Тоня уснула лишь после лекарств, принятых по настоятельному требованию Артура. Ночью ее мучили кошмары, которые не сохранились в памяти.

Когда она открыла глаза, было светло. Артур отсутствовал. Тоня приняла душ, оделась и вышла во двор. Милда отвела ее в летнюю столовую и хотела накормить завтраком, но у Тони не было аппетита. Она смогла только выпить апельсиновый сок. В столовой собрались все, кроме ее жениха.

– А где же Артур? – поинтересовалась Тоня.

– Мы хотели задать тебе такой же вопрос, – отозвался Карен, старший брат Артура.

– Он чем-то обидел тебя? – спросил Даниил, отец Артура, Карена и Милды.

– Нет, все нормально, – пробормотала Тоня и мысленно добавила: «Я сама виновата!».

– Значит, у Руслана его искать бесполезно, – сказал Карен.

Даниил усмехнулся и пояснил Тоне:

– Если Артур провинится в чем-то, то всегда прячется у Руслана. Эта привычка осталась у него с детства.

«Он тоже чувствует себя виноватым, поэтому и сбежал!» – подумала Тоня. Только легче от этой мысли не стало. Все иллюзии развеялись, словно туман. То, что представлялось прекрасным, оказалось мерзким. Вместо наслаждения была сильная боль. Она притихла после лекарств, но теперь снова стала напоминать о себе.

Дождавшись, когда все начнут расходиться, Тоня вернулась в комнату. Вскоре вошла Анжела.

– Таблетки не помогут. Я принесла тебе мазь и тампоны, – тихо произнесла она.

Тоня почувствовала, что краснеет.

– Не бойся, это естественно в твоем положении, – продолжила Анжела. – Когда Даниил лишил меня девственности, то я не могла ходить целую неделю. Боль была такой адской, что хотелось выть. Потом все зажило, но никаких приятных ощущений я не получала, и оргазм не испытала ни разу.

– Почему же многие в восторге от этого? – спросила Тоня.

– Многие вряд ли. Нравится это чаще мужчинам, а женщины терпят и притворяются, чтобы им угодить. Я люблю Даниила, но интимная жизнь раздражает меня до такой степени, что иногда мне хочется, чтобы мой супруг завел любовницу.

– А я не хочу, чтобы у Артура была любовница! – Тоня едва не расплакалась.

– Артур слишком избалован. Мы были удивлены, когда узнали, что он намерен жениться. Но ты не переживай! Может быть, у вас все будет не так, как у нас.

– Когда он вернется?

– Не знаю. Надеюсь, у него хватит благоразумия не прикасаться к тебе этой ночью.

Мазь помогла. Боль постепенно исчезла.

Артур не появился не только ночью, но и утром. Его телефон не отвечал.

– Наверное, у него какие-то важные дела, связанные с работой, – предположила Тоня.

– А в чем заключается его работа? – уточнил Карен.

– Разве вы не в курсе? – удивилась Тоня.

– У Артура есть бизнес в Москве. Это все, что нам известно, – ответил Даниил.

«Значит, им нельзя говорить правду о нем», – поняла Тоня.

– Я тоже пока не знаю, – сказала она, и ей поверили.

На следующий день Артура опять не было. Тоня начала волноваться, хотя сомневалась в том, что любит своего жениха. Сможет ли она жить с ним и терпеть каждую ночь мучения? И еще ей было обидно, что он сбежал, причинив ей боль, и даже не попытался загладить свою вину. Хотя его вины, наверное, не было. Она сама настаивала, а он честно предупредил о возможных последствиях. Но Тоня не поверила, приняв его слова за шутку. Она думала, что все будет так, как в романах. А если он разлюбил ее и ушел к другой женщине? Неужели для него главное – секс?

