— Арчи, ты как всегда! — незнакомая светловолосая девочка, почему-то знавшая его имя, посмотрела на Арчи с упреком и укоризной. Он смущённо понурил голову… Непонятно. Неужели о нем уже знали гораздо больше, чем он предполагал, и неужели у абсолютно каждого, кто о нем слышал, создавались одинаковые представления?

На губах возникла неприятная горечь обиды. Он подвинулся на кровати, уступая место насмешливой незнакомке, и угрюмо замолчал, уткнувшись стеклянным взглядом в пол. Они не понимали его. Вся эта весёлая, дружная, беспечная компания, собравшаяся в просторной комнате, просто не понимала его, воспринимала каким-то совсем другим и не похожим ни на одного из них… И так было всегда — он просто не помнил, чтобы что-то получалось иначе. В этом замке, в этой комнате, возможно, даже в этом мире Арчи просто был лишним.

Девочка принялась проводить тонкими белыми пальцами по своим волосам, поправляя чуть растрепавшуюся причёску. В компании шумно засмеялись. Два мальчика, живших в одной комнате с Арчи, поднялись со своих мест и, продолжая хихикать, принялись шутливо спорить друг с другом — они так делали часто, и как-то раз Арчи даже попытался поучаствовать в игре-споре, но ему сразу же отказали, заявив, что он все равно проиграет.

Теперь Арчи просто сидел и молчал, стараясь не слушать их разговоры. По правде говоря, все эти люди его изрядно раздражали. Он просто испытывал муки от такого «общения» и отчаянно желал тишины, особенно сейчас, поздней ночью, когда в его семье все уже спали глубоким сном.

— Ты не уснёшь, — сразу же предупредили его, когда он только рассказал об этой своей особенности. В этом году он слишком разволновался при заселении и забыл сказать, что, в отличие от большинства своих местных ровесников, обычно по ночам спал, и оказался в комнате с теми, кто предпочитал тратить лишнее время на встречи и развлечения. Теперь ему следовало либо привыкать ко сну в шуме, либо менять свои привычки. Наверное, сделать последнее было бы не так сложно… Потому что он владел теми же способностями, что и его неугомонный сверстники. Но вдруг его мама случайно узнает, что он не спит по ночам, а она ему это категорически запретила. Отучаться — значило идти против самого себя. Он никогда не ослушивался и очень боялся её гнева.

Стараясь не смотреть на компанию, чтобы не получить лишнего упрёка, Арчи приподнялся с кровати и направился к шкафу, в котором единственный из всех учеников хранил еду. Он поспешно открыл дверь и уже потянулся заветному свертку, как резко остановился. Грустно вздохнул. Там было пусто, там уже давно было пусто. А он, задумавшись, позабыл об этом! Кажется, ему придётся ещё несколько дней мучиться моральным голодом или, как ни печально, начать менять свой образ жизни — все эти мысли вызывали в нём тоску и разочарование.

— Арчи, Арчи! Можешь выйти из комнаты? — послышался басовитый голос соседа, расслабленно устроившегося на кровати напротив вместе с загадочно улыбающейся подругой. — Тебе это смотреть не следует, а то мама будет ругаться.

— Они собираются целоваться, — хихикнула подруга девчонки, положив свою ладонь на руку Арчи.

«Снова?!» — хотел возмутиться Арчи, но удержался, представив, какая реакция началась бы после этих слов. Ему следовало просто выйти из комнаты и как можно дольше не возвращаться, чтобы не мешать компании своим присутствием. Утверждать, спорить, убеждать, что здесь есть его место, было бы времязатратно и бессмысленно.

Низко склонив голову, чтобы не встретиться с ними взглядами, Арчи вышел в коридор. Стояла темнота. Тусклое сияние свечи тонким ручейком бегало по каменному полу, местами создавая неровные геометрические узоры. Высокие колонны, выступавшие из стен, выглядели пугающе — Арчи даже чуть поежился, на секунду предавшись игре воображения. И тут же горько усмехнулся. Он ведь уже не маленький, совсем давно не маленький, тринадцатилетний, а ведёт себя так, словно наивный и ничего, кроме маминых слов, не понимающий ребёнок. Невероятно глупо! Он стиснул зубы, ощутив подкатившую волну гнева на самого себя. Но сразу же снова расслабился. Всем его нутром завладела грусть. Чтобы он о себе ни думал, как бы ни пытался убедить себя, что он уже совсем взрослый, что ему не нужны советы и наставления мамы, что он уже ничего не боится, его все равно не будут покидать мысли о маме. И он так и останется маленьким забитым мальчиком, который больше всего боится родительского гнева и потому живёт обычно, как простые люди. Он неисправим.

Арчи снова понурил голову и одиноко присел к стене, чувствуя, как внутри него расползается пустота. Наверное, её могли бы заполнить люди, добрые, душевные. Они поддержали бы его, настроили бы на лучшее, на позитив, внушили бы что-нибудь, чтобы он хотя бы ненадолго перестал унывать. Но в его случае это не представлялось возможным. Таких людей просто не было.

От неприятных мыслей Арчи отвлёк приглушенный стук каблуков, донесшийся со стороны большой статуи феникса, «сторожившей» вход в коридор. Он напрягся и прижался к колонне. Это кто-то из его ровесников? Арчи выдохнул — да, несомненно, это кто-то из ровесников: других здесь просто быть не могло. Если только более старшие ученики, которые контролировали, чтобы младшие лишний раз не бродили по школьным коридорам. Но он не боялся их: его соседи гораздо больше нарушали правила. Арчи просто сказал бы правду, они бы поняли то унижение, которое ему приходилось терпеть, пожалели его и оставили безнаказанным. Уж они должны были понять! Хотя бы они…

Арчи снова горько усмехнулся. Они его поймут? Его? Поймут? Это звучало так нереалистично. Его личные фантазии, такие красивые и такие глупые, словно истории, которые маленькие дети рассказывают о приключениях своих игрушек. Его никто не поймёт. Как обычно, он будет наказан сильнее остальных, а они без труда выкрутятся, выставив его самым виноватым.

Сердце, снова предавшиеся тревоге, задалось более частыми ударами; Арчи схватился за стену, словно ища в этих безмолвных холодных каменных колоннах спасения от неизвестного. Теперь у него оставалась единственная надежда — ночные дежурные здесь ходили не так часто. Обычно они проверяли коридоры первогодок — а он уже учился на четвёртом — да и без особой строгости следили за учениками. Дети их не особо волновали. У каждого имелись более важные дела.

Женщина. В полумраке коридора Арчи разглядел женщину, облачённую в длинные белые одежды, шелест которых отчётливо выделялся в абсолютной тишине. Ученица. Вряд ли… Слишком взрослая. Наверное, она была учительницей, зачем-то решившей навестить учеников глубокой ночью. Кто-то с ней договорился?..

Арчи сжался всем телом: кем бы они ни была, ей его видеть не следовало, потому что, если она не ученица, значит, она из взрослых, а потому могла доложить руководству, что мальчик не сидит в своей комнате. Настало время бежать.

Мысленно осознавая, что поступает невероятно глупо, но больше не в силах преодолеть наступающую тревогу, Арчи стремительно побежал по коридору. Каждый его шаг по каменному полу отдавался раздражающим эхом, в голове что-то неприятно пульсировало, но он не останавливался, продолжая интуитивно мчаться вперёд.

Разумеется, она его заметила. В этом даже не следовало сомневаться. Наверное, она уже бежала за ним, желая схватить неугодного ученика — Арчи предчувствовал близость опасности. И должен был бежать быстрее, если не хотел, чтобы таинственная женщина всё-таки настигла его.

