Журавлев и Фокин с выпученными глазами, пихая и отталкивая друг друга, вбежали в фойе 'Кроны'.

— Андрюха, живой, е-мое! — радостно воскликнул Олег, подхватив Полынцева на руки. — А я уж, признаться, думал, того.

— Молодец, Андрюша, молодец! — запрыгал вокруг подчиненных Чупачупс. — Я знал, что в тебе не ошибся, знал. А где Тимохин?

— Убили его, — понуро сказал Андрей, — вон там, у стены лежит.

Игорь Витольдович по-женски ахнул и, прикрыв рот кулачком, нерешительно направился к телу.

Фокин опустил Полынцева на землю и, окинув взглядом разгромленный, с выбитыми окнами, переломанной мебелью и обрушенной стеной, холл, покачал головой:

— Слушай, здесь, конечно, все, как надо разнесли, можно было и побольше, а урода этого хоть пристрелили?

— Не-а, живой. Его собровцы в кабинет Батюшкина занесли, чтобы особо-мстительные сотрудники не порвали.

— Правильно сделали, а то б я ему башку разом из туловища выкрутил. Как Тимоша-то погиб?

— Героически погиб, молодец. Сноровки малость не хватило, просто не знал, с кем дело имеет.

— Жалко, хороший был мужик, добрый, водку мне вместо воды наливал. Пойду тоже на него гляну.

Не успел Фокин отойти, вернулся Журавлев и не один.

— Познакомьтесь, майор ФСБ Плетнев, — представил он высокого, с оттопыренными ушами, спутника. — Интересуется нашим клиентом.

— Здравствуйте, — скользнул внимательным взглядом по лицу Полынцева майор. — Как ваше самочувствие?

— Лучше, чем у бандита.

— Вот и я говорю, — встрепенулся Игорь Витольдович. — Давайте Кривенко прямо здесь допросим, пока горяченький, пока не одумался, а потом уж к себе заберете.

— Хорошо, — согласился Плетнев. — Давайте, где он?

Директор, словно выброшенная на берег акула, лежал на полу посреди кабинета. Бойцы, позевывая, смотрели телевизор.

— Поднимите его, ребята, — обратился к собровцам Журавлев, усаживаясь в кресло Батюшкина. — Разговоры разговаривать будем.

Спецназовцы без лишних вопросов бросили туловище Кривенко на стул. Директор склонил голову, пряча глаза. Полынцев хотел врезать ему еще раз, за Светлану и Тимошу, но постеснялся фээсбэшника. Фокин не постеснялся.

— За Тимоху, — всадил он кулак в ухо Кривенко, и пока тот летел, плюнул вдогонку.

Плетнев отреагировал на это какой-то странной присказкой:

— Бил опер задержанного, бил, и, наконец, убил. Помер задержанный и завещал свой срок оперу.

Олег не любил пословицы, тем более такого мутного содержания, поэтому даже не стал раздумывать над смыслом.

Когда собровцы принесли тело директора назад, какое-то время оно не шевелилось, но вскоре отошло.

— Итак, гражданин… — начал было официальным тоном Игорь Витольдович, но, передумав (слишком много чести), сразу перешел на более доходчивый язык. — Если ты, гаденыш, соврешь мне хоть слово, я тебе в жопу вставлю новогоднюю хлопушку и дерну за веревку. Понял?

Директор кивнул.

Фокин с уважением посмотрел на шефа.

— Итак, — продолжил Журавлев. — За что убил Берцова?

Молчание.

Олег поднялся с места…

— Старые счеты, — вжал голову в плечи Кривенко.

— Конкретнее?..

Андрей смотрел на бандита и пытался понять — нужна ли смелость для того, чтобы убить человека? Еще полчаса назад этот звереныш был готов растерзать любого, кто подвернется под руку, а теперь сжался пугливой овечкой и тихо блеял что-то невнятное. Если ты такой злой и бесстрашный, то веди себя достойно: смотри прямо, отвечай уверенно, дерзи, защищайся. Но ведь нет — сидишь и трясешься. Почему? Потому что рядом находятся люди сильнее тебя. Значит, боишься тех, кто сильней. А какой же ты тогда смельчак? Нет, тогда ты просто дворняга, обыкновенная дворняга — настоящие псы никого не боятся. Как говорит великий Чупачупс: 'отсюда вывод' — для того чтобы убить человека, смелость не обязательна, здесь, скорей, другие качества нужны, маргинального порядка.

