Когда пришел вызов в Маунт Роял, Марвин Селтман посчитал использование одного из планов побега, что он имел, уместным. Кое-что о старичке с висячими усами, который принес приглашение, вместо более очевидной угрозы двух здоровенных "телохранителей", которые сопровождали его, заставило его решить, что такая попытка навряд ли получится.

Когда они прибыли в Маунт Роял, вид трех его сообщников сокрушил смутные надежды, которые он лелеял, что это не было связано с его недавней незаконной деятельностью. Проглотив вздох, он позволил предложить себе место и направил свой ум на сбор трофеев, что он мог получить, из ситуации.

Группа собравшихся в зале совета не предлагала больших надежд на счастливый конец. Здесь собравшиеся были королева, королева-мать Анжелика, наследный принц Майкл, дама Элиска, герцогиня Винтон-Хенке, Джастин Зирр, и маленький, сморщенный человек, который привез его во дворец.

Выражение лица королевы Елизаветы было холодным, как космос, но хлеставший хвост древесного кота, который присел на спинке ее кресла, выдавал ложь ее спокойствия.

— Эту встречу, — начала королева без дальнейших церемоний, — следует рассматривать как государственную тайну, ее протоколы будут закрыты по крайней мере сто лет после моей смерти. Высказывания о разбирательстве будут считаться изменой — впрочем я не ожидаю что такая угроза обеспокоит любого из вас значительно.

Ее слова были прекрасным примером иронии. Они могли быть истолкованы в том смысле, что она не верит, что любой из здесь собравшихся способен обдумывать измену… или, что она знала, что некоторые из них уже были виновны в этом. Она продолжила:

— Я полностью осознаю — и обладаю неопровержимыми, юридически приемлемыми доказательствами — о ролях четверых из вас и покойного Падрэйка Довера сыгранных в смерти короля Роджера Третьего. В случае если вам интересно, Падрэйк Довер встретил свою смерть, когда он попытался напасть на моего будущего мужа. Благодаря большой удаче, древесный кот моего отца был с Джастином и спас ему жизнь.

Ее слова передали угрозу древесному коту, зарычавшему на ее собственном плече, но с трепетом восторга, Марвин Селтман понял, что кот рычал от чувства разочарования, а не потому что он намеревался атаковать. Его вселяющая ужас фантазия, что он встретит свою смерть, как встретил Довер, исчезла, и он откинулся на спинку стула, закидывая ногу на ногу с возрожденной уверенностью.

Следующие слова королевы Елизаветы украли часть этой уверенности у него.

— Мисс Марроу и граф Хауэлл, из того что я узнала, ваши преступления выросли из неуместной веры, что наш народ находится под серьезной угрозой от планов короля Роджера расширить сферу влияния Звездного Королевства. То, что вы обратились к убийству, что бы исправить эти заблуждения, вместо того, чтобы работать совместно с нашим установленным правительством было вашим безрассудством. Вы предатели, без сомнения, но предатели, которые, как ни странно, до сих пор лояльны к системе которую вы собирались обойти.

— Мистер Селтман и леди Гвиннер, у вас нет такого оправдания для своих действий. Вы не только предатели, совершившие убийство, поскольку у нас есть неоспоримые доказательства того, что вы оба на содержании у Народной Республики Хевен.

Гвиннер издала небольшой звук, как если бы она пыталась, даже задним числом, попробовать предложить какую-нибудь отговорку. Мрачный взгляд королевы заткнул ее:

— Не пытайтесь рассказать нам, как вы были введены в заблуждение мистером Селтманом. Данные вашего портфеля акций раскрыли некоторые очень интересные дополнения, которые не могут быть легко объяснены. Вы имели достаточно времени, чтобы пересмотреть любое "дурное влияние".

Граф Хауэлл уставился на своих бывших союзников с выражением на своем аристократическом лице неприкрытой смеси ужаса и отвращения. Его рот формировал слова, которые протокол никогда не позволит ему проговорить вслух:

— Я никогда не знал. Я никогда даже не подозревал.

Елизавета могла пожалеть его, но память о скрученном теле ее отца, мучительном крике ее матери, держала ее твердо.

— По причинам, которые я не собираюсь обсуждать, — продолжила королева Елизавета, — я все равно не доведу это дело до суда. Или, хотя вы утратили защиту закона, я не собираюсь вас тихо казнить. Взамен, у меня есть другие предложения для вас.