Стараясь разогнаться до предельной скорости, Арчи немного не рассчитал своих сил и уже недалеко от выхода из коридора случайно поскользнулся. Резкое, неловкое движение. Арчи оказался на полу, болезненно ударившись дрожащими руками о каменную твердь. «Она близка, она близка!» — звучало в его голове. Нужно было подниматься, делать рывок, бежать дальше, но… Слишком больно. Он скривился. Вряд ли этот ушиб был опасным, но быстро бежать с ним он бы уже не смог. Арчи тяжело вздохнул, осознавая, что скрываться бессмысленно.

С надеждой он посмотрел в сторону, в которой видел фигуру, и внутри у него все снова похолодело: она была совсем рядом. Она шла к нему изящными шагами, и полы ее мантии мягко шелестели, соприкасаясь с камнем. Теперь, в сиянии свечей, он увидел ее гораздо лучше. Хрупкая фигура, грациозные черты лица, глубокие серые глаза, обрамлённые длинными ресницами, маленький, чуть вздёрнутый носик, пухлые губы и длинные светлые волосы, струящиеся по женственным плечам — она была красива и, наверное, совсем не злобна… Арчи немного расслабился. Вид женщины сразу вызвал у него приятные впечатления. Не какая-нибудь носатая старая карга, буравящая всех хищным взглядом, а миловидная молодая красавица, в лице которой не читалось никаких дурных намерений.

Арчи слабо улыбнулся, глядя на загадочную незнакомку. Она улыбнулась ему в ответ. От этой неожиданности глаза мальчика удивлённо расширились — неужели он ей показался настолько располагающим к общению, что она даже ответила на его дружелюбный жест, а не, как всегда, безэмоционально отвернулась, не обратив на его доброту никакого внимания?

— Не нужно от меня убегать. Я не причиню тебе зла, — ласково заговорила незнакомка, подобравшись к лежащему на полу Арчи. Она осторожно протянула ему руку. Ошарашенный, он мягко взялся за хрупкую белую кисть и медленно поднялся с пола. Ушибленное место все ещё неприятно болело.

— Вы очень красивая… — смущённо пролепетал Арчи и почувствовал себя неловко: как же не вовремя! Почему он всегда говорит глупости, почему всегда вставляет что-то невпопад и не к месту, почему неспособен придумать что-то адекватное сразу, без долгих размышлений?! От этих мыслей на душе снова стало тоскливо. Но теперь немного легче: он по-прежнему предавался очарованию, глядя на миловидную незнакомку, вдыхая сладкий запах её духов.

— Мне приятно это слышать. — Девушка снова дружелюбно улыбнулась. — Скажи мне, почему ты такой грустный? Тебя обижают?

— Да… То есть нет. — Арчи замялся, немного подумав, но, решив, что этой красавице можно всецело довериться, продолжил: — Просто я другой. Не такой, как они. Я живу другой жизнью. Точнее меня мама заставляет так жить, потому что считает, что мы — те же обычные люди, только немного… улучшенные природой. Я привык есть, спать и не гулять по ночам, а они не понимают этого. Ещё смеются надо мной и выставляют из комнаты. Вот сейчас я хочу есть и спать, а вынужден сидеть здесь, — последние слова Арчи произнёс особенно обречённо.

— На насмешливых соседей не обращай внимания. Ты выше их, поверь. Обычно если люди глумятся над другими, в душе они очень несчастны или ощущают себя морально неполноценными. Будь уверенней в себе и своих силах и не бойся жёстко одергивать их, если считаешь нужным. Кстати, любишь сладкое?

Арчи удивлённо поднял голову и ещё раз зрительно соприкоснулся с прекрасной серой гладью: в тот момент она словно прочитала его мысли. Он не был голоден, потому что не мог вообще испытывать полноценное физическое чувство голода, но по своей привычке совсем не имел ничего против перекуса. К тому же он уже давно не ел, потому что его личные запасы истощились. А прелестная незнакомка в очередной раз порадовала его своей доброжелательностью, щедростью и великодушием — теперь он совсем не жалел, что встретился с ней. Его депрессивное настроение решительно сменилось радостью, доброй, приятной, согревающей.

— Да, очень… — робко улыбнулась Арчи, но, подумав, что излишняя застенчивость перед этой открытой душой будет неуместна, сразу же попытался сменить свое выражение лица на довольную уверенную улыбку. Она сказала, что ему следует быть увереннее в себе и своих возможностях. Наверное, для Арчи уже давно настала пора воплотить этот совет в жизнь, чтобы получить от судьбы желанную награду.

— Отлично, — уголки пухлых губ растянулись в тёплой улыбке. Она сделала несколько лёгких движений правой рукой, ничего не произнесла и щедро протянула мальчику небольшую плитку шоколада, завёрнутую в цветастую обертку.

Арчи невольно восхитился.

— Вы действительно создали еду из воздуха? Просто так создали?! Без всякой инструкции и даже без проговаривания заклинания вслух? — восторженно воскликнул мальчик, без лишней скромности забирая из хрупкой аристократической ладони заветный десерт.

— Да, я же мастер магии, — снова лучезарно улыбнулась девушка. — Я могу и не такое создать.

— Мастер магии! — упоенным шепотом произнёс Арчи.

Арчи быстрым движением развернул фольгу, отломил несколько долек шоколада и, ощущая внутренний уют, отправил их в рот.

— Вы не хотите кусочек? — из приличия поинтересовался он, протянув плитку собеседнице.

— Нет, спасибо, не нужно, — вежливо отказалась волшебница.

— Жаль. А то я всегда мечтал с кем-нибудь поделиться, кроме семьи. Но все мои знакомые отказываются, а предлагать первым попавшимся как-то глупо в этих стенах, — с лёгкой ноткой грусти произнёс мальчик. Но грусть уже была не столь значительной, потому что в тот момент он, кажется, испытал настоящее блаженство. Оно разливалось по всему его телу ласковыми, приятными волнами. Шоколад оказался неописуемо лакомым и подарил не только ощущение терпкой сладости на языке, но и какую-то внутреннюю лёгкость, ликующий душевный трепет.

Раньше Арчи никогда не пробовал ничего подобного. Почти любая еда, в том числе и сладости, приносила ему много радостных ощущений, но все равно была самой обыкновенной, привычной. Не наделённой настолько изысканным волшебными вкусовыми качествами, как этот великолепный шоколад из рук прелестной незнакомки.

— А вы когда-нибудь что-нибудь ели? — неожиданно поинтересовался Арчи, продолжая с полузакрытыми от наслаждения глазами жевать чудесный десерт.

— Кажется, нет. Наверное, нет. Если я что-то и пробовала на вкус, то чисто из любопытства и в совсем раннем детстве. Но те моменты я, конечно, уже не помню.

— Никогда ничего не ели… А почему шоколад, который вы создали, такой вкусный. В чем секрет?

— Я же мастер магии, — шутливым тоном напомнила незнакомка.

— Прямо как Мавен Ворнетт и Сивесса Глор… — с мечтательной улыбкой протянул Арчи.

— Не хуже. Возможно, даже лучше. Да, это при том, что мне только двадцать шесть. Как видишь, в отличие от тебя, я не страдаю заниженной самооценкой.

Арчи даже ничего не смог ответить — только восхищенно ахнул, при этом пытаясь мысленно представить, насколько сильной была загадочная незнакомка. Сильнее, чем Ворнетт… Для Арчи такие способности казались уже чем-то высшим, непонятным, неизведанным.

Более того, он вообще не мог вообразить мага, который бы так владел своими навыками — а здесь ещё и хрупкая, миловидная девушка.