Третьи сутки тоже прошли без него. Теперь уже волновались все члены семьи. Даниил сказал, что даже Руслан не знает, где Артур. Тоне вдруг стало страшно. А если он уже давно мертв?! «Неужели он любит меня до такой степени, что решил покончить с собой?!» – промелькнула мысль. Ужас разлился по телу ледяной волной. «Нет! Он не станет лишать себя жизни! Так не должно быть!» – мысленно повторяла Тоня, пытаясь успокоиться. «Пусть он вернется! Я согласна терпеть любую боль, лишь бы он был жив! Я же люблю его! Люблю!». Она уже не сомневалась в своих чувствах.

На четвертый день Карен предложил обратиться в полицию. Все согласились. Даниил и Карен уехали. Вернулись они с огорченным видом. Заявление у них приняли, но обнадеживать не стали, а совсем наоборот. Полицейские посоветовали обзвонить все больницы и морги. Тоня едва не упала в обморок, услышав это. Потом она осознала, что без Артура ей нечего делать в этом доме. Она никто ему! Они даже не подали заявление в ЗАГС. Тоня хотела уехать, но ее не отпустили.

– Ты – член нашей семьи! – заявил Даниил.

Тоня расплакалась. Ей очень хотелось, чтобы это стало правдой. Пусть Артур вернется и женится на ней! Анжела и Милда успокаивали Тоню.

Пятый день начался с грозы. «Плохая примета!» – подумала Тоня. Во вспышках молний и раскатах грома ей чудилось зловещее предупреждение. Она бы не удивилась, если бы именно в этот день узнала о смерти Артура. Тоня стояла на веранде и смотрела на водные струи. Они напоминали о водном душе во время джиппинга. Тогда она была счастлива. А теперь слезы текут по щекам, и природа скорбит вместе с ней. Плиты затоплены водой. Пруд вышел из берегов. Тот самый пруд, в который Артур бросал Милду! Кажется, что это было давно, словно в прошлой жизни.

Ворота распахнулись. Во двор въехала машина. Черная!!! Сбылось плохое предчувствие! Из машины вышел кто-то. За пеленой дождя виден лишь силуэт, тоже черный. Тоня выбежала наружу. Она должна первая узнать новости, даже плохие!

Гость поспешил к ней навстречу. Артур!!! Ноги вдруг стали словно ватные. Тоня замерла, не веря глазам. А он заключил ее в объятия и покрыл ее лицо поцелуями. Дождь вдруг прекратился.

– Смотрите, радуга! – крикнула Милда, устремив взгляд на небо.

Вся семья была в сборе. Все стояли во дворе, мокрые и счастливые.

 

***

Из дневника Нади

Когда мы вернулись из Москвы, мама вдруг заявила, что надо соблюдать традиции и правила приличия. По ее настоянию Саша временно переселился в свою городскую квартиру, а я осталась на даче.

Пока шли приготовления к свадьбе, я скучала по Саше и часто беседовала с ним по телефону. Но когда настал долгожданный день, я не испытала радость. У меня вдруг появилось плохое предчувствие. Я позвонила Александру и услышала в ответ, что он недоступен. «Саша, наверное, специально отключил телефон, чтобы никто не мешал ему», – попыталась я успокоить себя.

Надев платье, я посмотрела в зеркало, и мое лицо показалось мне невзрачным, совершенно не соответствующим шикарному наряду. Мама сама сделала мне макияж, прическу и прикрепила фату. Мои родственники и тетя Даша твердили, что я восхитительна. И чем сильнее они старались убедить меня в этом, тем больше я сомневалась в себе. Мое сердце билось в ускоренном темпе. Я так волновалась, что едва не упала в обморок. «Пусть все пройдет нормально и быстрее закончится!» – мысленно повторяла я.

Возле ЗАГСа собралось много людей. Я искала глазами Александра и не находила. Минута летела за минутой, но Саша не появлялся. Мои опасения подтвердились. Когда наступило время регистрации, жених отсутствовал.

– Твой принц сбежал! Ему не нужна Золушка! – раздраженно произнесла моя мама.

– Нет! Это невозможно! – возразила я и мысленно добавила: «Пусть все это окажется дурным сном!»

