— Крю? Как давно ты здесь?

Он сидит на ночном столике у моей кровати. — Твои глаза опухли как персики. Что случилось, девочка?

Я подтягиваю одеяло к подбородку.

— Королю любопытно, — продолжает Крю. — Я видел в бумагах, что законопроект, предложенный Эдди, приняли сегодня, так что ты можешь сосредоточиться на своей цели. Кстати, что вообще сейчас происходит между тобой и Эдди? Как ты убедишь его переключиться на Эллу теперь, когда она работает во дворце?

— Колдовство с памятью, — выпаливаю я. — Мне оно необходимо. Нужно стереть у Эдварда воспоминания обо мне. Я не могу больше так продолжать.

— Ага! Эдди признался тебе в любви? Он становился на колено? Говорил что-нибудь, вроде "О, моя дорогая Катриона, выведи меня из бездны отчаяния"?

— Заткнись! — я швыряю в него свою залитую слезами подушку.

— Что, я угадал, он признавался в любви, опустившись на колено? — Крю выглядит довольным. — Отлично! Мораг поспорила с королём, и кажется, она выигрывает. И по твоему крику, полагаю, что ты ему отказала?

Я сердито на него смотрю. — Моя жизнь — не дурацкое пари. Скажи своему королю, чтобы он отменил свои идиотские правила. С меня довольно!

— Успокойся, девочка, ты же не хочешь, чтобы я доложил королю, как ты его проклинаешь. Это не облегчит твою жизнь. И кроме того, уже достигнут значительный прогресс, разве не так? У тебя всё ещё есть сила, чтобы изменить решение Эдди. Ты можешь отправиться на поиски любовного заклятия, и он влюбится в Золушку.

— Но Элла не любит его! Она хочет Генри!

— Тогда добудь для неё другое заклятие, — Крю пожимает плечами. — Слушай, тебе не нужно отказываться от Эдди. Можно просто сказать ему, что с нетерпением ждёшь бал. Он будет счастлив, и во время бала, ты сможешь наложить на него заклятие.

— Это будет нечестная игра, — говорю я. — Он заслуживает знать правду. Я рассказала ему, что я не из Ателии, и о проклятии, и книге.

Крю сваливается с прикроватного столика, а секундой позже взлетает в воздух, и его крылышки хлопают.

— ТЫ ВСЕ ЕМУ РАССКАЗАЛА? — кричит он. — И он тебе поверил?

Я киваю. — Эдвард сказал, что это объясняет моё необычное поведение.

Крю закатывает глаза. — А ты рассказала ему о заклятии, которое планируешь использовать на нём?

Я молчу. Знаю, это бессердечно с моей стороны, даже считая, что Эдвард должен знать правду, но у меня не хватило смелости сказать, что планирую его обмануть.

На секунду закрываю глаза. В моей голове, живые как никогда, мелькают воспоминания о моей семье, как слайд-шоу на веб-сайте. Пейдж, умоляющая рассказать ей сказку на ночь. Мама, криком поднимающая нас с Пейдж по утрам. Мы втроём перед телевизором, смеёмся над глупыми сюжетами и дурацкой рекламой.

Я должна довести всё до конца.

Наш план побега вполне прост. Мистер Давенпорт нанимает коляску, которая заберёт меня, когда леди Бредшоу отправится с Бьянкой за покупками. Хотя они пришли вчера к согласию насчёт платья Бьянки для бала (после целого часа споров), теперь пришёл черёд аксессуаров. Надеюсь, они всё утро и пол дня проведут в квартале магазинов.

В записке леди Бредшоу объясняю ей, что отправляюсь в путешествие в поместье графа. После недавнего нападения мистера Толливера, мне хочется какое-то время отдохнуть. Отмазка жалкая, но это всё, что у меня есть. Марта обещает, что не скажет леди Бредшоу, куда Я поехала, но сомневаюсь, что это будет иметь значение. После того как выяснится, что Поппи и мистер Давенпорт исчезли, Клер определённо оповестит Бьянку.

Я прикасаюсь к лилии, которую леди Грегори дала мне, чтобы попытаться вызвать Лисандера. Хотя материал похож на шёлк, лилия на ощупь тёплая и живая, как настоящий цветок. Если мне и нужно доказательство, что магия (помимо появлений Крю) существует, оно прямо передо мной.

