Ицкарон часто называют городом замещений, и если надо дать какую-то характеристику этому городу, однозначно отличающую его от всех других городов, то лучшей и не придумать. Действительно, где еще раз в два-три месяца центральная часть города вдруг исчезает неведомо куда, а вместо нее появляется часть города иного? Там, где еще вчера располагались знакомые склады, парки и нестройные ряды невысоких, в два-три этажа доходных домов, возникают вдруг совершенно другие строения, с чужой, незнакомой архитектурой, а то и давным-давно заброшенные развалины неведомых цивилизаций.

Часто замещенный город необитаем, но случается, что он наполнен жителями, которые могут оказаться, как людьми, непонимающими каким образом их дома оказались в центре чужого города, так и, чаще всего, существами, которые на людей похожи весьма отдалено. Случается, что существа эти весьма агрессивны, и тогда отряды Стражи с оружием в руках сдерживают пришельцев, а помогают им в этом маги-преподаватели из ИБМ и МКИ, вкупе со студентами, для которых замещения – прекрасный способ показать и проявить себя в настоящем деле. Во время особо сложных замещений собирают добровольческое городское ополчение, однако такое случается нечасто – стражи и маги, как правило, вполне справляются самостоятельно, разве что временами им на помощь приходят жрецы и служители храмов Войны, Солнца и, конечно, Храма Героев. Если же вообще говорить о какой-то статистике, то замещения, в большинстве своем, для Ицкарона и его жителей опасности не представляют почти никакой, стоит лишь соблюсти несколько простых правил.

Первое и основное правило, которому учат всех жителей Ицкарона с пеленок и которое записано во всех туристических буклетах, гласит: если вдруг вокруг вас начинает дрожать воздух, если звучит сирена и монотонный бесплотный голос отсчитывает часы и минуты до начала замещения, нужно незамедлительно покинуть опасную зону. Покинуть и не возвращаться туда, пока замещение не закончится, и тот же голос не объявит, что опасности больше нет. Второе правило запрещает ступать на землю замещенного города и, тем паче, без крайней необходимости применять там магию. Остальные правила предназначены для тех, кто все-таки не послушался и остался в Старом городе и провалился вместе с ним в другой мир, и касаются они, по большей части, того, как правильно выбрать себе убежище, чтобы в нем пересидеть опасное время. Впрочем, если дошло до того, что вам приходится применять эти правила на практике, то ваше дело откровенно плохо. Достаточно сказать, что в Ицкароне есть только один вид смертной казни: оставить преступника на время замещения в Старом городе, в особой тюрьме, называемой Последними Покоями. Когда замещение закончится, вернувшимся надзирателям, чаще всего, останется только убрать труп преступника и поменять постельное белье на его кровати. Считается, что если человек пережил в этой тюрьме отведенное ему количество замещений, то он либо был осужден невинно, либо полностью раскаялся в содеянном, искупил свою вину перед обществом и может вполне возвращаться к обычной жизни. Вот только подобное случается крайне редко.

– Стража когда-то и создавалась для противостояния тварям из замещений, – сказал Эрик, напряженно вглядываясь в сторону кварталов, что вот-вот должны были исчезнуть. На его поясе, в дополнение к табельному жезлу-накопителю который он носил при себе на службе, висел еще один такой же, кроме того, на шее переливались самоцветами два амулета весьма вычурного вида, а на запястьях позвякивало полтора десятка тонких медных браслетов, каждый из которых был заготовленным как раз на такой случай заклинанием. – Это потом нам передали функцию охраны общественного порядка и все такое прочее.

Воздух дрожал так, что очертания зданий почти расплывались – до начала замещения оставались считаные минуты.

– Знаю. Мне Бригир рассказывал, – сказала Селена.

Обычно вампирка оружия не носила. К чему оружие существу, способному голыми руками и без особых усилий вырвать человеку сердце из груди или ударом ребра ладони разрубить горло? Но в такие дни Селена цепляла на пояс короткий кривой клинок-фалькату, зная, что из замещенного города могут вылезти существа, одно прикосновение которых способно нанести человеку серьезную рану, а то и убить. Конечно, как и все вампиры, Селена была не только сильнее обычных людей, но и много крепче их, однако предпочитала зря не рисковать. Бирюзовое шелковое платье, в котором она пришла сегодня на работу, вампирка поменяла на жарандийские шаровары, свободную жарандийскую рубашку и жилет из толстой кожи. Эти вещи из своего гардероба Селена нарочно хранила на работе для подобных случаев после того, как примерно год назад, во время очередного дежурства на периметре замещенного города, ее платье, стоившее одиннадцать грифонов, превратилось в лохмотья.

– Потому мы – стражи, а не стражники, как в других городах? – спросил Илис.

Оборотень, в отличие от своих коллег, ни дополнительным оружием, ни специальным костюмом на случай замещения не запасся. Одет он был, как всегда, в мундир стража-капрала, а из оружия у него был только длинный кинжал гномьей работы, который Илис предпочитал носить в голенище сапога.

– Кстати говоря, да, наверное, – кивнул Эрик.

Он обернулся и окинул взглядом Малахитовую площадь, где они сейчас находились. Чуть в стороне, шагах в десяти от них, о чем-то негромко разговаривали Вэнди и Льюр Лавадера. Эльф был преподавателем боевой магии в МКИ и здесь находился в сопровождении трех своих студентов. Те поглядывали на Эрика и его магическое снаряжение с легкой завистью, держась вместе маленькой группкой недалеко от своего профессора.

– Хм, – сказал Эрик задумчиво, – интересно они одеты.

– Ты о чем? – спросил Илис.

– Я про милорда Льюра и Вэнди, – ответил Эрик. – Он-то всегда в зеленом ходит, я его в одежде других цветов и не видел. Но я как-то раньше внимания не обращал, что и у нашей алхимички в одежде всегда есть что-нибудь зеленое. Если не все платье, то хотя бы какая-то его часть, а если не часть, то туфли, или перчатки, или шарфик, как сейчас.

– Да, пожалуй, ты прав, – сказала Селена после секундного раздумья. – Кажется, Вэнди стала предпочитать зеленое еще года полтора назад.

– Интересно другое: шарфик ровно того же оттенка, что и костюм милорда, – сказал Эрик. – Это совпадение или всегда так?

– Милорд Льюр временами заходит за ней на работу, – сказала Селена. – Если хорошо подумать, пожалуй, я не припомню, чтобы оттенки зеленого у них различались. Кстати говоря, Лучия тоже носит зеленое, и тоже оттенок цвета всегда совпадает с оттенком одежды родителей. Да, забавно. Наверняка, какие-то эльфийские заморочки.

– Надо будет насчет этого Квентина расспросить, – сказал Илис, – он наверняка знает, почему так. Только не сейчас, конечно, сейчас он занят – командует.

