В субботу первым делом Тесс решила навестить Спайка в больнице. К сожалению, ее родителям пришла в голову та же самая мысль. Дело было не в том, что она что-то имела против своих родителей, просто Тесс, стараясь подчеркнуть свою независимость, стремилась встречаться с ними не очень часто: в последний раз они виделись всего три недели назад, что, по мнению Тесс, означало — «недавно».

Войдя в палату, она увидела родителей, сидевших в креслах, придвинутых с разных сторон к кровати Спайка. Они внимательно смотрели на него. В палате стояла тишина, нарушаемая только писком приборов. Любой, наблюдавший эту сцену со стороны, мог бы решить, что Патрик и Джудит Монаган — счастливая семейная пара и что им не обязательно разговаривать для того, чтобы чувствовать себя комфортно в присутствии друг друга, но Тесс знала, что это всего лишь временное затишье перед очередной словесной перепалкой.

— Привет, мам, пап.

— Волосы, — изрекла ее мать вместо приветствия.

— Замечательные волосы, — тут же возразил отец.

— Я не спорю, что они замечательные, но она уже слишком взрослая, чтобы носить волосы собранными в хвост, — не успокоилась мать и поджала губы.

— А по-моему, это смотрится очень аккуратно.

— Чепуха. А эти штаны? Тесс, если ты носишь брюки, на которых есть петли для пояса, значит, ты должна носить и пояс.

— Это джинсы, мама, пояс же нужен тем, у кого нет бедер, на которых штаны должны держаться, а это никогда не входило в число моих проблем. Кроме того, я одеваюсь по-другому, когда хожу на работу, честно.

— Откуда мне знать? Мы тебя месяцами не видим. — На сей раз Джудит была во всем своем однотонном великолепии: в свитере цвета горчицы, в подходящей по цвету юбке из твида и в замшевых туфлях без каблука. Тесс подозревала, что ее мать ходит по магазинам, предварительно вооружившись цветовыми образцами, настолько безукоризненно все было подобрано. Патрик был в своей «зимней униформе», — как про себя называла ее Тесс: в строгих темных брюках, белоснежной рубашке с однотонным галстуком темно-красного цвета. Летний вариант отличался лишь рубашкой с короткими рукавами и галстуком бледно-голубого цвета.

— Что говорят врачи? — спросила Тесс, надеясь таким образом перевести разговор со столь любимой ее матерью темы одежды и недостаточного внимания дочери к своей внешности.

Джудит неопределенно пожала плечами.

— Много чего, но все это означает одно: они не понимают, почему его состояние не улучшается. Может быть, он очнется, а может быть, и нет. Возможно, полученные им повреждения нанесли такой ущерб его организму, от которого он не сможет оправиться, а возможно, и нет. Ничего определенного.

— Вайнштейны всегда медленно выздоравливают, — заметил отец, явно желая поддеть жену. Хотя все члены семьи соглашались в том, что Спайк является их родственником, до сих пор не прекращались споры — чьим именно: родственники как со стороны матери Тесс, так и со стороны отца наотрез отказывались признавать наличие родственных связей их ветви со Спайком Орриком. Согласно семейной легенде, он появился в городе вскоре после рождения Тесс, и в основном его видели на воскресных завтраках у Моммы Вайнштейн, хотя он также был частым гостем на семейных праздниках у Монаганов, поедая различные кулинарные шедевры и упорно уходя от ответов на вопросы о своих корнях.

Как бы то ни было, сегодня мать Тесс предпочла эту тему не развивать.

— Знаешь, мы виделись с ним дня за два до того, как это произошло. Всегда кажется странным, когда кто-то, с кем давно не видишься, вдруг объявляется, а потом узнаешь, что с ним…

— Он не упоминал тогда про борзую? — поинтересовалась Тесс.

