- Еще вина! — воплю от злости трактирщику.

— Уважаемый, думаю, Вам нужен свежий воздух и отдых! — трактирщик

неодобрительно смотрит на меня.

— Тебя не спросил, — и разъяренно кидаю в него кувшином, но промахиваюсь, — я плачу не за пустые разговоры, а за твое никчемное пойло, понял?

Похоже, что он готовиться сделать отмашку вышибале.

— Держи, — бросаю на стол золотой.

«Деньги. Золото. Наемникам платят щедро. За чужую кровь, за свою…Какие же твари

взбираются на вершину власти. Спокойно льют чужую кровь, но трясутся за свои шкуры. Заплатили как молодому магу, свинство и только. Всего полсотни золотом. И я

наивный дурак, так и не понял до сих пор куда попал. Здесь чувствуешь дыхание

противника в лицо, так как мечи короткие, а огнестрелов нет. Все по честному. Они

платят, а мы воюем или гибнем. Вот и вся сермяжная правда».

— Какая мерзость, твою налево! — шиплю после нового глотка, — а где закуска?!

Мгновенно передо мной появилась глубокая тарелка с кусками не прожаренного мяса.

Смотрю на него и чувствую, тошнота подступает к горлу. От излишне выпитого начинается «вертолет» и меня захлестывают воспоминания.

«Лучники стройными рядами стоят на правом фланге. Ошалевшие маги забыли поставить щит. Суетливо пытались защитить барона со свитой. Одно заклинание и тридцать парней превратились в кровавое месиво. Обоженные тела магическим пламенем источали удушающий запах. Живых не осталось. Всего лишь одно заклинание… Почему жизни всяких крыс ценятся гораздо выше, что на Земле, что здесь, почему?!».

— Унеси это, — еле сглатывая слюну, хриплю трактирщику, — принеси овощей или грибов.

Он подхватывает тарелку и быстро уходит. Лишние проблемы никому не нужны. Залпом допиваю кружку и наливаю снова. Опираюсь спиной на стену. Взгляд скользит по залу. Обычные крестьяне, самые обычные… Выпьют по кружечке пива, поговорят и разойдутся по домам. Вон тот блондин, так похож на одного из рыцарей.

«Рыцарская конница пытается сломить строй копейщиков под градом стрел. Раненные кони сбрасывают седоков. Слышатся стоны и проклятия. Но большая часть рыцарей прорывается, им разве могут противопоставить вчерашние крестьяне? Паника царила кругом, строй сломан. Это была просто кровавая бойня, всадники со своими конями были полностью забрызганы кровью».

Начинаю заваливаться в сторону. Чтобы не упасть опираюсь на меч в ножнах и все как в тумане….

«Единственный кто не предаст так это сталь. Верная сталь меча. Холодное равнодушие к жизни: что к твоей, что к чужой. Его смерть там же, в битве, в лязге скрещенных клинков и вспышке искр. Достойная смерть…».

«Десяток, в котором был и я, отправили в передовой дозор. Шли спокойно. А вот дальше… Сначала напоролись на самострелы и магические ловушки, к счастью никто не пострадал. Радоваться рано. Неожиданно нарываемся на засаду. Свист стрел перекрывал крики раненных. А дальше пошла рукопашная… Их пятнадцать, нас шестеро. Спасет только чудо, отвага здесь не причем. Трех я поджарил зельем, одного удачно отшвырнул, бедняга сломал шею об дерево. А потом стало не до заклинаний… Отводил удар за ударом. Одному нашему снесли голову шестопером, кровь хлестала фонтаном. Зрелище не для слабонервных. Слышен лязг мечей и стоны. Еще троих „разменяли“ на одного. Встав, спина к спине, отражали атаки восьмерых. Уловив момент, кидаю еще зелье. Минус два. Шестеро против четверых… нет, уже троих. Шансов мало, но надо играть…».

Очередной кувшин. Третий или четвертый? А какая собственно разница? Одним больше, одним меньше…

О, вот и развлечение! Из темноты в трактире появился менестрель и начал настраивать гитару? Или что-то похожее на нее. Послушаю, что у них тут за попса…

«Наниматель выиграл. В честь сего знаменательного события был устроен пир. Вино, туши быков на вертелах, источающие аромат вызвали в желудке бурю. Маркитантки. Отовсюду слышится пьяные вопли, женские вскрики и хихиканье. Еще убитые не остыли, а гульба идет полным ходом…».