– Алекс не может так поступить, – заявил мой отец. – Наверное, его задержали непредвиденные обстоятельства.

Котов, Нечаев, Герман Корецкий, Георгий Абрамов и Люба отправились на поиски Александра. Вернулись они без него. Никто не спешил уходить. Все решили ждать до закрытия ЗАГСа.

Я с трудом сдерживала рыдания. Родители увели меня в машину и напоили лекарствами.

– Лучше бы ты вышла замуж за Севу! – огорченно вздохнула мама.

– Мне не нужен никто, кроме Саши! – ответила я и опять приказала себе не плакать. Я должна хорошо выглядеть, ждать, и верить в то, что Саша обязательно вернется ко мне.

 

***

Сосновский проснулся от холода. Он лежал на полу, на чем-то пушистом и мягком. Сквозь приоткрытую дверь врывался ветер, и виднелось угрюмое серое небо. С бревенчатых стен смотрели оскаленные звериные морды.

После нескольких неудачных попыток Александру удалось принять вертикальное положение, но равновесие сохранялось с трудом. Сосновский не мог объяснить происходящее. Он только помнил, что вечером кто-то позвонил. Александр открыл дверь. Далее – провал в памяти. А теперь он каким-то непонятным образом оказался в незнакомом месте.

Дождавшись, пока головокружение прекратится, Сосновский вышел наружу и почувствовал себя великаном, попавшим в страну лилипутов. Мелкие деревья, растущие вокруг, казались игрушечными. К Александру приблизился странный мужчина в одежде из звериных шкур – невысокий, коренастый, черноволосый, с темно-карими раскосыми глазами, широкими скулами и светлой кожей.

– Иди туда! – он указал на дом.

– Где я? – спросил Сосновский.

– В моих владениях. Ты должен помочь мне беседовать с духами.

– Ты шаман? – догадался Александр.

– Да. Тебе выпала великая честь.

– Как мне добраться до ближайшего населенного пункта?

– Уже добрался, – шаман опять указал на дом.

Сосновскому не хотелось общаться с безумным шаманом и идти в его жуткое жилище, но другого выхода не было. Холод пронизывал насквозь, и никаких признаков цивилизации поблизости не наблюдалось.

Шаман затопил печь. Стало теплее, но запахло гнилью. «Долго я здесь не выдержу. Если не замерзну, то задохнусь», – подумал Александр.

И вдруг он заметил рацию, очень старую, примитивную. Включив ее, Сосновский услышал треск. Потом донесся приглушенный женский голос:

– Второй, ответьте Снежинке!

– Снежинка! Вы слышите меня?! – крикнул Александр, не веря в удачу.

– Да. Кто Вы?

– Александр Сосновский. Мне срочно нужна помощь, но я не знаю, где нахожусь.

– В доме Шуры Буранова, – подсказал шаман.

Снежинка услышала и поняла.

– Машина туда не поедет. Ждите самолет!

– Спасибо, Снежинка! – обрадовался Сосновский.

– Хорошо беседуешь с духами! – похвалил его шаман. – Скажи им, чтобы не забыли огненную воду.

Из рации донесся смех.

– Не забудем! – пообещала Снежинка.

Самолет, действительно, прилетел. Медики напоили Александра горячим кофе, дали ему теплую куртку и доставили в ближайший город. Шаман получил ящик водки, которую он называл огненной водой.

Узнав дату и время, Сосновский был шокирован. До начала регистрации оставалось всего три часа. «Не паникуй! Ищи выход!» – приказал себе Александр. Он связался с генералом Никитиным. Тот был удивлен, но пообещал помочь.

Путь домой показался необычайно долгим. Вертолет доставил Сосновского на аэродром, с которого он улетел в Москву вместе с военными. Следующий самолет приземлился в областном центре. Потом опять пришлось сесть в вертолет.

По дороге Александр пытался восстановить в памяти минувший вечер, но так и не смог понять, что случилось, и каким образом он вдруг очутился так далеко от родного города. «Я сорвал собственную свадьбу, опозорив невесту и ее родственников!» – с ужасом осознал Сосновский.