Темные глаза нашли Хауэлла. Человек, который сидел там был несчастной насмешкой над смелым политиком, который несколько часов назад составлял планы для своего доминирующего влияния от регентства.

— Уиллис Кемени, я не могу лишить вас ваших титулов без длительного объяснения, которого, я уверена, оба, вы и я, также предпочли бы избежать. Таким образом, я требую, чтобы вы добровольно отказались от своего места в парламенте и передали его вашей старшей дочери, Маралисе. Поскольку она является несовершеннолетней, для нее должен быть назначен регент. Я уверена, что оба, вы и я, будем довольны ЛеБраном, который возьмет эту ответственность.

Осознав, что предложение королевы позволит ему спасти как его жизнь, так и его репутацию, Хауэлл был на высоте.

— Ваше Величество, — сказал он своим глубоким голосом оратора. — Я искренне обеспокоен моим здоровьем, если я останусь активным в общественной жизни. Шок от известия, что двое из моих партнеров были в сговоре с Народной Республики Хевен, был последним ударом по моему состоянию организма. Я буду подчиняться вашим рекомендациям с готовностью.

Королева кивнула. — Чтобы убедиться, что вы озаботились своим здоровьем, как вы должны, вы представите доклад врача, чье имя будет дано вам.

— Я понял, ваше Величество.

— Джин Марроу.

— Ваше Величество.

— Во многих отношениях ваше преступление, в отличие от других здесь собравшихся, было мотивировано принципами и личным опытом, не грубыми амбициями. Однако, вы нарушили присягу на верность Конституции и Короне, которой вы клялись когда вступали в должность, так что ваша измена не менее отвратительна. Все же, в совершении ваших преступлений вы не нарушили ни дворянскую личную присягу Короне, ни вели переговоры с иностранными державами.

Селтман, слушая, как королева рационализировала для Марроу, был уверен, слепая сука торговалась за свою свободу. Не было никакой возможности подтвердить свои подозрения… по крайней мере не сейчас. Просто дайте ему время! Затем Марроу узнает, что значит перебегать дорогу ему!

Королева продолжала, — Тем не менее, я не могу позволить вам сохранить ваше место в парламенте. Если вы будете упорствовать, есть утонченные способы, что я могу сделать, чтобы моя немилость стала известна.

Марроу кивнула. — Я понимаю. Возможно, как и граф Хауэлл, я должна уйти в отставку.

— Я думаю, это было бы мудро. Ваша популярность в палате общин такова, что мне будет более комфортно, если вы переедете в район, где вы будете менее известны. Ранее вы упоминали о вашей заинтересованности в сфинксианских древесных котах. Мое предложение в том, что вы переедете в один из лесных заповедников и будете следовать вашему желанию приобрести компаньона.

Широко распахнув слепые глаза, Марроу смогла вежливо ответить: — Благодарю, Ваше Величество!

— Я должна предупредить вас, — продолжила королева, — что ваша жизнь не будет полностью безопасна. Помните, что все древесные коты являются эмпатами… и что я верю, что они гораздо интеллектуальнее, чем даже догадываются "эксперты". Вы не сможете ввести их в заблуждение о том, кто и что вы есть, и они могут выбрать месть за боль, которую ваши действия спровоцировали у Монро.

Гортанное рычание Ариэля казалось подтверждением этого предупреждение.

— Однако, — продолжила королева, — если вы хотите рискнуть, место будет найдено для вас.

Марроу держала свою голову высоко. — Будет ли мне разрешено взять мою семью?

— Если они захотят ехать. Однако, я напоминаю вам, что вы не можете говорить об этих делах с ними.

— Я понимаю. Я также должна предоставить доклад "врача"?

Королева Елизавета кивнула. — Вы должны, но моя самая большая гарантия вашей верности будут сами древесные коты.

— Монро возвратиться на Сфинкс? — Марроу, разумно, выглядела скорее испуганной от такой перспективы.

— Нет, — В первый раз, улыбнулась Елизавета. — В процессе спасения жизни Джастина, похоже, Монро принял его. Они оба привыкают к мысли, но Монро останеться с ним.

Джастин Зирр коснулся ее руки. — И что наша свадьба будет с двумя древесными котами как сопровождающими!

Королева сжала его пальцы, но холодность вернулась в ее черты, когда она обозревала оставшихся двух заговорщиков. В первый раз, некоторая часть гнева, что она должна чувствовать, проступила на поверхность.