Мда, видал я паршивых музыкантов, но таких… «Гитара» не настроена, играет корявым банальным перебором. Голос ничего, бывало и хуже. А вот песни… Это что-то с чем-то. Начиная от «развлечений» пастушки в стогу ржаном, заканчивая балладой о рыцарях, вшестером «героически» сражающихся с зеленым драконом. А может с «белочкой»?

Выполнить что ли один из пунктов плана «настоящего попаданца» — слобать парочку песен Высоцкого? Хотя сомнительно, что кто-нибудь оценит, а значит, нет смысла метать бисер перед свиньями…

Ладно, хватит хандрить и заливать горло. Жизнь это такая непростая штука, жизнь и смерть всегда рядом. Моя жизнь при мне и дела ждут…Зелье делает свое дело, туман в голове растворяется, только ломит тело. Надо искать работу. Печальный конец пьянчуги не для меня.

— Трактирщик, — махаю ему рукой, — принеси кваса! Присядь — дело есть.

— Что вам угодно? — с интересом спрашивает он.

«Власти над миром и гарем принцесс».

— Есть работа для темного охотника?

— Да, — кивает трактирщик, — несколько мертвяков, вы хотите?…

— Смотрю смекалистый ты, — перебиваю его, — да, я хочу их упокоить.

— Есть пара зомби…

— Игра для малолетних, — снова прерываю его, — не можете забить дрекольем и сжечь?

— Здесь остались малые и старцы, все кто может держать оружие ушли в ополчение…

— Понятно, сколько заплатить готовы?

Трактирщик беспомощно замялся. Его вид был жалок.

— Припасов на десять дней и я исчезаю, — предлагаю я.

— Согласен, — кивает трактирщик.

— Ладно, уговорил, завтра с утра расскажешь, где они засели. Засиделся я что-то с вами.

— До встречи, господин охотник.

Допиваю квас, беру все свое барахлишко и отправляюсь спать. Сон сморил моментально, надо же было так надраться.

Утро не заставило себя долго ждать. В голове гудели колокола, тело истошно ныло, напоминая вчерашнее. И за что мне все это, за что боролся…

Утренняя тренировка прогнала признаки похмелья. Ледяная вода из колодца приятно «обжигала», даря бодрость.

Одеваюсь полностью, подтягиваю ремни брони, волосы заплетаю в косу… ужас, сколько я этому учился… и надеваю хайратник. Вроде бы все. Хотя нет, надо провести ревизию сумки. Вдруг вчера… Память дала сильную трещину.

Ого, зелья на исходе, неизвестно когда я смогу их пополнить.

Ладно, нечего тут рассиживаться. Мертвяки заждались. Потом взять снеди и снова в путь. Лучше всего в сторону гор гоблинов, от них до Империи рукой подать…

Не спеша, плетусь по коридору. Внизу что-то очень шумно. Прислушиваюсь. Видно ждут меня. Мысль о еде подкатывала ком к горлу. Я справлюсь, ведь не впервые…

В толпе еле разглядел трактирщика. Все изумленно смотрели на меня и о чем-то перешептывались. Как же мне надоело ощущать себя картиной на выставке.

— Хватит глазеть, — шиплю на толпу, — кто пойдет со мной? Нет желания бродить по вашим лесам впустую.

Трактирщик кивает на рыжевласого мальчонку и вместе с ним исчезает в толпе

двигающейся к выходу.

— Трактирщик, я готов, — говорю, выйдя вслед за ними, — где твой пастушок?

— Это Дер, — показывает трактирщик на худощавого мальчугана, — он смышленый малый.

— Ясно, — и безразлично кивнув Деру, добавляю, — двигай вперед, время не ждет.

Нет, все-таки дети это сущее наказание. Всю дорогу он тарахтел без умолка: «А вы, правда, темный охотник? А меч у вас настоящий? А можно я помогу вам с мертвяками? А почему…А где…». На десятую минуту начинаю жалеть, что я не глухонемой.

Я в изумлении остановился оттого, что эта «сорока» наконец-то затихла. Тишина ласкала уши, как же бывает хорошо на свете…

— Что с тобой, язык проглотил что ли? — с ехидством спрашиваю у болтуна.

— Там, там под деревом… — испугано и дрожа всем тельцем, мычит мальчишка.

— Что там, — зло спрашиваю его — ты уверен, что это были мертвяки?

— Д-да, я видел… Метрах в тридцати от дерева, в глубине леса. Я, я не вру…

«Ну, если мальчишка не выдумывает, то поиски будут короткими. От греха подальше мальчишку пора отсылать назад. Если, что — не прощу себе невинно загубленную душу».

