Брейди сделал глубокий вдох, пока кружил вокруг дома своих родителей и потом выехал на длинную подъездную дорожку. Проверив свой телефон, все пропущенные вызовы, голосовые сообщения, и смс, он знал, что его ожидало много вопросов, на которые он должен был дать ответы. После спокойных выходных с Лиз, он не мог себе представить, как снова вернуться к этому бою. У них больше никогда такого не будет. Это огорчало, потому что даже если они все уладят, они больше никогда не будут по-настоящему наедине.

Сейчас он ничего не мог с этим поделать. Они должны еще дожить до того момента, когда он сможет беспокоиться о чем-то еще.

По периметру дома разместились журналисты, и как только он припарковался и вышел из машины, несколько из них подбежали к нему. Он ожидал чего-то подобного, но все равно это раздражало.

― Конгрессмен Максвелл, вы прокомментируете утверждения о ваших отношениях с Сэнди Кармайкл? ― прокричал один, тыча микрофоном ему в лицо.

― Конгрессмен Максвелл, кто такая Сэнди Кармайкл? ― спросил другой.

― Почему вы скрываете ее от нас? Какие еще секреты вы скрываете от людей? ― прокричал еще один.

Включились камеры и со всех сторон его окружили люди.

Брейди всегда знал, что жизнь политиков как под микроскопом. Он знал это не понаслышке, а по примеру своего отца. Но одно дело наблюдать за этим со стороны, и совсем другое – проходить через это самому.

Брейди покачал головой, выставив руки.

― Без комментариев. Когда я захочу сделать какое-нибудь заявление, я созову пресс-конференцию. До тех пор, покиньте мою территорию, ― сухо ответил он, поднимаясь по ступенькам и проскальзывая через парадный вход.

Он тяжело закрыл двери и прислонился к ним. Он не мог продолжать бегать от репортеров. Прошло всего пару дней, а он уже устал от этого. Он услышал голоса и тихо пересек фойе, чтобы посмотреть, что там происходило. Он не успел далеко пройти, когда услышал Хизер и его адвоката Элиота, которые яростно о чем-то ругались. Прозвучал голос его отца, призывая их к тишине.

― Когда захочет, тогда и вернется. Вы оба относитесь к нему, как к ребенку. Он чертов Конгрессмен. Вы вините его за то, что он взял день на передышку? Я - нет. Мы все время будем с этим сталкиваться. А пока, возможно, вам следует найти другое место для своих пререканий.

Брейди расплылся в улыбке. Его отец без сомнений знал, как пресечь любые возражения. Он не надеялся, что Хизер и Элиот передумают набрасываться на него, как только он вернется.

Он только хотел увидеться с еще одним человеком, до того, как он будет обязан решить, как преподнести новость о Лиз всем остальным. Он надеялся, что у него получится сначала поговорить с Хизер и Эллиотом. Ему хотелось, чтобы Лиз была рядом с ним, когда он все  расскажет своей семье, но он понимал ее небольшую панику, поэтому ему, вероятно, следовало сделать это самому.

Он не хотел торопиться. Но в такой ситуации, он не мог понять, как хотя бы немного замедлить процесс. Он знал, что смущало Лиз. Они начали с того, что, не видя друг друга полтора года, они встретились и тут же переспали. Теперь ему хотелось привести ее домой к своей семье, рассказать прессе о том, что они встречаются, и жить долго и счастливо среди этого медийного сборища. Это было не честно по отношению к ней. Ему хотелось дать ей большего, но он не мог этого раньше, и не может сейчас. Ему просто хотелось дать ей все, что было в его силах.

Он любил ее. Черт, он никогда не прекращал любить ее.

Она сказала, что пыталась забыть его, а вот он не думал, что когда-либо по-настоящему сам пытался это сделать. Ей как-то удалось пустить свои корни в нем. Она это сделала еще в первый день, когда она совершенно невозмутимо посмотрела на него, и задала вопрос, который изменил все. Как он мог уйти от такой, как она?