Собственно говоря, Илис был прав, Квентин занимался именно тем, чем он сказал: командовал. Здесь и сейчас он был старшим офицером и отвечал за оборону Малахитовой площади, которая находилась на пересечении Второй спицы и Четвертого кольца, то есть у самой границы кварталов, что вот-вот должны были провалиться в другой мир. Вторая спица была улицей широкой, а потому и пост на Малахитовой площади был одним из ключевых, так что сержанту Уиллису в этот раз доверили весьма серьезное дело.

Кроме своего отдела и присланных магов из МКИ, в распоряжении у Квентина было еще тридцать пять стражей, которых он сейчас и расставлял на площади. Тут же из мешков с песком уже была построена баррикада, перегораживающая проход внутрь четвертого кольца.

– План у меня простой, – сообщил он, подходя к Илису, Селене и Эрику и подзывая взмахом руки Вэнди и Льюра, – первая линия у баррикады – десяток мечников и десяток арбалетчиков. Еще десяток мечников – вторая линия, в пяти шагах от нее. Ваши ребята, милорд Льюр, и пятерка арбалетчиков – линия поддержки. Все как всегда. Мы сами – резерв. Бережем силы, наблюдаем, вмешиваемся в драку, только когда возникнет опасность прорыва.

– Если возникнет опасность прорыва? – уточнил Илис.

– Когда, – коротко ответил Квентин, осматривая тетиву на своем луке.

Лук у Квентина был длинный, тугой, сделанный из какого-то темного дерева и украшенный витиеватыми эльфийскими рунами. Колчан, туго набитый стрелами, был закреплен у бедра; кроме того, Квентин был вооружен длинным эльфийским кинжалом.

– Когда? – удивился Эрик.

Квентин только кивнул.

– «Сменит лед жару, но стужа кровь не заморозит. Станут стражи до заката крепостью. Ночью выйдет тот, кого не удержать, его встретит тот, кого не ищут. Лед растает, молнией разбитый», – продекламировал вдруг Льюр, а когда все глаза уставились на него, пояснил: – Касандриэль Парвен вчера опять выписали из психиатрического отделения клиники. А сегодня она успела выйти на прогулку, дошла до ближайшего стража и выдала ему это предсказание.

Эрик пробормотал что-то ругательное на гномьем наречии, Квентин выслушал его, поморщился и кивнул, соглашаясь, Вэнди вздохнула, а Илис и Селена переглянулись.

– А ну да, вы ж неместные, – сказал Эрик, поняв по выражениям лиц оборотня и вампирки, что они совершенно не поняли, о чем идет речь. – Касандриэль Парвен – пророчица. Обожает подобную муть выдавать. Большую часть времени проводит в психушке, под наблюдением врачей. Но временами ее оттуда выписывают, она какое-то время держится, потом лезет своим мысленным взором в будущее, а после выдает окружающим что-нибудь подобное. Затем, как правило, у нее случается нервный срыв, и она снова отправляется в психушку. Что обидно, ни разу еще не ошиблась, стерва.

– Вернее будет сказать, что каждый раз ее предсказаниям находили подходящие события, – сказал Квентин. – Чаще всего, после того, как эти события произошли. Поскольку в этот раз ее предсказание совпало с первыми признаками замещения, есть основания предполагать, что оно как раз замещения и касается. Соответственно, об этом поставили в известность всех, кого надо было поставить, в том числе ректоров и капитана, от которого я это все и узнал.

– То есть спокойным замещение не будет? – спросил Илис.

– Я бы на это не стал рассчитывать, мой рыжий друг, – сказал Льюр. – Когда у миледи Касандриэль в предсказании есть слово «кровь», планировать спокойный вечерок наивно. О, кажется, начинается…

 

***

Несмотря на предсказание, начало замещения выглядело вполне мирным. Весь центр города до Четвертого кольца исчез, а на его месте появились какие-то странные строения темно-фиолетового цвета, более всего напоминающие кристаллы горного хрусталя, отчего-то потерявшие прозрачность.

– Заметили, как прохладой сразу повеяло? – поинтересовалась Селена. – Если б еще солнце куда-нибудь за облака делось…

– Ну, если вы так просите, миледи, – пожал плечами Льюр и указал куда-то вперед и вверх.

Там, где-то в центре замещенного города, а вернее сказать, в небе над ним, быстро формировалось внушительных размеров облако, которое буквально на глазах превратилось в тучу и продолжило стремительно расти.

– Это не я, если что, так что можно не благодарить, – добавил эльф.

– Все равно, так гораздо лучше, – сказала Селена, откидывая капюшон своего плаща, под которым она спасалась от солнечных лучей.

– Может быть, и лучше, а как бы хуже не стало, – пробормотал Квентин, вглядываясь в сторону замещенных кварталов. – «Сменит лед жару» – не эти ли кристаллы имелись в виду?

– Эти кристаллы вполне могут быть из подкрашенного льда, – заметил Льюр. – Разумеется, можно сказать и более определенно, стоит запустить маленькое заклинание познания…

– Которое мы запускать не будем, поскольку это противоречит инструкции, – оборвала его Вэнди. – В прошлом бывали случаи, когда это провоцировало агрессию с той стороны.

Между тем тридцатиградусная жара стала сдавать свои позиции. Со стороны замещенного города задул легкий ветерок, и с каждой минутой становилось все прохладнее и прохладнее. Если не считать погоды, ничего не менялось, было тихо и спокойно. Не было слышно ни воплей, ни криков; казалось, что в замещенном городе ничего не происходило. Стражи тревожно вглядывались в сторону фиолетовых кристаллов, но высмотреть ничего не получалось, не было ни малейшего намека на какое-либо движение или на появление каких-нибудь существ.

– Ну и хорошо, – решил Квентин минут через двадцать. – Может быть, про кровь на мостовых – просто фигура речи была. Или предсказание к этому замещению отношения не имеет.

Судя по лицам Льюра, Вэнди и Эрика, они ни на грошик в такой вариант не верили, но спорить с Квентином никто из них не стал.

Впрочем, еще полчаса ожидания зародили сомнения и в их умах. За это время решительно ничего не произошло, разве что стало еще прохладнее. А еще через полчаса прибыл курьер от капитана. Он несколько минут разговаривал с Квентином, выясняя обстановку на площади, после чего отправился дальше.

– Везде все спокойно, – поделился новостями Квентин. – На всех постах.

Между тем температура успела упасть уже ниже десяти градусов, отчего одетые в летние мундиры стражи начали чувствовать себя не вполне уютно. Ветер, задувающий со стороны замещенного города, из прохладного стал откровенно холодным и пробирал до костей.

– Не нравиться мне это, ох, как не нравится, – сказал Квентин. – Вот что… нам тут еще и ночью стоять, а если тенденция сохранится, то мы попросту замерзнем. Пожалуй, надо запастись топливом и теплым обмундированием.