— А вы тоже пишете захватывающие книги? — с придыханием спросил Арчи.

— Нет, книги не пишу. Пока совсем нет на это времени. Но, возможно, у меня ещё все впереди. Может, когда наступят более спокойные времена, что-нибудь и сотворю.

— Если вы что-нибудь напишете, это однозначно станет великим романом. Вы ведь, возможно, даже более сильный маг, чем сам Ворнетт, — уверенно заявил Арчи, поспешно сворачивая пустую обёртку из-под шоколада.

— Может быть… — задумчиво протянула незнакомка.

А Арчи в это время осознал, что ему хочется ещё немного волшебного лакомства — или не совсем немного. Воодушевлённый, он уже без стеснения посмотрел на мастера магии, пытаясь намекнуть ей о своём желании.

— Ты хочешь ещё? — догадалась незнакомка.

Арчи кивнул, но на этот раз снова немного смутился: он почувствовал себя наглым. Уже задал столько, возможно, личных вопросов, съел просто так подаренную ему плитку шоколада и что-то требовал ещё! Следовало быть чуть скромнее. Волшебница могла и обидеться на него, посчитать его наглым, бесстыжим и невоспитанным мальчиком — и даже прекратить с ним общение, оставив его одного в этом неприятном тёмном коридоре. А этого он не хотел больше всего. Их непринуждённая беседа откровенно поддерживала его внутренне и придавала немного уверенности в себе, которой Арчи так недоставало в компании сверстников.

— Прекрасно. Я дам тебе ещё столько этого шоколада, сколько ты только захочешь. Даже могу попробовать научить создавать еду из пустоты… — Арчи в этот момент словно забыл как дышать от вновь нахлынувшего на него восторга. — Если ты мне кое в чем поможешь.

— Конечно, помогу! — сразу же выпалил Арчи, снова глядя прямо в бездонные серые глаза. — Что мне нужно будет сделать?

— Я очень рада твоей готовности. Но лучше сначала выслушай, что тебе нужно будет делать. Слушай внимательно: ошибки здесь могут иметь серьезные последствия. Для меня, не для тебя, — серьезно попросила девушка. Улыбка спала с ее лица, но вид у неё остался таким же милым, дружелюбным, располагающим. И по-прежнему очаровывающим удивительной силой красоты.

— Да, простите… Я очень внимательно вас слушаю, — Арчи снова ощутил на своем лице обжигающее щеки смущение.

— Ты когда-нибудь бывал в запретном коридоре? — неожиданно невозмутимым тоном поинтересовалась незнакомка. Арчи непонимающе замер на месте, по его телу пробежал холод. Запретный коридор? Она хочет сходить с ним, маленьким, беззащитным ребёнком, в запретную обитель проклятий и загадок?

— Нет, он же запретный, — растерянно пробормотал Арчи.

— Сейчас тебе выдастся такая возможность. Но не бойся, там не столь опасно, как говорят. Разрешение директора я официально получила, поэтому никого из нас не накажут.

— А если на нас там нападут… — Арчи замялся и невольно отступил на шаг. На какой-то миг он пожалел, что так уверенно согласился выполнить просьбу волшебницы. Он же даже не подозревал, что она будет как-то связана с тем закрытым коридором, жутким, опасным.

— Не нападут, — твёрдо заявила незнакомка. — Да и каких нападений ты боишься, когда рядом с тобой мастер магии! Я защищу тебя от любых опасностей.

— Ладно, — все с тем же сомневающимся видом согласился Арчи. На самом деле, в душе ему ужасно не хотелось идти в эти неизведанные места, но больше он все-таки боялся подвести прекрасного мастера магии.

— Замечательно, — девушка снова дружелюбно улыбнулась. — Тогда слушай меня дальше. В запретном коридоре мы пройдём библиотеку — директор официально дала мне ключ от неё. Там ты должен будешь взять из моих рук одну книгу и вслух прочитать все, что написано на странице двести. Только прочитать внимательно. Лучше сначала изучи текст про себя, а потом начинай читать вслух. И сразу объясню, почему я не могу совершить этот ритуал сама: заклинание подействует лишь в том случае, если оно будет произнесено устами настоящего обитателя этих стен. Я же здесь не живу, а лишь изредка появляюсь.

— А со мной ничего не случится, когда я все это буду зачитывать? Я ни в кого не превращусь? — с опаской поинтересовался Арчи, чуть прищурившись.

— Нет, будь уверен, с тобой ничего не случится, а потом ты получишь от меня желанную награду, — заверила его волшебница.

— Тогда я готов! — стараясь говорить как можно решительнее, заявил Арчи. Он по-прежнему побаивался странного задания, но больше не стал спорить, мысленно сказав себе, что все будет хорошо. Директор школы не станет отправлять своих учеников в опасное место.

— Отлично. Тогда не будем медлить и пойдём прямо сейчас?

— Да!

Арчи покорно двинулся следом за незнакомкой, направившейся к выходу из пустовавшего в поздний час коридора. До его слуха еще долетали обрывки чьих-то смутных разговоров, но с каждым шагом они становились все тише, отдаленней. Покрывались пеленой загадочной тишины, застилавшей весь замок.

Вот они уже миновали помещение с комнатами учеников и очутились в длинном полутёмном коридоре, озарённом лишь дрожащим пламенем свечей, водруженных в позолоченные канделябры. Раньше Арчи уже здесь бывал и прекрасно помнил этот узорчатый мраморный пол с драгоценными прожилками, высокие сводчатые стены и, самое главное, ряд из статуй, олицетворяющих действия различных заклинаний, в форме причудливых магических существ. В их мире такие не обитали — это был лишь плод богатой фантазии архитектора. Однако своим видом эти фигуры все равно обычно вызывали лёгкий страх у излишне пугливых учеников — в особенности ночью, когда выглядели лишь смутными силуэтами, утопающими в бегающих бликах свечей. Арчи на миг замер и поежился. Но предаваться мимолётному ужасу не стал, а покорно последовал за незнакомкой и приблизился к развилке коридоров. Всё-таки она была мастером магии… Наверное, с ней не следовало бояться даже самых жутких опасностей.

Какое-то время Арчи и волшебница молча шли по полутемным башням. Арчи старался не разглядывать ничего вокруг, хотя интерес к ночному замку внутри него с каждым шагом подогревался. Однако не следовало пока запугивать себя. Они ещё не добрались до самого важного коридора и не встретились с опасностями, которых на их пути, наверное, попадётся немало. Нужно было сохранять моральные силы, чтобы справиться с препятствиями, достигнуть библиотеки и успешно выполнить задание.

Вот они преодолели несколько лестничных пролётов, вот прошли ещё по каким-то коридорам, утопающим в зловещей полуночной мгле, и вот, наконец, остановились у таинственной двери из синего дерева. Арчи дёрнулся. Наверное, именно эта непримечательная дверь вела в обитель загадок и опасностей, странную, неизведанную.

К удивлению мальчика, дверь оказалась открытой. Волшебница отворила ее без лишних усилий и спокойно скользнула в объятия темноты и запретного пространства.

Арчи немного помялся на месте, представляя, что его там может поджидать, на миг снова засомневался, внезапно охваченный безотчётной тревогой, но, уверенно заявив себе, что обратного пути в любом случае уже нет, сделал несколько решительных шагов вперёд.

Быстро захлопнув дверь, Арчи принялся осматриваться. Он стоял в самом начале длинного коридора, который точно так же, как и другие, освещался призрачным сиянием свечей. Однако, в отличие от прочих мест белой школы, здесь не было ни статуй, ни картин, ни украшений. Только канделябры, в которых горели немногочисленные свечи. А в остальном — пустота, гнетущая, пугающая, цепляющаяся за горло холодным комком ощущения неизвестности.