Марта входит в комнату и нетерпеливо машет мне рукой. — Они уже здесь, мисс! Вам лучше идти, пока все в доме не начали спрашивать.

Я закидываю за плечо свою сумку. — Спасибо, Марта. Я вернусь, как только со свадьбой всё будет покончено.

Она кивает. — Вы не забыли взять лишнюю пару нижнего белья? И кашемировую шаль? Погода на севере может быть неустойчивой, даже летом.

— Всё упаковала, — улыбаюсь ей. — Не знаю, что бы я без тебя делала.

Служанка хлопает меня по руке. — Будьте осторожны, мисс.

Карета ждёт у задней двери. Она выглядит почти новой, чистой и отполированной. Забираясь в нее, замечаю, что она достаточно вместительна для четверых человек. Подушки не такие тяжёлые, как в коляске Вена. Карета удобнее, чем, по моему мнению, мог позволить себе мистер Давенпорт. Это хорошо. Я ценю комфорт, который получу в этом ужасно длинном путешествии.

Внутри сидит тихая и бледная Поппи. Она с испуганным видом прижимается к мистеру Давенпорту.

— Доброе утро, — я засовываю сумку себе под ноги. — Всё будет хорошо, Поппи. Думай об этом. Если не сбежать вовремя, твой отец найдёт тебя, и ты отправишься домой готовиться к свадьбе с твоим кузеном.

Она выпрямляется. — Я никогда в жизни не выйду за него. Несколько дней пути легче вынести, чем всю жизнь с ним.

Мистер Давенпорт сжимает её руку и с благодарностью улыбается мне.

— Я волновался, что тебе не хватит сообразительности выйти за меня замуж, — говорит он, разглаживая волосы жестом, напомнившем мне об Эдварде. — Время ещё есть, ты же знаешь. Хотя не отвечаю за последствия, если мы покинем город.

Поппи хлопает его по руке. — Прекрати, Джонатан. Ты мне совершенно не помогаешь успокоиться.

Какое-то время они препираются, ничего взрывоопасного, так что я откидываюсь на сидении и стараюсь расслабиться, что тоже кажется безумием, как этот мой план побега.

Карета едет по улице, пока мне не начинает казаться, что мы останавливаемся. Через какое-то время, именно это и происходит.

— Здесь что, пробка? — я приподнимаю занавески.

Давенпорт тоже выглядывает на улицу. — Мы подъехали к воротам. Они нас проверят, чтобы убедиться, что мы не везём ничего нелегального, и всё будет в порядке. Когда мы выедем из города, родным Поппи будет сложнее её преследовать.

— Нелегальные товары, — поддразнивает его Поппи. — Посмотри на себя, ты же сам юрист, и вот обходишь закон.

— Всё ради тебя, — ухмыляется он. — В любом случае, нам не о чем волноваться. Мы все выглядим вполне респектабельно, карета в отличном состоянии, и они не настолько строги как проверяющие при въезде в город.

Мы останавливаемся. Кто-то стучит по дверце. Мистер Давенпорт предупреждающе смотрит на меня и Поппи, потом открывает дверцу и выглядывает наружу.

— Я отвожу своих сестёр домой на север, — говорит он с абсолютно другим акцентом. Интересно, где он его подцепил.

— Вы, случайно, не мистер Давенпорт?

Голос кажется мне знакомым, и я выглядываю в окно. Среди нескольких здоровенных охранников стоит Бертрам, и при виде меня в его глазах мелькает узнавание.

— Наконец-то я вас нашёл, — говорит он, и пытается залезть внутрь. Мистер Давенпорт твёрдо упирается рукой ему в грудь, пытаясь остановить. Должна накинуть ему баллы за то, что огромная фигура Бертрама не запугивает его.

— Сэр! — сурово произносит мистер Давенпорт. — В соответствии с каким законом этой страны незнакомцу позволяется нарушать пространство чужой собственности?

Бертрам чешет голову. — Я здесь, чтобы сопровождать мисс Катриону в её поездке, сэр. Приказ Его Высочества.

Теперь все смотрят на меня. Я тоже в шоке.

— Мистер Давенпорт, впустите его, — говорю я. — Позвольте мне вначале задать ему пару вопросов.

