В неизвестность.
Вокруг них была черная пустота, но полная, вместе с тем, странной жизнью. Той, которой нет места в реальности. Как, бывает, на грани между сном и бодрствованием ты слышишь голоса и музыку, но ведь на самом деле их не существует.
Дарен больше не падал, он парил в воздухе, заполненном магией, но странного, незнакомого рода. Она давила на все его чувства, и кровь сотен поколений предков кричала, что магия эта смертельно опасна.
Дарен позвал Иласэ, но не услышал собственного голоса. Он закричал, он чувствовал, как открывает рот, как работают связки, но ни один звук не вышел наружу.
Юноша ощутил легкие покалывания по коже, как от бесчисленных ножек крохотных насекомых. Чье-то присутствие: чужой взгляд, с холодным любопытством скользящий по его телу. И шепот, и злой смех, но за пределами слышимости…
Тишину разрезал крик Иласэ, и они ударились о воду, вошли в нее, ледяную, и абсолютно реальную. Вода наполнила его рот, легкие, но он сопротивлялся, стремясь к поверхности, кашляя и отплевываясь. Было очень темно, но это была нормальная темнота, и Дарен мог различить смутный силуэт Иласэ, плывущей к нему.
И потом была борьба с волнами, и песчаный берег под ногами, и чувство, что можно, наконец, расслабиться, и провалиться в черноту забытья…
* * * * *
Крупные холодные капли дождя падали ему на лицо, на одежду. Дарен медленно сел, глядя на серый и спокойный мир вокруг себя. Какое-то время отдельные предметы никак не складывались в картинку, а потом…
- Великая Бездна!
- То, что ты видишь - не океан, - голос Иласэ звучал безжизненно.
Девушка стояла рядом с ним, глядя на бесконечное, до самого горизонта, пространство воды. Ласковые волны в мелких барашках пены выбегали на берег. Небо серое, затянутое облаками, брызгающее дождем, но вода внизу была глубокого синего цвета.
- Но это выглядит, как океан! - пробормотал Дарен сдавленно. Повернулся к Иласэ - ее лицо было таким спокойным. - Мне это снится?
Девушка засмеялась, и этот резкий, почти истерический, звук невольно заставил Дарена вздрогнуть:
- Здесь так красиво! Оглянись - мы словно в раю!
Дарен послушно повернул голову. Все побережье - полоса молочно-белого песка, украшенная перламутровыми ракушками разных форм. За пляжем - широкое поле сочной зеленой травы с отдельно стоящими деревцами, а еще дальше - лес.
- Это не океан, потому что вода пресная, - безучастным голосом произнесла Иласэ.
- Это - то озеро? Оно… разлилось?
Криво улыбаясь, Иласэ покачала головой и сказала другое:
- Мы упали в воду вон там, - она махнула рукой в сторону не-океана. - Судя по всему, здесь должен быть восток.
Дарен уставился на нее:
- Я не понимаю, о чем ты.
Иласэ отвернулась:
- Пошли. Нужно уйти с дождя.
Дарен обнаружил, что, с некоторым усилием, способен подняться на ноги без посторонней помощи. И это было хорошо, потому что Светлая шла, не оглядываясь, и он, в любом случае, не собирался ни о чем ее просить. Дождь промочил Дарена насквозь, и влажная одежда неприятно липла к телу.
Он шел за Иласэ к деревьям мимо низкого кустарника. Обычным деревьям.
- А где шотоны?
- Здесь нет шотонов, - ответила она все тем же безучастно-спокойным голосом, не оглядываясь на него.
- Так куда мы идем? - спросил Дарен, прерывая неприятное молчание. - Нужно обойти озеро - там же люди!
Долгая тишина, потом:
- Мы ищем пещеры. Вода иногда вырезает их в каменистом береге.
- Ты думаешь, мы найдем пещеру?
- Нет.
Дарен моргнул:
- Тогда почему мы ее ищем?
- Потому что я не знаю, что еще делать!!!
Неожиданно злые интонации заставили юношу замереть.
- Да что с тобой такое?!!
- Ты до сих пор не понял, да? - крикнула Иласэ, ее голос сорвался и зазвучал сдавленно, то и дело прерываясь судорожными вздохами, - ты такой тупой, Тартис! - она повернулась к нему, по бледным щекам текли слезы, - когда мы бежали сквозь лес шотонов, мы двигались на запад, и был полдень! Мы упали в огромное озеро, и уже ночь, и я не узнаю ни одно созвездие на небе! А я прекрасно знаю все созвездия, даже те, что в южном полушарии! А потом, еще до дождя, поднялось солнце, только не там, где должно было! То направление, откуда мы пришли, больше не восток, Тартис, теперь это юг! И там нет ничего, кроме воды, и знаешь, я думаю, там никогда и не было!!!
