— Не могу поверить, что ты затянула меня на эту вечеринку, — сказала Виктория.

Лучшая подруга Лиз стояла у барной стойки с напитком в руках, с ярко-розовым маникюром. Она выглядела как всегда роскошно, в облегающем черном платье на ее сладострастном теле, и в ярко-красных туфлях на шпильке  под цвет ее вишневой помаде на губах.

— Не ты ли мне говорила, что хотела сегодня, куда-нибудь выйти со мной, — напомнила ей Лиз.

— Я же не знала, что это будет редакционная вечеринка…в ночь выборов. — Виктория стряхнула с плеч темно-каштановые волосы, и взглянула на Лиз из-под густых черных ресниц, покрытых тушью.

— Я же работала над этим, эээ…ну не знаю…целый год.

Виктория пожала плечами.

— Для тебя важно одно, а для меня – другое. По крайней мере, хотя бы в одном мы обе согласны – это алкоголь.

Лиз хихикнула, и сделала глоток напитка.

— Обожать воздействие спиртного и любить пить – это две разные вещи.

— Это как говорить, что тебе нравится, как целуется Хайден, и нравится сам Хайден – это две разные вещи.

— Слышу от девушки, которая поцелуется с кем угодно! — крикнула Лиз.

Ха! Виктория что снова об этом? Сколько раз они уже это обсуждали, с тех пор как она и ее редактор поцеловались этим летом?

Расстаться с Брейди было довольно тяжело.

Все лето она крутила роман с сенатором Брейди Максвеллом, и спустя некоторое время она безоговорочно в него влюбилась. В мужчину, с которым они не могли быть вместе, потому что она была репортером, обузой для агитационной кампании, обузой для всего, над чем он работал. А потом в ночь его победы на предварительном голосовании, Брейди выступил со своей инаугурационной речью, упоминая ее всеми способами, кроме как по имени, как человека, которой заставил его полностью поверить в то, что он делал. Именно в тот момент, она поняла, что должна была сделать.

Если она заставит Брейди выбирать между ней и кампанией, это ранит его. А если он выберет ее и потеряет кампанию, он будет ее винить. Поэтому Лиз самостоятельно приняла решение и ушла от него, и с тех пор, она уже два с половиной месяца от Брейди ничего не слышала.

—  Я могу поцеловать любого, кого захочу, Лиз, — сказала Виктория.

— Например, фаната Дьюкской команды?(*Баскетбольная команда Дьюкского университета (Дарем, Северная Каролина)).— передернувшись, проворчала Лиз.

— Да, я не могу поверить, что ты так испугалась того, что я пошла на свидание с кем-то, кто учится в Дьюке. — Лиз просто пожала плечами. — И вообще, это ты та, кто с ума сходит от Хайдена Лейна.

Глаза Лиз переместились с Виктории на Хайдена, который стоял в нескольких шагах от них, выпав из разговора.

Если бы он хоть что-нибудь из этого услышал, она бы убила Викторию.

Она не была готова к отношениям, или к еще чему-нибудь с Хайденом, или с кем-либо другим. Виктория не понимала почему, но опять же, она не была в курсе, что парень, с которым Лиз встречалась все лето, был Брейди Максвеллом. Никто не знал. И естественно, Хайден тоже. Он даже не знал, что она с кем-то встречалась.

Поэтому было трудно объяснить, почему она не хотела встречаться с ним. Не то чтобы, она не могла прийти в себя, или была эмоционально разбита из-за сенатора штата, и глупо надеялась, что он придет и найдет ее. Она попыталась отморозиться от Хайдена, когда он пригласил ее на свидание, но потом она была вынуждена хотя бы что-то сказать ему, и не одно из ее объяснений не казалось достаточно убедительным. Как долго она еще сможет удерживать парня на расстоянии, после того, как поцеловалась с ним в Вашингтоне напротив Мемориала Линкольна?

— С ума схожу? — Лиз покачала головой, стараясь не повышать голос. — Ты серьезно?

— Он весь вечер флиртовал с тобой, Лиззи.

Виктория пристально посмотрела на Лиз.

— О, перестань меня так назвать.

— Нет.

Это была правда. Хайден не переставал, назвать ее «Лиззи» с того вечера, как поцеловал ее. Виктории это казалось смешным, и она всегда шутила над Хайденом, как только могла.