— В деревню, бегом! — рыкаю на пастушонка.

От неожиданности мальчишка рванул так, аж пятки засверкали. Вот это да!

«Так-с, пока обойдусь без щита, включить его не долго, а в лесу он только мешаться будет» — с такой мыслью захожу в лес.

Я не следопыт или бывалый охотник, но что-то следов не вижу. Так куда они подевались? Врать мне насчет мертвяков глупо. Новый Дракуленок? Сомнительно. Тогда что же у нас остается? Только разумная человекоподобная нежить или колдующая нечисть, которая может ментально воздействовать на человека. Надо будет что-нибудь придумать против этого. Хотя может это просто моя приобретенная паранойя разыгралась? Но как говорится: «Если вы не страдаете паранойей, то это не значит, что за вами не следят…».

А через двадцать минут мне улыбается Фортуна. Хотя скорее оскаливается и поворачивается нижними «девяносто»: я наступаю на мертвяка… «Удачно» же разлегся, другого места не нашел, придурок! Придумать только: замаскировался на тропинке листвой и землей, спрятался от яркого солнца. Вот же тварь!

Резко отпрыгиваю назад и включаю щит. Это не мертвяк, а драугр, причем матерый… Он быстро вскакивает на ноги и достает из-за пояса нож. Точно драугр. Бой будет не из легких…

Пальцы складываю в Знак Огня, и в нежить летит сгусток пламени. Его волосы начинают тлеть, лицо немного обожжено. Слабовато… А ледка не желаете? Ноги драугра вмораживаются в небольшую глыбу льда. Вот и все. Капкан захлопнулся. Всего лишь один взмах меча и голова катится по земле. Фух, все-таки я ошибался. Матерый-то он, матерый, но из крестьян. Был бы воином, тогда пришлось бы намного тяжелее. Моя лень стала для меня уроком. И все-таки надо выучить заклинание вызывающее магический огонь. А то так можно стать, чьим-то обедом. Подбираю голову и прикрепляю к поясу. Мда, кем я стал? Тело драугра сжигаю, затрачивая почти всю ману. Зато оставшийся красноватый пепел занимает целый флакон.

Брожу с опаской по лесу, но больше никого не нахожу. Единственное, в чем повезло, наткнулся на семейку древесных грибов, пригодных для зелий. Подарок природы…

Вот так с болтающейся головой на поясе, возвращаюсь в деревню…Доказательство предостаточное.

— Трактирщик! — зову его, вваливаясь в таверну.

— Да кого там…? — сухо спрашивает он, вылезая из кладовой, — а это вы…вы уби…

— Держи, трофей из леса — кидаю ему омерзительную голову, — на, посмотри, это не мертвяк. Врать-то зачем, а?

Трактирщик в ужасе уворачивается от гостинца и с воплем оседает на пол.

«Забавно, чего только в его кабаке не бывало, а он жмуриков боится. И чего их бояться? Такие милые мордахи, мухи не обидят…».

— Думаю, ты мне еще доплатишь, — говорю ему, провожая взглядом летящую голову, — поработать, пришлось не дурно.

— Мы же договаривались, — быстро приходит в себя трактирщик, — запас еды на десять дней и все.

— Договаривались, — небрежно соглашаюсь я, — но за обман придется платить, понял?

И никаких «но», десятку серебром и расходимся в разные стороны.

— Хорошо, — сдается он, — еды на десять дней и десятку серебром, так?

— Все верно. Заодно и сдачу с золотого отдашь. И кстати, где ваш староста? Это его обязанность — заботиться о защите деревни и спокойствии людей.

— Так я и есть староста, деньжат подкопил и открыл трактир, тут же неподалеку расположена дорога, иногда путники останавливаются…

«Мда, продуманный мужик! Староста-трактирщик, забавно. Интересно, еще такие казусы встречаются? Или это как на моей Родине: ростовщики-депутаты, батюшки-предприниматели…».

— Вот! Все готово! — прерывает мои размышления вернувшийся трактирщик и протягивает два мешочка.

— Покорно благодарю, — глаза его округляются от удивления, когда я убираю все это в поясную сумку, — надеюсь, ты меня не обманул?

— Нет, что вы, как можно?! — восклицает трактирщик.

«Ну-ну, рассказывай сказки детишкам на ночь, чтобы торгаш и не обсчитал? Это уже анекдот получается. Да и ладно, бог ему судья».