Она замолчала, с трудом переведя дыхание:
- Те монстры загнали нас в лес шотонов, в проклятый лес, и я не знаю, где мы, не знаю!
- Неизвестно, где мы, - слабым голосом повторил Дарен. Это могло означать, что… нет, немыслимо, его разум отказывался думать об этом. Он тяжело сглотнул, пытаясь контролировать растущую панику:
- Тогда мы должны вернуться так же, как попали сюда!
- Да неужели? - переспросила Иласэ с издевкой и снова резко засмеялась, - ты хочешь плыть туда? - она махнула рукой в сторону не-океана, - неизвестно, что там обитает! А если ослабнешь и не сумеешь вернуться - извини, но я тебе ничем не помогу.
Дарен отвернулся от нее и смотрел, не отрываясь, на бесконечное пространство воды. Этого не могло случиться, не могло! Они были так близко…
Он подумал о хижине и о человеке рядом с ней. Знал ли он, что с ними произойдет? Да и был ли он вообще, тот человек?
- Даже если каким-то чудом мы вернемся, - тихо произнесла Иласэ за его спиной, - эти существа могут вновь загнать нас сюда. А компас показывает сейчас на север.
- В Бездну компас! - процедил Дарен сквозь зубы и сел на траву, глядя на не-океан.
- В Бездну! Именно! Пусть все катится в Бездну! - Иласэ развернулась и пошла к лесу.
Дарен не знал, сколько времени просидел так, ни о чем не думая. Разум отказывался признавать реальность.
А дождь все шел.
Потом вернулась Иласэ:
- Я нашла сухое место, пойдем.
Дарен поднялся и молча последовал за ней.
Чем дальше они шли в лес, тем выше и массивнее становились деревья. Кажется, секвойи - всплыло в памяти. Впрочем, в своих познаниях в ботанике Дарен уверен не был, да и секвойи на рисунках не очень походили на этих гигантов с почти черной толстой корой. Вроде бы, у тех ствол был красновато-коричневый…
Некоторые из этих деревьев имели дупла, к одному из которых и вела его Иласэ - там было пыльно, но относительно сухо. Всю дорогу Дарен задумчиво смотрел на Иласэ - чего-то в картинке не хватало:
- Где твой мешок?
Она ответила, только когда они забрались в дупло:
- Я оставила его, когда ты нашел тот амулет.
- И все наши припасы?
- Да. Ничего не осталось. Кроме компаса.
- Проклятье! Как ты могла поступить так глупо!
Иласэ ничего на это не сказала, только, вздохнув, прислонилась щекой к стволу.
Другая мысль прибежала следом, и Дарен схватился за пояс, где когда-то висели ножны:
- Мой кинжал!
- У меня. Каким-то чудом ты умудрился не выпустить его из руки, пока мы не выбрались из озера.
Дарен облегченно вздохнул:
- Тогда еще не все потеряно.
Иласэ на это снова резко, неприятно засмеялась, словно давая понять, как он наивен.
- Заткнись!
Всю ночь они провели в дупле. Там было хоть и сухо, но все равно холодно, и у них не имелось одежды, чтобы сменить влажную. Так же, как и подходящего дерева и кремней - развести огонь. Оба не спали.
Дождь к утру прекратился, и весь следующий день они провели на пляже, жарясь на совсем не осеннем солнце. Из еды нашлись только моллюски - холодные, несоленые и склизлые, но, после суток поста, вполне съедобные.
Дарен все чаще вспоминал черную пустоту, через которую они упали в огромное озеро. И то, что было в ней. То, чего не могло быть. Иласэ ни разу не заговорила об этом, и он тоже молчал. Молчание оставляло надежду, что ему просто показалось, что старые страшные сказки, которые много лет назад рассказывала ему мать, вовсе не превратились в реальность.
Логическая часть его разума робко намекала, что не стоит закрывать глаза на правду, но Дарен все равно отказывался признаться, даже самому себе, что они с Иласэ прошли сквозь Бездну. Потому что тогда надежды на возвращение домой почти не оставалось.
Чем ближе солнце приближалось к закату, тем беспокойнее чувствовал себя Дарен. В голову, против воли, лезли полусказочные истории о том, как опасно находится близко от незапечатанных Врат; рисовались образы существ, рядом с которыми виверна из черного озера грязи начинала казаться милым домашним зверьком. Нужно было убираться отсюда.
Вот только Иласэ решительно возражала:
- Следует толком понять, где мы находимся, и набрать припасов. Неизвестно, что может оказаться там, в лесу.