— Ты невыносима. Ты в курсе, да?

Виктория улыбнулась улыбкой, по которой было все понятно еще лучше, чем по поднятой брови. Лиз не знала, почему позволила своей лучшей подруги с такой легкостью ее раскусить. Она не была готова двигаться дальше. Она еще не забыла Брейди Максвелла…как бы она этого не хотела. Их отношения были слишком важны для нее, чтобы вот так просто взять и начать встречаться с кем-то другим. Возможно, это было глупо.

— Ну, если ты не готова сделать шаг вперед, тогда, может, я сделаю, — предложила Виктория, будто это только что пришло ей в голову.

— Хайден даже не твой тип.

— Тип? — спросила Виктория. — О чем ты говоришь?

— Он сейчас не работает, и у него пока нет докторской степени.

— Ну, да, он не достаточно умный для меня. Это очевидно, — сказала Виктория.

Лиз закатила глаза.

— Но я думаю, я бы не отказалась для разнообразия от высокого красавчика с телом спортсмена, — сказала Виктория, делая шаг вперед.

— Виктория! — отрезала Лиз, перегораживая ей путь. — Хватит.

— Ой, да ладно, Лиз. Повеселись.

— Ничего веселого.

Последнее, чего она хотела, это чтобы Виктория опозорила ее перед всеми коллегами. И, да, даже, несмотря на то, что она сомневалась, что была готова двигаться дальше, после того, что случилось с Брейди, это точно не значило, что она хотела, чтобы Виктория проявляла инициативу к Хайдену.

— Почему нет? Просто отправляйся с ним домой. Хорошенько потрахайтесь и забудь о том, что было летом. Лето закончилось. Ты не изменишь того, что уже сучилось, но ты не должна позволять, чтобы это влияло на твои решения.

— Я не позволяю, — сказала Лиз, но ее голос звучал неубедительно.

Как она могла это объяснить? Позволяя Брейди уйти, покидая вечеринку в честь победы на предвыборном голосовании, она ощущала это больше чем просто потерю. Но жизнь идет дальше. Она сделала свой собственный выбор, и это не сходилось с тем, что подразумевала Виктория, мол, она по-прежнему позволяла Брейди ее контролировать.

Вбежав в комнату, ее мысли прервал Тристан, один из ее первокурсников, который помогал ей в университетской газете. Он вытянул голову, осматриваясь вокруг, и Лиз помахала ему рукой. Он метнулся вперед и стал перед ней, на нем были идеально скроенные брюки цвета хаки, темно-синее поло, и черная куртка. Единственное, что говорило о том, что он спешил, был пробор на его, как правило, безупречных волосах, и капелька пота у виска.

— Доугерти, — сказал Тристан, здороваясь с Лиз.

Она смогла его отучить от официального «Мисс», которое он использовал в первый месяц работы. Но теперь, даже, когда они просто выходили куда-нибудь в компании друзей, она не могла отучить его от привычки обращаться к ней по фамилии.

— Что у тебя? — спросила Лиз.

— У меня есть результаты из избирательных участков, которые ты просила.

Лиз заглянула через плечо Тристана, увидев, что Хайден стоял всего в нескольких шагах от нее.

— Хайден! — позвала она.

Их глаза встретились, и он улыбнулся своей улыбкой, от которой замирает сердце, после чего он не торопясь подошел к ней.

— У него есть результаты? — спросил он Лиз.

Хайден тоже был полностью отдан работе. Именно поэтому им хорошо работалось вместе. И это была одна из причин, по которой он ей нравился последние два года. Она бы все отдала, чтобы Хайден сделал первый шаг до Брейди.

До Брейди.

Это напоминало мантру. Она заставила себя выбросить эти мысли из головы и переключиться на работу.

Тристан кивнул, вытягивая из кармана бумажку и протягивая ее своему руководству.

Лиз пробежалась по списку, внутри у нее все перевернулось. Она не могла поверить увиденному.

— Все, кроме одного участка, — прошептала она.

Хайден одарил ее улыбкой.

— Именно так, как ты и предсказала.

— Кроме участка Меривезер, потому что там всегда голосуют против Максвеллов, — пробормотала она.