— Про борзую? Нет. Он просто принес две коробки гаванских сигар. Он где-то достает их для твоего отца по очень низкой цене, а для меня — десять мешков мульчи, о которой я его просила еще прошлой осенью. Целых десять мешков! Двух было бы более чем достаточно, я хотела использовать ее для клумб перед домом. Но ничего страшного, остальные пригодятся для огорода, который я собираюсь устроить этой весной, так что я рада, что Спайк проявил заботу обо мне. — Она бросила на мужа взгляд, полный триумфа. — Так что вполне может быть, что Спайк из Вайнштейнов. Монаганам же неведомо, что такое — забота! Помню, когда твоя мать…

Вдруг Спайк слегка пошевелился. Все сразу замолчали и повернулись к кровати, но, видимо, им это только показалось.

— Думаю, если мы будем сидеть здесь и смотреть на Спайка, это вряд ли поможет его выздоровлению, — сказала Тесс, направляясь к двери. — Я поеду в «Бикон-Лайт» и покопаюсь в их базе данных, может, нападение на Спайка относится к серии ограблений баров. Или, возможно, в прессе недавно появлялась какая-нибудь информация о борзых. Не уверена, что найду там то, что ищу, но, по крайней мере, это пока все, что можно сделать на данный момент.

— Ты собираешься идти на работу в таком виде? — спросила Джудит, когда Тесс наклонилась, чтобы поцеловать ее.

— А мне нравится, как она выглядит, — снова возразил отец, и спор родителей возобновился с новой силой.

Было почти четыре часа, когда Тесс зашла в кафе «Рой Роджерс», где она должна была встретиться с Тайнером и где они вместе частенько обедали, совершая преступление против здорового образа жизни, ибо меню здесь состояло практически из одних жиров и холестерина. Тайнер заказал себе огромный чизбургер и макаронный салат, а Тесс ограничилась картофелем фри в пакетике в форме кобуры.

— Удачной тебе охоты, — сказал Тайнер, подняв свой стакан с кока-колой. Он всегда начинал обед здесь этой фразой, так как интерьер был оформлен в стиле Дикого Запада, а по видаку, висевшему над стойкой, исключительно крутили одни вестерны. Так что таким образом Тайнер старался соответствовать духу заведения.

— И вам того же. Удивляюсь, почему они на пакетике с картошкой не нарисовали еще и мишень. Это было бы так символично. А балтиморцы обожают всевозможные символы, даже несмотря на то, что они совершенно не помогают при решении насущных проблем.

— Ты сейчас так раздражена, Тессер, что напоминаешь мне меня. Знаешь, что тебе сейчас нужно?

Тесс мрачно взглянула на своего босса:

— Если вы намекаете на то, что…

— Да нет, я имею в виду греблю. Тебе нужно начинать тренироваться. И чем раньше, тем лучше. Ты уже вполне можешь начать, если оденешься потеплее. Рок сказал мне…

— Рок? А я слышала, что морская полиция еще в феврале буквально выловила его из воды и пригрозила ему крупным штрафом, если он попробует сунуться в гавань раньше, чем позволит погода и волнение на море. — Тесс обмакнула кусочек картофеля в смесь кетчупа и хрена. — Но вы правы, у меня сейчас отвратительное настроение. Я провела полдня в тесном общении с базой данных «Блайт», причем убила уйму времени на то, чтобы разобраться, как она работает, и в итоге не обнаружила там практически ничего полезного.

— А ты узнала что-нибудь по поводу нападения на Спайка?

— Я узнала, что этой зимой произошел ряд ограблений мелких ресторанчиков, но в результате никто не пострадал. Единственное, что мне удалось обнаружить в связи с борзыми, — это история двухлетней давности о благотворительном пикнике, устроенном приютом для собак. Но там не было ничего интересного. Они устраивали конкурс на самый длинный хвост и лучший собачий наряд. Жаль, что там не было номинации на самый плохой запах изо рта, не то моя Эски точно была бы вне конкуренции.

Тайнер повернулся к стойке и взял оттуда тарелку с маринованными пикулями и луком, затем, вернувшись к столу, посыпал их перцем и с аппетитом съел. Девушка, стоявшая у кассы, неодобрительно посмотрела в его сторону. Поскольку сэндвич был уже съеден, то бесплатные пикули и лук уже не полагались, но Тайнер был их постоянным клиентом, и официанты знали, что проще разрешить ему делать все, что захочется.