— Конечно нельзя, — с сарказмом отвечаю, но он этого или не понял или не подал виду, — ты мне лучше о другом расскажи.

— О чем изволите?

— В сторону гор гоблинов кто-нибудь проживает?

Трактирщик нахмуривает в задумчивости лоб. Вид страдающего мученика

проживающего на необитаемом острове, видно дальше своего носа ничего и никогда не видел.

— Если пойдете на север, к морю, то единственный крупный портовый город Интер, со своим телепортом, — поясняет он, — к северо-востоку в основном маленькие деревушки у подножия гор.

«Это куда интереснее. Телепортом быстрее, но думаю что удовольствие это не для простых смертных. Но в портовом городе можно много интересного найти… А через горы гоблинов… Там можно подзаработать на упокоении всякой нежити. Обычных людей туда не впускают, а вот для Империи и Охотников делается исключение: одни — союзники, а другие… другие „просто“ Охотники. Решено, иду в горы, но через порт, как говорится: „для бешеной собаки верста не крюк“. Я хоть и не герой и не стремлюсь им стать — с психикой у меня лады, но тоже пойду в обход…».

«Эх, дороги, пыль да туман, холода, тревоги, да степной бурьян… Правда бурьян лесной, но все равно песня хорошая. Интересно, сколько километров я уже успел намотать в этом забытом мире?».

На закате схожу с дороги и углубляюсь в лес. Хруст валежника спугнул дремавших птиц. То, что днем все было спокойно и не встретилось ни души, не означает, что и ночь будет такой. Здесь «светиться» не стоит. Мрачный ельник смыкает за мной свои мохнатые лапы.

Еловые… а может сосновые, не силен я в ботанике… лапы для лежанки источают дурманящий аромат. Хотелось есть и спать, тело стонало и ныло в ожидании отдыха. «Честный» трактирщик не поскупился. Две запеченные куриные тушки, несколько караваев, фляга с разбавленным вином заставили плясать мой желудок. И что тут у нас еще в мешочках? Так-с, в одном какая-то крупа, а во втором слегка маслянистый крупнозернистый порошок. Сомневаюсь что это отрава, интуиция молчит, а значит прямой опасности нет. Хм, на вкус, похоже сушеное мясо. В общем, с голоду не умру, но надо будет прикупить котелок. Пожалуй начну с «птичек», а уж потом все остальное…

Ночь опустилась незаметно и прошла спокойно. Только под утро меня пробрало от сырости и холода. Хотелось тепла и уюта. Как же вся эта дребедень надоела. Остатки курицу утешили мой желудок, и я бреду дальше.

Три дня «волчьим» шагом… много у викингов было хороших идей… и вот видны очертания Инера. Крепостная стена не внушала защиту, местами зияли дыры, город просматривался, как на ладони. Рва нет. Охраны не видно, как будто их смыло. Или я чего-то не понимаю, или здешний барон не в своем уме. Порт это весьма лакомый кусок и так бедствовать. Ну да ладно, я не их барон, а значит мне все побоку.

— Стой! — дорогу мне преграждают скрещенные алебарды стражников, — зачем идешь в славный город Инер? Контрабанда есть?

«Они что, идиоты наивные? Кто признается, что везет контрабанду? И вообще…».

— Темный охотник, — и привычно вызываю изображение головы лиса над перстнем, и с издёвкой продолжаю, — по делам иду в ваш славный город, а что у вас является контрабандой?

— Это не доказательство, — заявляет один из стражников, указывая на перстень, — такую побрякушку можно и у мага купить, а ты сам мне кого-то напоминаешь…

«Перстень охотника назвать побрякушкой?! Да за это убить мало! И еще меня назвать бандитом!!!».

— Щ-щенок, ты ничего не попутал? — голос срывается в яростное шипение, — ты понимаеш-шь, что ты только сказал? Зови десятника, бегом!

Юнцы, ошарашенные моим напором и наглостью, отшатнулись, и быстро придя в себя, направляют на меня алебарды.

— Стоять! Или мы атакуем! — проблеял один из «смельчаков».

— Атакуете? Так вперед! — закончив фразу, бросаюсь вперед.

Медленные ребята… Отвожу одну алебарду и подныриваю под другую. Сокращаю дистанцию. Локтем сминаю нос одному, второму ломаю челюсть. Еще несколько ударов и они корчатся на земле и всхлипывают от боли. Тоже мне вояки!

— Что здесь происходит?! — останавливает меня чей-то металлический голос.