— Подожди-ка, — вмешался в беседу Плетнев. — Чтоб тебе полегче было вспоминать, начни рассказ с самого начала — как в плен попал, как на сторону бандитов переметнулся, как веру поменял.

Директор поднял глаза. Теперь они отливали желтушной гнилью — коррозия разъела сталь

— Да, да, — кивнул фээсбэшник. — Мы знаем абсолютно все, поэтому в твоих интересах говорить правду, суд этому уделяет особое внимание.

Кривенко немного помялся и тихо начал:

— Я попал в Чечню случайно — машины с гуманитарной помощью сопровождал от фабрики, где начинал работать. Под Червленой наша колонна попала в засаду, меня контузило, потерял сознание. Когда очнулся, вокруг чехи — ржут, в морду ботами тычут. Ну, связали, отвезли в свой лагерь, бросили в зиндан. Там уже человек 6–8 сидело, Берцов в том числе. Все других успокаивал, говорил, мол, не бойтесь, наши на подходе, скоро мы с чехами местами поменяемся. Только дни шли, а помощь не спешила. Духи первое время меня не трогали, данные проверяли, думали — богатый коммерсант, хотели выкуп сорвать. Когда узнали, что я простой ИТРовец*, начали угрожать расстрелом, избивать. Я сначала думал, что все, конец. А потом один чех подсказал: ты, говорит, попросись в нашу веру обратиться, тогда никто не тронет и жить, мол, нормально начнешь. Ну, я, в общем… и попросился.

— Так тебя даже вербовать не пришлось, сам шею под хомут подставил, — грустно подытожил Плетнев.

— Не подставил бы — расстреляли.

— Берцова же не расстреляли, — возразил Полынцев, лишний раз, убеждаясь в своей правоте: трус был директор и подонок.

— Ему повезло, помогли. А мне кто бы помог? Пришлось воевать на их стороне.

— Потом предложили повоевать на своей земле, верно? — спросил фээсбэшник.

— Да, нет. Сказали, что, может быть, когда и придется выполнять какие-то разовые поручения, но не часто.

— И за деньги, — продолжил Плетнев.

— Ну… — пожал плечами директор.

— А к нам почему не пришел, когда вернулся?

— Сказали, если пойду, — первой убьют мать, вторым отца. Там же прежде, чем отпустить, всю подноготную проверили.

— И еще потому, что на пленку снимали, как своих расстреливал, — дополнил фээсбэшник. — И еще потому, что за теракт хорошие денежки причитаются. Верно?

Кривенко молчал, как подавленный ДОТ.

— Подожди, подожди — снова вклинился Полынцев. — А Берцова-то зачем убил?

— Узнал он меня, когда в этой самой фирме встретились. Я из своего-то города уехал, чтоб знакомых поменьше было, а тут на тебе, свиделись. На улицу за мной выбежал, давай орать, мол, преступник, предатель и все такое. В общем, засветка грозила полная… пришлось срочно убирать.

— А Светлану?

— Так она ведь тоже в лагере была, все видела, все знала. Я ее, когда в кабинете опера встретил, чуть не обалдел. Не думал, что Берцов из Чечни повариху за собой притащил. В общем, тоже пришлось…

— Почему таким способом?

— Хотел за самоубийство выдать.

Андрей не понимал одного: это плен сделал человека скотиной или это скотина попала в плен? Берцов ведь тоже там был, но он же не стал животным. Значит, не в плену дело — в людях. Значит, экстремальные ситуация только пробуждает в человеке качества, которые в нем уже заложены. Если ты в душе герой, то она тебе поможет стать героем, а если сволочь, то — сволочью. Не новая мысль? Кому как — для Полынцева это было открытием.

— Какова причина расторжения договора с директором фирмы 'Крона'? — напомнил о себе Игорь Витольдович умным, хорошо сформулированным вопросом.

