадежно спала перед маленьким бурчащим телевизором. Мы вышли в морозную ночь, я подняла воротник с тоской думая о том, что придётся прогревать машину.

Обернулась, собираясь попрощаться с гадким преподом, но снова поскользнулась на наледи плитки у входных дверей. На этот раз поймать он меня не успел, и я хорошо так приложилась коленкой, взвыв от боли. Незастёгнутая сумка упала рядом и из нее высыпалось почти все содержимое.

- Ветлугина! Да что ж ты с ногами совсем не дружишь! – он подскочил ко мне, помогая подняться. – Да еще на таких каблучищах ходишь!

Я зашипела, когда он поставил меня на ноги, подогнув ушибленное колено.

- Сильно ударилась? – участливо спросил он, глядя на мое кривящееся лицо.

- Да нет, этот я так, поклониться резко решила! – сквозь зубы сказала я, склоняясь чтобы собрать сумку, но снова едва не рухнула.

- Да стой ты уже на месте, а то насмерть убьешься. – Фыркнул Вячеслав Алексеевич, присев и собирая мои вещи. – Ммм… куришь?

Он держал в руках пачку моих сигарет.

- Нет, мне подкинули. – Закатила глаза я, склоняясь и пытаясь выхватить сигареты, но ушибленное колено прострелило такой болью, что я взвизгнув, начала заваливаться на него.

Он среагировать снова не успел и грузно упал на спину, придавленный мной.  Я в поисках опоры уперлась руками в плитку, по обе стороны его головы. Он стремясь не удариться затылком резко подал головой вперед, едва не ткнув меня носом в глаз. Меня объял его фантастический запах, и я замерла. Снова в опасной близости от его лица. А он и вправду красив. Я зачарованно смотрела в глубокие карие глаза с длинными ресницами.

- Ветлугина… какая же ты…- его голос вопреки моим ожиданиям был насмешлив, но мысль он не закончил.

Замолчал, глядя на мои губы.

Ну давай же! - почти взмолилась я, инстинктивно облизнув губы. И мне показалось, что на миг подался вперед. Но только на миг. Туман в его глазах сменился замешательством. Я почти простонала от разочарования.

- Неуклюжая. – Деланно весело закончил он, заметно стараясь затолкать в себя то, что уже зарождало во мне всякие похотливые мыслишки. – Давай, поднимайся, если… а то у меня сейчас спина примерзнет.

- Если что? – я не успела осознать, прежде чем сказала.

- Если не пользуешься моментом, - он видимо тоже.

Мы снова замерли. Кажется, это и называется химией.

- Я… эээ…

- Ветлугина, вставай давай с меня. – Его голос был нарочито ровным.

Я зажмурившись и мотнув головой , послушно начала подниматься. Он уже покидал мои вещи в сумку и протянул ее мне, стараясь на меня не смотреть. Я благодарно улыбнулась, а скорее скривилась, и осторожно захромала в сторону недалеко расположенного кинотеатра. Ну и хрен с тобой, Вячеслав Алексеевич. Подумаешь. Нет, вернее не буду об этом думать. Пошло оно все.

Звук снимаемой с сигнализации машины. Я сдерживаясь, не оглянулась. Хотя, конечно, хотелось посмотреть на учительскую парковку в десяти метров от входа.

- Ветлугина, время почти десять, автобусы уже не ходят.- Остановил меня его голос когда я уже проковыляла метров три к выходу от крыльца.

Вообще-то я на машине – почти сорвалось с моих губ, но тут я осознала, что эта фраза как бы попытка. Автобусы ходят до половины одиннадцатого. Хотя, может он просто не знает. Однако, какое ему дело, с другой стороны? Сейчас проверим.

- Да я на такси.- Таким голосом только похоронные речи над безвременно усопшим читать. – Сейчас только до банкомата дойду.

- Дойдет она… - он щелкнул кнопками на брелоке и машина завелась. На автозапуске.- Ты скорее расшибешься окончательно. Пошли уж довезу.

Я посмотрела на парковку.  Внедорожник ауди. Моя хендай ай сорок рядом не стоит.

Я беспомощно на него посмотрела. Вячеслав Алексеевич поджал губы и приподнял бровь, приглашающе кивнув в сторону машины. Ну, моя стоит тут недалеко перед кинотеатром. Центр города, будний день. Ничего с ней не случится. Да и… не зря же он предложил.

Я поковыляла назад. Он подал мне руку, я вцепилась в его локоть, аккуратно переставляя ноги по обледеневшему асфальту.

- Завтра скажу завхозу чтобы песка не жалели. А то Ветлугина ноги себе переломает, не успеет выйти в сессию и ее отчислят. – Съехидничал он.

Я хотела ответить, но тут слишком сильно наступила на бедную свою ногу. Боль прострелила колено и я взвизгнув, повисла на его локте.

Он тихо выругавшись резко подхватил меня на руки. Я выпучила глаза, и замерла.

- Что ж за наказание такое… за за шею меня уже обхвати! – проворчал Вячеслав Алексеевич, неся мою тушку к своему черному коню. – Дверь открой.

Я потянула свободной рукой за хромированную ручку. Меня осторожно посадили в прогретый салон на кожаное сидение. Удивительно, как быстро прогревается. Моя бы минуть десять еще стояла.

Он обошел машину и сел за руль.

- Тебе куда?

К тебе в постель.

Он смотрел на меня внимательно. С темным блеском. Так препод на студенток не смотрит. Сейчас еще раз проверим.

- Тут возле кинотеатра банкомат…

- Живешь, спрашиваю, где?

- Ой, Вячеслав Алексеевич, так не удобно… давайте лучше до банкоматов, я такси вызову и… - лепетала я, опуская глаза в коленки, внутри торжествуя.

- Ветлугина, пользуйся момен…. Пока я добрый, - он торопливо поправился и отведя взгляд, начал выезжать с парковки.

А я и пользуюсь. Я смотрела в боковое окно, не в силах сдержать улыбки.

- Промышленная, рядом с торговым центром.

- Новые многоэтажки? – хмыкнул он. – С большими арками?

- Ну да… - я неуверенно искоса на него посмотрела.

- Ветлугина, да мы ж соседи. - повеселел он. - Ты в каком подъезде?

- В пятом. А т… вы? – вовремя поправилась я.

- Первом. – Он снова хмыкнул, глядя на дорогу. – Давно там живешь?

- В том году переехала. – Я разглядывала его благородный профиль, пытаясь вспомнить не видела ли прежде. Да нет, явно бы запомнила.

Квартиры в моем доме недешевые. По европейским стандартам, с хорошим расположением и придомовым участком. На зарплату ассистента себе такую не купишь. Так кто же ты, Вячеслав Алексеевич?

- Переехала? Ты одна что ли живешь?

Почву прощупываешь?

- Да. Родители в пригороде. Я и кот. Думаю еще попугая в сожители взять.

Он усмехнулся, но промолчал. Я снова смотрела в боковое окно, чувствуя его периодические взгляды. Подогревая ему кровь, пожаловалась что жарко, расстегнув шубу и чуть приспустив молнию на блузке. Взгляды стали чаще. Заиграло радио. Отвлечься пытается. Тут нагнетенную ожиданием тишину разбил требовательный звонок его мобильника. Бросив взгляд в ээкран и досадливо поморщившись, он отклонил входящий вызов. Но не прошло и нескольких секунд, как мобильник снова зазвонил. Вячеслав Алексеевич, недовольно поджав губы, ответил. Разговор был не особо содержательный. Слов его собеседника я не слышала, а он ограничивался одними краткими "да" и "нет". Жакончив неприятный для себя разговор, он, не скрывая раздражеия, швырнул телефон на приборную панель машины. Чуть погодя, уже успев значительно остыть, бросил на меня косой, немного игривый взгляд:

- Ты не против, если мы заедем в одно место? Тут по доороге. Не надолго.

- Нет, конечно. - Заинтригтванно отозвалась я.

Мы сверли на Парковскую. Хороший спальный район. Подъехали к частному двухэтажному дому.

Он достал мобильник и быстро набрав номер, коротко бросил абоненту на том конце провода «Выходи».

Достал пачку сигарет, бросил на меня хитрый взгляд. Открыл окно и закурил. Я хотела было спросить можно ли мне тоже, но отвлек звук распахнувшихся ворот.

Оттуда царственно выплыла белокурая мадам в коротеньком черном платье и накрашенной мордой.

Он вышел из машины, взяв с собой из бардачка какие-то бумаги.

Мадам, зябко ежась на промозглом ветру, посмотрела на машину, улыбнулась было, но заметила меня. Ее брови удивлённо приподнялись, а соблазнительная улыбкабольше стала походить на оскал.

Вячеслав Алексеевич подошел к ней и протянул бумаги.

- А ты, я смотрю, времени не теряешь. – Выцедила мадама, не отпуская меня взглядом.

Я напрягла слух, жалея, что через его не закрытое окно не так хорошо все слышно.

- Там все. – Выкинув сигарету, ответил он. – Вопрос закрыт. Больше не звони.

- Слав, а как же…

- Вопрос закрыт, я сказал. – Он фактически под нос ей ткнул папкой.

Мадама, недовольно поджав губы, цапнула бумаги. Он развернулся и пошел к машине. Перехватив мой взгляд, улыбнулся так, что я безотчетно улыбнулась в ответ.

Мадаму перекосило. А меня заинтриговало.

Он сел в машину и не переводя на зрительницу взгляда, спокойно вырулил с подъездной дорожки.

- Извини за это. Но если бы я не заехал, меня потом бы живьем сожрали. – Неловко пробормотал он.

- Охотно верится. Взгляд у дамы хищный. – Я достала пачку сигарет. – Можно?

- Я все же твой препод, Ветлугина.. – Он сам усмехнулся над своим высказыванием. – Кури, чего уж.

Мы доехали неожиданно быстро. Он припарковался возле моего подъезда. На мое место. Я с тоской подумала о своей машине.

Он заглушил мотор. Снова достал сигареты. Смотрел прямо перед собой. Я для виду начала собираться.

- Подожди.

Я прикусив губу, в упор на него посмотрела. Давай же...

- Сколько у тебя отработок? - выдыхая дым в приоткрытое окно и не глядя на меня, негромко спросил он.

- Если сегодняшняя зачтена то девять.

- Зачту половину, если ты мне еще кое в чем подсобишь.

Я б тебе подсобила, но я калека. Однако дело интригующее.

- Это в чем?

- Меня сейчас ждут на встречу. Ничего такого. Неплохой ресторанчик, минут на тридцать, не больше. Сделаешь вид, что мы встречаемся и все-такое.

- Тогда семь. - Инстиктивно облизнув губы, глядя в его ровный профиль, выдала я.

- Что?

- Семь занятий. Я знаете ли, Вячеслав Алексеевич, репутацией дорожу. Мало ли куда вы меня там отведёте.

Он рассмеялся, выкинул сигарету и развернув корпус весело посмотрел на меня.

- Ну хорошо. Семь. И ты изображаешь мою девушку очень качественно.

- Заметано.

Мы подъехали к «Миражу». Неплохой и неешевый ресторан. Мне джентельменски распахнули дверь и помогли выбраться из машины.

Внутри зал почти был пуст. За исключением одного столика в дальнем углу. За которым примостились два лысых бугая, увлеченно поглощающих мясо и коньяк.

- Зимин! – Один из них поднял на нас глаза и неожиданно добродушно улыбнулся.

Мой неодножначный преподаватель улыбнулся ему в ответ и подойдя к столу, крепко пожал руки бугаям. Поухаживал за мной, отодвинув стул.

- Что за красавица? - спросил тот, что назвал моего препода Зиминым.

- Анастасия. – Не моргнув глазом ответил он, усаживаясь рядом со мной.

Очевидно, по инициалам в журнале поспщаемости попробовал догадаться. Только вот я Александра.

- Очень приятно, Дмитрий. – Кивнул он, и взглядом указав в лысую черепушку собрата, миролюбиво представил, - А этот Стас.

Второй лысый сдержанно улыбнулся, и посмотрев на Зимина, негромко съехидничал:

- Я уж начал думать, что ты голубых кровей.

- Странно слышать это от человека, который за все время нашего знакомства приходил ко мне исключительно с Димой. - Чуть надменно приподняв уголок губ, парировал Зимин.

Упомянутый вполне весело заржал, Стас скривил губы в подобии улыбки.  Тут подошла официантка с меню.

- Медальоны под голубым соусом, две порции. И… - Он бросил быстрый взгляд на меня. – Красное полусладкое, да, дорогая?

- Белое сухое. – С мягким укором поправила я своего внезапно возникшего молодого человека.

Официантка кивнула и исчезла.

- Слав, ты доделал циферки-то? – промокнув губы салфеткой, спросил Стас.

- Еще вчера. – Он откинулся на стуле, положив руку на спинку моего стула. – Я же позвонил. Но оплата не прошла.

- Реквизиты твои потеряли.  – Дима виновато улыбнулся. – Карту дай.

Слава начал рыться в бумажнике.

- Твою же мать… - растерянно пробормотал он. – Дома оставил…

Стас весело заржал.

- Наконе-то мистер перфекционист хоть в чем-то оказался несовершенен. Ехал за деньгами, а карту забы!

- Я же не знал, что вы реквизиты посеяли. – Несколько раздраженно отозвался он. – Об этом предупреждать нужно, нет?

- По телефону, да? – саркастично уточнил Стас, с таким видом, что это была несусветная глупость.

- Ну, езжайте за картой, мы тут еще подождем. – Предложил Дима разлив коньяк по бокалам. – С часок.

Зимин скептично на него посмотрел, но промолчал. Внезапно повернулся ко мне.

- Насть, у тебя есть карта? Какая-нибудь банковская?

Я, втянувшая было аромат принесенного мяса, недоуменно на него посмотрела. Впрочем, если это махинация, тащить с моей карты все равно нечего. Порылась в сумке, достала кошелек, протянула ему карту.

Зимин оглядел ее, почем-то довольно хмыкнул и протянул лысым.

Дима взял у меня карту и они с  дружком вдвоем углубились в телефоны, поглядывая на номер.

- Готово. – Спустя минут пять произнес Стас.

- У тебя оповещения подключены? – уточнил Зимин у меня, наполняя мой бокал вином.

- Да, только телефон сел.

Он закатил глаза и в ожидании уставился на лысых. Те, не сговариваясь, продемонстрировали ему экраны мобильных.

Зимин достал из сумки папку и передал им. Прямо почтальон Печкин.

Дальше не было ничего интересного. Зимин внимательно следил за тем, чтобы мой бокал не пустел. Лысые, по мере увеличения выпитого,  казались мне все больше приятными людьми, весело шутили, и все чаще косились на меня. Точнее на вырез блузки. Зимин тоже был не промах, и в шутках, и в косых взглядах.

Вечер закончился на положительной ноте. Мы очень тепло попрощались и вышли в морозную ночь.

Зимин снова был джентльменом, и помог сесть в прогретую машину.

- Девять. – Хмыкнув, сказала я, глядя на спящий город, пролетающий за окном

- Что? – он затянулся сигаретой, искоса взглянув на меня.

- Девять занятий вместо семи. Меня не Настей зовут.

Он рассмеялся.

- Алена?

- Мимо. – Я хмыкнула и посмотрела на него

- Алиса?

- Снова не туда.

- Айгуль?

- Что?!

- Ну а что? Хорошее имя. – Он выкинул сигарету поворачивая на проспект.

- Я похожа на татарку? – недоуменно спросила я

- Я думал, оно казахское.

- Александра.

- М. Ну тоже ничего.

- Ну  спасибо.

Он рассмеялся, и свернул к моему дому. Остановился снова на моем месте. Я запахнула полы шубы, и повернулсь, чтобы открыть дверь левой рукой, так как в правой была сумка. Позабытое пострадавшее колено ответило болью. Я скривилась. Зимин закатил глаза и не слушая моих возражений (не особо рьяных), обошел машину и снова взял меня на руки. Я открыла подъезд.

- Какой этаж? - спросил он, ткнув коленом в кнопку вызова лифта.

Даже так?

- Десятый.

Он зашел со мною в лифт. Интересно.

В лифте висело зеркало, и я жадно глядела в отражение на двери. Мы неплохо смотримся. Мой опьяненный мозг снова генерировал пошлые мыслишки.  Он поймал мой взгляд в отражении. Резко стало жарко.

-  Так не смотрят на студенток, знаете да, Вячеслав Алексеевич? – слабо усмехнулась я, боясь сморгнуть чудесное видение.

- Так не смотрят на преподавателей… К черту все.- Он поставил меня на ноги, ударил рукой по кнопке отмены, заставив лифт остановиться, и придвинувшись впился в мои губы.

Я подалась ему навстречу, прижимаясь грудью и бросив на пол сумку, обвила руками за шею.

Его язык скользнул по моим зубам, я прижалась теснее, делая поцелуй уже просто вызывающим. Его рука скользнула под шубу распахивая ее. На талию, по бедру, пальцы вцепились в кожу, сквозь ткань и потянули ногу вверх, вынуждая закинуть колено себе на пояс.

Я охнула и резко отстранилась.

- Твою мать… прости- прости…- зашептал он, - я забыл…

Я прижалась лбом к холодной поверхности стены лифта, и, п,рикрыв глаза, прикусила губу.

Он нажал кнопку, возобновив движение.  Только вниз. Я вопросительно посмотрела на него.

- В травмпункт съездим. Не нравится мне это все.

- Вячес…

- Слава. – С ухмылкой так. - Не выдержал я дистанцию. Говорил Акинфеичу, что препод из меня нулевой. А он все, ну ты же со статистикой дружишь, замени на полгода…

Акинфеич этот наш заведующий. Зимин на руках донес меня до машины. Отвез в травмпункт. Заспанный травматолог, уныло опросил меня, сделал снимок, на котором ничего не выявил, диагностировал ушиб,  прописал целебные мазюки, и отправил восвояси.

- Дай список, - притормозив у круглосуточной аптеки, сказал Зимин.

Я начала отнекиваться, но он, беспардонно сунув руку мне в карман, достал его сам, и ушел в аптеку.

Я закурила, стряхивая пепел в окно. Бросила взгляд на часы. Половина второго. Сходила я на отработку. По дороге мимо проехал было черный автомобиль. Остановился, сдал назад. Притормозил у заднего бампера ауди. Я заинтересовано обернулась. У седана позади были наглухо тонированы все стекла.

С водительской стороны вышла мужская фигура. Подошла к заднему бамперу.