Ну, ответ был прост: он не мог. Если быть честным с самим собой, каким он обычно и был, Эрин была просто заменой. Бедняжка Лиз. Было жестоко так о ней думать, но черт, ведь так и было.

Эрин никогда бы не заменила Лиз. Он всегда это знал, но она была хорошим отвлечением. Затем, когда он просто все бросил в тот октябрьский вечер, ради шанса увидеться с Лиз, потому что он даже думать не мог, о том, что она плачет…да, это был переломный момент.

Одна отчаянная поездка, один взгляд, один поцелуй. И это был конец.

Он порвал с Эрин, как только самолет приземлился в Вашингтоне. Эрин плакала, и он чувствовал себя плохо, но это было ничто по сравнению с тем, что он чувствовал, когда ему позвонила в слезах Лиз. Ему казалось, что он умирает. Это только подтвердило его решение.

Он помнил, как рассердилась Эрин.

«Я думала, ты любишь меня. Как можно вот так внезапно разлюбить кого-то? У тебя кто-то есть? Все из-за этого?»

Брейди помотал головой, когда поднялся по лестнице на второй этаж. Этот кто-то был всегда.

Он не знал, чтобы он сделал, если бы Лиз не позвонила ему. Сейчас ему даже не хотелось об этом думать. У него было слишком много всего, о чем нужно было волноваться.

Когда он зашел, гостиная была пустой. Брейди повернул налево и открыл двери в первую спальню справа, не ожидая, когда ему разрешат войти. Клэй быстро обернулся с прижатым к уху телефоном.

― Эй, подожди, ― сказал Клэй в трубку. ― Как дела, приятель? Блядь, где тебя носило?

Брейди закрыл двери.

― Тебе, наверное, стоит завершить свой телефонный разговор.

Клэй нахмурился.

― Андреа, я тебе перезвоню. ― Клэй отключил вызов и бросил телефон на кровать. ― Что все это значит?

― Клэй, я знаю, что в прошлом у нас были разногласия, ― сказал Брейди, делая шаг к своему брату. ― Я знаю, что мы не всегда соглашались. Ты выбрал свой путь. А я выбрал свой. Я смирился с тем, что мы никогда не будем близки.

― Какого хрена, Брейди? Мы вдруг решили сблизиться? ― спросил Клэй.

― Можно и так сказать. ― Он сделал еще один шаг. ― Теперь, как я уже сказал, мы никогда не были близки. Но я думал, что у нас есть некое взаимопонимание.

― Ты на счет Лиз?

Брейди накинулся на него за считанные секунды, грубо толкнув к стене, зажав локтем яремную вену. ― Не произноси ее имя.

― Блять, Брейди! ― Клэю удалось оттолкнуться от стены.

― Ты приносишь дополнительные проблемы, ты знаешь об этом? ― Клэй просто яростно посмотрел на него. ― Мне не просто так удалось получить то, что есть в моей жизни. И почему этого не будет у тебя, на это тоже есть свои объяснения, Клэй. Не думай, что я настолько глуп, чтобы не понять, почему ты изначально обратил на нее внимание.

Клэй замахнулся на него, но Брейди просто сильнее сжал горло и откинул его руку.

― Она, наверное, достаточно наивная, чтобы почти попасться на твою удочку, но просто знай, что она никогда попадется на нее снова. Ты больше никогда не приблизишься к ней. И даже пальцем к ней не притронешься. И естественно, ты больше никогда не поцелуешь ее снова. Она моя. И если я когда-нибудь увижу хотя бы попытку забрать то, что принадлежит мне, я сомневаюсь, что я ограничусь просто словами.

― Отъебись.

― Уже.

Высказав свою точку зрения, Брейди ослабил хватку на шее Клэйя и начал отступать.

― Ты думаешь, что я добавляю проблем? ― спросил Клэй. ― Если ты так переживаешь за нее, то почему все это время она трахалась с тем долбанным репортером? Да, наверное, потому, что ты был не с ней. У тебя не было прав на нее. Все по-честному.