– Подлетаем к городу! – весело объявил молоденький лейтенант, которому поручили сопровождать майора Сосновского.

– Я давно опоздал! – хмуро произнес Александр.

– А мне почему-то кажется, что Вас еще ждут, – отозвался лейтенант, подавая пассажиру бинокль.

Рассмотрев возле ЗАГСа гостей и невесту, Сосновский опешил.

– Все равно не успею! До закрытия осталось всего семь минут.

– Безвыходных положений не бывает, – улыбнулся лейтенант.

Поняв, что он имеет в виду, Александр рассмеялся и согласился на авантюру. Ему было безразлично, что подумают о нем гости и сотрудники ЗАГСа. Главное, что невеста ждет и надеется на чудо. Нельзя разочаровать ее!

 

***

Мы ждали до последней минуты. Гости устали, хотя старались скрыть это. Мои родители нервничали. Я была на грани истерики.

Внезапно сверху донеся странный звук. Все взгляды устремились в небо. Над нами кружил вертолет. Вскоре от него отделился парашют.

– Наш рабочий день закончился! Мы закрываемся! – объявила заведующая ЗАГСом.

– Подождите еще десять минут! – попросил Антон Котов.

Заведующая неохотно согласилась.

Парашютист приземлился на площади неподалеку от ЗАГСа. Нечаев, Котов, Абрамов и Герман Корецкий помчались туда. Я хотела присоединиться к ним, но родители удержали меня.

– Этот ненормальный парашютист не имеет никакого отношения к твоему жениху! – заявила мама. – Сосновский, конечно, легкомысленный, но не до такой степени.

– Алекс непредсказуем. Он способен на все, – предупредил отец.

Он оказался прав. Нечаев, Котов, Абрамов и Корецкий вернулись вместе с Александром. Выглядел он совсем не так, как полагалось жениху. Его одежду вряд ли можно было назвать парадной, и чистотой она не отличалась.

– Десять минут прошло! – напомнила заведующая ЗАГСом.

– Вам придется задержаться, чтобы провести церемонию бракосочетания, иначе я взорву ЗАГС! – угрожающе произнес Александр Сосновский.

– Вы слышали, что он сказал?! – обратилась заведующая к Антону Котову.

– Сосновский обязательно получит наказание, положенное по закону, но позднее. А сейчас, пожалуйста, выполните его просьбу! – отозвался Антон.

Заведующая не рискнула спорить с начальником полиции. Кроме того, она опасалась, что Александр выполнит угрозу. Поэтому регистрация, наконец, состоялась. Все остались довольны. Заведующая ЗАГСом, выпив вместе с нами шампанское, и получив в качестве компенсации за моральный ущерб пачку стодолларовых купюр, простила Сосновского и попросила начальника полиции не наказывать его. Только моя мама продолжала злиться на Александра.

– До ЗАГСа можно было доехать за пять минут. У Вас дорога заняла весь день, – проворчала она.

– Вы правы, – согласился Сосновский. – Я понимаю, что виноват, но не могу ничего сказать в свое оправдание.

– Сева бы так не поступил! – раздраженно продолжила мама.

– Верно, – подтвердил отец. – Сева не рискнул бы лететь на вертолете, и пользоваться парашютом он не умеет.

– Я имела в виду совсем другое, – сердито ответила мама.

Ее не удивило отсутствие Севы. Она подумала, что ему было бы тяжело видеть то, как я вступаю в брак с другим мужчиной. Зато у меня вдруг появилось жуткое подозрение.

После регистрации, когда Александр уехал, чтобы привести себя в порядок и переодеться, я позвонила Севе и рассказала об инциденте. Сева признался в том, что организовал похищение Александра Сосновского. Двоюродный брат Севы работает на севере вахтовым методом. Он должен был улететь ночью и согласился помочь Севе избавиться от ненавистного соперника.

– Ты совершил подлый поступок, – прокомментировала я. – Не ожидала от тебя ничего подобного!