Квентин выделил два звена и отправил их за мундирами в Управление и за дровами и углем на ближайший дровяной склад, пока же испортившаяся погода продолжала портить стражам настроение. От непогоды не страдала разве что Селена, не столь чувствительная к холоду, как остальные, да еще и единственная из всех имевшая при себе плащ, а так же Илис, быстро вспомнивший, что его-то зимний мундир всегда с ним. Превратившись, он спрятался от ветра в ногах у вампирки, тем самым решив для себя эту проблему. Один из магов-студентов предложил было сотворить какого-нибудь согревающего заклинания, но Льюр запретил.

– Расходовать силы зря не будем, – сказал он. – Привезут дрова – согреемся.

Стражи, посланные за топливом, и правда скоро вернулись на повозке, которую тащил тролль самого флегматичного вида, привезя не только дрова и уголь, но и две железные бочки, в которых можно было удобно развести огонь. Разгрузка много времени не заняла, развести два костра для Эрика было делом совсем плевым, и вскоре стражи повеселели. Впрочем, Квентин решил, что одного воза с топливом будет мало и послал за вторым.

Не успели стражи отбыть, как пошел мелкий моросящий дождь; Эрик выругался и подвинулся поближе к одному из костров. Впрочем, мокнуть пришлось недолго – спустя четверть часа дождь сменился снежной крупой, а еще через пять минут на извозчике вернулись стражи, посланные за зимним обмундированием.

Как раз когда за теплыми плащами выстроилась очередь, со стороны замещенного города послышался какой-то хруст, Илис тут же выскочил из-под плаща Селены и разразился пронзительным тявканьем. Стражи побросали только что полученные шерстяные плащи с меховым подбоем, кинулись по местам, которые им ранее определил Квентин, и тут же увидели странных существ, появившихся в замещенном городе.

Более всего они были похожи на снеговиков, что лепят дети в то январское холодное время, когда снег падает на ицкаронскую землю и задерживается на ней на несколько дней, а иногда и на пару недель. Вот разве что дети предпочитают лепить снеговиков из трех снежных шаров, прилаживая им руки-ветки, и обозначая на шаре-голове лицо, не забыв воткнуть морковку вместо носа. Эти же снеговики состояли из двух шаров: большого, взрослому человеку по грудь – снизу, и малого, с голову десятилетнего ребенка – сверху. Рук, равно как и других конечностей у них совершенно не было, не было и ничего похожего на глаза, рот, уши или нос. Просто два снежных кома; нижний неторопливо катился по земле вперед, «голова» же катилась в противоположном направлении, причем так, что оставалась относительно «туловища» на одном и том же месте. Таких снеговиков показалось десятка два, они неторопливо выкатывались из-за фиолетовых кристаллов, часто замирая на месте, мало-помалу выдвигаясь в сторону баррикады, устроенной на Малахитовой площади.

И холодный ветер, и падающий снег, и разведенные костры, и теплая одежда были временно забыты – стражи с опаской разглядывали необычных снежных существ, которые похрустывая, медленно приближались к ним.

– А я-то надеялся, что в этот раз обойдется без контакта с замещенцами, – пробормотал Квентин. – Столько времени прошло, а они только сейчас повылезали.

– Вода замерзает при нуле градусов, – сказала Вэнди. – А они, судя по всему, сделаны из снега. Если, конечно, их вид соответствует внутреннему содержанию.

– Никогда не слышал, чтобы живые существа состояли из замерзшей воды, – заметил Льюр.

– А как же ледяные великаны? – поинтересовался один из стражей-арбалетчиков стоявший неподалеку.

– Ледяные великаны – это легенда, не более того, – ответил эльф. – Во всяком случае, сколько я по свету шатался, ни разу их не видел. А я и на крайнем юге даже как-то был. Что делать будем? Кажется, полагается вступить с ними в контакт? Враждебными они вроде как не выглядят.

– Сюда бы Харуку, – пробормотал Эрик. – Он бы быстро определил, что у этих колобков на уме.

– Ладно, – сказал Квентин, вытаскивая из кармана белый носовой платок, – Льюр прав, инструкция есть инструкция. При отсутствии враждебности со стороны замещенцев, полагается попытаться вступить с ними в контакт. Чем я сейчас и займусь.

Он забрался на один из мешков с песком для того, чтобы возвыситься над баррикадой, которая взрослому человеку едва доставала до пояса. Сделал глубокий вдох, набирая побольше воздуха в грудь, поднял руку с платком над головой и, взмахнув им, крикнул:

– Эй! Мы…

– Ложись! – закричала Селена.

Квентина спас Илис, который, как всегда в подобных случаях, среагировал быстрее всех. Он подскочил и резко толкнул сержанта в сторону; Квентин свалился под защиту мешков с песком, избежав града ледяных сосулек, длиной сантиметров по десять каждая. Другие стражи, в большинстве своем, среагировали на крик вампирки, восприняв его, не раздумывая, как команду, и тоже оказались в безопасности. Большинство, но не все: двое упали с разбитыми головами, и еще один – с пробитым сосулькой плечом.

Квентин не успел толком ни выругаться, ни поблагодарить Илиса, ни даже отдать какой-нибудь приказ; в баррикаду со стороны замещенного города посыпались мощные удары, от которых она вся содрогнулась. Еще момент – и через нее перемахнула дюжина снеговиков, издавая при этом громкий хруст, какой издает снег утром после крепкого мороза. Приземлившись на мостовую, снеговики развернулись на месте, быстро вращая нижними шарами. Конечно, определить где у снеговиков был перед, а где зад, было невозможно, во всяком случае, какие-либо ориентиры на их снежных телах для этого отсутствовали, но выглядело это именно так, будто снеговики развернулись к стражам. А развернувшись – бросились в атаку.

Сейчас они двигались быстро, очень быстро, попросту налетая на защитников баррикады всем своим снежным телом и опрокидывая их на землю. Они сминали и катались по стражам, будто стараясь вбить их в малахитовую плитку, которой была замощена площадь. Вмиг около десятка стражей оказались на земле, однако, те, что остались на ногах, вступили в бой, атакуя снеговиков своим оружием. Моментально выяснилось, что мечи мало помогают в этой драке, лишь открамсывая от снежных боков белых чудищ мелкую ледяную стружку. Другое дело – приклады арбалетов. Удар по «голове» отбрасывал эту не слишком крепко закрепленную часть снежного тела прочь, лишая снеговика всякой ориентации в пространстве. После такого удара нижние шары начинали кружиться на месте или кататься туда-сюда без всякой системы, налетая на баррикаду, стражей, других снеговиков, отскакивая прочь, и вновь откатываясь до очередного препятствия.

Наиболее эффективными в эти первые минуты боя показали себя маги, а что касается Эрика, то и вовсе наступил его звездный час. Оба его кулака вспыхнули жарким пламенем, он раздавал удары направо и налево, и каждый его удар сопровождался небольшим взрывом. Мелкие кусочки льда, пополам с холодной водой разлетались стороны, Эрик быстро вошел во вкус и устроил самую настоящую охоту на ледяных пришельцев, которые, почувствовав исходящую от молодого мага опасность, стали убегать от него. Другие маги, последовав примеру Эрика, тоже обрушили на врагов огненные заклинания, лишь Льюр чередовал огненный хлыст с воздушным молотом, удар которого замечательно разбивал снеговикам «головы».