Звон, машина покачнулась. Я от неожиданности уронила сигарету в салон, и истерично хлопнула по кнопке  блокировки дверей.

Визг шин, седан стартанул так резко , что его занесло. Я одновременно шарясь возле сидения, прищурив глаза, пыталась разглядеть номер того ублюдка, но тщетно.

Сердце неистово колотилось. Я перевела взгляд на вход аптеки. По ступеням сбежал Зимин с пакетом и бешенными глазами. Дёрнул за ручку водительской двери. Закрыто. Я запоздало сняла блокировку.

- С тобой все нормально?!

- Д… да. – Я наконец нашарила сигарету.

Он застыл на пару мгновений, вглядываясь в мое лицо.

- А чего ревешь?

Я только тут почувствовала, как щеки холодит сквозняк. Неуверенно пожала плечами. Зимин почему-то усмехнулся и захлопнув дверь, пошёл к заднему бамперу.

Я, секунду спустя, осторожно вылезла из машины и подошла к нему. Зимин сидел на корточках, пальцем вытряхивая разбитые осколки пластика и диодов из разнесенной фары.

- Черный мерс, да? – отчего-то веселясь, спросил он не поднимая на меня глаз. – Тонированный весь?

- Я не разглядела… - глядя на него во все глаза, я даже почувствовала как протрезвела.

- Суки… Нет, вот суки какие! Бабский поступок, блядь. Впрочем, от них подобной трусливой гадости можно было ожидать...

- Ты их знаешь? - пораженно спросила я.

- Знаю. – Он с усмешкой посмотрел на меня, все так же сидя на корточках. – Так. Твари одни. Ответить нечего было, когда за их поведение спросили. Вот и гадят, крысы.

Я, выдохнув, села в машину. Остаток пути проехали молча.

Остановились у подъезда. Он повернулся ко мне.

- Саш.

Я откинулась на сидении, прикрыв глаза.

- Ты… связан с криминалом? – вопрос сорвался с уст, прежде чем я успела его обдумать.

Он рассмеялся.

- Господи, нет конечно. Я законопослушный. Не одного дела не заведено.

- Законопослушным фары не бьют. – Приоткрыв глаза, я склонила голову, глядя на него.

- Хулиганы всякие бьют. – Хмыкнул он. – Не парься.

- Но…

- Сказал же, не парься. Сашк, ну серьезно. Кто бы меня до преподавания пустил, будь я криминальным элементом? У вас там чтобы преподавать, документов надо было собрать как космонавтам. Так что я рядовой гражданин, молодой преподаватель, и все такое. А ты моя нерадивая студентка,  протянувшая до последнего и пришедшая на отработки, которых ни у кого не было никогда. Наглая, вызывающая, обвинившая меня в том, что я выебываюсь перед заведующим. Мне же и высказала. Не смутилась, когда доперло. А я настолько неэтичный препод, что только и думал, как к тебе подкатить, пока ты над задачами выла. -  Зимин неожиданно придвинулся ближе.

Я недоверчиво приподняла бровь.

- И я знаю, что ты на машине была. Когда сумку уронила оттуда ключи выпали. Рискнул забросить удочку. И ты согласилась.

Я хохотнула, ничуть не стыдясь раскрытому заговору.

- И к лысым я бы один смотался, но не хотелось… тебя отпускать.

Я внимательно смотрела в смеющиеся карие глаза. Да ну и ладно. Склонила голову и подалась вперед. Его губы, горячие, сухие, зародили волну возбуждения.

Зимин зарылся правой рукой в мои волосы, левую оставив на руле.

- Закрываешь мне все отработки. – Отстраняясь и грея его губы дыханием, велела я. – А то пойду в деканат на тебя жаловаться.

- Что я бессовестно к тебе приставал? – догадливо уточнил он. – А где доказательства?

- Лысые подтвердят.

Он рассмеялся, отстранился, откинул голову назад, зажег сигарету, испытывающе глядя на меня.

- Откуда ты свалилась на мою голову, Ветлугина? Ладно, завтра съезжу, закрою твои пропуски. Но зачетку подпишу только после реферата.

- Ты всерьез?

- Да. А то ты зазнаешься. Препод на свидание сводил, в травпкункт сводил...-

- Так не я ж инициатором была...

- Так еще и сделала так, что инициатором всего этого был я. Опасная ты женщина, Ветлугина.

- Та мадам, что в минус двадцать в платье аля шанель выбежала, твоя бывшая?- помедлив, в лоб спросила я.

Он на миг поменялся в лице. Но только на миг, чтобы я не успела ничего прочитать.

- Да.

- Ты специально меня к ней повез?

-  Нет, получилось спонтанно. – Правдиво соврал он. - Но тогда я еще и не думал, что спустя три часа не выдержу и поцелую тебя. Мне понравилось, как ты с лысыми поладила.

- Ты всем девушкам устраиваешь такую серию испытаний?

- Я ни к одной такого влечения не испытывал, чтобы на деловые встречи брать. Допрос окончен?

Я, усмехнувшись кивнула. Он донес меня до квартиры. Я замешкалась, открыв дверь. Он быстро поцеловал меня, и пошел к лифтам.

- Завтра я заеду к часу. Строчи реферат, Ветлугина!  - донеслось до меня.

Ага, счаз. Я разулась, разделась, приняла душ. Обработала свою многострадальную ногу. Решила завести будильник на пораньше, чтобы разобрать срачельник к приходу дорого гостя, и пошла за телефоном.

Поставив мобильник на зарядку, я подождала появления пары процентов и включила его, чтобы выяснить, кто меня потерял.

Никто. Однако пришли две смски.

«VISA3412 17.12.16 23:15

Зачисление 250000р. Баланс: 251018.18р»

«VISA3412 17.12.16 23:17

Зачисление 250000р. Баланс: 551018.18р»

У меня глаза на лоб полезли. Перечитала. Нет. Не ошиблась.

Пятьсот  косарей. Лысые отбашляли Зимину пятьсот тысяч. За папку с бумагами. Господи, что в них такого написано-то? Что?

Я рухнула на постель с выпученными глазами.

Кто ты,  Зимин? Тебе явно тридцати еще нет, а ты катаешься на Ауди, тебе кидают за кипу бумаг полляма, и бьют фары на парковке. И ты при этом весело так смеешься, когда тебя спрашивают бандюган ли ты.

Пиздец. Во что я вляпалась?

 

Глава вторая

Ночью я спала плохо. Поэтому убираться начала еще в шесть утра, а закончив, ходила из угла в угол и переживала.

В половину двенадцатого домофон издал трель. Я посмотрела в экран, и открыла дверь.

- О, ты выглядишь хорошо! – открывая дверь, радостно возвестил Зимин, занося собой пакеты с ароматом выпечки, и запах морозной свежести. – Для какого-нибудь вурдалака, который шатался по кладбищу всю ночь в поисках жертв. И, очевидно, не нашел.

Я стояла, прислонившись плечом к стене и наблюдала, как он разувшись, по хозяйски деловито прошествовал в кухню.

- Ну, планировка у нас одинакова.  Тоже трешка? – оценивающе пробегаясь глазами по интерьеру, спросил он.

- Слав, ты кто? – уставив бесполезно буравить его взглядом, я опустилась на стул за столом.

- Сложная, многогранная личность, - хмыкнул он, не дожидавшись от меня проявления гостеприимства, пожал плечами и пошел ставить чайник. – Что, счет проверила? У меня там в сумке портмоне, возьми карту, золотистую, перекинь туда.

Он распахнул холодильник и присвистнул. Я не стала объяснять, что когда живешь один, не до кулинарных изысков, оттого и пустой.

- Тебе машину перегнать от института? – выудив из пакета багет, и откусив его, поинтересовался он, присаживаясь на край стола возле меня. – А то ты одноногий Джо теперь. Кстати, пропуски я тебе закрыл, а где реферат?

Он придуривается, что ли?

- Слав, ты кто?

Он усмехнулся.

- А кто по твоему?

- Если б знала - не спрашивала.

- Шурик, хватит черноту нагонять. Не бандит я, успокойся. – Он, отложив багет, склонился, проведя  пальцем мне по щеке. – Так где реферат?

Я убито покачала головой, глядя на него в неверии. Выложила свои телефон, карту, и бумажку с данными от мобильного банка.

- Как закончишь, дверь знаешь где. – Ровным голосом произнесла я и поковыляла в спальню, где упала на кровать, укрывшись пледом с головой.

Он пришел минут через десять. Скрестил руки на груди, облокотился плечом о косяк.

- Саш?

- Выход там. – Ткнула я пальцем в дверь. – За отработки спасибо. Коньяк себе сам купить сможешь.

- Я тебе зачетку не подписал. Когда у вас там первый экзамен? В среду? Я тебе выход в сессию не дам, пока реферат не принесёшь. Мой номер на столе. Позвонишь, как сделаешь.

Я возмущенно вскинула голову, он ухмыльнулся и важно почесал на выход.

Миновала неделя, я почти выбросила Зимина из головы. Тридцать первого должен был пройти последний экзамен. Первый я пропустила, так как без зиминской закорючки, дарующей выход в сессию, меня не допустили до экзамена. Но звонить ему, а тем более видеться с ним мне не хотелось совсем.

Я решила набрать ему двадцать девятого, за день до последнего экзамена. И надавить на то, что из-за него меня могут отчислить. Быстренько распишется, и мы с ним навсегда разойдемся.

Прошедшие дни, чтобы не сдохнуть от тоски я проводила вместе со своим, так сказать, дружком Димкой. Он был отчаянно в меня влюблен уже года два, и упорно ухаживал за мной. А сейчас,  когда я временно утратила возможность полноценно передвигаться, милостиво позволила ему появляться в моей жизни чаще. И он был очень этому рад. Прибегал днем, помогал по дому, возился со всякими бытовыми мелочами, вроде вырванной мной вместе с зарядником розетки, выломанной полке морозильника (периодически я – Халк), заедающими раздвижными дверями в кухню, бухал со мной по вечерам за просмотром тупых комедий, выносил мусор, бегал в магазин, и избавлял от тоски по ночам.

Димчик был несказанно счастлив моей травме, и вынужденному положению сидеть дома, ведь так я в нем нуждалась. И он, похоже, грезил о роли гражданского супруга. Наивный.

Колено поджило, но мне, почуявшей расслабон, не хотелось гнать Димку снова за горизонт. И он даже осмелился позвать меня на корпоратив, который организовал его начальник. И я даже согласилась.

Работал Димчик начальником охраны у какого-то местного предпринимателя, зарабатывал неплохо, ибо начальник был не жадный, и даже для новогоднего корпоратива арендовал столики в хорошем ночном клубе.

Димка гордо представлял меня  коллегам своей девушкой, а я, скабрезно улыбаясь, оценивала особей мужского пола, что работали в его фирме.

Время текло достаточно весело, алкоголя и еды было в избытке, и я уже начинала томно переглядываться с намеченным на роль любовника претендентом. Димка, носящий мне коктейли  один грамотнее другого, возмутился моему распутству, заметив кокетство с рыжеватым блондином, сидящим за другим концом стола. Я пообещала его выгнать из своей жизни еще на полгода, как прежде было,  и напомнила, что мы в серьезных отношениях не состоим, и что он там наплел своим сотрудникам не мои проблемы. Димка удрученно вздохнул, и старательно смотрел на танцпол, чтобы не бередить душевные раны свидетельствами моего паскудного поведения.

Алкоголь стукнул в голову и я одобрительно улыбнулась блондину, приглашающе кивнувшему в сторону извивающейся в танце толпы.

Выбравшись из-под руки Димчика, обнимающей меня за плечи, я, зазывно покачивая бедрами, почесала в указанном потенциальным любовником направлении. Он почти тут же направился за мной.

Танцевать он не умел, как ни старался. Я  уже разочаровалась в блондине и решила упорхнуть обратно к Димчику, ожидающему меня на диванчике с видом побитой собаки, как заиграла эротичная песня моей молодости. Тито и тарантула – афтер дарк. Под нее еще Сальма Хайек Тарантино ногу в пасть засунула в небезызвестном фильме. Решив повременить, и потанцевать для себя, раз блондинчик бесталанен, я осталась.

Поскольку алкоголь в моей крови почти превысил концентрацию этой самой крови, двигалась я раскованно, и вполне себе соблазнительно, на грани перепившей скромницы и распутной шлюхи.

Вокруг меня быстро образовалось кольцо самцов со свидетельством спермотоксикоза в масляных глазах. Похоть в воздухе прекрасно ложилась на переливчивчатую мелодию вкупе с очаровательной хрипотцой солиста. Кровь горячела. И не только у меня.

Кто-то, особо смелый, подошел ко мне сзади, мягко, но настойчиво прижимая мое тело к своему. Я, хотевшая было отпихнуть хама, передумала. Мне понравилась эта смелая попытка заявить на меня права. И не только. Он прекрасно двигался. В такт моим бедрам. Его пальцы медленно заскользили от моего правого предплечья до кисти. По спине пробежали мурашки.

Я откинула голову на плечо партнера, прикрыв глаза, и плотнее прижалась спиной к его груди, бедрами к бедрам. Вызывающе тесный контакт. Но он двигался со мной в едином медленном  и таком чарующе-сексуальном такте, что я почувствовала как учащается сердцебиение в груди, и низ живота наполняется томительным жаром. В этот же момент полилось легендарное гитарное соло. Он сжал пальцы покоившиеся на моей кисти и завел мою руку себе за голову.

Пальцы его свободной руки сжали мою вторую ладонь, и с силой провели от моего бедра в верх к животу. Бедра толкнули бедра, подсказывая сделать сильное, вызывающее скольжение по его телу. Волна дичайшего, небывалого возбуждения прокатилась от низа живота, по слабеющим ногам. Я прикусила губу, сдерживая судорожный вздох наслаждения, когда почувствовала свидетельство чужого желания, ткнувшее меня в скользящий по его паху зад.

Господи, со стороны наверное смотрелось просто непотребно. Но мне было наплевать. Танцевать я любила. И соблазнять тоже.  А совмещать особенно. Но никогда прежде не было, чтобы меня вот так, буквально чуть ли не отымели во время танца. И никогда прежде я бы не подумала, что мне это может настолько понравиться.

Я сжала чужие пальцы, переплетенные с моими на  животе. Чуть подалась корпусом вперед, а бедрами плавно, но настойчиво назад. Свидетельство чужого желания стало тверже и одновременно с этим послышался рванный мужской выдох.

Его руки требовательно развернули меня к себе.

Зимин.

Да ну нахер.

Я попыталась сглотнуть. Он уперся лбом в мой лоб и скользнул языком по моим раскрывшимся губам. Какое-то колдовское наваждение. Мой разум накрыла такая пелена похоти, что ни о чем другом, как о тесном контакте наших нижних частей тела, думать не получалось. И, похоже, не только у меня одной рассудительность отныне не была в приоритете.

Его рука прошлась по моей ягодице, сжала ее и повела ногу вверх, закидывая мое колено себе на бедро. Я обвила его за шею руками и откинулась назад, открывая шею. Его горячие губы почти тут же скользнули по распаленной коже. Мой рассудок настолько накрыло, что я готова была заняться с ним сексом прямо здесь и сейчас. Никогда прежде я настолько не вожделела мужчину немедленно, несмотря на обстоятельства.

-Ты чо творишь, урод?! – неожиданно злой голос Димчика, и меня оторвало от тела Зимина.

Толпа вокруг нас зашевелилась и расступилась, почуяв намечающуюся потасовку. Я стояла за спиной Димки, и пыталась прийти в себя, глядя на часто дышащего Зимина, в шаге расстояния от нас с Димкой.

Зимин нехорошо усмехнулся  глядя на Димку, который был на полголовы его выше. И шире в плечах, но ненамного, правда. Карие глаза Зимина оценивающе скользнули по растерянной мне, и снова посмотрели на Димку, но со смесью вызова, предупреждения и насмешки.

- Ты кто? –  Зимин спросил это, казалось бы, негромко, однако это едва ли не набатом прозвучало.

- Я ее парень! – голос Димки едва заметно дрогнул. – А ты что за хрен?!

Зимин снова посмотрел на меня. Я ухмыльнулась и отрицательно качнула головой.

- Серьезно? – Зимин перевел взгляд на Димку, спина которого одеревенела. – Сдается мне, ты выдал желаемое за действительное. Успокойся, мужик.

Но Димка успокаиваться не желал, он желал драки. Но я самоотверженно попыталась ее предотвратить, прыгнув на замахнувшегося Димку со спины. Тот, не ожидавший ничего подобного, покачнулся и рефлекторно перевалил меня, повисшую на его плече, вперед. Я, взвизгнув, стремительно понеслась навстречу полу. Как хорошо, что у Зимина выработался рефлекс меня ловить, поэтому лицом я в прорезиненное покрытие не впечаталась.

- Ветлугина, опять ты валишься в неподходящий момент! – хохотнул он, помогая мне твердо встать на каблуки.

 - Саша… - растерянно произнес Димка, сам от себя не ожидавший подобного. – Саша, прости меня!

- Дим успокойся… - напряженно попросила я, глядя как мертвая зона вокруг нас увеличивается, и где-то там вдалеке начинает двигаться к нам охрана.

- Саша, я ведь не сделал тебе больно? – обеспокоенно и раздражающе заглядывая мне в глаза, вопросил Димчик, начисто забывший о существовании Зимина.  – Не сделал же?

- Дим, да ну отстань уже, а! – почти рявкнула я, крайне раздосадованная тем, что даже в такой момент Димка умудрился залезть мне под каблук.

- Саша, прости! – он двинулся ко мне, намереваясь заключить в примирительные объятия.

- Мужик, сдай назад. – Мрачно посоветовал Зимин, шагнув ко мне, и оттесняя меня плечом себе за спину. – По хорошему прошу.

- Саша, ты знаешь этого мудака? - Димка посмотрел на него с откровенной неприязнью, явно намереваясь искривить Зиминский нос.

- Немедленно покиньте помещение! –  гаркнули два широкоплечих молодца, одинаковых с лица, в черных футболках с надписью сесурити.

- Уже уходим! – подобострастно прощебетала я, вцепившись в локоть Зимина, и оттягивая его от закипающего Димчика, и бросая взгляд на стол, за которым мы сидели - там остался мой клатч.

Димка попытался возразить, но его от нас отрезала выразительная стена его собратьев по профессии.

Я быстренько подхватила клатч, и направилась к выходу, где меня уже ожидал Зимин, прощально махнувший рукой кому-то вглубь зала.