— А что там с работой, за которую тебе платят деньги? — покончив с пикулями, поинтересовался Тайнер. — Есть какие-нибудь успехи?

— Я просмотрела выпуск «Блайт» за прошлое воскресенье. Один спортивный обозреватель намекает на слухи о том, будто бы Пол Туччи собирается создать группу, которая совместными усилиями смогла бы приобрести и содержать баскетбольную команду. Ну, в том случае, если НБА откажет Винковски на основании, что его моральный облик не позволяет ему войти в избранное общество владельцев команд.

— Возможно, подобные слухи сам Туччи и распускает, — скептически заметил Тайнер.

— Да, я тоже об этом подумала. Знаете, что он заявляет? «Баскетбольная команда все равно должна остаться в городе!»

— Я собираюсь дать тебе один совет…

— О нет, только не это, — Тесс сделала вид, что очень испугана.

— Что там говорил в «Секретных материалах» Малдеру агент «Глубокая глотка»? Следуй за деньгами? А я дам тебе гораздо более древний и гораздо более общий совет. Шерше ля фам, Тесс. Ищите женщину.

— Женщину? — Тесс на мгновение задумалась, но тут же улыбнулась. — Отличная идея, Тайнер. Думаю, вечером, по дороге домой, я загляну в гости к красавице Розите.

Ничто так не разжигало в Тесс азарт и жажду деятельности, как строгие указания и запреты. Если бы она была женой герцога Синяя Борода, то наверняка оказалась бы в тайной комнате в первую же ночь. Ящик Пандоры был бы открыт, едва оказавшись на пороге ее дома. Редакторы строго указали, что все разговоры с сотрудниками должны проводиться лишь в пределах здания «Бикон-Лайт», так сказать, на виду, а профсоюз вообще запретил ей задавать какие-либо вопросы, и Тесс очень рассчитывала на разговор с Розитой, отсутствовавшей все это время и не знавшей ни об одном из этих приказов.

Розита жила в северном районе Балтимора. Его застройка удовлетворяла запросы всех слоев населения. Здесь жили студенты расположенного поблизости университета, обеспеченные пенсионеры, клерки и даже богачи, готовые выложить немалую сумму за дом с видом на городской ипподром. Здание, в котором жила Розита, относилось к наименее престижным — большая блочная башня, заселенная студентами и недавними выпускниками, причем те, кто скучал по студенческим временам, могли выбрать вид из окон, выходящих на юг, в сторону студгородка, а стремившиеся к карьере — квартиры с видом на престижные особняки.

В холле висели почтовые ящики, по которым Тесс определила, что квартира Розиты Руиз находится на восемнадцатом этаже. Пройти мимо охранника не составило никакого труда, достаточно было смешаться с группой молодых женщин, нагруженных сумками с продуктами. Здание напоминало огромный муравейник, где никто никого не знал и никем не интересовался, судя по тому, что, пока Тесс поднималась в лифте, все стояли, уставившись в потолок или стену, и не общались друг с другом.

Дверь ей открыла раскрасневшаяся Розита, одетая в шорты-велосипедки и футболку с изображением обнаженной русалки и надписью «Сирена». Ее волосы были мокрыми, а между пальцев ног были засунуты подушечки из ваты. В руках Розита держала баночку с лаком для ногтей ярко-розового цвета. Тесс даже немного удивилась, она считала, что такая женщина предпочитает темные тона.

— A-а, подруга Фини, — протянула она, — Бесс…

— Тесс. И я пришла сюда не как подруга вашего коллеги, а в качестве сотрудника «Бикон-Лайт», в чьи обязанности входит проведение предварительного расследования причин того, что условно названо «преждевременной публикацией» статьи, написанной вами в соавторстве с Кевином Фини.

— Вы детектив, которого они наняли? — недоверчиво спросила Розита, не отпуская створку двери, так что Тесс не могла войти в квартиру.

— Да. Я работаю в адвокатской конторе, и у меня есть некоторый опыт ведения подобных дел.