Вслед за первой дюжиной снеговиков через баррикаду перескочила вторая, а за ней и третья, но растерянность у стражей уже прошла, и очень скоро нападающие закончились; вся схватка заняла от силы минут пятнадцать. Квентин, умудрившийся совершенно не пострадать в свалке, теперь хмуро осматривал свое небольшое войско, подсчитывая потери. Потерь оказалось не так много, как могло бы: двое были убиты, около десятка стражей получили ранения разной тяжести и легкие обморожения, но только один из них не мог вернуться в строй из-за сломанной ноги. Его осторожно отнесли к ближайшему костру и Вэнди, которая имела кое-какое представление о квалифицированной медицинской помощи, принялась хлопотать над ним.

– Не расслабляемся, – крикнул Квентин. – Еще ничего не закончилось! Занять свои места!

Второе нападение снеговиков случилось минут через пять после первого, однако и эту небольшую паузу Квентин успел употребить с пользой. Толковые и своевременные его команды дали свой эффект: если первая схватка с замещенцами походила скорее на неорганизованную свалку, где каждый сам решал, как ему действовать, то второе нападение встретила маленькая организованная армия. Первоначальную расстановку стражей Квентин сильно менять не стал, однако изменил роль магов, которые должны были по новому плану зачаровывать мечи и арбалетные болты. В результате второе нападение было отбито гораздо легче, чем первое: раскаленная заклинаниями сталь с шипением и свистом входила в снежные тела, а от попадания зачарованного арбалетного болта «голова» очередного снеговика разлеталась в снежную пыль. За десять минут, что длилось второе нападение, еще четыре десятка снеговиков были превращены в большие кучки снега; что касается потерь у стражей, то их не было вовсе, лишь один из констеблей был слегка помят.

– Надеюсь, с Зайкой все в порядке, – сказал Эрик, ковыряя носком ботинка оплавленный ледяной сугроб, бывший три минуты назад пришельцем из замещенного города. – Я бы предпочел, чтобы она была тут, рядом.

Отряд, в который сегодня попала Банни, защищал Яшмовую площадь, находящуюся на пересечении Четвертого кольца и Пятой спицы. Там же находился и старший капрал Бригир эр Ариди, который, собственно, и командовал обороной на Яшмовой.

– Бригир – опытный воин и командир, уверена, что он смог организовать оборону не хуже Квентина, – сказала Селена, осматривая свой меч, которым во второй схватке она воспользовалась лишь однажды – один из снеговиков смог проскочить через две линии стражей и вампирке пришлось сыграть ту роль, которую ей отвел Квентин – роль резервного бойца вступающего в схватку, только если не справляются основные силы. – Все хорошо с твоей Зайкой, тебе не стоит волноваться. Она и сама девочка не промах.

– А ты сама-то разве за Бригира не волнуешься? – поинтересовался Эрик.

– Волнуюсь, – призналась вампирка, – еще как волнуюсь. Но что поделать? Не всегда можно быть рядом с теми, кто тебе дорог. Они тоже стражи, Эрик. Не ты ли несколько часов назад вспоминал, зачем изначально была создана Стража? О, кажется у нас опять гости. Квентин…

– Вижу, – кивнул сержант. – Внимание! Приготовиться!

На этот раз снеговиков было раза в полтора больше, и снова они начали свою атаку с того, что осыпали стражей градом ледяных сосулек. Каким образом им это удавалось делать, понятно было не вполне. Льюр, зрение которого было поострее зрения остальных, предположил, что сосульки формируются из снега, когда снеговик вращает нижним своим шаром на одном месте, а затем резко поддает назад метра на два.

– Или, может быть, просто магия, – добавил Льюр. – Что-нибудь очень тонкое и специфичное.

– Я никакой магии не вижу и не чувствую, – заметил Эрик.

– Я вижу и чувствую, – сказал Льюр. – Но это нечто мне совсем незнакомое и очень слабое. Напоминает плетения для создания големов, но так, отдаленно…

После града сосулек, от которого стражи укрылись за баррикадой и за отталкивающим магическим щитом, который кратковременно поднял Льюр, снеговики снова ринулись в атаку, вначале пытаясь своими телами протаранить баррикаду, а затем попросту перепрыгивая ее. Арбалетчики ждали эту атаку, держа свое оружие наготове, и после их слаженного залпа последовала волна снежных взрывов, остановившая часть нападавших; затем снова раскалились докрасна мечи, зашипел, вскипая и испаряясь, снег. И снова победа оказалась за стражами, и снова они получили несколько минут перерыва.

– Интересно, и долго они собираются так на нас нападать? – спросил Илис. – Без толку же. Ничего у них не получается.

– Боюсь, до самой ночи, – ответил Квентин.

– А потом?

– Может быть, и потом. До самого окончания замещения, или, может быть, раньше, если мы их всех перебьем.

– Ночью еще «того, кого не удержать» обещали, – напомнил Эрик.

– Какой-нибудь очень большой снеговик? – предположила Селена.

– Понятия не имею, – пожал плечами Квентин. – Доживем – увидим.

– Осталась малость – дожить, – сказала Вэнди, которая как раз закончила возиться с ранеными. – До заката еще далеко, а снеговики – вон, опять собираются.

– Приготовиться! – в очередной раз крикнул Квентин.

 

***

Погода стабилизировалась: температура упала примерно до минус десяти градусов, ледяной ветер стих, снег падал сверху белыми пушистыми хлопьями – он давно уже покрыл мостовую весьма заметным слоем, а кое-где сугробы уже доходили почти до колена. Нападения перестали считать то ли после девятого, то ли после одиннадцатого. В этом и не было никакого смысла – все они были похожи одно на другое. Вначале град ледяных игл, потом непосредственно сама схватка, потом несколько минут передышки. Число нападающих за раз достигло полусотни и более не росло – то ли снеговики решили, что нападать большим количеством неудобно, то ли по какой-то другой причине. Так или иначе, эти нападения неизменно заканчивались одним и тем же – снеговики распадались на снежно-ледяные кучи, защитники переводили дыхание, отогревались у костров и снова занимали свои посты. Однако мало-помалу стражи выдыхались, и силы их таяли. То один, то другой стражник оказывался сбитым с ног; чаще такие случаи заканчивались парой синяков или ссадин, но случались и более серьезные раны. За первые два часа почти непрерывных атак стражи потеряли убитыми еще одного человека, а до заката – еще троих. Две трети стражей были ранены – кто легко, кто тяжелее, трое не могли стоять на ногах и держать оружие.