Мы забрали верхнюю одежду из гардеробной, и в сопровождении охраны вышли в морозную ночь. Направились в сторону стоянки позади клуба. Я глубоко втянула в себя трезвящий холодный воздух, запахнула песцовый полушубок и оглянулась на Зимина.

Он стоял облокотившись плечом о мраморную плитку стены, перекинув куртку через плечо и скрестив на груди руки. Голова чуть склонена, на губах плутоватая улыбка. Он потянул из кармана пачку сигарет. Щелкнул зажигалкой. Я подошла к нему и требовательно протянула ладонь. Он, затянувшись отдал мне сигарету. Глядя, как я затягиваюсь, положил руки мне на талию и притянул к себе.

Я выдохнула дым, и позволила себя поцеловать. Выкинула початую сигарету, обвила его шею руками, прижимаясь теснее. Его пальцы скользнули под полушубок, нежно провели по спине, ладони снова опустились на талию, ниже, на ягодицы, с силой сжали. Я рвано выдохнула ему в губы, чувствуя, как кровь снова закипает в жилах. Он, подхватив меня под ягодицы, приподнял над землей.

Я, в поисках опоры, пошло обвила его торс ногами. Он повернулся, все так же удерживая меня на руках, прижал спиной к мрамору стены, зажимая меня собой. Его губы стали жёстче, требовательнее, распаляя мою и без того съезжающую крышу. Еще чуть-чуть, и я, как шлюха, отдамся ему прямо здесь, на стоянке за клубом.

 – Зимин… хватит. Не надо… - с трудом оторвавшись от его губ, хрипло прошептала я, глядя в наполненные истомой карие глаза. – Хорош.

 – Да что ты? – в его взгляде скользнула усмешка, он аккуратно отпустил мои ноги, позволяя встать. – Прекратить, да? – он уперся руками по обе стороны моей головы и придвинулся к правому уху, хриплым с ума сводящим шепотом произнес, – знаешь, сколько я ждал твоего звонка? Шесть, мать его, дней. Думаю, ладно, пусть еще покочевряжится, навыдумывает себе всего, потом небось, прибежит. Прибежала. В клуб. С каким-то хмырем…

 - Ты ревнуешь что ли? – закатила глаза я. – Ох, уволь! Мы так-то ничем друг другу не обязаны. Подумаешь, пососались пару раз.

Зимин прыснул, отстраняясь от меня и вновь доставая сигареты.

- Если бы ты так к этому относилась, как стремишься показать, ты бы на своего дебила со спины не прыгнула, когда он замахнулся, - он стряхнул пепел, с иронией глядя на недовольно нахохлившуюся меня.

- Он боевым самбо занимался, и раскатал бы тебя, дурака, в лепешку, - с трудом нашлась я, крайне уязвленная этой оценкой моего благородного порыва. – А потом бы лысые твои уже меня бы в лепешку раскатали. Если они тебе нехерово так платят, то ты явно ценный работник. Так что… В задницу такой поворот.

- И ты прямо-таки сложила эту логичную цепочку в ту же секунду, пока твой идиот замахивался? – он почти смеялся. – Ты элементарный расчет в задаче не в состоянии была выполнить, в день нашего знакомства. А тут такая стремительная мозговая деятельность…

-То есть я тупая, да? – приподняла бровь я, скрещивая на груди руки.

- Я этого не говорил. – Хохотнул он, бросив сигарету под ноги, и затушивая его подошвой. Накинул куртку на плечи и, прищурившись, на меня посмотрел. – Красивая, свойская, не дура, не потреблядь, раскованная. Вот всем хороша. Одно но -  врешь ты плохо.

- До тебя никто не жаловался. – Хмыкнула я, глядя как он достает ключи из кармана и щелкает кнопками автозапуска на брелоке. – А тебе можно за руль? Может такси?

- Я не пью. – Он протянул мне руку.

- Совсем? – удивилась я, припоминая заболевания, где противопоказан алкоголь.

- Совсем. – Он зябко поежился ведя меня вглубь полупустой парковки.

Я с опаской на него посмотрела. Цирроз? Туберкулез? Гепатит? Да ну нет. Да быть не может.

- А почему? – не выдержав, спросила я, пристально вглядываясь в красивый профиль.

- А потому. – Улыбнулся он , искоса посмотрев на мою подозрительную морду. – Саш, я чист. В плане заболеваний.

- А откуда ты знаешь, про что я думаю? – еще больше заподозрив неладное, поинтересовалась я.

- Потому что у всех это второй по частоте вопрос после “Совсем не пьешь?”. – Вяло усмехнулся Зимин. – на первом месте стандартное соболезнующее “А что, чем-то болеешь, да?”

Я рассмеялась, стремясь скрыть смущение и, бросив взгляд на машину, к которой мы подошли, едва не споткнулась. Черный тонированный мерседес. Готова руку на отсечение дать, что это тот самый, из которого вышел  мужик, чтобы разбить фару Зиминскому Ауди.

- Что?- Зимин недоуменно посмотрел на меня, не спешащую садиться в по джентельменски распахнутый салон. – А… ну да. Та самая тачка. Пока они налаживают мою, я буду кататься на их. Низковатая, правда, только для асфальта, но ничего. Терпимо в целом.

Я смотрела на этого человека и не понимала, почему меня тянет так к нему. Я врать не умею, это да. Но вот он, похоже, прекрасно это делает. И меня пугают предполагаемые варианты, как он сумел заставить тех людей, явно не пыщущих к нему любовью, ремонтировать свою машину, да еще и кататься на их собственной, пока они, те люди, исправляют свои ошибки. И ошибки ли? Что ты за звереныш, Зимин?

- Я человек. – Рассмеялся он, облокачиваясь о глянцевый бок, и лукаво глядя на меня.  – Какой, нафиг, звереныш?

- Я что, в слух это сказала? – ахнула я, зачем-то зажимая себе рот ладонями.

- Да еще и с таким выражением! Ух, даже как комплимент прозвучало! – одобрительно хмыкнул Зимин и поманил меня пальцем. – Иди сюда…

Я, отчего-то на ватных ногах, послушно приблизилась. Он дернул меня на себя, впившись губами в губы. И моя крыша, как и я, снова потекла.

- К тебе, ко мне? – усмехнувшись, спросил он, целуя шею разомлевшей мне.

Я назвала ему адрес нашего дома, трмно улыбнувшись. Ага, сейчас я тебе дам, и ты помашешь ручкой. Знавали, плавали. А может, так даже и лучше? Темный он какой-то. Но как же я неимоверно его хочу! Мне кажется, если сейчас трусы подкинуть, они точно к потолку прилипнут.

Я плюхнулась на переднее сиденье. В конце концов, можно будет спихнуть это на мое пьяное состояние. Слабое, конечно, оправдание. Да хоть какое-то.

Город проносился за окном. В машине грохотала музыка. И как ни странно, всю ее я либо знала, либо слышала.

 Я посмотрела на четкий в полумраке салона профиль Зимина. Он чертовски красив. Чертовски. И одет со вкусом. Я протянула руку. И положила ему на колено.

Зимин приподняв брови, но не отрывая взгляда от дороги, удивленно улыбнулся. Я сжала ткань джинс. С нажимом, медленно повела рукой от колена вверх, по внутренней стороне бедра.

Зимин бросил на меня короткий, быстрый взгляд. Не знаю, что он там увидел, но шумно сглотнув откинулся на сиденье, прибавив музыку. Я заметила как стрелка спидометра с девяносто, медленно поползла вниз, до семидесяти.

Моя ладонь накрыла его пах. Пальцы сжали ткань. Зимин чуть прикусил губу, глядя прямо перед собой, на пустую дорогу. Я начала медленно, с легким нажимом массировать, чувствуя, как быстро и жадно отзывается его плоть. Низ живота тянуще заныл. Хотелось оседлать его прямо сейчас. Впиться пальцами в плечи, двигаться быстро, жарко, тесно. Хотелось ощутить эти губы на своей груди…

Зимин по мере нарастания амплитуды движений,  все чаще прикрывал глаза и с каждым разом эти трети секунд удлинялись. Скорость на спидометре упала до смешных пятидесяти километров в час. Я млела от его вида.

-Саш… Саш тут до дома метров пятьсот… Саш, я ведь не доеду. Я сейчас остановлю тачку и трахну тебя прямо здесь... Саш…

Я подчинилась было, но тут из колонок полилась знакомая мелодия. Та самая, под которую он едва не отымел меня в клубе.  И у меня произошел срыв всех тормозов. Я усилила нажим. Зимин судорожно выдохнул, закрыв глаза. Я, приподнявшись на сиденье, приблизилась к нему, и мягко прихватила зубами мочку уха, скользнув по ней языком. Второй рукой сжала его горло. Зимин со свистом выдохнул сквозь стиснутые зубы.

А от его шеи шел неповторимый аромат моего любимого мужского парфюма…

Прощай, крыша.

Под моими разгоряченными пальцами звякнула пряжка его ремня, второй рукой чуть сильнее сжала шею, впиваясь губами в кожу за ухом.

И тут машину занесло. Я от неожиданности взвизгнув, повалилась на свое сиденье, приложившись спиной о дверь. Зимин выровнял машину, развернувшуюся поперек дороги, благо пустой в этот поздний час, и остановился. Откинулся на сиденье тяжело дыша и прикрыв глаза ладонью.

-Пиздец какой-то… - тихо пробормотал он, слабо улыбнувшись. – Впервые в жизни мозг отключился…

А у меня нет. Не впервые. У меня с ним частенько сбои в мозговой деятельности случаются. И даже сейчас факт того, что мы, по моей дурости, вообще-то могли влететь в этот замечательный столб справа на обочине, меня не беспокоил.

Я, потянулась на сидении, выгодно отклянчив грудь в глубоком вырезе.

- Что ты со мной творишь?..- риторически спросил он, скользнув по мне горячим взглядом. – Сашка… это же пиздец…

Я хохотнула и кротко села на сидении, откинув волосы за спину.

Он припарковался у своего подъезда, фактически вытащил меня из машины, потащил в свой подъезд. Раздевать начал еще в лифте. Зло чертыхаясь, раза с третьего попал ключом в замочную скважину,  одновременно вжимая меня собой в соседскую дверь.

Мы ввалились в коридор. Он быстро скинув обувь, взвалил меня, едва успевшую разуться на плечо и потащил в свою спальню. Бросил на широкую двуспальную кровать. Сел на мои колени, рывком притянув меня к себе, и скинул полушубок на пол. Впился в губы, вцепившись в полы короткого коктейльного платья стянул его через мою голову.

Я распахнула его рубашку. Зимин прижал меня к постели, поцеловал в шею, заскользил обжигающе горячим языком вниз, между ключиц. Просунул руку мне под спину, расстегнул  бюстгальтер, скинул одним резким движением. Я прогнулась в пояснице, и обвила его торс ногами, тихо застонав, когда его губы накрыли мою грудь.

-Презервативы… - со стоном пробормотал он. – Я сейчас… сейчас…

Я, негромко рассмеявшись, толкнула его на спину и оседлала. Впилась пальцами в его кисти, повела их вверх, скрестив их над его головой. Прильнула губами к его шее. И скользнула бедрами  по паху.

Он откинул голову назад, судорожно выдыхая. Двинулась на нем еще раз.

-Бляяяяять… не надо… я сейчас кончу… - прошептал он. – Саш… ох… что ты делаешь?..

Свожу тебя с ума. Он несколько грубовато скинул меня с себя. Резко встал и зарыскал в стеллаже возле двери на балкон.

В полутьме блеснула фольга. Зимин опустил колено на кровать, довольно улыбаясь и глядя на полураздетую меня. Я усмехнулась, откинулась на подушки, и медленно облизнула губы. Зимин схватил меня за ногу, рывком дернул к себе и перевернул на живот.

 Его пальцы зарываются в мои волосы на затылке, требовательно тянут на себя, заставляя встать на четвереньки. Кружевная ткань трусиков соскальзывает с бедер, и я остаюсь в одних чулках. Шелест надрываемой фольги. Я чувствую как теку и как зудит все тело.

Он медленно, осторожно входит. Внутри все переворачивается. Стон слетает с губ. Мои пальцы впиваются в простыни. Замирает на папру секунд. Тянет на себя, заставляя встать с четверенек на колени. Подсказывает упереться руками в резную спинку кровати. Пара обманчивых плавных движений. Мое нетерпеливое фырканье. Его тихий смех. И резкая серия быстрых глубоких сильных ударов. До моих хриплых от нехватки воздуха стонов, до саднящего чувства по всей коже, до ужаса… от экстаза.

Каждое его движение рождало какой-то дикий отклик в ем теле и чувство онемения внизу живота. Я даже не знала, что можно получать такое удовольствие от процесса. Какое-то животное, первобытное наслаждение.

-Слава… я… блядь… сейчас… - чуть ли не всхлипывая, бессвязно шептала я.

- Давай… давай, моя девочка…

Оргазм словно взрыв атомной бомбы. А я была в самом его эпицентре. Меня не просто порвало, меня расщепило на частицы. Когда сознание вернулось, я ощутила как холодят щеки мокрые дорожки слез, а я лежу на животе и всхлипываю.

Зимин лежит рядом, слабо улыбаясь большим пальцем оглаживает мою скулу и наслаждается. Моим ебанутым видом. Я, смутившись, попыталась отвернуться. Удержал. Не разрешил. А я взяла да и подчинилась. И это он спрашивает, что я с ним делаю. А что же он со мной?..

Я даже не поняла в какой момент меня вырубило. Я лежала все так же на животе, чувствуя истому, и смотрела в черные, в полумраке, глаза.

Разбудила меня трель звонка в дверь.

- Твою мать…- хрипло оценил ситуацию Слава, беря в руки телефон. – Половина седьмого.

- Кто там? – вытаращила глаза я.

- Да никого хорошего. – Он поднялся,  нашарил боксеры возле кровати и повернувшись, поманил меня пальцем.

Я, с опаской кутаясь в простынь, послушно пошла за ним к входной двери. Остановилась, когда он не включая света, заглянул в дверной глазок и скривился.

- Спроси, кто там, - едва слышно прошептал мне он.

- Кто там?! – дрогнувшим голосом повторила я, оставив все вопросы на потом.

- Управление по борьбе с  экономическими преступлениями и противодействия коррупции. Оперуполномоченные Тихомиров и Утесенов. У нас постановление на обыск, откройте дверь, пожалуйста.

Слава по животному оскалил верхние зубы, глядя на дверь. Перевел взгляд на меня.

- Сдержи их на пять минут. Всякую херню неси. Только пусть дверь не вскрывают.

Я вытаращила глаза, но он уже ускакал в спальню, почти сразу до меня донеслось его негромкое бормотание про телефону.

- Щас… только трусы найду! – растерянно проорала я, прижимая к себе простынь покрепче.

- Зимин Вячеслав дома? Откройте пожалуйста!  - после краткого замешательства произнесли за дверью.

Зимин Вячеслав в этот момент, зажав стопки бумаг подмышками, и прижимая к обоим ушам по телефону пробежал на кухню.

- Он на унитазе! – с трудом нашлась я. – Сейчас откроет, подождите!

- А вы не можете?

- Нет! – почти истерично отозвалась я.

- Почему?

- Потому что… потому что… у меня лапки! – за каким хреном я вспомнила треклятые мемасы с котами, гуляющие по интернету?! Именно сейчас?!

Но ошарашенная тишина за дверью подарила надежду.

С тревожно бьющимся сердцем, я заглянула на кухню. Зимин, достав огромный казан, порвал бумаги, сунул их в емкость,  и полив жидкостью для розжига костра, поджег. Не прекращая при этом говорить сразу по двум телефонам, зажав их плечом и рукой, дымить уже второй сигаретой,  помешивая половником импровизированный костер, чтоб лучше прогорел, и умудряясь при этом еще и тыкать в ноутбук. Юлий Цезарь, блядь.  Он поднял на меня взгляд и выпучив глаза, закивал на дверь.

Я испуганно вернулась ко входу.

- Откройте! - Весьма требовательно сказали за дверью. – У нас судебное постановление! Если не откроете мы будем вынуждены вскрыть дверь!

- Не надо ничего вскрывать! – испуганно заверещала я. – Он уже смыл за собой и идет!

На кухне послышался звук включаемой воды, и через секунду к двери подскочил Слава, уже натянувший спортивные штаны.

- Тихомиров, любовь моя! – едко пропел он, распахивая двери. – Заходи, и подружку с собой бери, гостями дорогими будете!

Я в полном ауте смотрела на двоих оперов, весьма поникших при виде радостно улыбающегося Зимина и входящих в квартиру.

- Костян, и как тебя еще не поперли! Стараюсь-стараюсь, а ты все работаешь! – с издевкой сказал Слава, хлопнув темноволосого опера чуть старше его по плечу. – Бумазейки где? Не забыл в этот раз? А то опять адвоката вызванивать будем на пороге.

Опер неприязненно глядя на Зимина, протянул ему бумаги. Он и второй опер замерли на пороге.  Слава быстро пробежался глазами по печатному тексту, вполне благосклонно улыбаясь.

- Как всегда. Вчера вечером подписали постановление, выслали копию мне почтой России, чтоб через год пришло, а сегодня заявились сами. Ничего нового. Что ж, проходите.

Опера помешкавшись, разулись и послушно потопали на кухню за Славой. Я, все так же укутанная в простынь, стояла посредине коридора.

- Чай, кофе? – Зимин был титанически спокоен и доброжелателен, подходя к кофе-машине.

- Нурбек, найди понятых. – Буркнул опер, которого Слава назвал Костей, садясь на стул и доставая бумаги из сумки.

Второй, кивнув ему, направился к выходу, проигнорировав мою тушку.

- Саш, иди переоденься, - сказал мне Слава засыпая кофе в машину. – Мы не скоро обратно ляжем.

Входная дверь хлопнула. Я ушла в спальню, неверными руками собирая свои вещи и прислушиваясь к разговору на кухне.

- Чем пахнет? – поинтересовался Тихомиров.

- Куревом, на мороз пилить не охота было. Что ты зыркаешь так? Обычные сигареты, мне башка ясная нужна, я ж почти и не пью из-за этого.. – Хмыкнул Слава, запуская машину. – Кто на этот раз?

- Постановление не читал? Букаев… Сдашь документы сразу или шерстить квартиру?

- Ну ты ж подружку отправил за понятыми. Шерсти. Тронешь еще раз доки, что к делу не относятся, опять глаз на жопу натянем за препятствование предпринимательской деятельности.