Отрываю взгляд от стонущих молокососов и смотрю через плечо. Мужчина средних лет, с глубоким шрамом на щеке пристально смотрит на меня. Его грозный вид и меч на поясе подсказывает, что это командир этих «стражников».

— Эти щенки оскорбили меня! Пусть научатся себя вести, никакого этикета!

— Да ты сам кто такой?!

— Полноправный темный охотник Лис, — гордо заявляю и повторяю манипуляции с перстнем, — эти щенки посмели оскорбить меня, за что и поплатились.

— О Боги, только тебя тут нам не хватало, — тихо произнес он, — сначала погром у гномов, теперь еще и ты…

— Давайте разойдемся миром, эти, — киваю на стонущих, — свое получили, а я в город не надолго, обещаю больше проблем со мной не будет.

— Вставайте идиоты и марш в караулку, — подкрепляет он свои слова увесистыми пинками, — в следующий раз думайте, прежде чем…!

— Десятник? — и дождавшись утвердительного кивка, продолжаю, — что тут у вас здесь происходит?

— Орки разгромили пару лавок гномов, — начал воин, — все ветераны теперь патрулируют квартал этих бородатых, а на ворота поставили этих сосунков.

— Ясно, а с чего это орки на гномов ополчились?

— Карлики эти, толи святилище, то ли захоронение вождей орков осквернили, — отвечает он, — точно не знаю, что те, что эти молчат как рыбы.

— Весело тут у вас…Хотелось бы где-нибудь отдохнуть и пополнить свои припасы?

— Лучше в «Бочонке», и цены нормальные и тихо там, а припасы у нас в изобилии на рынке.

— Спасибо за помощь, — протягиваю ему монетку, — выпей за мое здоровье, да позови лекаря, пусть сопляков подлатает.

— Хорошо, так и сделаю, — и задумчиво продолжает, — будь осмотрительней, кто-то из сильных мира сего очень невзлюбил охотников…

— Буду иметь в виду, — благодарно киваю и ухожу в глубь города.

«Мда, все веселей и веселей: то бараны, то есть бароны, что-то не поделили, теперь орки с гномами. Еще эта фраза про сильных мира сего, звучит весьма логично, сил на уничтожение Ордена пошло не мало, какой-нибудь удельный королек это бы не потянул… Тогда кто? Надо побалтаться в кабаках, может и удастся что-нибудь дельное узнать. Правда надо сменить одежду, а то столько сказок узнаю… Хотя с моей-то внешностью прикинуться кем-то другим весьма проблематично».

Город как город: узкие и извилистые улочки, двух, редко трехэтажные каменные дома. Единственное радует взор — море. Шум волн доносится издалека. Запах моря навевает мысли о доме… Так два прямо, один налево. А вот и постоялый двор. Вместо вывески висит небольшой бочонок. Забавно.

Зал достаточно большой, чистый, освещен магическими шарами — неплохо идут дела у трактирщика. Десятки столов с лавками из потемневшего дерева, все массивное, приютились вдоль стен. Бочонки стесняли проход к небольшому прилавку, за которым возвышается «среднестатистический» небольшого роста трактирщик с пивным животиком. Посетителей не многовато, вот и ладненько.

— День добрый, — приветствую его, — комнаты сдаете? Мне на пару дней, не дольше.

— Ползолотого, — отвечает надменно трактирщик, — деньги вперед. Знаем ваших…

— Держи, — спокойно бросаю золотой, — и как дойти до рынка?

Трактирщик скупо и немногословно объяснил дорогу. Небрежно положил ключ на прилавок и кивком указал на второй этаж. Сначала рынок, а уж потом все остальное.

Сразу чувствуется портовый город: шум, гам, всепроникающий запах рыбы разной свежести. Купцы и торговки с лотками теснились друг к другу. Желающих покупателей маловато. А воришек то! Боковым зрением замечаю, что один из них пытается залезть в мою сумку. Мгновение и проводник нашелся… Держу за руку вора и поворачивая голову внимательно рассматриваю. Нет, пожалуй, воришку: худой мальчишка, в потертой, но аккуратной одежде.

— Господин, отпустите меня, — жалобно и умильно хлопая глазками, начинает он, — я больше так не буду…

— Конечно, не будешь, с одной-то рукой.

— У меня…

— Скажи ещё маленькая сестренка, отец погиб, а любимую собачку задавила телега, –

перебиваю его, — еще что-нибудь добавишь?

— Про маму забыли, — удивленно шепчет воришка.