Стали выдыхаться и маги. Один лишь Льюр выглядел бодрым и полным сил, что до его студентов, то те к ночи едва стояли на ногах. Даже стимуляторы Вэнди им не слишком помогали. Что касается алхимички, то она сама держалась только за счет своих горошин-стимуляторов. Эрик занимал промежуточное положение между Льюром и остальными; казалось, что молодой маг вдруг похудел и осунулся, но взгляд его был ясен, а что касается его накопителей и магических амулетов, то их он старался беречь, оставляя на крайний случай. Стимуляторами Эрик не злоупотреблял, за все время приняв лишь две горошины. Впрочем, в моменты затишья Эрик отходил на минуту к одному из костров, подбрасывал в пламя дровину покрупнее или подсыпал угля, касался горячего пламени ладонями, будто гладил его и возвращался чуть менее уставшим.

Примерно через час с начала атак подъехал фургон из клиники. В нем приехал врач-хирург и с ним два студента, они осмотрели раненных и оказали медицинскую помощь тем, кому требовалось ее оказать. Тяжелораненых погрузили в фургон и увезли в клинику, пообещав, что приедут еще. Получасом позже подъехал еще один фургон из клиники, этот – за мертвыми.

Дважды прибегал курьер от капитана, чтобы узнать, как идут дела, слушал, кивал головой, и убегал. Новостями делился скупо, без подробностей, впрочем, их и не требовалось. Снеговики атаковали с одинаковой методичностью по всему периметру, везде стражи и маги сдерживали их, везде были потери. Спешно формировалось городское ополчение, подмогу обещали прислать ближе к ночи, но, сколько человек придет на помощь, курьер не знал.

Незадолго до заката вампирка извинилась, и, покинув баррикаду, отправилась на чердак ближайшего дома, где укуталась в два теплых плаща и уснула своим странным сном, более похожим на смерть. Для сильно выдохшейся команды это была весьма чувствительная потеря – последние полтора часа и Селена, и Илис принимали в бою самое активное участие, бросаясь то туда, то сюда. Конечно, эта потеря была временной – часа через полтора Селена должна была очнуться, однако отряд Квентина устал так сильно, что эти предстоящие полтора часа казались вечностью. О том, что к утру замещение должно было закончиться, помнили все, однако этот срок казался настолько далеким, что виделся и вовсе чем-то недостижимым.

Однако день еще не успел закончиться, как на Малахитовой площади появилась почти уже нежданная подмога.

– А вот и гвардия Ариды подоспела, – обрадовался Квентин, – очень вовремя…

Квентин немного ошибся: в отряде, что привела рыжая жрица, та самая, с которой сержант и Илис познакомились в Храме Войны, из гвардии богини-воительницы была только она сама и четыре оруженосца-послушника, остальные были простыми горожанами, взявшими в руки оружие, чтобы защитить родной город. Их было два десятка и вооружены они были молотами и боевыми мотыгами – традиционным оружием гномов, которых в отряде было девять.

– Даже не припомню, когда последний раз созывали ополчение, – сказал Льюр, бросив взгляд на подмогу. – Кажется, лет сто двадцать назад или около того…

Ополченцы сходу включились в драку, разя снеговиков своим оружием, прекрасно приспособленным для того, чтобы разбивать комья снега. Меньше чем через минуту от врагов остались одни сугробы, и Агата подошла к Квентину и магам.

– Можете располагать нами, как вам будет угодно, сержант, – сказала она.

– Вы прибыли очень кстати, – ответил Квентин. – Пусть ваши люди займут место на баррикадах, я хочу дать возможность моим стражам немного передохнуть и отогреться. Хоть полчаса, хоть четверть часа. По очереди, разумеется.

Первый десяток счастливчиков за следующей атакой лишь наблюдал, греясь у костров; что касается тех стражей, что остались на передовой, то они воспрянули духом, зная, что скоро придет и их очередь отдохнуть.

– Так, глядишь, и до утра продержимся, если будем по очереди отдыхать, – сказал Квентин. Впрочем, в тоне его голоса было меньше уверенности, чем в его словах.

Снова приезжал фургон за ранеными, и, почти следом за ним – фургон за погибшими. Если первый задержался на площади минут на двадцать, то второму достало и пяти минут. Сопровождавшие его студенты-санитары и страж-капрал были мрачнее тучи – потерь было много, небывало много.

День уходил, наступала ночь, темная и холодная. Температура снова начала падать, а что касается снега, то он хоть и не стал идти гуще, но вся площадь давно была уже покрыта им, в особенности у баррикады, где останки снеговиков успели превратиться в высокие сугробы.

Тем временем ночная тьма вернула к жизни Селену; вампирка покинула свое убежище и присоединилась к своим сослуживцам.

– О, у нас подкрепление? – поинтересовалась она у Квентина.

– Да, – ответил тот. – Городское ополчение во главе с младшей жрицей Ариды. Лучшего и желать нельзя.

– Благодарю, сержант, – отозвалась жрица, которая воспользовалась несколькими минутами передышки и подошла к группе резерва. Кажется, Селена ее очень заинтересовала и она обратилась к ней: – А вы та самая вампирка, что служит в Страже?

– Та самая, – подтвердила Селена. – Капрал Селена де Трие, к вашим услугам.

– Агата эр Ариди, младшая жрица Ариды, – представилась в ответ рыжая. – К вашим услугам.

– А я, между прочим, тот самый оборотень, что служит в Страже, – не выдержал Илис, обиженный, что на него молодая жрица почти не обратила внимания.

– Да, я вас помню, вы приходили в храм несколько дней назад, – кивнула оборотню Агата.

– А эр Ариди – это ваша фамилия по рождению или вы просто воспитывались при храме? – поинтересовалась Селена.

– Воспитывалась, – подтвердила Агата. – Кроме того, я ношу эту фамилию еще и как жрица, прошедшая посвящение. А с чем связан ваш интерес?

– Один очень близкий мне человек носит ту же фамилию, – ответила вампирка. – Но он получил ее по наследству.

В этот момент снеговики ринулись в очередную атаку, и Агата, легко перехватив свой двуручный молот одной рукой, бросилась к баррикаде.

– Кажется, эту девушку оборотни не слишком интересуют, – негромко сказал Эрик, так чтобы его услышал один только Илис.

– Что? – спросил у него Илис так же тихо. – Думаешь, у нее предубеждение против оборотней?

– На самом деле, не думаю, – ответил Эрик. – Но ее заинтересовала только Селена, так что… хм… может быть ее вампиры просто очень занимают.

– Вампиров в городе больше, чем таких оборотней, как я, – обиженно сказал Илис.

– Это – безусловно, – заметил Эрик. – Хотя, может быть, ее не вампиры интересуют, а девушки?

– Что ты несешь, Эрик? – Селена в один шаг оказалась рядом и вмешалась в негромкий разговор.

– А что такого? – пожал плечами молодой маг. – Сейчас это модно.

– Что модно? – очень вкрадчиво осведомилась Селена.

