– Дорогая, какая командировка? Ты сошла с ума! Куда ты собралась? – затараторил энергичный голос в телефонной трубке. – Твой начальник вообще соображает, куда он отправляет сотрудников? Там же полная антисанитария, всякая зараза, бандиты и дикие животные. А ты едешь совершенно одна.
– Мама, я еду вместе с Жерменом, – попыталась возразить Мишель, решившая пока не рассказывать родителям об увольнении, зная об их беспокойстве за дочь.
– Нашла, в ком искать защитника, – недовольно фыркнула мадам Мано, – да твоего друга надо самого оборонять ото всех и всего, а главное: от него самого. Более никчемного человека я еще в жизни не встречала.
– Да и Жан твой хорош, – продолжила она после секундой паузы. – Как он согласился отпустить тебя? Ты уже так надоела ему? А я всегда утверждала, что дружок твой – само ничтожество! Так нет, ты всегда идешь мне наперекор!
– Ну мама, – взмолилась Мишель, не сказавшая также и о расставании с теперь уже бывшим бой-френдом.
– Не «ну мама»! И перестань меня вечно перебивать! – закричала мадам Мано, не любившая, когда ей перечат.
– Мартина, по-моему, ты слишком давишь на дочь, – услышала журналистка тихий, но вкрадчивый голос отца. – В конце концов, это ее работа и жизнь.
– Ты вечно ей потакаешь, – набросилась мадам Мано уже на мужа, – и что в итоге мы имеем? Ни нормальной работы, ни семьи! А все!.. Эрик! Да что ты так тянешь повод? Работай шенкелями… да не руками, а ногами… Черт тебя побери! Ты хочешь мне изуродовать лошадь? Пьер, поговори с дочерью и постарайся отговорить Мишель от поездки!.. Чертов балбес, да не дергай ты ее так!
– У мамы новый ученик? – спросила Мишель у отца.
– Да, около недели назад они начали тренировки. Только вот боюсь, ненадолго он у нас задержится. Ты же знаешь мамин характер. Не все могут поладить с ней.
– Но ты-то смог? – улыбнулась молодая женщина.
– Несмотря на свои недостатки, твоя мать замечательный человек, и я очень горжусь ею… Так ты все-таки решила ехать в Кению? Отказаться никак?
– Папа, это моя инициатива. Мне, вправду, это очень важно.
– Хорошо, поезжай! Только дай слово, что не будешь рисковать понапрасну. А то твоя мама мне голову оторвет, – рассмеялся мсье Мано.
– Обещаю! – сказала Мишель, проклиная себя за ложь.
Не могла же она рассказать родителям, которых очень любила, об истинной цели поездки. Не могла сказать и об опасности, угрожающей ей. Даже если ей и удастся найти червоточину и проникнуть в прошлое, то гарантии, что она вернется обратно, домой, не было. Ведь Мишель не знала наверняка, с чем, а может, с кем ей придется столкнуться во время расследования.
– На сколько ты едешь? Успеешь к Рождеству?
– Думаю, на пару недель, может, на три, – уклонилась от прямого ответа молодая женщина. – Я постараюсь… Ладно, па, я побежала. Сегодня много дел! Люблю вас сильно-сильно! Маме привет!
– До свидания, дорогая, и помни об обещании!
Положив трубку, Мишель вздохнула. Что будет с родителями, если с ней что-то случится? Может, глупо было затевать это дело? Может, Жермен прав, и не стоило лезть в чужую жизнь? Однако тут же ее внутренний голос заглушил все сомнения, еще роившиеся в голове. «Ты же журналист! А журналисты часто подвергают себя опасности и выходят победителями! И ты тоже все сможешь! Представь, как будут гордиться твои родители, когда ты будешь вещать об открытии века с экрана телевизора? Не думай о плохом! Все будет отлично!» С этими мыслями она схватила сумочку и направилась к выходу. Но в этот момент опять звякнул телефон. «Вот черт! Наверное, опять мама. Если да, то я могу и проговориться, не ровен час. Не буду подходить!»
– Алло, Мишель, ты дома? – услышала журналистка голос подруги. – Я совсем потеряла тебя. Алло…
– Привет, Нетти, – взяв трубку, ответила молодая женщина. – Прости, что не перезвонила. Просто замоталась.
– Ну вот, а мы еще подруги, – обиженно протянула Аннет. – Так нечестно. Я окончательно извелась: где ты, с кем ты?
– Да все хорошо, Нет, много дел, вот и все. Я и сейчас убегаю, прости.
– Куда? Куда ты опять бежишь? Я буквально лопаюсь от любопытства, а ты и в ус не дуешь. Он-то хоть стоит того?
– Кто? – не поняла вопроса подруги Мишель.