— Точно, как я мог забыть, — слегка вытаскиваю меч из ножен и хохочу, — так какая рука тебе не нужна?

— Не надо дяденька, не надо — истошно воет малец, — не рубите руку, умоляю!

— Что здесь происходит? — вмешивается какой-то парень в наш «разговор».

«И кто это у нас такой смелый…Ух ты, дворянчик! Ну-ну, чтобы такой вмешался в дела черни и стал ее защищать… сначала небо должно рухнуть на землю!».

— Вот полюбуйся, поймал воришку, — отвечаю этому «герою».

— Господин, господин, — воришка изворачивается и верещит как резанный, — не виноват я, меня мамка на рынок за продуктами послала, а он хочет мне руку отрубить!

— Отпусти мальчишку, смерд! — гневно сверкая глазами, приказывает он.

Вокруг нас начинает собираться толпа зевак.

«Хлеб у вас есть, зрелищ захотели, твари?! Будет вам зрелище, да такое что не скоро забудете».

— Ты кого назвал смердом, падаль?!

— Тебя…

— Лис, полноправный темный охотник, — активирую перстень, — а кто ты такой? Кем ты будешь, я знаю…

— Да какой из тебя охотник? Эльфийских ублюдков в этот детский Орден не брали…

— А вот Орден ты зря оскорбил, такие оскорбления смываются кровью, труп — рассвирепел я, и провожу мечом по ладони, на ней выступают капли крови.

— Ты не посмеешь меня тронуть, закон…

— Люди, — мой крик заглушил все в округе, — я темный охотник по праву крови и духа, вызываю этого человека на суд Богов, за оскорбление Ордена и пусть нас рассудят кто прав, кто виноват.

Короткая кроваво-красная вспышка света и затянувшаяся рана свидетельствуют о том, что Боги признали мое право.

«Ага, „благородный“ побледнел!?. Не ожидал такого, гнида?».

— Защищайся, — бросаю ему и иду в атаку.

Он вскидывает меч и коряво отбивает первый удар. Еще удар, в конце изменяю траекторию и режу его по запястью. «Дворянинчик» вскрикивает и роняет меч.

— Подними меч и умри как мужчина.

Злость сверкает в его глазах, он поднимает его и вкладывает всю силу в свой удар. Желание разрубить меня пополам не оставляет его. Маневр один, другой и… удар выходит на диво хорош: рассекает ему шею почти до позвоночника.

«Лыцарь» падает на колени, кровь толчками выплескивается из прорубленной шеи.

— Боги признали его виновным, — констатирую и резким движением смахиваю с лезвия меча кровь на стоящих впереди зевак, те отшатываются, — он лгал, за что и поплатился.

Набросив капюшон, и двигаюсь вперед, сквозь парализованную толпу. Люди судорожно отходят в сторону и молча уступают дорогу.

«А где воришка? Сбежал, но ничего, лицо я его запомнил. И главное, опять нарвался на Гильдию, что за невезение? Да и мой способ разрешения конфликтов… Кровожаден ли я? Интересный вопрос. С одной стороны этот мир намного честнее и жестче моего, и хотя тут тоже человек человеку волк, каждый выживает в меру своих способностей. Но есть и благородство, честь и другие понятия, о которых у нас стараются забыть. А с другой, с другой стороны за мной уже тянется шлейф из покойников, и это не считая нежить. Возможно, я просто ищу себе оправдание?».

Мрачно хмыкнув, упираюсь взглядом в стену.

«Кровожадность. Странное понятие — жадный до крови, это словосочетание какое-то надуманное. Жаден ли я до чужой крови? Нет, точно нет, извращенное это дело, я ж не какой-нибудь кровосос, но с другой стороны, если не понимают по-хорошему — нужно по-плохому. Думаю, будет правильнее сказать, что у меня своеобразное представление о справедливости. Каждому по делам и словам его. В конце концов, после смерти там разберутся, прав я был или нет. Dixi».

— Господин охотник, — выводит меня из задумчивости мальчонка лет семи, — с вами дедушка хочет поговорить.

— И кто же твой дедушка? И о чем он хочет поговорить, ты случайно не знаешь?

— Он травник! — с гордостью в голосе отвечает и тут же замолкает…

— О моей сестре, — мальчишка начинает хлюпать носом.

— Я не целитель и жениться не собираюсь, — но мальчик не слушая, настойчиво начинает дергать меня за рукав.

«Но если это ловушка…».

— Ладно, я пойду, только рукав отпусти.

— Хорошо, — он робко улыбнулся, — тогда пойдемте.