— Вы видели его среди служащих принца? — спрашивает мистер Давенпорт.

— Да.

В это же самое время, кто-то из городских стражей кричит нам ехать дальше, чтобы не задерживать движение. Бертрам усаживается в карету и хрипит; он такой высокий, что ударяется головой о крышу. В результате, я оказываюсь прижатой к дальнему краю сидения.

— Простите, мисс, — говорит Бертрам, отвязывая свой меч и размещая его под ногами. — Но Его Высочество велел мне защищать вас всю дорогу и удостовериться, что вы вернётесь в целости и сохранности, так что я не собираюсь всё испортить.

Поппи бросает на меня недоверчивый взгляд, который я с лёгкостью перевожу как "Тебе придётся мне кое-что объяснить."

— Он... — мои щеки горят, и стараюсь фокусироваться на пятнышке позади головы Бертрама. — Так он велел тебе ждать у ворот?

Бертрам ухмыляется и кивает. Предполагаю, что Эдвард не рассказал ему о моём отказе, иначе он не был бы таким жизнерадостным.

— Скажите, вы правда едете в Руби Ред? — обращается он к мистеру Давенпорту и Поппи. — Во имя короля, не пугайтесь так. Я получил приказ всего лишь сопровождать леди Кэт.

— Леди Кэт? — прерывает Поппи, подняв брови.

Бертрам ухмыляется. — Его Высочество называет её Кэт, так что я следую его примеру. В любом случае, у меня нет намерений, вам навредить. И кроме того, полагаю, вы можете воспользоваться мной, как лишним свидетелем у алтаря.

Мистер Давенпорт всё ещё настороженно смотрит на него. — А как вы узнали, что мы едем в Руби Ред? Вы же ждали, пока мы не подъедем к воротам, не так ли?

Бертрам бросает на меня взгляд. Я кашляю. Может, хватит уже об этом.

— Хм, простите, но он узнал об этом от меня. Его Высочество, я имею в виду. Простите, я правда не хотела вас выдавать, но не верю что Эдвард... то есть принц... тот человек, который станет вмешиваться в личные дела, иначе бы вас предупредила.

— Его Высочество собирался сегодня пригласить Кэт на чай, — добавляет Бертрам. — Но так как она согласилась сопровождать вас, он не успокоился, пока та не сказала ему, что едет в Руби Ред. Вы не должны беспокоиться о том, что их могли услышать. Они были в личном саду Его Высочества.

Спасибо тебе, Бертрам! Ты оо-о-о-о-очень мне помог.

Теперь Поппи смотрит на меня полуоткрыв рот. Даже мистер Давенпорт бросает сомнительный взгляд на меня.

— Можете ли вы дать слово, что сопровождаете нас исключительно ради защиты мисс Катрионы Бредшоу? Что в случае, если её отец будет нас преследовать, вы поможете нам сбежать?

Бертрам протягивает руку. — Можете рассчитывать на меня, сэр. Вообще-то мне даже нужно поблагодарить вас. Меня всегда интересовало, на что похожи свадьбы в Руби Ред, и так как моя мама повесила бы меня, если бы я попытался сбежать, это единственный способ туда попасть.

Следующий час пути мы проводим в безвредной беседе о погоде и дороге. Могу сказать, что Поппи изнывает от любопытства; она вертит свой носовой платок, пока он не превращается в мятую тряпку, и всё время смотрит на меня, не решаясь заговорить.

Когда мы останавливаемся, чтобы выпить воды и дать лошадям отдохнуть, она хватает меня за руку и тащит к деревьям, чтобы убедиться, что нас никто не услышит.

— Кэт, — укоризненно говорит подруга. — Почему ты мне не сказала, что Его Высочество ухаживает за тобой?

Это напоминает мне об эпизоде в двенадцать лет, когда мама поймала меня за кражей доли конфет Пейдж на Хеллоуин из банки для печенья. — Прости меня, — отвечаю я, опустив глаза в траву. — Всё... сложно.

— Я же всё тебе рассказала о Джонатане. Я доверилась тебе в нашем побеге,— её голос звенит от боли. — Почему ты не рассказала мне об этом? Не понимаю, почему ты хранишь это в секрете? Клер бы растрезвонила всем на свете, если бы Его Высочество пригласил её на чай.