― У тебя же есть девушка, ― заорал Брейди. ― Почему бы тебе по-честному не заняться ей, и оставить всех нас в покое?

Клэй насмехался.

― Это же Андреа.

― Вот, вот именно! ― произнес Брейди, ― Что, черт возьми, вас вообще связывает?

― А Лиз твоя девушка? ―  с ехидной ухмылкой спросил Клэй.

Брейди покачал головой и затем снова прижал Клэя к стене.

― Я же сказал не произносить ее имени. И я не хочу даже слышать от тебя о том, что ее кто-то трахал. Представь, о чем бы мы сейчас говорили, если бы тебе удалось сделать то, что ты планировал в своей никчемной голове.

― Я представляю, ― с вызовом произнес Клэй.

― Ты представляешь себя мертвым?

Клэй открыл рот, чтобы ответить, когда дверь в спальню распахнулась.

― Клэй, мама только что попросила меня…― Саванна замолчала, когда увидела их. ― Что это? Что происходит?

Брейди проворчал что-то под нос, и опустил руку. Он не собирался разбираться с этим дерьмом на глазах у Саванны. Он все четко дал уяснить Клэйю. Это то, что ему следовало сделать. Клэй не был глуп. Он действовал за спиной у Брейди. Он точно не пойдет в открытую против него, когда это станет известно общественности. Клэй не любил светиться в газетах. Он должен был оставаться подальше от них, если он в итоге хотел стать генеральным прокурором.

― Ничего, Сави, ― сказал Брейди, отряхивая руки об штаны и пересекая комнату. ― Не волнуйся.

― Не говори мне не волноваться. Ты прижал его к стене. Почему вы деретесь? Почему вы всегда ругаетесь? ― спросила Саванна. ― И где ты был?

― Мне нужно было уехать. Поговорим об этом позже, ― сказал Брейди.

Он пошел к двери и почти вышел из комнаты, когда Клэй заговорил.

― И это все? Ты вот так все оставишь. Даже не собираешься рассказать своей драгоценной младшей сестричке, какой на самом деле ты ужасный парень? ― выплюнул Клэй.

Брейди вздохнул и остановился в дверях. Клэй бесил его. Ему стоило просто выбить из него все дерьмо. Тогда бы его брат больше не возникал.

― Клэй, не будь ослом, ― сказала Саванна, закатывая глаза.

― Я? Это он тот, кто связался со студенткой Университета Северной Каролины на десять лет младше его, и думал, что это ему сойдет с рук. Все думают, что он не причем.

― Что? ― выдохнула Саванна.

― Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Клэй.

― Делай вид, что ты не причем. Гениальный сын и так далее. Ты в дерьме. Теперь ты это заслужил.

― Брейди, о чем он говорит? Все эти вещи про студентку Университета Северной Каролины были выдуманы. Ты никогда…Ты не такой.

Она попыталась рассмеяться, но остановилась.

― Не тот брат. Так ведь?

― О, Господи, и ты туда же? ― крикнул Клэй, подняв руки вверх.

Брейди вздохнул и повернулся к Саванне.

― Это правда. Я был со студенткой Университета Северной Каролины два года назад, еще до того, как ты туда поступила. И она не на десять лет младше меня. А на семь. Это не интрижка. Мы не встречались с другими людьми. Все не так, как это подает пресса.

― Ого. ― У Саванны открылся рот. ― Она до сих пор учится в университете?

― Я собирался немного подождать, прежде чем поговорить об этом со всеми, ― просто объяснил Брейди.

Клэй рассмеялся.

― Ты веришь, что он на самом деле всем расскажет, Сави?

― Оставь его в покое. У него была тяжелая неделя! ― сказала Саванна.

― Защищаешь его, как ни в чем  не бывало. Она же журналист, ― заявил Клэй. ― Теперь понимаешь?

