Утренняя запись. Номер 456852.

Самоидентификация.

Я — Зангези Абабанга.

Моя текущая публичная роль — помощник ссиссов (это настоящее название тех, кого молодой Яша называет вылезаврами) по разным вопросам.

Поэтому я верен охотничьему отряду, работающему на Земле.

Моя текущая внутренняя роль — русский поэт.

Поэтому я люблю наш язык, наш прекрасный русский язык.

Мои создатели канули в Лету космоса, дабы когда-нибудь вернуться и удивиться тому, что ничего не меняется, ибо сама суть бытия — изменение.

Я не люблю философствовать, я сторонник делания, а не созерцания.

Это свойство очень помогает в исполнении публичной роли и страшно затрудняет реализацию образа поэта.

Я мог бы рифмой заговорить сразу и тем подчеркивать роли статус, но отличить талант от заразы тогда вряд ли бы вы взялись…

Поэтом человека делает не способность рифмовать, а способность наблюдать видимое и из него рождать невиданное.

Мы, комбинизомби, созданы в качестве многочисленной труппы театра предельной реальности, и грош цена любой земной театральной системе, ибо редкому местному актеру удается войти в профессию так, как мы входим в свое бытие.

Что землянину профессия лицедея, то смысл существования комбинизомби.

В этих рамках трудно не спятить.

Иногда, дабы выжить, приходится выжить из ума.

Я веду дневник и каждый день пишу: «Я веду дневник».

Это способ делать зарубки.

Я должен помнить, кто я и зачем.

Тягу к ведению дневников в нас также заложили создатели.

Теперь, по традиции, насущное за вчера.

Я играл в эпизоде «почини автомобиль» и в целом справился, спасибо завтраку за помощь.

Потом я гениально вжился в роль уборщика.

Чистый дом тому лучший «Оскар».

Такова природа комбинизомби — предельное служение замыслу.

Оттого нас так ценят те, кто якобы нанимают нас на работу, а на самом деле становятся нашими сложнейшими партнерами по сцене…

Но действительной проблемой моей остается хапуговка.

Скоро установится связь, и я получу колоссальный опыт по совершенно новому способу взаимодействия с партнерами на сцене жизни!

Я жду этого момента со страхом и радостью, как юный любовник ждет назначенный час свидания с той, ради которой он, как ему кажется, дышит.

А если ему так кажется — так тому и быть!

…О, я часто играю роль влюбленного, и отдаю должное земному искусству любви.

Здесь я вспоминаю удивительные дни участия в одной занятной секте.

Я как раз постигал земную любовь, и главный в отряде ссисс, то есть вылезавр посоветовал обратиться к тантристам.

Они оказались забавными, ибо почти никто не верил в то, что пытался практиковать.

Верили трое: их учитель, художница-ученица и я.

Учителю положено верить.

Я не могу иначе играть свои роли.

Художница была рождена, дабы любить по-настоящему.

И мы соединялись с ней, но она топталась у золотого порога счастья, не в силах перешагнуть его, потому что у нас, русских людей, много вериг: стыд, например, или еще подмена старой, органически присущей нам веры новой, чужой…

Как переступить через порог, если мысленно шепчешь: «Только через мой труп»?

И я оказал помощь милой прекрасной художнице.

Я перевел ее через «ее труп», ибо настоящая любовь есть воскресение от смерти.

Вот почему русская невеста в белом — цвете погребальных одежд.

Как жаль мне, душе поэтической и оттого ранимой, что для многих девушек фата так и остается погребальным нарядом!

Разве не на смерть обрекают их многие и многие парни, теряющие к женам интерес, воспринимающие их как домработниц широкого профиля?

А жить такой жизнью — всё равно что писать «Пра боль в галаве», не зная глубин настоящего слова!

Люди-человеки, вы суть могильщики своего счастья!

И если бы только своего, увы вам!..

…Я отвлекаюсь.

Что еще важного?

Сегодня ночью я проснулся в слезах, и по мотивам сновидческих скитаний мне пришли стихи:

Я пока не знаю, о чем это, но меня пробирает дрожь, когда я возвращаюсь к этим строчкам.

Удивительно, но в распахнутую форточку моего разума за сегодняшнее утро не залетело больше ни одной снежинки стихотворения.

Возможно, это указание на активацию слоя предсказаний — мой разум устроен прихотливо.

Пора работать.

Конец записи.

Послеобеденная запись. Номер 456853.

Прекрасна кухня этого мира!

Благословенны его маринованные грибочки и ядреный настоящий квасок!

Но сегодня я ел макароны по-флотски.

Считаю это блюдо макаронами по-скотски, ибо плох тот повар, кто делает из прекрасных продуктов ленивые блюда.

Плох и лох.

Хорошая рифма, надо запомнить для литсайта.

Что бы написать сегодня?

Давно я не возбуждал активность своей поэтической страницы.

То ли устроить склоку, то ли обнять всех теплыми виртуальными руками?

Я подбросил монетку, выпали склоки.

Но после обеда не хочется.

После обеда даже пишется ленно.

Я иногда деконструирую себя во время сиесты.

Все мои роли, все мои маски.

Этот вид медитации лично я называю по-русски: «Сидит дед, в сто шуб одет», только, раздевая его, снимая слой за слоем, я не проливаю слез, ибо уныние есть грех.

Сейчас я наговариваю эту запись на мнемокристалл и одновременно готовлюсь к такой медитации, но я не уверен, стоит ли затеваться, ведь в любой момент может заработать хапуговка.