Я улыбаюсь, когда представляю Клер стоящей на крыше с мегафоном. И всё же, не могу отрицать, что утаивала это от Поппи, хотя у меня была уважительная причина.

— Прости меня, правда, —сомневаюсь, стоит ли ей рассказывать, но потом решаю послать всё к чёрту. На этом открытом пространстве я чувствую себя менее скованно, когда поблизости никого нет. — Я расскажу тебе всё, но пообещай никому не говорить.

Она кивает с твёрдым выражением лица.

— Всё дело в том... на мне лежит проклятие.

Поппи дёргает головой, её глаза расширяются. — Ты шутишь, Кэт. В этом мире не существует магии.

— Я тоже так думала, — отвечаю ей. — Но однажды, я разорвала картинку в книжке, и обнаружила, что весь мой мир переменился. — И рассказываю ей о том, как оказалась в Ателии, о том, как мне нужно, чтобы Элла вышла замуж за Эдварда, и как в результате моих усилий, вместо неё принц увлёкся мной. Подруга смотрит так, словно у меня только что выросли рога, но когда я дохожу до момента, когда Эдвард перевязывал мою ногу, она забывает обо всём и сосредотачивается на нашем "ухаживании". Всё как в некоторых любовных романах — пока читатель заинтересован в отношениях между героем и героиней, любой изъян или несоответствие могут быть упущены.

И всё же, по окончании моего рассказа, она медленно качает головой и смотрит на меня полными недоверия глазами.

— Этого не может быть! Ты хочешь сказать, что я героиня в книжке?

— Знаю, всё похоже на выдумку, — отвечаю я, отчаянно желая, чтобы у меня оказался телефон или планшет, чтобы доказать свою правоту. — Я бы сама не поверила, если бы это не случилось со мной.

— Тот день, когда мы играли в крокет. Твоя служанка упала в воду, и ты просила Его Высочество вытащить её. Это был трюк, чтобы заставить его заметить Эллу?

— Да, но он не сработал.

— Потому что принц любит тебя.

Ее слова пускают стрелу мне в сердце.

— Поверь... Мне не хочется его отвергать, — мой голос похож на еле сдерживаемый плач. — Если бы у меня не осталась дома семьи, я бы согласилась быть с ним. Он самый добрый и замечательный, и ладно, самый удивительный человек из всех, кого я когда-либо встречала, но я не могу. Мне нужно попасть домой.

Поппи трёт лоб. — Если твоя семья из другого мира, может тогда можно просто попросить короля переместить их сюда?

По моей щеке катится слеза, и я яростно смахиваю её. Это невозможно. Она не представляет, как сильно современный мир отличается от этого. Ателия была поучительной, иногда весёлой, но не встретив Эдварда, я была бы просто счастлива вернуться назад. — Мой мир слишком отличается от вашего. И кроме того, Эдвард может быть... и влюблён в меня сейчас, но он же принц. У него никогда не будет недостатка в женщинах... ты сама слышала как девушки болтают о нём. Может быть, однажды, он устанет от меня.

— Но это несправедливо по отношению к нему! Ты даже не даёшь ему шанс.

— Значит, ты веришь мне?

Поппи закусывает нижнюю губу. — Я... Я не знаю. Честно говоря, не могу представить, что где-нибудь существует страна, в которой не нужен король. Или что тебе не нужно разрешение родителей, чтобы пожениться. Это самая странная история, из всею мною услышанных. Но я верю, что у тебя есть важная причина для отказа принцу, хотя и хочу, чтобы её у тебя не было. Бедный Эдвард! Единственная женщина, которую он хочет, не может его принять.

Издалека слышится крик. Бертам зовёт нас ехать дальше.

— Пошли, — говорю я, подавляя дикое желание прыгнуть в реку. Два признания за два дня. — Нам лучше ехать дальше, пока твой отец не нашёл нас.

Поппи подпрыгивает. — Боже, я совсем забыла! — мы подхватываем юбки и спешим к карете. Пока мы ещё не добрались до Бертрама и мистера Давенпорта, она хватает меня за руку и шепчет. — Кэт, мне не важно, откуда ты появилась, но ты найдешь решение. Просто обязана!