Мы вернулись на рынок, и минут через пятнадцать подошли к небольшому двухэтажному дому, над дверью красовался какой-то цветок необычной формы.

— Вот это наш дом, — улыбнулся мальчик.

— Есть кто… — я прервался из-за сильного запаха трав и чихнул.

— Господин охотник, спасибо вам, — подбежал ко мне видимо дедушка, на вид лет семидесяти, — не знаю даже как вас отблагодарить.

— За что отблагодарить? — опешил я от его речи.

— Вы убили этого мерзавца, этого насильника!

— Вы про кого?

— Там, на рынке, на суде богов.

— Убил, — наконец-то начинает доходить до меня, — а вам-то, что он сделал?

— Он, этот ублюдок, он, — судорожно всхлипывает знахарь, — он надругался над моей внучкой. Эта тварь служила в страже, да говорят и Гильдии помогал…

— «Вот же… Твою ж, повезло как утопленнику».

— Ясно, ну что ж я пошел…

— Подождите, что вы собираетесь делать? — останавливает он меня.

— Выбираться из города, возможно с боем.

«А может и нет, есть одна идейка, но сработает она или нет, вот в чем вопрос. Да и золота придется много отдать. Но мне моя жизнь дорога как память о былом».

— Чем же вас отблагодарить? — начинает метаться он по лавке.

— Успокойтесь, ничего не надо. Лучше для внуков приберегите.

— За любой хороший поступок должна быть награда, — настаивает он.

— Ладно, — сдаюсь я, — у вас есть что-то против яда?

— Против яда? — задумывается травник, а затем начинает копаться в шкафу, — есть! Для определения есть, и для нейтрализации простых ядов тоже есть.

— Вот пусть это и будет моей наградой, — забираю у него две коробочки. — И вы не могли показать мне, где в этом городе расположено святилище или храм Орва?

— Пойдемте, господин Охотник.

Храм Орва располагался в центре города. Точнее не только Орва, а всех богов. Десятигранник возвышался над городом. Крышу венчал многогранный купол. Белый мрамор с темными прожилками на стенах, красивое сооружение.

— Это старинный храм, — поясняет травник, замечая мой изучающий взгляд, — говорят, что иногда боги вселяются в свои статуи и беседуют со жрецами, а бывает что и с простыми людьми.

— Вселяются, говоришь? Интере… — прерываюсь на полуслове, замечая стражников, — благодарю, что проводили.

«Взлетаю» по ступеням и скрываюсь в храме.

«Не думаю, что они будут преследовать меня в святыне. А после того как я выйду… Зависит от того сработает мой план или нет. Ну, тут или пан или пропал».

Внутри храм тоже впечатляет: двухметровые статуи богов возле каждой стены-грани. Не понял, богов восемь, еще на одной грани размещается дверь, итого девять. Остается еще одна грань… Получается богов девять? Память молчит, да и спросить некого.

Ладно, вон тот кумир, похоже, олицетворяет Орва. В принципе кого еще. Латы, меч, да и лицо… лицо воина. Должен признать, все статуи выполнены весьма искусно, как живые.

— Охотник, что тебя привело в храм? — раздается тихий голос за моей спиной.

Хм, а я даже и не вздрогнул. То ли матерею, то ли глупею. Что-то одно из двух.

— Хотел поблагодарить Орва за то что откликнулся, — говорю, не поворачиваясь к жрецу, — и преподнести ему дар.

— Это правильно, но насколько я помню, вы не молитесь нашим богам.

— Но они остаются богами, и помогают смертным.

— Это так! Ты хорошо сказал.

Произнеся это, жрец вышел из-за моей спины, и я смог его рассмотреть. Ну если это жрец, то я… даже не знаю с кем себя сравнить. Под два метра ростом, с фигурой атлета, что не смог скрыть даже просторный балахон, лицо испещрено морщинами и шрамами.

— Это случаем не ты убил этого недостойного на суде Богов? — спрашивает он, внимательно рассматривая меня.

— Я, а почему недостойного?

— Меч не должен служить двуличному человеку, — поясняет служитель Орва, — есть определенный кодекс и даже наемники следуют ему…

— Ясно, так чем я могу отблагодарить Орва?

— Ты и так его порадовал, ты последовал его заветам.

— Хм, хорошо, — покопавшись в сумке, достаю один алмаз, — тогда я хочу пожертвовать этот камень, а вы сами решите, что с ним делать.

— Я приму этот дар, — кивает жрец, — но вижу, ты еще что-то хочешь?