— Мне трудно выразить отвращение, что я испытываю к вам, — сказала она Гвиннер и Селтману. — Эти двое построены из неуместной лояльности к Звездному Королевству. Ваша исключительная причина была жадность и амбиции.

— Для безопасности Звездного Королевства, вы должны быть удалены туда, где вы не сможете служить интересам Хевена. К счастью, герцогиня Винтон-Хенке предложила идеальное место для вас. Василиск под нашей администрацией, но все же это достаточно далеко, так что вы не будете в состоянии эффективно влиять на мантикорскую политику.

— Мистер Селтман, ваша деловая хватка и личные амбиции настолько хорошо известны, что никто не будет подвергать сомнению ваш уход, чтобы занять место представителя Короны на Медузе.

— А если я откажусь? — Селтман старался говорить угрожающе.

— Дама Элиска сделал некоторый анализ по этому вопросу.

Дама Элиска советовала ему, показывая и говоря, в точности, как компьютер, — Осторожный анализ говорит, что ваш отказ, в сочетании со стратегическим размещением слухов, разрушит вашу политическую карьеру довольно аккуратно. Вы переизбираетесь в следующем году, не так ли?

Селтман кивнул. Он занимал свое место так долго, что он забыл, как легко оно может быть отнято у него.

— Кроме того, — сказала Падервески, — ваши деловые партнеры услышат эти слухи. Прогнозы говорят, что это не будет немедленным спадом. После вашей неудачи быть переизбранным, ваша доходная база уменьшится наполовину, и продолжить снижаться в дальнейшем. Мы также, несомненно, сделаем так, что ваш маленький "сверх" доход будет отрезан полностью. И, конечно же, ваши Пип (неназванные, некоторые???) работодатели вполне могут решить обрубить свободный конец, как только вы перестанете быть полезными для них.

— А если я настою на суде? — взревел Селтман.

— За что? — сказала королева холодно. — Никто не обвиняет вас ни в чем. Корона просто предлагаем вам работу.

Селтман пал духом, сломался, но даже когда он принял королевскую вежливо сформулированную ссылку, он планировал свое возвращение. Они забудут его во времени. Хевен имел агентов на Медузе; он может связаться с ними. Да…

Королева обратила свое внимание на Паулу Гвиннер.

— Вы несколько более трудное дело, — сказала она, — так как я не могу удалить ваши титулы. Однако, я также предлагаем вам работу на Василиске в качестве помощника Даниэля Чоу.

Жилистый старик выпрямился и небрежно кивнул Гвиннер. Его усы обвисли.

— По связям с туземцами, — сказал он, — в действительно одиноком районе. Мы, вероятно, не увидим другого человека в течение нескольких месяцев. Они даже не торгуют с людьми. Они хороший народ, все же. Запах немного забавный, но они отчаянно честны.

— Мистер Чоу также будет в состоянии помочь мистеру Селтману с его новым деловым предприятием, хотя я планирую назначить его партнером в представительство. Есть много верных слуг короны, которые будут в восторге от такой возможности.

Селтман взглянул на Гвиннер. Паула была явно в шоке. Она, наверное, даже не слышала следующие слова королевы.

— Ваше голосование, леди Гвиннер, будет осуществляться по доверенности. Единственная трудность с вашим каким-то жидким протоколом голосований в том, что у вас нет сильных союзников. Однако я уверена, что лорд Якоб Вундт сочтет за честь передачу соответствующих данных вам и представление ваших решений.

Леди Гвиннер выпрямилась. Может быть, подумал Селтман, подобно ему она предположила, что где была жизнь и свобода, была надежда.

— Ваше Величество, я буду рада принять оба ваших предложения и о переезде и ваш выбор доверенного лица.

Ее слова были сказаны так изящно и с таким благородным изыском, что только блеск в ее глазах опровергал их.

— Очень хорошо, — сказала королева. — Из-за деликатного характера этой встречи, я назначаю всем вам телохранителей. Вы не будете знать, кто они, но, уверяю вас, они будут там. Даю вам разрешение на выезд.

Сопровождаемые Даниэлем Чоу, четверо ушли.

— Я надеюсь, что ограничений, что мы установили для них, будет достаточно, — сказала герцогиня Винтон-Хенке.

— Надежда это все, что мы имеем, — сказала Елизавета. — Надеюсь, что сдержки и противовесы нашей системы будут сохранять ее. Это разве не то, что вы говорили мне?

— Именно так, дорогая, — улыбнулась герцогиня. — И самое время для обеда. Я не знаю, как насчёт вас, но я голодная!