— А я думала, вы должны опрашивать сотрудников в офисе, начав с тех, кто был в здании той ночью…

— Все верно, но это не настолько жесткое правило. К тому же я оказалась по делам в вашем районе и заодно решила побеседовать с вами. Думаю, что я в своем роде трудоголик. — Тесс обезоруживающе улыбнулась. — К тому же вы и сами знаете, что это расследование затеяли не для того, чтобы кого-то обвинить, а просто чтобы собрать факты. На случай, если Винковски вздумает подавать на газету в суд. Вот и все.

Розита изобразила на лице подобие улыбки.

— Поверьте мне, все это затеяли именно для того, чтобы найти виноватого. К счастью для меня, я ни в чем не виновна.

— Тогда почему бы нам не присесть и не поговорить об этом? После этого в списке я поставлю рядом с вашим именем галочку, и все будут довольны. — «Кроме редакторов и профсоюза. И тебя, когда тебе станет известно, что ты не должна была отвечать на мои вопросы».

— Ну, хорошо, но только недолго. У меня планы на сегодняшний вечер, а я только вернулась домой с работы, завтра выйдет такая история. Весь город просто упадет!

«Весь город просто упадет?» — если бы Тесс не нужно было завоевать расположение хозяйки квартиры, она не преминула бы напомнить этой приезжей, что Балтимор всегда крепко стоял на ногах. И во время сильнейшего пожара в 1904-м, и во время массовых беспорядков в 1968-м, и после серии проигрышей балтиморской баскетбольной команды «Иволги» в 1988-м, в результате чего ее владелец обанкротился, а город лишился баскетбола. Не говоря уже о случаях подкупа крупных городских чиновников и скандала, связанного со ссудами и сбережениями, в результате которого жители Балтимора в течение нескольких лет отказывались иметь дело с банками.

Но вместо этого Тесс изобразила на своем лице удивление и крайнюю заинтересованность.

— И что же это?

— Один парень, который сейчас живет в Джорджии, отбывал наказание в Монтроз в то же время, что и Винк. Он узнал о нашей статье от своих родственников, все еще живущих здесь, и позвонил в газету. Похоже, Винк хвастался, что попал в Монтроз за убийство.

— Может быть, он был просто маленьким худым ребенком, который таким образом пытался укрепить свою репутацию в глазах взрослых и сильных парней?

— Может, и так, — хищно улыбнулась Розита, но было видно, что версия Тесс не нашла у нее никакой поддержки. — Вы узнаете обо всем из завтрашнего выпуска. — Она наконец отпустила створку двери и впустила Тесс в комнату, ступая на пятках, чтобы не повредить еще не подсохший лак. Ноги Розиты были непропорционально короткими, с сильными, мускулистыми икрами. По-видимому, в своем рабочем графике она находила время для занятий бегом.

Розита уселась в деревянное кресло, явно нуждавшееся в обновлении полировки, предоставив в распоряжение Тесс ветхий диван с вельветовой обивкой. Тесс оглядела обстановку гостиной: жалкая, покосившаяся мебель, оранжевая картонная коробка, забитая компакт-дисками, маленький музыкальный центр. Розита даже не позаботилась о том, чтобы приобрести книжные шкафы: малочисленные книги лежали прямо на полу. Единственным украшением комнаты был висевший на стене плакат с изображением ковбоя, нарисованного пастельными мелками, постепенно исчезающего в окружающем пейзаже, и вид из окна, выходящего на северный район, застроенный шикарными особняками.

— Давайте начнем с вполне очевидного вопроса. Где вы были во вторник ночью?

— Я думала, что вы сами раньше работали репортером, и поэтому должны знать: нельзя ставить вопросы так, словно вы уже открыли на меня охоту. Вы должны сначала создать спокойную и дружественную атмосферу поболтав о чем-то, не относящемся непосредственно к цели визита, — менторским тоном изрекла Розита.

— Меня не интересует ваша биография, — прервала ее Тесс довольно резко. — Я должна представить отчет своим работодателям. Если вы не собираетесь говорить со мной, замечательно. Я сообщу об этом вашему руководству, которое заверило меня, что все подчиненные будут готовы к сотрудничеству. И тогда уже они будут думать, по каким причинам вы отказались отвечать на мои вопросы.

