Побочные процессы, идущие в глобальном обществе, постепенно начинают затрагивать все сферы жизни. Они привели к тому, что страны, до сих пор наслаждавшиеся процветанием, сейчас пожирают социальную составляющую своей структуры даже быстрее, чем они уничтожают окружающую среду. В книге [10] отмечаются социальные последствия глобализма в цитадели нового мирового порядка – самих Соединенных Штатах:

«Тамошняя преступность приняла характер эпидемии, и, например в Калифорнии, называющей себя седьмой по величине экономической державой мира, затраты на тюрьмы не так давно превысили бюджетные расходы на образование. Примерно 28 млн. американцев – свыше 10% населения – забаррикадировались внутри охраняемых небоскребов и жилых массивов. В настоящее время граждане США тратят в два раза больше денег на частную охрану, чем их правительство тратит на полицию».

Побочные процессы идут и в финансово-экономической сфере США. Анализ этих процессов содержится, в частности, в работе [11], где детально рассмотрена экономика США, разделившаяся на два сектора: «новые» информационные и традиционные технологии. В традиционном секторе рост производительности и доходности остался на стабильном уровне, в «новом» составляет иногда до 10% в месяц. В то же время, основные потребности конкретных людей продолжала удовлетворять именно традиционная экономика. До сих пор новый информационный сектор не привел к существенному увеличению эффективности промышленного сектора, росту в нем производительности труда и нормы прибыли.

Как отмечается в работе [12], главным феноменом современной мировой экономики является глубокая и все более усиливающаяся диспропорция между новыми информационными и традиционными секторами экономики:

«Как следствие, новая экономика стала развиваться по иной, отличной от старой, промышленной экономики, модели, получившей название инвестиционной. Суть ее состоит в том, что первоначальные расходы осуществляются за счет инвесторов, которые ожидают получить свою часть будущих колоссальных прибылей. Стоимость компаний новой экономики на фондовом рынке при этом определяется не из баланса текущих доходов и расходов, а с учетом будущей и во многом виртуальной прибыли.

В то же время, подобная ситуация не самым лучшим образом отражается на устойчивости фондового рынка, поскольку несет в себе характерные черты финансовой пирамиды, устойчивость которой во многом зависит от чисто психологических причин. Это еще более усугубляется желанием «старых» компаний получить свой кусок пирога, что заставляет их часть своих ресурсов тратить на создание подразделений, имеющих чисто информационную специфику, связанную с Интернетом…

Таким образом, единственной областью, где продукция новой экономики нашла реальных потребителей, стал финансовый сектор. Мощный симбиоз финансовых и информационных технологий вывел ситуацию на новый уровень – и потребовал закрепления получающихся доходов в «материальной» сфере. Как следствие, с учетом описанного выше механизма мультипликации, во многом виртуальные потоки новой экономики после капитализации на фондовом рынке создали колоссального объема актив, который стал финансовой базой и гарантией тех инвестиций, которые были необходимы для ее дальнейшего развития. В случае незначительных сложностей экономики этот механизм позволял их сгладить, в случае серьезных – кризис можно было отсрочить, однако ценой его существенного углубления.

Колоссальный рост капитализации предприятий новой экономики привел к тому, что некоторые из них стали превышать по своей виртуальной стоимости таких гигантов старой, как «General Motors». При этом реальной прибыли они не приносят, эта стоимость вычислена, построена на потенциальных маркетинговых расчетах, которые предполагают устойчивый рост на протяжении десятилетий. Для обоснования этого предположения было даже профинансировано создание нового «направления» в экономике, доказывающего, что развитые страны вышли на бескризисный путь развития. Однако поскольку исходная база этих активов достаточно сомнительна, любое существенное замедление темпов роста фондового рынка может привести к началу крупномасштабного кризиса».

Возникшая неустойчивость экономики США дополнительно усугубляется перемещением предприятий традиционного сектора в более благоприятные зоны, приносящие высокую прибыль, в частности, в Восточную Азию.