- Предприниматель хренов… Я уже задолбался с тобой, Зимин! Получи уже условку, чтоб от нас управление отстало! С твоим баблом больше года и не светит, Лобачевский хренов…

- Костик, что ты ноешь! – развеселился Слава. – Было б за что, давно бы сел. Кто виноват, что по странному стечению обстоятельств все мои клиенты в твоем ведомстве?..

Тихомиров что-то неслышно буркнул, вызвав у Славы неистовый смех.  Хлопнула входная дверь. Второй опер в сопровождении двух растерянных мужчин, проследовал на кухню. Я глубоко вдохнув и выдохнув, пошла вслед за ними.

- Господа понятые, пожалуйста, ознакомьтесь. – Тихомиров протянул копии постановления сидящим за столом мужикам. – Перед началом обыска, предлагаю вам, гражданин Зимин, предоставить следствию все физические и виртуальные материалы, которые могут иметь отношение к уголовному делу под номером восемнадцать тридцать два, дробь пятнадцать, и засвидетельствовать любую полезную информацию в присутствии сотрудников отдела экономической безопасности и понятых.

- Мне нечего предоставить. – Спокойно ответил Зимин, ставя перед понятыми чашки с кофе.

- Утесенов, зафиксируй в протоколе, что во время обыска будет производиться оперативная сьемка на телефон айфон шесть, принадлежащему опероуполномоченому Тихомирову Константину Александровичу. – Опер продемонстрировал нам свой телефон. – Начнем со спальни.

Обыск закончился быстро. Изъяли ноутбук и папку с надписью Букаев. В моем клатче нашли паспорт, сняли копию, Зимин при этом так спокойно улыбнулся, словно все было в порядке вещей. Описали изъятое, зачитали протокол, взяли подписи понятых и ушли.

Я смотрела, как Слава наблюдает за ними с окна. Снова берет телефоны и уходит в другую комнату.

Я, взяв свои сигареты, учесала на балкон. Медленно занимался рассвет.

Он, накинул свою куртку мне на плечи, отобрал сигарету и глубоко затянулся

- Ты молодец. Спокойно отреагировала и хорошо держалась. – Похвалил меня он, вглядываясь в скрытую за парком линию шоссе.

- Кто ты?- доставая вторую сигарету, холодно спросила я.

Зимин облизнул губы, глядя вниз с балкона. Промолчал.

-Ты кто такой, сука? – срывающимся голосом спросила я, чувствуя, что нахожусь на грани истерики. – Законопослушный гражданин? У которого утром в воскресенье проводят обыск? Ты кто, блядь?

Зимин повернулся ко мне, лицо чуть напряжено.

- Действительно хочешь знать? – взгляд испытывающий.

-Нет. В бирюльки играю! – ирония получилась нервной и неуместной.

- Не сьебешься от меня, если я карты вскрою? Может, лучше не знать? Крепче спишь и так далее.

Я замялась. А ведь действительно.

Да какой, нахер, действительно?!

-Кто ты, Зимин?

Он усмехнулся. И я поняла, что, наконец, узнаю правду.

 

Глава третья

Пауза затягивалась. Мандраж тронул руки. Зимин не спешил отвечать, испытывающее глядя на меня.

- Ну? – я нервно повела плечами и отчего-то поежилась, уже не совсем уверенная в том, стоит ли ему отвечать.

- Я…Бухгалтер. – Глядя на меня с эхом насмешки, ровным тоном произнес Зимин.

Внутри все перевернулось и с тихим хрупом переломилось. В такой момент дурацкие шуточки шутить! Ну что за мудак!

- А если честно? –  я почти не надеясь услышать правду, дала второй шанс этой сволочи.

- Это правда. – Он вполне себе весело мне улыбнулся.

- Господи! - Я разозлено выдохнула, глядя на него исподлобья, но мой настрой он не воспринял серьезно, и раздраженно скривившись, я вышла с балкона, громко хлопнув за собой  дверью.

Да пошло оно все!

Зимин плюхнулся на живот в кровать, с интересом наблюдая, как я собираю свои манатки и свирепо топая иду на выход.

- Я еще не дал тебе выход в сессию! Вернись, я все прощу! – настиг меня его насмешливый голос, когда я натягивала сапоги.

- Иди на хер, бухгалтер хренов! – рыкнула я, и покинула его квартиру.

Выход в сессию мне дал заведующий, возмутившийся тому, что Зимин все мне закрыл, но зачетку не подписал. Тридцать первого сдала экзамен и уехала к родителям в пригород, встречать новый год. Приехали брат с женой и двумя детьми. Родители были счастливы, и я, закинувшись половиной бутылки шампанского успешно выбросила Зимина из головы.

До полуночи. Мы традиционно выслушали поздравление президента, осушили бутылки с вином и шампанским и пошли запускать фейерверки. Папа каждый год превосходил себя. Соседи уже года три-четыре как не тратились на фейерверки, а ждали папу, спускавшего нехилые суммы на сие действо.

Зайдя домой, я обнаружила два пропущенных звонка. От Зимина. Я только скинула шубу, как телефон оповестил, что пришла смс.

“С новым годом, Ветлугина! А поскольку как его встретишь, так и проведешь, давай мириться!) “

Я, скептично приподняв бровь, смотрела на текст. Ой, да иди ты на хуй, бухгалтер хренов.

Мы снова сели за стол и продолжили праздновать.

- Саш, у тебя там телефон звонит! – крикнул мне брат из прихожей.

Я со стоном поднялась, и поперлась за телефоном.

- Поклонники одолели? Я на днях новое ружье купил, давай опробуем! – фыркнув, предложил мне папа.

- Вася, она и так Димочку уже не приводит сколько, что ты городишь-то! – одернула его мама, переплетая внучке косичку. – Сашенька, как там Димочка?

Димчик из всей моей семьи нравился только маме. Папе мои парни не нравились в принципе. Брат называл Димку тряпкой, и я согласно кивала, мама закатывала глаза и горестно причитала, что с такими претензиями (с какими именно, никогда не пояснялось)  замуж я никогда не выйду, и внуков от меня она не дождется. Я парировала тем, что внуков могу ей принести и без замужества. Папа ржал, и безотчетно поглаживал дуло гладкоствольного ружья.

Вспомни кое-что, вот и солнце показалось, называется. Звонил мне Димка. Пьяно и заунывно признавался в любви и просил моей руки. Он всегда это делал, когда напивался.

Я, мерзко хихикая, отнекивалась, и, прикидываясь меркантильной сукой, из-за чего меня ненавидели все его друзья, высокомерно вещала, что он мало зарабатывает. Димка клятвенно заверял зарабатывать больше и просил у меня разрешения приехать. Прозвучал сигнал, оповестивший о входящем по второй линии. Зимин. Я тяжело вздохнула. Заявила Димке, что мне звонит жених и сбросила звонок.

- Ну, чего тебе надо? – недобро спросила я, приняв входящий от Зимина.

- Прощения! – хохотнул он,  и я услышала, как на заднем фоне грохотала музыка.

- За что?

- За то, что я козел, очевидно. – Голос стал чуть серьезнее. – А вообще я по тебе соскучился. Где ты?

- Тебе зачем?

- Я приеду за тобой.

- А если я не хочу?

- Ты бы не ответила на звонок. – Резонно заметил он. - Или заблокировала бы мой номер. Тогда я бы позвонил с другого. Потом еще с третьего. С четвертого. Ты бы психанула и все равно ответила. Или вырубила бы телефон. Но потом, выпив, включила, и я бы снова стал тебя домогаться. Хорошо, что ты пошла по легкому пути.

Я рассмеялась. Вот нравился мне этот гад.

- С одним условием назову адрес. – Негромко произнесла я, косясь в проем холла.

- Внимательно слушаю. – С готовностью отозвался Зимин.

- Расскажешь, кто ты. – Я присела на подлокотник кресла у входа, глядя в темное окно.

Молчание. Затягивается. Музыка замолкает на заднем фоне, скорее всего, вышел.

- Хорошо. – Наконец соглашается он. – Говори адрес.

Я назвала улицу и дом. Зимин сказал, что приедет через двадцать минут и отключился.

Я откинула голову, и прикрыла глаза. Вот нахуя я это делаю? Вот на-ху-я? Он приехал через пятнадцать минут. Позвонил, бросил короткое “Выходи”. Я попрощалась с родителями, семьей брата, племяннички чуть не придушили меня в объятиях, кое-как увернулась от тюков с едой, которую мне мама пыталась впихнуть и выбежала из дома. Зимин стоял возле машины, облокотившись о нее спиной и дымил сигаретой.

При виде него в груди тревожно сжалось сердце, и я поняла, что он видимо нравится мне чересчур сильно. И лучше бы сдать назад. Прекратить контакты. Выкинуть его из головы. Но за прошедшие дни не было ни единого часа, чтобы я хотя бы раз не вернулась к нему мыслями. Он широко мне улыбнулся, и я поняла, что уже, наверное, поздно отступать, ибо ноги сами меня к нему понесли.

Зимин распахнул заднюю дверь и приглашающе кивнул. На этот раз БМВ. Господи, опять что ли ему тачку разбили? Я подошла к нему и хотела сесть в темный салон. Зимин внезапно подхватил меня под ягодицы и прижав к себе, крутанулся  вокруг себя. Губ коснулись губы, такой сладко-щемящий поцелуй. Он правда скучал.

Аккуратно посадил в салон. Я обнаружила, что не одна и смущенно поздоровалась с водителем. Белобрысый мужик лет тридцати обернулся ко мне и приветливо улыбнулся, представившись Антоном. Зимин сел рядом со мной, и велел ему трогать.

Мы приехали в хороший ресторанный комплекс недалеко от центра города. Антон припарковал машину среди множества других.

 Зимин взял меня за руку и повел внутрь гомонящего здания. Внутри было человек пятьдесят, сильно навеселе. Со сцены что-то орал ведущий, подначивая веселящийся на танцполе народ. Люди, что заметили нас, медленно пробивающихся через зал, радостно хлопали Зимина по плечу и поздравляли с новым годом. Слава вежливо улыбался, представлял меня своим, как я поняла, то ли коллегам, то ли подчиненным.

Зимин провел меня через зал к лестнице на второй этаж. К отдельным уютным кабинетам.  Помог стянуть с меня шубу, сам стянул кожанную куртку, расстегнул приталенный пиджак и пару пуговиц кипельно белой рубашки, упал на диван, притянув меня к себе.

Почти тут же, постучав, появилась официантка. Слава быстро сделал заказ, она скрылась, и он повернулся ко мне. Я только тут поняла, что он явно выпил.

- Ну, так на чем мы остановились? – спросил он, заправляя прядь мне за ухо, и с явной нежностью оглаживая скулу большим пальцем.

- Я назвала адрес. Ты говоришь кто ты.- Я чуть отодвинулась, не позволяя ему увлечь меня в омут непотребства.

- Я говорил. – Слава примолк, когда официантка занесла заказ. Потянулся к бутылке белого вина и наполнил мой бокал.

Глядя на него недовольно, пригубила . Сухое. Надо же, запомнил.

- Скажи правду. – Чувствуя как нарастает во мне напряжение, я, старательно не отводила взгляд от смеющихся карих глаз.

- А это и есть правда. – Зимин улыбнулся, но как-то досадно, и, плеснув себе коньяка, откинулся на спинку дивана, смотря на меня уже совсем другим взглядом, более серьезным. - Я хороший бухгалтер. Способный свести любые цифры и отмыть любые деньги. Поэтому УБЭП мои частые гости. Они меня терпеть не могут, но и сделать ничего тоже. Мои услуги баснословно дорогие, оттого и клиентура совершенно особенная. – Невесело фыркнув, Зимин пригубил коньяк, и после короткой паузы, продолжил, - в нашей стране нереально сколотить честный бизнес и не остаться без штанов. Поэтому моей клиентуре приходится изворачиваться. Чаще всего это обходы налоговой путем идиотских финансовых отчетов, нерациональные перераспределения ресурсов, и… неважно. В общем, по итогу люди обращаются ко мне, как правило, когда пахнет жареным. Причем конкретно так пахнет. Поэтому я не пью, мне могут позвонить в любое время суток, я еду на встречу, смотрю документацию, в течение часа оцениваю предстоящий фронт работ и сумму за свои услуги. Если клиента устраивает – заключаем контракт. Затем в максимально сжатые сроки привожу документы в такой порядок, что комар носа не подточит.  Забираю оплату и все счастливы, все свободны.

А вот это было похоже на правду. Скорее всего, не всю. Но смысл был примерно таким. Я отчетливо это поняла по чуть напряженной линии губ и потемневшим глазам.

- Не пьешь? – я скептично смотрела на бокал в его руке.

- Ну, так новогодние праздники впереди же. До девятого числа никто не работает. – Он снова расслабленно улыбнулся. Рановато, дорогой.

- А те на мерсе? Твои недовольные клиенты?

- У меня не бывает недовольных клиентов. – Он усмехнулся, снова становясь серьезнее, и посмотрел на меня сквозь выпуклое стекло бокала. – Те мрази из особой категории так называемых распильщиков. Эти стервятники ищут рентабельный бизнес, натравливают на владельца всевозможные проверки, которые насилуют бизнесмена по самое не хочу даже за самые незначительные мелочи, и тот, сдавшись, продает дело за копейки. В тот раз была проблема с бухгалтерией, не совсем честно отчеты сделаны, владелец обратился ко мне, и я привел все в порядок. Насколько мне известно, тогда распильщики уже победу праздновали, ибо бизнес был действительно лакомым кусочком. Да обломились. И понеслось. Меня эти мрази чернили как могли. Однако мою клиентуру тоже не простые люди составляют. Пусть девяностые давно миновали и романтика бандитизма значительно поубавилась. Сейчас все стараются отмыться от былой славы, заниматься относительно честным предпринимательством. И я попросил кое-кого из бывших клиентов, так сказать, повлиять на распильщиков, поносящих мою репутацию на каждом углу. Мрази хвосты прижали и рот прикрыли, однако подгадить хотели все равно. Вот и не удержались, заприметив мою машину в ту ночь. Я позвонил им и сказал, что все засняли камеры на парковке, и если они не хотят заявления суд то ремонтируют мою тачку, взамен отдав свою, пока меня не устроит результат ремонта. Заявления в суд они не хотели. Да и свежо, видно, воспоминание, как их попросили не вести себя подобным образом. Вот и все.

Я выдохнула. С облегчением. Ожидала худшего. Махом осушила бокал и откинулась на спинку дивана, прикрыв глаза.

-Ну, а ты? – вдруг спросил Зимин. – Элантра, трешка в нашем доме… Недешево.

- Папа подарил. – Я посмотрела на него. – Он предприниматель.

-Ветлугин, Ветлугин… - Слава задумчиво пощипал подбородок, глядя в потолок. – У него ОООшка, да? Сейчас… «Ремстройтехника»?

- Только не говори, - я посмотрела на него во все глаза, - что и он твой клиент!

Зимин рассмеялся и по-злодейски поиграл бровями, как в старых фильмах.

- Мир тесен. А бухгалтерша у твоего отца была туповата. Я пока разбирал ее годовой отчет для налоговой , пачку сигарет скурил за вечер.

Я в неверии уставилась на него. Зимин пожал плечами и пригубил бокал. Мне отчего-то кусок в горло не лез.

- Господи, Шурик, успокойся. – Зимин притянул меня к себе, потрепав по голове и поцеловав в лоб. – В жизни бывают интересные совпадения.

- Это давно было? – неуверенно спросила я.

- Ну… где-то с год назад.

- Ты всех своих клиентов помнишь? – смутное подозрение чего-то неправильного не покидало меня.

- Я с цифрами работаю. Их куда сложнее запоминать, чем слова. Так что да, всех почти.

Я покачала головой. Зимин хохотнул и начал кормить меня с ложечки. Я отворачивалась, он испачкал мне лицо, я случайно опрокинула на него бокал. Мы дурачились, ржали, ия достаточно быстро оттаяла. Давно не чувствовала такой свободы с человеком. А потом он меня целовал так, что дыхание и сердцебиение учащались, а голова сладко кружилась. Мы поехали к нему. И фактически не покидали постель три дня. Потом ко мне приехал брат, и я спешно собираясь, проорала Юрке в трубку, что уже бегу с магазина, и умчалась к себе, прежде чем Зимин успел возмутиться.

Брат тактично промолчал, заметив мой растрепанный вид. Пока дети громили мою квартиру и гоняли ошалевшего от такого внимания кота, мы вышли с Юркой в коридор на балкон покурить. О том, что я курю, в семье знал только он.

- Саш, ты… нормально все? – брат посмотрел на меня искоса.

- Да. – Осторожно отозвалась я, бросив на него внимательный взгляд.

- Это не Димка, да? – несколько нервозно дернув уголком рта, спросил Юрка.

- Что? – я недоуменно посмотрела на Юрку

- От тебя несет… мужским… парфюмом.

- Не Димка.

- Познакомишь?

Я едва не проглотила сигарету от удивления, И растерянно посмотрела на брата. Он недовольно поджал губы, будучи, очевидно, не в восторге от своей идеи, и перевел взгляд вниз во двор. Мое замешательство воспринял посвоему.

-Ладно. Допустим. Подожду. – Заключил он, отчего-то достаточно сурово посмотрев на меня. – Не вляпайся никуда только, хорошо?

- Юра, - я затушила сигарету и развернулась к нему. – Что происходит?

- Я видел в новый год его. С кем ты уехала. Не понравился он мне. Морда слишком уж хищная. И повадки такие же.

Я хмыкнула, покачав головой и скептично глядя на брата. Знал бы ты, Юра, кто такой Зимин, и вовсе башку бы мне открутил.

В кармане зазвенел телефон. О, ну конечно, кто еще может мне звонить в девять утра?

- Ветлугина, ты чего, надолго там ускакала? Да еще и не перезваниваешь. Мне прийти, поскандалить? – зевая, произнес он.

- Давай потом, ко мне брат приехал, - буркнула я, разуваясь.

- О, я приду познакомиться! – фыркнул Зимин. – Как его зовут?

- Не смей! – возмущенно прошипела я, прикрывая рот с трубкой ладонью и заскакивая ванну. – Не сейчас! Он не в том расположении духа. И мне нужно морально его подготовить…

- Ты не умеешь врать, Ветлугина-а-а-а... – разочарованно протянул он. -  Какова реальная причина того, чтобы я не приходил? Соврешь – заявлюсь минут через пять.