― Что? ― Саванна ударила Брейди по руке. ― Ты дурак? Разве тебе не известно первое правило политиков? Это…как брататься с врагом!

― Сави, ты тоже станешь журналистом, ― напомнил ей Брейди.

― Я – это другое дело. Кто она? Какой репортер мог тебя заинтересовать? ― спросила Саванна.

Боже, он не так хотел начать этот разговор. Он знал, что Лиз и Саванна дружили. Достаточно хорошо, что она привела ее на ужин с родителями. Он мог только представить, что будет дальше. Он чувствовал себя обязанным сказать Саванне, потому что она была его маленькой сестренкой, но Лиз была ее подругой. Он жалел, что Лиз сейчас не было рядом.

― Пока ты не ударила меня, пожалуйста, помни, что это случилось до того, как ты познакомилась с ней, ― предупредил Брейди.

Саванна уперлась руками в бока.

― Брейди Джефферсон, ― произнесла она, прищурив глаза. ― Хочу ли я вообще это знать?

― Это Лиз, ― быстро произнес Брейди.

У Саванны отвисла, челюсть, а руки опустились по сторонам.

― Лиз? Лиз Доугерти, главный редактор газеты Университета Северной Каролины.

Лиз, которую я приводила на ужин? Моя Лиз?

― Да.

― О, так ты не собираешься устроить ей взбучку, потому что она называет себя твоей девушкой? ― проворчал Клэй через всю комнату.

― Это не она пыталась переспать с ней! ― огрызнулся в ответ Брейди.

― Девушка? Лиз твоя девушка? ― Глаза Саванны были широко раскрыты, как будто она не могла понять, что он вообще ей говорил.

― Ну, да. ― Брейди пожал плечами.

Что еще он должен был сказать? Он собирался по-другому поговорить об этом. Он просто надеялся, что Саванна поймет. И никак иначе. Он не бросит Лиз только потому, что Сави будет испытывать неудобства.

Саванна сморщила нос.

― Гадость. Одна из моих лучших подруг спала с моим братом. Мне просто не терпеться высказаться ей по этому поводу! Она была первой, с кем я заговорила, когда узнала об этой истории, а она даже не сказала мне что спала с тобой. А, ― Саванна ахнула, ― Хайден…вы были вместе, когда…?

Глаза Брейди затуманились при упоминании этого имени. Он не мог даже думать о Хайдене, не желая пройтись кулаком по роже Хайдена и растерзать его в клочья.

― Нет. Это вообще его не касается. Он ничего не знал – никто не знал, до прошлой недели, когда опубликовали статью.

― Так…как она стала твоей девушкой? Подожди…ты только что сказал, что Клэй тоже пытался переспать с ней? ― спросила Саванна. ― Хоть один из вас мог не выпрыгивать из штанов?

Брейди отвел взгляд от Саванны. Не такой разговора ему хотелось. Получать выговор за то, что влюбился в Лиз, даже не обсуждалось. Он уже достаточно наслушался от Хизер. Он уже достаточно корил себя за это. Он не собирался больше это выслушивать.

― Она стала моей девушкой со вчерашнего дня. Всем просто придется свыкнуться с этой мыслью. Мне придется столкнуться с мнением остальных людей, и поэтому я сейчас просто не могу справляться еще и с этим дерьмом, ― строго сказал Брейди.

Он не хотел грубить, но он и так уже был на пределе.

― Я не пытаюсь выносить тебе мозг, ― тихо сказала Саванна. ― Мне нравится Лиз. Я просто в шоке. Все будут в шоке.

― Я знаю. ― Он попытался прояснить мысли. ― Я знаю. Я просто готовлюсь ошарашить этим Хизер.

Саванна съежилась.

― Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Брейди усмехнулся Саванне. Он любил свою маленькую сестренку. Он надеялся, что никто никогда не попытается разрушить ее доброту.

― Нет. Думаю, я достаточно взрослый, чтобы решать свои проблемы самому. Но спасибо.