– Твой дружок, которого ты держишь в тайне от меня, – игривым тоном ответила Аннет.
– Да нет никого, с чего ты взяла?
– Ну, тогда я не понимаю тебя.
– Хорошо, я объясню, – сдалась журналистка, решив, что так ей удастся избежать дальнейших расспросов. – Я бегу покупать билеты.
– А куда ты собралась? – изумленно воскликнула Аннет.
– Отдыхать, – огрызнулась Мишель. – Не все ли равно, куда и зачем я еду… Еду по делам, когда вернусь, не знаю.
– Ну хоть намекни! – захныкала Аннет, часто ведущая себя как маленький избалованный ребенок. – Пожаааалуйста!
– Договорились, только не ной… В Найроби, а потом на озеро Рудольф.
– Зачем?!
– У меня есть интересная информация, хочу все проверить, – не став вдаваться в подробности, ответила Мишель. – И все! Никаких больше вопросов! Мне еще вещи собирать. Чмоки-чмоки!
– …Она направляется в Найроби, а затем на самолете местной авиалинии в Лоиенгалани, господин Бонне, – раздался в сумраке тихий голос.
– Какого черта ей там понадобилось? Вы должны проследовать за ней, быть повсюду ее тенью, – послышался шепот главного редактора газеты «Ле Монд».
– Но это не так-то просто. Она мало что рассказывает, да и редко посвящает меня в свои планы, предпочитая решать все вопросы сама.
– Меня мало ЭТО волнует, – раздраженно произнес господин Бонне. – Ваша задача – ничего не упустить и вовремя доставлять мне информацию. И вот как раз за ЭТО я и плачу ВАМ большие деньги.
– Да, обязательно, все понятно, – послышался тихий вздох. – Я буду стараться.
– Уж постарайтесь, – язвительно ответил собеседник. – Когда вы улетаете?
– Завтра утром. Я вот только не знаю, каким образом следить за ней на озере и не выдать себя? – произнес тихий голос. – Но я решу эту проблему!
– Хорошо, тогда идите, займитесь приготовлениями… Да, и еще: провалите дело, и ваша жизнь превратится в ад. Это я обещаю!..
…Дорога в городок, расположившийся неподалеку от озера Рудольф, заняла почти три дня. Если до Найроби, столицы Кении, Мишель и Жермен добрались без существенных проблем, то вот путь до Лоиенгалани оказался достаточно затруднительным. Вначале выяснилось, что рейсы туда осуществляются нерегулярно, и, возможно, ждать придется около недели. Увидев удивленный взгляд журналистки, чернокожий сотрудник расплылся в широкой улыбке.
– Мисс, я пошутил. Самолет будет завтра днем, так долго ждать не придется. Будете покупать билеты?
– Вот уж спасибо, – пробормотала Мишель, кладя на стойку паспорта.
– У нас есть комнаты повышенной комфортности в аэропорту, либо вы можете остановиться в отеле, расположенном неподалеку, – любезно предложил сотрудник авиакомпании, продолжая улыбаться. Он был доволен, что ему удалось развести белых туристов. – А позвольте узнать о цели визита в Лоиенгалани?
– Да мы хотим на ос… – начал было говорить Жермен, но, поймав на себе суровый взгляд молодой женщины, осекся.
– Хотим крокодила поймать мне на сумочку, – забирая билеты и паспорта, ответила Мишель. – А из его зубов ожерелье на память сделаю… Еще будут вопросы? Мы так можем и до завтрашнего утра разговаривать.
– Н-нет, – недоуменно произнес сотрудник авиакомпании. – Хорошего полета!
– И вам счастливо оставаться!
– Мишель, по-моему, не стоило с ним так разговаривать, – проходя вслед за ней в зал ожидания, проговорил Жермен. – Что человек подумает о нас? Паршиво!
– Откровенно говоря, мне совершенно наплевать, что эта обезьяна подумает обо мне. Тоже мне – пошутить он захотел.
– Ладно, солнце, не злись. У нас есть почти семнадцать часов. Чем займемся?
– Пойдем, поедим, а потом надо немного вздремнуть. Завтра будет трудный день.
Следующий день и в самом деле выдался весьма трудным. И начался он с полета на самолете, который забыли списать еще лет так двадцать назад. За всю жизнь Мишель еще не доводилось испытывать такого ужаса от полета, как в этот раз. Самолет кряхтел, стонал, конвульсивно дергался, попадая в воздушные ямы и турбулентность. «Лучше бы поехали на машине. Дольше и труднее, но, по крайней мере, не в таком страхе. Глядишь, еще крыло отвалится или хвост, ко всему прочему», – то и дело мелькало у нее в голове. Жермен молчал, бледнея и судорожно хватаясь за подлокотник всякий раз, когда самолет проваливался в яму. Он в такие моменты мысленно ругал себя за то, что согласился на столь опасное путешествие.