Одновременно усиливается поляризация как между государствами, так и внутри общества, а также обнищание широких народных масс. Мир стоит на пороге всеобъемлющего финансового кризиса. О его сценарии пишет известный американский экономист и политический деятель Линдон Ларуш[13]:

«Мы вползаем в величайший финансовый кризис во всей мировой истории. Никаких попыток овладеть ситуацией сделано не было, поэтому достаточно скоро наступит финансовый коллапс, и ситуация станет неуправляемой. Доллар США очень скоро может обесцениться процентов на 40, а может, и больше. Теперь смотрите, что из этого следует. В последние годы США получали финансовую подпитку из России, Японии и других стран Азии и Европы. В случае финансового коллапса этому придет конец. Кроме того, США имеет громадный внешний долг, ежегодно увеличивающийся на 6 миллиардов долларов. Это означает, что США живут за счет импортируемых продуктов, производящихся в других регионах мира, а своей собственной экономической базы у Америки нет. И если американцы вдруг перестанут получать экономическую поддержку из-за рубежа, страну ожидает экономический крах. Не будет не только денег, но и еды, товаров широкого потребления, развалятся все системы жизнеобеспечения… Потихоньку этот процесс уже начинается. То есть новая англо-американская империя, создававшаяся по подобию древнеримской и на данный момент контролирующая весь мир, скоро рухнет. Мы подходим к поворотному моменту истории, и если не поторопиться с созданием новой финансовой системы, начнется хаос».

Далее Линдон Ларуш дает характеристику положения в России и других регионах мира:

«У вас в России те же проблемы. Посмотрите, что у вас творится с демографией – ярчайшим показателем состояния общества. В России наблюдается демографический коллапс во всех слоях населения. Еще пять лет демографической катастрофы – и Россия распадется, у вас также наступит хаос. Но ведь и в Европе ситуация ничуть не лучше! Европа обанкротилась. Германия обанкротилась! Европейцы во многом существовали за счет Германии, которая экспортировала 40% производимого продукта в другие страны Заладной Европы. Без экономического преуспевания в Германии невозможно поддерживать нормальный уровень жизни в Европе, там все просто рухнет. А что происходит в Южной Америке или в Юго-Восточной Азии? Мы на пороге физического коллапса цивилизации. Такого в истории еще не бывало, поскольку раньше в мировой экономике не было такой степени интеграции, хозяйство каждой страны было более автономным. Теперь же все так тесно переплетено».

Приведенные данные говорят о приближении современного мира к состоянию неустойчивости.

Знаковым событием черного десятилетия была ставка американцев на постепенную ликвидацию российской науки, которая была ценнейшим мировым достоянием, дающим основу для разработки новых передовых технологий. Тем самым, как теперь уже многим становится ясным, руководство США совершило не только акт вандализма, но и акт предательства по отношению к американскому народу. Никакой импорт умов не может сделать для США того, что делала российская наука. Суть дела состоит в следующем[32]:

«У русских есть свой, самобытный стиль научной работы, благодаря которому мы способны творить чудеса. На Западе приходишь в свою лабораторию – никто там ничего и никому не объясняет. Там действительно человек человеку – волк. Попробуйте там, как в России, обратиться к коллеге по лаборатории с профессиональным вопросом! В лучшем случае просто молчат, в худшем злобно «гоу ту хелл» («пошел к черту»). Потому что на Западе царит жестокая конкуренция, и каждый боится, что ближний пытается украсть твои знания и наработки. А русские люди живут в другой контактной среде – они пытаются вместе дойти до истины, и у них это получается лучше, чем там. И русские научные коллективы растут вместе. А на Западе каждый растет в одиночку. Там приходится перелопачивать гору литературы в поисках двух предложений, в которых есть ответ на поставленный вопрос, подчас самый незначительный. А в России эти предложения поступают к тебе от коллег потоком бесплатно и сразу».

Этот выбор означал постепенный, но неизбежный переход самих США от первоочередного развития опережающих исследований с выходом в развитие технологий и поиска путей сохранения цивилизации, к тотальному диктату, опирающемуся на военную, финансовую, информационную силу. Тем самым резко сузилось пространство возможных решений. Так, деятельность ТНК за счет низкой оплаты труда в развивающихся странах приводит, с одной стороны, к повышению уровня доходов в США, с другой – к перемещению производства из США в зоны, где наивысший уровень прибыли. Унификация, означающая уничтожение необходимого разнообразия, ведет, как известно из биологии, к неустойчивости и постепенной деградации.

Таким образом, современная система глобализма, переходящая в состояние неустойчивости, уже не может существовать в нормальных условиях, без допинга, без локальных военных акций.