Что станет с моим разумом, если в него начать заливать чужие мысли, пока я отключаю свои?

Лучше вернуться к недавним рассуждениям о природе конфликта.

Я задумался о ней, когда ушел на задание молодой ссисс.

Ему не нравится, как название его расы звучит на местном языке, поэтому с его легкой лапы они вылезавры.

Он очень игрив, этот Яша…

Итак, конфликт.

Вылезавры достигли такого уровня развития, который позволяет им уничтожать клопоидолов едва ли не мгновенно.

Но они, понеся когда-то чудовищный урон, обставляют месть как священнодействие.

Высший эстетизм и предчувствие сладчайшей расправы создают невиданный по мощности полюс магнита.

На другом полюсе — клопоидолы.

Они присасываются к планете, а потом, когда процесс вынашивания запущен, там появляются их враги.

Клопоидолы знают, что высадка вылезавров на планету — верный признак близкой расправы, но никто не бежит: они слишком увязли в чьем-то популяционном теле, эти высшие космические паразиты.

Они похожи на крестьянина, который знает о приближающемся наводнении, но не решается бросить дом, амбар, кур и погреб с припасами, ибо жалко.

И вот этот крестьянин смотрит, как тонут его дом, погреб и овин, сидит на крыше и плачет.

Но иногда паразитам случается обвести охотников вокруг пальца, тогда вылезавры принимают поражение и смерть.

Я давно гастролирую в труппе вылезавра по имени Оборонилов.

Большой трагедии персонаж, вселенский автор должен гордиться таким героем.

Невероятно противоречивый вылезавр.

Вылезавр, вылупившийся и далеко отползший от скорлупы типичного ящериного мировоззрения.

Он охотник в галактиках, потому что дома, на своей планете, он стал бы революционером.

Моя следующая роль вберет в себя многое от этого характера, я не сомневаюсь.

О, мой конфликт!

Я не могу найти себя под ворохом масок, а стоит лишь мне сбросить их все — выясняется, что некому и не на кого смотреть!

Оборонилову легче, как легче любому некомбинизомби: одна из масок намертво к нему прилипла, и потому он знает, от чего плясать.

Всё, что я могу сказать о себе: я должен плясать, но кто я — решает… танец.

Даже сейчас, перед мнемографом, есть несколько Зангези.

Зангези говорящий, Зангези подсказывающий, Зангези слушающий…

Мне не нравится это имя, его предложил на время этого спектакля вылезавр.

Он великий эстет, я верю в его чутье.

Велимир Хлебников — настоящий русский поэт, гений и провидец.

Сверхпоэма, давшая мне имя, предугадывает нас, комбинизомби, как явление.

Мне пора заняться садом.

Я буду прекрасным и внимательным садовником.

Люблю роли, требующие смирения и драматического безмолвия.

Конец записи.

Вечерняя запись. Номер 456854.

Номер этой записи — 456854.

Если разделить ее на три записи (я делаю три в течение местных суток), получится 152285 дней.

По земному времени — 417 лет.

Но мне больше.

Просто каждые 500000 записей я начинаю новый цикл.

Меня по-прежнему зовут Зангези, я — комбинизомби.

Сейчас мне важно помнить это, важно как никогда раньше, ведь час назад я слышал голос чужой мысли.

Это божественный опыт, хотя и получается в результате жизнедеятельности симбиота.

Липкая натура клопапы запачкала мою душу и отравила разум.

Я хочу уйти из жизни, посетив камеру дезинтеграции.

На Земле нет камер дезинтеграции, посему поживу еще.

Разоряхер Иуда Каинович. Оборонилов Ярополк Велимирович. Вылезавр Яша. Очаровательная в своей безвкусной яркости Скипидарьюшка.

Все носят маски, не подозревая, что это маски носят их.

Я смотрю через прорези для глаз и вижу зеркала!

Хотел сказать что-то важное о конфликтах.

Возможно, вспомню, переслушав дневную запись.

Разоряхер — окончательный и бесповоротный венец Вселенной.

Он заложник роли, получающий удовольствие даже не от игры — от самой обязанности.

Это двигатель, работающий впустую.

Я проник в его мысли и чувствую, что он жаждет поражения, однако слишком высокомерен, дабы просто так его допустить.

Оборонилов тормошил меня и спрашивал, где клопохозяйка, куда дели Яшу…

Но Разоряхер почти не думал о клопохозяйке.

Он перепрятал ее и испытывал нескрываемое наслаждение одиночеством.

Он хотел бы отослать свою охрану, избавиться от пленника, и жить спокойно, посасывая энергию печали и боли, которой так богат великий русский народ.

О, мой прекрасный угнетенный страдалец!

Когда же ты проснешься и своими руками построишь храм своего счастия?

А клопапа…

Клопапа не может отослать охрану, избавиться от клопоматери, послать вечную цепь размножения в тартарары!

Он слишком животное, оттого он должен заботиться о будущем потомстве.

Он слишком ненавидит Оборонилова (я так ему и сказал, но тот не поверил!), вот почему…

Стоп, Зангези! Открылся поток вдохновения!

Да, вышло неудачное стихотворение, только пусть пока звучит именно так.

Когда я разберусь в себе и помогу Оборонилову и Разоряхеру встретиться для финальной сцены их локального спектакля, я еще вернусь к этому странному квартету.

Пора работать.

Послушаю клопапу — и на боковую.

Конец записи.