— Да вот думаю, куда я после смерти, которая не за горами, я попаду? — бодро отвечаю ему.

— А откуда такая уверенность? — с удивлением спрашивает он.

— Хоть и на суде Богов, но я убил стражника, и меня ждут у ступеней храма.

— Ты думаешь, тебя убьют? Ты видимо первый раз участвуешь в суде Богов?

— Первый, раньше поводов как-то не было.

— Так знай: победитель на сутки неприкосновенен. …Это дано, чтобы боец мог отдохнуть, восстановить силы духа и тела, на случай если кровники захотят отомстить, — сурово говорит жрец, — а кто нарушит обет того, ждет кара Орва.

— Не знал, но что помешает им арестовать меня и через сутки казнить?

— Ты не понял, абсолютно неприкосновенен…

— Понятно, а они об этом знают? — и рукой показываю в сторону улицы.

— Пойдем и напомним им, — жрец разворачивается и направляется в сторону выхода.

«Неужели получилось? Я надеялся, но…».

— Этот человек под защитой Орва, — громогласно произносит жрец на ступенях храма, — он победил в суде Богов и сутки неприкосновенен, кто нарушит, сей запрет того, ждет кара.

Стражники разошлись, народ перешептывался и тоже начал потихоньку разбредаться. Бедные, зрелища лишились.

— Спасибо вам что просветили и помогли.

— Не за что, воины должны помогать друг другу, иначе нас не останется…

— Золотые слова.

— Золотые говоришь? — задумчиво произносит он, — может, тогда и ты мне поможешь?

— Все что в моих силах, — соглашаюсь я.

— В той стороне гор, есть деревенька — начал жрец, — в деревне творится что-то странное, в чем там дело мы не знаем? Самим нам здесь не просто. Вся стража сейчас охраняет «бедных» гномов.

— Хорошо, я разберусь.

— Прощай. Да не оставит тебя Орв без своей милости, — говорит жрец и удаляется в храм.

«Раз у меня есть сутки, то сейчас кое-какие мелочи надо прикупить и в путь».

Быстро возвращаюсь на рынок. Первым делом покупаю небольшой котелок, а то надоело в сухомятку питаться. Следующим пунктом плана идут зелья…

Ешкин кот, что это за алхимики? «Этого нет, того нет. Какое зелье? Молодой человек, им же никто не пользуется». Тьфу, тоже мне умники. Так что с большей частью зелий я в пролете. Буду надеяться, что они мне пока не понадобятся.

Так-с, теперь к артефактору. Надо разобраться с моими «честно» заработанными трофеями.

Только захожу в лавку, как ко мне быстро подходит молодой парень и начинает тараторить, — зарядить амулет, кольцо? Зачаровать что-нибудь?

— Нет, мне нужно определить назначение артефактов, — сказав это, достаю из сумки пояс и рунный камень.

Набор, правда, странный: пряжка, хвостовик и пластины без узора, вороненые, с десяток колец для подвешивания мелких предметов. Странный он какой-то…

— Один золотой.

«Дороговато, но времени искать другого артефактора нет… Так что придется раскошелиться».

Опускаю на прилавок монету, он кивает и принимается за работу. Опять не разборчивый шепот и пасы руками.

— Набор, как набор самый обычный, — под нос бубнит артефактор.

— Ладно, давай с камнем определяйся и я пойду.

Он кивнул и начинает «шаманить» с камнем. С каждым мгновением он меняется в лице. «Хамелеон», да и только.

— Что-то не так? — Интересуюсь у него.

— Просто этот камень для… — шепчет артефактор, и испарина выступает на лбу.

«Не понял, в чем юмор?».

— Эм…, это, он к целительству относится, — и опять замолкает.

— Артефактор, мне каждое слово из тебя вытягивать что ли?

— Ну, это для мужчин, если «копье» не стоит, — мямлит он и по цвету становиться похожим на перезревший томат.

«Не понял… Какое „копье“? Он что имеет в виду…».

Не выдерживаю и начинаю хохотать. Так смущаться от… Ой, держите меня, не могу… Как какая-та кисейная барышня…

— Ясно, спасибо за помощь, — отсмеявшись, забираю свои трофеи и покидаю лавку, оставляя смущенного и озабоченного артефактора за спиной.

Вроде все, что нужно сделал, значит можно и уходить из города, в сторону гор. У меня в запасе чуть меньше суток, надо как можно дальше убраться отсюда. Да и про поручение жреца не стоит забывать…