— Ну ладно, — Розита драматически вздохнула. — Я была здесь.

— Вы были одна? Вы могли бы указать временные рамки?

— Я ушла из «Бикон-Лайт» в половине восьмого, по дороге домой зашла в магазин за салатом, а заодно купила бутылку вина. Я была не в лучшем настроении. Полагала, что лучшую статью, какую мне удалось написать, только что похоронили в какой-то папке, которая будет пылиться в шкафу у редактора на самой дальней полке, — Тесс мысленно отметила, что Фини сказал почти то же самое, только, по версии Кевина, это была его статья.

— Вы разговаривали с кем-нибудь по телефону? Или, может быть, к вам заходил кто-нибудь из друзей?

Розита провела ладонью по лбу, словно этот вопрос требовал серьезных раздумий.

— Нет. Никто не звонил. И никто не приходил.

— Тогда получается, что у вас нет алиби. У вас есть всего лишь история. То есть, я имею в виду, вы не можете доказать, что во вторник ночью вы были дома. А электронная система безопасности в здании газеты находилась в нерабочем состоянии, поэтому невозможно проверить, что вас там не было, пока вы не докажете, где вы были в это время. Как репортер вы должны понимать, что отрицательное мнение гораздо легче создать, чем потом опровергнуть уже имеющееся.

Розита была настолько застигнута врасплох этим суровым заявлением, что от удивления даже забыла о своей манерности и надменности. Она больше не хмурила брови и опустила подбородок, который до этого держала высоко поднятым. Из-за этого у Тесс даже заболела шея, ибо ей тоже приходилось высоко держать голову, чтобы смотреть Розите в глаза. На краткий миг девица даже показалась Тесс привлекательной. Но этот миг действительно был очень коротким.

— В таком случае, если верить вашим словам, то у большинства людей алиби нет. А от Фини вы тоже будете требовать, чтобы он доказал, где был той ночью?

— У Фини твердое алиби, иначе я даже не стала бы браться за это дело. Это было бы совершенно неэтично. — Тесс в очередной раз удивилась, как легко ей удается лгать, когда это необходимо. — И, естественно, ответ каждого из опрашиваемых должен удовлетворять тем же требованиям, которые я предъявляю к вам.

— Не будьте такой наивной, в «Бикон-Лайт» существует очень много вариантов требований. Вы даже представить себе не можете сколько.

— Оставим эту тему, так как она не является основным предметом нашего разговора, — Тесс сейчас меньше всего хотелось бы выслушивать жалобы Розиты на их общих работодателей. Она думала над тем, что, возможно, стоит последовать совету Розиты и поговорить с ней где-нибудь на нейтральной территории, где девушка наверняка будет настроена менее враждебно.

— Знаете, я редко обращаю внимание на имена авторов статей, поэтому не могли бы вы уточнить, когда вы пришли работать в «Бикон-Лайт»? Хотя я точно помню, что была в восторге от нескольких из ваших статей. Наверно, вы в газете уже год или около того?

— Четырнадцать месяцев. Но из них я потеряла впустую целых четыре месяца, сидя за столом спортивного обозревателя. Я действительно хотела освещать бейсбольные матчи, — я писала о чемпионатах младшей лиги, когда работала в Сан-Антонио, — и Гай… я хочу сказать — Гай Уитмен, помощник главного редактора, курирующий спортивный отдел, — до сих пор обещает мне, что я буду писать о ближайшем чемпионате по бейсболу, а пока я занимаюсь полной ерундой: творю «шедевры» о личной жизни игроков и их планах на ближайшее будущее.

— А чем это плохо?

— Я хочу быть настоящим корреспондентом. Именно поэтому я добивалась, чтобы меня взяли соавтором для статьи о Винковски. И я сделала отличную работу. Фини собирал материал о финансовой стороне, а я — о первом браке Винка и игорных проблемах. И если вы послушаете, о чем говорят люди на улицах, то это как раз моя часть статьи.