- Слав, вот давай не сейчас! – я врубила воду, чтобы заглушить разговор. – Да и в каком свете ты предстанешь? Моего учителя?

- Да. Так и скажу. “Здрасьте. Я ее преподаватель статистики, она переспала со мной за зачет, теперь я с ней встречаюсь!”. Сойдет?

- Но это же неправда! – оторопев от этих слов, прошипела я.

- Но он-то не знает! – захохотал Зимин. – И почему не правда? Ты моя девушка. А в какой последовательности все произошло, значения не имеет… Ладно, набери мне, как уедет, я тебя в кино отведу. А то вроде бы девушка моя, а я тебя дальше постели не вожу. Опять дурацкая последовательность получается.

Я прыснула и отключилась.

 Жизнь текла медленно и размеренно. Зимин появлялся почти ежедневно, и я настолько к нему привыкла, что иногда плохо без него засыпала. Праздники кончились. Началась учеба. Зимину посыпались заказы, и он все чаще пропадал в своем офисе.

Через пару недель папа позвонил и велел приехать к нему на работу, чтобы оформить на меня очередную технику. Я пыталась незаметно стырить горшок с цветком в коридоре офисного здания, пока папа в своем кабинете с каким-то мужиком колдовали над моим паспортом и договором купли-продажи. Охранник, за спиной которого на подоконнике стоял симпатичный кустик с красивыми бутонами, клевал носом, пока я с вежливым интересом рассматривала таблички на стенах.  Он уснул, свесив голову на грудь, и я, воровато покралась к подоконнику, но тут меня окликнул папа из приоткрытой двери его офиса и охранник проснулся.

Разочарованно выдохнув, я послушно зашла в папин кабинет. Он мне показал где расписаться, и велел снять дома три копии, так как рабочий принтер сломался, и вечером завести документы к родителям домой.

Уходя, я кивнула охраннику и бросив тоскливый взгляд на подоконник, покинула здание.

Зимин пришел ко мне ближе к вечеру, пригласил в бильярд. Я недоуменно на него посмотрев, попробовала отказаться. Но Слава клятвенно меня уверял, что игра это не сложная, и он из меня еще чемпионку сделает. С сомнением согласившись, я предупредила, что мне нужно будет заехать к родителям чтобы отдать документы.

Славка начал ехидно предлагать заодно и сосвататься, познакомиться с моей семьей, да к тому же, с папой моим он уже знаком, просто представит в новом свете. Я, не до конца понимая, говорит он серьезно или смеется надо мной, отнекивалась. Слава, пока я одевалась, представляя на моем месте моего папу, громко и  в красках рассказывал, как мы с ним познакомились. Я угрюмо огрызалась, припомнив количество оружия в папином сейфе.

Когда я садилась в его машину, вспомнила, что баланса на телефоне у меня нет, и бросив на бардачок документы, пошла в магазин рядом с моим подъездом.

Вернувшись, заметила, как Слава напряженно на меня смотрит. Он закурил и кивнув на документы, негромко произнес:

- Сашк, знаешь, а видимо познакомиться мне с твоим отцом все же придется.  Договор красный. Если в реестр гаи внесет, его штрафанут на триста с копейками.

- Слав, - нервозно отозвалась я, - мой папа не дурак. Значит, так надо было. И заплатит он эти триста рублей. Вообще неприлично в чужих документах рыться и…

- Триста тысяч рублей, Саша. – Прервал похолодевшую меня Зимин, выезжая с парковки. – Тот мудак, что продает вам технику, впихнул левые серийники. На ПТСках и по перечню договора они не совпадают по итоговым приложениям. А подписи твои стоят как раз под пунктом, что ты лично все сама проверила и несешь полную ответственность за проданную технику.

Я мало что поняла из его объяснения, но хуже было то, что я прекрасно осознавала, что сама папе не смогу сказать, что договор неправильный и почему именно. Теша себя слабой надеждой, попросила Славку разжевать свои слова. Дело дохлое, ибо я запуталась еще больше. Зимин махнул на меня рукой, и сказал, чтобы я не вникала, он сам все объяснит.

Мне это все, конечно, не нравилось, но другого выхода я не видела. И нервничала. Я к родителям парней еще не приводила.  Да и Зимин, как бы… Ну рано, мать вашу!

Дико хотелось покурить, но мы уже подъехали к дому родителей. Слава выглядел серьезным и сосредоточенным поднимаясь по крыльцу к входной двери.

У меня сердце стремилось упасть в пятки. Я открыла дверь, заходя в прихожую и включая свет.

- Мам! – несколько тонко позвала я, неверными руками скидывая куртку с плеч и оглядываясь на разувающегося Славу.

- Сашенька, - обрадованно отозвалась мама, распахивая дверь из холла и впуская вкусный запах выпечки, заприметив Зимина за моим плечом, ее глаза удивленно округлились,и она неловким движением попыталась сорвать перепачканный мукой передник, чтобы спрятать его за спину.

- Слава, - добродушно лыбясь, и мягко оттесняя напряженную как струна меня с дороги, Слава подошел к маме и протянув ей руку дождался отвено протянутых пальцев чтобы скользнуть по ним губами.

Господи, что за доисторические манеры! Но маме, очевидно, это очень понравилось. Она смущенно попунцовела и представившись, бросила на меня осуждающий взгляд, не строго пожурив за то, что о подобных встречах предупреждать надо.

- А папа дома? –  скривилась я, молясь про себя, чтобы его не было.

- Да, как раз ужинает. Пойдемте, Слава. -  Мама шире распахнула дверь.

Я бросила нервный взгляд на ключницу. Ключ от сейфа с оружием висел на своем месте. Я, помедлив, на всякий случай засунула его в задний карман джинсов. Мама, заметившая мое движение, одобрительно кивнула.

В общем если кратко, папа конечно был не в восторге от появления Зимина. Но ровно до тех пор пока Слава не пояснил причину такого скорого знакомства, тыкая пальцем в нужные места договора. Мрачное выражение лица папы сменилось злобным. Он позвонил тому мужику и в красках и ярких выражениях высказал, кто он такой.

Слава выглядел спокойным и серьезным, что достаточно быстро расположило папу к нему. В бильярд мы не поехали. Папа настоял на распитии виски со своим спасителем. И он его вспомнил. Я подавилась кофе, когда папа спросил не Зимин ли фамилия у Славы. Но тот снова на удивлении правильно среагировал, выдерживая образ делового человека, что все больше приходилось папе по вкусу.

- И как ты тогда вот с этой вот бестолковой познакомился? – добродушно хмыкнув, спросил папа.

Я, похолодев и, видимо, сильно побледнев, уставилась на профиль чуть улыбнувшегося Зимина.

- Ее машину занесло на дороге и она ушла в сугроб, застряв в нем. – При этих словах, сказанных так правдиво, что сердобольная мама ахнула, прижав руки ко рту и во все глаза уставилась на меня, предвещая бурю. – Я ехал мимо, решил дернуть ее. Потом заметил, что эта машина стоит в моем дворе. Оказывается, соседи.

Папа поверил. Мама тоже, начав мне высказывать за неосторожную езду. Да лучше так, чем правда. Ее тогда бы точно Кондратий обнял. Я одним глотком допила кофе, силясь прийти в себя и мучительно желая покурить.

Но посиделки затянулись. До глубокой ночи. Папа даже неохотно попрощался со Славкой. Я незаметно передала маме ключ от сейфа и села за руль Зиминской Ауди.

Отъехав от отчего дома я притормозила у обочины и впилась в усмехающиеся губы Зимина.

- Что, так сильно переживала? – мягко отстраняя меня, проницательно спросил он.

- Ты, сука, просто шикарен… - Я снова впилась в его губы, с трудом удерживаясь от того, чтобы не начать его раздевать прямо здесь и сейчас.

Время текло размеренно, спокойно и счастливо. Папа Славку уважал, и частенько просил помочь с документацией, что тот охотно и делал. Иногда проводя вечера с ним, а не со мной. Впрочем, это, наверное, идеально. Мне сложно было представить другого моего мужика, с которым у моего сурового отца выстроились бы такие отношения.

Статистику у нас вела молодая и скучная аспирантка. Где-то с месяц. Потом начал Зимин. Он решил сделать сюрприз и не сказал мне об этом. Поэтому когда пришел в аудиторию где тухла я и моя группа, у меня неэтично отпала челюсть. Зимин ехидно на меня посмотрел и начал объяснять тему занятия.

Я замечала, как девчонки стреляют по нему глазками, но он оставался равнодушен, что не могло меня не радовать. За двадцать минут до окончания пары раздал карточки с вопросами выходного контроля и парой задач. Сел на свой стул и углубился в планшет. Я уставилась на перечень вопросов, и неожиданно для себя поняла, что нихрена не знаю. Всю пару я только и делала, что на него пялилась, пропуская объяснения мимо ушей.

Телефон завибрировал в кармане, оповещая, что мне пришло сообщение. Я украдкой достала его. От Зимина.

“На выходном контроле запрещено пользоваться телефоном, Ветлугина)”

Я усмехнулась и быстро набрала ответную смс:

“Зимин, дай ответы. Я нихуя не понимаю в этих твоих сраных задачах”

Почти сразу пришло новое сообщение.

“А ты мне что?”

Я бросила взгляд на непроницаемое лицо  Зимина, откинувшегося на спинку стула, и ковыряющегося в планшете.

“Семечек кулек. Могу химчистку салона оплатить, чтобы ты не ныл, что я испачкала тебе машину”

Дня два назад Зимин возил меня в кафешку. По дороге домой я начала к нему приставать, попутно хлебая колу. Он не удержался, заехал в какой-то проулок и жестко меня трахнул. Разлив колу в порыве страсти на заднее сиденье.

“Испачкай мне стол) Раза два-три)”

Я поперхнулась.

- Ветлугина, немедленно убери телефон. – Почти сразу донесся до меня его ровный голос.

Я исподлобья посмотрела на Славу, все так же не поднимающего взгляда от планшета.

- Вячеслав Алексеевич, можно выйти?

- Нет.

Да блять!

- Но мне срочно надо.

- А. Ну это все меняет. – Иронично кивнул он, не поднимая взгляда от планшета. -  Телефон оставь и иди.

- Да у меня все равно интернета нет. – Начиная злиться, я готова была отказаться от своей идеи.

- Листочек тогда сдавай.

Что ж ты за козел такой?!

Я сунула ему полупустой листок и вышла. Дойдя до туалета, закрылась в кабинке и расстегнув блузку сфоткала грудь. Раз пять, с разных ракурсов. Выбрала самую лучшую фотку. Отправила Зимину. Следом еще одну, со спущенной лямкой лифчика и пальцами на ключице. Третья с оголенной грудью. Приподняла юбку, до кружев чулок, фотка получилась чудесная.

“Немедленно пиздуй сюда!» пришло почти сразу в ответ на последнюю фотографию.

Царственно вплывая в аудиторию, я заметила что он сидел скрестив ноги, максимально близко придвинувшись к столу. Значится стояк был. Или есть. Я торжествующе ухмыльнулась.

- Ветлугина, забери свой листок. Дописывай. - Ровным голосом, сказал он, все так не глядя на меня. – Такую галиматью я не приму.

Я, внутри расхохотавшись, исподлобья взглянула на него.

- Но это все, что я знаю. – Невинно пролепетала я.

Зимин тяжело вздохнул, намекая на мою безнадежную тупость.

- Тогда остаешься после пары. Выжму из тебя все, что получится.

Одногруппники сочувствующе на меня оглянулись. Я грустно вздохнула и села, чувствуя, как потекла.

Черед десять минут, он драл меня на своем столе, зажав ладонью рот и приглушая мои стоны. Я расцарапала ему спину, но он почти не обратил на это внимание. Кончив, и рухнув в кресло, расслабленно прикрыл глаза и улыбнулся.

- Ну что, Ветлугина. На троечку тянет.

Я, сидевшая на краю стола, и застегивающая блузку, возмущенно вытаращила глаза.

- Зимин, ты не охренел ли? – спросила я. – На пятерочку, и это как минимум.

- В стране кризис, Ветлугина. Расценки ныне не дешевые.

- Тебе не хватает твоей фирмы?

- Мне тебя не хватает. – Он посмотрел на меня с усмешкой. – Ладно, оставим этот разговор. У тебя последняя пара?

- Да, - я побросала в сумку свои вещи. – Тебя сегодня ждать?

- Заскочу в офис на пару часов, потом приеду. Я голодный как собака, может, сходим куда?

- Как насчет домашней стряпни? – я вдруг осознала, что ни разу его не кормила.

Он довольно улыбнулся и кивнул.

-Адьес, профессор, - помахала  я, и нырнула за дверь.

Подойдя к парковке рядом с корпусом, я заметила, что меня нехило так подперла Шкода. Благо заведенная, а значит там кто-то есть. Я подошла к водительской двери и постучала костяшками пальцев в окно.

Водителем был немолодой мужик с по-волчьи бледными голубыми глазами. Он вежливо мне улыбнулся.

- Вы мне машину подперли… - начала я.

- Александра Васильевна, будьте добры, сядьте в машину. Есть разговор. – Маска добродушности спала, мужик стал очень серьезным, и распахнул передо мной красные корочки удостоверения. – Майор Данилов, управление экономической безопасности.

Блядь.

У меня мурашки по спине побежали. Я с трудом сглотнула, глядя в волчьи глаза.

- Разговор? Так выпишите мне вызов на допрос.

- Вы не поняли, это просто разговор. Дружеское предостережение, если угодно.

Дружеское. С какой стати УБЭПовец собрался со мной дружить? Ответ пришел мгновенно. Зимин. Они что-то хотят от меня. От него. Что, блядь, происходит?

- Я к вам не сяду. – Хмуро посмотрев на него, произнесла я. – Лучше вы ко мне.

Данилов кивнул, и вышел из машины, подошел к моей пассажирской двери. Я с заметной заминкой сняла блокировку и села в водительское кресло.

Данилов зябко поежился в промерзшем салоне, ожидая, когда я неверными пальцами воткну ключ в замок зажигания и включу печку.

-Томить не буду, - негромко начал майор. – Расклад очень простой. Вас взяло в разработку мое управление из-за взаимоотношений с нашим общим знакомым. Вы понимаете, что я имею в виду, когда говорю о том, что вас взяли в разработку?

- Нет. – Дрогнувшим голосом признала я, глядя прямо перед собой.

- Это значит, что все ваши звонки, социальные сети, имущество, контакты, взаимоотношения, все, что имеется, взято под контроль и наблюдение. Я рискую своим служебным положением, рассказывая вам об этом. Но молчать не могу. Как вы уже наверняка знаете, у моего отдела и гражданина Зимина давняя, страстная и взаимная любовь.  Работаю я достаточно долго,  много людей разных поведал, но такого как он встретил впервые. Я, в принципе, подозреваю, какую лапшу на уши он вам навешал. Вы не первая его девушка. Из богатой семьи. Дочь успешного бизнесмена. И наверняка не последняя. Его основной заработок – бухучет, это да. Люди обращаются к нему, он оказывает услуги, и вычисляет возможности… лучше всего, когда у клиента с перспективным бизнесом дочь навыданье, хотя и сыновьями он тоже не брезговал ни разу.

- Как-то неправдоподобно звучит. – Недобро ухмыльнулась я, прищурившись и глядя на майора.

Ладно задвинуть сказочку за альфонса, но вот в то, что Зимин пидор, окучивающий золотых мальчиков, не верилось вообще.

- Александра, выслушайте меня. Потом сделаете выводы.  Работает гражданин Зимин по двум схемам: либо приседает деткам богатых родителей на уши так, что те фактически вынуждают родителей взять его в бизнес, либо, если первый вариант не сработал, дает наводку определенной категории людей, что всеми возможными способами препятствуют ведению дела. Потом скупает бизнес по мизерной цене, его псы отстают, и он перепродает дело с хорошей наценкой. Ваш отец владелец “ Ремстройтехники”, верно? Вы должны быть крайне осторожны.

В то, что Зимин распильщик верилось еще меньше, чем в то, что он пидор. Но…  вот общий сценарий…

Видать мое лицо настолько перекосилось, что Данилов счел нужным соболезнующее вздохнуть. Я перевела на него горящий взгляд.

- Вы уж извините, но я слабо верю в ваш альтруизм…

- Понимаю. - Данилов достал из внутреннего кармана куртки портмоне, денег что ли хочет дать? Но нет, он вытянул маленькую фотографию и протянул мне. – Это моя дочь.

У меня отвисла челюсть. Девушка на фотографии, сделанной на паспорт,  была моей копией. Читай книги на Книгочей.нет. Подписывайся на страничку в VK. Только помоложе, и с более резкими чертами лица. И глаза голубые, а у меня серые. Но сходство было пугающим.

- Погибла в аварии, четыре года назад. Когда я увидел ваше фото… трудно передать мои эмоции. Я не говорю, что я хороший человек, но здесь… Сердце сжалось. – Его голос дрогнул и затих, затем вновь прозвучал, но на этот раз тверже. - И я бы почувствовал себя полным мудилой, если бы… позволил Зимину сделать вас очередной своей жертвой. Так что вы правы, это не альтруизм. Этот разговор… вы очень на нее похожи, я не могу выразить, почему я это делаю…

Я оторвала взгляд от фото и посмотрела на разом поникшего майора. Ему было херово, он не отпускал взглядом изображение дочери в моей руке. Я, с трудом сглотнув, протянула ему фото. Он взял неверными пальцами, и обронил под ноги. Зашарил рукой по полу. Но теснота мешала. Я включила свет в салоне, он отодвинул сиденье назад и трясущимися пальцами поднял фотографию. Судорожно оттер ее от капель влаги из-за растающего в лужу снега, что принес с собой на ботинках и вернул в портмоне.

Глубоко вздохнул, и вновь посмотрел на меня.

-Помогите мне, Александра. Я хочу засадить этого афериста.

 

Глава четвертая

- Хотите доказательств? – майор внимательно смотрел на меня, молчавшую и отвернувшуюся в боковое окно, в попытке сдержать слезы. – Спросите его о деле Митина. Это его бывший клиент. Занимался изготовлением кровельных материалов.  Бизнес Митина Зимин распилил и продал. А первая схема, где он крутится вокруг детей успешных бизнесменов, касается его бывшей жены. Дочери владельца сети ресторанов “Трефоль”. Он имел долю в этом бизнесе, постепенно нарастающую, да только его бывшая супруга вычислила его схему и подала на развод. Потом гражданин Зимин еще полгода пил из ее семьи все соки, сами понимаете, он прекрасно знал о вещах, за которые налоговая по головке не погладит. Получив при разводе отступные в размере десяти миллионов, он от них отвязался.

