Ночью, когда ураган наконец стих, мама сказала папе:
– Страшно представить, во что он превратил нашу деревню!
Наутро деревня и впрямь напоминала руины: на земле валялись обломанные ветви, куски крыш, громоздились кучи листьев, пыли и грязи. И всё же, выйдя на улицу наводить порядок, жители деревни с облегчением заметили, что она пострадала не так уж сильно.
– По крайней мере, все дома стоят на месте, – говорили они друг другу, – и мы точно знаем, что все целы и невредимы…
«…кроме Миньли», – добавляли они про себя.
Мама и папа прекрасно понимали, почему соседи вдруг запинаются и умолкают, но ничего не говорили. Они просто вместе со всеми подбирали упавшие ветки, сметали обломки черепицы и глиняной посуды, чинили покосившиеся ставни. А вечером они молча сидели за столом, глядя на аквариум. Папа хорошо помнил ночные слова рыбки (мама их, конечно, не слышала), поэтому был сам не свой от волнения и всё ждал, пока рыбка заговорит.
Однако она, как ни странно, хранила молчание. Наконец, когда мама вышла помочь соседке, папа решил сам завести разговор с рыбкой.
– Ты говорила, что в ветре слышится страх, – напомнил он. – Это был страх Миньли, да? Чего она испугалась?
Рыбка внимательно смотрела на папу круглыми глазами.
– Ответь мне! Пожалуйста! – упрашивал папа, приникнув к аквариуму.
Рыбка безмолвно вильнула хвостом.
«Неужели она разучилась говорить? – озадаченно думал папа. – Или понимать? А может быть, она никогда ничего и не говорила и я всё это напридумывал?»
Папа приблизил ухо к воде. До него донеслось еле слышное бульканье. Может быть, рыбка что-то шепчет? Он наклонился ещё ниже, затем ещё…
– Что ты делаешь? – изумлённо спросила с порога мама.
Папа рывком поднял голову. С уха капала вода.
– Я? Я ничего, – испуганно произнёс он.
– Ты что, мыл ухо в аквариуме?! – ужаснулась мама.
– Ну… не совсем…
Мама сердито насупилась, но, глядя, как папа с виноватым видом трёт ухо, она сделала нечто удивительное. Нечто такое, чего не делала уже много лет. Мама расхохоталась.
– Ну и дурацкий же у тебя вид! – заливалась она. – Ох, как бы веселилась Миньли, если бы она сейчас тебя видела!
– Это точно, – согласился папа и сам рассмеялся. – Хохотала бы до слёз!
В глазах у папы и мамы тоже стояли слёзы – но вовсе не от смеха.