Но вот муки их были, наконец-то, окончены, и самолет благополучно приземлился в небольшом аэропорту Лоиенгалани. Выйдя на свет Божий и глотнув свежего воздуха, Мишель улыбнулась. «Хорошо то, что хорошо заканчивается!» Но, увы, это было только началом трудной и опасной экспедиции, предпринятой ею и фотографом с целью разгадать тайну пропавшего поезда.
– Ну что, пойдем, поищем какой-нибудь транспорт и провожатого? Сомневаюсь, что мы сами сможем добраться до озера, – предложила Мишель, надевая на спину увесистый рюкзак.
– А что, у меня есть другие варианты? – сердито поглядев на молодую женщину, ответил Жермен. Он так еще и не пришел в себя от перелета, поэтому был зол на себя, на Мишель и на весь белый свет.
– Не ной, ты сам увязался за мной! – бросила на ходу журналистка, ища глазами информацию о сдаче машин в аренду.
– Вы туристы? – услышала молодая женщина за спиной французский язык с корявым выговором. – Я могу помогать? Я работать с туристами давно. Отвезти, показать, привезти!
Она резко обернулась и увидела перед собой довольно-таки симпатичного коренастого человека с густой щетиной, веселыми глазами и широкой улыбкой. Одет он был в пеструю рубашку и шорты до колен. В руках держал старую соломенную шляпу.
– У вас есть машина? – обратилась к нему Мишель на английском.
– О, вы говорите на английском. Очень хорошо! – обрадовался тот, надевая шляпу. – Едем? Вы не разочаруетесь, мисс. Или миссис? – проводник бросил вопросительный взгляд на Жермена, молча смотревшего на него.
– Смотря куда вы собираетесь нас отвезти и во сколько оцените труд проводника, – сдержанно заметила молодая женщина, разглядывая мужчину, стоящего пред ней.
– С вами приятно иметь дело.
– Не льстите мне, мистер…
– Кадика. Дидо Кадика, миссис…
– Мисс Мишель Мано, журналистка газеты «Ле Монд», а это фоторепортер Жермен Кавелье. Мы приехали по заданию редакции, снять фильм об озере Рудольф и его легендах. В частности, об острове Южном, или Энваитенет.
Дидо Кадика недоверчиво поглядел на них. Улыбка мгновенно стекла с лица, а напускная веселость сменилась подозрением.
– Не думаю, что вы найдете здесь кого-нибудь, кто захочет поехать с вами, мисс Мано. Да и делать там нечего. Озеро как озеро, ничего интересного. Ну да, красивое, и богатое не только рыбой, но и крокодилами. По берегам расположилось самое малочисленное здешнее племя, называемое эль-моло, а по соседству – еще одно племя, туркана. Пожалуй, и все!
– А остров?..
– Пойду я, – отрешенно заявил было Дидо, но властный голос журналистки заставил его остановиться.
– Постойте! Мне кажется, вы знаете намного больше, чем говорите. Может быть, мы обсудим это? Все имеет свою цену, так давайте найдем компромисс.
– Жизнь – нет, мисс Мано, – серьезно поглядев на молодую женщину, отозвался Кадика. – У меня семья, которая не сможет прожить без меня, если я исчезну так же, как исчезают люди, пришедшие на этот проклятый остров. Прощайте!
– Да погодите же! – изменив тон, попросила Мишель. – Простите, я обидела вас! Но нам, серьёзно, очень-очень надо попасть в то место. Отвезите нас хотя бы до озера, к тому месту, где мы сможем взять лодку и сами переправиться на остров. Пожалуйста, очень вас прошу! – журналистка умоляюще поглядела на Дидо и виновато улыбнулась.
– Вы точно журналисты? – борясь с сомнениями, спросил Кадика, оглядывая Мишель и Жермена с головы до ног.
– Вот мои документы, – протянула молодая женщина журналистское удостоверение, которое она не сдала, подумав, что ей будет легче вести расследование в качестве журналиста.
Внимательно изучив его, Дидо Кадика сдался.
– Только договорились: на остров поедете сами, – предупредил провожатый. – И никакие уговоры тут не подействуют… Даже если в качестве змея-искусителя будет выступать такая фифа, как вы.
Проводник весело подмигнул Мишель и, взяв ее рюкзак, жестом пригласил их следовать за ним.
– А что он хотел этим сказать? – не понял Жермен. – Мы поедем на остров одни? А если…
– А если ты струсил, то можешь садиться в вон тот самолет, – Мишель указала на полуразвалившийся «Боинг», – и возвращаться в Найроби, а оттуда – в Париж. Лично меня, когда я так близка к цели путешествия, а может, даже и к разгадке, теперь никто и ничто не остановит!