Душительница

Эта история о комнате с привидением в Терстастон-Олд-Холл, в Чешире, первая в книге и рукописи лорда Галифакса.

До самой своей смерти мой старый друг художник Реджинальд Истон настаивал на правдивости следующей истории.

Однажды он получил письмо от некоего семейства Коббов, жившего в Терстастон-Олд-Холл, с просьбой приехать к ним, чтобы написать детские миниатюры. Получив заказ, он отправился в Чешир. Коббы оказались приятными людьми, и дети были прелестными. Дом в то время был переполнен гостями, и художника разместили в единственной свободной комнате.

Мистер Истон заметил, что хозяйка с хозяином как-то загадочно перешептываются, и разобрал из их разговора следующие слова: «Мы ничего не можем поделать; другой нет». Он понял, что эта фраза относится к предоставленным ему апартаментам, ошибочно истолковав ее в том смысле, что комната была сырой. Однако, как он уверился, дело было не в этом.

Вскоре после ужина все отправились спать. Мистеру Истону казалось, что он едва задремал, как его разбудила странная посетительница: в изножье его кровати при свете полной луны стояла старая леди. Она заламывала руки, потупив взгляд так, словно искала что-то на полу.

Решив, что перед ним заблудившаяся гостья, мистер Истон сел на постели и сказал:

– Прошу прощения, мадам, но вы ошиблись комнатой.

Леди ничего не ответила, но, к великому удивлению мистера Истона, просто исчезла.

«Если призраки существуют, то это был один из них», – сказал он себе.

На следующее утро, за завтраком, загадка вчерашнего разговора хозяев разрешилась. В ответ на вежливый вопрос о том, как мистер Истон спал, он рассказал о своей полуночной гостье.

– Да, мы стараемся без крайней необходимости не пользоваться этой комнатой, потому что наших друзей пугает призрак ужасной старухи, которая совершила там убийство, – объяснил мистер Кобб. – Она не из нашего рода, но завладела этим домом, убив наследника. Он был еще ребенок, и единственный стоял между ней и поместьем. Она отослала няньку под каким-то предлогом и во время ее отсутствия задушила младенца, но сделала это так осторожно, что не нашли никаких улик, указывавших на преступление. Об этом убийстве так никто бы и не узнал, если бы она сама не призналась перед смертью в своем преступлении. Затем дом был продан, и мой дедушка купил его.

– Вы думаете, она появится снова? – поинтересовался художник.

– Разумеется, приблизительно в то же время, – последовал ответ.

По просьбе мистера Истона ему дали лампу, огонек которой едва теплился, и он отправился в постель, положив рядом с собой рисовальные принадлежности и твердо решив бодрствовать. Вскоре появился призрак и вел себя точно так же, как и предыдущей ночью. Если бы он мог удивляться, то непременно испытал бы потрясение, когда Истон сел в постели и сказал:

– Прошу прощения, мадам, я художник. Не позволите ли мне сделать с вас набросок? Тогда бы я смог убедить скептиков в существовании…

Но в этот момент старая леди исчезла, как и в первый раз.

Мистеру Истону все же удалось исполнить свой замысел, ночные визиты убийцы помогли запечатлеть в памяти ее черты и добиться портретного сходства с привидением, которое Истон, как клятвенно уверял он меня, видел каждую из семи ночей, проведенных в той комнате.

Мистер Истон предоставил свой рисунок лорду Галифаксу, который сделал с него копию. Она помещена в «Книге привидений».

 

«Я снова здесь!»

Копия письма от 10 июля 1917 года, от Чарльза Дж. С., эсквайра, лорду Галифаксу.

Многоуважаемый лорд Галифакс!

По Вашей любезной просьбе я посылаю в этом письме свой точный и неприукрашенный рассказ. Я могу конфиденциально сообщить Вам, что дом находился… в Диле, но я бы предпочел сохранить название места и мое имя в тайне, если вы решите опубликовать это письмо. Мне кажется, что заслуживают внимания лишь те истории о сверхъестественных явлениях, которые мы узнаем из первых рук. Прочие настолько приукрашены, что об их достоверности приходится лишь гадать.

То, что произошло со мной, было столь ужасно, что я зарекся когда-либо иметь дело со спиритизмом в любом его виде или форме. Я никогда не стал бы вызывать духов, к чему так стремятся истинные спириты.

Дом, где все происходило, был построен в георгианском стиле около 1740 года, многие письма, адресованные леди Гамильтон, Нельсон писал именно оттуда, называя его «милым… домом». Как-то мы с хозяином катались на яхте и, вернувшись с морской прогулки, обнаружили, что дом полон людей, приехавших погостить. Для меня приготовили постель в гардеробной. Еще во времена своего прошлого визита я слышал, что в доме обитают привидения, и что все дочери видели некую фигуру, которую они называли своей прапрабабушкой. Испуганные слуги из-за этого отказались остаться. Обо всем этом я позабыл. Я был здоров и бодр после прогулки по Ламаншу, и перед сном никто не рассказывал страшных историй.