Но Эрика эта вкрадчивость не впечатлила, он как раз отвлекся на то, чтобы файерболом растопить снеговика, умудрившего опрокинуть одного ополченца и двух стражей.

– И вампиры, и такое, – ответил Эрик. – Сейчас полным-полно романчиков выпускают на эти темы.

– А я-то думал, ты подобную литературу не жалуешь, – фыркнула вампирка.

– Их иногда Зайка читает, – сказал Эрик.

Нападение закончилось, и Агата вновь вернулась к их группке.

– Нас прервали, – сказала она Селене, – вы, кажется, говорили, что знаете кого-то из эр Ариди, получивших эту фамилию по наследству?

– Мы все его знаем, – сказал Эрик, чуть улыбнувшись. – Это старший капрал Бригир эр Ариди.

– Он ваш возлюбленный? – прямо поинтересовалась у Селены Агата, одарив ее странным требовательным взглядом.

Селена опешила от подобного вопроса, да и Эрик с Илисом удивились.

– Знаете, я не очень понимаю причину такого любопытства, – сказала Селена.

Напряжение повисло в воздухе. Агата опустила глаза и неловко улыбнулась.

– Извините, я, конечно же, не в свое дело лезу, – сказала она. – Просто я впервые попала в такое серьезное дело, немного разгорячилась, а тут еще и вы. Я столько романов читала о любви вампира и человека и не смогла удержать любопытства. Всегда хотелось узнать, реальны ли такие отношения или все это только выдумки писателей. Извините меня, я не хотела вас обидеть.

– Вы меня не обидели, – сказала Селена. – Просто ваш вопрос действительно несколько… необычный.

– И бестактный. Простите еще раз, – поспешно сказала жрица.

– Все в порядке, – ответила Селена. – О, опять лезут…

И снова жрица бросилась к баррикаде, а когда очередная партия замещенцев была превращена в снежное крошево, уже к Селене и ее коллегам не вернулась, оставшись со своими людьми.

К полуночи еще больше похолодало, и если бы не костры, стражам и ополченцам пришлось бы совсем туго.

– Надеюсь, до конца ночи хватит, – оценив дровяной запас, сказал Эрик. – Иначе мы сами снеговиками станем.

Но не столько пугал холод, как то, что количество нападающих снеговиков вдруг увеличилось, а сами они стали крепче, будто бы лепить их стали из влажного снега, спрессовывая до состояния почти что льда. Впрочем, оружие, усиленное огненными и дробящими заклинаниями, справлялось и с такими телами, другое дело, что магическую поддержку теперь обеспечивали только Льюр и Эрик. Студенты-маги окончательно выдохлись и были отправлены к кострам, что касается Вэнди, то она больше занималась ранами боевых товарищей, чем непосредственным участием в стычках. Эрик все еще сжимал в левой руке свой второй накопитель, почти полностью разряженный, медных браслетов у него на запястьях заметно поубавилось, а что касается амулетов на шее, то светлые камни, который были в них вставлены, давно потухли и стали грязно-серого цвета. Молодой маг часто курил, вид у него был мрачный и осунувшийся.

– Сдается мне, я понял, почему раньше боевые маги предпочитали посохи в качестве накопителей, – сказал Эрик Льюру. – Попросту, когда вот так поддержкой работаешь, на него можно опереться. И ногам легче и спине…

– А еще посохом огреть по голове можно, если магии уже не осталось, – кивнул Льюр.

Эльф устал никак не меньше Эрика. Сейчас именно ему досталась большая часть магической работы и, хотя он числился одним из самых сильных магов города, его силы тоже были отнюдь не безграничны.

– Всегда занимало, а отчего бы высшим магам в таких случаях не заливать замещенный город огнем? – вдруг спросил Квентин. – Ведь наверняка это им по силам.

– По силам, – согласился Льюр. – Вполне по силам. Так получилось, что я знаю ответ на ваш вопрос. Вы слышали о Втором нашествии демонов?

– Когда погиб последний эльфийский король, а богам пришлось лично вмешаться? – спросил Квентин.

– Да, – ответил Льюр. – Знаете, как на самом деле было дело? Началось все с замещения, примерно такого, как сейчас. Нет, тогда не снеговики вылезли, конечно, но обстоятельства были сходными. То есть город почти непрерывно атаковали, более того, замещенцам кое-где удалось прорваться. Тогда кто-то из высших магов решил, что лучшая защита – это нападение и обрушил на замещенные кварталы все самые разрушительные заклинания, которые смог составить. Нельзя сказать, что проблему он не решил, просто тут же вместо той проблемы возникла новая, куда более серьезная. Ткань реальности, которая в Ицкароне и так достаточно слаба, а во время замещений – в особенности, не выдержала ударов его магии и лопнула, в разрыве открылся прямой путь из подземельных миров, и в город хлынули орды демонов. Тот маг погиб первым, кажется, даже не успев осознать своей ошибки. Хотите повторения тех веселых дней, сержант? Вот и высшие маги не хотят. Поэтому сегодня они делают ровно то же, что и я – накачивают оружие воинов огнем и поднимают щиты, чтобы стражей не засыпало сосульками. И разница между Эриком и Полуэктом Малиновым сейчас только в том, что запасы сил у ректора в десяток раз больше, чем у старшего констебля.

К двум часам ночи снеговики начали атаковать почти непрерывно, не давая защитникам и минуты отдыха. Положение резко ухудшилось, и теперь Льюр и Эрик не просто усиливали оружие, но все чаще и чаще сами наносили удары по замещенцам своей магией. Количество раненых возросло, погибло еще два стража, и четверо ополченцев. Учитывая сильную усталость защитников, было вообще удивительно, что они умудряются сдерживать врага, не пропуская их в город. Сейчас очень кстати оказалась Селена, во время своего закатного сна полностью восстановившая силы. Вампирка подхватила молот у одного из павших ополченцев и теперь крушила им тела снеговиков, заменяя собой трех, а то и четырех стражей. Илис убрал свой кинжал в сапог и, забрав у павшего гнома-ополченца его мотыгу, тоже показывал, на что он способен, с горловым рычанием бросаясь на врага то тут, то там. Квентин, давным-давно расстрелявший все стрелы, что были у него при себе, тоже орудовал гномьим топором, стараясь, впрочем, не лезть в общую свалку, а защищать магов, к которым снеговики так и норовили подкатить.