Арчи невольно схватился за незнакомку, будто пытаясь отыскать спасение от приближающейся опасности. Та добродушно усмехнулась и крепко сжала его дрожащую руку своей уверенной ладонью. Кажется, так Арчи действительно стало немного легче, однако страх и дурное предчувствие чего-то опасного так и не покинули его, продолжив неприятным комком сдавливать горло и заставлять его жалеть о своем опрометчивом согласии.

Между тем вид коридора не сменялся — он оставался таким же длинным, словно бесконечным, наполненным дрожащим сиянием свечей и многочисленными запертыми дверями.

Преодолев некоторое расстояние, они остановились у двери из синего дерева, похожей на ту, что вела в сам коридор. Незнакомка вызволила из кармана маленький, прозрачный, словно хрустальный, ключ и несколько раз повернула его в замке. Арчи сильно напрягся. Внутри него снова отчётливо зашагала тревога, горькая, горячая.

Ну вот дверь с тихим скрипом отворилась — на этот раз Арчи не стал раздумывать, несмотря на беспокойство, а сразу шагнул вперёд следом за мастером магии.

Он очутился в огромной библиотеке, книжные стеллажи в которой составляли несколько уровней, отделенных лестницами и мостиками. Посреди помещения золотым ручейком вился ковёр. Кружевная люстра разносила по библиотеке струи неяркого желтоватого света, которые падали на многочисленные книжные сооружения и придавали им загадочно-величественный вид. Посреди библиотеки, окруженный стеллажами, стоял большой стол с изящно выделанными ножками. Арчи обратил внимание, что на нём, как и везде, не было ни единого слоя пыли, хотя это место едва ли часто посещали. Он хотел подойти к столу, сесть на обитое блестящим бархатом кресло, немного расслабиться, получше осмотреться, но незнакомка его остановила движением рук. Он виновато посмотрел ей в лицо. На этот раз тонкие черты не светились доброй улыбкой — девушка выглядела серьёзной и сосредоточенной.

— Сначала мы найдём нужную книгу, — пояснила она. — Не отходи от меня. Здесь можно потеряться.

— Да, конечно, — покорно ответил Арчи и снова двинулся за мастером магии.

Незнакомка обогнула несколько рядов с книжными полками, затем ступила на лестницу, поднялась на один уровень, прошла по широкой площадке и остановилась около стеллажа с загадочными фолиантами в тёмных обложках, вышитых витыми рунами. Внимательно осмотрев полку, она вскоре протянула руку и вызволила одну из этих странных, немного пугающих книг. Затем открыла её, что-то изучила и протянула фолиант Арчи.

— Возьми её. Только пока не читай — изучай внимательно. Я скажу тебе, когда можно начинать чтение. Ничего не делай без моего указания. И никуда не ходи — стой здесь, изучай текст и жди меня.

— Хорошо, — Арчи послушно взял книгу и рефлекторно дёрнулся от ощущения зловещей тяжести на своих руках.

— Страница двести, — напомнила незнакомка, изящно развернувшись на носках. Скоро она скрылась среди стеллажей, оставив Арчи наедине с загадочной, вызывающей смутные чувства книгой.

Арчи быстрым движением пролистал несколько страниц, не останавливая внимание на тексте, и, добравшись до двухсотой, нервно выдохнул. Теперь нужно было ознакомиться с написанным, даже несмотря на все тревоги. Он мимолётно обернулся и поискал глазами волшебницу, однако не нашел: библиотека была слишком огромной и слишком заставленной многочисленными стеллажами. Арчи ещё раз выдохнул и, наконец, собравшись с силами, вгляделся витиеватые буквы.

Здесь содержался неизвестный текст, кажется, на волшебном языке. Арчи не знал, что значат эти слова, но мог чётко читать написанное. В тексте были расставлены все нужные ударения. Мальчик начал вникать в неизведанные строки, но внезапно остановил себя: он проговаривал слова вслух, а это ему запретили. «Какой же я дурак!» — мысленно укорил он себя, осматривая пристальным взглядом слова на выцветшем желтоватом пергаменте.

Через некоторое время вернулась незнакомка, сжимающая в руках внушительную стопку книг, от вида который Арчи снова немного передёрнуло. В голове начали появляться пугающие мысли.

Однако окончательно предаться страху он не успел, потому что, снова дружелюбно улыбнувшись, мастер магии произнесла:

— А теперь мы немного порепетируем: ты зачитаешь этот текст вслух с теми жестами и интонациями, которые тебе покажу я.

— Я готов! — решительно выпалил Арчи и принялся с выражением читать текст, упорно стараясь не ошибаться и особенно медленно и чётко проговаривая самые трудные фразы.

— Неплохо, — оценила волшебница. — Ещё раз порепетировать — и можно будет переходить к основному прочтению.

Арчи покорно повторил, на этот раз гораздо увереннее, чем в первый. Теперь ему даже немного понравилось: раньше он никогда не замечал за собой выдающихся ораторских способности, и сейчас так, на его взгляд, красиво и выразительно проговаривал незнакомый текст, что невольно подивился.

— Теперь ещё лучше. Но все же для окончательного закрепления прорепетируем ещё раз, — прокомментировал незнакомка. После чего Арчи с послушным видом в третий раз произнёс уже немного запомнившиеся ему слова.

И эта репетиция действительно стала последней — внимательно выслушав помощника, незнакомка поставила стопку книг на полку около себя и немного строго сказала:

— Всё, репетиция окончена, пора начинать основное прочтение. Его осуществляй на этом же месте. Проговаривая слова, в одной руке крепко сжимай книгу, а другую вытяни вперёд, будто осуществляешь чары. Читать начинай сразу же, как услышишь музыку из коридора. Взгляд направь чётко на дверь. И не ошибись: это очень ответственное задание.

— Да, конечно, мастер… — откликнулся Арчи, но на этот раз его слова снова получились похожими на лепет: услышав «не ошибись» и «ответственное», он ощутил, как вновь давящим комком к его горлу начало подбираться чувство неизвестности.

Нет. Он все сможет. Арчи несколько раз подпрыгнул, чтобы сбить лишнее оцепенение, крепко сжал одной рукой книгу, другую вытянул вперёд и буквально впился взглядом в загадочные буквы.

— Я сейчас временно покину тебя. Ты просто читай и смотри на выход из библиотеки. Ни о чём лишнем не думай — сосредоточься только на тексте. И не бойся: ничего страшного не произойдёт, а я вернусь за тобой, мы выйдем из коридора, и ты получишь свою награду, — последний раз наставила незнакомка, спускаясь по лестнице.

— Хорошо, мастер.

Через некоторое время волшебница уже скрылась в полумраке коридора, а Арчи продолжал неподвижно стоять на месте, глядя только на буквы, таинственные, пугающие. Уверенно стараясь не думать ни о чем, кроме задания, и не поддаваться дурным предчувствием.

И вот — начала звучать музыка, тихая, мелодичная, успокаивающая. Она словно погасила разом все волнения Арчи, подарив ему приятное чувство собственной безопасности. Он вытянул руку и начал читать.

Однако в процессе чтения, громкого, чёткого, уверенного, его внутренние ощущения стали стремительно меняться. Ему показалось, будто из-под его личных слабых и беззащитных пальцев стали невидимыми чёрными нитями выползать змеи, тихие, недоступные взгляду, но готовые в любой момент впиться в глотку случайной жертве и окропить мраморный пол коридора багряными ручьями крови. От каждого слова змеи ползли все дальше, продвигаясь к выходу — сначала из библиотеки, а затем и вовсе из коридора. Они не издавали шипение, однако внутри гибких и грациозных тел скручивающим жилы шепотом клокотала тьма. Тьма, что нещадно поглощала огромные пространства, обращая их горами пепла и праха.

