Лия и Марк навещали Кевина на протяжении всего его лечения. И постепенно он начал осознавать, что неприязнь, которую он к ним испытывал, снижалась с каждой их встречей.

Темы, которые они затрагивали в своих беседах, чаще всего не были никоим образом связаны с личной жизнью Кевина, но в то же время, принимая участие в обсуждении, он делал для себя определённые выводы, которые впоследствии позволили ему даже немного изменить взгляд на мир.

Окончательно выздоровев и без последствий вернувшись к прежней жизни, Кевин снова начал писать стихи, только теперь мысли о самоубийстве уже практически не посещали его. И главной причиной тому, скорее всего, были именно самые первые слова Лии, что определёно смогли его задеть.

Несмотря ни на что, мир и людей, в нём обитающих, Кевин по-прежнему ненавидел. Однако теперь он не стремился от них уйти, сбежав от трудностей, а просто ставил себя гораздо выше, чем значительно улучшал свой настрой.

Единственными, к кому Кевин не питал негативных чувств, были Лия Риченс, Марк Саммерс и их друг Артур Тассер, с которым Эверитт познакомился уже после своего излечения.

В отличие от Марка, с которым Лия завела знакомство только год назад, Артура девушка знала с детских лет. Их дружба была очень крепкой, и они безумно любили вспоминать чудесные мгновения, какие пережили вместе в совсем ранние годы.

Артур оказался достаточно общительным и очень жизнерадостным. Он словно излучал свет и, казалось, был готов дарить его всему окружающему миру. У него было немало приятелей, но своими настоящими друзьями он считал Лию и, как ни странно, Марка.

Даже в печальные моменты в зелёных глазах Артура мелькали огоньки надежды. А радуясь, парень никогда не выглядел неестественно. Его искренние эмоции, открытость и не слишком сложный характер привлекали людей.

После знакомства Артур поведал Кевину немало интересных вещей, о которых он по большей части вычитал из разнообразной литературы. Артур тоже любил читать, что и привлекло Эверитта, разделявшего с ним этот интерес.

Марк оставался тихим и скромным, и даже находясь в компании друзей, он не стремился как-то выделиться и привлечь к себе внимание. Говорил он также немного, предпочитая слушать, слегка заикался, хотя о неприятных событиях, произошедших когда-то в его жизни, рассказал с воодушевлением.

Оказалось, Марк жил со своими родителями, устанавливавшими в семье жёсткие порядки. С самого детства мальчика во всём ограничивали, заставляли хлопотать по дому, помогая родителям, и крайне редко вывозили куда-то, чтобы показать мир. Он рос достаточно замкнутым и пугливым. Его эмоциональный круг был весьма ограниченным, хотя он и старался выражать свои чувства как можно более искренне. Но преодолев сложные периоды, он начал меняться, и, несмотря на то что так и остался скромным, у него появились друзья, тревожность значительно уменьшилась.

В двенадцать лет он потерял бабушку, и именно тогда его мать начала думать о самоубийстве. К счастью, её удалось отговорить, но тот момент, когда женщина, потеряв смысл жизни, пыталась наложить на себя руки, оставил неизгладимый отпечаток в его памяти.

В тринадцать лет Марк завёл знакомство с Лией, и она поменяла в его жизни многое. Общаясь ней, мальчик начал мыслить гораздо позитивнее, а также увлёкся различным творчеством, которое та безумно любила.

Лия проводила много времени на природе, любуясь завораживающими видами и, вдохновляясь, писала музыку. Как и Кевина, её с самого детства приучали восхищаться природой. И теперь она её очень любила. Старания родственников не пошли насмарку.

Также Лия великолепно играла на фортепиано, с огромным удовольствием погружаясь в чудесный мир звуков, манивший её своей неописуемой прелестью. Её изящные пальцы летали по клавишам, и в такие моменты она, казалось, уходила от реальности, полностью отдаваясь любимому занятию.

История её жизни не представляла из себя ничего интересного. Родители всегда относились к ней хорошо, не обделяя её заботой, но и не даря ей её в избытке. Она была совершено не эгоистичной, любила заботиться о людях, могла пойти против своих интересов, чтобы помочь кому-нибудь.

