Рано утром Никитин позвонил по телефону в Люстдорф:
- Кудряшев? Здравствуй! Приехали отпускники?… Отлично! Собираетесь гулять?… Правильно! Телефонистка, почему вы перебиваете?… Голубиная станция? Соединяйте… Никитин слушает… Откуда прилетел?…
Спустя несколько минут, рассматривая принесенный Чумаком листок бумаги, мелко испещренный неразборчивым почерком, Никитин пробормотал:
- Ничего не разберу… Ты, Чумак, знаешь почерк начальника поста острова Тендра?
- Товарища Горбаня? - переспросил Чумак, склоняясь рядом. - Это не он, не его почерк. Это кто-то другой писал,
- И, очевидно, левой рукой! - Никитин поднес записку к настольной лампе. - Ого! Плохо дело…
- Подписал Вавилов, - глядя через плечо председателя, прочитал Чумак.
- Соедини-ка меня с Ермаковым.
Чумак повернул ручку полевого телефона:
- Стоянку «Валюты»… Ермаков у аппарата, товарищ председатель!
Никитин взял трубку:
- Ермаков?… Никитин говорит. Прикажи боцману приготовиться к срочному выходу в море и к приемке груза… Продукты, обмундирование… Через полчаса приведут. И прикажи запасти пресной воды… Бочек семь… Сам немедля ко мне. Я посылаю за тобой машину… Быстренько!…
Никитин положил трубку телефона, снова взял и перечел записку. «Оправдал себя Вавилов!…»
«Зачем сейчас на Тендру? - недоумевал Ермаков, поднимаясь по лестнице Губчека. - Неудачное время для рейса. Очень неудачное!…»
- Вот что, Андрей Романович, - встретил его Никитин, - как погрузитесь, немедля снимайтесь с якоря. Надо забросить всё на Тендру. На вот, прочитай. - Он передал Ермакову письмо Вавилова.
- Серьезная история!… Это что же - тот самый Вавилов, что сбежал у Кудряшева? - с трудом разобрав записку, поинтересовался Ермаков.
- Тот самый. А чему ты удивляешься? Это мы его в секретную командировку послали… Действуй! К ночи «Валюта» должна вернуться на стоянку…
Ермаков глянул на барометр. Никогда еще за все четыре месяца барометр не падал так низко.
- Кстати, Андрей Романович, - сказал Никитин уже другим тоном: - Я приказал перевести Катю Попову из больницы к вам домой. Ты не возражаешь? В больнице она скучала, а дело идет на поправку…
У подъезда Губчека Ермакова остановила незнакомая старушка:
- Скажите, пожалуйста, не вы командир моего Макара? Мой сын - Макар Репьев.
Андрея поразили ее добрые карие глаза. До чего Макар Фаддеевич похож на нее!
- Вы могли бы мне рассказать, как он там, в вашем море?… А ему передайте, что мы все здоровы и Леночка со Светиком выдержали экзамены.
Ермаков торопился, ему некогда было слушать разговорившуюся старушку. Оказывается, у Репьева есть дети! Макар ни разу не говорил об этом.
- И передайте ему, пожалуйста, вот эти пирожки, его любимые, из картофеля. Вас это не затруднит?
- С удовольствием, обязательно передам. А вы скажите супруге товарища Репьева, что он скоро придет домой.
Старушка пристально посмотрела на Ермакова:
- Вы не знаете? Ее ведь нет, нашей Сонечки, ее англичане расстреляли…