— Ты тоже это говорила, — похвалил ее Хайден.

Они не заполучили одним выстрелом весь четвертый округ, но несколько участков, за которыми они наблюдали в Чапел-Хилл, начали склоняться на сторону Брейди. Возможно, остальная часть округа переметнется на его сторону, если оживление в голосовании среди студентов что-либо значило.

 Уже совсем скоро она узнает об этом.

— Тристан, это замечательно, — произнесла Лиз.

Ее почти трясло, она была сильно взвинчена и ее разрывали противоречия. Ей хотелось, чтобы Брейди победил. Она не хотела, чтобы это все оказалось напрасным. Казалось, что этот день занимал вечность…и они все еще должны были ждать официального объявления.

— Ты с первого дня говорила, что наш политик победит, — сказал Хайден.

— Ну, он еще не победил. Тристан, напишешь на завтра что-нибудь коротенькое по этой информации, вместе с официальными результатами?

— Конечно, Доугерти. Уже делаю. — С этими словами Тристан развернулся и направился к двери.

Лиз вздохнула и побежала за ним.

— Эй, ты не должен идти прямо сейчас, — сказала она, делая сугубо деловой тон.

Иногда она забывает, что Тристан был только первокурсником, газета была не настоящей его работой, а она не была его начальником. Ему не платили за это, и он, вероятно, тоже хотел отпраздновать.

— Разве тебе не нужна эта статья? — спросил Тристан.

— Почему бы тебе не остаться и не подождать результатов выборов здесь? Ты можешь праздновать с нами.

Он с удивлением взглянул на нее, будто Лиз сейчас сделала ему огромную привилегию. Она должно быть действительно сильно нагружала свою команду, если он так оценил это.

— Звучит отлично, Доугерти. Я уверен, что могу сделать эту статью для тебя. Если ты думаешь, что это поможет, я могу сбегать за компьютером, пока вы ждете.

— Может тебе нужно просто выпить, — предложила Лиз.

Он засмеялся и покачал головой.

— Я не пью, но спасибо за предложение. В любом случает, я захвачу свой компьютер.

Лиз смотрела, как он уходит, задаваясь вопросом, была ли она такой же целеустремленной и волевой, когда сама училась на первом курсе. Она уже не особо это помнила, но, наверное, да.

— Привет, — произнес Хайден, подходя сзади к Лиз.

— Привет.

Она повернулась на месте и лицом к лицу встретилась с его загадочным взглядом. Сегодня они были больше зеленые, чем коричневые. Он выглядел хорошо в серых брюках и зеленой рубашке, со свободной горловиной. Нарядный, но строгий.

— Ты отлично поработала со своей командой.

— Спасибо, — сказала Лиз, краснея.

— Ты знаешь, что будешь делать в следующем семестре?

Лиз провела ногой по полу. Она пока не хотела думать об этом. Агитационная кампания закончится и ей придется заняться чем-то новым в газете.

Она пожала плечами.

— Не уверена. А где ты меня хочешь видеть?

Его улыбка заставила ее еще больше покраснеть, но она не решилась отвести взгляд.

— В газете…то есть, — пробормотала она.

Теперь ей стало еще более неловко.

— Я думал о том, чтобы перевести тебя и твою команду в отдел к Месси в Вашингтоне. Мне все еще хотелось бы продолжить уделять внимание тем, кто победит в гонках, а ваша команда уже с ними знакома.

Он хотел, чтобы она продолжала наблюдать за Брейди…

Хайден должно быть что-то заметил по ее лицу, потому что начал отступать назад.

— Только если ты хочешь работать с Месси…

— Отдел в Вашингтоне звучит замечательно, — быстро исправилась она.

Ей не хотелось, чтобы он думал, что ей не нравилась Месси, или, что она не относилась серьезно к своей роли в газете.

— Я подумал…что мы бы тоже могли работать вместе, — сказал Хайден.

Лиз приподняла бровь.

— Я по-прежнему думаю, что ты могла бы стать редактором, после того как я уйду.

У Лиз перехватило дыхание. Она мечтала о том, что будет работать в этом направлении. Но он передавал ей свою должность, потому что она ему нравилась или потому что она заслуживала этого?

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я заняла эту должность?