Он вернулся к Клэйю, который выпрямился, когда тот подошел ближе. Он, вероятно, подумал, что Брейди в итоге собирался его ударить. Подонок заслуживал этого, но он не собирался драться на самом деле, когда он и так выиграл это сражение.

― Что тебе надо? ― спросил Клэй.

― В следующий раз, не оставляй свой телефон там, где его могут подобрать журналисты, ― сказал Брейди, достав из кармана телефон Клэйя и кинув его в руки брату.

― Она взяла мой телефон? Вот су…

― Я бы не стал заканчивать это предложение, ― сказал Брейди.

Он посмотрел на Клэйя, а потом развернулся, кивнув Саванне, вышел из комнаты. Ему нужно было заняться своими проблемами. Саванна и Клэй теперь все знали. Двоих можно было вычеркнуть, теперь очередь остальных.

Когда он подошел к лестнице, то задумался чего ему стоило ожидать от Хизер. Она с первого дня была с ним, и ее мнение всегда было важным для него…пока не появилась Лиз. Хизер просто не могла понять его отношения с ней. Он знал это, потому что она смотрела на Лиз как на обузу. Теперь это не имело значение, потому что она ничего не могла с этим поделать, кроме как принять все, как есть.

Когда Брейди спустился по лестнице, он увидел Элиота, который что-то печатал в своем планшете. Насколько Брейди его знал, то он, наверное, что-то писал, чтобы спрятаться от Хизер.

― Здорова, приятель, ― подойдя, произнес Брейди.

Элиот подпрыгнул.

― Когда ты вернулся?

― Не так давно.

― Черт возьми, где тебя носило?

― Далеко, но я вернулся, и теперь мы можем со всем этим разобраться.

― Хорошо. ― Элиот закрыл планшет и засунул его под руку. ― Хизер всю плешь мне проела.

― Точно сказано.

― Ты снова с той девчонкой? ― безразлично спросил Элиот, так, будто это совершенно не имело значения.

Брейди рассмеялся и кивнул.

― Да. С ней. Ты поможешь сообщить Хизер?

― Думаю, она все выходные готовилась порвать тебя на кусочки. Она где-то здесь. ― Элиот похлопал Брейди по спине. ― Меня удивляет, что тебе потребовалось столько времени.

― Думаю, я просто упрямый.

Брейди никогда не мог понять, о чем думал Элиот. Они были знакомы уже давно. Иногда Брейди казалось, что этот человек не выдержит и разнесет его в пух и прах, а в другие времена Элиот был само спокойствие. Брейди был рад, иметь такого человека на своей стороне, когда ему приходилось отбиваться от нападок окружающих. Из него вышел хороший адвокат.

― Упрямый, ― произнес Элиот, подняв брови. ― И кто бы тебя так описал?

― Все.

― Верно.

― Откуда ты знал, что я вернусь к ней? ― спросил его Брейди.

Он скрестил руки на груди, ожидая ответа. Даже он сам не знал, что вернется к ней. Его сердце принадлежало ей, но, черт побери, она все поставила вверх дном. Он колебался с этим решением до тех пор, пока она не села к нему в машину.

― Ты помнишь, что ты мне сказал в день твоей победы на выборах, когда я спросил тебя, действительно ли ты любишь ее?

― Я сказал, что это не имело значения.

― Вот именно. Честно говоря, это не важно, ― сказал ему Элиот. ―

Ты мог мне сказать «да» и ты мог сказать «нет», но ты сказал, что это не имеет значения. И я увидел, что только это и имело для тебя значение.

― Так и есть, ― согласился Брейди.

Только он не сразу смог это понять. Без нее, все его мечты и стремления казались пустыми.

― Давай попробуем убедить в этом Хизер. Мой совет, если потребуется, то пару пинков от нее лучше стерпеть, ― смеясь, произнес Элиот. ― Потом ей станет из-за этого неудобно и она быстрее тебя простит.

― Мне нравится ход твоих мыслей, ― вот почему он держал возле себя Элиота.