Я не хочу этого слышать. Вспомнилась та дамочка, к которой завез меня Зимин в самый первый вечер нашего знакомства. Он отдал ей документы. Видимо те самые, которыми шантажировал.

- Что вы от меня хотите? – мой голос хриплый, будто чужой.

- Не много, на самом деле. Я выпишу вызов на допрос. Вы приедете и расскажите следователю все, о чем вам известно. Это не станет ведущим обвинением, ведь по факту, он вам ничего не успел сделать… тем не менее ваши слова будут иметь хороший вес, и возможно, спасут чью-то судьбу…

- Но я почти ничего не знаю… - слабо признала я, откинув голову и прикрыв глаза.

Меня штормит, господи, как я домой то доеду.

- Знаете. Сегодня, если получится, спросите его о Митине и Трефоле. А завтра, после допроса, следователь запустит его дело. – Негромко произнес Данилов, зашелестев бумагами.

Он выписал мне вызов в отдел МВД по Южному округу на завтра, в 16:00. Я дрожащими пальцами убрала лист в бардачок. Данилов уехал.

Дома я поставила манты готовиться, ведь скоро должен был приехать Зимин, и ревела. Белугой. От страха. От разочарования.

Он позвонил, спросил нужно ли что купить по дороге домой. Домой. Прозвучало так тепло, так интимно. Я, стараясь предать голосу беззаботность, ответила что нет.

Зимин все-таки кое-что купил. Букет алых роз. Вручил мне и, клюнув в щеку, пробежал на кухню, восторгаясь запахом.

Я накрыла стол, врубила телевизор для фона и смотрела как он жадно, обжигаясь соком пожирает манты, причмокивая от удовольствия.

- Ты готовила? – спросил он с набитым ртом, с обожанием глядя на меня.

Мама. Но я кивнула.

-О-о-о, Ветлугина, я на тебе точно женюсь! А можно мне еще штуки три? Нет, четыре лучше!

Женится он. Дрожь тронула пальцы. И разорит папу.

У меня кусок в горло не лез, хотя я вполне себе успешно изображала повседневность, изредка улыбаясь ему и все чаще глядя в телевизор. Зимин убрал тарелку в раковину, налил себе кофе и выключил телевизор. Я удивленно посмотрела в карие глаза.

-Ну, я сыт, доволен, и, пожалуй, даже счастлив. Так что готов пережить любую бурю. – Ответил он на мой вопросительный взгляд, а потом мягко добавил, - что случилось?

И если бы не этот тон в конце, я бы выдержала. Я бы продолжила вести театр одного актера, и красиво довела бы его до конца, а не заревела, как дура, боясь предать того, кто собирался предать меня.

Зимин разительно поменялся в лице, не ожидая ничего подобного.

-Саш… кто обидел? – серьезно, с долей угрозы спросил Слава, присаживаясь возле моего стула на корточки, и внимательно глядя на мою истерику.

Я, в попытке успокоиться, глотнула его обжигающий кофе, прокашлялась, и посмотрела в темные глаза.

- Поклянись, что врать не станешь. – Стараясь, чтобы голос звучал требовательно, произнесла я.

- Я тебе никогда не врал. – Осторожно ответил он, вглядываясь в мое лицо. – И сейчас уж тем более не собираюсь.

- Расскажи мне о деле Митина.

У Зимина расширились зрачки. Он застыл, пораженно глядя на меня.

- Кажется, я знаю, откуда ноги растут. – Он склонил голову на бок, испытывающее глядя мне в глаза. – Кто из них к тебе приходил? Старых или Данилов?

- Данилов. – Я шмыгнула носом, твердя глядя на Зимина. – Что с Митиным?

Зимин глубоко вдохнул и медленно выдохнул, как перед прыжком в прорубь. Отвел взгляд в сторону, покачав головой и прикусив губу. Я отчетливо поняла, что мне не понравится его ответ.

- Он обратился ко мне, когда было слишком поздно.  В двое суток я бы не уложился. Ну никак. Чтобы его не посадили, мы  решили продать его бизнес. Якобы ничего не подозревающему мне. По закону эта сделка даст мне, как новому владельцу некоторое время без проверок. Я подчистил документацию, но продать дело обратно Митину не получилось бы, потому что он занесен в черный список банковских систем и на карандаше у экономической безопасности. Сам вести бизнес он бы не смог. И в конце концов, на него бы снова насели, и меня заодно на дно потянули. Поэтому я заключил договора о долевом участии своих ребят, чтобы развеять пристальное внимание  госорганизаций и выжидаем полгода, чтобы перепродать бизнес родственнику Митина.

Сердце пропустило несколько тактов.

- Знаешь, на что похоже? – я прикрыла ладонью рот, стремясь сдержать истеричный смех.

- На распил. – Негромко ответил Зимин, поднимая на меня взгляд. – Оттуда схему и брал. Поэтому из почти тысячи моих контрактов менты выбрали именно это, чтобы тебе на уши насесть. Но, Саш…

Я отрицательно помотала головой, не давая ему шанса вывернуться и навешать глупой мне лапши на уши. Сейчас. Нужно спросить это сейчас…

- Ты был женат?

Зимин не ожидал этого вопроса. Вообще не ожидал. Он побледнел. Смятение и понимание явно отразились на его лице.  Он, пошатнувшись, сел обратно на свой стул и с силой провел рукой по лицу.

- Был. И даже примерно представляю, как они все вывернули. Мне нужно покурить. – Зимин встал и зарылся в кармане куртки перекинутой через спинку его стула. – Блядь, у меня же кончились. У тебя есть?

Мы стояли на балконе. Зимин облокотился спиной о холодный кирпич и смотрел вдаль, не спеша начинать разговор.

-Слав, - стараясь сделать голос увереннее, позвала я.

- Даже не знаю, с чего начать….Я женился на Лерке четыре года назад, тогда уже очень хорошо зарабатывал. Ей было не интересно как, главное, чтобы было, что тратить. Через год она начала лезть. Спрашивать, что да как. Меня это напрягло, ибо ее интересы были достаточно далеки от моего бизнеса. Тем временем начались проблемы. Одна за другой. Просто сыпались, как из рога изобилия. Я все не мог понять, откуда ветер дует, как опера узнают, где нужно обыски проводить. Я адвокатов тогда вообще на постоянку нанял, и ходили мы к следакам, как к себе на работу. Однажды очень крупно попал. Нашли то, чего найти не могли бы в принципе без сторонней помощи. Меня закрыли. Адвокатов не пускали. Допросы велись почти круглосуточно, они ожидали, что я все же расколюсь и выложу все. Мои люди подняли тревогу, докатили весть до столицы, напрягли такие связи, что я только месяц назад полностью оплатил затраты… Меня выпустили, и тут я узнаю, что еврейская семейка моей супруги, ожидавшая, видимо, что после суда меня сразу отправят по этапу, уже сидит в моем офисе и хуевертит моим бизнесом. По непонятно откуда взявшейся моей доверенности им, причем заверенной моей подписью. Я специально на экспертизу носил, это была реально моя подпись. Все сложилось по щелчку. И то, откуда у оперов были адреса моих, так сказать, штаб-квартир, и откуда они знали у кого обыски проводить, чтобы нарыть компромата, и когда я на встречах бываю, где бываю и с кем… Это был адовый пиздец. Вернее, я так думал. Дальше стало еще хуже. Лерка считала, что она гораздо умнее меня, и сможет руководить моей фирмой без напряга. Только вот хуй там. Мои ребята из принципа не заключали контрактов, и она шла в стабильный минус. Когда стало совсем хуево по всем фронтам, сказала, что даст развод только в случае если я оставляю все имущество ей и аннулирую доверенность на бизнес, забрав на себя нехуевую задолженность, которую она там наработала. Вариантов, конечно, не было. На мне и так висели миллионные долги за то, что люди меня вытянули из той клоаки, в которую я угодил из-за козней ее жадной семейки… и нужно было все это гасить. Вот и все.

- Данилов сказал, что ты получил от ее семьи отступные в десять миллионов…

-Да ну конечно, блядь.  Я от них только лютый геморрой получил. – Слава снова закурил и зло стряхнул упавший на рукав пепел. - Я им все оставил. Считай, ушел только в одних трусах и с почти обанкротившейся по их милости фирмой. Десять миллионов… Это только половина стоимости дома. Плюс еще Порш и Ягуар я ей оставил. Хоть бы врали правдоподобно, суки.

Я растерянно молчала. Зимин явно разбередил себе ноющие раны этим воспоминанием и выглядел замученным диким зверем.

Мы вернулись в квартиру. Он упал на стул и откинул голову на спинку, стеклянными глазами глядя в потолок. Мне так хотелось ему верить. И так не хотелось в это лезть.

Это ненормально, что по прошествие пары месяцев романа тебя вызывают на допрос. Ненормально. Как ненормально и то, что он занимался распилом. А чтокасается его жены… У него было время чтобы придумать историю. Не стоило давать ему передышку, нужно было сразу требовать ответа…

Я сжала пальцами гудящие виски. Данилов не мог не предположить, что он сможет объясниться. . Хотя то, как изменилось выражение его глаз…З ачем тогда говорил про «Трефоль»? Я безотчетно усмехнулась глядя в окно. Чтобы я провела параллель. С его бывшей. Чтобы засомневалась. И если бы дело не касалось моей семьи, бизнеса моего папы, я бы послала Данилова на хуй. Но если он прав? Ведь с Митиным… Господи…

Но страшнее то, что у меня перед глазами всплыл образ Данилова, с фотографией дочери в трясущихся пальцах. Яощутила, как пошатнулась моя нервная система.

Что происходит? Кто из них врет?  Я не хочу в этом участвовать! И уж  тем более, если есть риск, что удар по отцу придет от меня. Я просто этого не переживу. Никогда себе не прощу. И никто меня не простит. Все бы стерпела. Но не такой вариант развития событий. Все что угодно, пока это не касается моей семьи.

- Что Данилов хотел? Не просто так на улице поймал и начал херню всякую втирать? К тому же как-то он аргументировал свой поступок, нет? – Зимин, прищурившись, смотрел на меня в упор.

- Он хочет, чтобы я рассказала все, что известно мне о тебе. Завтра на допросе в четыре часа. – Откидываясь на спинку своего стула, негромко ответила я, прикусив губу и внимательно разглядывая его лицо.

Зимин нехорошо улыбнулся, прикрывая глаза. Казалось бы, его вовсе не удивил мой вызов на допрос.

- И что ты скажешь? – ровным голосом поинтересовался он, хотя я почувствовала, как он напрягся.

- Не знаю. Вы оба красиво поете. И ты и Данилов. Я вообще не хочу в этом участвовать.

Слава искоса взглянул на нахмуренную меня. Его определенно задела эта моя позиция. И недовольство явно отразилось в карих глазах.

- А придется, Сашка. Не знаю, что он тебе там еще наплел, вернее подозреваю, только хуета это полная. Тебя в оборот взяли потому что я вокруг тебя какой месяц танцую. Они даже не подозревают насколько точный шаг сделали, раз ты во мне сомневаешься.  – Зимин положил руки на стол и оперся на локти, рывком подавшись вперед, ко мне. – Поначалу да, я не говорил тебе, кто я. Но не врал. Ни разу. А потом рассказал, Саша. Рассказал правду, потому что начал сходить по тебе с ума, потому что хотел, чтобы ты принимала меня таким, какой я есть на самом деле. Меня потянуло к тебе с первой встречи. Я думал, ну химия, такое случается. И это наваждение спадет. Только оно все нарастало. Все сильнее. С каждым днем. Я очень дорожу своим бизнесом, я его выстрадал, и буду стоять за свое дело до конца. Я тебе рассказал так много деталей о которых знают единицы, потому что верю тебе.

Я, поджав губы, молчала, глядя в стол. Он ждал моей реакции. А мне что сказать? Что я не хочу ничего этого слышать? Что я начинаю его бояться? И за свою семью…

Не услышав от меня ничего, Зимин недовольно поморщился. И несколько отчужденным голосом произнес:

- Ладно. Я зашлю с тобой Антошку, моего адвоката, он тебе задницу прикроет, если давить начнут. Там сама решай, что говорить. Я… устал доказывать свою невиновность. Заложишь меня – твое право. Поверишь… Я умею быть благодарным.

Он все испортил. Просто размашисто перечеркнул. У меня дыхание перехватило от злости. Благодарным? За мое доверие? Меркантильная тварь…

- Ах ты сука! Ты что думаешь, мне от тебя вознаграждение нужно?! – у меня затрясло руки.

- Я, блядь, имел в виду другое! Что…- Зимин со злостью смотрел в мое перекошенное лицо

- Пошел на хуй отсюда! – Выкрикнула я, вцепляясь пальцами в столешницу, чтобы его не ударить. -Торгаш хуев! Все деньгами меряешь!

- А вот про финансовую составляющую вознаграждения я ничего не говорил, дорогая. – Прицокнул он языком, криво улыбнувшись и сменив злость во взгляде на вызов. - Это ты сама предположила. Знаешь, что такое оговорка по Фрейду?

Ком подкатил к горлу. Все. Хватит. Не хочу больше. Я на мгновение прикрыла глаза, подавляя мелкую дрожь переходящую в судороги по всему телу. Сердце билось с бешенной силой. Ненавижу!

- Я сказала тебе идти на хуй! Вон! Из моей квартиры и из моей жизни!

- Ну окей. – Протяжно произнес Зимин, вставая из-за стола. - Антоша завтра тебя отвезет. В половину четвертого возле подъезда ждать будет. А дальше разойдемся, как в море корабли. Спасибо за хороший вечер!

- Да пошел ты! – крикнула я захлопнувшейся двери.

Ночью я не спала. Утром не пошла на занятия. Меня мелко потряхивало. Я заглотила таблетку феназепама, и почувствовала, как медленно вырубаются эмоции. Правда, мозги теперь тоже херово функционировали, но нет худа без добра – мне как раз и не нужно соображать сегодня.

До обеда я была твердо уверена, что расскажу все. А после, выпив нейролептик, уже не очень. Зимин никак о себе не напоминал, и мне становилось только хуже. Хоть бы что-то написал, сука такая. Хоть бы что-то. Но телефон молчал, напрягая мои нервы до состояния натянутых струн. Успокаивало только то, что я попрусь на допрос не одна. Пусть и с его человеком.

Я долго рылась в гардеробной. Выбрала черную юбку карандаш и темную приталенную блузку. Волосы собрала в шишку, зафиксировала шпильками. Паспорт в сумку, на плечи шубу и в половину четвертого я спустилась вниз.

Черный седан БМВ припаркованный у подъезда мигнул фарами. Адвокат Зимина.

Сев на заднее сиденье я опознала в водителе того самого Антона, отвозившего нас со Славой в ресторан в новогоднюю ночь. Я поздоровалась, он кивнул и начал выезжать.

- Саш… Славик велел на тебя не давить, мол чтобы болтала все, что вздумается, - тихим голосом начал он, выруливая на шоссе.- Но так, для справки… Славик много человек кормит. У некоторых семьи, ипотека и кредиты… Короче, ладно, я ничего не говорил.

Я безразлично пялилась в окно. Но видно выражение «отвали» читалась даже в моем профиле, на который через зеркало заднего вида бросал взгляды Зиминский адвокат.

Эмоций не было вообще. Может феназепам так хорошо действовал, а может я уже перегорела настолько, что было все равно, чем закончится.

Мы приехали в отдел. Нас не особо рьяно обыскали на входе. Проходя через раму металлоискателя я вспомнила о ключах в кармане, но сигнала не было. Опустив глаза, я заметила, что вилка от этой херни валялась возле розетки. Нда. А я-то думала…

Дежуривший на входе мент без особого интереса заглянул в мою сумку, попросил вынуть тетради и упаковку колготок чтобы дно сумки осмотреть. Пока он переписывал мои данные из паспорта в журнал, я с удивлением смотрела на эту упаковку колготок. В крупную сетку. А в углу резким, стремительным почерком Зимина написано «Надень их сегодня для меня:)». Ну да. Я с этой сумкой неделю назад прискакала к нему после учебы, а вечером мы собирались пойти в бар, только у него внезапно клиент наметился, и он вернулся домой далеко за полночь. А я эту сумку, не выложив из нее ничего, закинула в гардеробную, обнаружив, что темно-синяя с замшевыми вставками лучше сочетается с высокими сапогами, купленными давно, но распакованными только тогда. Зимин тогда ещё ужаснулся высоте шпильки. И долго ворчал, что я на них расшибусь, а я смеялась и гарцевала в этих сапогах и в одном нижнем белье перед ним, удовлетворенно наблюдая, как ему все труднее удерживать образ недовольства. А потом он с меня их снимал, целуя каждый миллиметр освобожденной кожи, и, дойдя до колена, рухнул сверху на меня, крепко обнимая и прижимая к себе. Зарылся лицом в мои волосы, тихо прошептав, что ему  никогда и не с кем не было так хорошо…

- Саш? – судя по удивленному взгляду Антона, звал он впавшую в анабиоз меня не в первый раз. И даже, наверное, не во второй.

Я растерянно на него посмотрела. Он кивнул в сторону лестницы в конце коридора и сообщил, что следователь нас ждет. Я, вздохнув, пошла вслед за ним и дежурным, ведущим нас по длинному проходу.

Мне тоже никогда и ни с кем не было так хорошо, Зимин…

Внутри все стянуло в такой больной ком, что я неслышно всхлипнула от ужаса, и, боясь потерять решимость, дрогнувшим голосом попросилась у дежурного в туалет.

Он кивнул в сторону двери у лестницы и покорно остановился.   Антон нахмурено посмотрел на меня, но я уже захлопнула за собой дверь.

Туалет был маленький, обложенный пожелтевшим от времени кафелем. С потолка на длинном проводе свисала тусклая лампочка, не столько освещавшая обшарпанную обстановку, сколько поганившая зрение. Я ухватилась пальцами за края раковины и исподлобья посмотрела на свое отражение в зеркале. Господи, что же я делаю…

Достала косметичку. Нарисовала стрелки на глазах, на губы алую помаду. Расстегнула три верхние пуговицы, фактически вываливая грудь из блузы. Распустила волосы и быстро сделала начес для объема. Стянула неверными пальцами колготки, и распаковала подарок Зимина. Слишком крупная сетка, я такие колготки называла проститутскими. Подтянула юбку так, чтобы она походила на мини. Бросила взгляд в зеркало. Я напоминала себе  шлюху. Хорошую, дорогую шлюху.