– Мне очень хотелось отмстить Сосновскому, – пояснил Сева. – Я надеялся, что он не явится на собственную свадьбу, и ты разочаруешься в нем.

– Теперь я не смогу относиться к тебе так, как прежде, и считать тебя своим другом, – предупредила я.

– Дружбы и не было никогда! Я давно уже был влюблен в тебя, но не решался признаться.

Мне стало жалко Севу. Но в это время вернулся Александр, и все остальные люди перестали существовать для меня. «Неужели это свершилось?! Даже не верится! Самый лучший в мире мужчина теперь мой!» – радостно думала я.

Александр Сосновский смотрел на меня и улыбался. Этот день для него был тоже самым счастливым.

Свадьбу отмечали в ресторане, долго и весело. А ровно в полночь любовались салютами, устроенными в нашу честь. Это зрелище впечатлило даже мою маму. Она перестала сравнивать Сашу и Севу.

Мои родственники уехали с ночным поездом. Отец планировал важные дела на утро, а мама опять собралась в командировку. Костя и баба Лида отправились вместе с ними. Наверное, у них тоже имелись уважительные причины. Хотя не исключен и другой вариант. Они не хотели мешать нам. И тетя Даша не ночевала на даче. Мы остались совсем одни. Наконец-то!

Саша нес меня на руках до спальни. Возле кровати он осторожно опустил меня, помог принять вертикальное положение, обнял и поцеловал. Это был настоящий поцелуй, долгий и сильный до головокружения. Он пьянил крепче любого вина, хотя мы были трезвые. Брачная ночь! Ожидая это событие, я пыталась представить, как все будет происходить. А Саша, наверное, давно уже сгорает от нетерпения.

Но я услышала совсем не то, что ждала.

– Спокойной ночи! – произнес Сосновский.

– Что?! – не поняла я. – Странные у тебя шутки!

– Пусть эта ночь будет для тебя счастливой и спокойной! – сказал Саша.

– Для нас! Мы проведем ее вместе, – ответила я.

– Нет. Я не хочу причинять тебе боль и чувствовать себя садистом!

Он говорил так серьезно, что я опешила.

– Ты не намерен остаться со мной?!

– Не настаивай, иначе будешь проклинать меня за то, что испортил тебе праздник!

– Сосновский, ты заболел или лишился рассудка?!

– Ни то, ни другое. Я люблю тебя.

– И поэтому отказываешься от супружеских обязанностей?!

– Мы выполним их позднее.

– Нет! Сейчас!

– Тогда нам обоим придется выпить коньяк.

– Издеваешься?! Или хочешь сказать, что в трезвом виде я не привлекаю тебя?

– Я боюсь причинить тебе боль и вызвать у тебя отвращение, – признался Саша.

Вид у него был такой несчастный, что я рассмеялась. Нелепая ситуация! Бояться и переживать должна я, а не он!

– Все будет нормально, – заверила я, целуя его. – Чем раньше это случится, тем лучше для нас обоих. И не забывай о том, что я – почти врач. Мне все известно, и морально я уже подготовилась. А боли я не боюсь, и она ведь не запредельная, а вполне терпимая.

Мои аргументы не убедили Сосновского. И тогда я решила проявить инициативу. Моя ладонь опустилась на его брюки в том самом месте, которое считается интимным и неприличным.

– Надежда Алексеевна, что Вы делаете?!

Его глаза даже расширились от изумления. Можно подумать, что я пытаюсь соблазнить невинного ангела!

– Провожу диагностическую процедуру, – объяснила я, чувствуя, что диагностика проходит успешно.

– Такими темпами пациенту скоро потребуется интенсивная терапия! – пробормотал он, но не стал сопротивляться.

– К интенсивной терапии Вы еще не готовы, Александр Николаевич!

– Почему?

– Одежда мешает.

Я стала расстегивать пуговицы на рубашке моего законного супруга. Выражение его лица мне понравилось – удивление, сомнение, недоверие. Все, что угодно, кроме недовольства!