Более того, уже почти по окончании чтения Арчи стало казаться, что эти змеи стали забираться и в его тело, так же медленно, скользяще, бесшумно. При этом с жадностью выедая его изнутри, не оставляя от мальчика ничего, кроме пустого сосуда, который в скором времени по самое горло заполнит бесплотной жидкостью мрак.

Но вот — текст резко оборвался. Арчи вернулся из временного помутнения.

Резким движением отбросил ненавистную книгу и, дрожа всем телом, опустился на пол. Внутри него не было тьмы, однако каждой его беззащитной уязвимой частичкой неотвратимо завладел страх, что не собирался отступать ещё долгие часы, дни, недели… Мальчик будто совершил что-то поистине тёмное и непоправимое. Как же ему ужасно хотелось выйти из этого проклятого коридора!

Между тем незнакомка всё не возвращалась: возможно, с ней уже стряслось что-то поистине жуткое; какое-то зло напало на неё в чреве проклятого коридора — и она уже лежала где-то около бездушной стены, неподвижная, холодная, окровавленная.

Не выдержав воцарившегося напряжения, Арчи поднялся с пола, бегом спустился с лестницы, пробежал через ряды книжных стеллажей и буквально подлетел к двери. Которая до этого момента была открытой, но теперь не поддавалась.

— Сентаррио, — в панике пролепетал до смерти перепуганный мальчик. Ничего. Всё бесполезно: наверное, здесь требовалась гораздо более сложная магия, чем привычное ему заклятие открывания дверей. Которой владели только мастера магии.

Но неожиданно дверь распахнулась — Арчи шумно выдохнул от облегчения, опустившись на пол. Потому что в библиотеку с дружелюбной улыбкой ступила незнакомка.

— Ты так напуган. Потерял меня? — ласково поинтересовалась она.

— Да, потерял… — дрожащим голосом пробормотал Арчи. — Что-то произошло после того текста?

— Да, но не с тобой. Это требовалось мне. А так всё хорошо, у тебя получилось. Молодец! — Незнакомка поспешно добралась до стеллажа, около которого Арчи читал текст, подняла злосчастную книгу, поставила её на место и, взяв в руки сложенную на полу стопку, направилась к двери. В скором времени они уже стояли в запретном коридоре, где, как заметил Арчи, абсолютно ничего не изменилось: те же однообразные стены с канделябрами и дрожащими в них свечами, каменный пол, высокий сводчатый потолок и многочисленные двери.

— Мы идём назад? — с надеждой спросил Арчи, поглядывая в неизведанную даль коридора.

— Да, мы идём назад, — бодро отозвалась девушка и крепче прижала к себе книги.

— Вам тяжело, наверное… Может, вам и с этим помочь? — услужливо предложил мальчик.

— Нет, спасибо, не нужно, — волшебница вежливо отказалась.

На этот раз они довольно быстро преодолели уже пройденную часть проклятого коридора и через некоторое время остановились около входа в него. Арчи принялся с наслаждением представлять, как он будет снова есть чудесный десерт и утопать в тёплом море терпкого блаженства, что разольется по всему его телу. Губы его невольно растянулись в улыбке, безмятежной, радостной, — предвкушение удовольствия после пережитого страха ощущалось особенно чётко.

Но вот, чуть отойдя от входа и вытянув руку вперёд, незнакомка принялась что-то шептать. При этом целилась она явно не в дверь. Арчи в голову сразу же закралась приятная мысль, что, может, она даст ему заслуженную награду уже сейчас?.. Предвкушая изысканный вкус лакомства, он стал наблюдать за колдуньей.

— Вы такая умелая! — случайно вырвалось у него. — И очень добрая… — Но сказать что-то ещё он не успел, потому что все его тело внезапно насквозь пронзила боль, жуткая, нестерпимая. Словно невидимый кинжал впился в его беззащитную оболочку и прошёл её насквозь, разрывая внутренности. Из-под пальцев, схватившихся за живот, горячим пульсирующим потоком брызнула кровь. Мутная пелена окутала испуганный взгляд, скрыв за собой и очертание коридора, и фигуру девушки, и яркие мысли о волшебном шоколаде; его сознание уносилась в неведомые дали, забирая с собой и радость, и боль, как моральную, так и физическую.

— Несомненно, я очень умелая, — с ядовитой ухмылкой произнесла Элеонора Вульфорд, прижимая к себе книгу, наполненную древней чёрной магией. Быстро открыв дверь с помощью заклинания, а затем так же заперев ее обратно, Элеонора выбралась в коридор этажа.

Здесь здание буквально тряслось, и его стены лопались, покрываясь глубокими дырами, словно хрупкая ткань, а в окна сплошными потоками били слепящие молнии. Откуда-то сверху доносились испуганные голоса.

Осознавая, что ее план удался, Элеонора сладостно улыбнулась. Подделка, которую Рональд Хамминг в прошлом году приобрёл в магазине с картины, подошла к замку библиотеки не хуже оригинала, хранящегося у директора школы. Древние проклятия коридора соединились с тёмными заклинаниями Элеоноры и Арчи — и теперь белая школа рушилась, безнадёжно, неминуемо. Элеонора знала, что ничто и никто не сумеет предотвратить её полное разрушение; жалкие последователи чистоты и благочестия погибнут, утонув под градом обломков. И древние тёмные земли, на которых некогда была построена эта мерзкая школа, достанутся Джастину Маунверту и его сторонникам. Здесь они возведут нечто поистине устрашающее, наполненное чёрной мощью самого Междумирья.

А ещё ей удалось добыть старинные книги с сильнейшими тёмными заклятиями и осколок зеркала Вечности, который лежал внутри одной из них — она полностью справилась со сложным заданием, полученным от великого повелителя, и он мог гордится столь несравненной прислужницей.

* * *

Несколькими часами ранее.

Сивесса Глор, директор белой школы, сидела в своем кабинете, изучая ветхую книгу древних заклинаний, которые могли бы понадобиться в бою против Маунверта и его сторонников. Она прекрасно знала о любви их врага обращаться к старинным, нестандартным чарам. Это действительно делало его сильнее, потому что многие маги попросту никогда не слышали о старых и забытых приемах, однако с такой тактикой он все равно не становился неуязвимым. Потому что многие его противники тоже прекрасно умели работать с тайными пособиями по древней магии.

Недавно вместе Мавеном Ворнеттом Глор побывала в заброшенной древней библиотеке, один из многочисленных ключей от которой великому историку и писателю удалось добыть среди личных вещей своего покойного «искателя».

Набрав заинтересовавшие её книги, Глор почти сразу приступила к их изучению и уже вынесла немало важного и полезного для себя. Читая эти фолианты, она даже в очередной раз ужаснулась, как мало знали современные маги по сравнению с древними.

Но вот в дверь постучали, и небольшая статуя кошки, прикреплённая к двери, с заливистым мяуканьем побежала в сторону хозяйки кабинета. Глор подняла голову и посмотрела на дверь. Кажется, кто-то пришел. Неужели что-то случилось?

— Войдите, — разрешила директор, настороженно глядя в проход.

Увидев первую вошедшую фигуру, Сивесса оживилась; всю её наполнила радость, тёплая, искренняя. Радость от того, что она, наконец, снова увидела дорогого ей человека, связь с которым потеряла больше двух лет назад.