Директор замялся.

Журавлев окинул присутствующих взглядом профессионала. Учитесь, как надо преступника в тупик загонять. Определенно, за этим отказом крылось что-то серьезное.

— Потому, что Берцов сорвал все его планы, — помог с ответом Плетнев. — Взрыв-то на нефтеналивной базе уже рискованно было проводить. Ведь неизвестно, успел земляк кому-то рассказать, что приятеля встретил или нет.

— Теперь я не понял, — переспросил фээсбэшника Олег. — Эта сделка для прикрытия теракта что ли проводилась?

— Конечно, — сказал майор, глядя на Кривенко. — Открытый доступ на базу — минируй, сколько душе угодно. Сам террорист — сам хозяин груза. Кто на него подумает — бедняга потерпевший, да и только. Много еще там нюансов, долго разбираться предстоит. Давайте, наверное, закругляться, а то нас уже в конторе заждались. Вы свои вопросы все выяснили?

Игорь Витольдович, с видом Робин Гуда, только что попавшего в яблочко, важно произнес:

— Да тоже много разных нюансов осталось. Вот, например…

— Они всегда остаются, — заторопился фээсбэшник и взглянул на собровцев. — Ребята, поможете до управления довезти?

— Конечно, — пробасил коренастый спецназовец и пинком вышиб из-под директора стул. — Из-за таких козлов, как ты, русских с грязью мешают.

Когда за последним бойцом захлопнулась дверь, Игорь Витольдович откинулся в кресле и с чувством собственного достоинства произнес:

— Вот это рыбину мы поймали, сразу по всем статьям проходит: и убийца, и террорист и предатель — весь букет собрал. Первый раз в жизни такую рожу вижу. И откуда они только берутся?

— Да, уж, — согласился Фокин. — Бродили, как в компьютерной игрушке, вокруг да около и не могли на следующий уровень перескочить. А всего-то надо было в зиндан опуститься. Кстати, неизвестно, как бы мы себя в плену повели. Там, говорят, и не такие ломались, боевики — не опера на допросах.

— А я бы мог этого Колю вычислить еще в самом начале, когда проститутка рассказала о том, что он обрезанный, — самокритично признался Полынцев. — Как-то не увязал с другой верой. Опять же парашютик на плече у Батюшкина конкретно говорил о том, что прошлое друзей-коммерсантов надо было проверить. У Кривенко тут же Чечня всплыла бы. Не сообразил. А что касается плена, то мне трудно кого-то осуждать, потому что сам не воевал. Там, наверное, тоже всяких нюансов хватает. Но Кривенко-то уже здесь людей убивал, здесь теракты собирался проводить, а может, и проводил, мы пока не знаем. И страх за родителей, тут ни при чем. Обратился бы к фэбсам, они бы и защитили, у них возможностей выше крыши, и на террористов бы через него вышли. Не захотел, потому что сам по себе скотина, сам по натуре бандит.

— Согласен, — крякнул Олег. — Я, кстати, тоже мог заподозрить неладное, когда он от Светланы в кабинете шарахнулся. Еще думаю, о какой скромный бизнесмен попался, даже не вошел, не спросил ничего. Если бы не графин с водкой, я б его обязательно вернул, а так не до посетителей было… Между прочим, помнишь, Жукова говорила, что видела Берцова с длинным мужиком на крыльце фирмы. Ведь она тогда сказала, что он был светленький. Мне казалось, что перепутала

— И моя лысая башка могла бы связать информацию по этим пленным в одно целое, — покаялся за компанию Журавлев. — Ведь говорили, что их готовили, как террористов. Несложно было предположить, что такой деятель может и у нас объявиться. А мы, верно сказал Полынцев, даже прошлое коммерсантов не удосужились проверить. Эх, горе-горькое, беда-бедовая. Посмотри-ка, Олег Степанович, что там у Батюшкина из горячительного осталось, нам сегодня есть, кого помянуть.

* РПК — ручной пулемет Калашникова.

* Спарка — сдвоенный магазин.

* Разгрузка — разгрузочный жилет.

* Двоечка — сдвоенный выстрел.

* ИТРовец — инженерно-технический работник.