— Да, я уверен, что хочу тебя, — быстро ответил он. — Для работы.

— Хорошо. Ну, тогда я могла бы работать с тобой, — сказала она, ее голова гудела.

Лиз не могла поверить, как много всего каких-то пару месяцев все изменили. Она вспомнила первую пресс-конференцию. Она умирала от нетерпения, пока ожидала, когда сенатор Брейди Максвелл III выйдет на сцену. У нее даже не было мысли, что она решится поднять руку и задать вопрос, и что с того момента вся ее жизнь изменится. Она просто была неквалифицированным репортером, надеющаяся уловить момент до перерыва.

Теперь Хайден подталкивал ее к тому, чтобы она стала редактором, после того как он выпустится. Она понимала, что он сказал о том, что она была способной в тот же день, когда проходила конференция, но совсем другое дело было услышать, что он хотел начать готовить ее взяться за эту работу. От одних этих слов, у нее по спине начинали бегать мурашки.

Лиз увидела Викторию у бара. Она не сомневалась, что знала, о чем Виктория думала…она думала, что Лиз последовала ее совету. Было бы просто в ответ кокетливо улыбаться Хайдену и отпускать милые комментарии. Она не могла сказать, что ей не нравился Хайден…что ей никогда не нравился Хайден. Но все-таки, она сделала шаг назад, а не вперед, когда он подошел ближе.

На лице Хайдена по-прежнему была улыбка, но она заметила, что он старается удержать ее на лице. Лиз не знала, почему он до сих пор не сдается. Одного поцелуя не достаточно, чтобы так надолго удерживать интерес парня. То, как он смотрел на нее…

Лиз снова переключила внимание на экраны, когда начали транслировать последние результаты. Она затаила дыхание, пока ждала, когда объявят результаты по Северной Каролине.

— Гонка Каннинген-Максвелл все еще продолжается, и у нас до сих пор нет окончательных результатов, — сообщили по новостям. — Судя по всему, это довольно напряженная борьба. Первый участник, Каннинген, по-видимому, играет ведущую роль с небольшим отрывом, но я впервые вижу такое противостояние. Мы будем следить за этими событиями, а пока, давайте посмотрим на результаты голосования в Пенсильвании.

Лиз наконец-то выдохнула. Ей хотелось получить результаты, и игра в ожидание вызывала разочарование.

— Уже скоро, — произнес Хайден, подходя с ней обратно к бару.

— Мы и так знали это.

— По тем результатам, которые мне показал Тристан, я подумал, что Максвелл выйдет вперед. Ты с самого начала это говорила, но совсем другое дело увидеть это вживую.

— Да, — прошептала она.

Завершающий этап тяжелой работы и амбиций со стороны Брейди. Он был рожден и воспитан для этой роли…рожден и воспитан, чтобы стать президентом. Лиз покачала головой. Ей нужно было выбросить Брейди Максвелла из своих мыслей. После сегодняшнего вечера, это станет ее миссией. После того, как он победит…Он должен был победить!

— Ты собираешься со мной выпить или как? — крикнула Виктория.

Она протянулась к руке Лиз и потащила ее к бару.

— Давай, Лейн. Не отставай!

Хайден двинулся вперед, едва сдерживаясь, чтобы не закатить глаза.

— Как скажешь, Викки.

— Лиз, скажи, чтобы он прекратил, — заскулила Виктория, после чего обоим впихнула в руки по шоту.

Лиз повернулась спиной к бару, склонив голову на бок, когда посмотрела на него. Боже, как же классно он сегодня выглядел!

— Хайден, веди себя хорошо.

— Я всегда веду себя хорошо, Лиз.

Виктория просунула рюмку вверх между ними, и оба последовали ее примеру.

— За Лиз.

— За меня? — переспросила Лиз, выпучив глаза.

— За телочку, которая все это все время тяжело надрывала свою задницу. Пусть победит сильнейший, — произнесла Виктория с размахом.

Лиз съежилась от этого несвоевременного тоста. Виктория говорила о выборах в Конгресс, для Лиз это больше касалось выбора между Брейди и Хайденом.