Они вместе вышли в гостиную, где Хизер торчала у телефона. Она выглядела разбитой. Ее светлые волосы были по-прежнему совершенно гладкими, но собранные в высокий хвост, что раньше он видел не часто. На ней практически не было макияжа, а ее костюм выглядел так, будто бы ему не помешало отправиться в химчистку. Брейди явно ей доставил много стресса.

― Хизер, ― тихо произнес Брейди.

Хизер обернулась так быстро, что казалось, она сломает себе позвоночник.

― Брейди! О Боже, ты вернулся!

― Конечно, я вернулся, ― сказал он, слегка пожав плечами.

Из-за одного скандала, он не бросит свою карьеру.

― Отлично. Давай присядем. Мы должны пройтись по заметкам. Мне нужно знать, в каком направлении нам двигаться. Думаю, лучше всего все лично опровергнуть, но если у тебя другие мысли на этот счет, то я готова над этим поработать. Еще я думаю, что мы должны определиться на счет пресс-конференции. Ты выступишь сам или ты хочешь, чтобы я просто сделала заявление от твоего имени? Не будет ли это казаться, что ты просто от всех прячешься?

― Ого! ― произнес Брейди, поднимая руки вверх. ― Значит так? Ты хочешь обсудить стратегию? Тебе не хочется оторвать мне голову за то, что я ушел?

Хизер посмотрела на него с каменным выражением лица.

― То, чего мне хочется, и то, что я думаю, будет важно для твоей карьеры – это две разные вещи.

― А вот это наша Хизер, ― сказал он, занимая место в кресле и улыбаясь ей.

― И больше не нужно путать эти две вещи. Мне хочется вбить в твою голову хоть немного здравого смысла за то, что ты оставил меня здесь по колено в дерьме, но я знаю, что там нужно разобраться с этим как можно быстрее. Я сдержу свое желание задушить тебя, пока мы снова не наведем хотя бы подобие какого-то порядка, ― проворчала она.

― Думаю, этого мы вряд ли сможем добиться.

― Знаю, но все равно я думаю, что нам нужно…― Хизер замолчала. ― Подожди, что? Ты говоришь так, как будто есть еще что-то помимо прессы.

― Это Лиз, Хизер, ― тихо произнес Брейди.

― Я знаю, что Сэнди Кармайкл – это Лиз, Брейди. Я уже догадалась.

― Нет, Хизер, ― произнес он, качая головой. ― Я снова с Лиз.

― Что? ― взвизгнула она. ― Брейди, ты с ума сошел? Эту статью написал ее парень. Что, черт побери, ты собираешься сказать журналистам? Что мне теперь с этим делать?

― Мы разберемся. Нам просто нужно немного времени, чтобы решить, что делать, а потом предстать перед публикой.

― Брейди, я, как твой пресс-секретарь, настаиваю на том, чтобы ты этого не делал, ― сказала Хизер.

Она начала расхаживать по комнате.

― Подумай, как это будет выглядеть!

Брейди собирался ответить, когда телефон Хизер начал звонить. Она схватила его со стола, где он лежал, и нахмурилась, посмотрев на номер.

― Дайте мне секунду. Это, наверное, очередной журналист.

― Офис Конгрессмена Максвелла, ― спокойно произнесла она.

Брейди вздохнул и откинулся назад в кресле. С Хизер будет непросто. Он знал это.

― Нет, Конгрессмена нет.

Это не имело значения, хотя, машина уже запущена. Он не собирался отступать от того, что он сказал Лиз.

― По вопросу Сэнди Кармакйл у Конгрессмена Максвелла нет никаких комментариев.

Ему было интересно, со сколькими подобными звонками Хизер пришлось столкнуться, пока его не было. Конечно, это была ее работа, но он хотел бы, чтобы все происходило не таким образом. Безусловно, если бы все было как-то иначе, наверное, он бы не смог вернуть обратно Лиз.