«Похоже, она считает себя краеугольным камнем во всей этой истории», — подумала Тесс. Конечно, избиение жены — это ужасно, и пристрастие к азартным играм — серьезная проблема. Но это всего лишь слухи, и не более того, а вот информация о финансовом состоянии дел Винковски — это факты, против которых не поспоришь.

— Вы из Техаса?

— Техас? A-а, а, это вы так решили из-за Сан-Антонио. Нет. Я провела год и семь месяцев в этом Богом забытом месте, где температура воздуха никогда не опускалась ниже сорока градусов. Я родилась в Новой Англии, и мне очень нравится, когда одно время года можно отличить от другого. К тому же я больше люблю холодную погоду.

— Но летом в Балтиморе довольно жарко.

— Да, а зимой очень скучно, хотя местные жители радуются первому снегу как ненормальные. Но я все равно долго здесь не пробуду. Я собираюсь работать в «Глоб».

— Всего лишь в «Глоб»? А почему не в «Нью-Йорк таймс» или «Вашингтон пост»? Или, может, сразу в пресс-службу Ватикана?

Но Розита, похоже, ее не слушала, и ехидное замечание Тесс прошло незамеченным.

— Все, чего я хочу, это снова писать о спорте.

К тому же какая-то девчонка в двадцать два года получила Пулитцеровскую премию за статью о спортивном судье, а женщин — спортивных корреспондентов вообще можно по пальцам перечесть.

— Вы говорите так, словно уже составили себе план на ближайшие пять лет.

— Так и есть. Только планов два. Один для карьеры — и один для личной жизни. Правда, первый мне кажется более выполнимым. — На сей раз улыбка не была искренней, хоть и немного грустной. Розита посмотрела на что-то за спиной Тесс, и та проследила за взглядом девушки. На стене висели часы в виде кота, маятником служил хвост, а глаза двигались в такт маятнику.

— Послушайте, я действительно больше не могу разговаривать, — внезапно сказала Розита.

— О, конечно, извините, как я могла забыть, у вас же планы. Намечается грандиозное свидание?

— Нет, всего лишь ужин с одним другом. Просто некоторое развлечение субботним вечером для одинокой женщины, не связанной никакими обязательствами. Вы замужем?

— Слава Богу, нет, — совершенно искренне ответила Тесс.

— Тогда, может быть, у вас есть молодой человек?

— Что-то вроде того. То есть да. Да, есть. Кстати, его рок-группа сегодня дает концерт, и мне придется идти туда и изображать подружку солиста. Стоять в толпе и с обожанием взирать на него.

— Судя по моему опыту, неважно, чем занимается мужчина, в которого вы влюблены, все равно в итоге все заканчивается тем, что вы стоите в толпе и с обожанием на него взираете, — в этот момент Тесс даже почувствовала к Розите что-то вроде симпатии. Сейчас она была резкой в суждениях и даже остроумной, но через мгновение осталась только резкость. — Но в Балтиморе невозможно найти приличного мужчину, особенно если у вас есть определенные требования, и вы хотите, чтобы им соответствовали, поэтому я предпочитаю вообще обходиться без свиданий.

В любом другом случае подобное высказывание можно было бы счесть простой бестактностью, но Тесс не сомневалась, что этим язвительным замечанием Розита хотела подчеркнуть, что мисс Монаган как раз не предъявляет никаких требований к мужчинам.

— Будьте осторожнее со своими прекрасно накрашенными ногтями, а то по дороге к двери я могу случайно их задеть, — отпарировала она.

На улице уже было темно, и Тесс шла к своей машине, с любопытством заглядывая в освещенные окна домов. Постройки на этой улице были старше, чем безликая высотка, в которой жила Розита, и еще носили отпечаток индивидуальности. Дома эти принадлежали состоятельным горожанам, и, проходя мимо, Тесс встречалась взглядом с женщинами примерно ее возраста, одетыми в вечерние платья. «Вот они-то как раз собираются на свидание», — подумала она. Она видела и их спутников, в смокингах и при галстуках-бабочках. Люди направлялись в дорогие рестораны в центре города. А куда ей идти в субботу вечером? Похоже, что кроме «Блуждающей оперы» других вариантов не было.