Кевин, совершивший столь странный поступок, её весьма заинтересовал. Узнав о том, что тот самый мальчик, выпрыгнувший из окна посреди учебного дня, выжил, девушка решила узнать его получше. Она считала, что, возможно, таким образом сможет ему помочь.

И действительно, ей и её друзьям определённо удалось повлиять на Кевина, который теперь стал лучше относиться к миру, хоть и по-прежнему всех ненавидел и практически не подпускал к себе людей.

* * *

Лия, Кевин, Артур и Марк проводили всё больше времени вместе. У них были общие интересы, которые определёно сближали их маленькую компанию. Кевин уже не ощущал ненависти к этим людям и однажды даже рассказал им о своём брате и о том, как с ним произошел «несчастный случай», когда наивный мальчик совершено случайно, не ведая, что его будет ждать после, выпил бутылку клея.

Реакция была совершено различной, но, несмотря на шок, в который эта история повергла каждого, компания посочувствовала одинокому Эверитту, ставшему свидетелем такой жуткой гибели своего горячо любимого братика. Особенно участливо они отнеслось к тому, что это произошло на глазах девятилетнего мальчика.

Впоследствии, воодушевлённый рассказом Артура, которому надоели многочисленные родственники, постоянно посещавшие их дом, Кевин поведал и о своей семье, к счастью, уже не посещаемой говорливой роднёй.

— С ними, конечно, весело, но порой их поведение раздражает, — рассказывал Артур. — Особенно когда они начинают говорить про невест, которые, по их словам, должны за мной бегать, — и он громко рассмеялся, при этом бросив лукавый взгляд в сторону Лии.

— А меня раздражает само их присутствие и шум, которого от них чрезмерно много, — чуть усмехнувшись, ответил Кевин.

— А я люблю своих родственников, хоть они у меня и строгие, — тихо произнёс Марк, которому не очень понравилось, как негативно его друзья отзывались о своих семьях.

— А у меня родственников немного, но я тоже их безмерно люблю, — улыбнулась Лия, поддержав Саммерса.

* * *

С того дня, как Кевин Эверитт выпрыгнул из окна, прошло около года. Конечно, он уже учился в другой школе, где практически не общался с одноклассниками, но в то же время не проявлял себя как-то в негативном плане. Он был тихим и незаметным для многих, а потому его считали слишком скромным. Но никаких насмешек или издёвок в его сторону не сыпалось. Коллектив новой школы оказался куда более дружелюбным и понимающим, и, конечно, никто из них не ведал о прошлом этого молчаливого тихони.

После того случая Лизе не раз предлагали показать сына психиатру, но она упорно отказывалась, утверждая, что причина его поведения ей и без того известна: он стал таким после моральной травмы, полученной после гибели брата. А ничего другого ей выяснять и не требовалась, так что в помощи врача мальчик не нуждался.

И Кевин, по-прежнему относившийся к медицинским работником крайне негативно, разделял точку зрения матери, совершено не считая себя кем-то из разряда ненормальных. По крайней мере, уж что-что, а лечиться в психиатрической больнице он не собирался.

Эверитт проводил всё больше времени в компании людей, которых мог даже назвать своим друзьями. Он не беспокоился об их жизни, но в то же время мог доверять им какие-то свои секреты, что периодически и делал.

И однажды, в довольно мрачный осенний день, когда небо было скрыто плотной завесой туч, из которой периодически накрапывали вязкие дождливые капли, а пронизывающих ветер дул с такой силой, что корявые ветви деревьев непрестанно раскачивались, компания собралась около небольшого озерца. Этот живописный уголок был одним из тех немногочисленных мест, где можно было обрести вдохновение творческим личностям. С этим местечком своих друзей познакомила Лия, нередко ходившая туда в детстве вместе с семьёй.

Компания стояла на берегу, глядя в завораживающие туманные дали, и тихо разговаривала. В этот раз они решили затронуть тему стихов, которые Артур начал писать совсем недавно.

— Это удивительно. Никогда не представлял себя поэтом, — признался парень, — , но надеюсь, что из этого что-то выйдет.

— Думаю, выйдет. Я тоже никогда не видел себя в роли поэта, но в один день начал писать стихи и понял, что у меня неплохо получается, — откликнулся Кевин.

— Ты пишешь стихи? — удивилась Лия, считавшая, что Кевин уже раскрыл себя в их многочисленных беседах.