В кабинет вошли три фигуры, облачённые в однотонные тёмно-синие мантии. Двое мужчин: одному на вид лет тридцать, другому — около сорока — были ей незнакомы, в то время как девушку она некогда считала одной самых лучших и чуть ли не по-родственному любимых своих учениц.

Симона Мессилс. Перед ней собственной персоной стояла Симона Мессилс и глядела на неё своими добрыми глубокими карими глазами.

— Симона! — радостно воскликнула Сивесса, резко поднявшись со стула и кинувшись к любимой ученице. — О, Симона! Я так счастлива, что ты вернулась… Я очень переживала, когда мне поведали твою трагическую историю. — Она крепко обняла Симону, словно близкую подругу, затем немного отступила и уже с серьёзным видом осмотрела других пришедших. Тот, что постарше, чуть улыбнулся; младший стоял с угрюмым видом, невесело опустив взгляд.

— Прошу простить меня за чрезмерную эмоциональность, — извинилась Глор. — Я вас внимательно слушаю.

Она вернулась к своему столу и заняла место в большом позолоченном кресле, напоминающем трон. Внимательный взгляд остановился на фигурах вошедших.

— Мастер Глор, — начал мужчина постарше, — позвольте нам представиться. Моё имя Роберт Квэйн, и я занимаюсь регулированием перемещений между нашим миром и миром обыкновенных людей. — Он почтительно поклонился. — А это мои коллеги — Брайан Кресс и, я уверен, не нуждающаяся в представлении Симона Мессилс. Нас прислали к вам по очень важному вопросу: сотрудники нашей службы обратили внимание, что с барьером, который отделяет два мира, что-то не так. На территории вашей школы он гораздо слабее, чем нужно. А значит, слабее и защитные чары. Это нельзя оставлять просто так. Необходимо срочно выявить причину.

Сивесса с трудом сдержала нахлынувшее на неё ужасающее изумление. Она, директор школы, даже не заметила, что с защитным барьером и окружающими замок чарами что-то не так! Ей просто не хотелось в это верить. Не могла же она настолько увлечься книгой заклинаний, что даже пропустила столь важные и опасные события?

Однако виду не показала. Она осталась такой же серьёзной и сосредоточенной, какой встретила неожиданных гостей.

Поднявшись с кресла, Сивесса произнесла:

— Сейчас я позову одну свою подчинённую, чтобы она осталась в кабинете на время моего отсутствия, и мы отправимся проверять ваши наблюдения.

Но внезапно дверь снова отворилась. На этот раз в неё вбежала взлохмаченная темноволосая женщина в больших очках, державшая за руку неизвестную девочку лет десяти. Вид ребёнка был ужасно напуганным, словно только что она стала свидетелем или даже участником какого-то поистине страшного события, кровавого, мучительного. Нещадно травмировавшего неокрепшую психику.

— Мастер Глор! — воскликнула женщина. — Этот ребёнок появился на нашей территории около часа тому назад. Мы так и не смогли выявить, кто она, откуда и что с ней произошло, но с ней определённо стряслось нечто ужасное. И с защитным барьером чар, кажется, тоже. Она явно не из нашего мира.

Васильковые глаза девочки с ужасом осматривали кабинет коридора, и без того тонкие губы были крепко сжаты, а все тело мелко дрожало. Женщина крепко держала её за руку, но создавалось впечатление, что в любой момент ребёнок готов был вырваться и наугад побежать вперёд, не понимая, куда, преследуя в качестве своей цели лишь желание спастись от неведомого.

— Да, судя по всему, ситуация очень серьезная, — озадаченно произнесла Глор. — Сандра, не могли бы вы остаться в кабинете, пока я отлучусь? Не знаю, как скоро вернусь, поэтому будьте бдительны. И постарайтесь немного успокоить девочку.

— Да, конечно, мастер.

Сивесса Глор подошла к внушительному деревянному шкафу, стоявшему с левой стороны этого стола, внимательно осмотрела полки и достала с одной из них небольшой вытянутый сияющий предмет, по виду похожий на длинную волшебную палочку, — измеритель барьера. Затем она вместе с Квэйном и Крессом направилась к выходу из кабинета. Закрывая за собой дверь, Глор ещё раз оглядела свою обитель и, словно на всякий случай, повторила:

— Будьте бдительны.

В кабинете директора осталась Симона Мессилс, преподаватель белой школы и маленькая напуганная девочка, не смевшая даже пошевелиться.

Ребёнка посадили на стул, расположенный напротив директорского, и попытались ещё раз спросить.

— Расскажи, пожалуйста, что с тобой произошло. Здесь ты в безопасности, поверь. Мы не сделаем тебе ничего плохого.

Девочка только болезненно скривилась, оглядев доброжелательные лица волшебниц, и не сказала ни слова. Как бы ее ни убеждали, что с ней будет все в порядке, она молчала, упорно, уверенно. Словно и вовсе потеряла дар речи после пережитого потрясения.

— Хорошо. Дадим ей немного успокоиться и прийти в себя. Нужно время. Даже взрослому оно требуется, а такому ребёнку — тем более. Потом снова попробуем осторожно поговорить с ней, — решила Симона, отходя от девочки и оставляя ее наедине с собой и подсознательным детским любопытством, способным побороть страх и панику.

— Точно. А вы же Симона Мессилс, так ведь? — неожиданно, чуть прищурившись, спросила Сандра.

— Да. — Симона печально опустила голову, явно предугадывая, какой вопрос будет следующим.

— Насколько я знаю, вы провели два года в отдалении от магов. И сейчас, наконец, решили вернуться?

— Да, после того дня мне вообще не хотелось как-то взаимодействовать с магами, поэтому я поспешила в селение самых обычных людей. Но в этом году я наконец почувствовала в себе достаточное количество сил, чтобы вернуться и стать частью общей миссии. И совсем скоро я официально вступлю в отряд Мавена Ворнетта. Когда мастер Ворнетт вернётся.

— Вернётся? — Учительница непонимающе подняла брови.

— Да, сейчас он в секретном путешествии вместе с Сэмюэлем Сенгоузом, своим старым другом. Пока что его временно заменяет Николас Эвер.

— Николас Эвер, владелец и директор «Телсея», теперь управляет отрядом Мавена Ворнетта? — Сандра остановилась на полпути к окну и резко развернулась. — Это правда?

— Да, он заместитель мастера Ворнетта и временная замена. Я не могу пока оценить его работу, но, как мне кажется, он обладает нужными лидерскими качествами. Хотя мы знакомы совсем недавно, потому это лишь субъективное мнение, — откликнулась Симона, ставя на полку шкафа статуэтку в форме изящной белой кошки — одной из многочисленных фигур кошек, которыми был уставлен кабинет Сивессы Глор. Кажется, она явно питала симпатию к этим милым созданием.

— Я надеюсь, он не подведёт. Очень надеюсь, — несколько встревоженно произнесла учительница, подходя к окну и прислоняясь к выделанной камнем стене около него.

— Будем верить, что, избрав мастера Эвера своим заместителем, мастер Ворнетт принял верное решение, — на губах Симоны появилась лёгкая улыбка.

Сандра неожиданно перевела тему:

— А как там сестра?.. Его сестра, — она осеклась, похоже, пытаясь подобрать нужные слова, которые бы меньше ранили собеседницу. На лице молодой учительницы заиграла лёгкая краска.

Однако Симона все сразу уладила.

— Вы хотите спросить про сестру моего покойного жениха, Лили? — с невозмутимым видом догадалась она.

— Да. — Сандра облегчённо выдохнула. — Кажется, её так зовут.