Весьма серьезной силой показали себя послушники храма Ариды и сама жрица, явно бывшая тут лучшим бойцом. Владела она тяжелым двуручным молотом просто виртуозно, а снеговики, будто бы зная об этом, проявляли к ней особый интерес, стараясь атаковать жрицу по трое, а то и по пятеро. Но как они не старались, опрокинуть ее им удалось лишь раз, применив особый тактический прием: три снеговика выстроились в линию друг за другом и ринулись на нее, а еще двое с боков то наскакивали на нее, то отпрыгивали в стороны, уклоняясь от ее грозного оружия. Четырех снеговиков жрица разбила своим молотом, но пятый все-таки умудрился подкатить ей под ноги и уронить ее, и тут же еще трое, оставив своих противников, бросились к ней, норовя задавить своим весом. Агату спас Илис, который, потеряв вдруг своего противника, бросился за ним следом, а увидев верхом на жрице двух замещенцев, одним ударом мотыги разбил им «головы», а затем отбивался от других снеговиков, пока Агата поднималась на ноги. Эта схватка дорого стоила оборотню: лезвие его оружия глубоко вошло в «туловище» одного из врагов и застряло там, не развалив снежного тела. Снеговик с громким хрустом крутанулся на месте, выворачивая правую руку Илиса, крепко вцепившегося в топорище мотыги, а в этот момент еще один снеговик обрушился на оборотня сзади и сверху. Илис не сдержал крик и выпустил-таки мотыгу, оказавшись погребенным под тяжелыми снежными телами. Эрик среагировал быстро, стеганув одного из снеговиков гибкой светящейся плетью, раздробившей того в снежную пыль – молодой маг истратил на эту атаку свой последний браслет. Второго обидчика Илиса прикончила поднявшаяся на ноги Агата, обрушив на замещенца страшный удар, превративший его в снежное крошево. Тут же к Илису подскочили, подняли на руки и оттащили подальше от баррикады; Вэнди, сама едва стоявшая на ногах, принялась хлопотать над оборотнем: у того оказалось сломано правое предплечье, но опасности для жизни не было, Илис даже сознания не потерял, лишь шипел и подрыкивал.

А затем, когда уже казалось, что сил не осталось вовсе, снеговики вдруг кончились. Защитники, получив наконец возможность перевести дух, напряженно всматривались в ночную темноту, ожидая новой атаки, но ее не было. Прошло пять минут, десять, четверть часа – враги не появлялись.

– Неужели все? – пробормотал Квентин.

Словно в ответ на его слова, со стороны замещенного города раздался громкий треск, звон и свист, а затем в небо поднялось что-то большое и, слабо светясь в ночной темноте, устремилось прямо на защитников, осыпая их сверху градом полуметровых сосулек.

Льюр упал на одно колено и выбросил обе руки вверх, словно пытаясь удержать на ладонях само небо, решившее вдруг обрушиться на землю. Эрик закричал и вспыхнул всем телом, его руки удлинились, превратившись в два длинных языка пламени, которыми он принялся сбривать куски льда, сильно потерявшие в скорости, но все еще не потерявшие своей смертоносности, превращая их в мокрые брызги.

Пламя Эрика ярко осветило площадь и окрестности. В его свете стало видно, что атаковала их тварь, похожая на тощую длинную змею, но змею без всякого намека на голову и сделанную из крупных кристаллов льда. В воздухе ее держали восемь ледяных прозрачных крыльев, длиной она была метров пятнадцати, а крылья достигали в размахе метров четырех. Сосульки, которыми она продолжала поливать Малахитовую площадь и ее защитников, рождались на кончиках этих крыльев. Висела она на высоте метров двадцати-двадцати пяти и, кажется, никуда улетать не собиралась, по крайней мере, до тех пор, как защитники не будут засыпаны льдом.

Но если у этой змеи и были подобные планы, осуществить она их не смогла. Издав боевой клич, Агата швырнула в тварь своим молотом, и он, ярко вспыхнув под действием заклинания Льюра, ударил змею в основание одного из крыльев. Змея издала оглушающий визг и стала набирать высоту, удаляясь прочь от Малахитовой площади и летя почти строго над Четвертым кольцом. Эрик и Льюр синхронно осели прямо в сугробы, огня вокруг молодого мага больше не было, а что до эльфа, то тот цветом лица вполне мог соревноваться со снегом в белизне.

– Что это было? – спросил кто-то.

– Вероятно, «тот, кого не удержать», – ответил Квентин.

– И куда оно? – спросил Илис, прижимая к груди сломанную руку. – К Яшмовой, да?

Эрик, услышав слова оборотня, резко поднял голову и попытался встать, но ноги не держали его. Селена сжала кулачки, и шагнула было в сторону улетевшей твари, но остановилась и замерла, вслушиваясь и всматриваясь в ночную тьму.

– Надеюсь, что на встречу с «тем, кого не ищут», – ответил Квентин. – В любом случае, удержать эту тварь мы не можем.

Он окинул быстрым взглядом свое поредевшее войско. Несмотря на попытки Эрика и Льюра защитить людей от ледяного дождя, раненых на площади прибавилось.

«Хорошо, что не убитых», – мелькнула у Квентина мысль.

– Так, не расслабляемся, – крикнул он хрипло. – Может быть, это еще не конец. Кто ранен – к Вэнди. Кто там слева лежит? Живой? Хорошо! Магов кто-нибудь поднимите! К костру их! Быстрее!

 

***

Снеговики больше не нападали, более того, даже на глаза не показывались. Стражи тревожно вслушивались в ночь, стараясь уловить знакомое похрустывание снега, но тщетно – было тихо, замещенный город будто бы вымер. Зато со стороны, куда улетел ледяной змей, доносился далекий визг, похожий на тот, что издавал летающий монстр, там же поблескивали грозовые разряды и редкие вспышки зеленого пламени.

Эрик, пошатываясь, подошел к Селене и встал рядом. Они оба молчали, силясь разглядеть в ночном небе хоть что-то, что могло бы рассказать им о происходящем сейчас на Яшмовой площади.

– Думаю, там тоже нашлось, кому его встретить, – услышали они за спиной голос Агаты. – Не теряйте надежду, с вашими близкими ничего страшного не случится.

Ни Эрик, ни Селена ничего жрице не ответили, даже не повернули в ее сторону голов, продолжая всматриваться в ночь. И словно в награду за ожидание, где-то впереди сверкнула яркая молния, и через несколько секунд до них донесся жуткий визг и скрежет.

– Вот, – коротко сказала Агата и отошла.

А потом внезапно засветились те кристаллы, что росли в замещенном городе. Неярко, но в ночной темноте их свечение было хорошо заметно. Стражи насторожились, но кристаллы погасли через пару минут, и почти сразу же стих холодный ветер, будто бы его и не было.

– И что бы это значило? – спросил Эрик, закуривая помятую и слегка поломанную сигарету.

Ему, никто не ответил. Селена только пожала плечами, вытащила из ножен свою фалькату и принялась зачем-то протирать ее носовым платком. Молодой маг глубоко затянулся и отошел к костру, который при его приближении вспыхнул чуть-чуть ярче.

Прошло полчаса. Никто более на Малахитовую площадь не нападал, зато стало заметно теплее. Снег перестал идти, и в затянутом облаками небе стали появляться просветы, сквозь которые просачивался звездный свет. А затем один из магов-студентов заметил, что воздух за баррикадой слегка подрагивает.

– А ведь это конец, – сказал Льюр.

– Похоже на то, – согласился Квентин.