Сердцебиение участилось, но внезапно, я почувствовала себя увереннее. Проклинать себя буду потом. Раз решилась, поздно сдавать назад.

Я распахнула дверь. У Антона, ожидавшего меня прислонившись спиной к стене и мирно трепавшемся с дежурным, по лошадиному вытянулось лицо, вселив в меня уверенность. Дежурный, оценивающе прошедшийся взглядом по обновленной мне, пошло улыбнулся.

- Антош, надеюсь это ненадолго. – Капризно надув губки произнесла я, хлопнув ресницами. – Ты обещал сводить меня в тот итальянский ресторан сегодня, а мне еще надо домой переодеться…

«Антоша» нахмурился, пытаясь сообразить, что я удумала, и пошел к лестнице.

Поднявшись на второй этаж все так же в сопровождении дежурного, мы ждали, пока он доложится следаку, у дверей кабинета которого мы остановились. Антон, быстро стрельнув глазами в камеру на потолке, только раскрыл рот, чтобы что-то сказать мне, скучающе осматривавшей маникюр, но дверь распахнулась и выходящий дежурный сообщил, что мы можем заходить.

Кабинет был небольшим, обшитым сайдингом под дерево. В углу комнаты у стены сейф, вдоль стен стеллажи, напротив окна письменный стол с компом, в который пялился немолодой азиатской внешности дядька в форме. Он поднял на нас с Антоном глаза и приглашающе кивнул на стулья перед своим столом.

Я, скинув шубку, покачивая бедрами, широко и глуповато улыбаясь, прошествовала к столу, заметив, как взгляд следака задержался на моем декольте. Села, скрестив ноги и незаметно приподняв юбку так, что полы заканчивались едва ли не на три ладони выше колена. И снова следак это оценил.

А вот Антоша никак не мог понять такие разительные перемены во мне, и к моему внезапному оголению не проявил интереса. Он поймал мой взгляд, и едва заметно повел бровью. Но я ничем не могла ему намекнуть, ибо чувствовала, что следователь смотрит на меня. Я облизнула губы и улыбнулась Антону так, словно обещала подарить рай, как только мы останемся наедине, что конечно, не укрылось от мента.

- Я старший следователь Тасымов Альберт Ринатович, - представился следак, тщательно стараясь не опускать глаза ниже моего подбородка.

- Ой, ну думаю мне представляться не нужно, - кокетливо хихикнула я, склонив голову и наматывая прядь волос на палец.

Он моргнул, хотел было что-то сказать, но вместо этого быстро зачитал мне мои права и обязанности, сделав акцент на том, что со мной случится, если я буду лжесвидетельствовать или укрывать от следствия информацию. Я с грустью покивала, сделав вид задумчивый и глупый.

- Вам знаком такой человек, как гражданин Зимин? – следак одновременно с вопросом застучал по клавиатуре.

- Зимин? – я, сделав большие глаза, посмотрела на Антона. Тот, кажется, наконец, допер, что я хочу сделать, однако лицо адвоката было непроницаемым.

- Это фамилия Славы. – Ровным тоном «пояснил» мне Антон.

- Славика? А да, знаю. – Радостно улыбнулась я следаку, и согласно покивала. – Он клевый!

- Клевый… - задумчиво глядя на меня, повторил Альберт Ринатович.

 Наваждение в его взгляде уступило место анализу. Я поняла, что сейчас мой спектакль будут проверять на реалистичность.

- Вы ведь в медицинском учитесь, верно?

- Да, на второй курс перешла. – Охотно покивала я, чувствуя, как похолодели пальцы.

- И Зимин является ассистентом кафедры статистики на ноль двадцать пять ставки. Он у вас преподает?

- Кафедры чего? Я в меде учусь. К чему мне статистика, вы что? – Выпучила глаза я. – У нас вот анатомия, гистология, латынь, биохимия есть, уход за больными, еще три какие-то там… Или четыре. А нет, пять. У нас еще за каким-то хреном физкультура… Наверное чтобы быстро от злых пациентов убегать…

Чувствуя ватную нарастающую ватную слабость в ногах под пристальным взглядом  следователя, я тщательно копировала манеры и интонации  моей бывшей недалеко однокурсницы, отчисленной после первой сессии, когда ей в третий раз попался тот же самый билет и она с абсолютной уверенностью доказывала комиссии профессоров биологии, что митоз это когда растения кислород вырабатывают.

Следак смотрел на меня сейчас так же как профессора на бывшую однокурсницу.

- Как давно вы знакомы с Вячеславом Зиминым? – Тасымов снова застучал по клавиатуре.

- Ой, ну не знаю… месяца два-три, наверное… - я возвела глазки в потолок, будто бы вспоминая.

- Как вы познакомились?

- Нас Антоша свел, - я посмотрела на титанически спокойного адвоката, и пошло ему улыбнулась.

- Гражданин Грановский? – брови Тасымова приподнялись, он бросил быстрый испытывающий взгляд на Антона. – А с ним как вы познакомились?

- Вопрос личного характера, к делу отношения не имеющий, - очень резко ответил Антон, мягко, с толикой искушения улыбнувшись мне. Все-таки дошло наконец.

- Гражданин Зимин когда – либо посвящал вас в… свои дела? – с едва заметной заминкой продолжил Тасымов.

- Ну, он говорил что-то… про машину… - неопределенно ответила я. – Что машину ремонтирует… он, наверное, слесарь или что-то такое…

Тасымов, отодвинув клавиатуру,  внимательно посмотрел в мои глаза. Его взгляд был тяжелым и серьезным. Я ему глуповато улыбнулась. И он, наконец,  поверил. С толикой соболезнования посмотрел на Антона и начал в различных вариациях задавать вопросы про Зимина, в целом, касающиеся одного и того же – чем занимается Слава. Я красиво улыбалась, взглядом трахая адвоката, отвечавшего мне чуть надменной, одобрительной улыбкой, горестно вздыхала, и делала дурацкие предположения, что Зимин работает в автосервисе. Да и в целом, неоднократно намекала, что все, что меня в Зимине привлекало, да и в Антоне тоже, это деньги.

Тасымов верил. Я видела это в ставшем скучающим выражении лица, в монотонных интонациях, в частых взглядах на мои коленки и декольте.

Следак достал из ящика стола фотографии и пододвинул мне. Я с огромным трудом удержала образ туповатой шлюхи.

- Вам знакомы эти люди?

Лысые. Те самые, что заплатили Зимину в первый вечер пятьсот тысяч. На мою карту. Господи. Фотки сделаны в суде. Лысые стояли полубоком, и отчетливо было видно, что их руки закованы в наручники.

- Ну да… - нахмурено вглядываясь в фотографии, кивнула я, краем глаза заметив, как  Антон сжал подлокотник. Я ткнула пальцем в Стаса, и неуверенно произнесла, - вот это, кажется Джиган…

- Кто? – Тасымов впился в меня взглядом, явно что-то почувствовав.

- Джиган. – Дрогнувшим голосом повторила я, преданно глядя следаку в глаза. – Ну… репер такой. Знаете? Нет? Ой, у него такие офигенные песни! «Надо подкачаться» классная… вы не слышали разве? Обязательно послушайте! Вы есть в «вк»? Могу вам скинуть!

Тасымов смотрел на меня как на полоумную. Моргнул и едва заметно качнул головой, словно бы не веря своим ушам.

- Так… кажется все. – Пробормотал он, глядя на экран монитора. – Вы свободны.

Я, радостно улыбнувшись, поднялась. Антон по-джентельменски помог мне одеть шубу и мы покинули кабинет. Спускаясь по лестнице, я заметила, как сбежался, наверное, весь отдел, во все глаза пялящийся на меня.

Не были бы при погонах, наверное, еще бы и посвистели мне, вон глаза какие масляные. Мне стало противно. От них. От себя самой.

Рухнув на заднее сиденье холодной БМВ, я, не спрашивая разрешения, задымила в приоткрытое окно, удерживая сигарету чуть ли не двумя руками, потому что пальцы тряслись. По щекам сбегали злые, непрошенные слезы.

Антон молчал. Потом повернулся ко мне. Я торопливо вытерла рукавом лицо. Он быстро отвернулся, будто то бы увидел что-то личное, не полагающееся его глазам. И такое деликатное отношение совсем выбило меня из колеи. Я сиплым, дрожащим голосом попросила включить громкую музыку, и когда он подчинился, и тронулся со стоянки, спрятала лицо в ладонях и заревела. Кляня себя на чем свет стоит. За слабохарактерность. За неспособность поступить правильно и сдать Зимина. За все то, что я устроила в отделе, за каким-то хреном решив покрыть того, кто мне так хорошо и долго врал...

***

Антон подъехал к офису Зимина и оповестил того смской, что он на месте. Слава спустился минут через пять и, оскальзываясь на покрывшемся льдом тротуаре, подошел к машине Антона. Упав на пассажирское кресло и откинул голову, прикрыв глаза. Под глазами тени недосыпа, и сам весь донельзя осунувшийся. Антон окинул его беглым взглядом. Зимин явно не спал больше суток. Переживал, хоть и стремился не подать виду. Таким замученным он видел его только один раз, год назад, когда сам едва не скопытился, напрягая столько людей чтобы спустя почти восемь дней все-таки вырвать друга из лап оперов и следаков. Тогда, они забухали на неделю. Антон от усталости и стресса, Зимин, в попытке забыться и не слышать, как с оглушающим скрежетом рушится под гнетом придурочной семейки его жены все то, что он с таким трудом возводил с нуля годами.

- Ну? – и голос с эхом напряжения.

Антон смотрел на него с усмешкой. Зимин еще не знает, но уже догадывается, что все хорошо. Должно же было ему воздаться за тот полугодичный ужас когда-нибудь. И воздалось. Возможно даже с лихвой. У Антона засосало под ложечкой, как было всегда, когда он запрещал себе что-то.

Перед глазами возник яркий образ его девчонки. Она выглядела так вульгарно и соблазнительно, только вот глаза загнанные. У Антона была чуйка на людей, сотни раз его выручавшая. И поэтому когда распахнулась дверь туалета и выплыла она, вся такая в образе, он понял, что Зимину повезло. На этот раз он сорвал куш. Что эта двадцатилетняя смазливая пигалица пойдет за Зимина до конца. Тогда сердце тревожно сжалось, пытаясь увернуться от укола зависти. Он запрещал себе завидовать, но удержаться в тот момент не смог.

- Все хорошо, брат. Девчонка молодец. Такой спектакль закатила из серии туповатой представительницы эскорта, что Тасымов поверил. Я даже уверен, что он тебе пособолезновал.

Слава слабо улыбнулся, не открывая глаз. Напряжение спало. Будто воздух разрядился.

- Ничего не сказала? – осторожно уточнил Зимин.

- Вообще по нулям. Тасым уже отчаялся к концу допроса, когда она в роль настолько вошла, что я даже сомневаться начал, что она не такая. – Антон выудил из бардачка маленький пакетик, достал пластиковую карточку и книгу.- Потом правда ревела всю дорогу, но отыграла красиво.

Антон успел заметить, как тень облегчения пробежала по лицу друга. Специально это сказал. Подарил надежду. Зимин заслуживает.

- Сколько я тебе должен? - Слава с некоторой долей сожаления смотрел, как Антон распределяет дорожку белого порошка на книге.

- Давай тридцатку что ли. – Антон придирчиво повертел книгу, осматривая дорожку кокаина, достал стодолларовую банкноту и свернул трубочкой.

Слава ухмыльнулся низкой расценке, внимательно вглядываясь в непроницаемое лицо Антона. У него тоже была чуйка. Только он никак не мог опознать, что Антон пытается скрыть.

- Что, скидка постоянным клиентам? – Зимин достал портмоне и начал отсчитывать пятитысячные купюры.

- Скидка, да. – Антон вдохнул порошок и откинулся на спинку сидения, закрывая глаза. – Я вот, что хотел сказать, братан, если с телочкой не сложится, можно я попробую?

Пробная попытка. А вдруг Серега перепутал? Или просто поржал над Антоном?.. Вдруг Славка не пошел на это… и переживал только за свою шкуру, сдаст девчонка его или нет. Но все надежды Антона разбил смех Зимина, сунувшего купюры в подлокотник. Слава достал сигареты и закурил в окно, бросив на друга испытывающий взгляд, спокойно произнес:

- Обломись, Антоша. – Действительно обломился, Антон незаметно скривился. - Я с нее живой не слезу.

Ну что ж, попробовать стоило. Антон закинул книгу на заднее сиденье и расслабленно выдохнул. Зимин помолчал, потом негромко спросил, отрешенно глядя в окно:

- Тебе Серега рассказал, да?

Серега не просто рассказывал, а истерично визжал, все время порываясь запустить что-нибудь в стену и называя Зимина попеременно то идиотом, то долбоебом. Сетуя, что у Славки мало мозгов, и что он их всех, всю контору по миру пустит, если будет такими способами ублажать каждую юбку. А потом чуть не слезно умолял Антона привести Славке контраргументы этого его уебанского решения.

Антон, прикусил губу, стремясь сдержать улыбку. Как много может изменить такой малый отрезок времени. Всего три часа назад, он был уверен, что если Серега прав, и Зимин действительно пошел на это, то он костьми ляжет, но переубедит Славку. Пока не отправился на допрос с его девчонкой. Пока не увидел, как она красиво вертит на хую опытного следака Тасымова. Как хорошо и натурально отыгрывает спектакль. При этом будучи не совсем уверенной в Зимине. И очень зря.

- Да, Серега. Кто-то еще в курсе?

- Только он, и то, только потому что все надо было быстро сделать, а с московскими зверьками он один хорошо контачит. – Слава выкинул сигарету и прикрыл окно. Повернул голову к Антону - Ждал, что ты позвонишь и выебешь мне весь мозг, что я дебил и так делать нельзя.

- Ты дебил, и так делать нельзя. – Антон посмотрел на Зимина неимоверно расширившимися зрачками. – Я вообще то и планировал сегодня выебать тебе мозг, пока на допрос с ней не пошел. Я помню, как ты готов был Лерке шею свернуть, когда она тебе доверенность показала. Когда Серега рассказал мне о том, что ты замутил со своим бизнесом, я поржал, сказал, что это очередная твоя махинация. Ты за свое дело глотку перегрызешь, и уж слишком тупо то, что мне Серега рассказывает.

Зимин невесело улыбнулся, переведя взгляд на ароматизатор на торпеде. Он знал, что Тоха не поверит, когда услышит. И все пять часов, пока Грановский мотался по его делам, ожидал натиска. Натура у Антоши была истинная настырно-адвокатская, и вместе с тем парадоксально не продажная. Когда Зимина закрыли УБЭПовцы, Антоха едва не разнес весь отдел. Орал, требовал, скандалил и провоцировал на драку ментов, не пускающих его дальше дежурки, параллельно снимая на телефон, но выключая камеру в моменты, за которые на него самого могли бы в суд подать. И делал он это раза по три в день, в течении недели, таская с собой еще пару-тройку адвокатов. Но крышка тогда была настолько плотно захлопнута, что тонны обращений в суд, и в управление собственной безопасности не давали никаких результатов. Тогда Зимина отчаянно хотели ухватить за яйца, вырвав из него показания и переквалифицировав из свидетеля в обвиняемого. Менты жаждали этого так сильно, что рискнули превысить полномочия, рассчитывая, что Зимин сдастся за период их неистового прессинга и времени они затратят немного. Но Слава держался. И не верил всему тому, что они ему говорили. Он просто знал, что Антоха не приходит, потому, что что-то случилось, а не потому, что Грановский его заложил, как уверяли менты. И уговаривали раскрыть карты, чтобы Зимину скостили срок…

Слава безотчетно поежился, стряхивая липкую паутину тяжелых воспоминаний. Он все еще иногда видит кошмары по ночам. Навеянные жутчайшим периодом безвыходности когда против него был, казалось бы, весь мир. И только Тоха и трое его подчиненных остались с ним, уставшим, разбитым,  на котором висели миллионные долги, предательство жены, и отметенный бизнес…

- А потом? – Зимин с трудом вернулся к реальности, думая, что надо бы дать пизды Сереге за то, что тот распустил язык. Пусть и преследуя благородную цель вразумить своего начальника.

- А потом я ему поверил. – Антоха включил обогрев зеркал, и теперь настраивал печку, думая, что в салоне жарко. -  Особенно когда она на заднем сиденье ревела. Думала, что поступает неправильно, но предать не смогла. Верная девчонка. Редкость. Мужик, ты ее не удержишь этим. Вот зуб даю.

-Зуб даешь?.. – Зимин хмыкнул, перевел на друга усталый взгляд.  – Пиздец, Антош, я тупой, да?

- Ты не тупой, раз сомневаешься. Но сейчас, я, по крайней мере,  понимаю, чего ты коршуном вокруг нее вертишься, хотя вон сколько баб на тебе виснет. – Антоха посмотрел на Зимина и ехидно улыбнулся. -  Хочешь, я тебя до нее довезу и подожду внизу пока она тебя нахуй пошлет, потом поедем в аэропорт, купим билет в Нидерланды? Братан, там Расул в том году был, такие вещи рассказывал!

-  Это ты Антоша-наркоша, мне хули делать там? Бери Расула и пиздуйте, укуритесь там до невменяемости.

- Там есть район красных фонарей, братан. – Соблазняюще пропел Антон, искоса посмотрев на Зимина. - Столько вариантов, на любой вкус и цвет. Круче только в Таиланде.

Зимин рассмеялся, и с силой провел рукой по лицу, словно стремясь стереть с него все.

-Ладно, Антош, благодарствую безмерно. Езжай. – Слава вышел из машины. – Завязывай ты с этим, мозги ж сушит.

- Трава мозги сушит! – весело отозвался Антон. – А это психостимулятор, я сейчас свеж и полон сил! Бывай, братан!

БМВ лихо выехала с парковки и с визгом стартанула в сторону центра. Зимин посмотрел вслед машине и решился.

 

Глава пятая

Зимин позвонил и сообщил, что сейчас зайдет. Не спросил, не предложил, а сообщил. Охуел он там совсем что ли? Но на мои требовательные звонки он не отвечал.

Звонок в дверь. Я засомневалась, стоит ли ему открывать, но потом мне стало любопытно. Поправив на голове тюрбан из полотенца, и поплотнее запахнувшись в шёлковый халат я впустила Зимина в свою обитель.