— К сожалению, о ней я знаю мало. Мы не виделись уже больше двух лет. Но я уверена, что с ней всё хорошо. Она так просто не пропадёт… Сможет выпутаться практически из любой ситуации и остаться целой — у неё есть это удивительное умение, как и у большинства Вульфордов. К тому же она, я думаю, под защитой мастера Ворнетта.

— Будем надеется, что с ней всё хорошо, — невесело произнесла учительница, раздвигая бархатистую штору и смутно выглядывая в окно.

Через некоторое время волшебницы снова аккуратно попробовали порасспрашивать девочку, но это не принесло никакого эффекта. Она упорно хранила все то же молчание, зловещее, гнетущее. Похоже, в ее случае требовались гораздо более серьезные меры, чем простые вопросы. Или следовало всего лишь и немного подождать?

Но окончательное решение женщины принять не успели, потому что дверь кабинета отворилась — и в помещение с обеспокоенным видом ступили Сивесса Глор, Роберт Квэйн и Брайан Кресс. Все они были серьезны и угрюмы, и это едва ли значило что-то хорошее.

* * *

Директор быстрыми шагами прошла на середину кабинета, поставила измерители барьера на полку и, став около своего стола, громко объявила:

— К сожалению, результаты нашего исследования совсем не порадовали. Барьер действительно истончился под воздействием какой-то магии, судя по всему, исходившей из мира обычных людей — похоже, именно оттуда и прибыла девочка. У нас есть несколько версий случившегося, но главная из них — камень телепортации. Вероятнее всего, Маунверт использовал какие-то древние чары и заколдовал камень телепортации, затем отправил кого-то из прислужников в другой мир, чтобы те дали дотронуться до камня случайному человеку: оттуда чары телепортации более разрушительны для барьера, чем из какого бы то ни было участка нашего измерения. Я думаю, нам следует выяснить, где живёт девочка, и как можно скорее начать открывать портал в мир людей, чтобы вернуть ребёнка домой. Однако первым делом займёмся восстановлением барьера, а девочку пока отправим в безопасное место.

— В качестве безопасного места могу предложить штаб-квартиру отряда Мавена Ворнетта, второй дом моей племянницы. Он огражден сложными защитными чарами мастера Ворнетта. Правда сейчас его заменяет мастер Эвер, но, думаю, он сумеет позаботиться о девочке.

— Да, пожалуй, в данный момент этот вариант самый оптимальный, — согласилась Глор.

Но внезапно дверь, подозрительно громко скрипнув, отворилась; кошка сорвалась с крепления и с приглушённым грохотом покатилась по полу. На пороге кабинета с испуганным видом возникли несколько человек, принеся за собой волну зловещего треска и рокота. К счастью, в сам кабинет они ворваться не сумели, потому что он с давних пор был защищён чарами, не пропускавшими большие паникующие толпы. Заклинания здесь блокировали и многие проклятия, однако спасительными их назвать было трудно. Скорее в роковые моменты они превращали кабинет в некую тюрьму, безопасную, но абсолютно безвыходную.

А теперь, кажется, за этими крепкими стенами как раз и начало происходить что-то жуткое, разрушительное. Шипящая волной неведомого подкатило к беззащитному берегу, обратив свой клокочущий гребень в сторону неповинного народа.

— Мастер Глор! Школа рушится! Нужно срочно эвакуировать учеников! — закричали в толпе; их лица внезапно пламенеющим серебристыми отблесками озарили молнии, что вспыхнули словно где-то в глубине замка и отразились на всех окнах.

— Мастер Глор! Там прислужники Маунверта! Они ворвались в здание! — послышались другие голоса где-то далеко за дверью. Весь замок на миг погрузился во тьму, скользкую, ползучую, всеохватывающую.

— Эвакуируйте учеников. Срочно. Но без паники, — приказала Сивесса Глор, стараясь говорить как можно спокойнее. — Не устраивайте столпотворение. Выводите детей через все выходы, кроме главного и запретных — там сейчас слишком опасно.

Ещё один разрушительный разряд молнии с жадным рвением впился сверкающими зубами в незащищенную плоть замка — и стены его мучительно содрогнулись, разбросав в разные стороны случайных людей. Для кого-то этот удар оказался последним. Всепоглощающая паника отчаянными криками пронеслась по трясущимся коридорам.

— Это проклятие гораздо мощнее, чем в прошлый раз. Я попробую исправить ситуацию, но меня берут сомнения, ужасные сомнения… — обречённо произнесла Сивесса Глор, хватаясь за прибитый к стене шкаф, когда паникующее толпа учителей захлопнула дверь кабинета.

Сделав ловкое движение, она схватила с полки камень связи и, проговорив заклинание, обратилась к директору чёрной школы:

— Мастер Стальфетт, нам срочно нужна ваша помощь. В белой школе сработало какое-то страшное древнее проклятие из запретного коридора, и теперь она рушится! Я не справлюсь с этой задачей без вас. Прошу вас, отзовитесь, мастер Стальфетт! — На последних словах Сивессу Глор озарил холодный белый свет; камень связи выпал из ее беспомощных обмякших рук и укатился за шкаф; чуть взмыв вверх под воздействием белого сияния, директор резко рухнула на мраморный пол. Чёрные с легкой проседью волосы рассыпались, светло-карие глаза бессмысленно впились во вздрагивающий потолок, а добродушные черты нещадно исказила маска полного безразличия, окутанная чуть заметной тенью отзвучавшей тревоги.

В отсветах посыпавшихся заклинаний и магических шаров света на пороге кабинета отчётливо проявилась хрупкая женская фигура, облачённая в длинное белое платье и такого же цвета мантию. Однако это явно была не учительница белой школы. Длинные светлые волосы гордо развевались, словно от попутного ветра; глубоко посаженные серые глаза безумно блестели; полноватые губы искривились в злорадной ухмылке; изящное овальное лицо с чётко выраженными скулами играло безудержным чёрным ликованием.

— Вы обречены, — торжествующим тоном объявила она, медленно опуская вытянутую вперёд правую руку. Казалось, в её глазах ещё метались смертоносные белые блики только что осуществленного заклинания и в любой момент готовы были обратиться губительными белыми шарами, которые потоком полетят на беззащитных жертв.

— Элеонора Вульфорд! — гневно бросил Роберт Квэйн, склонившись над остывающим телом Сивессы Глор.

— Мастер Вульфорд, — со сладкой улыбкой поправила его Элеонора, пропуская за собой в кабинет двоих мужчин в чёрных плащах и капюшонах с вышитыми на рукавах сверкающими эмблемами в форме зелёной пантеры.

— Твари, вы все твари, мерзкая семейка бездушных тварей, стремящаяся к несуществующим идеалам и прогнившая насквозь! — неожиданно воскликнула Симона и, отважно вырвавшись вперёд, вытянула руку, нацелившись прямо на Элеонору. В обычно тёплых глазах плескалась безудержная ярость; губы были крепко сжаты; каждый мускул ощутимо напрягся — всю ее одолела мучительная неконтролируемая злоба.

— Ты поплатишься за Джеймса! — истерично закричала она и запустила в Элеонору убивающий белый шар. Заклинание действительно почти долетело до цели, но не столкнулась с ней: в нужный момент Элеонору со всех сторон окружил сияющий голубоватый световой барьер, который сразу же поглотил в себя и обезвредил смертоносные чары.

— Как опрометчиво! Ты всерьез собралась так просто убить мастера чёрной магии, прекрасно подготовленного к бою? — Элеонора с наигранным недоумением подняла брови. — Но мне нравятся твои слова и твое желание отомстить. При должных знаниях и обстоятельствах я могу с ними неплохо поиграть.