Конечно, нужно сказать, что Дарен и словом не обмолвился об истинной причине своего желания уйти с пляжа. Юноша просто заявил, что они пойдут - и точка:
- И вообще, у тебя нет никакого права голоса, глупая ствура, - он встал над ней, скрестив на груди руки, надменно глядя на девушку сверху вниз.
Ее выгоревшие на солнце тонкие брови упрямо сдвинулись:
- Какая муха тебя укусила, Тартис?
Проклятье, солнце садилось, у них не было времени для глупых споров.
Дарен схватил ее за руку и потянул с песка вверх:
- Хватит бездельничать! Сидя здесь, мы далеко не уйдем!
Иласэ резко выдернула у него руку:
- Не знаю, что на тебя нашло! Но лучше бы тебе перестать, иначе, честное слово, я закричу так, что у тебя лопнут барабанные перепонки!
- Попробуй - и я засуну тебя под воду, пока не замолчишь! - пригрозил Дарен. Иласэ яростно уставилась на него в ответ, однако потом встала и зашагала к лесу. Дарен пошел следом, постоянно борясь с желанием обернуться и проверить, не начали ли какие-нибудь твари вылезать из воды.
Остаток дня прошел без приключений. Они нашли немного еды, однако ничего подходящего, чтобы разжечь огонь и сделать защитный круг. Ни Золотые Лиственницы, ни другие подобные деревья в этом лесу не росли. Только гиганты с черными стволами. И всю дорогу они практически не разговаривали, при необходимости цедя слова сквозь зубы.
Разбив лагерь, Иласэ предложила дежурить по очереди, и Дарен согласился, только чтобы не спорить. Однако просидел всю ночь без сна, не осмеливаясь положиться на ее способность бодрствовать. Утром девушка разозлилась на него, на что он грубо велел ей заткнуться. Естественно, такое обращение не могло понравиться Иласэ:
- Ты ведешь себя, как идиот, Тартис! Сегодня или завтра я отдам тебе кинжал. Тебе нужно быть сильным - забыл, как он высасывает энергию? Ты уже вторую ночь без сна.
- Я сам могу позаботиться о себе, ствура, отстань от меня!
Иласэ уставилась на него изумленно, потом нахмурилась:
- Да что с тобой стряслось? Почему ты опять себя так ведешь?
- Опять - это как? - он развернулся к ней, - хочешь сказать, веду себя нормально?
- Я-то думала, ты, наконец, прекратил разыгрывать грозного злого мага! Ведешь себя, как будто ты из…, как там это у вас, Темных, называется - Братство Беспорядка? Братство Бедлама? Или… ах, нет, извини, - Братство Хаоса! Точно!
Дарен угрожающе шагнул в ее сторону, чувствуя, как начинают пылать щеки:
- Закрой свой грязный рот, ствура!
Иласэ, в ответ, насмешливо взглянула на него.
- Я принадлежу Братству, - прошипел Дарен сквозь зубы.
Она с фальшивым сочувствием покачала головой:
- Нет. Ты всего лишь маленький мальчик, который играет в такого же страшного злого разбойника, как и его папочка.
Дарен дернулся, словно она его ударила, еще сильнее покраснев от ярости и стыда.
Да как она смеет!
Иласэ склонила голову набок, разглядывая его без всякого страха, потом шагнула вперед, протягивая кинжал в ножнах:
- Ну же, Страшный Темный Брат, вот, бери свое оружие разрушения и беги завоевывать мир!
Дарен судорожно сглотнул, пытаясь найти куда-то запропавший голос:
- Ты забыла, кто я? Я - сын Амадея Тартиса, а он - правая рука Повелителя. Когда начнется новая война, я убью тебя. Думаешь, я это не сделаю?
Она вновь протянула ему кинжал, улыбаясь еще шире:
- Я не боюсь тебя. В тебе этого просто нет, так что прекрати притворяться, прежде, чем окончательно разочаруешь своего отца. А то ведь он, бедняжка, ждет, что ты пойдешь по его стопам. Нет, - она качнула головой, - из тебя не получится хорошего слуги Хаоса.
Дарен никогда не будет одним из нас, Повелитель.
Вся краска сползла с его лица - теперь юноша был бледным, как смерть:
- Ты…ты… ствура…
Иласэ взглянула на него раздраженно.
- Ты думаешь… ты и впрямь думаешь…, - он не мог сформировать цельного предложения. Она действительно думала, что победила. Так же, как и отец, считала его трусом.
Какое-то мгновение Дарен испытывал только слепую, всепоглощающую ярость. Потом это чувство прошло. Теперь он был, неожиданно, спокоен, словно все внутри замерзло.
Настоящая ненависть - холодна.
Значит, пришло время доказать ей, а потом и отцу, кем он является на самом деле. Забавно, что в конце концов они оба умрут от его руки.