Посреди ночи я проснулся от какого-то жуткого ощущения. Внезапно около меня возник призрак старухи или старика ужасного вида, который склонился надо мной. Я нисколько не сомневаюсь в том, что не спал. В одну секунду на меня напал столбняк так, что я не в силах был пошевелить ни рукой, ни ногой. Я мог только смотреть на это чудовищное привидение, мысленно принося клятвы в том, что, если мне суждено оправиться от этого кошмара, я никогда не стану заниматься верчением столов и не притронусь к планшетке и тому подобному. Мне и в самом деле явился дух, и от ужаса кровь стыла в жилах.

На следующее утро я рассказал хозяину о ночном происшествии. Он ответил, что совершенно этому не удивлен, поскольку все, кто живет в доме, за исключением его самого, время от времени видят нечто подобное.

Прошло двадцать лет, и я почти забыл тот случай. С тех пор я часто бывал в этом доме, но ничего такого не видел. Однажды я вновь получил приглашение и застал хозяина одного. Мы играли на бильярде и отправились спать довольно поздно. Я мучился зубной болью и никак не мог уснуть. Моя комната на этот раз располагалась в совсем другой части дома по отношению к гардеробной, в которой я ночевал во время того памятного визита.

Внезапно, несмотря на начало лета, я почувствовал холод. Он поднимался от ног все выше и выше; сколько бы одеял я ни набрасывал, мерз я все больше и больше. Так что в конце концов я решил, что у меня начинается сердечный приступ, и я при смерти.

И тут голос, недоступный моему физическому слуху, произнес несколько раз:

– Вот, я снова здесь! Я снова здесь через двадцать лет.

Все повторилось точь-в-точь как двадцать лет назад. Я собрался с духом и сказал себе: «На этот раз я рассмотрю этот призрак и узнаю наверняка, было ли все, что произошло двадцать лет назад, галлюцинацией, или же привидения действительно существуют». Я был совершенно уверен, что не сплю, зубная боль не дала мне сомкнуть глаз.

В моем сознании снова раздался голос:

– Посмотри вокруг. Посмотри вокруг.

И меня охватил леденящий ужас, о котором говорят все, кому случалось видеть духов. Оглянувшись, я заметил в углу комнаты необычайный световой столб, крутившийся по спирали, словно пыль в ветреный день. Он был белым, и, пока я смотрел, он приближался ко мне.

– Я снова здесь! – звучало у меня в голове.

Я протянул руку за спичками, лежавшими сбоку. По мере приближения световой столб стал принимать человеческие очертания. Наконец мне предстала та самая фигура, которую я видел двадцать лет назад. Это точно была она, и тут я не выдержал и закричал:

– Кто это?

Ответа не последовало, я торопливо чиркнул спичкой и зажег свечу.

На следующее утро я рассказал хозяину о том, что со мной произошло. Он очень заинтересовался и сообщил мне о двух странных случаях, приключившихся в этом доме приблизительно за три недели до моего приезда.

Он находился в гардеробной, когда поднялся слуга и сообщил, что к хозяину приехал кто-то из друзей. Он поспешил вниз и, пока спускался по второму пролету, увидел человека, бегущего наверх. Мой друг, не успевая остановиться, вытянул вперед руки, чтобы предотвратить столкновение, и прошел прямо сквозь фигуру.

Следующий случай произошел во время визита одного морского офицера, который зашел, чтобы сыграть на бильярде. Он привел свою собаку, которая лежала под столом. Внезапно собака вскочила и принялась лаять на что-то невидимое в углу. Она продолжала лаять, пока из пасти не выступила пена и вся шерсть не поднялась дыбом. Все их попытки успокоить ее были напрасными. Она продолжала бросаться в сторону угла, а затем вновь забивалась под стол. Ни мой друг, ни офицер ничего не видели.

 

Голова ребенка

Эту историю лорду Галифаксу прислала леди Маргарет Шелли, дочь первого графа Иддесли. Леди Маргарет и сама собирала рассказы подобного рода

Во время приема, который устраивали сэр Чарльз и леди Хобхаус в Монктон-Фарли, мисс Мэй Хобхаус беседовала с одним из гостей, который сказал:

– Единственный раз в жизни со мной произошло нечто необычайное. Это случилось, когда моя мать, младшая сестра и я гостили в Саттен-Верни. Так как в доме было полно гостей, хозяйка спросила, не буду ли я возражать, если моя маленькая сестра поспит у меня в комнате. Посреди ночи я проснулся с чувством, что на моем плече лежит голова ребенка. Тут я сказал так, словно обращался к сестре: «Моди, зачем ты забралась в мою постель?». Ответа не было, я зажег свет и увидел, что сестра крепко спит в своей кроватке. Вскоре я снова заснул и опять проснулся с точно таким же ощущением, но когда я протянул руку, то понял, что никакого ребенка рядом нет. Больше заснуть мне не удалось, и на следующее утро я рассказал об этом хозяйке. Почувствовав то же самое на следующую ночь, я серьезно встревожился, и, к моему облегчению, на оставшееся время мне предоставили другую комнату, в которой я мог спокойно спать.

Когда девушка пересказывала эту историю мисс Хобхаус, другая гостья, миссис Л., подошла и вступила в разговор:

– Речь ведь шла о Саттен-Верни. Мы купили этот дом, и с той комнатой было столько неприятностей, что нам пришлось снести все крыло, в котором она находилась. Когда рабочие разбирали пол, они нашли камеру с пятью детскими скелетами.