— С каких это пор ты у нас великий мастер чёрной магии, а не жалкая подстилка Маунверта, которую, к тому же, до сих пор за каждый промах избивает папочка?

— Симона, остановись! — одернул Брайан, хватая Мессилс за руку. Однако ту, похоже, уже было ничем не остановить: резким движением она вновь вырвалась вперёд, готовая начать битву, страшную, бурную. Битву, которая будет иметь лишь один исход и результатом которой станет либо сладкая месть за родного человека, либо будоражащее злорадное торжество.

— Симона! — ещё раз попытаться достучаться до неё Кресс, но не успел ничего сделать, потому что был пронизан губительным белым шаром, запущенным в него одним из телохранителей Элеоноры. Ещё одно обмякшее тело тихонько ударилось о мраморный пол кабинета, обратившись нитями невидимого ковра смерти.

— Ребёнок! Хватайте ребёнка! Уведите ее в безопасное место! — закричала учительница, прижимая к себе остолбеневшую от ужаса девочку.

— Отпусти ребёнка и отдай мне, — холодно произнёс один из прислужников Маунверта, приближаясь к женщине. Как ни странно, он не кидал в неё никаких заклинаний, а лишь медленно и равномерно подходил, буравя ее леденящим взглядом. Девочка закрыла лицо руками и крепче прижалась к учительнице, кажется, осознав, что та её спасает.

Между тем последователь Маунверта, что убил Кресса, подобрался к шкафу Сивессы Глор и принялся там что-то упорно искать, яростно перебирая книги и магические приборы и разбрасывая в разные стороны статуэтки кошек.

— Мы не сможем здесь открыть портал или телепортироваться. Это кабинет директора, — обречённо произнёс Квэйн. — И вообще я сомневаюсь, что во всём замке сейчас безопасно телепортироваться. Нужен камень телепортации.

— Вовремя ты догадался, — тёмный маг, что-то схвативший с полки, злорадно засмеялся. В световых отблесках магической дуэли Элеоноры и Симоны, разнесшихся по кабинету, чётко вырисовалась его рука, которая крепко схватила камень телепортации, заветный, спасительный.

На этот раз Роберт среагировал сразу же — пока, обрадованный находкой, прислужник Маунверта на несколько секунд замялся, Квэйн внезапно запустил в него заклинание, отчего того отбросило прямо к директорскому столу. Ударившись об острый угол, последователь тьмы потерял сознание и случайно выпустил камень из обмякших пальцев.

Пока другой противник пытался забрать у учительницы ребёнка, Квэйн осторожно притянул к себе камень.

Следующим заклятием Роберт оттолкнул врага от учительницы и быстро подбежал к ней и девочке. Поднявшись, сторонник тьмы снова двинулся на женщину, однако та сразу же отдала Квэйну ребёнка и принялась осыпать противника нескончаемыми сменяющимися потоками разных заклинаний. Она хотела отвлечь его, но, к сожалению, не вышло: в один момент паникующее толпа снова отворила дверь кабинета, и разрушительная проклятая сила безжалостно сотрясла директорскую обитель, принявшись сбрасывать с полок оставшиеся на них предметы.

Учительница, не удержавшись на ногах, отлетела в сторону; белый шар прислужника Маунверта опутал её содрогнувшееся тело мертвящими белыми путами.

Последователь тьмы принялся безжалостно обсыпать заклинаниями Квэйна, кажется, уже совсем не беспокоясь о девочке. Сотрясшийся от магического удара замок и его паникующие обитатели явно пробудили в нем азарт битвы, дикий, необузданный.

— Кентлерс, прекрати, мы не должны убивать девчонку, — остановила его Элеонора, при этом мастерски отбив очередной удар Симоны.

Неожиданно девочка ловко вывернулась из рук Квэйна и отчаянно закричала:

— Нет, я не пойду ни с кем из вас! Вы убили его, вы убьете меня… Лучше умрите сами.

А затем как можно скорее побежала к выходу из кабинета, около которого все ещё стояла паникующая толпа, пытаясь прорвать защитные чары.

— Остановись, пожалуйста! Мы пытаемся спасти тебя! — взмолился Квэйн, бросившись за ребёнком. Однако он не успел, потому что невидимые лезвия внезапно насквозь пронзили его тело, принявшись разрывать внутренности, обливая все вокруг горячими струями крови. Мужчина резко пошатнулся и упал. Камень выпал из его рук, покатившись по окрасившемуся в алый цвет полу, прямо к прислужникам Маунверта.

— Заклятие Сэвартов. Летящие лезвия… Ты освоила его! — восхитился последователь Маунверта, который так и намеревался сразу убить Роберта, но был опережен своей сторонницей.

Между тем камень телепортации засиял; завидев это, Кентлерс озлобленно выкрикнул:

— Кажется, он успел его заколдовать. Успел!

— Просто коснись камня! Скорее, прошу тебя! — Симона позвала на миг обернувшегося ребёнка, указав ей на камень телепортации.

Воспользовавшись замешательством девчушки, Симона отвлеклась от дуэли, ловко догнала её и подвела к камню телепортации. Занимаясь этим, она не обратилась внимания, как в неё мельком ударило летящая лезвие Вульфорд. Оно попало не настолько глубоко, как у Роберта, но тоже поразило внутренности, образовав серьёзную кровоточащую рану. Мессилс ощутила боль, что, однако, показалась ей слабой, незаметной. Затененной яростным желанием расправиться, наконец, с одной из самых главных своих врагов.

Вместе с девочкой она ухватилась за камень и полетела сквозь бесплотные клубья пространства.

Кажется, Симона даже не заметила, как, уже почти начав перемещение, получила ещё одно летящее лезвие от Элеоноры. Поняла это, когда очутилась на небольшой заснеженной поляне. Там боль взяла над ней вверх, принявшись заполнять разум мутнеющими клочьями.

Чья-то крепкая ладонь осторожно легла ей на руку — и кто-то, кажется, прошептал негромким голосом, полным бодрого оптимизма:

— Все будет хорошо. Мы тебя вылечим. Потерпи немного.

Сквозь надвигающиеся комья тумана Симона смогла с трудом разглядеть лицо склонившегося над ней человека — это был Николас Эвер, спокойный, добродушный, тепло и открыто улыбающийся. Когда-то Симоне сказали, что он никогда не унывает — видимо, это и вправду было так.

Если бы Симона могла, она бы тоже непременно ему улыбнулась.

— Боюсь, это всё. Папа, мы не сможем ей помочь. Её бы не спасла даже песня альфора, — послышался другой голос, на этот раз женский.

— Изабелла, она ещё жива. Не нужно терять надежду! — Николас принялся тихо шептать различные заклинания, которые тёплыми потоками разлились внутри Симоны, немного притупив боль.

В какой-то момент туманная пелена почти расступилась — и она сумела чётко увидеть серо-голубые глаза Николаса, ясные, лучезарные. Они странновато смотрелись с его чуть крючковатым носом, худым лицом с выраженными скулами и пухлыми губами — не совсем гармонировали, смешивали в своём виде доброту и суровость.

— Не нужно, — слабо произнесла Симона, чуть улыбнувшись Николасу Эверу. — Мастер Эвер, пожалуйста, позаботьтесь об этой девочке. Она из другого мира. Выясните, как она оказалась у белой школы. И ещё… Прошу вас, мастер Эвер, сберегите мою мать и моего маленького сына. Город Тайсоль, дом Мойроны на одноименной улице… — Сказав это, Симона снова начала тонуть в пелене, серой, вязкой, застилающей свербящие глаза. На этот раз навсегда.