– Тебе понравится! – пообещала я.

– Это уже слишком! – рассмеялся Саша. – Я должен успокаивать и уговаривать тебя, а не наоборот!

– Что же мне остается делать, если мой супруг такой нерешительный!

Справившись с последней пуговицей, я сняла рубашку и небрежно бросила ее в кресло. У Саши было красивое тело, и кожа с умеренным загаром смотрелась эффектно. Но я обратила внимание на тонкий, едва заметный шрам на груди слева.

– Ты перенес операцию на сердце?!

– Это было ранение, – неохотно пояснил Сосновский. – Пуля прошла в сантиметре от сердца. Меня оперировал твой отец. Он наложил косметический шов.

– Шрам не портит тебя, он почти не виден, – заверила я.

– Особенно в темноте, – добавил Саша.

– Выключи свет, если он мешает тебе!

– Нет. Я хочу видеть тебя.

Его пальцы без проблем справились с замком свадебного платья. Вскоре мое платье присоединилось к его рубашке. Затем я избавила Сашу от брюк, а он помог мне снять нижнее белье. Я считала себя морально подготовленной к этому, и все же ощущала неловкость. Взгляд Саши, скользящий по моему телу, заставил меня покраснеть.

– Интенсивная терапия отменяется? – насмешливо поинтересовался Сосновский.

– Продолжается! – ответила я и заметила, что мой супруг еще не совсем раздет.

– Так нечестно! – воскликнула я.

Саша выключил свет. Я начала возмущаться, недовольная тем, что не досмотрела стриптиз.

– Вы ведете себя неприлично, Надежда Алексеевна! – сделал мне замечание законный супруг.

Опять мы на «Вы»! А ирония в его голосе завораживает! Ему нравится злить и смущать меня.

– Хочешь, чтобы я развелась с тобой?

– Ни в коем случае!

Вспыхнул свет, и Александр Сосновский предстал передо мной во всей красе. Как ни странно, без одежды он выглядел лучше, чем в ней. А его мужской орган свидетельствовал о готовности к исполнению супружеских обязанностей. Только мне недолго пришлось любоваться этим зрелищем. Комната снова погрузилась в темноту. Через несколько секунд мы уже находились в постели. Все оказалось гораздо лучше, чем я представляла. Саша опасался напрасно. Боль была слабой, я почти не почувствовала ее. Зато приятных ощущений хватило с избытком. Мое тело бурно реагировало на интимные ласки. В глубине меня что-то пульсировало, доставляя безграничное наслаждение. А потом произошло что-то запредельное, какой-то восхитительный взрыв, сопровождаемый волнами блаженства. Я словно неслась куда-то, распавшись на мелкие части, и в то же время проваливалась в бездонную пустоту…

Меня разбудили солнечные лучи и аромат цветов. Открыв глаза, я увидела розы. Их было много, очень много! Букеты заполнили всю комнату!

Вошел Саша с подносом. Он принес мне завтрак в постель!

– Как самочувствие? – поинтересовался Сосновский взволнованно.

– Замечательно! Спасибо за чудесную ночь и сказочное утро!

Он улыбнулся и поцеловал меня в губы. Мое тело мгновенно напряглось. По коже пробежали мурашки.

– Ты хочешь снова исполнить супружеский долг? – тихо спросила я.

Его изумрудные глаза стали огромными. Мой муж был так прекрасен, что желание обладать им вспыхнуло с новой силой. Саша не стал разочаровывать меня. Я снова испытала восхитительные чувства. Мой супруг тоже остался доволен. Потом мы вместе отправились в ванную.

Второй день праздника также отмечали в ресторане. На мне было длинное легкое платье цвета морской волны. Гостям оно очень понравилось. А Саша тихо сказал, что хочет увидеть меня без платья. Я посоветовала ему потерпеть до ночи. Его глаза ответили мне, что терпеть очень трудно, почти невозможно. Мне стало понятно, почему первый месяц после свадьбы называют медовым.