Нападений так больше и не было, зато снег вокруг начал таять, воздух дрожал все сильнее и сильнее, а со стороны океана потянул теплый влажный ветерок. Подъехала повозка с врачами и Квентин, уверившись, что замещение заканчивается, больше внимания уделил отправке раненых, чем наблюдению за замещенным городом.

Курьер от капитана прибыл как раз тогда, когда замещенные кварталы беззвучно исчезли в дрожании воздуха, уступив законное место знакомым строениям Старого города.

– Ну и ночка была, – сказал страж-курьер. – Убитых одних под сотню. У вас тут как дело?

– Восемь стражей, – сухо ответил Квентин. – Четверо ополченцев. Не припомню таких потерь. Известно, что стало с летающим монстром?

– Вы имеете в виду то чудище, которое на Яшмовой завалили? – уточнил курьер. – Та еще тварь. Вся изо льда, а летала. Ее сэр Крис эр Нурани сразил.

– А он разве вернулся? – спросил Квентин.

– Да, как раз сегодня ночью. Прямо с дороги отправился на подмогу и вот… сначала он эту тварь дротиком сбил, а потом уже молотом расколотил.

– Как там вообще, на Яшмовой? – спросил Квентин, покосившись на Эрика и Селену.

– Примерно как у вас, – ответил курьер.

– Старший капрал эр Ариди жив? – спросила Селена.

– Жив, – ответил курьер.

– А Банни Стоклонг? – спросил Эрик каким-то странным, очень тонким голосом.

– И Зайка жива, – ответил курьер. – А вот Треверс, их третий – все. Ладно, побегу я.

 

***

К утру снег почти полностью растаял, оставив после себя слякоть и лужи. Ополченцев Квентин отпустил, но послушники Храма Войны остались помочь с обходом и осмотром вернувшихся из замещения кварталов, от их помощи сержант отказываться не стал. Едва забрезжил рассвет, как стражи принялись за прочесывание, которое, впрочем, обошлось без каких-либо происшествий. Никаких чужаков замечено не было, как, впрочем, и вообще кого-либо; здания стояли нетронутыми, ровно в том состоянии, в котором их оставили около семнадцати часов назад.

Селена и Илис в прочесывании не участвовали. Вампирку, как всегда в подобных случаях, Квентин отпустил в Управление – в рассветные часы она впадала в спячку и ей требовалось хоть какое-то убежище на это время, а Илис был отправлен в числе других раненых в клинику – несмотря на то, что Вэнди сложила ему перелом и наложила шину, руку стоило показать настоящему врачу. Сама алхимичка засыпала на ходу, и после прочесывания Квентин отпустил отсыпаться домой и ее. Себе Квентин такую роскошь позволить не мог, ему надо было проследить за разбором баррикады, а после этого еще доложиться капитану. Что касается Эрика, то он, хотя и порядком вымотался, но после горошины-стимулятора на ногах стоял все же крепко, а потому остался с шефом. В Управление они отправились вместе.

Квентин поднялся на доклад к капитану, а Эрик, сдав разряженные «в нуль» табельные артефакты в хранилище и уточнив у дежурного капрала, вернулся ли в Управление эр Ариди и его люди, остался внизу, тревожно ожидая Банни. Ожидание его было не сказать чтобы долгим – не более четверти часа, но за это время Эрик успел выкурить четыре сигареты и весь изнервничался.

Банни шла медленно, слегка прихрамывая на левую ногу. Ее кираса была заметно помята, левый рукав изодран в клочья, а приклад ее арбалета был разбит в щепки. Но главное – она была жива, и, кажется, вполне здорова, хотя и сильно устала. Рядом с ней вышагивал старший капрал эр Ариди, высокий, спокойный. Его мундир тоже пострадал, у правого виска появилась свежая ссадина, но в его твердой походке чувствовалась сила. Если старший капрал и устал, то по нему это заметно не было. С Эриком он поздоровался за руку и негромко поинтересовался:

– Селена в кабинете?

Тон, которым был задан вопрос, полагал само собой разумеющим, что с Селеной не произошло ничего плохого, что она жива и здорова, если, конечно, по отношению к вампирам понятия «жива» и «здорова» можно применять. Просто Бригир не располагал точными сведениями, где именно находиться его подруга и теперь уточнял этот момент.

– Должна быть там, – ответил Эрик, не сводя взгляда с Банни. – Я еще сам не поднимался. Вас ждал.

– Прекрасно, – сказал Бригир. – Зайка, до шести ты можешь быть свободна. В шесть жду тебя в дежурке. Эрик, будь добр, проследи, чтобы она поспала.

И легонько хлопнув Банни по плечу, вошел в здание Управления Стражи. Банни несколько секунд стояла напротив Эрика, а потом они одновременно шагнули друг другу навстречу, и Эрик прижал ее к себе. Банни не плакала, глаза ее оставались сухи, просто она зарылась носом в плечо молодого мага.

– Ты не ранена? – спросил Эрик.

– Нет, – ответила Банни. – Ногу немного растянула. А Кира больше нет. И Калы. И Геркута. И Кроха. И капрала Дикса.

– У нас двенадцать человек, – сказал молодой маг. – Восемь наших и ополченцы.

Он вдруг понял, что перечислить по именам павших в своем отряде не сможет – он попросту не знал их имен. И от того, что он их не знал, ему стало так гадко на душе, так стыдно.

– Ты сам как? – спросила Банни, почувствовав настроение Эрика.

– Цел, – ответил Эрик. – Только устал очень, сплю на ходу. Но это ничего, Зайка. Главное – ты жива.

Банни невесело усмехнулась.

– Вот что, – сказал Эрик. – Ты пока переоденься, а я пойду, узнаю, какие у Квентина на меня планы. Думаю, он меня отпустит, и мы пойдем домой. Хорошо?

Банни только кивнула.

Через четверть часа они пойдут пешком домой, крепко держась за руки. Прохожие станут оборачиваться на них, но им будет все равно. Дома они вместе залезут в душ и будут долго стоять под струями теплой воды, обнимая друг друга, а после отправятся в кровать, где заснут, укутавшись теплым одеялом, несмотря на вернувшуюся в город августовскую жару. Ночной холод нескоро отпустит их, и согреваться они будут теплом друг друга.

Несколько раньше, еще до того, как Эрик покинул Управление, Фьюарин отнесла Сильвио Амаранту записку следующего содержания:

«К сожалению, вчера я не смог воспользоваться вашим гостеприимством. Судя по всему, сегодня, а может быть и завтра у меня опять не получится встретиться с вами. Однако я надеюсь, как только позволят обстоятельства, быть вашим гостем. Э.Р.»

Фьюарин вернулась очень быстро. Ответ Амарант передал на словах:

– «Я все понимаю и буду рад встретиться с вами, когда вы уладите текущие дела. Предупредите меня о своем визите заранее, чтобы я освободил место для встречи в своем расписании».