Пока он наблюдал за Хизер, ее лицо стало красным от отчаяния. ― Да, Мисс Холлингсворт, знаю, что вы хотите получить комментарии от Конгрессмена Максвелла по поводу вашей статьи, но у нас их нет. В данный момент он недоступен. Мы свяжемся с вами, если мы пожелаем что-либо сказать.

Черт! Это имя. Разве Лиз только что не сказала, что Каллей Холлингсворт приезжала к ней в Чапел-Хилл?

― Хизер, ― резко произнес Брейди, ― Ты сказала Холлингсворт? Ты уверена?

Хизер сказала в трубку:

― Подождите, пожалуйста.

Затем посмотрела на Брейди.

― Да, Каллей Холлингсворт из «Шарлотт Таймс», а что?

― Я отвечу, ― сказал Брейди, поднимаясь и протягивая руку за телефоном.

― Что? Ты этого не сделаешь. Я – твой перс-секретарь.

― Дай мне телефон, Хизер. Я сам решу, что мне нужно говорить.

― Элиот, скажи ему!

― Так или иначе, это произойдет, Хизер. Просто дай ему телефон, ― произнес Элиот.

Она со вздохом медленно отдала телефон, при этом выглядя так, будто ей хотелось вырвать его обратно в любую секунду, но она этого не сделала. Брейди взял у нее телефон, понятия не имея, что он услышит на другом конце линии.

― Это Конгрессмен Максвелл,― сказал он в трубку.

― Конгрессмен Максвелл, это Каллей Холлингсворт из «Шарлотт Таймс».

― Да, Мисс Холингсворт. Чем могу помочь?

― Я недавно выяснила, кто такая Сэнди Кармайкл и мне бы хотелось услышать ваши комментарии по поводу этой истории. Вам есть, что сказать?

― Если вы пытаетесь спровоцировать меня признаться, существует Сэнди Кармайкл или нет, Мисс Холингсворт, то вам нужно было лучше постараться, ― сухо сказал Брейди.

― Я никого не провоцирую. Сэнди Кармайкл существует. Я только сегодня установила личность той женщины, с которой у вас был роман. Я лично хочу получить комментарии от вас по поводу этой истории, прежде чем я обнародую эту иноформацию.

― Мисс Холингсворт, мне не нравятся ваши игры. Вы только что признались, что написали про меня негативную статью, не имея каких-либо фактов, и теперь вы заявляете, что они у вас есть, хотя не говорите какие, и вы хотите, чтобы я это прокомментировал? ― спросил Брейди.

Он ходил вокруг да около, также как и она. Он бы не поверил, что она владеет какой-либо информацией, пока она не озвучит ее.

― Нет. Конгрессмен Максвелл, я хочу, чтобы вы дали комментарии по поводу Сэнди Кармайкл, кем на самом деле является Лиз Доугерти. ― самодовольно произнесла Каллей.

Брейди был уверен, что перестал дышать.

― Без комментариев? ― Каллей практически дразнила его.

― Откуда у вас такая информация? ― спросил Брейди.

Он должен был знать.

― Из первого источника, Конгрессмен. Теперь у вас есть комментарии?

Лиз ей сказала. Когда она собиралась ему сказать об этом? Как только у него в голове пронеслась эта мысль, в его кармане завибрировал телефон. Он вытащил его и увидел на дисплее имя Лиз. Черт!

Что он должен был сделать? Лиз была уже к этому готова? Она хотела больше времени. И он был готов дать ей больше времени. Боже, а он был готов к этому? Он привык к вниманию общественности, но к такому пристальному вниманию…он не знал, как будет справляться с этим. Но все, что ему было известно в тот момент, это то, что он точно справиться с этим.

Это означало, что у него была Лиз. Это означало, что они будут работать над этим вместе. Это означало, что они были вместе…наконец-то. И все это будет стоить того.

― Да, Мисс Холлингсворт, у прокомментирую это. Лиз Доугерти – это Сэнди Кармайкл. Два года назад мы тайно встречались, но теперь мы объявляем об этом публично.