Брейди был для нее целым миром, но потом этот мир рухнул. Теперь ей нужно было двигаться дальше, продолжать жить, несмотря на то, что она была разбита. Это было саморазрушение…ведь, они с Брейди не могли быть вместе. Она писала негативные статьи про него, и все, что могло препятствовать его предвыборной кампании. С тех пор как она ушла, она ни одного дня не переставала думать о Брейди.

Как только она опрокинула рюмку себе в рот, ее горло начало гореть, напомнив ей, как она чувствовала себя каждый день с тех пор как ушла от него. Это должно было быть правильным решением, но это было нелегко, от чего оставалось неприятное послевкусие во рту…и, кажется, ее немного тошнило.

Но Хайден был рядом. Медленно, но уверенно пытаясь снова сложить все обратно…то, чего никогда не существовало. Лиз просто отказывалась допустить, чтобы это зашло дальше, чем было. Последнее, чего ей хотелось, это что-то начинать с Хайденом, оглянуться назад, и увидеть, что это было просто из-за отчаяния.

— Похоже, появились результаты гонки Канинген-Максвелл из Северной Каролины, — сообщил диктор, прорываясь сквозь мысли Лиз.

Она замерла, прикованная взглядом к телевизору. Наконец-то, время настало. Следующие секунды показались ей вечностью, как, будто Лиз наблюдала все в замедленной съемке. Толпа затихла, все повернули голову к экрану, чтобы услышать, что произошло. Виктория забрала у Лиз и Хайдна рюмки, и поставили их обратно на стойку, потом повернулась, чтобы послушать диктора. Будто ей это было интересно…

Рука Хайдена легла Лиз на поясницу, и он подошел к ней поближе. Она почувствовала его дыхание, когда она тихо прошептал ей: «Идем со мной».

Это была не просьба, но и не совсем приказ. И он это произнес так быстро, так решительно, и так вовремя, что она даже не успела понять, что происходит. Секунду назад она собиралась узнать, победил ли Брейди. А теперь, ее мысли полностью переключились на комментарий Хайдена.

— И, похоже, сенатор Брейди Максвелл прошел с еще меньшим разрывом, чем на предвыборном голосовании, всего в семьсот пятьдесят голосов. Поразительно. Поздравляем, сенатор Максвелл. Позже сегодня мы проанализируем эту победу более подробно…

Лиз не могла ничего услышать, так бар разразился шумом. Люди вокруг кричали и восхищались героем их местности. А она просто стояла, глазея по сторонам.

Он сделал это! Он прорвался. Семьсот пятьдесят голосов вывели его к победе. Это была такая незначительная разница. Любой округ мог нарушить этот баланс.

Затем Хайден обвил ее руками за талию и закружил ее по кругу. Лиз хихикнула, обнимая его за шею. Он замедлился, чтобы остановиться, а потом придвинулся своими губами к ней. Не думая ни секунды, Лиз позволила насладиться себе моментом – насладиться моментом с Хайденом.

Ее глаза закрылись, слившись воедино, между ними прошел электрический заряд. Чем больше она отталкивала его, тем жарче становилось между ними. И теперь все высвободилось в одном праздничном поцелуе. Она даже не знала, что желала этого, пока это не произошло, и ее сердце затрепетало.

Первым отодвинулся Хайден, и она знала, что у нее сбилось дыхание, когда его карие глаза пристально взглянули в ее.

— Идем со мной, — повторил Хайден с той же улыбкой, которая с первого дня покорила ее.

Лиз закусила губу. Брейди собирался в Вашингтон, чтобы стать конгрессменом в Палате Представителей. Он только что получил все, чего хотел, и, похоже, сейчас отмечал свою победу. Он не праздновал с ней, и не будет. Ноябрь для нее больше ничего не значил, и ей нужно было двигаться дальше. Ей нужно было забыть Брейди Максвелла. Она никогда не пожалеет о том, что между ними было, но она не могла продолжать оставаться зацикленной на нем.

Возможно, если она позволит себе снова увлечься Хайденом, вместо того, чтобы всеми силами отталкивать его, это может сделать все гораздо проще.

Ей хотелось этого. Она была готова начать все сначала, и Хайден давал ей такую возможность. На ее лице появилась улыбка, в ответ на улыбку Хайднена.

Это было хорошо. Это был правильный путь.

— С удовольствием, — промурлыкала она, прежде чем снова найти его губы.