Слава был мрачен, но спокоен. Он разулся, прошел в кухню, где я минуту назад пила какао, под грустные треки ванильно пялясь окно и рассуждала о том, почему из всей моей семьи именно я самая тупая. Допускать его в свою жизнь я не собиралась. Слишком большой риск. И то, что этот самый риск так ярко проявился в самом начале нашего долбанутого романа, говорит только о том, что дальше будет только хуже. Вопрос – нахер?

Вопрос без ответа. Меня тянуло к нему с неимоверной силой, я это признавала. Однако, вся ситуация, при условии, что Зимин невиновен, рано или поздно могла коснуться моего отца. Я не могу… просто не имею никакого права подвергать его даже вероятности опасности. Это моя семья. И кто я такая, чтобы ради собственных желаний идти наперекор своей семье? Значит, с Зиминым нужно кончать. Даже если  он прав и невиновен, менты те еще твари, как я поняла. И им ничего не стоит рано или поздно начать давить не только на меня. Но и на все мое окружение…

Славка скинул куртку и сел на стул, приглашающим жестом отодвинул соседний. Я, пожав плечами, закрыла за ним дверь и села напротив него.

Зимин выглядел сосредоточенным, несколько напряженным. Очевидно, что моя тупость в деталях пересказана ему адвокатом. Я, в принципе, ожидала его появления на своем горизонте, но не думала, что это случится так скоро. Однако Зимин был деловым человеком. Как там говорил Юрка?.. «С хищными повадками»? Этот момент стоит учесть, ведь заявился он ко мне явно не для того, чтобы выразить благодарность.

Так и случилось. Он выдержал паузу, прежде чем задать самый непредсказуемый, на мой взгляд, вопрос:

- Чем Данилов смог тебя прессануть до вчерашнего состояния невменяемости?

Я замерла, внимательно глядя на него. Не такого вопроса я ждала. Но Зимин и не торопил. Выложив на стол из сумки толстую папку, он поднял снова вперил в меня пристальный взгляд и приподнял бровь, в ожидании ответа.

При воспоминании о том вечере, в горле странно запершило. Мне не хотелось снова его переживать. Тот дерьмовый вечер, навсегда преломивший мое отношение к Зимину. Не хотелось думать о зернах сомнения, проросших в крепкие подозрения. Не хотелось думать о трясущихся пальцах на изображении безвременно усопшей дочери, так походившей на меня внешне. Не хотелось помнить о том, что Данилов так своеобразно отдает честь памяти своему погибшему ребенку. Что я вынуждена поступиться собственными симпатиями, ради безопасности семьи. Даже не симпатиями…

Я глядела в эти глубокие карие глаза, и понимала, что далеко не симпатиями. Для меня он не был парнем. Бойфрендом. Или как там еще любят говорить. Для меня он был мужчиной. Первым мужчиной среди глупых мальчиков. Сильным, умным и смелым.  Моей первой настоящей любовью. И такой, блядь, опасной.

Чувствуя подступивший ком в горле, я отвела взгляд. Хотела сказать что-то общее, не важное, не имеющее значения, однако, дрожащие губы выдали основной повод беспокойства:

- Он… фотографию показал. Своей дочери. Она очень на меня похожа. Сказал, что… погибла в аварии и… Мы правда похожи… и он, так своеобразно, попытался как бы… ее защитить… память о ней...

Зимина отчего-то перекосило. Он уставился на меня в абсолютном недоумении.

- Какой дочери? У него сын. Следаком в центральном отделе работает. Какая нахуй дочь?

- В аварии она погибла… - растерянно повторила я.

- Саш. – Зимин прищурившись, внимательно посмотрел в мои глаза. – Где вы разговаривали?

- В машине.

- В чьей?

- Моей. Он сначала предложил к нему сесть, но я отказалась, и он сел ко мне.

- Дай ключи от машины. – Славка поднялся и пошел за курткой.

Я, помедлив, взяла ключи и вышла вслед за ним из квартиры. Мы спустились к парковке.  Зимин, сунув руки в карманы,  уточнил, где именно сидел майор. Я махнула в сторону переднего пассажирского места и сняла машину с сигнализации.

Зимин распахнул дверь, но в салон не садился. Нахмурено посмотрел на кресло, где сидел майор. Оглянулся на меня, и карие глаза недобро блеснули.

- Он уронил фотографию, ведь так? – мрачно усмехнувшись, Славка присел на корточки и достав телефон, включил фонарик. – Шурик, тебя не только морально прессовали якобы сходством с несуществующей дочерью, но и жучок подкинули.

Сердце ошиблось на пару тактов пока Зимин, склонив голову и освещая пространство под сидением фонариком, рылся там же рукой. Не прошло и пары секунд когда он выудил что-то смахивающее на маленькую двояковыпуклую пуговицу. Усмехнулся, подкинув предмет на ладони. И бросив на асфальт, раздавил.

Поднял на меня испытывающий взгляд.

- Слыхала песню у Тату «не верь, не бойся, не проси»? Выучи припев и пусть он у тебя всегда ассоциируется с ментами.

Я с трудом сглотнула, уставившись на остатки жучка. Мне отчаянно хотелось в это верить. Но он мог подкинуть… А я не имею права…

Болезненный выдох, сквозь стиснутые зубы.

- Идем. Еще один вопрос осталось решить. – Поманил меня в сторону подъезда Славка.

И я послушно стала переставлять ноги, снедаемая муками совести и жаждой веры.

Господи, когда же все это разрешится!.. Хоть как-нибудь!

Мы снова поднялись в мою квартиру. Славка бухнулся на полюбившееся ему место во гдаве стола. Я отрешенно глядя в сторону, села по правую его руку.

- Вот. – Он указал на толстую папку на столе передо мной и выжидательно на меня уставился.

- И что это? – я без интереса скользнула взглядом по глянцевой корочке, пригубив свой порядком остывший какао.

- Дарственная. Тебе. На мой бизнес.

Я поперхнулась. Ожидала чего угодно, но не этого. Зимин смотрел на меня твердо и серьезно. Вот что называют штормом в тишине.

- Здесь абсолютно все. Оформляла столичная фирма, чтобы ты не заподозрила, что мои адвокаты могли бы что-то намеренно сделать, чтобы доки были недействительными. Весь мой бизнес,  стоимостью по минимальной рыночной оценке почти пятьдесят миллионов рублей я дарю тебе на безвозмездной основе от сегодняшнего числа. Ставь подпись и распоряжайся.

Я во все глаза смотрела на него.

- Ты дурак?

- Мои адвокаты тоже так сказали. Наверное, да. Дебил, идиот, придурок, подкаблучник, тряпка, да кто угодно! Только не тот, кем ты меня считаешь, сука! Я ни разу тебе не соврал! – он жахнул кулаком по столу. - Ни единого раза! Мне нахер не усрался бизнес твоей семьи! Да я даже копейки у тебя никогда не просил! Но ты веришь кому угодно, только не мне! Вот тебе доказательство! Подписывай!

Я скривила губы, ибо до меня дошел смысл. Ну конечно. Ты слишком умный, чтобы не понимать, что я откажусь, ибо мне такие жертвы ни к чему.

- И зачем? Я два плюс два не могу сложить, а у тебя там  и черт ногу сломит на фронте работ…

- Вся моя команда, в том числе и я, остаемся в конторе. Владелица ты, мы на тебя работаем. Заключаем сделки, разбираем, сдаем итоги, тебе идет пятьдесят процентов оплаты с каждого договора. О ценниках я думаю ты догадываешься. Нет? – он усмехнулся, глядя как у меня медленно вытягивается лицо.-  Стартуем от сотни не меньше.  Сейчас контора ведет двенадцать договоров, подписывай дарственную и с каждого заказа я отчислю тебе пятьдесят процентов. Хочешь знать сумму по итогу месяца? Шестьсот шестьдесят тысяч. Из них пятьдесят на нужды офиса и сотка на аренду ежемесячно. Итого твой доход пятьсот десять тысяч рублей, как владелицы моей фирмы. И то, этот месяц неудачный. Экстренных договоров мало, все плановые… вот  под конец квартала хорошо капает. Два-три ляма в среднем.

Я поймала себя на том, что у меня отвисла челюсть и смотрюсь я, наверное, крайне глупо. Пятьсот косарей и месяц неудачный? Два ляма каждые три месяца? На фоне сказанного, мои подозрения относительно его нечистых намерений выглядели крайне глупо.

Он недовольно поджал губы, ожидая пока до меня дойдет положение вещей, и распахнул папку, достал дарственную, перевернул ее и ткнул пальцем в место для подписи.

- Вот здесь. Подписывай. А это, - он достал аккуратную стопку бумаг и придвинул их ко мне, - теневые контракты. Настоящие. С клиентом я заключаю два договора на оказание бухгалтерских услуг. Один для налоговой. Где указана стоимость моих услуг якобы на тысяч двадцать – тридцать. А один теневой. Это реальный договор, где прописана истинная сумма, за которую я свожу бухгалтерию так, что налоговиков, уже готовых засадить моего клиента за решетку, трясти начинает при виде моей фамилии. Эти контракты вполне официальны, только о них никто кроме меня, моих ребят и наших клиентов не знает. Нужны они как подстраховка - если мой клиент решит кинуть меня, я обращусь в суд. Мол услуга оказана, а оплаты нет, а вон в договоре все описано и подписи обеих сторон стоят. Налоговая конечно вычтет невъебенный процент, плюс судебные издержки, но я своего добьюсь. Менты знают о существовании этих договоров, и если они их найдут, мне светит десятка строгача, восьмизначный штраф, арест всего имущества, ну и много других гнилых пряников.

- Тогда почему от них не избавиться?.. Ну, как только оплатили. Зачем такой компромат на себя хранить? – пораженно прошептала я, глядя на кипу договоров в его руках.

- Потому что я с ментами и налоговиками пирогом никак не делюсь и однажды настолько им настоебеню, что они  подрочат ребяткам из федеральной безопасности и сагитируют, образно говоря, начистить мне ебальник. Только федералы могут потребовать выписки по моим банковским счетам. И когда они обнаружат нехиленькие суммы, то возникнут вопросы, откуда у меня такое баблишко, если я бухгалтер, который по декларации доходов получает в месяц ну максимум семьдесят штук. И тогда я выложу на стол несколько теневых договоров, заключенных не между фирмами, а мной и физическим лицом, то бишь моим клиентом, и согласно этому самому договору,  я за те самые деньги, которые у меня на счете появляются, делаю перепроверку бухгалтерии после работы своей фирмы. Заплачу невъебенный штраф, но не сяду.

- Тогда нахера так все усложнять, Зимин? – у меня аж голос охрип от удивления. - Неужели нельзя сразу предоставить эти гребанные теневые договоры и жить спокойно?

- Потому что я, Саша, делаю совсем незаконные вещи. Я свожу бухгалтерию и отмываю чужие деньги. Мне платят именно за это. А законодательство этим заниматься запрещает. Теневые договора я выложу на ясный свет только в случае безысходности, ибо только за один из них мне грозит семизначный штраф. – Он хлопнул внушительную стопку на стол. - Догоняешь?

- Нет…

- Ну, я не знаю, куда уж проще объяснять. И так разжевал максимально доступно.

Я судорожно соображала. Ничего ментально ценного сгенерировать не удавалось. Все мои преставления о нем полегли прахом. Я подняла взгляд от бумаг. Глаза в глаза.

- Она знала? Твоя бывшая?

- Если бы знала, я бы уже сидел. И еще человек тридцать. А менты, радостно потирая ручки, считали бы новые звезды на погонах, - Зимин откинулся на стуле, чуть поморщившись. – Нет, конечно. Я вообще старался ее ни во что не посвящать. И то, те крупицы что она знала обошлись в такую невъебенную сумму, что я год в ноль никак не мог выйти, батрача как ишак, фактически сутками. То, что знаешь ты, и что я доверяю тебе, не знает больше ни один человек в мире. Полностью уж точно не знает. Я вверяю тебе свою жизнь и свободу.

- И чего ты вдруг щедрый такой? – с сомнением посмотрела на него я.

- Потому что я люблю тебя.

Дыхание сперло. Я сжала пальцами свои колени, стремясь сдержать всхлипы и глядя в стол.

- И никогда не отпущу. Можешь мне ебальник начистить, можешь плюнуть, орать и истерить, выгонять и угрожать, шантажировать и издеваться. Я сам вложил тебе нож в руки, и если ты его применишь, я  уж точно больше никогда на ноги не встану. И готов к этому. Потому что не отпущу тебя. Решай, Сашка. Я так редко даю тебе такую возможность. Воспользуйся моментом…

Дурацкая фраза, сказанная мне в первый день нашего знакомства. На что он надеется, сволочь?.. Что я сдам позиции? Что пригну голову? Не пойду до конца?

Я, испытывающе на него посмотрев, размашисто расписалась. Подтвердив факт передачи в мои руки его сложного бизнеса, стоимостью по минимуму пятьдесят миллионов.

 У Зимина дрогнули губы в подобии улыбки и он расслабленно на меня посмотрел. Нет, это был не способ сыграть на моих человеческих ценностях. Он действительно отдал мне все, что у него было.

Я непонимающе уставилась на него, весьма чему-то довольного. Ожидала хоть намека на разочарование, досаду, хоть что-то свидетельствующее на то, что это махинация где он не думал, что я соглашусь. Не было ничего.

Я потрясенно на него посмотрела. Подняла скрепленные степлером листы. Глядя ему в глаза, медленно порвала и бросила на пол.

- Я предусмотрел это. В машине оригинал лежит. Сейчас принесу. – Усмехнулся он, вставая из-за стола.

- Стой, дурак! – дрогнувшим голосом пролепетала я вцепившись в его локоть. – Не нужен мне твой бизнес!

- А мне бизнес твоего отца! – он фактически прорычал это, стряхивая мои пальцы со своей руки. – Так что я сейчас принесу оригинал дарственной, и ты подписываешь это доказательство, что я не мразь, которой ты меня считаешь!

- Хватит! – мой голос сорвался на визг, я снова вцепилась в его руку. – Хватит, твою мать! Просто уходи! И не возвращайся!

- Хуй тебе! – зло сказал он, рванув свою руку на себя с такой силой, что меня на протащило вслед за ним на стуле. – Ты еще замуж за меня выйдешь!

- Не выйду! – разревелась я, не выпуская его руки и с глупой детской упрямостью уставилась в злые карие глаза.

- Выйдешь! И счастлива будешь!

- Не бу-у-у-уду! – заунывно провыла я, не разжимая пальцев.

Славка прыснул. Рассмеялся, глядя на исходящую слезами меня. Сел рядом с моим стулом, склонив голову, и пытаясь прекратить смеяться.

- Истеричка… - с толикой нежности произнес Зимин, мягко, но настойчиво расцепляя мои руки на своей кисти. – Глупая такая. Сказал же, никуда не отпущу. И сам никогда не уйду. Шурик, ну хватит рыдать.

- Дурак… - выдавила я сквозь всхлипы, насупившись и обиженно глядя на него.

Зимин усмехнулся и приподнявшись обнял меня, крепко прижимая к себе.

***

- Обновленная система навигации может сама настраивать активные фары, круиз-контроль и даже коробку передач. – Консультант распахнул водительскую дверь и выверенным жестом пригласил Зимина сесть на переднее сидение. – При приближении к крутому повороту и исчезновении «поводыря», с радаров, система не будет набирать скорость…

Слава глубоко вдохнул аромат кожи витавший в салоне машины. Консультант сайгаком проскакал вокруг машины и сел на пассажирское сидение. В его руке сверкнул имобилайзер, и он ткнул в кнопку старта. Слава почувствовал как начало подстраиваться кресло под его тело.

- Кресла жестковаты. – Хмыкнул он, пробегаясь пальцами по рулю.

- У А8 это особенность, кроме того и подголовник жестковат, но массажная функция выше всяких похвал, и достижений конкурирующих марок – Консультант протянул руку к тачпаду, желая включить массажную функцию и подтвердить свои слова. – Да и пневмокамеры работают даже на ходу, делая геометрию посадки идеальной.

- Зимин, может мне подаришь? Чем я хуже Сашки? – Хмыкнул Антон, опираясь на арку распахнутой двери со стороны Славы.

- Ты себе Ренж Ровер хотел взять, ты больше не в моем вкусе. – Прицокнул языком Зимин. – Мое окружение должно двигаться исключительно на немцах. – Повернувшись к консультанту вынес вердикт, - беру.

Спустя полчаса выйдя из автосалона, втянул еще по зимнему холодный весенний воздух и плотнее запахнув куртку, Антон широко зевнул и хлопнув Славу по плечу, добродушно произнес:

- Ну, поздравляю, что ли. Теперь точно не откажет. За Ауди-то.

- Да вот не уверен. – Зимин сбежал вниз по ступеням и пошел к своей машине, приветливо мигнувшую фарами, когда хозяин снял ее с сигнализации. – Я ей официально пятьдесят миллионов предложил и свое пожизненное рабство. Про неофициальную цифру даже говорить не хочу. Напомнить, куда меня послали?

- В гейское эротическое турне. – Хохотнул Антон, направляясь к Зиминской машине. – Да и слава богу что не что не согласилась. Дурацкий поступок был.

Зимин невесело хмыкнул, мнима машину с сигнализации и включая запуск двигателя по автозапуску. Антон, надев солнцезащитные очки, облокотился локтями о капот, в ожидпнии уставившись на ворота допсекции откуда должны были выкатить новую Сашкину машину.

Слава подкурил, подойдя к Антону. Глядя на двинувшиеся вверх рольставни, задал животрепещущий вопрос:

- Антох, есть тип в городе по фамилии Богданов. Что-то с химотходами связано. Слыхал что-нибудь?

- Само собой. Хваткий мужик, с ним Тахиров работал, в восторге остался, хотя угодить ему, гаду, сложно. – Антон прищурился на холодное зимнее солнце. – На тебя вышел?

- Вышел. Работы там непаханое поле. Бухгалтерия опасно плавает, с налоговой каждый квартал едва не на ножах…

-Бери. Даже не думай отказываться

- Да уже. – Слава бросил взгляд на часы. – Сегодня в обед в «Роял» позвал. Заключим контракт пробный на квартал. Потом как пойдет… Сейчас Сашку с института заберу, да поеду к нему.

- Подтяни меня при случае. – Усмехнулся Антон, направляясь к предсвадебному подарку Зимина, приветливо мигнувшему диодами фар.