— Да, но вам, пожалуй, не стоит их читать, — немного замялся Эверитт.

— Почему же? Ты считаешь, что они настолько плохи? — удивилась Лия.

— Нет, просто не хочу их никому показывать.

— Да не бойся. Мы же не профессиональные критики. Вот я свои могу показать, и мне стесняться нечего. Обещаем, что смеяться не будем, — заверил Артур.

— Дело не в том, что я боюсь ваших насмешек, просто у меня нет желания делиться с кем-либо своим творчеством.

— Предлагаю устроить литературный вечер и соревнование начинающих поэтов, — внезапно выдвинулась Лия. — Думаю, это будет интересно.

— Неплохая идея, — одобрил Артур.

— А вот мне так не кажется. Если я даже показывать свои стихи никому не желаю, то неужели вы считаете, что я стану соревноваться? — возразил Кевин, одарив друзей недовольным взглядом.

— Не стесняйся. Твоё творчество будет оценено. Жёстко критиковать не станем, — по виду Артура, можно было без сомнений утверждать, что ему дико хотелось принять участие в этих соревнованиях, и потому недовольство Кевина его не устраивало совершенно.

— Я повторюсь, речь идёт не о стеснении. Виной всему исключительно моё нежелание соревноваться с тобой.

Но в конечном итоге друзьям всё-таки удалось уговорить Кевина, и он согласился продемонстрировать им плоды собственного творчества. Соревноваться он отказался, сославшись на то, что не желает обид, несмотря на то что на самом деле просто не любил проигрывать. И друзья настаивать не стали. Они решили, что лучшим вариантом будет просто собраться у кого-нибудь дома, устроив своеобразный литературный вечер, на котором два начинающих поэта зачитают свои стихи заинтересованной публике.

* * *

Этим вечером компания собралась в богато украшенном доме, принадлежавшем семье Риченсов. Родители Лии находились в рабочей поездке, и потому гости могли чувствовать себя свободно.

Дом действительно оказался очень красивым. В нём было множество картин, небольших статуй, служивших украшениями, и незаурядных вещиц, придававших его интерьеру определённую изюминку. Сразу становилось понятно, что там жили творческие люди.

Посреди гостиной, в которой собрались ребята, расположились несколько кресел, обитых бежевым велюром, украшенных мягкими подушками. На шкафах стояли изящные статуэтки, антресоли ломились от книг, а большую часть помещения занимало фортепиано, ощутившее на себе прикосновения множества рук.

Зрители расселись, а два поэта вышли вперёд, приготовившись знакомить публику со своим творчеством. Первый решил выступать Артур, и Кевин, не спешивший декламировать свои творения, согласился с его решением.

Артур немного волновался, несмотря на то что публика состояла из прекрасно знакомых ему людей, которые не собирались высказывать по отношению к его работам негативных откликов.

Но, собравшись с духом, парень начал читать. Он рассказывал с выражением, но на Кевина, стоявшего рядом, не произвёл абсолютно никакого впечатления, хотя Марк с Лией явно заинтересовались. Однако Эверитта, знавшего, что его творчество гораздо оригинальнее, увлечь не удалось, и он даже немного покритиковал друга, хотя его комментарии и имели дружелюбную форму.

Но Артур был рад критике, и все замечания, высказанные к его работам, принял к сведению. Кроме того, ему очень польстил отзыв Лии, сказавшей, что его творчество вполне можно сравнивать с работами профессионалов, с чем Кевин, конечно, не согласился.

Потом, когда обсуждение работ Артура закончилось, подошла очередь Кевина. Тот гордо выпрямился и, словно знаменитый поэт, выступавший на литературном вечере, начал читать свои стихи, пропитанные трагизмом.

Друзья с увлечением смотрели на него, что одновременно и радовало, и настораживало начинающего творца. Он не любил, когда в его сторону направляли заинтересованные взгляды, но в то же время осознавал, что таким образом компания демонстрировала своё небезразличное отношение к его творчеству.

По окончании выступления публика дала свои комментарии, и все они оказались восторженными, что не могло не обрадовать Эверитта. Артур, отнёсшийся к критике друга весьма положительно, не стал пытаться критиковать в ответ, а даже открыто признал, что, если бы они соревновалось, он сам бы отдал победу в руки друга.

От этих слов гордость Кевина возликовала.